"Вьюжинка" - читать интересную книгу автора (Иващенко Валерий)

ГЛАВА ПЕРВАЯ. НАЧАЛО СЛАВНЫХ ДЕЛ

В завывании разыгравшейся к ночи вьюги опять почудился какой-то новый звук, и сидевший у стола человек недоуменно поднял голову. Да нет, почудилось, верно - кто тут может шастать по лесу? Выморожен, выстужен до звона и засыпан снегом по уши. Зверьё окрестное кто спит по тёплым норам и берлогам, кто в сугробах хоронится. Да и охранные заклятья, кончики которых искусно заведены в башню, по-прежнему равнодушно переливаются чистыми хрустальными сполохами.

И всё же, хозяин башни оторвался от своих книг и встряхнулся. Хоть и стояла его магией выращенная из подземного камня башня на отшибе, посреди леса, но дорога сюда всё-таки имелась. И по договорённости с лесовыми духами всегда чиста оказывалась. Шут его знает, может, какая нужда и пригнала сюда кого-нибудь?

Волшебник посмотрел в уютно источающее тепло нутро камина, и всё же встал. Потянулся крепким и не ведающим дряхлости телом и таки пересилил свою лень. Как ни была сладкой и заманчивой мысль отбросить все эти глупости да погрузиться опять в книгу, но и обязанности забывать не след. Вон он, на стене, патент полноправного мага, а в третьем поверхе спят слуги да четверо учеников, подрагивая во сне натруженными ручонками.

– Может, медведь какой, что на зиму не уснул, шалит? - сам с собой рассуждал статный мужчина, спускаясь вниз. - Э-э, нет - того Охранный Круг сразу погнал бы.

На нижнем этаже оказалось чуть прохладнее. Шуршали где-то в кладовой мыши, со стороны кухни вновь подал голос насторожившийся было сверчок, коего шалости ради приманил в башню кто-то из учеников. Но против мелкой живности хозяин ничего не имел - всё ж веселее, лишь бы не пакостили сверх меры…

И всё же, за дубовой, окованной железом и трижды заговорённой дверью кто-то стоял. Как ни показалась дикой волшебнику мысль, что кого-то нелёгкая погнала шастать зимой по ночному лесу, но он проворно снял запирающее заклятье и выдвинул засов.

С хрустом примёрзшая створка отворилась наружу. Тяжёлая, массивная - такую и тараном заморишься ломать. Но пуще всего хранило её имя хозяина башни.

– Я Бирен-громотворец, волшебник второго ранга. Кто вы и что вам в моём доме надо в столь неурочный час? - строго произнёс маг в сторону показавшейся в клубах пара и игривых снежинок фигуры.

Странный какой-то гость. Человек, молодой мужчина - то недрёманая магия доложила тотчас. Не эльф лесной, вестимо. Но какой-то едва заметный, словно ускользающий…

– Послание вам, господин магик, лично в руки, - с еле заметным поклоном сообщил молодой статный парень с простым деревянным посохом.

Из-за пазухи его появился чуть примятый свиток с мерцающей печатью. Волшебник охнул, засуетился, признав метку верховного королевского Архимага. Но всё же, к его чести, оказался сбит с толку не настолько, чтобы забыть о законах гостеприимства.

Гость принял предложение войти в дом с достоинством. Хоть и осип его голос на морозе, а сам он оказался запорошен снегом до самой макушки, через порог переступил без нетерпеливости. Пробормотал обычный вариант "мир дому сему" на свой лад, как-то не по-здешнему, и только определив в стойку для оружия свой посох, откинул капюшон.

Почтенный Бирен тихо ахнул. Чёрные как смола ночью волосы пришельца сразу всколыхнули в его памяти легенды о жителях полночного острова, где вот таким образом - резким цветом - в людях обозначалась пробуждающаяся сила. И стало быть, этот с виду простой парняга оказывался…

– Всё верно, мастер Бирен. Я из Дартхольме, привёл отряд беженцев. Уходили морем из уже горящего города. Привёл их в земли перворождённых, а потом… потом мне пришлось уйти, - парень не стал распространяться о своих приключениях, но волшебник и сам сообразил, какой дальний путь в наступившей зиме тому пришлось проделать.

– Как в ваши руки попал свиток королевского гонца? - Бирен хоть и пригласил посланца в свой кабинет и даже жестом махнул в сторону камина - грейся, мол - но всё же, что-то настораживало и теребило его.

Ах да, теперь понятно, отчего охранные заклятья даже не пискнули! Злые языки поговаривали, что на полуночи, вдали от крепкой власти королевских земель, водились вот такие колдуны. Не прошедшие толком обучение, и хлопот от них - выше крыши.

