"Сыщик и вор – братья навек" - читать интересную книгу автора (Колычев Владимир)Глава 8Летом 1998 года Дима окончил Финансовую академию. Он владел тремя европейскими языками. В дипломе – ни единой четверки, совсем немного до золотой медали не дотянул. И внешне он был красивым, представительным молодым человеком. Следил за собой, модно одевался, элегантный двубортный костюм шел ему как никому другому. В физическом отношении он тоже был развит великолепно. Мастер спорта по тяжелой атлетике. Серебряный призер чемпионата Европы в тяжелом весе по кикбоксингу. Так уж получилось, что пришлось бросить таэквандо и заняться кикбоксингом. Но он об этом не жалел… Словом, у него были все основания устроиться на хорошую работу куда-нибудь в банк. В финансах и кредитах, по крайней мере в теории, он разбирался великолепно. Работа сама нашла его. Он собирался уехать в Тригорск. Но ему предложили должность помощника начальника кредитного отдела одного крупного банка в Москве. И он не мог отказаться. Зарплата в девятьсот долларов плюс премия – в Тригорске об этом только мечтать. И это ведь только начало… Мама всегда соглашалась с ним. Одобрила она его выбор и на этот раз. Когда-нибудь, когда встанет на ноги, он заберет ее к себе. Впрочем, она и сейчас жила не бедно. На хорошую работу еще в начале девяностых устроилась. Квартиру трехкомнатную в кредит взяла, мебелью дорогой обставила. В холодильнике икра черная и красная не переводится. И ему деньги хорошие в Москву присылала. Хорошую квартиру он здесь снимал. И продолжает снимать. А осенью прошлого года «девяносто девятую» ему подарила. И ведь все без отца, без кормильца. Сорок один год ей уже. И все одна да одна. Только несчастной ее никак не назовешь. Она не стареет с годами, как другие, только молодеет. Одевается стильно, дорогая косметика, идеальный макияж. Косметический салон – это для нее второй дом. Дима вспоминал ее фотографии двадцатилетней давности. Небо и земля. Сейчас она намного красивее. Только ради кого она старается, если ни одного мужчину к себе и близко не подпускает? Разве что только для себя самой… Где же все-таки его отец? Что за странные секреты? Но мама твердо хранит молчание. Ничем ее не сдвинешь… «Изумруд-Банкъ» размещался в новом высотном здании в Сокольниках. Миллионов десять долларов только в один офис вбухали. Всюду мрамор, окна во всю стену, все блестит, сияет. И сотрудники банка как с картинок сошедшие. Улыбаются, вежливость из них так и лучится. Что ж, имидж банка вещь важная. И престиж был на высоте. Всего два года, как банк зарегистрирован в Москве, а уже успел стать для важных клиентов гарантом честности и постоянства. Огромные суммы бюджетных денег здесь прокручиваются. А это высокие и стабильные доходы… Впрочем, Дима еще не во всем успел разобраться. Всего вторую неделю он здесь работает. С раннего утра до позднего вечера сидит за своим компьютером, не разгибая спины. Слишком много нужно успеть постичь за короткое время. Ведь в академии их учили без учета специфики отдельных банков. Но ничего, еще неделя – и он будет разбираться в своем деле не хуже других. Сегодня ему позвонила Катя, его подружка. Серьезный разговор у нее к нему. Просила подъехать к девяти в кафе «Жемчуг», это неподалеку от ее дома. Они там часто встречались. Ровно в девять он уже сидел за столиком в просторном зале. Катя подошла минут через десять. Черные джинсы, обтягивающие ноги невероятной длины, кофточка, которая вот-вот, казалось, может не выдержать натиска груди. Роскошные волосы с платиновым отливом. Зеленые глаза. Мужики от нее балдеют. Балдел от нее и Дима. Только недолго. Она уже успела ему поднадоесть. С важным видом она прошествовала через зал, присела к столику, виновато ему улыбнулась. Сейчас извиняться начнет. Но только не за свое опоздание. – Ты извини, Дима… Но я встретила другого мужчину… Он «новый русский», у него вилла в Испании, «шестисотый» «Мерседес»… И потянулись бесчисленные перечисления собственности какого-то там «нового русского». Катя явно гордилась, что сумела заснять такую важную птицу. И сюда она пришла не для того, чтобы извиняться. А для того, чтобы похвастаться. За месяц он уже достаточно хорошо успел изучить ее бабскую натуру. Обыкновенная дешевка, каких в Москве бессчетно. – Ну и что? – с кислым видом остановил он ее. – У нас через месяц свадьба… Да ты не расстраивайся, Димочка, – наигранно забеспокоилась она. Ей бы в дешевых мыльных операх сниматься… Как же, расстроился он! Сейчас крокодильи слезы лить начнет… – Поздравляю! Скорее бы она смылась… – Спасибо, Димочка… – На свадьбу пригласишь? – с беспечным видом спросил он. – Ты это серьезно? – картинно удивилась она. – Что, боишься, жениха застрелю? – Ну, сам знаешь, всякое бывает, – наигранно засмущалась она. Только не с ним. И не из-за нее… – Хорошо, меня ты больше не увидишь… Кому первому отсюда уйти, тебе или мне? – Да я и не собиралась уходить от тебя… Сегодня, – в ее глазах зажглись похотливые огоньки, – мой Игорек в командировку уехал. Я сегодня свободна… Что, не стоит у ее Игорька?.. Диме стало смешно… – Чего ты скалишься? – Катя догадалась о причине его улыбки. – Димочка, давай иногда встречаться? Что ж, если женщина просит, почему бы ее не удовлетворить. Тем более он привык к своему амплуа героя-любовника. Сколько женщин сменилось у него за последние пять лет, всех и не вспомнишь… Сегодня у него никого нет, кроме Кати. Так почему бы не провести ночь в ее обществе? Ведь она сама его об этом просит. А в постели она заводная юла. Такое вытворяет… Дима уже хотел открыть рот, чтобы сказать «да». Но тут он увидел, что в зал входит девушка. Это было что-то! Идеально красивое лицо, большие выразительные глаза. Распущенные по всей спине пшеничные волосы. Фигура – само совершенство… Сексуальное очарование мощными волнами исходило от нее. Но она шла к другому. К высокому брюнету с атлетической фигурой. Безупречная внешность, манера держаться. Он казался этаким хозяином жизни, которому подвластно все… Дима почувствовал, как начинает задыхаться от ревности. Наваждение какое-то… – Что с тобой? – забеспокоилась Катя. – Да ничего, – словно бы пробуждаясь ото сна, встряхнул головой Дима. – Ну что, пойдем к тебе? – Она уже ерзала на стуле от нетерпения. Но Дима о ней уже и думать не хотел. – С чужими невестами я любовью не занимаюсь, – отрезал он. – А с этой? – Она показала взглядом на красавицу с пшеничными волосами. – Ведь она тоже чужая невеста. – А вот этого я не знаю… И любовью, кстати, я с ней не занимаюсь… – Да ты уже раз десять оттрахал ее взглядом… – Попрошу не выражаться… Шла бы ты к своему герою, а? Он готов был послать Катю и в гораздо более грубой форме, лишь бы только она исчезла. – Ах вот ты как? – Она вздернула голову и с видом обиженной леди поднялась из-за стола. «Ты меня больше не увидишь!» Примерно в этом духе он ожидал услышать от нее. Но услышал он совершенно другое. – Я позвоню тебе завтра. И не думай, что ты отвяжешься от меня… С высоко задранным носом она направилась к выходу из зала, но почему-то не по прямой, а мимо столика, куда села прелестная незнакомка со своим кавалером. Проходя мимо нее, она окатила ее презрительным взглядом, не опуская головы, и хмыкнула. И только после этого исчезла за дверью. Наконец-то Дима остался в одиночестве. Хотя, конечно, ему очень хотелось оказаться в обществе диковинной красавицы. Но она была занята. Только это вовсе не значило, что он собирается отказываться от нее. Кавалер – это еще не муж. Да и мужа, бывает, можно подвинуть… Ближе к одиннадцати в кафе ввалилась компания бравых молодчиков. Спортивные брюки, майки-безрукавки, золотые цепи на бычьих шеях, накачанные мышцы. Их было четверо. И все они явно косили под крутых бандитов. Они-то, может, и были бандитами, но только уличными. Там кого-нибудь изобьют в темной подворотне, бумажник отберут. Там шапку зимой у богатого прохожего стянут. Хотя, возможно, они и рэкетом занимаются. Два-три ларя под собой держат. На большее они вряд ли способны… Сейчас бандиты больше в модных костюмах ходят, черные брюки, галстук, белая рубаха. Стилизация под американских гангстеров тридцатых годов. И рэкет уже не в такой грубой форме, как раньше. Сейчас бандиты больше бизнесом совместным занимаются, чем грубым вымогательством… Или ему так только кажется? А молодчики ведут себя нагло. Сначала просто поглядывать стали на незнакомку. Потом подходить к ней стали. Как будто и не было с ней никакого парня. Что-то говорили ей, похабно улыбались. А кавалер ее сидит себе, вроде как бы ничего и не замечает. Ага, вот он дернулся, взял подругу свою за руку, чтобы увести ее отсюда. Нервничает, понятное дело. Только не уводить ее надо, а морды бить этим нахалам. Или хотя бы нагрубить им, если силы нету. Поколотят его крепко, по крайней мере ты покажешь себя мужчиной, а не слюнтяем каким-то… Один из молодчиков положил свою тяжелую длань ему на плечо. Сиди, мол, и не рыпайся. Он подчинился. А незнакомка сидит вся красная как рак. Уж больно что-то гнусное в свой адрес услышала… Дима поднялся из-за стола и подошел к ее столику. – Привет, Светланка! – Он грубо отодвинул в сторону одного крепыша и сел на свободный стул. Девушка удивленно посмотрела на него. – Я сестру твою сейчас видел. Она нас с тобой к себе в гости зовет… Она уже смотрела на него как на идиота. – Эй, ты кто, блин, такой? – услышал он позади себя басовитый голос с приблатненной интонацией. Ага, опомнились братки… – Да вот Светланку пришел забрать, – не оборачиваясь, бросил он. – Мой член забери… Послышался грубый смех. Дима знал, что без драки не обойтись. Но нужно было вывести грубиянов на улицу. Ни к чему ломать здесь мебель. – Это ты о каком члене? – спросил он, поднимаясь из-за стола и разворачиваясь к грубияну. – А вот об этом! Здоровенный детина похабно похлопал себя по причинному месту… – Можешь за щеку взять! – предложил кто-то другой. Ну это уже чересчур. – Я его на носок возьму! В удар Дима вложил всю свою силу. Резкое быстрое движение – и нога его врезалась в пах грубияну. Яйца превратились в яичницу, это точно. Зал кафе сотряс истошный крик новоявленного «Кин-Конга». Остальные трое опешили. Не давая опомниться, Дима ударил одного сразу двумя кулаками в грудь. Тот отключился мгновенно. И только тут на него градом посыпались удары. Но все они разбились о жесткие блоки. Удар ногой в коленку, и выбыл из игры третий. Четвертый получил ногой в живот и добивающий в голову. Он отлетел, опустившись всей своей тяжестью на сервированный столик, за которым сидели две малолетки с крашеными волосами. Вот вам и мужик, ссыкухи!.. Высоко выпрыгнув, Дима развернулся в воздухе и пяткой в голову вырубил третьего своего противника, который истошно орал, держась за разбитую коленку. – А теперь скажите, как вас все-таки зовут? – Дима повернулся к незнакомке и улыбнулся ей. – Вика… – ошарашенно глядя на него, сказала она. Она уже, кажется, совершенно забыла о своем спутнике. Да только тот о ней не забыл. – Пойдем, Вика, нам уже пора, – сказал брюнет, поднимаясь из-за стола. Может быть, он вовсе не был груб, хватая Вику за руку. Но Диме так не показалось. – И я с вами? – Зачем? Дима не мог не заметить, с какой невозмутимостью посмотрел на него брюнет. Как будто именно он сейчас раскидал этих четырех ублюдков, а Дима вроде как в стороне стоял… – Да поговорить с тобой надо, – недобро усмехнувшись, ответил Дима. – О чем? – Да о том же, что и с этими, – небрежным кивком головы, Дима показал на главаря молодчиков, который с разбитыми яйцами куда-то полз по полу. – Я не понял… – А когда по голове получишь, тогда поймешь, – Дима положил ему руку на плечо и опустил на стул. – Сиди здесь и ешь свой омлет. Брюнет проглотил язык и тупо уставился в тарелку. – Сейчас уже поздно. На улице много грубиянов, – сказал Дима, влюбленно глядя на