"Фраера" - читать интересную книгу автора (Горшков Валерий Сергеевич)

Глава восьмая

Профессор осторожно надавил на квартирную дверь. Она, как и договаривались, не была защёлкнута на замок.

Включил фонарь. Припоминая ориентировку искусствоведа, нашёл комнату скупщицы.

Легонько толкнул, к счастью не скрипнувшую, дверь.

Вошёл в комнату. Тут же задёрнул на окнах шторы. Найдя выключатель, зажёг люстру.

Вышел из комнаты. Посмотрел на дверь со стороны коридора. Из-под неё пробивалась полоска света.

Вернулся в комнату. Подтянул к двери ковровую дорожку, закрывая ею щель.

Снял ботинки. Только сейчас вспомнил про нитяные перчатки - сказался десятилетний перерыв в такого рода делах.

Профессор решил на первый раз провести лишь поверхностный шмон - без вскрытия пола и разборки мебели. Он не хотел оставлять следы "несанкционированного обыска" на случай, если делу о пропавшей старухе дадут серьёзный ход. Ибо, чтобы ни писали в газетах, далеко не вся городская ментовка у него в кармане. А потом, в удобный момент, если возникнет необходимость, можно будет осмотреть конуру более фундаментально.

Шмонать жилуху для Профессора - дело совсем не новое. По воровской специальности он - квартирный налётчик. За что и пострадал.

Одна чувиха, директриса ресторана, оказалась дамой не в меру впечатлительной и при налёте на её хазу сиганула с четвёртого этажа.

Мало того, что живой, стервоза, осталась, но и его адекватно сумела описать…

Пол он хоть ковырять и не собирался, но осмотрел внимательно. Никаких следов захоронений. Во всех щелях между досками ровный толстый слой пыли.

Впрочем, это мало что значит. Старуха могла годами не прикасаться к своим цацкам. Ей достаточно просто знать, что она надёжно обеспечена и никоим образом не помрёт в нищете.

Профессор по роду деятельности немало знал таких вот стариканов-старушенций и хорошо разбирался в их психологии. Рядовой, в общем-то, случай…

Потом он прощупал стены. Безрезультатно.

Открыл гардероб, откуда сразу донёсся классический запах нафталина.

С одеждой у дамы оказалось не густо. Что ж, меньше придётся возиться со шмотками.

В шубе нашёл небольшой ключик. Сунул пока его в карман.

В полках с бельём обнаружил две тысячи баксов и объёмистую пачку деревянных. Бабки, не задумываясь, кинул в принесённую с собой хозяйственную сумку.

Проигнорировав книжный шкаф, перешёл к буфету. Дверца бара в нем оказалась закрытой.

Вытащил найденный в старухином барахле ключ. Подходит.

В баре находились слегка початая бутылка французского коньяка "Камю", так называемый семейный альбом и пачка писем.

Авторитет взял в руки бутылку и, почему-то оглянувшись, хорошенько к ней приложился. Но жадничать не стал - сделав, как говорится, добрый глоток, поставил французское пойло на место.

Приступил было к просмотру альбома, но вдруг осознал: бар оказался подозрительно небогат содержимым. Где, например, паспорт, пенсионное удостоверение, трудовая книжка?

Поскольку он перерыл уже всю комнату, кроме книжного шкафа, пришлось им и заняться.

Профессор перетряс всего Стендаля с Бальзаком, а также кучу другой макулатуры, но решительно ничего не обнаружил.

Бывший студент надолго задумался, будто вытащил несчастливый билет.

Ага! Ведь документы могли оказаться у Алины с собой! Пенсионеры часто хранят свои ксивы в одежде.

Авторитет попытался восстановить в памяти, что на бабке было надето там, в прицепе у котлована. Совершенно точно, не нижнее бельё.

Да, вспомнил он наконец, жёлтый халатик с карманами.

Профессор успокоился и принялся за альбом.

Его ждало разочарование - все фотографии оказались довоенной поры. Причём на подавляющем большинстве Алина была изображена с одним и тем же парнем. Как ни странно, его лицо показалось Профессору знакомым. Но он отмахнул от себя это наваждение.

Последнее фото было датировано маем сорок первого. Девушка с приятелем стояли у фонтана. Надпись также гласила, что снимок сделан в Петергофе.

Тут авторитет был вынужден не согласиться с собственным мнением о внешности Алины, создавшимся у него при просмотре фотографии "на паспорт". Девица у фонтана выглядела очень недурно.

Снимок он сунул во внутренний карман пиджака.

Налётчик пододвинул к себе пачку писем. Верхнее выглядело достаточно свежим. Взглянув на штемпель, он убедился, что малява всего лишь месячной давности, и тут же с сожалением отметил - отсутствует обратный адрес. Хорошо хоть номер почтового отделения отправителя отпечатался чётко.

Уже понимая, что эта бумажка, вероятно, единственная зацепка к блокадным сокровищам, он отложил её в сторону, на десерт, и принялся за остальные письма.

То были исключительно любовные послания, аккуратно выведенные теперь уже выцветшими фиолетовыми чернилами. Все они оказались довоенной поры, и под каждым из них стояла подпись: Натан.

Вытаскивая наконец из конверта отложенное письмо, авторитет отчётливо ощутил внутреннюю дрожь, как будто в натуре вскрывал ящик с рыжьем.

Ознакомившись с малявой, подписанной опять-таки Натаном, - во, бля, любовь! - он пришёл к выводу: шанс есть.

Аккуратно прибравшись, Профессор покинул хазу покойной скупщицы.

Письмо без обратного адреса он взял с собой.

Документы из бара изъял Савва Родионович.

Из слов главаря бандитов, рассуждал искусствовед, вытекает, что ночью будет проведён тотальный обыск комнаты соседки - царствие ей небесное. Золото они вряд ли найдут - пенсионер, как и авторитет, считал, что Алина Серафимовна не стала бы хранить драгоценности в таком ненадёжном месте, - но трудовую книжку обнаружат определённо. А из неё наверняка выяснится, что ни в каких "продовольственных" организациях ни до, ни во время войны гражданка Норкина не работала.

Ему даже подумать было страшно, что с ним сотворят за такую дезинформацию. Ведь тот жуткий уголовник со шрамом ни за что тогда не поверит и всему остальному, сказанному Саввой Родионовичем. Как говорят между собой эти уркаганы, "за базар придётся ответить"!

Найдя после не слишком долгих поисков трудовую книжку, наводчик избавился от неё.

И тут ему пришло в голову, что полное отсутствие документов сработает на их с главарём мафии версию: дескать, пожилая женщина уехала к хорошим знакомым и взяла с собой все самое необходимое.

Тогда искусствовед забрал и уничтожил паспорт и пенсионное удостоверение.

Деньги Савва Родионович тоже обнаружил, но отчего-то взять их испугался.

Отоспавшись, Профессор прямиком двинулся в подконтрольное ему частное агентство.

- Найди мне этого пацана. - Он положил письмо на стол директора фирмы. Верхняя часть листка с именем девушки была отрезана - авторитет не хотел, чтобы это задание сыскари связали с предыдущим. - А вот его фотография. Правда, не очень свежая. - Босс рэкетиров слегка улыбнулся, протянув детективу снимок полувековой давности.

На фото, как, впрочем, и в жизни, парень у фонтана был теперь один, без своей Алины…