"Награда победителю – смерть" - читать интересную книгу автора (Брайт Владимир)

Глава 2

Привычно зажимая левой рукой располосованный бок, я бесцельно брел по городу, успевшему стать моим нескончаемым кошмаром. Рана давно не кровоточила, но и не заживала. Попытки зашить или заклеить ее не привели ни к какому результату. Проходило несколько минут – и швы лопались, стяжки разваливались, а вместо непреходящей ноющей боли, к которой я успел привыкнуть, бок разрывало на части раскаленными щипцами.

Судя по всему, у демона сомнения было не только извращенное чувство юмора, но и возможность превратить здорового человека в некое подобие надорванного продуктового пакета. Из которого в любой момент часть содержимого может выпасть на мостовую.

Несмотря на то что это была нездоровая галлюцинация, город выглядел вполне настоящим. Он жил собственной жизнью, а по улицам ходили вполне нормальные с виду люди, а не статичные манекены. У каждого – своя жизнь, заботы, мечты и тревоги. А то, что эти призрачные химеры являлись бредом перекачанного наркотиками сознания, никого, кроме меня, не волновало. Потому что об этом никто не догадывался. Идиотская ситуация. Но опять же. Только для одного-единственного человека.

В городе-призраке (как и в настоящих городах) можно купить за деньги что угодно – наркотики, оружие, голоса избирателей, протекцию стражей порядка и, разумеется, продажную любовь. Огромная смердящая свалка, где все продается и покупается. Главное – иметь наличные.

И то, что я фактически являлся создателем этой мнимой реальности, не имело значения. Даже в насквозь фальшивом мире деньги имели вполне настоящую ценность и силу.

Конечно, можно было придумать какой-нибудь сравнительно честный способ заполучить энную сумму. Но когда знаешь, что вокруг все ненастоящее, нет никакого желания изобретать велосипед. Как только заканчивались наличные, я заходил в первый попавшийся магазин и «брал кассу». Иногда случались перестрелки с полицией – с летальным исходом. Но что значит виртуальная пуля в голову? Ничего. На экране монитора вырисовывается стандартное «Game over». Изображение гаснет, происходит перезагрузка – и надо мной вновь склоняется встревоженное лицо Герды. Которая, наверное, в тысячный раз спрашивает, все ли в порядке.

– Да, – уверенно отвечаю я, – просто отлично! Но никакой банк я грабить не пойду.

– Плохо себя чувствуешь?

– Еще как! И вдобавок не хочу. Устал от всего… Конечно, вы с Каем можете воспользоваться экипировкой. Никаких проблем… Ну а я пошел… Куда? Еще не знаю, но наверняка придумаю по дороге… Кто решил потрахаться? Ах, мозги последние протрахал… Извини, не расслышал… Может, и так. Ладно, заболтались. Мне пора… И вам удачи…

Пятиминутная разборка, отработанная до автоматизма, – и я вновь бесцельно иду по улицам города-призрака, сам не зная куда.

Бесконечная история, лишенная даже подобия финала.

Проклятие, воплотившееся в жизнь.

Город-призрак.

Тоска.

Одиночество.

Безумие.

Когда в кармане есть деньги, можно попытаться развлечься. Впрочем, секс я выкинул из головы почти сразу (а точнее, после двух неудачных попыток). Вываливающиеся наружу внутренности не могут выступать в роли любовной прелюдии или стимулировать сексуальное влечение. Может, для каких-нибудь особо продвинутых извращенцев это допинг, способный возбудить до предела. Но я – всего лишь среднестатистический мужчина без всяких отклонений. Потому и вычеркнул из списка развлечений сексуальные оргии, решив скоротать остаток вечности в наркотических грезах.

Однако и здесь меня поджидало жестокое разочарование. Вместо легкой эйфории после приема вполне безобидной таблетки сознание накрыла череда зловещих кошмаров. Это были дикие натуралистические ужасы, одно только воспоминание о которых вызывало приступы тошноты и бросало в холодный пот.

Кроме всего прочего, в моем персональном аду появилась отвратительная тварь, отдаленно напоминающая бесхвостого крокодила. Только, в отличие от обычного земноводного, пасть монстра оказалась чуть более сплющенной, а тело покрывало некое подобие редкой шерсти, не способной скрыть обилие гниющих язв. Компания, мягко говоря, не самая приятная, даже учитывая мое ненормальное состояние. Попытавшись отвязаться от мерзкой твари, я потерпел несколько неудач кряду. И, будучи не в силах изменить ситуацию, спустя некоторое время смирился со зловещим сопровождающим.