Вику. – Можно я вас провожу… Дима знал, что такое нынешние девушки. Улыбка, комплимент, легкий намек на совместное будущее, и любая готова запрыгнуть к тебе в постель. Но Вика была особенной, ни на кого не похожей. Она была тихой, застенчивой. Но и раньше ему попадались такие. Только у других все это было наигранное, показное. У Вики все было по-настоящему. Она была самым настоящим тихим ангелом. Вика работала медсестрой в больнице. – А у вас там свободной койки нет? – весело спросил Дима. – Я бы очень хотел поболеть… – Не надо, – серьезно сказала она. – Я в реанимационном отделении работаю… Она вообще ко всему относилась серьезно. С юмором у нее было туговато. Но это был, пожалуй, единственный ее недостаток… – Да я пошутил… А можно я буду болеть амбулаторно? Мы будем встречаться каждый день, и ты будешь меня лечить… У тебя такой приятный голос, он залечит любые раны… Вика мило ему улыбнулась. – Ты хочешь со мной встречаться? – Да я об этом только и мечтаю… – А ты меня всегда будешь защищать?.. – Всю жизнь… – Ты милый… Он чуть не задохнулся от приступа нежности к ней. – А хочешь, мы пойдем сейчас ко мне? – как будто сам дьявол потянул его за язык. – У меня своя квартира, шампанское есть… – Ты, конечно, шутишь, – она укоризненно посмотрела на него. – Ведь мы почти незнакомы. И он покраснел до корней волос. А ведь он никогда раньше не краснел. – Шучу… Он проводил ее до дома. Договорился с ней о завтрашней встрече. Она улыбнулась ему, легко коснулась губами его щеки и упорхнула. Домой он вернулся в первом часу ночи. Он был без машины и нисколько не жалел, что не блеснул ею перед Викой. Она не из тех, кому гораздо важнее материальное благополучие, чем любовь. Он чувствовал это… Возле его подъезда на лавочке сидела Катя. Так они же вроде как расстались… Диме стало смешно. – Ты один? – обрадовалась она. – Почему один? – весело отозвался он. – С парнишкой… – С каким парнишкой? – Она даже посмотрела ему за спину. – С тем, который у меня в штанишках… – А! – От восторга она даже подпрыгнула на месте. Ох, и любила же она этого «парнишку». – А у моего Игорька «парнишка» спать рано ложится, – это она о своем «новорусском» импотенте. – А сегодня и самого Игорька нет… – Ну тогда пошли ко мне… Он занимался любовью с Катей, пытаясь представить на ее месте Вику. Но что-то не очень получалось. Трудно было представить ее, чистую и непорочную, на месте этой «честной давалки»… Наташа, наверное, не знала, что такое усталость в постели. Ни одна наложница в султанском гареме не знала столько любовных извращений, которыми в совершенстве владела она. А ведь она не была проституткой. Она работала обыкновенной секретаршей в «Изумруд-Банке». И даже самому управляющему не давала. Он не нравился ей как мужчина, а по принуждению ее в постель и силком не затащишь. А вот Женя ей нравился. Потому она сама совратила его. Такими жадными глазами на него смотрела, когда он появлялся в офисе, как будто съесть его хотела. А он и не против был попасть к ней на ужин. Так и закрутилось у них это дело. Уже второй месяц она безраздельно хозяйничает в его постели. И на другую его не тянет. Скольких женщин он поменял за последние пять лет. Проститутки его не интересовали уже давно. Он был настоящим мужчиной, и женщины от него балдели. Ему нравилось одерживать над ними победы. И каждую такую победу он праздновал в постели с побежденной красавицей. Кого у него только не было. И фотомодели, и балерины, и журналистки, и директора крупных коммерческих фирм и банков. И замужние, и холостячки… Но все это не то. Ему нужна постоянная женщина. Ведь ему уже сорок один год, а это возраст. И он готов был жить постоянно с любой, кто родит ему сына. Ему нужен был наследник… Но, увы, у него не могло быть детей. Он был бесплоден. Сказались удары ментовских сапог по яйцам, карцеры штрафных изоляторов, бараки усиленного режима. И никакие доктора не могли ему помочь… А наследник Жене нужен. Пять лет назад он начал завоевание водочного рынка. И с тех пор далеко пошел. Его подпольные заводы выдавали «на-гора» миллионы бутылок дешевой водки. Тригорск был завален ею. Хорошо шла она и по области. Затем товар пробрался и в соседние области. И там со сбытом проблем не возникало. Борцы с экономической преступностью пытались пресечь его нелегальную деятельность. Но куда там. У него на прикорме сидели важные губернаторские и ментовские чины. Все было схвачено по полному раскладу. Когда же крови требовала Москва, Женя разрешал проводить рейды по окраинам его водочной империи. И тогда на экранах телевизоров появлялись убогие строения, полутемные подвалы, где якобы производилась фальшивая водка. Если бы кто анализировал эти передачи, то, возможно, заметил, что из года в год показывают одни и те же «заводы». А настоящие подпольные заводы оставались вне досягаемости правоохранителей. Спирт из Турции Женя завозить уже давно перестал. У него появились свои заводы по производству дешевого, но вполне качественного спирта. Его водка была ничем не хуже той, которую производили легальные товаропроизводители. Только он не платил никаких налогов и акцизов. Его бизнес просто не мог быть убыточным. Рентабельности его производства можно было только позавидовать. Но водка – это далеко не все, чем он занимался. Три года назад он сумел наладить каналы сбыта редкоземельных металлов за границу. Занимался камешками: рубинами, гранатами, изумрудами. Еще и алмазами, но это по мелочи. Все это давало ему баснословные прибыли. У него не было высшего образования. Но шестеренки в его голове всегда крутились отменно. Он многое знал и без институтов. Кроме того, у него был высокий авторитет в уголовной среде, крепкие связи на всех уровнях вплоть до правительственных чиновников высочайшего ранга. С некоторых пор даже депутаты Государственной думы лоббировали его интересы. Последние два года Женя жил в Москве. Основал свой собственный «Изумруд-Банкъ». Без малого сорок миллионов долларов и почти триллион неденоминированных рублей «черным налом» в него вбухал. Теперь все его денежки сияют первозданной чистотой. Используя все связи, он добился привлечения в свой банк солидных частных капиталов. Но основную ставку он делал на привлечение средств бюджетных организаций. Кто-то сам купился на гарантию честности и порядочности «Изумруд-Банка». Кого-то убедили в этом через посредников высокого правительственного и депутатского ранга. А кому-то пришлось иметь дело с вежливыми людьми с волчьими глазами. Женя не стремился к созданию собственной группировки. Но так уж получилось. В тригорских краях, за которыми он «смотрел» по-прежнему, у него была своя организация, стволов пятьдесят. Без этого никуда. Незаконный оборот водочной продукции, камешков, металлов – все это не могло обойтись без поддержки реальной силы. И в Москве у него была своя «бригада» – пятнадцать готовых на любое дело молодцев в строгих деловых костюмах. Все они ездили исключительно на «шестисотых» «Мерседесах» и жили в дорогих квартирах. На свою судьбу пожаловаться не мог никто. Ближайшим его другом был Голландец. Корешился он и с другими московскими «законниками». Его авторитет в их среде был достаточно высок. Ведь он жил, по сути, по понятиям. Не имел семьи, не выставлял своего богатства напоказ, жестоко расправлялся с беспредельщиками, воровская сходка для него святое дело… Вот только в одном был грешен, был у него свой бизнес и своя собственная группировка. Но сейчас без этого редко кто обходится. Голландец – яркий тому пример. У него свой нефтяной бизнес. Он делает на нем миллионы. Впрочем, вся собственность Жени официально принадлежала не ему. И банком и шестью крупными казино в Москве он владел через подставных лиц. Вот это его и беспокоило. Пока он в силе, никто не посмеет позариться на его собственность. А если вдруг случится какая беда? Все, что он нажил своими трудами, перейдет к подставным собственникам. И никакие суды не помогут. Был бы у него сын, он бы переписал все на него. И тогда все проблемы отпали бы сами по себе… Но, увы, он был бесплоден. Только об этом, конечно же, никто не знал… Наташа не знала усталости. Она могла извращаться в постели с ним хоть до самого утра. Но Женя не позволял их играм тянуться дольше двенадцати ночи. У него много дел. Он рано встает. Утром ему нужно быть свеженьким как огурчик. – Все, хватит, – он отстранился от нее и направился в душ. – Ну, миленький… – жалобно протянула Наташа. Она стояла на кровати на коленях, выгнув спину и выставляя напоказ самые соблазнительные части своего великолепного тела. Ее похотливая поза обещала бездну наслаждений. Но Женя был неумолим. Он и без того проваландался с ней два часа. Хотя можно было бы уделить ей еще немного времени. Ведь завтра он улетает в Тюменскую область. Нужно еще раз на месте осмотреть гигантский нефтяной комплекс, который государство наконец-то решилось приватизировать. Он собирался приобрести контрольный пакет акций этого комплекса. У него были на это и средства, и возможности. За этот комплекс шла упорная борьба. Но только один конкурент представлял для Жени некоторую опасность. Нефтяной магнат, сделавший на своем бизнесе уже не одну сотню миллионов долларов. У него были крепкие связи и в чиновничьей, и в преступной среде. Только Женя все равно не принимал его всерьез. У него было оружие против него. Недели две не увидит его Наташа. После Тюмени Женя отправится в Тригорск. Нужно уладить на месте кое-какие дела. И родителей повидать бы не мешало. И к Вале заглянуть пора бы уж. Совсем уж истосковалась баба по мужской ласке… Но нет, не уступит он Наташе. Завтра ему вставать не рано, а очень рано. Нужно будет отдать важные распоряжения управляющему «Изумруд-Банком». В высших правительственных кругах началась тихая паника. Об этом ему сообщили нужные люди. Кризис и девальвация неотвратимы. И напрасно пытается разубедить в этом народ едва ворочающий языком Ельцин. Только глупый может поверить впадающему в детство президенту… О возможном кризисе его предупредили еще ранней весной. И он уже успел избавиться от ГКО, на которых раньше делал неплохие деньги. Теперь нужно поработать с рублевой массой, обратить ее в твердую валюту. Кризис уже не за горами, он грянет где-то в середине августа. А на кризисе ведь можно будет сделать большие деньги. Надо будет отстегнуть кое-кому из Центрального банка. Пусть зарядят его информацией об ожидаемом курсе доллара. Ведь обязательно будет повторение биржевых махинаций «черного вторника»… * * * Дима встречался с Викой каждый день. Они ходили в кафе, бывали в театрах, один раз даже заглянули на ночную дискотеку. Но ненадолго. Самое большее в полдвенадцатого ночи Вика должна была быть дома. Ей было уже девятнадцать, но она по-прежнему слушалась родителей, как маленькая девочка. О том, чтобы уединиться с ней где-нибудь в номере гостиницы или у него дома, не могло быть и речи. Дима не раз признавался ей в любви, и она, к его великой радости, отвечала ему тем же. Но о том, чтобы оказаться в одной с ней постели, оставалось только мечтать. – Выходи за меня замуж, – в его устах эта фраза прозвучала как нечто естественное. Он не собирался жениться, по меньшей мере, лет до двадцати пяти. Вот когда он крепко встанет на ноги, тогда и можно будет думать о женитьбе… Но от судьбы не уйдешь. Вика создана для семейной жизни. Ей уже пора замуж. А он и представить себе не мог, что она выйдет замуж за другого. – Ты это серьезно? – вскинула она на него свои ангельские глазки. – Дальше некуда… – Я согласна, – кивнула она и покраснела. На следующий день они подали заявление в загс. Но и после этого Вика не подпускала его к себе как мужчину, который жить не может без женской ласки. Да, без женской ласки он действительно жить не мог. Он любил Вику, но не прогонял от себя Катю, «ночной бабочкой» прилетавшей к нему