– Я шёл с караваном в город. Из села… как же его? Там ещё на вывеске над трактиром коза такая, вредная - и толстая курица рядом.

– Малые Зеленушки, - подсказал волшебник, всё ещё не спеша распечатывать послание. Хоть наверняка и срочное, но выведать подробности всё же стоило.

Оказалось всё до идиотизма просто. Передовой дозорный отряд охраны каравана, чуть выдвинувшийся вперёд дабы глянуть путь, заметил на дороге непорядок. Рыцарь в полном доспехе и с королевским гербом на плаще отбивался от банды бродяг в лохмотьях. Оба сопровождающих гонца солдата уже полегли, да и сам воин харкал красными пузырями - кинжал лихоимца нашёл сзади щель меж пластин - но десятник каравана приказал подмочь.

– Сэр Борислав был уже обречён, - тихо поведал гость. - Кинжал оказался отравлен, там ничего не сделал бы и королевский лекарь. Рыцарь держался только на настое из волшебных трав… а так, он был уже мёртв на самом деле. Он отошёл на моих руках, но успел передать послание и сказать имя - Бирен-маг.

Дальше гость поведал, что по его соображению, то были не просто разбойники, а вроде специального отряда, охотившегося за содержимым сумки королевского курьера. Потому он в нарушение всех правил позволил себе воспользоваться Силой.

– С виду простые бродяги - но под лохмотьями заговоренные кольчуги и полу-кольчуги. Обучены на совесть, с амулетами и… живыми не дались. В городе я первым делом сообщил командиру гарнизона и тамошнему магу, рыжему, как его… Болеславу, что ли. Чуть отдохнул, пока рассказывал - и поспешил сюда.

Мысли смешались в голове волшебника, а по спине потёк ручеёк. Шутка ли - подобные шалости на королевском тракте? Да за такое здешнему барону могут и голову смахнуть!

– А почему в нарушение правил? - поинтересовался мастер Бирен, и предложил пришлому волшебнику представиться честь по чести. Теперь-то понятно, отчего охранные заклятья даже не пискнули.

Но греющий у камина ладони парень лишь дёрнул щекой. И по мере его слов перед мысленным взором хозяина постепенно забрезжила истина. Ох как худо дело… волшебник-недоучка. Не зря закон запрещал другому мастеру брать таких в обучение, а случаев перехода ученика от одного волшебника к другому не бывало - лишь прежний учитель, нашедший и взявший такого ещё в детстве, мог правильно проследить течение и развитие Силы да выправить возможные отклонения.

– Значит, мастер Колин из Дартхольме погиб, и ты теперь неприкаянный? - Бирен очнулся и нервно затеребил потёртый бронзовый колокольчик на подставке.

На зов появился лохматый спросонья слуга, и хозяин башни вытребовал у того горячего вина, перекусить чего. Нагреть воды для омовения… в общем, всего того, в чём нуждается путник, проделавший дальний путь сквозь ночную вьюгу.

– А вообще, парень, каков твой путь? - деликатно спросил волшебник, заслышав поднятую разбуженными слугами деятельность и устраиваясь в своём кресле.

Заслышав, что в основном сила Леса и, стало быть, вовсе не малость по целительской части, мастер Бирен задумчиво покивал. Всё верно - такому ученику в бою пока что делать нечего. А вот исцелять раненых да не давать им раньше срока уйти по Тропе Теней, как раз по нём. Да сопроводить отряд беженцев из вот-вот уже павшего города - всё сходится.

– Ладно… прошу, прими моё гостеприимство до утра, - такими словами напутствовал хозяин башни пошатывавшегося парня, которого уже увлекали к бадье с горячей водой руки расторопных слуг.

Он ещё подумал чуть, уставившись невидящим взором куда-то сквозь рдеющее нутро камина. Хмыкнул над вывертами судьбы - тяжко придётся в жизни парню! Полноправным волшебником с патентом ему не бывать, а потому не можно по закону зарабатывать себе Силой на хлеб, да ещё и с маслицем и икоркой… только сейчас оставшийся в одиночестве мастер Бирен наконец сорвал печать с послания от самого Архимага и углубился в пристальное чтение.

Пламя факелов дрогнуло и заметалось, когда в трактир вошёл очередной посетитель, и сидевший за столиком на галерее одинокий мужчина вздрогнул, оторвавшись от своих невесёлых дум. Нет, у него проблем никаких не было - крепкий сержант из охраны самого его величества (дай боги ему жизни побольше, а потом посмертия веселее) стоял в жизни на ногах крепко. Да вот только, встречу в этом заведении назначил ему младший брат жены. И сейчас, как оно обычно бывает, примется тот клянчить или подкупать, чтоб похлопотал родственничек перед королём за новую должность или ещё чего.

