"Красная трава" - читать интересную книгу автора (Виан Борис)

ГЛАВА XV

Сквозь желтую листву каштанов блестело неяркое осеннее солнце.

По пологому склону прямо перед Вольфом протянулась аллея. Сухая и припорошенная посередине пылью дорога становилась к обочинам темнее, там виднелось даже несколько ореолов чистой грязи — отложения луж после недавнего ливня.

Между хрустящими листьями просвечивали палисандровые бочки конских каштанов, обернутых кое-где в скорлупки переменчивых оттенков, от ржаво-бежевого до миндально-зеленого.

И с той, и с другой стороны аллеи подставляли ласковым лучам солнца свою неровную поверхность запущенные газоны. Среди пожелтевшей травы там и сям топорщился чертополох и пошедшие в ствол перезрелые многолетки.

Казалось, что аллея вела к каким-то окруженным не очень высокой порослью колючего кустарника руинам. На стоявшей перед развалинами скамье из белого камня Вольф разглядел силуэт сидящего старика, укутанного в льняную хламиду. Подойдя ближе, он обнаружил, что принял издалека за одежду бороду, окладистую серебристую бороду, которая пять или шесть раз оборачивалась вокруг тела старца.

Рядом с ним на скамье лежала маленькая, до блеска начищенная медная бляха, в центре которой было выдавлено и зачернено имя: «Месье Перль».

Вольф подошел к нему. Вблизи он увидел, что у старика было сморщенное, как наполовину спущенный красный шар, лицо, в большом носу проковыряны Преизряднейшие ноздри, из которых торчала грубая щетина, брови нависали над двумя искрящимися глазками, а скулы блестели, как маленькие подрумянившиеся на солнце яблочки. Подстриженные бобриком белоснежные волосы вызвали в памяти хлопкочесальную машину. На коленях покоились исковерканные возрастом руки с большими квадратными ногтями. Вся одежда старика состояла из старомодных купальных трусов, разлинованных зеленым по белому, да из слишком больших для его зароговевших ступней сандалий.

— Меня зовут Вольф, — сказал Вольф.

Он показал на гравированную медную бляху.

— Это ваше имя?

Старик кивнул.

— Я — месье Перль, — подтвердил он. — Совершенно точно. Леон-Абель Перль. Итак, месье Вольф, теперь ваша очередь. Посмотрим, посмотрим, о чем вы могли бы порассказать.

— Не знаю, — сказал Вольф.

У старика был удивленный и слегка снисходительный вид человека, вопрос которого адресован самому себе и который не ожидает от оного снаружи ни малейшего рикошета.

— Естественно, естественно, вы не знаете, — сказал он.

Бормоча себе в бороду, он неожиданно вытащил неизвестно откуда пачку карточек, с которой и ознакомился.

— Посмотрим… Посмотрим… — бубнил он. — Месье Вольф… так… родился… в… очень хорошо, ладно… инженер… так… так, все отлично. Ну что ж, месье Вольф, не могли бы вы мне подробно рассказать о первых проявлениях вашего нонконформизма?

Вольфу старик показался слегка чудаковатым.

— Что… чем это может вас заинтересовать? — спросил он наконец.

Старик пощелкал языком.

— Полноте, полноте, — сказал он, — полагаю, вас все же научили отвечать и по-другому?

Тон старика предполагал в собеседнике явно выраженные черты неполноценности.

Вольф пожал плечами.

— Не вижу, чем это может вас заинтересовать, — ответил он. — Тем более что я никогда не протестовал. Когда я верил, что могу это сделать, я ликовал, ну а в противном случае всегда старался не замечать всего того, что, как я знал, будет мне противостоять.

— Стало быть, вы не замечали этого не до такой степени, чтобы вообще игнорировать его существование, — сказал старик. — Вы знали достаточно, чтобы сделать вид, будто этого не замечаешь. Ну-ка, давайте попробуем отвечать честно и не сводить разговор к общим местам. Что же, все вокруг вас и в самом деле только и старалось, что вам противостоять?

— Месье, — сказал Вольф, — я не знаю ни кто вы такой, ни по какому праву задаете мне эти вопросы. Поскольку я, до известной степени, стараюсь быть почтительным с пожилыми людьми, я хотел бы в двух словах вам ответить. Итак, я всегда полагал, что могу совершенно беспристрастно и объективно воспринимать себя в ситуации противоборства чему бы то ни было, из-за чего никогда не мог бороться против того, что мне противостояло, так как прекрасно понимал, что противоположная точка зрения всего-навсего уравновешивает мою в глазах любого, у кого нет никаких личных мотивов предпочитать одно или другое. Это все.

— Чуть-чуть грубовато, — сказал старик. — В моей картотеке значится, что вам случалось и руководствоваться, как вы выразились, личными мотивами, и выбирать. Хм… смотрите… я вижу тут некоторые обстоятельства…

— Я просто играл в орлянку, — сказал Вольф.

— О! — брезгливо произнес старик. — Какая гадость. В конце концов, может, вы соблаговолите объяснить, зачем вы сюда пожаловали?

Вольф посмотрел направо, посмотрел налево, принюхался и решился:

— Чтобы разобраться.

— Ну да, — сказал месье Перль, — это как раз то, что я вам и предлагаю, а вы вставляете мне палки в колеса.

— Вы слишком непоследовательны, — сказал Вольф. — Я не могу рассказать неизвестно кому все вперемешку.

У вас нет ни плана, ни метода. Уже десять минут, как вы меня расспрашиваете, и притом не продвинулись ни на пядь. Я хочу точных вопросов.

Месье Перль погладил свою огромную бороду, подвигал подбородком сверху вниз и чуть-чуть наискось и сурово глянул на Вольфа.

— А! — сказал он. — Вижу, что с вами так просто не разберешься. Итак, вы себе вообразили, что я расспрашивал вас наугад, без предварительного плана?

— Это чувствуется, — сказал Вольф.

— Вам известно, что такое точило, — сказал месье Перль. — А знаете ли вы, как оно устроено?

— Я не проходил специально точильные круги, — сказал Вольф.

— В точиле, — сказал месье Перль, — имеются абразивная крошка, которая собственно и работает, и спайка, связка, которая удерживает крошку на месте и при этом изнашивается быстрее, чем оная, ее тем самым высвобождая. Конечно, действуют именно кристаллы, но связка столь же незаменима; без нее существовало бы лишь множество кусочков, не лишенных твердости и блеска, но разрозненных и бесполезных, как сборник афоризмов.

— Пусть так, — сказал Вольф, — ну и что?

— А то, — сказал месье Перль, — что у меня, конечно же, есть план, и я задам вам очень точные, резкие и острые вопросы, но соус, которым вы сдабриваете факты, для меня не менее важен, чем сами эти факты.

— Ясно, — сказал Вольф. — Расскажите-ка мне немного об этом плане.