"Месть Проклятых" - читать интересную книгу автора (Иващенко Валерий)

Глава 5

- Дурак! Мальчишка сопливый! Захотел повыпендриваться перед смазливой сучкой? - если бы малышка Мири могла, она бы с невыразимым удовольствием отвесила Защитнику хорошую оплеуху.

Однако тот сейчас с бледным лицом лежал на широкой спине ковыляющего по лесу Тима, и по праву хоть и легко, но раненого, пользовался законом неприкосновенности. Когда он на макушке горы пошатнулся, едва не прикоснувшись к уже чуть раскрывшимся навстречу губам женщины, на спине его потом обнаружился лиловеющий отпечаток когтистой орочьей лапы. То вожак орков, прежде чем издохнуть, всё-таки изловчился дотянуться - и ударил. Дублёная шкура парня уцелела, в горячке да по запарке он не обратил на то внимания. Но ушиб в пол-спины и пара сломанных рёбер - это всё же не мелочь.

Зато идущая рядом с медведем Мирдль нахмурила бровку, и опомнившаяся феечка тотчас же шмыгнула подальше.

- Мне не нравятся твои слова, маленькая фея...

Зорко следя за ладонями женщины, та на всякий случай отлетела ещё выше.

- А что, я соврала хоть в одном слове? Разве ты не согласна, что наш Защитник повёл себя как хвастливый зелёный юнец? Или что ты красивая?

Вовсе нет, как раз со всем этим Мирдль как раз согласна была целиком и полностью, и по поводу пострадавшего Защитника её утешал лишь тот факт, что надо только добраться до ближайшего ручья или озера, а там уж нимфы и духи сделают с Айлексом всё, что нужно. Но вот насчёт последнего слова у неё имелись весьма серьёзные возражения. Настолько существенные, что феечка тут же удвоила разделяющее большую и маленькую женщин расстояние.

- А-а, так ты считаешь, что ты не... она, а сучок?

Нет, на эту нахалку даже сердиться нельзя. Мирдль хоть и сдерживалась изо всех сил, чтобы не рассмеяться, но через некоторое время всё же заметила, что улыбается. Да, конечно - иногда и вела себя как самая что ни на есть настоящая... она. Но ведь, каждая настоящая женщина немного стерва? Главное, чтобы именно немного. Чуть-чуть, и ни в коем случае не больше.

Медведь мягко перевалил через упавший ствол, и задремавший Айлекс проснулся, чувствуя как под шкурой переливаются тугие мышцы могучего зверя.

- Мири, - позвал он вполголоса, еле слышно.

Однако обе Мирдль уже были тут, нежно заглядывая в глаза в поисках малейшего желания - ему аж стало неудобно... и тепло на сердце одновременно.

- Малышка, ты. Лети в замок моего деда. Ни с кем, кроме него или его сына, моего дяди Роджера, не разговаривай, - он улёгся чуть поудобнее, ибо Тим начал спускаться по каменистой осыпи в глубину ущелья. - Передашь - тролль-людоед и его банда орков уничтожены. Путь, которым они пришли, дополнительно перекрыт. Мать девчонки получила компенсацию. Я чуть пострадал и немного задержусь - но святая сестра в безопасности. Повтори.

Феечка протараторила сообщение, сделала обоим людям неприличный жест ручками и тут же сияющим светлячком унеслась вдаль, на лету обсуждая со стайкой встреченных по пути подружек рецепт коктейля из нектара одуванчиков и берёзового сока.

- Ещё добавить пару капель кленового сиропа? Какая прелесть, милочка!..

Проводив эту беззаботную ораву взглядом, Мирдль едва не перецепилась через булыжник на самом берегу... но тут над пострадавшим уже склонились две возникшие из ночной прохлады фигуры. Вообще-то, женщина обнаружила, что стала видеть в сумерках куда как хорошо - но когда она вчера обратилась с вопросом к феечке, та только махнула рукой.

- А, это даже кошки умеют. Не заморачивайся, - и, против обыкновения, даже не стала трещать на эту или другую тему... но не станем и мы отвлекаться.