Хорошо, коли так. А если Марек попросит отмазать за какой-нибудь грешок? Хоть людям в глаза не смотри потом - придётся парня и почти родственника отправить на виселицу или каторгу… сержант перегнулся через перила. Так и есть, непринуждённо отряхивавшийся от мокрого первого снега флотский лейтенант и оказался тем самым, запоздалым посетителем, приход которого привёл в себя крепкого служаку. Он с хмурым недоверием приценился к длине шпаги, кончик которой мало того что оттопыривал запорошенный плащ, но и хорошо так выступал из-под него. Привычным к таким делам взглядом сержант определил ещё два кинжала под одеждой да малый арбалет на поясе.

А серьёзно упаковался парень, словно не на встречу с родственником в столичном кабаке пришёл. Скорее для лихой драки… ну-ну. Сержант проверил оба свои клинка и приглашающе махнул рукой. Лейтенант чуть кивнул, а заскучавший трактирный слуга рысцой побежал наконец подавать на стол.

– Привет, толстый, - Марек в знак приветствия кулаком легонько стукнул в подставленный кулак сержанта и расположился за столом.

И вовсе не толстый. Крепкий, плечистый, да и гномья кольчужка под одеждой давно уже стала столь же привычной, как одежда. Не спеша сержант налил обоим принёсённого лёгкого вина, подождал, пока уберётся прочь юркий и бесшумный слуга. А потом огляделся и кивнул.

– Хорошее место выбрал, в уголке, - с этими словами флотский лейтенант демонстративно выставил посреди скатерти статуэтку Девы и насторожил её.

Сержант насторожился и сам. Таковые статуэтки не то, чтобы диковина… если хочешь поговорить, чтоб слова твои не дошли до досужих ушей, самое оно. Толика заключённой в безделушку волшбы глушила слова и звуки вокруг себя. Размазывала их, перемешивала с окрестным шумом и разрывала в непередаваемые клочья.

– Ну, чего расселся? Давай свою - а лучше две, если есть! - негромко буркнул тот и впился зубами в мясо.

Сомнения сержанта терзали уже нешуточные, когда он выставил свою статуэтку. Хоть и не положено частным лицам иметь таковые вещицы в личном пользовании, но сержант личной королевской стражи это вам не кто-нибудь, всякий-перехожий. Да и августейшее доверие не за так даётся. Выслужить таковое надо, если придётся, то и кровью… И вторая Дева появилась на столе рядом со своей копией, тоже окутавшись призрачным колыханием нереальности. Теперь даже подглядеть представлялось почти невозможным.

Лишь сейчас Марек оставил в покое еду и, утерев губы салфеткой, принялся цедить слова. Лейтенант королевского флота, нынче служивший при морской академии, птица тоже не совсем уж низкого полёта.

– Сегодня утром я на шхуне академии вышел в устье Равы с четвёркой гардемаринов, чтобы отработать с ними порядок досмотра судов королевскими офицерами. Практика, в общем.

Сержант кивнул. Он хорошо знал те места - чуть ниже, по течению протекавшей через столицу реки, в самом устье стоит город-крепость Фальберг. И охрана, и город-порт. Само устье там разделено надвое узким длинным островом, на котором едва-едва поместился наблюдательный пост с маяком. По одну сторону река несудоходна, разве что на шлюпке пройти можно. А вот вторая половина, сжатая течением и камнем в узость, и служила предметом пристального внимания служак из крепости да портовых чиновников…

– Кораблей там было вдосталь, ткнули пальцем в первую попавшуюся купеческую лоханку, ну и дальше строго по уставу, - Марек тяжело вздохнул, когда рука его выудила из обретавшегося за пазухой замшевого мешочка нечто и положила на скатерть.

Непристойные и никак не подобающие слуге короля восклицания едва не посыпались из уст сержанта, когда под отнятой рукой молодого моряка оказалось… это самое. Шёлковый алмаз, редкость и диковинка такая, что за незаконное владение таковым головы рубали быстро и без проволочек. Невзрачный с виду, мутно-белёсый кристалл позволял напихать в себя бездну магии, а потом расходовать её по желанию владельца. Потому и понятно, что ценились таковые алмазы куда там по сравнению с обычными. Пронизанные словно шёлком мельчайшей мутью пор, они иногда попадались лишь в одном месте - в королевской шахте на сокрытом в океане острове…

А лейтенант заговорщически подался вперёд, и азартно нагнетал обстановку.

