2

Бытует мнение, что красивые девушки дружат с такими же красивыми или хотя бы симпатичными ровесницами. А страшненькие дружат с такими же дурнушками. Марина знала, что это мнение недалеко от истины. Но сама еще со школы дружила с девушкой, о чьих внешних данных были невысокого мнения представители как сильного, так и слабого пола. Роскошные волосы, чудная фигурка, приятный, можно сказать, завораживающий голос. Но лицо даже близко не соответствовало идеалам красоты. Как говорится, бывает и хуже, но реже...

Но как это ни странно, Анюта первой из класса вышла замуж. И притом вышла удачно. Муж – преуспевающий бизнесмен, непьющий, некурящий. И даже не гулящий. Восемь лет она прожила в счастливом браке, пока вдруг не выяснилось, что муж оказался «голубым» и все это время изменял жене со своим партнером по бизнесу.

– И зачем надо было разводиться? – спросила Марина.

Они сидели в небольшом, но необыкновенно уютном кафе, цены в котором не отличались от ресторанных. Посетителей было мало, из колонок струилась мягкая мелодия. Дорогой коньяк приятно согревал кровь.

– А ты бы как поступила на моем месте? – Анюта удивленно подняла на подругу глаза.

– А в постель бы не пускала, и все... Он же у тебя упакованный, при деньгах...

– Деньги не самое главное, – покачала головой собеседница. На тонкие, чуточку как бы вывернутые губы наползла лукавая улыбка. – Тем более что он оставил мне квартиру и машину. И алименты – две тысячи зеленых в месяц. Это чтобы я молчала. Он очень боится за свою репутацию...

– Зачем же ты мне об этом рассказала?

– Марина, ты чего? Мы же подруги! Ты же могила, я знаю!..

– Не знаешь ты меня... Да я и сама себя не знаю... Но будь спок, никому и никогда! Заметано!

Марина обладала множеством недостатков, часть из которых осознавала даже сама. Она любила деньги, в чем ничуть не раскаивалась. Она обожала секс, но это ее личное дело. А вот стервозность своей души оправдать никак не могла. Так хорошо ей было замужем за могучим Алтыновым, так все было здорово, но несдержанность ее характера в конце концов поставила крест на этом браке. Как же она люто ненавидела бывшего мужа в первый год после развода. Точно так же она ненавидит его новую пассию сейчас. Голыми руками готова была задушить эту подлюку... И задушила бы, если бы не боялась попасть в тюрьму...

Но были у нее и достоинства. В частности, она умела хранить секреты. Во всяком случае еще ни разу она не нарушила данного любимой подруге слова помалкивать. И в этот раз никому ничего не скажет... Да и ни к чему ей кому-то что-то рассказывать. Сплетни она распускать не любит. Нет и делового интереса в том, чтобы опорочить Анюткиного мужа. Пусть живет хоть с чертом рогатым, ей-то что...

– А как насчет других мужчин? – спросила Марина.

– То есть?.. А-а, спит ли Миша с другими?

– Меня педики не волнуют, – усмехнулась подруга. – Меня нормальные мужчины интересуют. И тебя должны интересовать...

– А-а, это... – замялась Анюта.

– Чего это? Как он реагирует, что ты с другими мужчинами спишь...

– Я не сплю... Ни разу еще не было...

– А если будет?..

– Я думаю, он ревновать не будет, – ехидно сказала Анюта.

– А если и будет, то не тебя, а мужиков к тебе, так? – развеселилась Марина.

– Тебе хорошо, ты красивая, – грустно и с завистью вздохнула подружка.

Она всегда ей завидовала. Но зависть эта была не то что белой, а какой-то по-детски наивной, лишенной всякого злого умысла. Такая зависть не раздражала и не настораживала. Скорее наоборот, было приятно...

– Да ладно тебе! – ободрительно улыбнулась Марина. – Ты выглядишь ничуть не хуже!

Конечно же, она преувеличивала. Но не настолько, как в былые годы. За последние годы Анюта порядком изменилась, и в лучшую сторону. Пластику она не делала, хотя это и было глупостью с ее стороны. Но правильно подобранная прическа, грамотный макияж и умение держать голову существенно сглаживали природные дефекты внешности. А чуточку устаревшее по фасону, но идеально подобранное под стиль Анюты платье подчеркивало достоинства ее фигуры. Модная и дорогущая сумочка от Гуччи, туфельки из того же комплекта. Стильные золотые часики, перстень и сережки с маленькими брюликами... Выглядела Анюта неплохо. Во всяком случае Марине ничуть не было стыдно сидеть с ней за одним столом... Впрочем, она никогда не комплексовала по этому поводу – ни раньше, ни сейчас...