ночью, когда он приходил домой после свидания с Викой. А вчера к нему приклеилась еще секретарша босса. Иннокентий Анатольевич Огурцов, управляющий банком, слюнки пускал, глядя на Наташу, свою собственную секретаршу. Длинноногая блондинка с умопомрачительным бюстом и большими голубыми глазами, она сводила его с ума. Но прикоснуться к ней не смел. Тут же получал отпор. А ведь сколько баек ходит о связях начальников со своими секретаршами. Байки эти, слов нет, появляются не на пустом месте. Но в случае с управляющим и Наташей все было иначе. А уволить он ее за несговорчивость не мог. Духу не хватало. Она носила короткие юбки. И шефу доставался хотя бы вид ее обалденных ножек. Он боялся лишиться и этого… Наташа отказывала в своих симпатиях Иннокентию Анатольевичу. Но зато она положила глаз на Диму. При встречах с ним она кокетливо улыбалась, а когда он появлялся в приемной, чтобы положить на подпись какую-нибудь бумажку, она как бы невзначай выставляла напоказ свою соблазнительную ножку. Но Дима не отвечал на ее заигрывания. Не хватало еще место потерять из-за короткой любовной связи. Наташа, конечно, красивая и сексапильная, спору нет. Но таких у него было немало. Если будет надо, он найдет еще. Но только не Наташу, любимую секретаршу босса. Прознай он про их амуры, и Дима тут же окажется на улице. Хорошо, если характеристику хорошую дадут. А если нет, кто его возьмет в другой банк?.. Нет, лучше не рисковать… С каждым днем при встречах с ним глаза Наташи загорались все ярче. Она хотела его и обижалась, что он игнорирует ее. Наконец она не выдержала. Подкараулила его на Русаковской улице. Он ехал на своей «девятке», а она стояла на обочине и якобы ловила тачку. Но рукой махнула только перед его машиной. Проехать мимо было просто неудобно. – Приветик! – соблазнительно улыбаясь, она легко впорхнула в салон, наполнив его волнующим ароматом французских духов. Приветик… Как будто они сегодня не виделись. – Куда едем? – А тут ресторан один есть… У меня там сегодня встреча с одним молодым человеком… От нее исходили волны сексуальной энергии. Ей невозможно было противостоять. – Останови! – сказала она, указывая рукой на вывеску ресторана. А ведь они проехали совсем немного. И пешком можно было дойти. – Пожалуйста, – он плавно нажал на тормоз. Вдруг не захотелось, чтобы она уходила. Да и Вика сегодня на дежурстве. – Выходи, – она нежно коснулась его плеча, когда машина остановилась. – Зачем? – Ты мой молодой человек, с которым у меня встреча… – в ее глазах прыгали похотливые бесята. – Я? – А разве ты против? Она хотела его. Ее можно было брать хоть сейчас. Откинь сиденья и начинай… И он хотел ее. – Нет… Только в ресторан не хочу… – Проблемы с деньгами… – Деньги здесь ни при чем… Вся причина в тебе… – Интересно… – У меня не хватит терпения сидеть с тобой в ресторане… Давай ускорим процесс… – Не поняла… – Поехали сразу ко мне домой… – Ну конечно… Теперь она поняла все. И ее глаза загорелись еще ярче. У них едва хватило сил доехать до его дома и дойти до подъезда. Они вошли в лифт, и на этом терпение закончилось. Дима нажал на красную кнопку, а Наташа начала расстегивать пояс на его джинсах… Секс в лифте – это обалденно и экзотично. Но и в его постели Наташа доставила ему немало удовольствий. Она истязала его до самого утра. Она не могла насытиться, хотя он держался молодцом. Он держал свое достоинство в постоянном напряжении, чем приводил Наташу в неистовый восторг. – Знаешь, у меня есть любовник, – сказала она ему, когда они наконец-то расслабились. Часы показывали шесть утра. Невероятно! – Завидую ему, – усмехнулся Дима. На самом деле он ему не завидовал. Сколько ж это сил нужно иметь, чтобы ублажить эту ненасытную самку? А сил явно не хватает. Иначе бы она не искала развлечений на стороне. – Ему все завидуют. Он очень богатый. И красивый… Только мне его не хватает… – Заметно… – Можно я и сегодня приду к тебе? Ну и дела. Катя уже вторую неделю использует его в качестве героя-любовника. Ей, видите ли, Игорька какого-то там мало. А теперь вот Наташа его хочет сделать дополнением к своему любовнику. Впрочем, он не жаловался… – А как же твой любовник? – Он в командировке… Ага, и этот в командировке. – Тогда приходи. Только не сегодня… – А чего?.. – Она даже обиделась. – У меня сегодня встреча с девушкой… – С любимой? А Наташа, похоже, не лишена романтической сентиментальности. – С ней самой… – Тогда я не возражаю… От ее обиды не осталось и следа. – Давай завтра встретимся? – предложил он. – Только раньше одиннадцати я не могу… – А до утра можешь? – Она даже затаила дыхание. Так важно было ей услышать утвердительный ответ. – Рад стараться! – Ты супермен! – обрадовалась она. Супермен! Лестный отзыв. Особенно, если он звучит из уст такой обворожительной красотки, как Наташа. Только отзыв этот нужно еще подтвердить. И Дима не ударил в грязь лицом, когда они встретились на его территории вновь. И снова любовное ристалище до самого утра. Бедный ее любовник… Кстати, о любовнике… – Он возвращается сегодня вечером, – сказала Наташа, собираясь уходить. – Так что встречаться мы больше не будем… – Как жаль… «Как хорошо…» При всей своей сексуальности и любвеобильности она уже успела ему надоесть. – И ты лучше встреч не ищи, – ее голос звучал серьезно. Напрасная трата слов. Чего-чего, а встреч с ней искать он не собирался. – Мой любовник – человек опасный. С ним лучше не связываться. Он – вор в законе… Если бы Дима в этот момент что-нибудь пил, он бы, наверное, захлебнулся. Вор в законе – это слишком серьезно, чтобы делить с ним любовницу… Хорошо, что Наташа сама отбивает у него охоту искать с ней близости. Было бы гораздо хуже, если бы она настаивала на продолжении встреч… Нефтяной комплекс, выставленный на торги, впечатлял. О его плюсах можно было говорить часами. Но если в двух словах, то он был самой настоящей золотой жилой. Контрольный пакет акций нужно было приобрести любой ценой. И нефтяной магнат, его главный конкурент, не должен был помешать этому. Из Тюмени, как и предполагалось, Женя вылетел в Тригорск. Черпак что-то недовольство свое вдруг стал проявлять, на чужие территории полез. Но после серьезного разговора с ним вроде как успокоился. Надолго ли?.. Уладил он ряд проблем и со своей водочной империей. Менты чего-то всполошились, проверки начали слать. Пришлось кое-кому отстегнуть, а кое-кому вправить мозги банальным шантажом. У Балыка, помимо его «бригады», была целая видеогруппа, которая специализировалась исключительно на тайных съемках. Дела свои в Тригорске он утрясал ровно неделю. И все это время жил с Валей. Волшебная женщина. Сорок лет ей уже, а все не стареет. Только красивее становится. И сексуальнее… В Москве Женю встречал начальник его службы безопасности Бабанин. Да, тот самый, которого он вытащил из-за «колючки». Этот вояка оказался толковым малым. И служил ему верой и правдой. Он отвечал за безопасность банка и казино, принадлежащих Жене. На нем же лежала ответственность за организацию коммерческой разведки. В частности, он вел разработку нефтяного магната. И весьма успешно. – Господин Таразевич у нас в кармане, – доложил ему Валера, когда они сели в Женин лимузин. – А конкретно? – Как вы и предполагали, Евгений Иванович, в его деятельности присутствовал элемент незаконности. В частности, сокрытие дохода и уклонение от уплаты налогов… Я взял в оборот главного бухгалтера концерна, который за определенную сумму согласился мне предоставить некоторые документы… Валера достал из кейса папку из крокодиловой кожи и протянул Жене. Это не могло быть новостью. Любой бизнесмен высокого уровня уклоняется от уплаты налогов. Иначе он просто не выживет. Поэтому, если хорошо поискать, можно найти шкаф, где господин Таразевич хранит свой «скелет». И Бабанин поискал. И нашел. – Тут достаточно для того, чтобы прижать его к стене? – спросил Женя, раскрывая папку. – Вполне… – Сними копии и отправь их Таразевичу. Пусть полюбуется на свои собственные художества. Намекни, что мы готовы забыть о всех свидетельствах его вины. Условие одно: отказ от торгов… – Копии уже сняты, пакет готов к отправке. Ждал вашего распоряжения на этот счет… – Вот ты его и получил… Женя откинулся на мягкое сиденье. Все, можно считать, что нефтекомплекс у него в кармане. Хотя расслабляться еще рано. Нужно быть готовым к любым неожиданностям. – Тут еще одно, – осторожно сказал Бабанин. – Что? – Дело пикантного свойства, – он явно чувствовал себя не в своей тарелке. Но служба есть служба. – Вот как? Давай выкладывай… – Это касается вашей любовницы. – Наташи? – равнодушно спросил Женя. – Ее… – Что она там натворила? – Во время вашего отсутствия она встречалась с одним молодым человеком… Женя нахмурил брови. Еще ни одна любовница не изменяла ему. – Есть снимки… Не для служебного, так сказать, пользования… – Покажи… Интересно, что там за герой такой, которого Наташа предпочла ему? На снимках, которые протянул ему Бабанин, были запечатлены сцены, которым самое место в порнографическом журнале. Молодой человек, с которым куролесила Наташа, был весьма симпатичен. Настоящая гроза для женщин… – Кто такой? – Дмитрием его зовут… Он работает в вашем банке помощником начальника отдела. Наташа его сама закадрила… Повезло этому сосунку, что он работает на него. Он мог бы натравить на него своих церберов. Они бы переломали ему ноги и срезали болт, чтобы не совал его куда ни попадя. Но он накажет его по-другому. – Свяжись с Огурцовым. Пусть увольняет этого недоумка. И пусть обзвонит все банки города: надо позаботиться, чтобы его никто больше не взял на работу… – Вопросов нет… – А с Наташей я сам поговорю… Она вилась вокруг Жени похотливой кошкой. Ластилась к нему, ласкала его горячим взглядом, говорила с ним с волнующим сексуальным придыханием. Она хотела, чтобы он взял ее немедленно. Но он не реагировал. Мало того, он грубо оттолкнул ее, когда она прижалась к нему животом и коснулась губами его уха. – Отвали, тварь! Она не ослышалась? – Женя, что с тобой? – Ты изменила мне… От него повеяло ледяным холодом. Ей стало страшно. – Я?.. Но этого быть не может… – Заткнись, сука!.. Еще слово, и я порву тебе пасть… Таким она его еще не видела. Он всегда был вежлив со всеми, обходителен. С ней он всегда был сама любезность, дарил цветы и комплименты. В нем чувствовалась утонченная натура. С ног до самых кончиков волос он был истинным джентльменом, этаким аристократом с длинной родословной. Когда она узнала, что он вор в законе, махровый уголовник, она долго не могла в это поверить. – Женя… Не замахиваясь, он хлестнул ее ладонью по щеке. Наташа не удержала равновесия и упала на кровать. – Я же сказал, ни слова… Она молча закивала, с ужасом глядя на него. Неужели он ее убьет? – Даю тебе двадцать минут. И чтобы духу твоего после этого здесь не было. И с работы уволься. А лучше вообще исчезни из Москвы… Если я тебя еще хоть раз увижу, тебе не жить. Ты поняла? Наташа закивала. Да, она исчезнет из Москвы. Этот монстр может привести свою угрозу в исполнение. Она была уверена в этом. Интересно, откуда он узнал о ее любовной связи с Димой?.. Эта сука предала его. Она достойна самого страшного наказания. Но он не мог убить ее. Как не мог убить любую другую женщину… О, женщины – коварство вам имя… Сколько раз они уже его предавали. И сколько раз предадут еще? Танюха, Лариса… В них была заключена его смерть. Он выжил и пощадил обеих. Пощадит он и эту сучку Наташу. Ведь ее вина не такая уж и большая… Управляющий «Изумруд-Банком» в большом бизнесе котировался как достаточно крупная фигура. Его банк занимал видное место в десятке самых престижных банков страны. Он ворочал миллиардами, был на короткой ноге с самыми влиятельными людьми государства. К нему в кабинет допускались только избранные. И Дима уж никак не принадлежал к их числу. Поэтому он был удивлен и