- Ничего страшного. Но день придётся полежать, - одна из фигур распрямилась, и женщина узнала в той обыкновенную лесную дриаду.

Как странно - ещё чуть больше двух седмиц назад само выражение "обыкновенная дриада" показалось бы ей дикостью... а сейчас устало скидывающея с плеч поклажу Мирдль не обнаружила в себе даже и капли удивления.

Лишь проследила, как Айлекса напоили какой-то дрянью, скормили ему пару небольших семян, таинственно мерцающих в темноте, намазали пострадавшее место и сверху приложили... нет, не компресс и даже не лист растения, как наивно предположила женщина. Обыкновенную лесную кошку - правда, рыже-пятнистую и весьма громко мурлыкающую. Втихомолку подивившись таким рецептам, Мирдль огляделась и уже почти безошибочно выбрала место для ночлега.

Не слишком далеко от воды и в то же время сухое. Закрытое от ветра с трёх сторон... но это и неважно, уж ветры-то свои парни, не обидят. Ни сверху, ни от ручья не просматривается. Хм-м, и даже не простреливается. А посему она улучила момент, осторожно и в то же время нескромно погладила задремавшего и вспотевшего от зелий Айлекса, и отправилась осмотреть место вокруг.

Так... след семейки горных козлов - не страшно. Еле заметные царапки от лапищ медведя - тоже. Ага, тут проползали духи - запомним. Камни, камни, следок лисицы, пожелавшей испить водицы и потом просеменившей обратно... а-а, ничего такого!

И посему уже позёвывающая Мирдль, сама удивляясь своему спокойствию, закончила обход, который раньше делал Айлекс. По пути взяла обещание с парочки горных нимф посматривать и в случае чего шумнуть - и вернулась на место ночёвки. Посмотрела на скрутившегося клубочком спящего парня, возле которого спокойно и неподвижно сидела дриада, и улыбнулась тихой, прямо-таки идиллической умиротворённости этого зрелища.

Она пыталась ещё поразвлекаться, попробовав заигрывать с оставшимся без присмотра луком Айлекса. Но когда тот едва не порезал ей пальцы тетивой, потом чувствительно огрел концом, или как там оно называется, по лбу и напоследок даже басовито-обиженно загудел, женщина оставила свои попытки.

- Дурак, - втихомолку скорчила ни в чём не повинному оружию обиженную мордашку - будто оно могло понять или даже оценить.

Подумав немного, она позвала околачивающегося поблизости барса и всё-таки уснула, накрывшись от ночной прохлады плащом и запустив ладони в этот восхитительный мех всё пытающейся её вылизать большой кошки. И последнее, что Мирдль помнила сквозь блаженную полудрёму - это ровное посапывание Айлекса, тихое журчание ручья и идущее от животного ровное, уютное тепло.

С утренних гор наползали седые космы облаков. Слоистые клочья, что не успел или поленился разметать никогда не утихающий в вышине ветер, с чарующей вкрадчивой мягкостью неслышно ползли вниз. Казалось, вот эта громадина, похожая на добросовестно истрёпанную резвым щенком тряпку, сейчас с грохотом врежется в замок и спокойно полетит себе дальше, равнодушно оросив влагой и сыростью оставшуюся позади груду камней...

Ощущение в который уж раз оказалось настолько отчётливым, что идущий по наружней галерее сэр Роджер остановился. Вцепившись в надёжные дубовые перила так, что побелели пальцы, воин всё же лицом встретил налетающую бесформенную гору - и перевёл дух только тогда, когда белёсая муть вокруг беззвучно рассеялась, оставив в душе только смесь страха и восторга.

Сидящая на его плече пара цветочных фей тоже почтила своим вниманием сей замечательный и пугающий феномен. Ровно полминуты молчания - просто удивительно для этих существ! И сэр Роджер даже чуть улыбнулся от того, что у него перестало звенеть в ухе. Но едва облако улетело дальше, вновь обнажив светлеющее небо, как несносные болтуньи вновь принялись с удовольствием перемывать косточки какой-то там Тинкербелл, которая на днях до медового поноса обожралась верескового нектара. И потому теперь сыплет золотистыми звёздочками вместо серебряных, как положено благовоспитанной маленькой фее из порядочной семьи.

