"Мой старый дом" - читать интересную книгу автора (Арро Владимир Константинович)

Корреспондент

— А, постриглись, — говорит Файзула. — Это хорошо. Сейчас он придёт. Уже звонил ЖЭК. Садитесь, шахматы играйте. Шумно не играйте.

Совсем помешался на этом корреспонденте. Сидит в чёрном костюме посреди своего скверика. На столе перед ним фарфоровый чайник и две пиалы. Файзула чай пьёт. Чай он пьёт только зелёный. Я однажды попробовал — это просто горечь. В нём ни крошки сахара. Файзула пьёт эту гадость по десять раз в день.

Голуби вокруг него разгуливают, воробьи на ветках чирикают. Он сидит в сквере, как в родном кишлаке, никто ему не мешает. Пьёт чай и обдумывает повышенные обязательства. Файзула говорит так: «Чай не пьёшь — откуда силы берёшь?»

Спортом надо заниматься, вот откуда силы.

Вдруг и в самом деле во двор входит человек в очках и светлом пиджаке. За ним почему-то идёт Тентелев.

— Эй, пожалуйста, — кричит Файзула. — Сюда проходите! Здравствуйте! Салям алейкум! — Файзула берёт его руку двумя руками.

Корреспондент садится за столик вместе с нами.

— Это я и есть Файзула Абдурахманов, — говорит Файзула. — Пейте зелёный чай. Вкусный, свежий. Только что заварил. У нас обычай такой: сначала чай пьём, потом разговариваем. Как ваше здоровье? Как здоровье жены?..

— Да я, собственно… — говорит корреспондент, но Файзула его не слушает.

— Как здоровье детей? Папы, мамы?..

— Вкусный чай, — говорит корреспондент.

— Очень вкусный, — говорит Файзула. — Очень полезный!

— Хорошо у вас во дворе, много зелени.

— Очень хорошо! — говорит Файзула. — Много работаем. По всем показателям. Пятый показатель — зелень.

— Пятый? А первый какой?

— Первый — квартплата.

Корреспондент чай выпил и говорит:

— Я к вам знаете по какому вопросу?

Файзула кивает:

— Знаем, знаем! ЖЭК предупредил.

А в это время другие ребята подходят: Семёнов, Дубарев, Куркина. Что корреспондент должен прийти — все слышали.

— Я вам все данные приготовил, — говорит Файзула и вынимает из кармана пачку листков. — Вот макулатура. Вот зелень. Вот пищевые отходы. Вот работа с детьми. Я с ними очень много работаю, они скажут.

— Да мне не это надо, — говорит корреспондент. — Я не по этому пришёл. Мне нужен Саша Скачков.

Все повернулись ко мне. А Файзула говорит:

— Вот этот Скачков. Но мы за него не отвечаем.

— Который Скачков? — спрашивает корреспондент.

«Ну, — думаю, — это насчёт грудняка». Я говорю:

— Ну, а чего я такого сделал? Прокатил немного его, так я ж только до угла… Ну, чего особенного?..

Корреспондент говорит:

— Какой — этот? Это не Скачков.

— Как не Скачков? — удивляется Файзула.

Ну вот, я уже и не Скачков.

Я говорю:

— Кто, я не Скачков? А кто же я, по-вашему?

Все кричат:

— Скачков! Это Саня Скачков! Мы его все знаем!

Корреспондент даже очки снял.

— Странно, а он совсем по-другому выглядел.

— Он постригся, — сказал Файзула.

Корреспондент снова надел очки и кого-то поискал глазами. Взгляд его упёрся на Тентелева.

— А ты мне голову не морочишь? Ты же говорил, что вы очень просите прийти к вам во двор из-за Скачкова. А его здесь нет.

— Правда, правда, — говорит Файзула, — его здесь нет. Он больше здесь не живёт. ЖЭК за него не отвечает.

— Ничего не понимаю! — сердится корреспондент. — А кому же мне отдать письмо? Вот тут у меня письмо есть для этого вашего Скачкова.

— Какое письмо? — кричу. — Где вы его взяли?

И уже хочу схватить моё письмо, это ведь моё письмо, и я уже всё понимаю: и как оно попало к нему, и кто этот человек, всё понимаю.

— Э, нет, — говорит человек, — давайте сначала разберёмся. Я работаю директором лодочной станции…

Файзула восклицает:

— Так вы не корреспондент?..

— Нет. Пять дней назад этот ваш неуловимый Саня Скачков похитил чужую лодку и утерял весло. Ну, мы вашего Саню, конечно, скоро взяли на буксир и на берег доставили. Стали удостоверять личность. Документа у него, конечно, никакого не оказалось, а было в кармане вот это письмо.

— Да отдайте же вы мне его, отдайте! — закричал я. — Моё это письмо!..

«Да что он не отдаёт-то! Вот же оно! Я так себе его и представлял».

— А как же оно оказалось в чужом кармане?

Тут мы услышали какие-то крики в стороне. Это Тентелев хотел привести к нам Михеева, а тот упирался.

— Не пойду!.. Не пойду!.. — выкрикивал весь красный Михеев.

Тогда его Дубарев под другую руку поддел.

— Да он ведь мне сам поручал, — хныкал Михеев, — Саня, ты ведь мне поручал смотреть в ящике?..

Я кивнул. Мне хотелось хоть чем-то помочь Михееву.

— Ну, вот видите… Я нашёл там письмо и хотел отвезти его Сане, честное слово, я хотел отвезти!.. А они отобрали… Вы же отобрали…

Я не мог больше тут находиться. Я вырвал письмо у директора лодочной станции, оно у него выскользнуло из рук, он даже внимания не обратил, потому что во все глаза смотрел на Михеева.

А я побежал!..