– Помнишь последние события на полуночи? Все ломают головы, каким же образом кочевники объединились с орками - но я, кажется, обнаружил, - Марек опомнился, откинулся обратно на спинку стула. - Они не объединились, понимаешь? Их попросту купили - и клыкастых, и степняков!

Сержант неприкрыто покрутил пальцем у виска.

– Ни у кого в мире не хватит золота, чтобы провернуть такое…

Марек в возбуждении вновь подался вперёд, и после слов его сержанта уже осыпало жаром.

– А что, если их попросту соблазнили вот такими шелковинками в достаточном количестве? И если шаманы орков и степняков обзавелись подобными кристаллами, то становится понятным, как они сломали сопротивление наших волшебников в Дартхольме!

Нелегко, ох как нелегко дались следующие слова крепкому и неробкого десятка служаке!

– Ты хочешь сказать, что на том корыте нашлись ещё… подобные безделушки?

Лейтенант улыбнулся, на миг показавшись совсем юнцом. Впрочем, почему показался? И в самом деле, блестящий вчерашний выпускник морской академии. Да смазливый, даже странно - как ещё не окрутила такого перспективного орёлика какая-нибудь красотка.

– Один из гардемаринов - молодой гном. Ну, из тех, по договорённости с подгорным племенем.

Сержант непроизвольно кивнул. В самом деле, последние годы отношения с подземными рудокопами и кузнецами заметно улучшились. Настолько, что в королевские училища приняли некоторое количество бородатых. А ученики из числа людей постигали в свою очередь нелёгкие шахтёрские да кузнечные ремёсла в каменных городах и крепостях подгорного народа.

– Ну, я ему шепнул - так и так, есть возможность поднять доверие между людьми и гномами на новую высоту. Примени, мол, свои умения, пошепчи чего надо… короче, вынюхал он ещё сто-олько камешков в бочке с солониной, что я чуть не приказал сгоряча вызвать тяжёлые фрегаты для охраны.

Марек отвёл взгляд, отхлебнул вина и вздохнул.

– Короче. Там примерно месячная добыча с королевской шахты. Но такое хищение без шума можно провернуть только при одном условии - если есть прикрытие на самом верху. Я уже никому не доверяю, понимаешь? Мне не к кому идти с такой находкой, потому у меня к тебе просьба: проведи меня по-тихому к самому королю.

Очнувшись от задумчивости, сержант мрачно покивал головой. Да уж, всё верно, заговором тут не просто пахло - воняло вовсю.

– Где сейчас… это?

Лейтенант поведал, что сработали они по высадке-захвату чётко, по-флотски лихо. Единственно, не удалось взять живым капитана купеческой лохани - тот вовремя проглотил Искорку Забвения, и его теперь даже толковый некромансер не допросит.

– А экипаж мы повязали. Пока что, я приказал вместе с тем корытом отойти в море. И затопить всё, если кто-то кроме меня попытается подойти к борту, а потом пробиваться под прикрытие береговых батарей.

Оказалось, что капитан патрульной шхуны старый и проверенный моряк, дослужившийся в королевском флоте до боцмана первой грот-мачты. Но, на пенсии не усидел, попросился в Академию. Ну, такими опытными ветеранами не разбрасываются, охотно нашли ему работёнку по силам.

Сержант быстро кивнул, жадно вникая в подробности. Знавал и он таких, ещё крепких, из числа пехотных или кавалерийских рубак. Надёжные деды, тут всё без обману, и службу знают - а уж как учителя и наставники, так просто на вес золота.

– Матросы со шхуны тоже все наши, из академии - случайных людей среди них нет. А гардемарины… мальчишки, идеалисты. Такие скорее умрут, чем продадут.

Охранитель короля усмехнулся, вспомнив себя таким вот неоперившимся юнцом, восторженно переступившим некогда порог воинской школы. Всё верно, предавать и продавать учатся потом.

– Хорошо, Марек, я верю тебе. Давай сделаем так…

Со стола незаметно исчез шёлковый алмаз, затем расстались не успевшие толком поболтать всласть обе статуэтки святой Девы. Если двое вооружённых до зубов мужчин, спешивших по перемешанной со снегом грязи в сторону королевского дворца, и обменялись хотя бы парой слов, то о том знала лишь ночная вьюга. Но проказница понимающе и заботливо укрыла голоса этих людей, разметала тысячей снежинок, перемешала и разбросала так, что даже толковый магик едва бы мог собрать тут хотя бы буковку.