– Сколько ты уже без мужчины? – спросила Марина.

– В разводе – полгода. А так – уж и не помню. Миша меня не очень баловал...

– Плохо без мужчины. По себе знаю...

Марина не могла похвастаться, что меняет бой-френдов как перчатки. Да и не хотела хвастаться. Не шлюха же она какая-то. Но время от времени в ее жизни появлялся мужчина. Правда, ни один надолго не задержался. Всем она рано или поздно давала отставку.

А ведь могла и замуж выйти. Красотой мать-природа ее не обидела, материальные проблемы не особо напрягают. Алтынов на развод не поскупился. Оставил машину, купил роскошную квартиру в центре города, положил приличную сумму денег на жизнь. Как-никак Марина наследника ему растила. Официального наследника, как говорил он сам. И она в это верила. А потому и вела себя с ним как последняя стерва. Но, оказывается, не все так просто. Теперь у Алтынова есть и маленький сын, и взрослый. Сейчас ему не до Шурки. Обидно, очень обидно...

Но еще есть возможность догнать ушедший поезд. Алтынов уже совсем не злится на нее, тепло встречает, когда она приезжает к нему домой... Наверняка Олимпиада в душе рвет и мечет. Чувствует, куда начинает дуть ветер... А сама во всем виновата. Алтынов же не дурак, он знает, кому можно доверять, а кому нет. Ей он доверять не может, потому что она уже предала и своего мужа, и его сына. Так же она может предать и его самого... Недолго продержится Олимпия. Скоро закатится ее звезда. Алтынов стареет, а значит, становится все более сентиментальным. Он любит Марину, он обожает ее и своего сына. На баб его тянуло и будет тянуть всегда. Но ведь он же не сорока, чтобы тянуть каждую блестящую безделушку к себе в дом. А Марину он к себе возьмет. Олимпиаде даст пинок под зад, а ее – к себе, под крыло. А уж она постарается не разочаровать его. Ведь она тоже стала взрослей, а значит, и мудрей...

Плохо ей без мужчины. Но Марина удерживала себя от того, чтобы пуститься во все тяжкие. У Алтынова везде глаза, он знает о каждом ее предыдущем грехопадении. И о новом ромачнике узнает обязательно. Упрекать не станет – ведь она вроде бы и не обязана хранить ему верность. Но осадок в душе останется. Как всякому нормальному мужику ему неприятно осознавать, что с его женой кто-то спит. И неважно, что жена бывшая... Нет, больше Марина грешить не будет. Пусть Алтынов видит, что ее больше никто не волнует, кроме него самого...

Все, решено, больше никаких мужчин! Марина приняла решение, и неожиданно для себя успокоилась. И нервный зуд вдруг прошел. Умиротворение на душе почувствовала... Да, никаких больше мужиков. Ну их к черту!..

Она увидела входящего в кафе далеко уже не юного, но все еще молодого человека. Черные волосы с «мокрым эффектом», пронзительные синие глаза – настолько синие, что наводили на мысль о линзах. Четкие черты лица, благородный нос, мужественный склад губ, четко очерченный подбородок. Голливудская улыбка местного розлива, ладная спортивная фигура. И выглядел он стильно. Джинсовый костюм сидел на нем так, как будто он в нем родился. Джинсы тесные. Натуральный красавчик... Но Марина лишь усмехнулась. Этому кренделю ничего не светит, пусть и не петушится...

А парень, похоже, как раз и помышлял о красивой гавани, где он мог бы бросить якорь. Глаза у него блестят – как у мартовского кота. Он подошел к их столу. Началось!.. Марина недовольно посмотрела на него. «Проваливай!» – читалось в ее глазах.

Но парень на нее даже не смотрел. Все внимание на Анюту. Не просто смотрит на нее, а как будто выжигает взглядом у нее на лбу стрелой пронзенное сердце. Анюта смутилась, зарделась.

– Если ты не против, то я весь твой! – Голос у него глубокий, волнующий.

Вот так, с ходу, по-гусарски. Шашку наголо!.. И похоже, Анюта совсем не против, чтобы ее «зарубили» этой «шашкой». И никакой настороженности в глазах.

– А если против? – Марина сама озвучила встречный вопрос. Хотя бы потому, что Анюта, похоже, потеряла дар речи.

Но парень на нее даже не глянул... Да он дурак! А как еще объяснить то, что Марину он полностью игнорирует. А ведь она считается одной из красивейших женщин города. Да что там город... Семь лет назад она победила на областном конкурсе красоты. Вот тогда-то Алтынов ее и приметил... А кто такая Анюта?! От нее же даже мухи шарахаются!

