"Тупапау, или Сказка о злой жене" - читать интересную книгу автора (Лукин Евгений Юрьевич, Лукина Любовь...)

3

Да, это вам была не река! Дюралька штурмовала каждую волну, как гусеничный вездеход штурмует бархан. Сначала остров приближался медленно, словно бы нехотя, а потом вдруг сразу надвинулся, угрожающе зашумел прибоем.

Лодка удачно проскочила горловину бухточки, радостно взвыла и, задрав нос, понеслась по зеркальной воде к берегу. Толик поздно заглушил мотор, и дюралька на полкорпуса выехала на чистый скрипучий песок.

Роскошный подковообразный пляж был пугающе опрятен: ни обрывков бумаги, ни жестянок из-под консервов. У самой воды, где обычно торчат остроконечные замки из сырого песка, рассыпаны были редкие птичьи следы. Амфитеатром громоздились вечнозеленые заросли. С живописной скалы сыпался прозрачный водопадик.

— Ребята… — послышался потрясенный голос с заднего сиденья. — Но ведь это не укладывается в рамки общепринятой теории…

— Да помолчи ты хоть сейчас! — взвыл Лева. — Какая, к чертям, теория? Толик, скажи ему!..

Толик, вытянув шею, смотрел поверх ветрового стекла куда-то вдаль.

— Баньян,[1] — тихо, но отчетливо произнес он.

— Где? — испугался Лева.

— Вон то дерево называется баньян, — зачарованно проговорил Толик. — Я про него читал.

Дерево было то еще. Стволов шесть, не меньше. То ли крохотная рощица срослась кронами, то ли каждая ветвь решила запустить в землю персональный корень.

— Где? Г-где?.. — Лева вдруг стал заикаться.

— Вон, правей водопада…

— Да нет! Где растет?

— В Полинезии, — глухо сказал Толик.

— В Поли… — Лева не договорил и начал понимающе кивать, глядя на баньян.

— Перестань, — сказал Толик.

Лева кивал.

— Может, воды ему? — испуганным шепотом спросил Валентин.

Толик нашарил под сиденьем вскрытую пачку «Опала», кое-как извлек из нее сигарету и не глядя ткнул фильтром сначала в глаз Леве, потом в подбородок. Лева машинально щелкнул зубами и чуть не отхватил Толику палец. Со второй попытки он прокусил сигарету насквозь.

Так же не глядя Толик сунул пачку Валентину, но тот отпрянул и замотал головой — месяц назад Наталья, прочитав статью о наркомании, настрого запретила ему курить.

Лева перестал кивать. Потом, напугав обоих, с шумом выплюнул откушенный фильтр.

— А чего, спрашивается, сидим? — вскинулся он вдруг.

Так и не дав никому прикурить, Толик сделал над собой усилие и вылез из дюральки. Постоял немного, затем поднял глаза на заросли и неловко сел на борт.

— Ребята… — снова подал голос Валентин.

— Знаю! — оборвал Толик. — Не укладывается. Слышали.

Он вскочил, выгнал из лодки Валентина и Леву, столкнул ее поглубже в воду, пристегнул карабин тросика и, отнеся якорь шага на три, прочно вогнал его лапами в песок. Спасался человек трудотерапией.

Сзади послышались не совсем понятные звуки. Толик обернулся и увидел, что Лева сидит на песке и бессмысленно посмеивается, указывая сломанной сигаретой то на бухту, то на баньян, то на водопадик.

— Послушайте… — смеялся Лева. — Этого не может быть…

Он встретился глазами с Толиком, поскучнел и умолк.

— Оч-чень мило… — бормотал между тем Валентин, очумело озираясь. — Позвольте, а где же?.. Я же сам видел, как…

Он кинулся к лодке и бережно вынес на песок чудом не оброненный за борт моток толстой медной проволоки. Собственно, мотком это уже не являлось. Теперь это напоминало исковерканную пружину от гигантского матраца, причем исковерканную вдохновенно.

