"Унаследованный Армагеддон" - читать интересную книгу автора (Вебер Дэвид)Глава 10Гор стоял на мостике линкора «Нергал», в его измененном состоянии, практически неузнаваемого после ремонта, и наблюдал, как его капитан спокойно выводит корабль из атмосферы. Год назад Адриана Роббинс – одна из очень немногих женщин-капитанов ударных подводных лодок – ничего не знала о Четвертом Империуме; сейчас она исполняла свои обязанности с компетентностью, доставлявшей Гору такое же удовольствие, как виртуозная игра на скрипке или концерт Моцарта. «Она хороша», – подумал он, глядя на ее гладкие волосы цвета вороненой стали. В ней была уверенность, и она улыбалась почти сонно, но то была улыбка голодного тигра. Он вернулся к голографическому дисплею, когда корабль вышел на орбиту. Маршал Цзянь, исполняющий обязанности главы Комитета начальников Штабов, возвышался за его правым плечом, а Василий Черников стоял по левую сторону от Гора. Все трое внимательно наблюдали, как «Нергал» обогнул наполовину законченный корпус орбитального центра обороны номер два, и вдруг Гор щелкнул пальцами и повернулся к Цзяню. – Ах да, маршал Цзянь, – сказал он, – я хотел сообщить вам, что разговаривал с генералом Хэтчером как раз перед тем, как прибыть сюда, и он полагает, что вернется к нам через четыре-пять недель. Облегчение отразилось в глазах обеих офицеров, потому что генерал Хэтчер все это время находился в нестабильном положении. Несмотря на то, что первая помощь, оказанная Цзянем, спасла жизнь генерала, без имперских технологий он потерял бы обе ноги, если бы вообще выжил, но эта же самая технология чуть не лишила его жизни. Хэтчер относился к тем редким индивидуумам, составлявшим едва одну десятую долю процента всех людей, у которых была аллергия на обычные препараты быстрого заживления. Но резня в Минья Конка не оставила времени для детального медицинского обследования, и врач, который первым лечил его, ошибся. Реакция Хэтчера была быстрой и бурной, и только то, что этот же самый медик быстро распознал симптомы, спасло генерала от смерти. На восстановление его ног до состояния, которое позволило бы провести усовершенствование, ушли месяцы, поскольку хотя альтернативные способы лечения и были столь же эффективными, но требовали гораздо больше времени. В следствие этого и реабилитация после собственно усовершенствования заняла намного дольше обычного. Так что для всех коллег и друзей было огромным облегчением узнать, что скоро он к ним вернется. И, если вспомнить как Хэтчер хихикнул при комментарии Цзяня в Минья Конка, вернется как – Я рад слышать это, Правитель, – сказал Цзянь, – и я думаю, что вы будете рады, когда он вернется. – Да, но я также хотел бы поздравить вас с успешным выполнением работы в последние месяцы. Я могу добавить, что Джеральд разделяет мое мнение. – Благодарю вас, Правитель. Цзянь не улыбнулся – Гор и не видел никогда, чтобы этот большой человек улыбался, – но его глаза выдали удовольствие. – Вы заслуживаете всей благодарности, которую только В определенном смысле ранение Хэтчера пошло на пользу дела. Если и был кто-то в командном составе равный ему во всех смыслах, то только Цзянь. Они были очень разными; Цзяню недоставало легкости в общении с людьми, какая была у Хэтчера, и чутья, которое позволяло осуществлять сложнейшие операции, казалось, без усилий, но он обладал аналитическим складом ума, был неутомимым, внутренне собранным и непреклонным, как Джаггернаут, и при этом прагматично гибким. Он направлял их организацию, выполнял строительные и тренировочные планы с опережением на целый месяц и – самое важное – остановил бесплодную партизанскую войну в Азии с такой безжалостностью, на которую сам Хэтчер, возможно, не был бы способен. Вначале Гору было немало не по себе от деятельности Цзяня. Тот не старался брать мятежников в плен, а те, кого все-таки взяли, предстали перед