Уже поднимаясь каменными ступенями к покоям своего отца, куда феечек не пустил мощный слой защитных молитв, трудолюбиво наложенных и регулярно обновляемых святыми братьями, сэр Роджер услыхал от болтушек подробное обсуждение достоинств и недостатков рецепта пирожков из берёзовой пыльцы с начинкой из рожек виноградных улиток. Правда, он не очень-то поверил утверждениям той, что принесла сообщение, что это "до дрожи в крылышках вкусно", но всё же, на его озабоченное и хмурое спросонья лицо вновь выплыла мимолётная улыбка.

Именно таким он и вошёл в громадную, как замковый двор, убранную в строгих бело-серых тонах опочивальню старого повелителя Семигорья. Сам граф Эверард вчера допоздна обсуждал с кузнецом и плотниками чертежи новой конструкции баллист, за некоторую сумму "подаренные" одним из заморских купцов, а потому сейчас находился в несколько, как бы это помягче сказать, сонном и раздражённом состоянии. Но увидав на устах сына одну только тень тающей улыбки, вельможа обратил внимание и на восседающих на его плече феечек. И тоже улыбнулся в знак приветствия.

Правда, болтушки вполне прониклись важностью момента. Пусть хозяин замка и возлежал в своей широченной как лесная поляна постели и находился в не самом бодром расположении духа - но синхронный реверанс живыми светлячками вспорхнувших фей оказался безупречен по исполнению, красив до сладкой дрожи в сердце и почти серьёзен.

Отдав ещё немного дани светскому этикету да приличиям и неплохо при этом поразвлекавшись, проказницы затем приблизились в ответ на просьбу графа чувствовать себя проще и свободнее.

Мирдль на всякий случай ещё раз представилась, вдохновенно воздела глазёнки к каменному сводчатому потолку и слово-в-слово оттарабанила послание Айлекса. Граф некоторое время раздумывал над услышанным, затем кивнул, поблагодарил и стал выспрашивать подробности. Но так же, как и раньше, когда она отчитывалась разбуженному и от удивления даже забывшему про зевоту сэру Роджеру, феечка неожиданно заупрямилась. Так мол, и так, Защитник не давал полномочий разбалтывать всё подряд.

Однако старый граф оказался опытным воином и прекрасно знал, как осаждать такие почти неприступные крепости, как женские сердца. Повинуясь паре слов, дворецкий уже вытребовал у поваров образцы всех кондитерских кремов и специй, которые как раз имелись на кухнях к завтрашнему юбилею самого графа. Да и садовник уже тащил из оранжереи охапку цветущих растений в горшочках - из числа тех, что на воле растут куда южнее здешних мест.

- Маленькие леди, прошу - нет, умоляю вас не побрезговать моим гостеприимством. К тому же, вы можете быть абсолютно спокойны, рассказывая мне всё, - вельможа показал родовой знак на предплечье. - Айлекс мой внук, и у нас с ним нет тайн друг от друга.

Польщённая тем, что её назвали аж цельной леди, Мири заколебалась. Однако тут её подружка Мэйдэй не выдержала. Она спикировала на руку графа, неожиданно нежно погладила серебристую фигурку - и поведала всем такую душещипательную историю о великой любви её маленькой подруги Мирдль и дракончика с плеча Айлекса, что присутствующие едва не прослезились от умиления. Сама Мири покраснела и от смущения провалилась бы сквозь воздух, если бы умела. Она в отчаянии ещё хряпнула пригоршенку нектара из цветущего кактуса с таким зубодробительным названием, что его порядочной феечке на трезвую голову невозможно не то что выговорить, но даже и запомнить. И даже очертя голову отважилась на капельку-другую заварного крема с ромовой пропиткой.

Но Мэйдэй неслась к своей цели с непрошибаемостью и целеустремлённостью горной лавины.

- Вы позволите, ваше сиятельство? - при этом она так умилительно сыпала мягкими белыми искорками, так очаровательно и кокетливо хлопала глазёнками да соблазнительно виляла попкой, что старый граф просто не сумел не улыбнуться - и естественно, позволил.