– Я не против... – голос у Анюты дрожал, как у девочки на первом свидании. – Но я вас не совсем понимаю...

– Кого это вас? – залихватски улыбнулся парень. – Я вроде бы здесь один... Э-э, но могу и друга привести. Вас же двое, туды-сюды...

Наконец-то он соизволил глянуть на Марину... Вот сейчас он и поймет, кого обошел вниманием... Но нет, в глазах не мелькнуло даже искорки восторга. Зато взор снова вспыхнул, когда он обратил его на Анюту.

– Что значит туды-сюды? – раздраженно спросила Марина.

– Ну это так, присказка...

– Из какого колхоза? – постаралась она его уязвить.

Но это было не так-то просто.

– Колхоз «Ядрен Батон», три дня лесом, три дня... Нет, не полем. Поза есть одна... Но мы же не будем об этом, правда? Или ты настаиваешь?

– Да пошел ты! – презрительно фыркнула Марина.

– Спасибо за приглашение!..

Он небрежно плюхнулся на свободный стул. Непринужденный в своих развязных манерах, он забросил ногу за ногу.

– Пожалуйста!.. Анюта, мы уходим!

Но Анюта даже не шелохнулась. Она как зачарованная смотрела на этого доморощенного мачо. И тот не собирался уходить. «Мачогонное» средство в лице Марины совершенно на него не действовало.

– Да ты можешь идти! – небрежно махнул на нее рукой парень.

– Да кто ты такой!.. – вспылила молодая женщина.

Она порывалась уйти, но на самом деле уходить ей вовсе не хотелось. Она говорила себе, что остается здесь ради Анюты. Но уже понимала, что подруга здесь ни при чем. Парень казался чертовски привлекательным. И ее злило, что выбрал он Анюту, а не ее... Так не должно быть! Она должна была исправить эту вопиющую несправедливость...

– Кто ты такой, чтобы мне «тыкать»?

– Но ты же не старая бабушка... – ухмыльнулся парень. – Или все-таки возраст? Сколько тебе лет?

– Ты, дерёвня! Разве у женщины спрашивают?..

– Не сечешь тенденцию, милая! – нагло оборвал ее нахал. – Уже немодно скрывать свой возраст. Можно выглядеть молодо на свои... Вот тебе уже за тридцать, а выглядишь ты...

– Кому за тридцать?! – взвилась Марина.

Она едва сдерживалась, чтобы не вцепиться в глаза этому придурку... Да ей всего-то двадцать пять! А выглядит она на двадцать. А если ей хотят польстить, то дают всего семнадцать... А этот кретин дает ей тридцать! И еще пялит на нее свои бесстыжие глаза!.. Удивительно, как это он до сих пор жив?

– А что, нет? – ничуть не смутился парень. – Извини, если ошибся... Э-э, извините!

– Ты чего это со мной на «вы»?

Марина достала из сумочки ментоловую сигарету. Парень ловко извлек из кармана модную бензиновую зажигалку, поднес ей огонек.

Благодарить его Марина не стала. Еще чего!

– Да, кстати, меня Романом зовут... Дурное имя.

– Почему? – глядя ему в рот, с глупым удивлением спросила Анюта. – Красивое имя...

– Да имя-то ничего. Только вот отпечаток на судьбу накладывает. Как гляну на красивую женщину, так сразу роман хочу с ней завести... Роман с Романом, звучит?

– Звучит! – восторженно подхватила Анюта.

Она готова была согласиться сейчас с чем угодно. Скажи он ей, что пылесос предназначен для мелиорации заболоченных земель, и она бы наградила его бурными аплодисментами...

– У тебя что, роман с Романом? – подковырнула его Марина. Уж она-то этому прощелыге в рот заглядывать не будет.

– Нет, у меня роман... – Он запнулся и вопросительно глянул на Анюту.

Она догадалась, что от нее требуется. Назвала свое имя:

– Анна!

– Вот, у меня роман с Анной!.. Да, Анечка?

– Да!.. – растеклась она как та квашня по лавке.

– И надолго?

– А это как повезет!

– Кому?

– Мне, конечно же... Сам в это не могу поверить, но факт есть факт – женщины меня бросают, а не наоборот...

– Извини, но у меня нет жилетки, чтобы ты в нее поплакался, – криво усмехнулась Марина.

– Я плачусь? – удивленно спросил Роман. И тут же подтвердил: – Да, наверное, плачусь... Анечка, а у тебя есть жилетка?

– Да...

Марина и не надеялась, что она ответит «нет».

– Наверное, она у тебя дома?

– Дома у нее муж! – сама от себя того не ожидая, выпалила Марина.

