"Ада Даллас" - читать интересную книгу автора (Уильямс Верт)

СТИВ ДЖЕКСОН

Люди запрудили улицы; навалившись на украшенные яркими флажками канаты, они застыли в покорном ожидании и с любопытством вглядывались в даль в надежде увидеть Томми и Аду Даллас. А над городом стоял гул толпы – так порой гудит ветер в высокой траве или, пожалуй, в листве деревьев. Нет, этот гул был похож только на гул застывшей в ожидании толпы.

Мой микрофон был установлен напротив главного входа в Капитолий на Лафайет-стрит. Длинный провод шел от него к фургону, на крыше которого размещались две цветные телевизионные камеры. Я вел репортаж.

– Огромная красочная толпа замерла в ожидании нового губернатора и его очаровательной супруги, – сказал я в микрофон. – Процессия вот-вот двинется в путь. Все ее участники уже сидят в машинах. Мы ждем только, когда губернатор, прошу прощения, он станет губернатором через несколько минут, когда мистер и миссис Даллас займут свои места в губернаторском "кадиллаке", и тогда мы тронемся.

Длинная вереница разноцветных машин с откидным верхом, битком набитых так называемыми "уважаемыми гражданами штата", стояла на мостовой между канатами. Наконец из здания выскочил изящный человек с черными усиками в большой белого фетра шляпе – официальный распорядитель церемонии. Лицо его было озабоченно-важным. Четыре полицейских, по два с каждой стороны, в отполированных до блеска сапогах и заутюженных до острия ножа бриджах стояли возле веревок на тот случай, если толпа вдруг рванется внутрь. Но полицейским нечего было делать, потому что это была, как я уже сказал, застывшая в покорном ожидании толпа.

– Где же Томми? – наконец выкрикнул кто-то, а потом несколько голосов завопили: – Ада! Ада!

Сколько времени прошло с тех пор, как я ждал в тот последний раз Аду? Один в пустой комнате, в старом, стоявшем на ветру отеле, на берегу покрытого шапками белой пены океана. Время мчится из прошлого в будущее, настоящего у него нет. Прошлое в десять секунд – это то же самое, что прошлое в десять лет. Вот и то ожидание в пустой комнате отеля могло быть и вчера, и два десятилетия назад. А в действительности с тех пор прошло два года.

Сейчас, наверное, она получила все, что хотела.

Я посмотрел на машину, в которую ей предстояло сесть. (Было объявлено, что не в пример прежним губернаторшам, она будет сопровождать своего мужа. Прочитав это сообщение, я почему-то вспомнил записанный на ленту разговор Ады с Сильвестром Марином.) Это был золотистый "кадиллак" с откидным верхом, украшенный лилово-золотыми лентами – цвета штата, – с черной обивкой внутри.

– В губернаторской машине, дожидаясь мистера и миссис Даллас, уже сидит бывший губернатор штата, – сказал я в микрофон.

Я взглянул на него: он тяжело откинулся на черные кожаные подушки и явно сердился, что его заставляют ждать. Я видел густые пыльно-серые волосы, второй подбородок, опущенные в горькой гримасе углы рта, когда он забывал улыбаться и помахать рукой приветствующей его толпе.

Отставка была явно ему не по душе. Словно голый под дождем. То был самым большим человеком в штате, законным боссом четырех миллионов людей, а через несколько минут, как только другой дотронется до Библии, произнесет слова присяги и пожмет кому-то руку, снова превратится в провинциального адвоката с конторой на Мейн-стрит. Вот у кого будет сосать под ложечкой.

Кому понравится, когда у него забирают его величие? Черт побери, и мне бы от этого было кисло. Но у меня никогда не будет возможности испытать такую утрату.

– За рулем машины стоит сам начальник полиции штата, полковник Роберт Янси.

И я посмотрел на полковника Роберта Янси.

Глава полиции штата Луизиана, герой войны, второй человек в штате по количеству орденов, он в тридцать лет стал полковником и был награжден за выдающиеся заслуги перед родиной высшим военным крестом. Признанный лидер, он славился отвагой и решительностью.

Он вдруг поднял голову – черный лакированный козырек его фуражки блеснул на солнце – и улыбнулся. Он, несомненно, был красив: гладкое загорелое лицо, жестокий, но вместе с тем чувственный рот, темно-русые волосы. У него была дружелюбная улыбка. Он очень напоминал мне хауптштурмфюрера СС, которого наши ребята захватили в плен в 1944 году.

– А пока мы ждем, – сказал я, – давайте заглянем на стадион "Тайгер", где состоится церемония принятия присяги. Передаю слово Джиму Кини на стадионе.

Я выключил микрофон и, вздохнув с облегчением, посмотрел на толпу, монолитную и вместе с тем состоящую из отдельных пятен, как листы на кусте. Передо мной маячили темные лица креолов над рубашками из шотландки; кирпично-красные физиономии над рубашками цвета хаки (давно исчезнувшими); лица продавщиц и секретарш, клерков и чиновников. Среди них не было владельцев бриллиантовых булавок в галстуках, шляп стоимостью в сорок долларов или расписанных от руки галстуков. Эти одновременно и важные и униженные в своем верноподданничестве персоны собрались вокруг Сильвестра Марина в излюбленном им углу в вестибюле отеля два часа назад. Для них церемония инаугурации началась рукопожатиями и обменом любезностями в баре и продолжалась всю ночь в душистом дыме марочных сигар и восхищении Сильвестром. Эти люди пребывали в отличном расположении духа и готовы были провести еще одну ночь в душистом аромате сигар или уплыть в черном лимузине в обществе перезрелой блондинки обратно туда, откуда они возникли. Их не было возле канатов. Не видел я и Сильвестра Марина.

Ада все еще не появлялась. Я смотрел на дверь, ждал Аду и думал: вот она и получила то, что хотела. Большой белый дом, первая леди штата и все прочее.

Потом я перевел взгляд на белую башню, уходящую в синее небо, но в ту же секунду услышал: "А вот и они!"

По толпе словно пробежал огонь, и я увидел, как из вращающихся дверей отеля появилась и, выпрямившись, ступила на тротуар улыбающаяся Ада, в белом платье. Позади нее шел Томми Даллас в голубом костюме и серой шляпе.

Толпа зашумела. Я снова включил микрофон и начал репортаж. Ада и Томми стояли на тротуаре. Они улыбались и махали толпе. Томми одной рукой обнял ее, а в другой держал шляпу. Она смотрела на него с любовью, с нежностью, а я испытал боль, словно от удара.

Они направились к машине, пройдя от меня в двух шагах. Ада посмотрела мне прямо в лицо.

– Здравствуй, Стив, – тихо сказала она.

Я продолжал, не запинаясь, говорить в микрофон... Наши взгляды не отрывались, наверно, секунды две. Чуть улыбнувшись, она села в машину в сопровождении нового – через несколько минут он станет им – губернатора Луизианы.

Парад начался.