Вновь разбуженный под утро король не выспался толком, потому своего раздражения не скрывал. Но всё же, не зря он доверился нашептавшему в ухо неслыханное сержанту охраны - на столе королевского кабинета тускло блистала горка невзрачных кристаллов, слегка благоухающая запашком засоленного мяса. Серо-блеклые, ещё неогранёные и не заряженные Силой, они смущали и волновали разум, гоня по всему телу сладковатые волны предвкушения битвы.

– Что ж, господа, не станем скрывать - ваша верность короне приятно порадовала наше величество.

Верховный Архимаг оторвался от перебирания дробно постукивающих камешков на столе и кивнул.

– Если предположение лейтенанта верно - а оно кажется мне не просто верным, а даже…

– Не лейтенанта, а полноправного флаг-капитана нашего королевского флота, любезный Архимаг, - поправил того Его Величество, сделав вид, что не заметил краем глаза просиявшую физиономию усталого и осунувшегося парня. - Но прошу вас, продолжайте.

Старый волшебник понятливо и с лёгкой улыбкой покивал. Ох небеса, до чего же приятно хоть иногда побыть именно вот в такой компании сильных и неробкого десятка мужчин - верных, преданных, которые не ужалят в спину ядовитым словом или кинжалом! Пусть четверо из них совсем зелёные ещё юнцы, и восхищение в их взорах можно просто черпать ложкой. Пусть капитан патрульной шхуны, к которому ввиду возраста сам король проявил неслыханное расположение, предложив присесть в своём присутствии, уже разменял шестой десяток. А всё же, эти - свои.

– За дело стоит взяться со всех сторон. Матросню с купеческого судна уже допрашивают в подвалах, и спецы вытрясут из них любые зацепочки. Кто в столице или из окружения Вашего Величества замешан - вычислят, уж такой редкий шанс отличиться сыскари не упустят.

Дальше - больше. Морякам надлежало пока держать языки за зубами. Придут к ним завтра же толковые ребятки из береговой охраны, надо будет навести порядок на морских коммуникациях - впрочем, сами должны соображать, что там к чему. А уж за Его Величеством благодарность не замедлит себя ждать. Награды и указы с патентами на внеочередное звание, мешочки с приятным звоном содержимого, и так далее - это всё чуть погодя, как проснутся писаря и чинуши в королевской канцелярии.

– А вот разобраться со второй стороны, с контактами к оркам и степнякам… - Верховный Архимаг посмотрел в ту сторону, куда удалились едва не лопающиеся от радости моряки, и в сомнении нахмурил поседевшие кустистые брови. - Тут нужен человечек с Силой и в то же время не на примете.

Король потому и называется первым дворянином своего королевства, что обязан знать поболе других да соображать получше многих. Потому тот легкомысленно почесал свои чуть рыжеватые кудри и быстро нашёл выход.

– Если мы верно помним донесения… когда беженцы оставляли Дартхольме, то вместе с ними ушли и несколько почти закончивших обучение подопечных мастера Колина? Дай боги ему посмертия полегче. И прибери камешки, даже нам что-то не по себе от такого зрелища.

Старый Архимаг легонько поклонился, скрывая в седых усах усмешку. Ох и славный король нынче! Не то, что погрязший в роскоши и развлечениях его августейший папенька. Хоть и надавали нынче по зубам на полуночи - но то так, несерьёзно. Одна проигранная битва и один потерянный город ещё не поражение в той бесконечной войне, которую старое королевство издавна ведёт с кочевниками и бесноватой орочьей Ордой. Но если нынешний повелитель станет так умнеть и дальше, можно будет поправить изрядно пошатнувшиеся нынче дела.

– Приказание Вашего Величества будет выполнено. Я уже примерно соображаю направление поисков, и приступлю к ним незамедлительно.

Но всё же, молодой король сумел удивить матёрого волшебника, служившего ещё отцу и деду.

– Спасибо, старина, - словно не замечая взметнувшихся в удивлении бровей мага, король усмехнулся. - Хотя бы за то, что не стал велеречиями восхвалять нашу мудрость и прозорливость. А теперь ступай, нашему величеству нужно подготовить речь к намеченному завтраку с городскими старшинами и купцами. Цены на хлеб что-то слишком уж выросли… срубить пару-тройку голов, что ли?

Единственным, кто не проронил ни слова, оказался скромно обретавшийся неприметно и в то же время рядом сержант охраны. Впрочем, судя по брошенному на него благодарному взгляду августейшего повелителя - уже лейтенант королевской гвардии и как бы не дворянин.

Луч света скользнул по грубой поверхности каменной стены. Шарахнулся было прочь, когда державший фонарь слуга оступился, но затем вновь утвердился ровно. Под его сияющим оком высветилась массивная полка с нехитрым инвентарём, ворох сена в углу и старый стол, который хозяин вроде и не приказывал выбросить, но верхние этажи башни он уже откровенно позорил. Однако никаких следов спящего тут откровенно не наблюдалось.