трибуналом и были казнены, обычно в течение двадцати четырех часов. Его команды быстрого реагирования были почти повсеместно, наполняя Гора страхом, что Хэтчер совершил ужасную ошибку, рекомендуя Цзяня в качестве своей замены. В этом огромном китайце была настоящая неумолимость, заметив которую Гор задался вопросом, интересует ли его вообще, кто виновен, а кто нет. Но все же он решил подождать, и время доказало мудрость его решения. Да, он был безжалостен и неумолим, но, кроме того, он мучился от стыда; Цзянь не мог забыть, что его офицеры стали предателями. И еще – он был столь же неумолимо справедлив. Каждый, кто попадал в его сети, проходил проверку на детекторе лжи, и невиновные были освобождены так же быстро, как и пленены. Он не допускал никакой бесполезной жестокости ни со своей стороны, ни со стороны своих людей. Возможно еще важнее было то, что он не был «западником», наказывающим патриотов за борьбу против оккупации, он был их главнокомандующим, действующим при полной поддержке партии и правительства, и никто не мог обвинить Цзяня Тао-линя в том, что он действовал по чьей-то указке. Его репутация и то, что В течение двух недель прекратились все атаки. Спустя месяц было окончательно подавлено партизанское движение. Все его лидеры были схвачены и казнены. Никто не был заключен в тюрьму. Эти события, охладившие слишком горячие головы, не прошли в тайне для остального мира. Гор переживал по поводу жестокого подавления мятежей в Африке, но урок Цзяня пошел на пользу. В мире было все еще неспокойно, но каналы постоянно вели прямую трансляцию подавления мятежей и последующих казней, и явные вспышки насилия быстро прекратились. Цзянь слегка качнул головой в знак того, что комплимент принят, а Гор улыбнулся и повернулся к дисплею, когда на нем появилось изображение ОЦО-2. Слепящие огни автоматических сварочных аппаратов расползались по огромному пространству, пока люди копошились возле своих механических помощников или проскальзывали между ними с очевидно самоубийственным неуважением к собственной жизни и сохранности конечностей. Челноки с металлическими деталями прибывали с точностью хорошо налаженной земной железной дороги, выгружая свою ношу, чтобы вскоре вернуться с новой. Громадные строительные корабли, поражающие своими балочными конструкциями, захватывали строительные элементы и передавали их сварочным аппаратам, а затем отправлялись за следующей партией. Паутина коммуникаций из земного кабеля, хрустальные сосульки имперских молекулярных схем для компьютеров и систем управления огнем, огромные блистающие блоки уже собранных генераторов силовых полей, осветительные и трубопроводные системы, усеченные полые каверны пусковых установок – все сливалось в яркую картину. «Производит впечатление», – подумал Гор. Даже на него. Или, возможно, Гор вместе с генералами несколько минут наблюдал за бурлящей работой строителей, затем Правитель со вздохом отвернулся и его примеру последовали подчиненные. Они зашли в транзитную шахту, и он сдержал улыбку, глядя на обеспокоенное лицо Цзяня. Забавно, что это его пугает, когда мятеж, устроенный его собственными людьми, не заставил даже бровью повести. Они прибыли в конференц-зал, который предоставила в их распоряжение капитан Роббинс, и Гор, пригласив всех садиться, сам занял место во главе стола и с наслаждением вытянул ноги. – Я впечатлен, господа, – сказал он. – Вероятно, мне нужно было лично увидеть это, чтобы поверить. Вы, люди, творите чудеса. Он увидел удовольствие в их глазах. Лесть эти мужчины отвергли бы, и он прекрасно знал это, как бы много раз за свою карьеру они ни слышали комплименты, но признание их компетентности – совсем другое дело. – А сейчас, – сказал он, положив руки на стол и глядя на Цзяня, – думаю, вы расскажете мне о других чудесах, которые планируете. – С вашего разрешения, Правитель, я начну с краткого