"Коварная соблазнительница" - читать интересную книгу автора (Вилье Жерар де)

Глава 14

Несчастный Отто Вигант виновато грыз ногти, сидя в холле гостиницы. В пяти метрах от него Кризантем увлеченно читал «Штерн». Малко находился поблизости – в антикварном магазине, торгующем фарфоровыми безделушками.

Вчера Вигант устроил ужасную сцену, угрожая выброситься из окна отеля, если Малко и дальше будет принуждать его покинуть Копенгаген. Он любил Стефани, и она любила его. От этой фаустовской версии «Ромео и Джульетты» у Малко опускались руки.

Серьезный датский еженедельник «Политикон» вышел под заголовками о вчерашнем загадочном происшествии. Были обнаружены трупы убитых Кризантемом автоматчиков. Официально датская полиция не напала на след. Однако консульство США с утра одолели возмущенные звонки, требующие уладить дело. Все это, конечно, не могло не отразиться на Малко.

Между тем «великая любовь» продолжалась. Мимо Малко под руку с Вигантом прохаживалась Стефани, вызывающая и все такая же восхитительная.

Из бара напротив холла отец Мельник наблюдал за своим старым компаньоном с бесконечной жалостью, не переставая воздавать хвалу Богу за то, что тот спас его, Мельника, от искушения плотью. Сан священника и богатый жизненный опыт позволяли ему неплохо разбираться в человеческой душе; поэтому оставаясь в неведении о вчерашней неудачной попытке бегства Виганта, он все же не мог не почувствовать его готовности вновь нырнуть в коммунистический ад. Борис Савченко оказался психологом от дьявола: Вигант не поддался бы на его уговоры, если бы вначале тот не свел его с ума от ревности. Ведь человек всегда цепляется за то, что выскальзывает у него из рук.

Мельник тяжело вздохнул. Еще раз ему придется взять на себя роль карающей божьей десницы. Несомненно, он оставался в абсолютном согласии со своей совестью, но ему еще хотелось быть в ладу и с людскими законами, чтобы воспользоваться впоследствии манной небесной в виде долларовых купюр. План был по-библейски прост и зависел только от человека, которому он доверял полностью, то есть от самого себя.

Допив чай. Мельник направился к выходу. Нужно было осуществить задуманное как можно скорее, поскольку каждый час увеличивал власть Стефани над Вигантом.

– Войдите, – крикнул Борис Савченко.

Сидя у окна, он наблюдал за парком Тиволи на противоположной стороне улицы. Борис злился на самого себя. Вчера дважды удача выскользнула у него из рук. Теперь придется прибегать к силе.

Скрипнула дверь в комнату Стефани. Вполне нормаль но. Время, когда горничная приходит делать уборку. Точно так же, как и у Малко с Вигантом, его комната сообщалась с комнатой Стефани.

Не зная почему, он бросил взгляд в сторону общего коридора. Этого хватило, чтобы заметить исчезающую рясу отца Мельника. Борис бросился вперед.

Они остановились в четырех метрах друг от друга, разделенные дверью. Русский не сразу увидел в руке Мельника парабеллум.

На лице священника играла обычная подобострастная улыбка, но легендарные уши слегка покраснели, что являлось признаком некоторого смущения.

– Да благословит вас Господь, – мягко произнес он, нажимая на курок.

Первая нуля прошла в сантиметре от головы Бориса, вырвав из дверной коробки кусок дерева. Вторая разорвала подкладку на плече у костюма. Борис упал, и это его спасло, так как третья пуля прошла там, где должен был находиться его живот.

Стоя на четвереньках. Борис с силой толкнул дверь. Она ударила в ствол пистолета и помогла Мельнику закончить стрельбу. Борис проворно нырнул в проем и, хлопнув дверью, помчался во весь дух по коридору.

Не встретив по пути ни одного лифта, он ворвался в первый попавшийся номер и, чуть не сбив с ног пожилую чету шведов, закричал по-английски:

– Быстрее, быстрее, меня хочет убить сумасшедший!

С этими словами он бросился к телефону и набрал номер полиции, хотя точно знал, что она прибудет с опозданием.

Отец Мельник стоял с минуту оглушенный. Весь его план рушился. Если бы обнаружили трупы Бориса и Стефани в одной комнате, никто бы не смог его заподозрить. Ну а те, кто вопреки логике смог бы вывести его на чистую воду, поторопились бы представить возражения... Однако все произошло не так. Сначала он хотел убить Стефани, затем Бориса. Но ни у себя в комнате, ни в ванной женщины не оказалось. Теперь в его распоряжении оставалось всего несколько минут. Борис наверняка уже вызвал полицию.

Мельник поднял глаза к небу, чтобы найти там вдохновение, и в конечном счете решил держаться старого принципа: закончить то, что было начато.

Он прошел в комнату Бориса и повернул ручку в ванную комнату. Дверь оказалась запертой изнутри. Значит, Стефани почему-то принимала душ в комнате Бориса. Он произнес первое, что пришло на ум:

– Стефани, открой, это я, Борис.

Естественно, призыв остался без ответа. Он прижался ухом к двери и услышал, как она снимает телефонную трубку. В отеле «Руаяль» аппараты были установлены даже в ванной комнате.

Мельник попытался плечом выломать дверь, но безуспешно. Время шло. Тогда он закрыл на задвижку входную дверь и, вернувшись, приставил дуло пистолета к замочной скважине.

От выстрела дрогнули стены, но дверь выстояла. Пуля только наполовину повредила замок. Мельник снова нажал на курок. На этот раз дверь распахнулась сама. Стефани пронзительно закричала. Стоя в ванне во весь рост, с перекошенным от страха лицом, она смотрела на Мельника.