одновременно насторожился, когда его вызвали к нему на аудиенцию. Неужели Наташа?.. И он не ошибся. В приемной, на месте Наташи, восседала синеглазая красотка с пышной грудью. – А где Наташа? – спросил у нее Дима. – Ее уволили, – холодно ответила новая секретарша. – Я вместо нее… Но это и без того уже ясно. Иннокентий Анатольевич смотрел на Диму как на врага народа. – Вы уволены! – без всяких предисловий объявил он. – И на это есть веские причины?.. – спокойно спросил Дима. Он был не из тех, кто легко поддается панике. – Вы спали с моей секретаршей… От негодования у Огурцова дрожала нижняя челюсть. – Это не повод для увольнения… – Ты, мальчишка… – он с трудом находил слова, чтобы выразить свое возмущение. – Вон отсюда! А он не отличается многословностью. – Это не очень вежливо с вашей стороны. Дима невозмутимо посмотрел на него, пожал плечами, развернулся на сто восемьдесят градусов и вышел из кабинета. – Это вам, – ехидно улыбнулась пышногрудая секретарша, протягивая ему лист бумаги. Это была рекомендация. Вернее, антирекомендация. С такой характеристикой, которую ему набросали на скорую руку, его и в тюрьму теперь не примут. – И еще Иннокентий Анатольевич сказал, чтобы вы даже не думали искать себе работу в других банках, – в глазах секретарши искрилось злорадство. – А чему вы радуетесь? – уколол ее Дима. – Секретарша босса, чтобы вы знали, это – святое! И с ней спят только избранные… – Кем избранные? Он хорошо понял эту сучку, возомнившую о себе черт знает что. Уж эта Иннокентию Анатольевичу не откажет. Секретутка!.. – А это не ваше дело! – высокомерно вскинула она голову. – Далеко пойдешь, девочка, – ухмыльнулся Дима. – А вы, я вижу, уже пришли… – Отвечаю твоими же словами: это не твое дело… Он смял характеристику, небрежно сунул ее в карман и вышел из приемной. Егор Николаевич Таразевич сидел в своем роскошном кабинете и как баран на новые ворота смотрел на документы, которые пришли к нему по почте. Это были финансовые отчеты, по которым любой аудитор сможет вычислить, сколько он недоплатил налогов. А недоплатил он – миллионы… За решетку его, может быть, и не упрячут, но репутация его будет серьезно подмочена. И не видать ему успеха в борьбе за нефтяной комплекс, который он собирался присоединить к своему концерну. И тут раздался звонок. Он взял трубку. – Да, слушаю, – механически сказал он. – Я имею честь разговаривать с господином Таразевичем? – С ним самым… Изучение бумаг ввергло его в панику. Ему сейчас было не до вежливости. – Вы уже просмотрели документы? – Какие документы? – Он похолодел. – Те, которые у вас на столе… Документы прислали ему, конечно же, не зря. Это шантаж, тут и гадать нечего. И шантажисты действуют уверенно и профессионально. Круто у них поставлена разведка, если они знают, чем он занимается в данный момент… – Допустим… – Оригиналы будут возвращены вам, и вообще операция «Компромат» прекращена, когда вы официально откажетесь от притязаний на нефтяной комплекс «Нефтьзапсиб»… Вот оно что… – Значит, вы представляете интересы господина Огурцова? – покривил губы Таразевич. Единственным серьезным претендентом на «Нефтьзапсиб» был «Изумруд-Банкъ». Его интересы представлял управляющий банком господин Огурцов. Крутой дядька, спору нет. Но бывают еще покруче… – А вот это вопрос не по делу… – Слушай, ты, – взбеленился Таразевич. – Не знаю, кто ты там, но я тебя на хрену видал со всеми твоими документами… – Ладно. Пусть этими документами займутся компетентные органы… – Да мне плевать… Хотя для тебя будет лучше, если они не получат огласки. Иначе плохо придется тебе. – Так вы отказываетесь от «Нефтьзапсиба»? – Человек на том конце провода никак не прореагировал на угрозу. – Нет, мать твою так! – Всего хорошего. В трубке послышались гудки. – Ублюдки! – заорал Таразевич и с силой швырнул ее на паркетный пол. Для дальнейшего применения она была уже не годной. А нужно было сделать еще один звонок. У его концерна крепкая криминальная «крыша». Ее контролируют крутые московские бандиты. Настоящие мафиози, не пальцем деланные. Они любого Огурцова в порошок сотрут. И они это сделают… А документы? Да нассать на них. Он не раз уходил от уголовной ответственности даже за более крупные провинности перед законом. Уйдет и на этот раз… Егор Николаевич потянулся к мобильнику. – Привет, Гончар! – С лидером крупной преступной группировки он был в панибратских отношениях. Еще бы, ведь для него он служил источником едва ли не основного дохода. Мало того, они были вроде бы как компаньоны. – А, это ты, Егор, – отозвался хрипловатый голос. – Разговор тут один есть… – А конкретно? – Конкретно при встрече… – Сегодня в «Ландыше» в девять… – Идет… Павел Гончаров создал свою группировку еще в девяносто втором году. Много славных дел накопилось на его счету с тех пор. Рэкет, вышибание долгов, наркотики. С этого он начинал. Сейчас у него было мощное сообщество в две сотни стволов. Он держал в повиновении десятки крупных коммерческих структур. Но главным бриллиантом в его ожерелье был концерн «Черное золото». Поэтому он никак не мог оставить без внимания звонок его президента Егора Николаевича Таразевича. В девять вечера они встретились в небольшом кафе «Ландыш», которое сегодня работало исключительно на его особу. Других посетителей не было и в помине. И официант был выслан на кухню. Зал был тщательно просканирован. «Жучков» и скрытых видеокамер обнаружено не было. Просьба Таразевича заставила его напрячь извилины. – Управляющего «Изумруд-Банком» хочешь убрать? – Мешает он мне, крепко мешает… – закивал Егор Николаевич. – Убрать банкира – дело нехитрое. А кто «крыша» у него? Ты узнавал? – Да мне какая разница? – Э-э, нет, братэла, так дела не делаются. Сначала про «крышу» надо узнать… – Да пусть хоть сам Михась кроет этот «Изумруд-Банкъ» еханый, мне без разницы… – Ух ты, какой смелый… – Послушай, Гончар, тут дело на сто миллионов. Ты же знаешь, я «Нефтьзапсиб» к рукам прибрать хочу… – Нужное дело… В случае успеха Гончар будет контролировать и эту фирму. А это огромные деньги. – А управляющий «Изумруд-Банком» мне мешает… Шантажировать меня вздумал. Но если его ликвидируют, то все образуется… – Ты в этом уверен? – На все сто… – Тогда надо подумать… Гончар и на самом деле крепко задумался. – Ну так что? – выждав время, спросил Таразевич. – Когда исполнять? – Чем раньше, тем лучше… – Тогда считай, что я уже в деле… Большие деньги – большие жертвы. От этого никуда не денешься… Игорь Маркович возвращался с презентации нового ночного клуба. Неплохое заведение, ему понравилось. Через недельку заглянет туда с друзьями. У него в Москве целая сеть автозаправочных станций. Бензиновая империя, можно сказать. Он был богатым человеком, этого у него не отнять. Что ни говори, а приятно ощущать себя хозяином жизни. Он ехал на свою загородную виллу. Там его ждала или, вернее, должна была ждать любовница, обворожительная Катенька с чудесными платиновыми волосами. Все дело в том, что он сегодня вроде как в «командировке». Так он всегда говорил ей, когда отправлялся на ночь в английский клуб, где до самого утра с приятелями играл в карты. Женщинам за карточным столом не место, поэтому Катю он оставлял дома. Он подъезжал к особняку по одной дороге, а по другой, со двора, выезжала Катина «десятка» – его подарок. – За ней, – сказал Таразевич своему водителю. И его «Мерседес» покатил за «десяткой». Он сопровождал ее до самого дома, к которому она подъехала. Как раз в это время рядом с этим же домом остановилась «девятка», из которой вышел молодой человек весьма впечатляющей внешности. Он кивнул Кате, она ему улыбнулась, и они вместе скрылись в подъезде. Да у ее киски появился молодой любовник… Впрочем, так оно и должно было случиться. Ведь он не мог удовлетворить ни Катю, ни других своих любовниц, которые были у него. Причина проста, он страдал импотенцией. В Чернобыль его, дурака, по глупости занесло. Теперь вот страдает. Но врачи обещают помочь… Только это будет потом. А Катя хочет трахаться сейчас. Сука! – Я хочу знать об этом козле все! – сказал Игорь Маркович, обращаясь к своему начальнику службы безопасности, который сейчас был с ним. – Никаких проблем… А через день утром к нему на стол легли фотографии молодого человека, заснятого во время прогулки с какой-то девушкой. Но на него он даже не взглянул. Его внимание сразу же привлекла его подружка. Божественной красоты девушка! Он готов был смотреть на нее целую вечность. Этот ублюдок увел у него Катю. Да ну и хрен с ней. Все равно он не собирался на ней жениться, как обещал. Но он женится на этой незнакомой красавице. Он заберет ее у этого ублюдка. Это будет выгодный обмен… Тонечка, новая секретарша Огурцова, уступала Наташе во всем. И не такая красивая, и фигурка у нее похуже, и не такая расторопная… Зато она не знает, что такое «нет». Она готова была задрать перед ним юбочку в любое время дня. Мало того, ради большего удобства она не носила под этой юбочкой трусиков. Заскочит к нему в кабинет на десять минут, быстренько отработала свой номер и обратно в приемную. Красота! Сегодня Иннокентий Анатольевич Тонечку по ее неофициальному назначению не использовал. И она даже, похоже, обиделась на это. Но что поделаешь, не хочет он ее сегодня. Вчера он с фотомоделькой одной познакомился. Ох, и куколка же. Не хуже, чем Наташа. И вроде как покладистая. Вчера она ему не отдалась. Но сегодня вечером все будет иначе, она сама это дала понять. Она пригласила его на ужин к себе домой. А это мно-о-го, очень много значит. Уже конец рабочего дня, и он, раб фотомодели Зиночки, спешит упасть к ее ногам… Он отправлялся на тайное свидание, о котором полагалось знать лишь особо приближенным к нему. А потому он взял с собой всего одного телохранителя. Микола не сдаст его ревнивой супруге ни при каких обстоятельствах. Его «Мерседес» проехал пол-Москвы, прежде чем свернул во двор десятиэтажного дома германской постройки, в котором жила Зиночка. Машина остановилась, Микола первым вышел из нее и открыл дверь боссу. Иннокентий Анатольевич ступил на гранитную дорожку, ведущую к ее подъезду. – Сиди здесь, – остановил он Миколу, который собрался идти вместе с ним. – Нет, – тот был неумолим. Шефа положено проводить до двери квартиры, и он ни при каких обстоятельствах не отступится от инструкции. И переубеждать его бесполезно. Хоть смертью грози, хоть увольнением… – Ну как знаешь, – снисходительно махнул рукой банкир. Они подошли к пластиковым дверям подъезда, Микола нажал кнопку вызова вахтера. Солидные люди живут здесь, к ним так просто не пройдешь. И в это время сзади взвизгнули тормоза. Иннокентий Анатольевич невольно обернулся и увидел джип, остановившийся рядом с его «Мерседесом». Из него выскакивали люди с автоматами. Микола среагировал мгновенно. Он прикрыл его своим телом и выхватил пушку. Один из автоматчиков упал с простреленной головой. Но и сам телохранитель упал. Несколько пуль попали ему в живот и одна в сердце. Лишившись защитника, Иннокентий Анатольевич в страхе зажмурил глаза. Прозвучала новая автоматная очередь, и, обливаясь кровью, он рухнул на своего телохранителя. Теряя сознание, он услышал вой милицейских сирен. Была Викина смена, когда в отделение доставили тяжелого раненного с простреленной грудью. Ему уже сделали операцию, и теперь ему требовался только реанимационный покой. Говорили, что человек этот – какой-то крупный банкир. Уж не тот ли, случаем, который три дня назад уволил ее Диму… Дима любил ее, она слышала это от него, да и сама сердцем чувствовала. И отвечала ему взаимностью. Это был первый в ее жизни мужчина, которого она полюбила. До этого она дружила с Антоном. Но тот оказался самовлюбленным индюком. Я, я, я… Только и слышно было это от него. А случилась опасная минута, так он голову в песок. Как он мог спокойно смотреть за то, как ее оскорбляют какие-то