обзора, – отозвался маршал и Гор утвердительно кивнул. – В целом, – продолжил Цзянь, – мы сейчас отстаем только на одну неделю от плана генерала Хэтчера. Сопротивление в Азии отодвинуло завершение некоторых наших проектов – в частности, планетарным центрам обороны «Хуан-ди» и «Шива» нанесен серьезный ущерб, который еще не до конца компенсирован, – но зато мы опережаем график работ на других, не азиатских ПЦО от месяца до семи недель. Возникли некоторые неожиданные проблемы, и позже я попрошу маршала Черникова изложить их, но в общем мы значительно продвинулись вперед, и у нас есть основания для оптимизма. Официальное объединение всех существующих командных структур завершено. Споры о старшинстве, которые тянулись до недавнего времени, наконец-то закончились. Гор отметил, что политика Цзяня была проста: офицеров, которых не устраивало распределение обязанностей, просто увольняли. Это, должно быть, стоило ему нескольких способных людей, но маршал – Усовершенствование, вероятно, самое светлое пятно в наших делах. Советник Тюдор и ее люди творят настоящие чудеса. Сейчас мы опережаем на два месяца план по усовершенствованию военных и почти на пять недель – гражданских кадров, несмотря на включение дополнительных профгрупп… Сейчас мы располагаем достаточным количеством персонала, чтобы обеспечить экипажами все наличные военные корабли и истребители. В течение следующих пяти месяцев у нас будет усовершенствованный персонал для всех ПЦО и ОЦО. Когда мы закончим эту часть работы, то приступим к усовершенствованию экипажей для строящихся в настоящее время кораблей. При хорошем управлении и малой толике удачи мы сможем укомплектовать все корабли к моменту их сдачи. – Это хорошие новости! Вы заставляете меня думать, что мы справимся, несмотря на трудности, маршал. – Мы, конечно же, попытаемся, Правитель, – спокойно сказал Цзянь. – Нашей самой большой проблемой остается баланс между производством оружия и расширением промышленной базы, но размещение ресурсов отвечает всем требованиям. Думаю, что текущие планы маршала Черникова помогут нам справиться с проблемами в этой области. Генерал Чан столкнулся с некоторыми трудностями в организации гражданской обороны, но ситуация улучшается. В части организации и тренировок он обгоняет график на два месяца; наибольшую трудность представляет сооружение подземных укрытий, затем идет создание запаса продуктов. Гор кивнул. Чан Чэнь-су, один из людей, которых Цзянь предложил в Комитет начальников Штабов, был низкорослым, толстым педантом с мышлением компьютера. Он много улыбался, но твердость, чувствовавшаяся даже за его улыбкой, была очевидной. Менее очевидным, но не менее реальным было его глубокое уважение к человеческой жизни и внутренняя мягкость, которая превращалась в абсолютную безжалостность, когда речь шла о спасении чьих-то жизней. – На сколько отстает от плана строительство укрытий? – Больше чем на три месяца, – признал Цзянь. – Мы думаем, что частично это отставание удастся наверстать, когда мы закончим строительство ПЦО. Должен однако отметить, что наши планы уже предусматривали использование высвободившихся после завершения строительства укреплений мощностей. Не думаю, что мы сможем полностью ликвидировать отставание. Это значит, что большая часть прибрежного населения будет вынуждена оставаться вблизи своих домов. Гор нахмурился. Учитывая соотношение площадей моря и суши, то, что прорвется через планетарный щит, со втрое большей вероятностью нанесет удар по океану, нежели упадет на землю. А это приведет к цунами, наводнениям, соленым дождям… и большим жертвам на прибрежных территориях. – Я хочу, чтобы эта программа была ускорена. – Правитель, – сказал Цзянь так же тихо, – я уже бросил на выполнение этого проекта восемьдесят процентов наших чрезвычайных резервов. Работа идет по всем направлениям. Но проект огромен и сопротивление граждан