– Борис, Борис!

Русский в это время находился этажом ниже, объясняя происшедшее недоверчивому служащему.

Мельник не стал задерживаться на созерцании прелестей Стефани. Подняв пистолет, он прицелился ей в грудь. В панике она бросила вперед полотенце, которое держала в правой руке. Отклонившись от цели, пуля пробила стену. В закрытом пространстве звук выстрела был оглушающим. С болью в ушах Мельник вдавил дуло в живот Стефани. На этот раз произошла осечка. Он недоуменно посмотрел на оружие и еще раз спустил курок. Вновь осечка.

Стефани сумасшедшими глазами смотрела на него, затем, опомнившись, стала истерически кричать. Пуля отбросила ее к стене, пробив выставленную вперед руку и разорвав плечо. От охватившего ее смертельного страха она не почувствовала боли, только закружилась голова. Она стала медленно сползать вдоль стены. У нее все же хватило сил уцепиться за кран ванны и сделать усилие, чтобы вдохнуть. Ею овладело странное спокойствие, почти безразличие. Она словно во сне видела у самого лица страшное оружие.

Как в старые добрые времена, отец Мельник решил воспользоваться беспроигрышным приемом: выстрелом в ухо. Однако обойма оказалась пуста. Он тупо уставился на пистолет. В коридоре послышались шаги, и зычный голос приказал по-датски:

– Немедленно откройте дверь! Полиция!

Мельник неловко попытался ударить Стефани рукояткой пистолета, но, промахнувшись, потерял равновесие и по локти оказался в порозовевшей воде.

Чтобы не упасть совсем, он невольно выпустил из рук пистолет, который остался лежать на дне. Тогда, схватив Стефани за волосы, он с силой погрузил ее голову в воду.

Удары в дверь усилились. Уже несколько голосов кричали:

– Выбивайте дверь, выбивайте!

Услышав голоса. Стефани принялась как тигрица отбиваться от Мельника. Ей не хотелось умирать. Ухватившись здоровой рукой за его сутану, она стала тянуть Мельника в ванну. И тут ей подвернулось огромное прозрачное ухо. Она изо всей силы впилась зубами в розовую кожу. Тотчас целый поток крови хлынул ей в лицо. Мельник с нечеловеческим криком отскочил в сторону.

Прежде чем потерять сознание, Стефани выплюнула изо рта что-то гадкое, не поддающееся описанию.

Мельнику показалось, что у него оторвали полголовы. Безумная злость овладела им. Стефани была еще жива. Вот уж теперь-то Верхун последует за ней везде, тем более что его, Мельника, не будет рядом, чтобы помешать. Слишком глупо. Дикое ощущение провала заставило Мельника поискать какой-нибудь предмет, чтобы покончить со Стефани. Полицейские стали выбивать дверь. Вдруг его сердце чуть не выпрыгнуло от радости. Он увидел свешивающийся провод электрической бритвы, которую Борис всегда оставлял включенной в розетку. И как на беду, Стефани именно сегодня пришла к нему принять душ, так как в ее ванной вышел из строя смеситель.

Мельник взял бритву. Провод оказался настолько длинным, что не составляло труда дотянуться им до воды. Осторожно держась за каучуковый корпус. Мельник нажал на кнопку и погрузил его в воду.

Не приходя в сознание, Стефани сильно вздрогнула. Глаза ее несколько раз моргнули, тело напряглось, а зубы застучали с такой силой, что передние даже сломались. Ее охватила конвульсивная дрожь. Бессознательно она ухватилась за запястье Мельника. Он почувствовал, словно гигантская рука сдавила ему сердце. Ничего не соображая, он опустил руку в воду и с удивлением увидел, как она дрожит. Он хотел что-то сказать, но только пошевелил губами, будучи уже наполовину парализованным. Потеряв сознание, он рухнул на пол.

Полицейский в белой каске замер перед страшным зрелищем. Отец Мельник лежал на спине, и из-под задравшейся рясы виднелись белые кальсоны. Левый глаз его был полностью закрыт, а правый смотрел в потолок.

Голова Стефани была откинута назад. Из воды торчали одеревеневшие от агонии груди. Весь кафель в ванной был залит кровью.

Полицейский опустил пистолет. В ту же секунду его чуть не сбил с ног Борис. Оттолкнув ногой Мельника, он склонился над ванной.

– Срочно врача! – закричал он. – Ее еще можно спасти.

Вместе с полицейским они донесли Стефани до кровати. Проходя мимо Мельника, Борис бросил на него испепеляющий взгляд. Он с удовольствием выбросил бы его сейчас в мусорную яму.

Гостиничный врач флегматично осмотрел Стефани.

– Мало шансов на спасение. Я вызвал «скорую помощь».

Он начал делать ей энергичный массаж сердца. Отца Мельника тем временем уложили на ковер посреди комнаты. Один из полицейских, приложив ухо к груди, хрипло бросил:

– Этот еще жив!

Бросив Стефани, врач занялся Мельником, встав перед ним на колени. Бледнея, Борис похлопал его по плечу.

– Почему вы бросили женщину? Этот человек – преступник.

Врач на мгновение оторвался, чтобы возразить:

– Есть еще шанс спасти его, а не ее. Прежде всего я врач.

Пьянея от бешенства, Борис почувствовал бессилие. Через несколько секунд прибыла бригада скорой помощи. На лицо Стефани надели кислородную маску. Спустя час врач официально констатировал смерть от электрошока. Отец Мельник будет жить, но пока не известно, какими будут последствия для его мозга. Он мог в равной степени стать слепым, парализованным или идиотом. А может, и всем вместе...