"Кристалл" - читать интересную книгу автора (Вартанов Степан)

Глава 11

Великий поход… У нас не было палаток, достаточного количества одеял, котлов, в которых можно было бы варить грибы, еды — кроме этих самых грибов, орехов и кедровых шишек, медикаментов… Проще перечислить, что у нас было. Оружие. Оно было почти у каждого, кроме, впрочем, детей.

Мы шли вдоль Риры, не торопясь, словно на прогулке. Все попытки хоть немного ускорить движение упирались в детей — они просто не могли двигаться по пересеченной местности достаточно быстро. Начинали плакать.

Дважды мы встречали патрулирующие лес четверки разведчиков, и дважды разыгрывали один и тот же спектакль: Шейла и ее товарищ Али выпускали две стрелы из наших двух арбалетов, затем мы с Джейн и еще с десяток человек, способных худо-бедно владеть оружием, брали в оборот уцелевших. После второго раза мы заполучили два оркских лука, но по-моему обычных, без магии. Луки достались тем, кто умел из них стрелять — двум девушкам-близнецам из Аризоны.

Лес здесь был уже иным, ибо мы приближались к горному хребту. Мягкая почва, свойственная окрестностям Аталеты, уступила место камням и скалам, заросшим лесом. Деревья стали ниже, чем я привык видеть даже на Земле, только иногда, метрах в двухстах — трехстах друг от друга, из этого, с позволения сказать, подлеска, возносились ввысь колонны стволов исполинских разновидностей. Как они удерживались на каменистой почве, было для меня загадкой.

По моему скромному мнению, за день по не очень густому лесу надо проходить километров шестьдесят — девяносто, по мнению Джейн и Роджера сорок было бы в самый раз. В этот день мы прошли пятнадцать. Люди валились с ног, то и дело повторяя друг другу, как они устали, и сопровождая свои слова «американскими улыбками». Меня это слегка раздражало.

Для привала мы выбрали место на берегу небольшого озера, окруженного смешанным елово-березовым лесом. В центре озера, то есть примерно в ста метрах от берега, был островок. Из озера вытекал небольшой ручеек, и метров через триста впадал в Риру. Было это озеро очень глубоким, уже у самого берега можно было видеть, как дно круто уходит вниз.

Больше всего меня возмутил тот факт, что наши «усталые» подопечные немедленно устроили заплыв, забыв, по всей вероятности, что валятся с ног.

Я разделся, и занялся медитацией. Когда я открыл глаза, на камне напротив сидел Роджер, он ждал. Я встал, пошатываясь добрел до озера и камнем плюхнулся в воду. В этот момент я испытал нечто странное — словно на меня посмотрели, а затем равнодушно отвернулись. Общение со Стариком научило меня доверять странным предчувствиям. Я вынырнул и осмотрелся. Ничего странного, кроме галдящей толпы на берегу. Затем рядом со мной вынырнул Роджер.

— Том, — неуверенно сказал он, — ты знаешь, на секунду мне показалось…

— Мне тоже, — сказал я.

— Что мы будем делать? — с тревогой спросил мальчишка.

— Пойдем тренироваться.

Он оказался очень способным учеником. Я, например, в свое время был тупее, причем намного. По крайней мере, так я это теперь вспоминал. Мы прошли стандартные стойки, которые он и так знал, несколько нестандартных и пару проходов. Затем я срубил два деревца и превратил их в некое подобие бокенов

— тренировочных мечей. Мы отложили боевое оружие, и принялись фехтовать.

Джейн тоже решила преподать нашим спутникам пару уроков, и все шло хорошо, пока мы с Роджером не начали спарринг. Затем ученики Джейн стали покидать ее класс, дабы посмотреть на учиненный нами спектакль. Джейн была в ярости, и гному — гному! — пришлось ее утешать. В конце концов в ее классе осталось порядка пятнадцати человек, считая Кирка и Тиал, тоже пожелавших изучить боевое искусство демонов.

Фехтование на мечах — тяжелое занятие, и особенно это чувствуется, когда работа ведется на большой скорости.

— Сдаюсь! — выдохнул Роджер минут через десять. — Ты победил!

— Мы фехтовали не ради победы, а ради обучения. Защищайся… ученик. Или уроков больше не будет.

В ответ Роджер поднял свой бокен, и ринулся в бой. Еще пятнадцать минут. Он уже еле стоял на ногах, но стоял, и пытался сражаться. В любом спорте этот момент очень важен — усталость не пускает вас дальше, и если остановиться, то тренировка пропала даром. Любое обучение требует усилий.