сопутствующим разрушениям гораздо больше, чем предполагал Совет. Положение усугубляет выполнение программы по обеспечению продовольствием. Поступление запасов даже из стран Первого Мира жестко ограничено транспортом, который есть в нашем распоряжении. В странах же Третьего Мира наблюдаются вспышки вооруженного сопротивления. Все это отвлекает силы и транспорт от эвакуации населения, и на это приходится идти. Есть ли смысл в том, чтобы спасать людей от бомбардировок, обрекая их на голод? – Вы хотите сказать, что нам это не удастся? – Нет, Правитель, я не говорю, что нам это не удастся. Я только предупреждаю вас: несмотря на все усилия, мы вряд ли сумеем в полной мере добиться желаемого результата. Мгновение они глядели друг другу в глаза, затем Гор кивнул. Даже если они и отставали на три месяца, то это все равно чудо. И маршал был абсолютно честен в этом; если он говорил, что приложит все усилия, значит, это действительно было так. – Более приятная новость, – добавил через секунду Цзянь.– Адмирал Хаутер и адмирал Сингман очень хорошо справляются с командованием процессом обучения. Жаль, что многие тренировки ограничиваются лишь работой на тренажерах, но я на самом деле удовлетворен их успехами: они добились большего, чем я надеялся. Генерал Тама и генерал Эймсбери столь же хорошо справляются с вопросами снабжения. Есть кое-какие проблемы с персоналом, в основном по условиям распределения рабочей силы, но я просмотрел решение, предложенное генералом Ки, и думаю они справятся. По моему мнению, наш главный пробел в обучении в оперативных вопросах. Я, с вашего позволения, разовью эту мысль после отчета маршала Черникова. – Хорошо, – сказал Гор. – Тогда я прошу маршала Черникова начать. – Конечно. – Гор поднял свои проницательные глаза на Черникова. – Гор, мы значительно опережаем план выполнения программы по ПЦО. Это удалось благодаря увеличению мощности строительного оборудования и неимоверным усилиям нашего персонала. – Говоря, русский задумчиво водил пальцем по столу. – Мы не так продвинулись в работе на орбите, но Геб и я согласны с тем, что мы должны догнать план к концу следующего месяца, хотя вряд ли проект будет закончен с заметным опережением графика. Как бы то ни было, думаю, мы в любом случае сделаем все к назначенному сроку. Однако меня волнуют две проблемы. Первая – это возможности планеты по генерации энергии; вторая – относительные приоритеты боеприпасов и инфраструктуры. Позвольте по порядку. Первое – мощность. – Черников скрестил руки на своей широкой груди, его голубые глаза стали задумчивыми. – Как вы знаете, наше планирование всегда предполагало использование возможностей существующих земных генераторов, но боюсь, что наши оценки этих возможностей были чрезмерно оптимистическими. Даже с учетом термоядерных генераторов ПЦО, нам будет непросто обеспечить необходимую мощность для максимального режима щита, а положение с ОЦО – еще хуже. – Извините, Василий, но вы сказали, что у вас все идет по плану, – заметил Гор. – Да, это так, но, как вы знаете, проект наших ОЦО полагается на передачу энергии с Земли. Мы были вынуждены согласиться с таким проектным решением из-за невозможности строительства полноценных генераторов на ОЦО в отпущенное нам время. Без дополнительной подпитки с Земли станции не смогут использовать все системы на максимальном уровне. – И вы боитесь, что мощности не хватит, – мягко сказал Гор. – Понятно. – Возможно, не до конца. Я не Без передачи энергии ОЦО потеряют более половины своих оборонительных возможностей и почти столько же ударных. Это не повлияет на пусковые ракет, но энергетическое оружие – совсем другое дело. – Ну, Василий, ты же не из тех, кто нагружает меня своими проблемами, не найдя предварительно решения. Что ты придумал на этот раз? – Ядро-источник, – спокойно сказал Черников, и Гор вжался в свое кресло. – Да. Но нам «Господи, скажи, что