негодяи? Хорошо, Дима вовремя вмешался. Вот кто настоящий рыцарь. Ей было хорошо с ним. Она обрадовалась, когда он предложил ей руку и сердце. Теперь они жених и невеста, скоро у них свадьба. Только в постель до первой брачной ночи она с ним не ляжет, пусть и не ждет. Может быть, ее упрямство кажется смешным. Но она не боится прослыть старомодной. Есть ценности, которые не изменяются со временем. Одна из них – целомудрие. И никто ее в этом не разубедит. Вика всю жизнь витала где-то в облаках. С детства она ждала своего рыцаря. И ей совсем не важно было, богат он будет или беден. Романтическая возвышенность души не опускала ее мысли до уровня бренного, материального. Все же она огорчилась, когда Дима лишился высокооплачиваемой работы. Но только лишь потому, что огорчился он сам… В жизни много совпадений. И этот банкир мог оказаться тем, который уволил Диму. Но все равно она не питала бы к нему неприязни. Таково уж устройство ее души… Подходя к его палате, она увидела, как со стороны входных дверей в отделение, ей навстречу, идут два молодых человека в белых халатах, наброшенных поверх костюмов. Кто их сюда впустил? Вика ускорила шаг. Но незваные гости опередили ее. Они первыми свернули в палату, куда направлялась и она. А со стороны тех же дверей шли новые посетители – хотя никакие посетители в реанимационное отделение, тем более в позднее время, не допускаются. Красивый черноволосый мужчина лет сорока, одетый с изысканностью английского лорда. За ним два высоких широкоплечих парня с белесыми, как у рыбы, глазами. Что такое? Кто допустил такое безобразие?.. Стараясь не обращать внимания на очередных «гостей», Вика зашла в палату, в которой только что исчезли двое в халатах. Она зашла и обомлела. На ее глазах один молодой человек выстрелил в больного из пистолета с каким-то длинным набалдашником на стволе. Может быть, поэтому выстрелы и прозвучали так тихо… Второй увидел ее и тоже выхватил пистолет. Он собирался ее убить! Вика взвизгнула и как ошпаренная выскочила из палаты. И тут же оказалась в объятиях красивого сорокалетнего мужчины. Убийца выглянул из-за полуоткрытой двери палаты, чтобы снова попытаться ее убить. Но мужчина рывком оттолкнул ее в сторону и встал между ней и дверным проемом. Убийца встретился взглядом с его спутниками. А те уже выхватывали свои пистолеты… О, ужас!.. Вика близка была к обмороку. Послышались приглушенные выстрелы и звук разбитого стекла. – Ушел, падла! – зло выкрикнул один из спутников мужчины, который продолжал стоять рядом с ней. – Что здесь происходит? – наконец-то у нее прорезался голос. – А вы не понимаете, милая? – приятным голосом спросил мужчина и вошел в палату. Вика зашла туда вслед за ним. В это трудно было поверить. Больной лежал с тремя дырками в теле. На полу валялся его убийца. У него была прострелена голова. Окно было разбито. Это второй убийца разбил его, чтобы спастись. И он ушел, спрыгнув со второго этажа и растворившись в темноте. – Не уберегли мы тебя, Иннокентий Анатольевич, – сказал мужчина, обращаясь к покойному. Приди они на несколько минут раньше, ничего бы, возможно, и не случилось… За что убили этого банкира? Вика ничего не могла понять. – Это мафия, моя дорогая, – повернувшись к ней, сказал мужчина. Когда он на нее смотрел, в его глазах светилось восхищение. Он любовался ею, как каким-то произведением искусств. О мафии она не знать не могла. Ей стало жутко… – Тебе нельзя оставаться здесь, – добавил мужчина. Теперь в его глазах была тревога за нее. – Почему? – дрожащим голосом спросила она. – Ты – свидетель преступления. Убийца не успокоится, пока не устранит тебя… – Он что, убьет меня?.. – Самым натуральным образом… В общем, тебя нужно спасать. Поедешь со мной! Он сказал об этом так, как будто уже получил ее согласие. – Но я не могу поехать с вами! – О работе не думай, – мужчина посмотрел на своего спутника, тот кивнул и исчез за дверью. – Твое начальство предупредят… – Да работа здесь ни при чем. Я просто не могу ехать неизвестно куда с незнакомым мужчиной… – Ну почему незнакомым? Моя фамилия Лагунин, зовут Евгением Ивановичем, для тебя просто Женя… Вот и познакомились… – Но у меня есть парень. Я его очень-очень люблю. Он меня не поймет… – Вот оно, значит, как… Возможно, Евгений Иванович и положил на нее глаз. Но он не расстроился, узнав о том, что у нее есть любимый. По крайней мере, на его лице это не отразилось. – Так что я не могу ехать с вами… – Все в порядке, – пробасил спутник Лагунина. – Все предупреждены… В палату уже вбегал дежурный медперсонал. – Нам пора, – Евгений Иванович взял ее за руку и повел за собой. Странное дело – она не сопротивлялась. Как будто ее загипнотизировали. И только когда она вышла из отделения и стала спускаться по лестнице, к ней вернулось ощущение реальности. – Я не хочу идти с вами! – возмущенно воскликнула она и попыталась вырваться. – Глупенькая, – услышала она за спиной успокаивающий голос Лагунина. Только она не успокоилась. – Я не глупенькая… Спутники Евгения Ивановича подхватили ее под руки и силком вывели из здания больницы. На автостоянке стоял роскошный «Мерседес». В него ее и усадили. Но перед этим она увидела Диму, который бежал к ней. Как он здесь оказался?.. Дима искал работу, но, увы, безуспешно. Куда бы он ни обращался, всюду получал отказ. Ни в частных, ни в государственных банках для него не было места. Но он не унывал. Кто ищет, тот всегда найдет – его успокаивала эта пионерская мудрость. Он мог бы уехать в Тригорск. Но и там с работой не легче. А сидеть на маминой шее он не хотел. Тем более здесь в Москве у него Вика. Он скоро женится на ней… Но сможет ли он обеспечить ей нормальную жизнь?.. Сегодня прямо на улице к нему подошел представительного вида мужчина. – Вы Дмитрий Спицын? – вежливо спросил он. Но в глазах сквозило равнодушие. – Он самый… А что, собственно? – Вы ищете работу? – А вы откуда знаете? – удивился он. – Мы все знаем… Кто это «мы»? – Так что с того? – Один человек мог бы предоставить вам работу. Очень хорошую. Полторы тысячи долларов в месяц. Это почти в два раза больше, чем вы получали на прежнем месте… Он действительно знает все… Тут явно что-то не то… – Как я могу найти этого человека? – Он вас ждет. Поезжайте за мной. Мужчина направился к своему джипу, а Дима – к своей «девятке». Пристроившись к «Чероки» в хвост, он доехал до офиса какой-то солидной фирмы, расположенной в старинном отреставрированном здании. Его провели в кабинет генерального директора фирмы. Грузный мужчина с круглым лицом и мясистым носом встретил его, сидя в своем кресле. Даже руки не подал. Он смотрел на Диму как на какое-то ничтожество. И в то же время радушно улыбался. – Вы, наверное, слышали обо мне, – вкрадчивым голосом сказал он, указывая рукой на свободное кресло. – Меня зовут Игорь Маркович. Вам, наверное, Катя обо мне рассказывала… Игорек-импотент, герой Чернобыля, Катин жених из «новых русских»… Да, он слышал о нем. Блин, снова рогатый любовник. И снова разборки… – Да, Катя рассказывала мне о вас, – врать и вилять не имело смысла. Этот «новорусский» Игорек знает его наизусть. – И после этого вы, извините за выражение, продолжали трахать ее во все щели… – Ну, допустим, не во все… – Это дела не меняет… С прежнего места работы вас уволили за связь с любовницей управляющего. Я не ошибаюсь? – Допустим… – Слушай, ты, сосунок недоделанный, – из Игоря Марковича полезла наружу его плебейская сущность. – Если ты ищешь славы Казановы, на твоей могиле будет установлен роскошный памятник. Здесь, мол, покоится современный Казанова… – Вы мне угрожаете? Дима держался с достоинством. Ему нравилось злить этого рогоносца… – Я тебе дарю жизнь. И Катю дарю… – Спасибо, не надо… Глаза Игоря Марковича налились кровью. – Ты забираешь себе Катю, – настаивал он. – А я заберу твою Вику… – Вику? Дима похолодел. Подобного поворота событий он никак не ожидал. – Ты недостоин такой красавицы, как она… – Откуда вы про нее знаете? – Это не твое дело… Короче, я забираю у тебя Вику… Вот ублюдок! – Я ей не господин, а она мне не рабыня. Как же вы у меня ее заберете? – Ты просто откажешься от нее… – А вот этого вы не дождетесь… – Тогда мне придется тебя убрать… Мы вместе с Викой будем приходить к тебе на могилку. Я даже сто грамм выпью за упокой твоей души… Игорь Маркович злорадно рассмеялся. – Да, но у тебя и после этого все равно не встанет! – сказал Дима сочувствующим тоном. – Ах ты, урод! Дима вскочил, порываясь дотянуться до этого мерзавца. Но в кабинет уже вбегали цепные псы-телохранители. Одного он вырубил ударом ноги в солнечное сплетение. Второго достал ладонью в кадык. А третий оглушил его ударом сцепленных рук по голове. Очнулся Дима на лавке в сквере. Над городом уже сгущались сумерки. Вот, значит, куда его вывезли. Хорошо хоть, не убили… Он поднялся с лавочки, отряхнулся и увидел свою родную «девятку». Она стояла неподалеку. Деньги, документы и ключи от машины были в целости и сохранности. Значит, все не так уж и плохо. Сначала он поехал домой. Но на полпути передумал. Направил машину к дому Вики. Но хлопнул себя по лбу, уже почти до него доехав. Ему что, мозги отбили? Вика сегодня же на дежурстве. И он направил машину к ней в больницу. Этот ублюдок Игорь Маркович следил за ним. И видел его Вику. Ну и влюбился, старый хрен. Теперь вот хочет обладать ею. Да только Дима не купец, а Вика – не товар. Да еще на Катьку ее обменять. Смех, да и только. Но что-то не смешно… А вдруг рогоносец захочет похитить Вику? А что, запросто. Ведь подобру Вика за ним не пойдет, это факт… Дима подъехал к больнице и в свете фонаря над входом увидел Вику. Ее вели под руки два крепыша. Когда он выскочил из «девятки», ее уже сажали в «Мерседес». Точно за такой же «шестисоткой» он ехал сегодня к Игорю Марковичу, коромыслом его по голове. Точно, это он похитил Вику. Больше некому. Когда он подбежал к «Мерседесу», тот уже тронулся с места и быстро набирал ход. Дима рванулся к своей машине. Вику привезли в какой-то загородный дом на берегу живописного озера. Два часа от Садового кольца до него добирались. Двор особняка охранялся. И внутри были охранники. Особой роскошью дом не блистал. Но Вике он показался дворцом. Сама-то она с родителями ютилась в убогой «хрущевке» с мебелью двадцатилетней давности. – Вика, чувствуй себя здесь как дома, – Евгений Иванович был сама любезность. И все же ей было страшно. – А это правда, что мне угрожает смертельная опасность? – Я рад, что ты наконец-то это поняла… Но ты не бойся, ты здесь в полной безопасности… – Смотря что под опасностью подразумевать… – она испуганно посмотрела на него. Евгений Иванович посмотрел на нее очень серьезно. – Вика, ты очень красивая девушка. Ты можешь свести с ума. Я хотел бы видеть тебя своей любовницей, – честно признался он. – Но только в том случае, если ты сама будешь к этому готова. Но ты вроде как любишь одного молодого человека… – Очень люблю… – Ну что ж, ты можешь быть спокойна. Меня, если честно, абсолютно не интересует твой парень. Но я уважаю твои чувства. Впрочем, если ты решишь, что я устраиваю тебя больше, чем кто-то другой, я с удовольствием начну ухаживать за тобой… – Вы добрый человек… – Я бы не сказал. Просто у меня есть определенные принципы… Сейчас тебя отведут в твою комнату. Тебе нужно отдохнуть… – Спасибо… Теперь Вика была спокойна. Она знала, что в этом доме с ней ничего худого не случится. Спору нет, эта Вика просто чудо. Редчайший экземпляр женской красоты. Женя испытывал нежность, глядя на нее. И почему-то при этом у него не возникало особого желания видеть ее в своей постели. Хотя, конечно, он не прочь был бы иметь такую любовницу. Но, но, но… Она любила кого-то другого. И ее ангельский взгляд говорил, что это всерьез и надолго. Вике действительно угрожала опасность. Она видела киллера, который стрелял в