– Хм, а где же… - озадаченно пробормотал было слуга, но вдруг запнулся на полуслове и испуганно замер.

Ну да, замрёшь тут, когда появившаяся из ниоткуда крепкая ладонь вдруг хватает тебя сзади за шею! Тем более что сила в ней оказалась необычайная, а один из пальцев с этаким игривым намёком легонько надавил на позвонок.

"Четвёртый!" - мгновенно сообразил слуга, с которого мгновенно градом полил пот. Вот сейчас как вомнёт, и вслед за лёгким хрустом улетит к небесам съёжившаяся от страха душонка…

– Больше не подкрадывайся ко мне бесшумно, - назидательно произнёс молодой голос, и давление на шею сразу исчезло.

Зажмурившийся уже в ожидании быстрой и неминуемой смерти слуга обречённо затих, с острым стыдом ощутив, как липнут к телу мокрые штаны, а влажное тепло постепенно стекает к башмакам. Содрогнувшись от бессилия и унижения, он пробормотал, что хозяин башни изволят гневаться, когда слуги шаркают ногами как неотёсанная пейзанщина. И снова замер перепуганной мышью под метлой, когда в ощутимо подрагивающий свет от фонаря ступил заявившийся ночью гость.

Молодой крепкий парень, высокий и отменно сложенный, обретался лишь в данной нам от природы одежде, да болтался на шее какой-то дрянной амулет, который сам слуга нипочём бы не стал покупать в дешёвой лавке. И если бы не неестёственно чёрные, чуть вьющиеся волосы до плеч, то с виду, казалось бы, деревенщина деревенщиной…

– Утро, знаю, - кивнул Лаен и непринуждённо взял из полуопустившейся руки слуги свою вычищенную и просушенную одежду.

Ну хищник, как есть волчара!

Впрочем, опомнившийся слуга уже сообразил, что лишать жизни его прямо сейчас никто не собирается, и ещё раз грустно обвёл тоскливым взглядом клетушку под лестницей, где и спрятаться-то негде. Он неодобрительно покачал головой своим упрямо оставленным при себе думам и пошёл прочь, чавкая и старательно топая раскисшими башмаками.

А парень споро облачился в ещё тёплую от печи одежду, взял из угла свой определённый туда с вечера посох и пошёл в ту сторону, где его обострённое аппетитом обоняние несомненно улавливало весьма желанные сейчас запахи.

Всё верно - именно здесь, в уголке кухни его и нашёл хмурый хозяин башни, патентованный волшебник Бирен. Впрочем, оба ограничились в качестве приветствия лёгкими кивками. Лаен по той простой причине, что со здоровым аппетитом наворачивал прямо из горшка наваристую кашу. А маг потому, что только что прознал о случившейся со слугой оказии, но никак не мог понять, как ему к этому отнестись.

– Лаен из Дартхольме, стало быть, это ты и есть? - Бирен дождался кивка сразу подобравшегося парня и вздохнул. - Чудно как-то звучит. По-нашему, так скорее Лен.

Лен так Лен, бывает и хужее. Он равнодушно пожал плечами и заглянул в исходящий духмяным теплом горшок. Поскольку оставить на донышке хоть чуть это означало неминуемо проявить к хозяевам неуважение, то новопоименованный Лен запил первую утреннюю новость хорошим, этак на пол-глечика глотком молока и принялся быстренько доедать. Правда, вертелась в голове одна мыслишка, то и дело толкала под руку да нашёптывала учинить недоброе - с вечера-то он вроде не представлялся да имени своего не раскрывал?

Но хозяин вроде не порывался учудить какую-нибудь глупость. Нацедил тёплого молока и себе, да так и сидел рядом на широкой лавке, озабоченно хмуря брови.

– Вон как дивно вышло, Лен - то письмо как раз про тебя и было.

Но не успел поперхнувшийся от неожиданности парень смочить горло ещё одним хорошим глотком, как волшебник безо всяких церемоний похлопал его по спине и продолжил.

– Король зачем-то собирает бывших учеников мастера Колина. И срочно - то ли нашли там в столицах способ доучить вас, то ли к делу полезному приспособить, - Бирен пожевал упрямо поджатыми губами и вздохнул. - Так что, собирайся… впрочем, я чушь несу - чего там тебе собираться-то. У тебя ведь ни вещей, ни бумаг, ни звонкой монеты?

Лен неопределённо пожал плечом и наконец отодвинул от себя дочиста выскобленный горшок.