мне делать, – взмолился Гор. – Он вздрогнул, представив себе эту демоническую мощь, бушующую и разъяренную, обращенную против жалких букашек, которые силятся укротить ее. Истлевшая опустошенная земля, ревущие штормы, воздушные массы растревоженной атмосферы, превратившиеся в ураганы, обезображивающие лицо планеты… – Другого выхода нет? – Его тон был почти умоляющим. – Ни одного? – Ни одного, который смогла бы придумать моя команда, – отрезал Черников. – Где… – Гор сделал паузу и откашлялся. – Где вы установите его? – В Антарктике, – ответил Черников. «В этом есть определенная ирония, – подумал Гор. – Анклав Ану прятался там тысячу лет. Но так близко от биосистемы Индийского океана? Хотя где бы я предпочел установить ее? В Нью-Йорке? Москве? Пекине?» – Вы рассчитали, что случится, если вы потеряете контроль? – наконец спросил он. – Настолько точно, насколько смогли. В худшем случае мы потеряем приблизительно пятьдесят три процента поверхности Антарктиды. Местная экосистема будет практически уничтожена. Вред, нанесенный биосистеме Индийского океана, будет достаточно серьезным, но, согласно расчетам, не непоправимым. Поднимется уровень Мирового океана с последующим затоплением прибрежных территорий, можно также ожидать глобального понижения температуры. По нашим оценкам, прямые потери составят приблизительно шесть с половиной миллионов. Косвенные потери и общее число тех, кто останется без крыши над головой, подсчитать практически невозможно. Мы рассматривали вариант размещения в Арктике, но там на прилегающих территориях сосредоточено гораздо больше населения, наводнение будет таким же разрушительным, а загрязнение от выпавших солевых дождей будет еще хуже, из-за того, что испарится морская вода а не ледяной щит. – О, Боже! – прошептал Гор. – Ты уже обсудил это с Гебом? – Да. Должен сказать вам, что изначально он был категорически против, но после детального обсуждения он несколько изменил свою позицию. Он не будет открыто выступать против, но, будучи в здравом уме, не может рекомендовать использовать ядро-источник. С другой стороны, – тяжелый взор голубых глаз уперся в Гора, – это всего лишь его «приемная» планета. Я не говорю это в каком-то уничижительном смысле, Гор, но все же это правда. Еще хуже то, что он продолжает испытывать, – мне кажется, как и вы, – вину, которая пробуждает в нем определенный патернализм. Если бы он мог опровергнуть логику моих рассуждений, то он бы выступал против моих идей; его неспособность поддержать их свидетельствует о том, что его собственная логика не способна перебороть его эмоции. Возможно, – тяжелый взгляд слегка смягчился, – это оттого, что он такой хороший человек. – И несмотря на это, вы намерены идти дальше. – Не вижу выбора. Если мы продолжим, то рискуем семью миллионами и серьезным ущербом нашему миру; но мы рискуем гораздо большим, полным разрушением планеты, если откажемся от своих намерений. – Маршал Цзянь? – Я не так хорошо разбираюсь в этих цифрах, как маршал Черников, но я доверяю его расчетам и суждениям. Я полностью поддерживаю его рекомендации, Правитель. И сделаю это письменно, если пожелаете. – В этом нет необходимости, – со вздохом сказал Гор. Его плечи опали, но он покачал головой. – Вы, земляне, – это нечто, Василий! – Если это так, то у нас были достойные учителя, – ответил Черников, и его глаза потеплели. – Благодаря вам у нас есть возможность спасти себя. Мы не упустим шанс, который вы нам дали. Гор почувствовал, что его бросает в жар при мысли о следующем вопросе. – Господи! Я надеюсь, ты не планировал обсуждать вопросы в порядке нарастания проблем? Если твои проблемы с боеприпасами еще хуже!.. – Нет, нет! – рассмеялся маршал. – Это не так страшно. На самом деле это можно назвать планами на будущее. – Ну, – Русские не всегда мрачны, Гор. Обычно, но не всегда. Нет, мое главное беспокойство проистекает