Однако педагогическая система Старика шла в этом деле дальше. Абстрагируйся от своего тела, учил он, посмотри на него со стороны. Управляй им, как кукловод управляет куклой — проведи его через потерю сознания, если надо — убей. Это — то, из-за чего ты и начал тренировки — победа над собой. И не будь таким серьезным.

Все это я высказал Роджеру, заодно добавив, что вместо своей усталости, он мог бы сконцентрироваться на стойках и блоках. Мальчишка кивнул говорить он уже не мог, и стойки в самом деле стали гораздо лучше.

Сорок пять минут. Я закрутил обманный удар, который был пропущен моим соперником, хоть я и двигался как в замедленной киносъемке. Затем Роджер упал. Я подошел к своему ученику и проверил пульс. Будет жить. Затем я стащил с него куртку и штаны, и — все еще без сознания — провожаемый взглядами «болельщиков», потащил купаться в озере. На этот раз никаких взглядов я не чувствовал, зато мальчишка сразу пришел в сознание.

— Ты понимаешь, что ты наделал, — Джейн не сердилась, она скорее дурачилась. — Ты отдаешь себе отчет, что половина тех, кто смотрел на вашу так называемую «тренировку» уже подошла ко мне и спросила, обязательно ли так над собой издеваться, чтобы научиться владеть мечом? Ты напугал их!

— И ты тоже хорош! — напустилась она на лежащего у костра Роджера, заметив, что страдальческое выражение на лице у мальчишки сменилось ехидной улыбкой.

— Род, бери бокен, пошли работать.

Интересно было наблюдать, как выражение ужаса на его лице сменяется выражением упрямой решимости, а затем — детской обиды, когда он осознал, что это была всего лишь шутка.

— Ты хорошо поработал, малыш. — Я потянулся, и подумал, что и я тоже давно не получал такого удовольствия. — В следующий раз сосредоточься на том, чтобы не терять сознание.

— Как?

— Просто реши, что этого не случится. И дыхательные упражнения, я покажу.

— Ага…

— Как у вас с Тиал? — спросил я у Джейн.

— Она, оказывается, знает народную медицину… — Джейн поморщилась, она любила точные формулировки. — Не народную, а скорее магическую. Лечит царапины, собирает травы и тому подобное.

— Ладно. Пусть. Попробуй у нее поучиться. Если мы останемся в этом мире, то нам потребуется все, включая магию и бабушкины сказки.

— Она показала мне несколько трюков, — сказал Роджер. Говорил он с трудом, как всегда бывает, когда перегрузишь мышцы шеи. — Ничего не получилось. Она говорит, способности к магии у людей почти отсутствуют.

— Я бы все равно взял несколько уроков, — заметил я, в упор глядя на Джейн. В ответ, точнее, вместо ответа, в меня полетел сапог.

Кирка я нашел на окраине лагеря, он методично, раз за разом, обходил посты, делая часовым замечания, и пытаясь их хоть чему-то научить. Похоже, у него уже начали опускаться руки.

— Ты собирался научить меня вашему языку, — сказал я, подходя. Гном кивнул и направился вглубь лагеря. — Мне нужен свет, — пояснил он. Я собираюсь показать тебе алфавит и все четырнадцать вариаций.

Бедная моя голова.

К тому времени, как гном решил, что на сегодня хватит, я знал сотни две крючков и закорючек, составлявших алфавит, и еще примерно столько же базовых слов — по одному — два на букву. А — арбуз, Б — барабан… Что-то в этом роде, только гномы подошли к этому делу практичнее. Зная алфавит, ты уже знал достаточно, чтобы начать говорить.

— Зачем вам столько букв, Кирк? — спросил я. — В моем языке их двадцать шесть, и мне вполне хватает.

— Если под «твоим» ты подразумеваешь общий, — последовал ответ, — то в нем букв не двадцать шесть, а больше, просто вместо одной буквы используется комбинация из двух-трех. К тому же некоторые из ваших букв звучат по-разному, в зависимости от их места в слове, и от того, какие буквы их окружают. У нас буква всегда читается одинаково.

— Это называется фонетическое письмо, — сказал я. — Но мы оба знаем, что ты ушел от ответа. Зачем нужны четырнадцать вариаций, Кирк? Ведь буква «А» звучит одинаково в любой из них.