– Когда я уводил беженцев, Дартхольме уже пылал как факел. Не до барахла было…

Не спеша он отпил молока, ощущая как в желудке приятно улеглась тяжесть, а по намёрзшемуся вчера телу начала разливаться сытость. Он проводил взглядом волшебника, который через плечо сказал заглянуть к нему в кабинет этак через четверть часа, и тоже поднялся с лавки да отправился размять ноги.

В таких башнях ему бывать уже приходилось. Всюду камень, стылый бездушный камень и несокрушимая прочность стен. Впрочем, несокрушимая только для несведущих. Старую башню рыжего Ваола, заброшенную по той причине, что маг отгрохал себе новую, кто-то умеючий за одну ночь развалял на совесть. Долго цокали языками даже искушённые во владении Силами, да так и убыли не солоно хлебавши. Ни следов ударов, ни копоти, ни остаточного свечения магии - а массивную постройку словно разодрали в клочья цепкие и могучие лапки.

Лишь один только Учитель тогда что-то заподозрил. Глянул остро, требовательно - и втихомолку ухмылявшийся Лаен показал почтенному магу скромный и неказистый с виду росток, затерявшийся среди камней и обломков.

– Лоза, - лаконично сообщил он, и могучему волшебнику того оказалось достаточно.

На что способна сила природы, он знал хоть и по книгам, но ясно отдавал себе отчёт - капля точит камень, а ожившее по воле его ученика растение и вовсе просто раздирает, внедряясь в малейшую трещинку или слабину. Правда, потом был крепко не в духе и даже помянул каких-то друидов. Кто они такие, Лаен не слыхал, счёл тогда, что заковыристое ругательство. Но чуть погодя как-то нашёл в ветхой книге упоминание. И с тех пор старательно помалкивал на эту тему.

С одной стороны, ребятишки безусловно могучие во всём, что касается Живого. Повелители зверья и растений, ветров, воды и земли - что ж, это неплохо. Но упоминались там и мерзкие обряды, с помощью которых искуснейшие из друидов призывали с Тропы Теней в наш мир могучих и безобразных демонов. Корчились те и вопили от ненависти, но подчинялись.

Хоть и гадал Лаен - случайно ли ему в библиотеке подвернулся тот отсыревший и едва ли не покрытый плесенью фолиант - но молчал, глядя в безмятежное лицо мастера Колина. Уж учитель знал и о пристрастиях своего ученика к силе Леса, и о его странной способности чуть ли не гулять по Тропе Теней, пиная там всех, кто не понравится. Нет, всё же, пожалуй, не просто так. Да и в случайных обмолвках старый волшебник что-то замечен ни разу не был. Эх, жаль, что смелости не хватило поговорить бы с ним тогда!

Мысль эта своей простотой настолько поразила Лена, шлявшегося по башне волшебника и разглядывавшего диковинки, что тот на миг замер. А почему "тогда", а не сейчас? Поговаривают ведь иной раз, что не перевелись ещё крепкие парни в чёрных плащах, умеющие кроме всего прочего и разговаривать с душами умерших…

– Мастер Бирен, а возможно ли найти где толкового чернокнижника?

Хозяин башни выслушал возбуждённо ввалившегося в его кабинет парня как обычно молча, сосредоточенно, с уже примелькавшейся привычкой поджимать губы словно в сомнениях или неодобрении.

– Нет, с сильным волшебником переговорить не выйдет, - вздохнул он и сокрушённо покачал головой.

Впрочем, присевший на краешек предложенного стула Лен остался при своём мнении. Нет так нет - а вот в столице вполне можно и порасспросить Верховного Архимага. Уж больно уважительно отзывался о том мастер Колин.

– Ладно, Лен, слушай внимательно, - с этими словами волшебник протянул парню чуть светящийся Силой свиток. - Это подорожная в столицу, и с моей подписью. Я такие выписываю лишь в крайнем случае - при виде неё любой стражник старательно сделает на караул, да ещё и нагадит со страху в свои железные штаны.

Лен бегло прочёл написанный чётким витиеватым почерком документ, а затем кивнул и усмехнулся. Уж привычку солдатни прятаться за слоями железа он не одобрял. Впрочем, каждый защищается как умеет… и он прислушался к хозяину башни опять.

– Насколько я понимаю, дать тебе пару коней и мешок золота означает лишь обременить тебя обузой?

Ушлый этот магик, влёт просёк способности… ну да, отсюда до города далёконько. Это дурак не догадался бы, как добираться пришлось, а среди владеющих Силами таковых не бывает. Лен неопределённо кивнул и пробормотал, что пригоршни серебра и доброго напутствия ему вполне хватит.