Огурцова. Теперь ей опасность уже не грозит. Она у него в особняке, под надежной защитой. Ее будут искать, но, когда узнают, где она, тут же отстанут. Заказчику и главному исполнителю гораздо легче будет ликвидировать самого киллера, чем свидетеля. Уж в чем, в чем, а в этой «кухне» Женя разбирался отлично. Он продержит ее в своем доме дня три, может, неделю. А хотелось бы оставить на года. Но, но, но… Вика ушла в свою комнату. Пусть поспит, ей сейчас это необходимо. Но ему самому не до сна. Скоро должен подъехать Бабанин. Пора поставить точку в деле Таразевича. Он разберется с ним его же методами. Женя был уверен, что это по его заказу устранили Огурцова. Идиот. Он думал, что Иннокентий Анатольевич выступает главным организатором борьбы за «Нефтьзапсиб». А потом Женя разберется и с Гончаром, лидером крупной мафиозной структуры. Он «кроет» Таразевича, – наверняка это его люди убили Огурцова. Хотя Гончар не мог знать, кто кроет «Изумруд-Банкъ». Для непосвященных «Изумруд-Банкъ» крыла «бригада» челябинской братвы, еще с начала девяностых укрепившаяся в столице. Но это была ширма. За ней стоял сам Женя. А иначе просто и быть не могло. Гончар вроде как в законники метит. Что ж, надо будет ему составить «ходатайство»… Если этой ночью он выкроит для сна пару часов, то это будет хорошо. А потратить на это дело утро он позволить не мог. Завтра должны были объявить об обвале на биржевых рынках страны. Мальчик для битья Кириенко выполнил свое предназначение. Правительство отказывалось платить по своим обязательствам… Но к кризису Женя был готов. Все, какие только можно, средства у него были законсервированы в твердой валюте. От государственных облигаций, которые в прежние времена принесли ему немалый доход, он избавился. Мало того, он готов был по-крупному сыграть на курсе доллара. А он знал, что сначала бакс резко поднимется, а потом так же резко опустится. И снова поднимется. Знающие люди уже заранее все просчитали. Знающие люди, «страшно далекие от народа», готовы были удвоить свои банковские капиталы. А потом объявить о своем банкротстве. Денег у них и в самом деле не будет. Они всплывут потом, на счетах заграничных банков. А народ, как всегда, останется в дураках… Егор Николаевич встретился с Гончаром в сауне, где, кроме них, никого не было. Распаренные докрасна, они сидели, закутавшись в простыни, и пили прохладное пиво. – Пустили в расход твоего Огурцова, – сообщил Гончар, глядя куда-то в сторону. – Туда ему и дорога, – наконец-то Егор Николаевич узнал то, ради чего он здесь. – Двух пацанов моих вальнули. – Мои сожаления… – Нечисто сработали. Свидетель есть. – Ты хочешь сказать, был… – Был и есть. Медсестра одна, мать ее так, видела, как Кныш Огурцова мочканул. И она исчезла. Но я ее нашел. Да только трогать не стал. Труху, который с Кнышом был, замочил. Это уже третий пацан… А знаешь, кто девку спрятал? – Нет… – Скрипач, вор в законе… Я не сразу врубил, почему. И только потом вкурил. «Изумруд-Банкъ» челябинская братва кроет. Я узнавал. Не очень крутая, скажу тебе, команда. Много акул и покруче. Но сожрать ее никто не может. А все потому, что челябинские – это туфта. Но за ними – Скрипач, вор в законе. Это я сегодня только узнал. «Изумруд-Банкъ» – это его собственность. Он им через подставных лиц владеет, но это сути не меняет. Это Скрипач, а не Огурцов к нефтяному комплексу рвется… – Тогда надо убрать Скрипача… Егору Николаевичу казалось, что ему все по плечу. У него сильный покровитель. Сам Гончар… – Ты чо, стебанулся?.. Да ты хоть врубаешь, кто такой Скрипач?.. – Вор в законе. Ты сам сказал… – Он не просто законник, он из их элиты. Воры его круто уважают. И бабок у него не меньше, чем у тебя. И связи в верхах крепкие… Задавит он тебя. Как пить дать задавит. И меня вместе с тобой… Гончар не шутил. Судя по его кислой физиономии, он боялся Скрипача. – Что же нам делать? Егору Николаевичу стало не по себе. – Откажись от претензий на «Нефтьзапсиб»… – Допустим, я это сделаю… Думаешь, Скрипач после этого оставит меня в покое? – Вряд ли… Он играл с тобой, можно сказать, по-честному. Не давил на тебя силой. Хотел шантажом из игры вывести. Но ты силу на него натравил. Теперь у него есть законное право на ответный шаг. И будь уверен, он этот шаг сделает… – Это значит… – Это значит, что тебе писец… – Но у меня охрана… – Чешуя. Если Скрипач возьмется за тебя серьезно, тебе кранты… – Это мы еще посмотрим! – В голосе Егора Николаевича зазвучал вызов. – Ну, ну, – Гончар посмотрел на него как на полного идиота… Две ночи и два дня Дима следил за особняком, в котором похитители спрятали Вику. Он узнавал, как охраняется двор, определял подходы к дому. Примерно определил численность охраны внутри. А сегодня он решился в одиночку пробраться к Вике и освободить ее. Один, без оружия, без надежного прикрытия… Быть может, он был обречен на неудачу. Но только ничто не могло его остановить. Он верил в успех, несмотря ни на что… Ночью во двор выпускали собак бойцовской породы. Вмиг в клочья разорвут. Поэтому самое лучшее время для проникновения в дом – вечер. Когда и двор пустынный, и псов нет. Через забор удалось перемахнуть без приключений. И дальше ему везло. Незаметно он сумел пересечь двор. Опять удача. На первом этаже было открыто окно. Как будто специально для него. Он подпрыгнул на месте, руками ухватился за подоконник, подтянулся и влез в какую-то комнату. Там никого не было – путешествие продолжалось. Он открыл дверь из комнаты и вышел в пустынный коридор. Ни охраны, ни прислуги – никого. А он-то думал, что на каждом шагу ему придется иметь дело с вооруженными людьми. Что ж, тем лучше. Крадущимся шагом он подобрался к столовой. За богато сервированным столом, по разные стороны, сидели какой-то мужчина и Вика. Они о чем-то мирно беседовали. Между похитителем и похищенной такой идиллии быть не может. Неужели… Чувствуя, как к горлу подступает ревность, Дима сделал шаг вперед. Но в столовую войти не смог. Сзади ему под ребро ткнулось что-то твердое. – Стой и не дергайся, – услышал он позади себя чей-то тихий насмешливый голос. Под ребро ему сунули ствол пистолета… В стране поднялся переполох. Государство, можно сказать, расписалось в своем банкротстве. Те, кто не владел обстановкой, потеряли огромные суммы. Но Женя держал ситуацию под контролем. Он ничего не терял, только выигрывал. Курс доллара поднимется высоко вверх. Потом он упадет, затем снова поднимется. До высокой отметки. Теперь водка не будет приносить ему тех прибылей, которая приносила раньше. Рубль-то обесценивается, а цена за бутылку почти не меняется. Но у него будет большая нефть. Он уже не сомневался в этом. За нее в карман будут идти доллары. Так что он все равно оставался в выигрыше… Вика жила у него уже второй день. Она уже привыкла к нему. Не пугалась при его появлении. Сегодня они вместе ужинали. Он к ней относился как к обыкновенной гостье. Никакого намека на ухаживания… – Вы очень добры ко мне, Евгений Иванович, – она смотрела на него с благодарностью. Какая она красивая. Но, увы, она не принадлежит ему и не хочет принадлежать… Они уже заканчивали ужинать, когда в комнату вошли четыре охранника. Под руки они вели молодого человека, лицо которого Жене показалось знакомым. Вика увидела его и вскочила с места. Она подбежала к нему, припала к нему всем телом, словно закрывая его от опасности. – Дима! – вырвалось у нее. – Что такое? – спросил Женя у старшего охранника. – Да вот, гость забрел. Мы его от самого забора пасли… – Он за мной пришел, – оборачиваясь к Жене в поисках защиты, сказала Вика. Значит, это тот парень, которого она любит и ради которого готова на все. А он не чмо какое-то. Узнал, где его невеста. Решил забрать ее силой… И все же он где-то его видел. Есть!.. Это тот самый герой, который увел у него Наташу. Или она сама к нему ушла. Это не важно… Что же ему с ним сделать?.. – Можно я пойду с ним? – глядя на него умоляющим взглядом, спросила Вика. Ее взгляд мог разжалобить любого. В том числе и Женю… А почему он должен ее держать? Женя уже узнал, что Гончар избавился от второго киллера, который охотился на Огурцова. Теперь Вику убирать смысла нет. Тем более даже без охраны она под его защитой… Только вот парня отпускать не хотелось. Он вторгся в его владения. И это не может сойти ему с рук. В это время в столовую зашел дворецкий. – Срочная телеграмма, – он протянул ему прямоугольник бумаги. «Валентина Спицына при смерти. Приезжайте Тригорск…» Внутри как будто что-то оборвалось. Валя при смерти… Единственная женщина, которая оставалась верной ему всю жизнь. Он любил ее… Да, он ее любил… – Валентиныч, надо срочно организовать рейс… – сказал Женя дворецкому. – Уже распорядился, Евгений Иванович… Он у него сообразительный. – Машину готовь. – Само собой… Женя вылетает в Тригорск немедленно. И плевать на все дела… Валя всего сейчас важнее. – Слушай сюда, Дима, – он помнил, как назвала парня Вика. – Я вас отпускаю. Но береги свою подругу. Ей могут грозить неприятности… Все, свободны… Вика не предала его. Она не могла предать его, ибо никогда не принадлежала ему. А вот Валя принадлежала ему. И никогда не предавала… Неужели она скоро умрет? Диму и Вику отвезли в город на темно-синем «БМВ». Оставили возле ее дома. И только когда они остались наедине, он решился заговорить с ней. Слишком много у него было вопросов. Они стояли у ее подъезда в темноте. Часы показывали половину двенадцатого. – У кого ты была? – Ты не думай, Евгений Иванович не похититель, – мягко улыбнулась Вика. – Он хороший человек. Он пришел к своему другу в больницу, а в это время его убивали. Я все видела. Они могли убить меня, но Евгений Иванович не дал. Одного убийцу застрелили, второй ушел. Мне угрожала опасность. И Евгений Иванович укрыл меня у себя… – Он к тебе не приставал? – Дима, ну как ты можешь? – Она с укоризной посмотрела на него. – Я же сказала тебе, он хороший… – Ладно, извини… – Я тебя понимаю, милый… – А какая опасность тебе грозит? – Я же говорила тебе, я видела, как убивали человека. А убийца живой. Он может убрать меня как свидетеля… – И Евгений Иванович этот тебя отпустил. – Но он же сказал, чтобы ты оберегал меня… Ты ведь у меня сильный, смелый. И он знает об этом… – Откуда? – Я рассказывала ему о тебе. Ведь я горжусь тобой… А еще ты в одиночку пробрался к нему домой. А дом охраняется… – Ладно, не будем обо мне. – Дима уже знал, что не отпустит Вику от себя. За ней, возможно, идет охота. Он должен защитить ее. – Домой тебе идти сейчас нельзя. Поедем ко мне. А еще за ней, быть может, охотится и этот урод Игорь Маркович. Ведь это от него он сегодня ее освобождал. Вернее, он так думал. – Я понимаю, – Вика была не против. – Но я хотя бы предупрежу родителей… – Хорошо. Ты объясни им все. И скажи, что находишься под защитой милиции. Один из милиционеров, мол, стоит внизу, тебя дожидается… – Я так им и скажу… – Ну тогда иди. Только побыстрей. А тебя жду… Вика вбежала в подъезд. Скоро или нет, но она спустится обратно и поедет к нему домой. Он будет жить с ней. Мысль об этом приятно волновала кровь. Минут через пять из подъезда вышли два молодых человека. Не глядя на Диму, они продолжили путь дальше. И, поравнявшись с ним, вдруг резко развернулись к нему и сбили его с ног. Не ожидавший нападения, он не смог оказать им достойного сопротивления. Диму ударили в висок и заломили руки за спину. Щелкнули на запястьях наручники. Менты?!. К подъезду в это время подъехала машина. В нее его и затолкали. А еще через минуту другая машина забрала и Вику. Вику ждали возле ее дома. И когда она появилась, ее немедленно взяли в оборот. Заодно прихватили и Диму… Это не менты. Это похитители. Только кто их послал? Убийцы из больницы или Игорь Маркович? В первом случае Вику просто бы убили. Значит, все-таки Игорь Маркович… Егор Николаевич окружил себя плотным кольцом