— Это традиция, — гном сердито дернул себя за бороду. — Просто… если ты пишешь на бумаге, лучше использовать криадат, а если высекаешь на скале тавиф. Посылая же любовное послание…

Он не договорил. В голове у меня словно гулко ударил колокол — тревога! Я вскочил на ноги, выхватив меч, через мгновение Кирк уже стоял рядом сжимая в руках трофейный гоблинский топор. Он был удивлен, но пока молчал.

Тревога, ну тревога же! Как они все не видят? Не слышат? Впрочем, нет — у дальнего костра также как и я, стоял с мечом наизготовку Роджер, а рядом с ним, со шпагой в руках, но не в стойке — Джейн. Похоже, она, как и Кирк ничего не чувствовала, а лишь следовала примеру мальчишки. Я почти бегом направился к ним.

Лесные звуки? Да, они стихли. Но это не подкравшийся враг, иначе звуки изменились бы, но не исчезли совсем. Да что же это такое?!

— Что? — встретил меня вопросом Роджер. Я не ответил. Вокруг на траве спали люди. Глубокий вечер, почти ночь. Затем я увидел, и в тот же миг пальцы Джейн сжались у меня на рукаве.

Туман над озером заклубился и свился в трехметровую змеиную голову. Голова эта смотрела на меня… Нет, сквозь меня. Она звала. Во всем лагере не спали лишь мы, да может быть еще пара часовых.

Затем я увидел, как один из спящих встал и пошел к воде. Джейн шагнула вперед, и я увидел, что она тоже спит. Стоя. Я влепил ей пощечину.

— Том? — она открыла глаза, и уставилась на то, что висело над озером. Она … она зовет…

— Топай отсюда в вон том направлении. Там и ночуй.

— Почему в том?

— Потому, что это в противоположной от озера стороне. Род?

— Я!

— Бери бокен, делай как я.

Я поднял свой «тренировочный меч», и с размаху врезал Кирку, который уже успел заснуть, и направиться к озеру, пониже спины. Тот вскрикнул и проснулся.

— Туда! — я махнул рукой, задавая направление. — Род, не теряй времени!

Позже Роджер признался мне, что это приключение даже доставило ему удовольствие. Он был зол на этих людей, за малый темп передвижения, за нытье и жалобы, за то, что они не желали нести патрулирование границ. И вот пожалуйста! Прекрасный способ выместить досаду — при помощи меча.

С другой стороны, я уже измотал его сегодня вечером, а нанести сотню ударов мечом — это не так просто. Я старался вовсю, но мы все-таки не успевали. Люди проходили мимо нас, и шли в озеро. Примерно каждый десятый. Затем все кончилось. Мы остались на берегу вдвоем.

Осторожно, не выпуская из виду змеиную голову над водой, мы попятились назад.

— Том и Роджер! — шелестящий шепот родился у меня в голове, и пошел гулять по черепной коробке, рождая гулкое эхо.

— Быстрее! — сказал я мальчишке, но было поздно — наши тела пошли к озеру сами, не подчиняясь разуму, странной дергающейся походкой.

— Из-за вас я осталась без обеда…

Я остановился. Род — нет. С трудом переставляя ноги, я побрел рядом с ним.

— Род, стой!

На лице мальчишки появилось отчаяние. Он не мог этого сделать.

— Слушай! — сказал я. — Ты это можешь. По той самой методике — посмотреть на себя со стороны. Решить, что идешь до конца. В каратэ есть принцип победить или умереть. Мой учитель говорил иначе — он говорил «умереть дважды». Ты должен желать не победы, а смерти. Ну!

Он остановился, затем не удержался на ногах и упал на колени. Все-таки, ему сегодня досталось больше, чем я планировал.

— Я не могу идти… — прохрипел он.

— Том, Роджер! — шипела змея.

— Ты — мой ученик, — сказал я. — Ты должен выполнить приказ учителя.

— Да! — ему это наверное показалось могучим рывком, хотя со стороны это скорее было танцем умирающего страуса.

— Я не сказал тебе вставать!

Мальчишка удивился настолько, что похоже, даже забыл о звучащем в его голове зове.

— Двадцать отжиманий.

— Том? — он покосился на змею в озере. Та, похоже, трудилась вовсю.

— Тридцать.

Он начал отжиматься. Когда тебя зовет гадюка ростом, если судить по голове, с десятиэтажный дом, отжиматься непросто. Но это здорово помогает отвлечься. По себе знаю. Пусть мальчик запомнит этот вечер как победу. Не «учитель за шкирку вытащил меня оттуда, а то бы мне конец», а «я сделал это сам». Он плакал, но отжимался. Затем он перестал плакать.