Что ж, добрые напутствия бывают разные. В частности вот такие муторные, когда едва не выворачивает наизнанку… откуда мастеру Бирену пришла мысль сменить ему слишком уж броский цвет волос, Лен не знал. Но весьма здраво предположил, что не иначе как подкинул её враг рода человеческого - терпеть на себе чужую магию оказалось почти невыносимо.

– Ой, халтура, - поморщился почтенный волшебник, полюбопытствовав первым результатом своей волшбы, и принялся переделывать.

Вот и оставалось Лену лишь запастись терпением, памятуя одну весьма мудрую, хоть и мало утешающую мысль - всё когда-нибудь заканчивается. Как ни странно, высказывание древних не подвело. И чуть полюбовавшись в зеркале на свою бледно-зелёную страдальческую физиономию под светло-русой шевелюрой, парень брезгливо сплюнул в сторону.

– Не нравится? - озабоченно поинтересовался волшебник, и сразу передумавший возмущаться Лен (а то как пить дать, придётся терпеть опять) поспешил заверить почтенного мастера Бирена, что всё просто замечательно.

Тощий и потёртый кошель с серебром тоже выглядел как-то не очень убедительно. Скорее свидетельством рачительности (если не сказать скупости) хозяина. Но в конце-то концов! Лен прикинул, что купать каждую ночь девочек в эльфском игристом вине ему не придётся, а на постоялые дворы и дорожные расходы вполне хватит, и кивнул. Но одна пришедшая в голову мысль показалась ему дельной - пора озаботиться собственными источниками доходов. Король королём, но никто и никогда не сумел бы убедить парня, будто монарху только и заботы, как кормить мага-недоучку.

– Ладно, мастер Бирен… спасибо - и удачи, - Лен смущённо потоптался на пороге.

Какое-то скомканное вышло прощание. На плечах тёплый плащ, в руке собственноручно сделанный посох, за дверью открыты все пути. А всё же, как-то не по себе. Может, и поэтому ученики недолюбливают всех волшебников, кроме своего учителя?

Дверь с хрустом растворилась в показавшемся ослепительным снеговом сиянии. Заклубились морозные клубы пара, на нос упало несколько шалых снежинок. Лен не слышал, что почтенный волшебник шепнул на прощание, но в спине мягко потеплело, а на душе как-то стало спокойнее.

Поскрипывая выпавшим за ночь снежком, молодой человек вышел наружу и, не оглядываясь, пошёл прочь. Не надо оборачиваться и смотреть назад. Незачем возвращаться в прошлое. Перед тобой будущее, так встреть же его открытыми глазами и вдохни всей грудью!

Вот так вдохнул… Ледяная игла вымахнула из-за леса неслышно, неожиданно. Косо рубанула в самую душу - с тем, чтобы остаться там занозой, кровоточащей раной. Нет, руками её пощупать было нельзя, и даже могучий чародей не приметил бы тут ничего необычного и не смог отразить удар. Однако идущий по обочине заснеженной дороги парень нелепо взметнул руками, крутанулся на месте и осел с побелевшим лицом в придорожную канаву.

Плавают в бездонном эфирном пространстве мирозданья звёзды. Одни круглолицые и добродушные, другие смешливые и весёлые. Попадаются и строго-колючие, ослепляющие блеском своего величия. И нередко бывает, что протягиваются меж ними мостики. Незримые, тонкие и неощутимые, они связывают две бродячие души теми узами, что прочнее иных цепей.

Ах Вьюжинка, Вьюжинка - что же ты с собою сделала, что по той стороне мостика словно ударили ледяной косой Зимней Охотницы? Зачем наложила на себя руки и выгнала на Тропу Теней, по которой путь лишь в одну сторону?…

Лен едва ощущал лицом шершавую колючесть снегового наста. Хоть и заволокло взор серой хмарью, а в разом поплывшей голове едва помещалась пара мыслей, воспитанный прилежным учителем разум пытливо искал выход… нет, слишком уж далеко. Уж почти луну бродил Лен по полуночной окраине королевства, в белизне каждого сугроба замечая лишь взъерошенные волосы Вьюжинки, а в каждом изгибе древесной ветви её гибкий стан. Почти седмицу добираться опять до границы с эльфскими землями - это даже напрямик, тайными и мало кому доступными тропами.

Он взвыл глухо, в бессилии раздирая губы о неподатливую ледяную корку. Как же так? Ну зачем же, небеса?

Однако бледно-голубое небо распогодившейся с утра зимы не ответило. Оно зачем-то качнулось беззвучно, накренилось и мягко, почти неощутимо обрушилось сверху всею своей ватной тяжестью…