"Синие бабочки" - читать интересную книгу автора (Вежинов Павел)

9

Алек сидел на своем мягком стуле без спинки и думал о том, насколько быстро приспосабливается человеческое сознание к самой странной обстановке. Теперь все ему представлялось естественным, и даже мохнатое лицо Лоса казалось почти человеческим. Все-таки он не мог сдержать улыбки, когда президент планеты Вар с удивительной ловкостью стал карабкаться по отвесной стене к одному из верхних шкафов библиотеки. Лос вернулся, держа в руках легкую металлическую пластинку, похожую на гравюру.

– Это первый Лос нашей планеты, – сказал он. – Его называли Лосом Философом.

Алек удивленно посмотрел на него.

– Дирак говорил мне, что у вас нет такой науки.

– Да, теперь и правда нет, – ответил Лос. – Три века назад она была отменена специальным указом Совета.

Алек усмехнулся.

– Это нельзя назвать свободой мысли.

– Не знаю, какой смысл вы вкладываете в слово «свобода», Алек. Для нас это отсутствие принуждения. У нас свобода каждому индивиду гарантирована в рамках наших законов и традиций.

– Для нас это значит несколько больше, – снова усмехнулся Алек. – Мы ни в коем случае не мешаем людям думать, о чем они хотят, а также излагать свой мысли в письменной форме.

Лос задумался.

– Не знаю, разумно ли это, – сказал он.

– И все же почему надо было запрещать философию?

– Она просто оказалась ненужной, – ответил Лос. – Наша философия пыталась открыть законы развития. Эти законы нам дала наука. А что касается самых общих закономерностей и самых общих целей, то мы пришли к выводу, что нет иных законов развития, кроме тех, которые предлагает сама природа: развитие индивида от низшей стадии к высшей.

– Все ясно и просто, – пробормотал Алек. – И все же, надо полагать, были и другие мнения?

– Были, конечно, – кивнул Лос. – Особенно сильным было монистическое учение, проповедовавшее взгляды, подобные вашим. Они считали, что природа разумного существа должна быть единой и неделимой и что наука должна стараться обеспечить это единство. К этой школе принадлежал самый известный их философ по имени Син Темный. Сейчас я вам его покажу.

Лос снова вскарабкался по полкам и принес тонкую книжку, отпечатанную на какой-то особенной бумаге. На титульном листе была помещена фотография, которая сразу приковала внимание Алека.

– Он, однако, не был лишен чувств, – задумчиво сказал Алек.

– Возможно, – неуверенно ответил Лос. – Он отличался особенно дерзким и беспокойным умом.

– Может, вы прочтете мне что-нибудь?

Лос нехотя открыл первую страницу и стал читать:

«Куда стремишься ты, слепое существо? К какому темному морю текут реки твоих желаний? У тебя нет глаз, они слепы к чудесам, что окружают тебя. У тебя нет слуха, и ты не слышишь глас истины. Синие льды полюсов навеки заморозили твое сердце. Для чего твой холодный разум и для чего твои мертвые руки, если все, что они создают, печально и бессмысленно?»

Лос внезапно смолк.

– Но это же не философия! – воскликнул Алек. – Это поэзия…

– Нет, вот, это не поэзия, – недовольно ответил Лос. – Это просто мысли, дерзкие и необоснованные. Поэзию могут создавать только бабочки.

– Вы не могли бы показать мне что-нибудь из поэзии?

Лос с удивлением взглянул на него.

– Поэзия не записывается, – сказал он. – Это запрещено.

– Запрещено? А почему?

– Разве не ясно? У бабочек столь высокая поэзия, что она недоступна нашему пониманию. Кто не может ее воспринять, тот просто осквернит ее…

– Но что есть поэзия?

– Поэзия есть красота! – убежденно ответил Лос.

– И природа – красота…

– Нет, это красота их отношения к природе. Красота их отношения к любви. Не знаю, как это выразить точнее, Алек. Поэзия – это материализованный образ движения их души. Это кванты их духовной энергии, их непостижимого для нас счастья…

Алек молчал.

– Но разве их поэзия лишена мысли? – спросил он наконец.

– Конечно же, нет.

– А откуда же берутся мысли?

– Бабочки мыслят на основе знаний, которые они получили в своей предыдущей жизни, – ответил Лос. – Но это мысли, пронизанные светом, а их глубина, наверно, неизмерима.

Дирак беспокойно взглянул на часы.

– Пора идти, – сказал он.

Немного погодя они втроем поднялись на плоскую крышу резиденции. Океан был совсем близко, и возле освещенной пристани стояло несколько кораблей, широких и приплюснутых, словно черепахи. Фосфоресцирующие башенные краны бесшумно снимали с них какую-то студенистую массу. Соленый йодистый запах был сегодня сильнее обычного.

– Это морские водоросли, – объяснил Дирак. – Они извлекают из них хлорофилл.

Алек как будто не слушал его.

– Лос, не можете ли вы мне дать книгу Сина Темного? – спросил он вдруг.

– Нет, Алек, это запрещено выносить.

– Запрещено выносить в пределах планеты Вар. Но не на далекую, незнакомую Землю.

– И без того вы доставите на Землю чрезмерно много знаний…

– Но я хочу принести им мысли, Лос, – ответил человек. – Знания могут оказаться бесполезными. Ведь никто из нас не может с точностью утверждать, какие именно знания пригодятся земным людям. А вот мысли…

– Смотрите! – прервал его Дирак.

Они обернулись и посмотрели на черное небо. Почти в самом зените вспыхнуло облачко и быстро расплылось, словно фиолетовая медуза. Спустя несколько минут оно стало совсем прозрачным, сквозь него проступили неяркие звезды. Алек незаметно взглянул на Лоса; на его лице можно было прочесть странные, неподобающие ему мысли.

– Красиво, не правда ли? – тихо спросил Алек.

– Да, поистине, – ответил Лос.

Человек молча улыбнулся.