Она не хотела, чтобы этот придурковатый, но такой заводной красавчик уходил вместе с Анютой. Тем более что им было куда идти. Квартира свободная, кровать широкая...

– Ну что ты такое говоришь? – с упреком посмотрела на нее подруга. – Нет у меня мужа...

– А врать нехорошо! – поднимаясь со своего места, с укоризненно-ухарской усмешкой на губах произнес Роман.

Самым наглым образом взял Анюту за руку и повел ее к выходу. А та как глупая овца побежала за ним... А может, и не глупая. Парень-то хорош. Нет, Анюта не дура. Правильно сделала, что не упустила шанс. Скорей всего последний в жизни. Кто еще позарится на нее?.. Но ведь позарились. Марина в пролете, а у Анюты этой ночью все будет о’кей. А может, дело и не ограничится одной ночью...

Марина завидовала подруге. Она чувствовала себя оскорбленной. И даже опороченной... Ведь она давала себе слово, что больше никаких романов на стороне. А появился этот красавчик, и снова внутри все закипело – не столько от возмущения, сколько от возбуждения. Он заставил ее почувствовать себя нимфоманкой. Невольно заставил... Ну почему он выбрал Анютку?..

Марина всю ночь не находила себе места. С упорством монастырской девы отгоняла от себя непотребные мысли, но раздраконенное воображение с еще большим упорством рисовало ей возбуждающие картинки. Роман сверху, Роман сбоку... Уснула она только под утро. Разбитая и неудовлетворенная.

Проснулась она только к обеду. Горничная подала обед, няня привела к столу Шурика. Квартира у нее большая, денег на содержание прислуги хватает. Все хорошо, еще бы мужчину... Марина снова почувствовала, как ее закружило, понесло. Роман – ночью. Роман – днем. Он зверь, а не мужчина...

– Марина Николаевна, это вас!

Горничная подала ей телефонную трубку.

– Марина, привет! – услышала она разнузданный голос Романа.

И такая жаркая волна поднялась внутри, что уши вспыхнули факелами.

– Это кто там такой наглый? – изобразила она недовольство.

– Да это я, Рома... Ты же не могла меня забыть, да?

– Откуда такая самоуверенность?

У нее и в мыслях не было бросать трубку. Но и в присутствии прислуги точить лясы не хотела. Марина ушла в свою комнату. Пусть обедают без нее.

– Да нет, самоуверенность здесь ни при чем... Мне кажется, что я вчера тебя обидел...

– Может, мы перейдем на «вы»?

– Ну вот, значит, сильно обидел... Может, встретимся?

– Зачем?

– Ну, я должен извиниться... Сам не знаю, что на меня вчера нашло. Какая-то вожжа под хвост попала...

– Это какой хвост ты имеешь в виду?

– Ну, тот, который имею и который... Короче, мне так неловко за вчерашнее. Да и Анюте не понравилось, как я себя вел...

– Так это она попросила тебя позвонить? – разозлилась Марина.

– Да ну что ты!.. Я попросил у нее твой телефон, так она чуть не расплакалась. Боится, что я к тебе переметнусь...

– Можно подумать, ты мне нужен! – из вредности уколола его Марина.

– Да я еще и не хочу к тебе...

Вот и обменялись любезностями.

– А не пошел бы ты!..

– Да я пойду. Тебя увижу и пойду... К Анютке!.. Она такая!

– Какая? – сорвалось у нее.

– У-ух!.. А твой телефон я у нее украл...

– Я так и знала, что с тобой не все в порядке...

– Ну так это ради тебя... Так что, пересечемся?

– Ага, сейчас, разбежалась!

При всей язвительности ее тона эти слова в какой-то степени соответствовали правде. Она хотела Романа. Она очень его хотела...

– Да, ну тогда извини!

Но, похоже, он скрытой правды не расслышал. Поэтому положил трубку.

Марина чувствовала себя полной дурой.

Вечером горничная ушла домой. И няня отпросилась. Марина осталась дома одна, с ребенком. Уложила Шурку спать, а сама... Она не знала, что делать. Пойти куда-нибудь в ночной клуб, подцепить хахаля, переспать с ним и разойтись. И Алтынов ничего не узнает... Да и плевать, если узнает. Она же женщина в конце концов, а не манекен.

В дверь неожиданно позвонили. Марина включила телевизор, перевела его в режим монитора. На лестничной площадке стоял Роман. В одной руке букет цветов – он держал его небрежно, поддерживая плечом, как будто это был банный веник, в другой руке бутылка – то ли коньяк, то ли виски. Стоит, зевает. Раздолбай раздолбаем. Но этим он и брал. Марина без раздумий впустила его в дом.