Куда бы я ни пошел, монстр неотступно следовал рядом, не предпринимая попыток напасть. От него невозможно было скрыться, как нельзя убежать от собственной тени. Если не ошибаюсь, тварь оставалась невидимой для окружающих. Никто не шарахался в сторону и не падал в обморок при появлении чудовища, один только вид которого мог привести в ужас человека с самыми крепкими нервами. Фантасмагорическое порождение наркотического бреда всегда молчало. Но в любую погоду с высунутого наружу фиолетового языка сочилась клейкая слюна. И места, куда она попадала, разъедало будто от действия серной кислоты.

Я долго не мог понять, какую цель преследует монстр. Но когда случайно врезавшийся в меня скейтбордист вывалил наружу содержимое моего «рваного пакета», ответ нашелся. Как оказалось, чудовище интересовалось исключительно внутренностями. Моими внутренностями. Можно залететь с передозировкой и, прежде чем отдать концы, пройти пару кругов ада. Но даже это состояние вряд ли может сравниться с ощущением, когда из человека не торопясь вытягивают кишки, обильно смачивая их серной кислотой.

Именно после этого случая я дал имя хищной твари: Злая. Мне было глубоко плевать, откуда она взялась. Главное, нужно быть предельно осторожным, чтобы подобные инциденты никогда не повторялись. Нечеловеческая боль, разрывавшая внутренности до тех пор, пока я не отключился, запечатлелась в памяти настолько ярко, что иногда начинало казаться: серная кислота до сих пор выжигает меня изнутри…

День сменялся ночью, а затем наступало утро. Жизнь текла своим чередом, но лишь до того момента, пока я не умирал. «Воскрешение» происходило в одном и том же месте – в квартире, где Кай с Гердой планировали предстоящее ограбление банка.

Первое время я относился спокойно к нашим нечастым встречам. Но после того, как с лица Герды исчезла широкая идиотская улыбка, мне стало невыносимо тяжело видеться с ней. Начиная с этого момента все выглядело слишком правдоподобно. И уже не смотрелось подобием виртуальной реальности. Обычная жизнь – с проблемами, радостями и тревогами. Пожалуй, именно эта мнимая нормальность была хуже всего.

Память постоянно возвращала к последнему разговору с демоном. К тому самому моменту, когда он назвал меня трупом. Не приходилось сомневаться – в настоящем мире я стопроцентный покойник. Даже если удастся вырваться из «ловушки разума», и тогда ничего не изменится. Наркотики прикончат меня намного раньше, чем полиция или все киборги, вместе взятые.

Но Герда…

Она пойдет в банк и умрет, так и не успев ничего понять. А жирный кровосос, предавший ее, останется безнаказанным.

Жестоко страдая от собственного бессилия, я предпринял еще несколько отчаянных попыток ограбления банка. Как и следовало ожидать, они провалились. Период ненависти продолжался достаточно долго, но в конечном итоге прошел и он. Не оставив после себя ничего, кроме равнодушной усталости.

Муха, попавшая в сети паука, дергается до тех пор, пока у нее есть хотя бы призрачный шанс на спасение. Как только надежда исчезает, она успокаивается – и умирает. Я бесчисленное количество раз пытался ограбить банк и вырваться из замкнутого круга, но все попытки оказались тщетными. Ни вырваться, ни умереть не представлялось возможным.

Проклятый город, вспоротый бок и Злая, которая таскалась за мной по пятам, роняя на асфальт ядовитую слюну, – вот все развлечения, которыми мне следовало заполнить остаток чертовой вечности.

Время полной апатии продолжалось намного дольше, чем период лютой ненависти. Это напоминало поездку в машине в осенний дождливый вечер по безлюдной проселочной дороге. Дворники смахивают воду с лобового стекла, фары не могут пробиться сквозь пелену дождя, и кажется, что все дороги ведут в никуда. А раз так, то самое простое и правильное решение – заглушить мотор и дождаться прихода нового дня. Или еще лучше – сунуть пистолет в рот и нажать на спуск.

Трудно сказать, как долго я просуществовал в подобном заторможенном состоянии. Но с появлением страха с голубыми глазами все резко изменилось.

Не стану отрицать – название идиотское, зато наиболее точно отображает происходящее. Это и вправду был страх, оказавшийся намного ужаснее Злой. Мерзкая тварь всегда была рядом, а страх возникал неожиданно, в самый неподходящий момент.

Именно сводящее с ума ожидание и было хуже всего.