— Теперь бери бокен, — сказал я. Роджер подчинился. Кажется, он начал понимать, по крайней мере, в сторону озера он глядел уже без страха, и впервые за это время усмехнулся.

— Проход мотылька, — сказал я. — Оп-с! Извини. В следующий раз защищайся, если не хочешь получить по лбу. Итак…

— Проход мотылька! — Роджер поднял меч, с таким усилием, словно эта деревяшка весила по крайней мере тонну, и принял стойку.

— Том, Роджер!

— Да заткнись ты!

Я вытащил его оттуда за шкирку, что верно, то верно. Маленький паршивец опять потерял сознание. Интересно, отдает ли он себе отчет, что это будет его основным занятием на ближайшее время?

— Говорю тебе, они мертвы! — услышал я голос Кирка. — Это было проклятие озера. Никто не может ему противостоять один на один.

— Я пойду туда.

— Я не могу этого позволить, госпожа. Ты погибнешь.

— Пусти!

— Что же, я пойду с тобой!

— Я тоже. — Это была Тиал. — Он спас мне жизнь, я в долгу перед…

— Ты мне там точно не нужна! — Джейн повернулась и решительно направилась к озеру.

Этот момент я выбрал, чтобы вылезти из кустов спиной вперед, волоча за собой Роджера. Парень давно уже пришел в себя, но не думал показывать виду.

— Я выбрался оттуда, он нет… — со скорбной физиономией поведал я. — Он был слишком слаб.

Это переполнило чашу.

— Кто был слаб?! — возмутился покойник. — Да я…

— Как вам это удалось? — спросил гном. — Ведь озеро… — он явно не мог поверить своим глазам, кроме того, похоже, в его поведении появилось нечто новое. Кажется, он начал меня бояться.

— Я думаю, все дело в Роджере…

— То есть? — Джейн перевела наконец взгляд с меня на лежащего ничком Роджера.

— Помнишь тренировку сегодня вечером? — Я заметил, что мальчишка тоже внимательно нас слушает. Над его синяками трудилась Тиал.

— Еще бы не помнить! Избиение младенцев!

Со стороны Роджера донесся тихий стон.

— У него открылся «третий глаз»…

— Что-о?

— Не веришь — сама посмотри — на лбу, между глаз.

— Том! — возмутился мой ученик. На лбу у него действительно красовалась солидных размеров шишка — след бокена, который он не успел сблокировать при «проходе мотылька».

— Сейчас я это исправлю, — сказала Тиал, и правда, под ее тонкими пальцами шишка быстро рассосалась, исчезла без следа.

— Слушай, Тиал, — сказал я, — ты должна будешь меня этому научить.

— Людям не дано постичь магию эльфов, — сказала Тиал.

— Не уверен.

— Я уже пробовала на нем, — она кивнула на Роджера.

— Оттуда, — я указал большим пальцем себе через плечо, на озеро, — тоже невозможно было уйти. Однако я и вот этот победитель гадюк это совершили, более того, вытащили оттуда большую часть отряда.

— Да, это необычно.

— Покажи мне все, чтобы я мог запомнить, — попросил я. — А я рано или поздно заставлю это заработать.

Затем я подошел к Джейн, которая, оказывается, уже успела обидеться на то, что я завел разговор с эльфийкой, вместо того, чтобы утешать ее.

— Ты знаешь, я подслушал ваш разговор с Кирком и Тиал, — сказал я.

— Угу. Глупо.

— Спасибо тебе.

— Ладно. Что там было на самом деле, Том?

— Внушение, — сказал я. — Очень сильное.

— И как… как же вы его?

— Я просто… А что касается Роджера… Сначала я заставил его поотжиматься…

— Ну я же просила — серьезно!

— Я абсолютно серьезен. Двадцать отжиманий.

— Том…

— Потом я дал ему бокеном по лбу — это ты уже, я думаю, поняла… Потом мы стали фехтовать…

Тут Джейн встала, точнее, вскочила, и удалилась в неизвестном направлении.

— Я сказал правду! — крикнул я ей вслед, но она не обернулась. Тогда я пошел искать Кирка и Тиал, чтобы расспросить их о том — о сем.

Джейн подошла ко мне позже, и мы помирились. Как я понял, она поговорила с Роджером, и он подтвердил мои слова насчет того, что приключилось у озера.