Проказница осторожно погладила руку человека в том месте, где её украшал родовой знак, прошептала пару слов на весьма тайном наречии - и вновь свершилось маленькое чудо. Дракончик странным, доселе невиданным образом обрёл объём. Затрепетали крылышки, зевнула усыпанная острыми зубками крохотная пасть. Малыш на пробу плюнул огоньком, расплавив толстую свечу в канделябре. Несколько виражей - и вот уже тихо визжащая от восторга Мэйдэй обнимает-чмокает любимца, обливаясь горючими слезами счастья. Погладила его, шепча самые нежные из известных ей слов. Миг-другой - и она уже оседлала крылатого коня-змеёныша.

- Иэх-ха! - парочка с восторженными воплями и алыми искрами из пасти закружилась по просторной опочивальне.

Сэр Роджер с круглыми от удивления глазами машинально почесал то место своей руки, где чуть зудением отозвался его собственный знак. Но тут оказалось, что за оконным стеклом в комнату с нетерпением и вожделением глазеет целая орава этих очаровательных и болтливых феечек. А ведь, в горном замке вдоволь сыновей-внуков-бастардов графа...

Однако, старый вельможа хоть и удивился несказанно да тоже улыбался, глядя на воздушное хулиганство родового знака, доселе считавшегося просто причудой богов, головы не потерял. Он тут же донельзя официальным голосом поручил своему старшему сыну организовать всё - и заключить с цветочными феями самый настоящий, тайный политический договор. Представляете? Распределить всех носящих родовой знак Эверардов по феям и так далее. И не последнее дело сыграла оговорка, что отныне кухни, погреба и оранжерея замка всегда открыты для цветочных фей из Туманного Леса.

Слуга опрометчиво открыл окно, повинуясь властному, еле заметному непосвящённым знаку графа. И вместе с утренней свежестью в опочивальню влетел целый вихрь живых цветов - иных слов просто не находилось, глядя на это чудо.

А маленькая Мирдль, доверчиво сев на плечо старого графа, уже шепталась с ним о всяком-разном. Узнав, что за Айлексом ухаживает не просто дриада, а примчавшаяся на зов Хранительницы Озёр сама матушка, Весини, дед целиком и полностью поддержал идею. Правда, призадумался после известия, что святая сестра и Айлекс проявляют друг к другу внимание куда более тонкое и непонятное, нежели просто желание незатейливо покувыркаться.

- Говоришь, фея Айси отнеслась к той благосклонно? - тут маленькая феечка похолодела, осознав какого уровня тайны она разбалтывает, но всё же подтвердила и даже пообещала почирикать с Хранительницей в ответ на просьбу устроить тайную встречу с нею самого графа.

Да и сэр Роджер, не проявляющий особого интереса к воинским увлечениям отца, но предпочитающий при полной поддержке супруги дела хозяйственные, уже организовал в малой трапезной то ли пир, то ли праздник. Тем более, что обитатели замка и даже слуги оказались просто очарованы маленькими болтушками. И когда в трапезную под звуки дворянского марша соизволил войти самолично их сиятельство с чинно восседающей на его плече Мирдль при донельзя сияющей и довольной мордашке, то всех проняло - ух как!

Ведь не просто первая встреча лесного народца и людей - и не просто случайный праздник. Это маленький шаг, заставивший немного измениться весь большой мир. И отнюдь не страдающая отсутствием сообразительности Мири не раз и не два почёсывала себя пониже спинки, пытаясь представить, во что всё это выльется завтра. Или потом. Но поглядев на серебристого дракошку сэра Роджера (если кто забыл - не сегодня-завтра будущего графа Семигорья), которого за листом фикуса уже откровенно и чуть ли не взасос целовала её собственная сестрица Лот, маленькая феечка положилась на свою женскую мудрость и интуицию, не отравленную меркантильностью и политическим расчётом.

А кто его знает - может, малявка и права?