И еще одно — раньше проволока была тусклой, с прозеленью, теперь же сверкала, как бляха на параде.

— Оч-чень мило… — озадаченно повторял Валентин, обходя ее кругом. — То есть в момент разряда моток принял такую вот форму…

Услышав слово «разряд», Толик встрепенулся.

— Валька! — умоляюще сказал он. — Ну ты же физик! Теоретик! Что же это, Валька, а?

Лицо у Валентина мгновенно сделалось несчастным, и он виновато развел руками.

— Давайте хоть костер разожжем! — от большого отчаяния выкрикнул Лева. Он все еще сидел на песке.

Толик немедленно повернулся к нему.

— Зачем?

— Может, корабль какой заметит…

Лицо Валентина выразило беспокойство.

— Лева, — с немыслимой в такой обстановке деликатностью начал он. — Боюсь, что тебе долго придется жечь костер…

— То есть?

— Видишь ли… Насколько я понимаю, перенос в пространстве должен сопровождаться переносом во времени… Боюсь, что мы в иной эпохе, Лева. И если это действительно Полинезия, то похоже, что европейцы здесь еще не появлялись…

Лева обезумел.

Он вскочил с песка. Он метался по пляжу, он кричал, чтобы Валентин взял свои слова обратно. Потом, полагая, видимо, что одним криком не убедишь, попытался применить силу — и его пришлось дважды оттаскивать от большого и удивленного Валентина. Наконец Толику надоела неблагодарная роль миротворца, что немедленно выразилось в коротком тычке по Левиным ребрам.

— Кончай! — внятно произнес Толик.

Будучи в прошлом одноклассниками, инженер Лева, слесарь Толик и физик-теоретик Валентин знали друг друга до тонкостей. И если у Толика вот так на глазах менялось лицо, это означало, что робкого Валентина опять обижают и что в следующее мгновение маленький худой Толик пулей влетит в потасовку, как бультерьер Снап из известного рассказа Сетона-Томпсона.

Лева мигом припомнил золотые школьные деньки и притих.

— Слушай, сейчас хлебнуть бы… — берясь за горло, обессиленно сказал он. — Достань, а?

— Водка на яхте, — напомнил Толик.

— Слу-шай… — выдохнул Лева. — А яхта где? Где «Пенелопа»?

Оба почему-то посмотрели на горловину бухты. Там ходили белые, как закипающее молоко, буруны.

— Эх, не послушал я Федора, дурак, — с сожалением молвил Лева. — Он же предлагал: идем на яхте… Нет, надо было мне влезть в твою жестянку! Был бы уже в городе… протокол бы составляли…

— Как дам сейчас в торец! — озлился Толик. — Без протокола.

— Ребята…

…И так неожиданно, так умиротворенно прозвучало это «ребята», что оба с сумасшедшей надеждой повернулись к Валентину. Все-таки физик… теоретик…

Теоретик стоял возле сверкающей медной спирали и с живым интересом оглядывал пейзаж.

— Ребята, я все-таки с вашего позволения возьму одну «опалину»?..

И, получив в ответ обалделый кивок, направился к берегу, мурлыча что-то из классики.

— Что это с ним? — тихо спросил Лева.

Толик неопределенно повел плечом.

Валентин уже возвращался, с наслаждением попыхивая сигаретой.

— Ребята, а знаете, здесь неплохо, — сообщил он. — Вообще не понимаю, чем вы недовольны… Могли попасть в жерло вулкана, в открытый космос — куда угодно! А здесь — смотрите: солнце, море, пальмы…

Видно, никотин с отвычки крепко ударил ему в голову.

— Я, конечно, постараюсь разобраться в том, что произошло, — небрежно заверил он, — но вернуться мы, сами понимаете, уже не сможем. Ну и давайте исходить из того, что есть…

— Т-ты… ты оглянись вокруг! — Лева вновь обнаружил тенденцию к заиканию.

— Отстань от него, — хмуро сказал Толик. — От Натальи человек избавился — неужели не понимаешь?