из высокой вероятности, что наш планетарный щит будет отодвинут назад в атмосферу. Наши ОЦО смогут себя защитить, хотя мы и ожидаем значительных потерь, если щит И это была правда. Они признавали это с самого начала, но строительство в невесомости позволяло получить в два раза больше мощностей за половинный срок. – К чему ты ведешь? – Собираюсь опять стать мрачным, – предупредил русский, и Гор невольно усмехнулся. – Предположим, нам удастся отразить нападение разведчиков, но к моменту главного вторжения «Дахак» еще не вернется. С такой перспективой наши шансы на выживание очень малы, хотя и не могу сказать, что их совсем нет. Возможно это несколько нереалистично, но я восхищаюсь американцем Джоном Полом Джонсом и ценю его советы. Причем как и самый знаменитый, так и этот: «Непоколебим один закон – кто не рискует, тот не выигрывает». Возможно, я передал его не дословно, но суть, думаю, вам ясна. – Это к чему-то нас ведет? – озадаченно спросил Гор. – Да. Если мы потеряем нашу орбитальную промышленность, мы потеряем восемьдесят процентов наших возможностей. Это значительно ослабит нас перед основным вторжением. Даже если мы быстро и с минимальными потерями отобьем атаку разведчиков – счастливое стечение обстоятельств, на которое мы, конечно, не можем полагаться, – нам тяжело будет восстановиться даже до нынешнего уровня, исходя из имеющихся в нашем распоряжении возможностей имперской планетарной индустрии. И поэтому я предлагаю уделить особое внимание расширению планетарной инфраструктуры. – Согласен, что это желательно было бы сделать, но где вы планируете добыть мощности? – С вашего разрешения, я временно приостановлю производство мин. – А? – Я изучил их возможности, и пришел к выводу, что они будут менее полезны нам при обороне от разведчиков, чем укрепление планетарной индустрии при отражении основных сил нашествия. – Почему? – Безусловно, их способность атаковать противника при выходе из гиперпространства была бы полезна, но чтобы перекрыть объем пространства, который нам придется защищать, мины потребуются в ошеломительных количествах. Радиус их досягаемости не превышает девяноста тысяч километров, а чтобы преодолеть защиту готового к нападению противника потребуются множественные одновременные удары. Эти ограничения заставляют меня сомневаться, что за оставшееся время нам удастся изготовить мины в достаточном количестве. Я бы предпочел вместо того укрепить и обезопасить наш промышленный потенциал. – Понимаю, – Гор поджал губы, но потом кивнул. – Хорошо, я согласен. – Спасибо. – Итак, маршал, – Гор повернулся к Цзяню, – у вас было что-то еще насчет проблем оперативного характера? – Да, Правитель. Сканеры генерала Эймсбери вполне готовы засечь приближение врага, но мы не знаем, что будет лучше: послать наши корабли им навстречу к точке выхода из гиперпространства, или сконцентрировать их у Земли и вести бой прикрываясь ее щитом. Усложняет данный вопрос также возможность того, что ачуультани могут использовать группу своих разведчиков, чтобы выманить наши корабли навстречу, а затем сделать микропрыжок и атаковать с другого направления. – И вы хотите выработать операционную доктрину? – Не совсем. Я понимаю, что это потребует много времени, и многое также будет зависеть от различий между нашими технологиями и технологиями ачуультани. Однако сейчас мне хотелось бы удовлетворить запрос адмирала Хаутера на проведение учений в районе пояса астероидов. Это даст экипажам ценную практику с их оружием и, что на мой взгляд более важно, придаст командному составу больше уверенности в своих силах. – Согласен целиком и полностью, – твердо заявил Гор. – И еще это позволит нам воспользоваться самыми большими астероидами как учебными мишенями, что – Более чем, Правитель. – Замечательно. В таком случае, джентльмены, давайте-ка надевать скафандры. Я хочу лично проинспектировать ОЦО-2. |
||
|