Правда, не худо было бы спросить о том саму Айси, славящуюся среди лесного и горного народа не только знанием и не только силой. Но фея, наблюдающая всю эту сцену в своё Зеркало, и сама уже еле удерживалась от хохота. Ведь среди цветочных фей бывают только девочки. А тут целая куча таких восхитительных дракошек - и представьте себе, все мальчики! Ну? Неужто вы не догадались ещё, чем уже занимаются нетерпеливая до дрожи Мэйдэй и ухоронившийся вместе с нею за высокой резной спинкой графского кресла дракончик? Причём, не покладая... гм, рук и крылышек.

Правда, во что это всё может вылиться, не знала даже мудрая фея. Но не думаю, будто во что-нибудь плохое. Ведь маленькая негодница Мири и её подружки, с доступной только женщинам лёгкостью перевернувшие всё с ног на голову и одним своим появлением превратившие суровый горный замок то ли в цветущую сказку, то ли в ароматный прекрасный сон, вовсе не имели в виду какой-нибудь гадости. И вы знаете - каждый человек, вплоть до последнего поварёнка, знал это. Да нет - не знал, что это я... чувствовал всем сердцем и душой.

Дворецкий, не гнущий шею ни перед чем и ни перед кем кроме старого графа, ещё выше задрал от важности нос, когда ему сообщили, что в замке отныне будет околачиваться стайка цветочных фей. Что две-три лесные дриады уже озоруют в оранжерее, между делом обучая леди Эвелин и садовника таинствам изящного обхождения с растениями. Да и старый дух земли, шёпотом обсуждающий с тремя замковым проповедниками возможные эпизоды из таинственным образом пропущенной во всех святых книгах тринадцатой главы - это не мелочь.

И забегая немного вперёд, сообщу, что с тех пор уже никто не удивлялся виду вольготно разлёгшегося на каминной решётке огненного элементаля. А уж увлекательный и профессиональный разговор меж ним и истопником насчёт увеличения каминной тяги или способов чистки дымоходов - да то уже и вовсе вещь рядовая! Равно как шастающие по замку и башням лесные и горные призраки. Да стадами и толпами околачивающиеся повсюду феечки, тренирующиеся вместе с солдатами гарнизона лесные воители и лучники. Водящие в погребах хороводы духи всех мастей и расцветок, зачаровывающие бочки с соленьями и пивом, заплесневелые сыры и копчёные окорока - это так, даже прислуга и солдаты не обращали особого внимания. Но втихомолку гордились - благоволение Силы Жизни к роду Эверардов осеняло радостным ощущением и слуг.

Ах, да - в заполненном водой рву, некогда трудолюбиво вырытом предками обитателей замка и окрестностей, и ныне огромным изломанным многоугольником опоясывающим увитые горным плющом стены, поселилась речная нимфа. Мало того, что теперь ров не зарастал и не вонял тиной, вместо лягушек там обнаружились золотые рыбки. А зеленовласая красотка обожала купать там детей, причём как-то незаметно выучила плавать всех без исключения.

Правда, со временем обнаружилось, что одна из горных дриад и старший сын сэра Роджера и леди Эвелин, плечистый Говард, проявляют друг к другу более чем странное и нежное внимание. И по поводу этого наблюдения у старого графа, а также родителей Говарда состоялся крупный разговор с Озёрной Феей - ведь для парня уже была присмотрена почётная, выгодная и весьма златокудрая партия в одном из баронских замков по соседству... но то уже совсем другая история.

А пока что, малышка-феечка со вздохом призналась старому графу, что увы - её ждут дела, и она вынуждена с печалью в душе пока что покинуть сей прекрасный и гостеприимный кров. И такое уважение мелькнуло в глазах убелённого сединами вельможи, что при расставании он положил на кончик пальца кисть цветочной феи - и бережно прикоснулся к своим губам.

Убегу я печали - пусть её развеет северный ветер. Колдовским туманом рассеюсь меж звёзд, и их колючий холод напитает морозным ядом мой взор. Жар подземного огня заставит воссиять нестерпимым светом - но даже это не убъёт меня. Лишь сделает чище и сильнее. И тогда, холодея сердцем, обмирая от страха и нетерпения, я осторожно и в то же время нетерпеливо пущусь в дальнее и полное опасных приключений путешествие: от нелюбви - до нелюбви.