телохранителей. Он боялся покушения со стороны грозного Скрипача. Дом его охранялся крепко. И в офисе его практически невозможно было достать. На работу и обратно он ездил в бронированном «Мерседесе» в сопровождении усиленного эскорта. В офис он попадал через задний двор, где его не мог достать предполагаемый снайпер. Вроде бы все он предусмотрел. Но так ему только казалось. Через день после разговора с Гончаром в офис к Егору Николаевичу нагрянули три следователя из отдела по борьбе с экономической преступностью. И с ходу предъявили ему ордер на арест. – Тут какая-то ошибка, – Егор Николаевич еще не осознавал, как сильно он вляпался. – Ошибка исключена. Вы обвиняетесь в сокрытии дохода и уклонении от уплаты налогов… Вот, значит, в чем дело. К ментам попали документы, которыми его пытались шантажировать. Но почему сразу арест? – Я никуда не пойду, пока не будет моего адвоката, – заявил Егор Николаевич. – Вы пойдете с нами, – жестко отрезал старший группы. – Адвокат будет после… – Но это произвол… – Как хотите, так это и понимайте… Следуйте за нами… Сопротивляться было бесполезно. Против СОБРа или ОМОНа, который нагрянет в его офис в этом случае, его охрана бессильна. Егор Николаевич надеялся, что адвокат добьется его освобождения под залог. Но все усилия адвоката оказались тщетными. – У меня такое ощущение, что тут все настроены против нас, – сказал он. – Уж очень сильно кто-то хочет упрятать вас за решетку… «Не кто-то, а Скрипач…» – промелькнуло в голове. – Вытащи меня. Или я найму себе другого адвоката, – Егор Николаевич смотрел на него чуть ли не с ненавистью. – Вытащу, не сомневайтесь. Завтра, самое позднее послезавтра. Я подниму все свои связи… Но сегодня вас отправляют в следственный изолятор. Вы уж продержитесь как-нибудь… Егор Николаевич смертельно побледнел. Одно дело камера предварительного заключения, другое дело – следственный изолятор. Оттуда он может не вернуться. «СИЗО, пересылки, зоны – для воров в законе дом родной. Они там всесильны…» – всплыло в голове. Вечером того же дня его отконвоировали в «Матросскую тишину». И поместили не в четвертый корпус для избранных, где камеры с телевизорами и холодильниками. Ему досталась общая камера, где сидели закоренелые уголовники. Сбывались самые мрачные опасения. Десятка два подследственных встретили Егора Николаевича вполне доброжелательно. Ни единого злого взгляда не почувствовал он на себе. Для него сразу же нашлось место. Никто не пытался его оскорбить, унизить. Его как будто бы вообще не замечали. Егор Николаевич расслабился. Уж он-то был наслышан о диких нравах обитателей тюрем. Но, оказалось, ничего уж очень такого страшного за решеткой нет. Уж до завтра он как-нибудь дотянет. Уже когда все легли спать, к Егору Николаевичу подсел хмурого вида уголовник с татуированной грудью. От него исходила неясная опасность. – Тебе Скрипач привет передает, – мрачно изрек он. Егор Николаевич похолодел. Пробил последний час его жизни. Привет от Скрипача нес в себе смерть… И он не ошибся. Со всех сторон к нему подскочили уголовники, которые представлялись ему сейчас посланниками ада. Они схватили его за руки, лишили возможности двигать ногами. Шею стянуло грязное вафельное полотенце… Утром следующего дня из камеры выносили холодное тело Егора Николаевича. Он повесился на дужке «шконки». Врачи констатировали смерть от удушения. Самоубийство. Иной версии не выдвигалось… Машина шла в сторону Мытищ. Не доезжая до города, она свернула в какой-то поселок, вырулила на улицу, сплошь и рядом застроенную роскошными двух– и трехэтажными домами-особняками. Во двор одного такого дома она и заехала. Диму прямым ходом потащили в подвал. Вику повели в дом… Суки! Подвал был просторный, сухой и теплый. При его проектировании явно предусмотрели случай, в каком сейчас оказался Дима. Для него была готова специальная камера-одиночка. Все как положено: зарешеченное оконце под потолком, железная кровать без матраца, грубо сколоченный деревянный стол и даже унитаз. И дверь железная с зарешеченным глазком. Она со скрипом закрылась за ним. Оставалось надеяться, что для Вики приготовили апартаменты получше. Игорь Маркович пожаловал к нему вечером следующего дня. – А мы с твоей Викой подружились, – злорадствуя, сообщил он. – Мы с ней неплохая пара. Мы скоро поженимся… Только Дима знал, что это не так. Не может Вика променять его на этого борова. Пусть хоть все золото мира ляжет к ее ногам… – Да пошел ты! – криво усмехнувшись, бросил он ему в лицо. И тут же к нему подскочил крепыш с бритой головой и изо всех сил врезал под дых. Что-то тяжелое обрушилось ему на голову… Очнулся Дима в темноте. Тускло светился только глазок в двери. Игоря Марковича не было и в помине. Сволочь, мразь, подонок!.. Только пусть попробует обидеть Вику! Дима вспомнил, что Игорь Маркович импотент. Только это мало успокаивало… Вика с отвращением смотрела на круглолицего мужчину с уродливым носом. Зато он смотрел на нее с восторгом и обожанием. – Вика, милая, я не мог поступить иначе, – гнусным голосом говорил он. – Я похитил вас ради вашего же блага. Уверяю вас, вы никогда не пожалеете, что будете жить у меня. Этот дом я подарю вам, только скажите, что никогда не прогоните меня от себя… Дом у этого слизняка был великолепен. Мраморный холл, просторные комнаты, много-много комнат. Роскошная мебель под старину, мягкие персидские ковры на полах, кондиционированный воздух. А во дворе крытый бассейн с подогревом… Только Вике было все равно, какой он. Пусть хоть дворец ей подарит этот боров, она никогда не ответит ему взаимностью. Он противен ей. Она любит Диму. – Где мой жених? – спросила она, отворачивая от Игоря Марковича свой взгляд. – Какой жених? – Он или круглый дурак, или издевается над ней. – Я видела, вместе со мной вы похитили и Диму… – Ах, вы об этом, – как от лимона скривился Игорь Маркович. – У вас нет больше жениха… – Как это нет? Сердце забилось раненой птицей. Неужели они убили Диму? – Ваш бывший жених отказался от вас… На душе полегчало. – Это ложь! Дима не мог отказаться от нее. – Видите ли, Вика, он полюбил другую девушку… – А вы приведите его сюда, – отрезала она. – Пусть он сам мне скажет об этом… – И приведу… Только не сегодня… – Вот тогда и поговорим об этом. – Хорошо, о вашем бывшем женихе поговорим потом. А сейчас мне бы хотелось поговорить о нас с вами… Как она ненавидела этого слащавого и хамовитого Игоря Марковича. – Я не хочу с вами разговаривать… – А придется, – он пронзил ее жестким, полным угрозы взглядом. Ей стало не по себе. – Что вы от меня хотите?.. – Я хочу, чтобы вы стали моей любовницей… – Ни за что! – Тогда станьте моей женой… – Я лучше утоплюсь… – А если я вас изнасилую? Она испуганно посмотрела на него. – Вы не посмеете… – Еще как посмею, – ей показалось, что она услышала шипение змеи. – Даю тебе три дня сроку на раздумье. Если ты, моя дорогая, откажешься стать моей, я отдам тебя другим. Тебя будут трахать мои охранники, а я буду смотреть. Тебя будут трахать каждый день, в течение всей твоей жизни. Тебя будут трахать по двое и по трое сразу… Но последних слов Вика уже не слышала. Она упала в обморок. В Тригорске Женя был к вечеру следующего дня. Заехал к матери Вали и вместе с ней отправился в больницу. – Это я дала вам телеграмму, – сказала Марья Сергеевна. – Я думала, что вам не безразлична судьба Вали. – И не ошиблись… Марья Сергеевна была взволнована. Это и понятно… – Валя всю жизнь любила вас… – Я знаю… Вы лучше скажите, что с ней? – Уже все нормально… У Вали был сердечный приступ. Она была одна в квартире, когда это случилось. Она бы умерла, если бы я случайно не заглянула к ней… Вот как может быть, когда женщина живет одна… Возможно, это был намек. Но Женя нисколько не обиделся. Марья Сергеевна была права: женщина не должна жить одна. Она должна иметь постоянную, а не временную мужскую поддержку. Валя, Валя… Сколько она выстрадала из-за него! Валя лежала в больничной палате. Она была слаба, но кризис уже миновал. Смерть ей уже не угрожала. – Здравствуй, милая! – нежно сказал Женя, присаживаясь на край ее кровати. Она посмотрела на него и счастливо улыбнулась. – Как хорошо, что ты здесь, – она взяла его руку и прижала к своему сердцу. – Так не болит? – шутливо спросил он. – Не болит, – серьезно ответила она. – Валя… – Женя… – Прости меня за все… – За что за все?.. – Мы всю жизнь вместе. И всю жизнь порознь… Так нельзя… – Я знаю… – Я вор в законе. Мне нельзя жениться. Но, кажется, настала пора нарушить этот запрет… – Ты женишься? – Ее глаза налились тоской. – Валя, нам надо быть вместе. Выходи за меня замуж… Это предложение прозвучало в его устах искренне и естественно. Ему уже сорок один. Это возраст. Хватит перескакивать с цветка на цветок. Пора обрести семью. И Валя единственная, кто достойна быть его женой. Только сейчас он понял, как она дорога ему… – Мне же нельзя волноваться, – ее глаза сияли от счастья. – Но это волнение полезное, я чувствую… – Так ты согласна? – Да, мой дорогой… – Ты поправишься, и я увезу тебя в Москву… – В Москву? Я хочу в Москву… Дима будет рад… – Какой Дима? – не понял Женя. – Мой сын… – Твой сын?.. У тебя есть сын? Женя чувствовал себя полным идиотом. – Видишь, как мы мало были вместе. Ты даже не знаешь, что у тебя есть сын… – У меня? Он никогда не волновался, не переживал. Его всегда трудно было чем-либо смутить. Но то, что сказала Валя, заставило его испытать сильное душевное потрясение. – Диме уже двадцать два… Тебе было восемнадцать, когда все произошло… – И ты мне ничего не сказала? – Женя слышал, как пульсирует в его висках кровь. – Я не могла. Ты бы мог привязаться ко мне против своей воли. – Глупая ты… – Может быть, и так… Только теперь я могла рассказать тебе о Диме… Женя был вне себя от волнения. У него есть сын. Ему уже двадцать два года. Совсем взрослый. И он живет в Москве. А он ничего о нем не знает… А ведь он столько лет мечтал о сыне. – Какой он? – Его голос дрожал от прилива чувств. – Я хочу его видеть. – Он должен был приехать. Мама давала ему телеграмму. Зря, конечно, беспокоилась… – Не зря… – Но Димы до сих пор нету. Впрочем, еще не время… Кстати, вот его фотография, – Валя показала рукой на цветной снимок, в золоченой рамке стоявший на тумбочке возле кровати. Женя глянул на фотографию и обомлел. На него с улыбкой смотрел тот самый парень, который увел у него Наташу… Да ну и хрен с ней!.. А еще его любила Вика. Ну и на здоровье! Нет, это же надо, судьба два раза сталкивала его с собственным сыном. И не при самых благоприятных обстоятельствах. Мало того, он мог бы его покалечить или даже убить… Слава богу, что этого не произошло… – Что с тобой? – Валя уловила его удивление. – Ты знаешь его? – Представь себе, да… Он работает в моем банке… – «Изумруд-Банкъ»? – Он самый. – Я не знала, что это твой банк. – Ты многого обо мне не знаешь. Но это исправимо… Кстати, теперь этот банк будет принадлежать моему сыну. Это будет отличный подарок к его свадьбе… – К его свадьбе? – А он разве не сообщал тебе, что у него есть невеста? – Нет… Если Дима обманул Вику и не собирается на ней жениться, то ему придется несладко. Он его сын. Так что ничто не помешает по-отцовски нахлопать ему по заднице… – Вика красивая девушка. Я с ней знаком. «И даже не против был затащить ее в постель…» Слава богу, что Вика сразу рассказала ему о своем женихе… – И они поженятся? – Валя сияла от восторга. – И ничто их не спасет от этого… Дима не приехал ни в этот, ни на следующий, ни на третий день. Может, телеграмма не дошла? Женя связался с Бабаниным. Тот начал поиски. А потом раздался звонок. – Дмитрий Спицын пропал. Его нигде нет, – сообщил ему Бабанин. – И его подруга пропала… – Вика? – Увы… Как в воду канули. Кстати, Вика не появлялась дома с того самого вечера, как ты забрал ее из больницы… – Короче, Валера, костьми ляг, но найди мне обоих… Я выезжаю первой лошадью… Оставив Валю выздоравливать, Женя ближайшим рейсом вылетел в Москву. …Скрипач нагрянул к Гончару неожиданно. Он шел через двор его дома твердой походкой уверенного в себе человека, которого не остановишь ничем. Страшный человек этот Скрипач. Легенды ходят о его беспощадности. Еще никто не мог совладать с ним. А на днях Таразевича в «Матроске» придушили. Самоубийство, мол. Только сказки это для дураков. Скрипач постарался. И никакая охрана не спасла дорогого и уважаемого Егора Николаевича… За Скрипачом шла целая свита крепких и волевых на вид людей, одетых во все черное. Это его «демоны». Гончар был наслышан и о них. Каждый из его блатарей стоит целой «бригады». Все они стреляют, не задумываясь. И два раза в одну цель не метят. Спецназовские инструктора их не один год натаскивали. А характер и волю закаляла зона… Впрочем, оказывать сопротивление Гончар не собирался. Это все равно что подписать себе смертный приговор. Он распорядился встретить Скрипача и проводить к нему, как самого дорогого гостя. Он был виновен перед ним и втайне надеялся на помилование. Скрипач вошел в его домашний кабинет по-хозяйски уверенным шагом. Властная осанка, холодный волчий взгляд. И мощная внутренняя энергия, подчиняющая чужую волю. Гончар приветствовал его стоя. И продолжал стоять, поскольку Скрипач отказался от его предложения присесть. Недобрый знак… – Где Вика? – жестко спросил Скрипач. Гончар понял, о ком речь. – Какая Вика? – Твои пацаны шмальнули моего управляющего? Только без луны! – Мои, – вяло отозвался Гончар. – Я не знал, что «Изумруд-Банкъ» под твоей «крышей»… – Об этом позже… Вика видела, как твои пацаны мочканули Огурцова. Ты охотился за ней… – Собирался… Но ты ее под свое крыло взял… – Но потом все-таки достал… Скрипач вперил в него взгляд, от которого в жилах стыла кровь. Гончар наводил справки о медсестре, которая дежурила в реанимационном отделении в тот вечер, когда Кныш застрелил Огурцова. Красивая девка, спору нет. Но это не спасло бы ее от пули киллера. Свидетелей всегда нужно убирать. Но ее взял под свою опеку сам Скрипач. Из-под него девку выводить было опасно. Гораздо проще было разменять Труху. Что он и сделал. Теперь медсестре уже не на кого будет показывать. И все же он не снял с нее наблюдения. Надежный во всех отношениях человек с безопасного расстояния вел наблюдение за особняком Скрипача. И видел, как девку и какого-то парня посадили в «БМВ» и повезли в Москву. Он отправился вслед за ними. Подъехал к самому дому, где жила медсестра. Но это еще не все. Его человек видел, как похитили и девку, и ее парня. Он даже проехался за машинами, которые их увозили. Но Гончар не собирался атаковать особняк, в котором прятали медсестру. Оно ему и на хрен не надо. К чему лишние неприятности, если девка эта ему уже не нужна? И вообще Сквалыга зря наблюдал за ней столько времени. Только ему пришлось круто изменить свое мнение на этот счет. – Я выпасал ее, базара нет. Мои пацаны видели, как ее хватанули какие-то козлы… – С ней был мужик? – Да вроде был… – Если поможешь найти их обоих, я забуду про Огурца… И тогда все проблемы отпадут сами собой. Значит, не зря Сквалыга выпасал медсестру Вику. Она стала для него счастливым билетом… – Базара нет, я покажу тебе хату, где ее скрыли… Игорь Маркович встретился с Викой на третий день после их разговора. Она стояла перед ним в роскошной спальне, куда ее привели два телохранителя. Перед тем как доставить сюда, ее навестила Элла, железная женщина, как он ее называл. Культуристка с большим стажем, эта мускулистая особа уже три года служила ему верой и правдой. Она забрала у Вики всю одежду и заставила облачиться в тунику из легкого шелка. Игорь Маркович смотрел на нее, легко проникая взглядом под прозрачную ткань. Он видел коричневые соски ее грудей, темный треугольник волос… И ощутил слабые признаки эрекции. – Ну так ты согласна быть моей любовницей? – спросил он у Вики. – Нет, – сказала она, отворачивая от него свой взор. – Значит, ты хочешь секса с другими… Посмотри на эту кровать, – он указал рукой на ложе, на котором могли уместиться сразу десять человек. Вика посмотрела и вздрогнула. Она уже догадалась, что ее ждет. – А теперь сюда… Он сделал знак, и в комнату вошли два обнаженных атлета в одних лишь кожаных плавках. Вика с ужасом посмотрела на них. Еще немного, и она упадет в обморок. – Сейчас ты сексом и займешься. А я буду смотреть… Сейчас Вику завалят на постель, сорвут с нее тунику и начнут трахать во все щели. Она будет сопротивляться. И это только добавит остроты ощущений. Он чувствовал, как в нем нарастает возбуждение. Когда Вику оттрахают, его увядший, казалось бы, навсегда стебель войдет в силу. Невероятно, но, похоже, это случится. И тогда он сам полезет на Вику. И в это время в комнату введут ее парня. Пусть посмотрит, как она любит его… Возбуждение нарастало… – Не надо… – Вика умоляюще посмотрела на него. – Хорошо, я буду вашей любовницей… Но было уже поздно. Он уже не контролировал себя. Ничто уже не могло спасти Вику от «кругосветки»… – Начинайте! – приказал Игорь Маркович атлетам. Один из них подошел к Вике и коснулся рукой ее груди. Она дернулась и отскочила. И тут же попала в объятия второго атлета. Тот прижал ее к себе задом. Его руки скользнули ей под тунику. И тут же вынырнули обратно. И сам он отпрянул от Вики. Не удержавшись на ногах, он завалился на кровать. Что это с ним? Обморок?.. И тут Игоря Марковича пробил холодный пот. Он увидел, что в горле атлета торчит рукоять ножа. И второй атлет начал падать на пол. А в комнату уже входили люди в черных костюмах и белых шелковых шарфах. В руках у них были малогабаритные израильские пистолеты-автоматы. Вика посмотрела на того, кто шел впереди, и радостно вскрикнула. Не в силах справиться со своими эмоциями, она подскочила и прильнула к нему. Мужчина нежно провел рукой по ее волосам и отстранил от себя, передал на попечение одному из своих спутников. Все это проходило перед глазами Игоря Марковича кадрами замедленной съемки. От страха он потерял ощущение реальности. Казалось, что это не он, а кто-то другой сидит в глубоком кресле в углу огромной комнаты… – Ты что творишь, ублюдок? – ударом затяжного далекого грома отозвался в ушах голос незнакомца. – Я не хотел… Его короткий ответ прозвучал долгим затухающим эхом. – Он хотел изнасиловать меня, – Вика указала на него пальцем. Ее палец вдруг начал удлиняться, тянуться к нему. Длинный крючковатый палец с ястребиным когтем… Лицо Вики вытянулось, начало расплываться… Игорь Маркович попал в плен галлюцинаций, из которого, он знал, есть только один выход… – Пусть этому питору вставят шершавого… До него с трудом, но дошло, что его самого сейчас оттрахают. Хорошо, если только это… – И без него «петухов» хватает… Мужчина покачал головой, на которой сквозь дымку галлюцинации Игорь Маркович увидел дьявольские рога. И тут же они исчезли вместе с мужчиной, который вышел из комнаты. И тут же Игорь Маркович увидел, как к нему приближается ствол пистолета. Он приближался медленно, разрастаясь до фантастических размеров. Жерло ствола заслонило весь мир… «…Выстрел „Авроры“… Да здравствует революция…» Эта неуместная сейчас фраза пришла на ум из далекого прошлого и вспышкой молнии отразилась в сознании. И снова вспышка молнии. Взрыв в мозгу и мгновенная боль… Игорь Маркович перестал существовать. Железная дверь со скрипом отворилась, и в камеру зашли два бритоголовых крепыша в черных кожаных майках. – Пойдем, урод, – прогрохотал над ухом один. – Там твою бабу всей толпой харят. Она хочет, чтобы ты видел… Он стоял перед ним и нагло смеялся ему в лицо. Мразь!.. Мощным ударом головы Дима отправил его в глубокий нокаут. Второго он достал ударом ноги в пах. И добил ударом сомкнутых наручниками рук. А теперь бежать. Но не наутек, а искать Вику. Он убьет всех ублюдков… Из-за пояса одного крепыша, лежавшего на полу, торчал пистолет. Он потянулся к нему. – Не стоит, – услышал он знакомый голос. Он резко разогнулся и увидел на пороге камеры сорокалетнего мужчину, которого Вика называла Евгением Ивановичем. Оружия в его руках не было. – Считай, что тебе повезло, – приветливо улыбнулся Евгений Иванович. – Тебя больше никто не обидит. И Вику тоже… И Дима увидел Вику. Закутанная в плащ, она вошла к нему в камеру, обняла, прижалась всем телом. – Любимый… – Любимая… – Здесь не место для свиданий, – усмехнулся Евгений Иванович. – Поедем отсюда. Он и Вика ехали в отдельной машине. Только они и водитель. Сзади и спереди шли «Мерседес» и «Чероки». – Мне такое пришлось пережить, – сказала Вика. – Этот урод Игорек обижал тебя? – Сердце Димы сжалось в комок. – Не успел… Евгений Иванович помешал… – Еще Евгения Ивановича не хватало… – Ты злишься на него?.. Но он же спас нас… – А кто спасет нас от него?.. Он же любит тебя. Разве ты этого не видишь?.. И он хочет, чтобы ты полюбила его… – Дима, ты говоришь глупости, – обиженно посмотрела на него Вика. – Во-первых, я никого не могу любить, кроме тебя… – А во-вторых? – А во-вторых, Евгений Иванович сказал мне на ухо, что он тебя накажет, если ты не женишься на мне… – Ты это серьезно? У Димы от удивления отвисла челюсть. – Вполне… Через пару часов машины въехали во двор знакомого особняка. – Евгений Иванович приглашает нас в гости, – сказала Вика. Спустя некоторое время Дима оказался со своим тайным благодетелем наедине. Он сидел перед ним в жестком кресле в его домашнем кабинете. – Мне тут кое-что на ухо шепнули, – сказал Евгений Иванович, глядя на него холодным взглядом. – Хочешь узнать, что? – Я не любопытен, – сам не зная почему, огрызнулся Дима. – Это по-мужски, – одобрительно кивнул хозяин дома. – И все же я скажу тебе… Ты спал с любовницей Игоря Марковича? – Какого Игоря Марковича? – Того, которого сегодня пришлось убить, чтобы спасти вас… Вот, значит, как далеко зашел Евгений Иванович в своей заботе о Вике и о нем… – Вы имеете в виду Катю? – сглатывая слюну, спросил Дима. – Телохранитель Игоря Марковича не знал, как зовут любовницу хозяина… – Да, я спал с Катей… – И за это чуть не поплатился жизнью… – Можно сказать, что и так… – А еще ты спал с Наташей. – О ней-то вы откуда знаете? – Дима был удивлен. – Наташа была моей любовницей. Ты увел ее у меня… – Я не знал… – Это твое счастье… Дима вспомнил, что любовником у Наташи был какой-то вор в законе. Значит… Нет, лучше об этом не упоминать… – Кстати, это я распорядился уволить тебя с работы. – Вы? – «Изумруд-Банкъ» принадлежит мне… Этот Евгений Иванович – вор в законе и владелец крупнейшего банка страны. Впрочем, ничего удивительного… – Я не знал… – А тебе, Дима, это надо знать. Но об этом потом… Итак, ты спал с Катей и Наташей, а в это время был знаком с Викой. Так? – Так, – Дима покраснел. – Кобель ты, Дима, – но Евгений Иванович не осуждал его. – Есть грех… – Это наследственность… Я тоже грешен… Давно, больше двадцати лет назад я познакомился с одной девушкой. Она любила меня. Я же ее просто уважал. Восемнадцать лет я топтал зону… Дима слушал, боясь пошевелиться. – И все время эта девушка ждала меня. В один прекрасный момент я понял, что люблю ее. Но жил я с ней мало. У меня были другие женщины… Ты не можешь осуждать меня, потому что сам грешен, – Евгений Иванович посмотрел на него внимательным взглядом. – Я не осуждаю… – Вот и славно… Теперь я скажу, что я собираюсь жениться на той девушке… Что ты на это скажешь? – Поздравляю… А что он еще мог сказать? – Только эта девушка уже давно женщина… И она твоя мать… До Димы не сразу дошел смысл сказанного. – Я женюсь на твоей матери… Теперь он все понял. Дыхание перехватило. – Совсем недавно я узнал, что у меня есть сын. Ему двадцать два года… Дима хотел что-то сказать, но слова застряли в груди. – Да, Дима, ты угадал… В это трудно было поверить. Но пришлось… |
||
|