Он уже проснулся и теперь просто нежился под плащом, слушая песню, что тихонько пели две единственные женщины, при воспоминании о которых странным образом теплело на сердце. Правда, одна из них не знала, что другая мать его, Айлекса. А та, в свою очередь, ещё только начинала смутно догадываться, что сидящая рядом, возможно... но не будем загадывать.

- Доброго утра, Защитник, - Весини с присущей дриадам чуткостью ощутила еле заметные трепетания в окружающем мире и склонилась над парнем.

Мирдль с затаённым недовольством смотрела, как красивая и изящная подобно утренней заре дриада склонилась над Айлексом и с самой неподдельной нежностью гладит его волосы. Что-то острое неприятно царапнуло в самой глубине души, неожиданно заставив чуть-чуть впиться в свою же руку ноготками. Что такое? Неужели ревность? Или просто зависть к этой вызывающе женственной и вечно юной лесной деве так больно грызанула изнутри? А может, чувство извечного женского соперничества - тут сразу видно, что к этой красотке парень питает куда более нежные чувства, чем даже к самой фее горных озёр. И уж тем более к ней, Мирдль.

Женщина исподлобья взирала на эту сцену, сама не зная, чего в ней самой больше - боли, или же благодарности к небожителям, сумевшим подарить её обожжённой душе нежность к этому странному парню. Да, он и сам по себе заставляет сиять улыбкой женские лица. И в то же время...

Проснулась Мирдль рано - только-только начало розоветь небо на восходе. Небось, скоро и вовсе спать подолгу разучится. И долго думала о вчерашнем. Да, Защитник повёл себя немного безрассудно. И в то же время, коль скоро он сумел проделать столько почти с голыми руками - тут Мирдль судорожно ощупала запястье и успокоенно выдохнула: змейка всё так же нежилась в тепле на её руке - то следовало признать, что подготовившись как следует, он и впрямь способен устроить тот самый, маленький конец света, с таким мастерством запечатлённый церковными летописцами после откровений апостола Илидора.

И в то же время как-то грела мысль, что несносная феечка права - парень захотел покрасоваться перед девчонкой. Перед нею, святой сестрой Мирдль. Значит, она ему всё же небезразлична? Не просто смазливая сучка, с которой можно просто потешиться и забыть потом? Или, упаси Хранитель, всё это лишь шёпот неуёмной гордыни? Тщетные надежды?

Женщина тихонько уселась на колени, закутавшись от холода плащом и подогнув под себя ноги. Посмотрела печальным взором на восток. А ведь, ни разу после выхода из монастыря она добросовестно не молилась облику бессмертного в своей душе. Очистить себя, что ли, святою молитвой? Да, авось Хранитель не испепелит.

Угу, попробовал бы он, между нами-то говоря... фея Айси ему тогда бы та-ак настукала - и вовсе не легонько.

И всё же, лёгкое, еле ощутимое веяние благодати и милости всевышнего пронеслось над ущельем, когда Мирдль закончила и склонила голову, безуспешно скрывая просветлённый взор. Айлекс слегка заворочался и сладко что-то прошептал во сне, и даже дриада легонько улыбнулась. Правда, никто из них даже не догадывался, какой шум и переполох поднялся в далёком храме, где послушники денно и нощно читали не прерываемую уже которое столетие святую молитву, когда небольшая изображающая Хранителя статуя вдруг озарилась неземным светом, а на стене зелёным огнём загорелись буквы, сложившись в имя: сестра Мирдль.

Да и пусть их. Ибо жрица встала, подошла и села напротив дриады - по другую сторону от спящего. Спокойно выдержала чуть вопрошающий взгляд лесной девы, хотя и не поняла её ласковой улыбки. Но о чем долго и безмолвно говорили две женщины, то мне неведомо. Я-то их речью не владею...

И всё же Айлекс некоторое время из-под ресниц наблюдал за матерью, присматривающейся к возможной избраннице сына, и за Мирдль, ещё не разобравшейся, что перед нею вовсе не соперница. Правда, если из ладони матери, гладящей его, струилась лишь тихая нежность, то прикосновения с другой стороны - наполняли всю сущность будоражащим и сладким огнём. И встретившись в нём, эти две волны зажглись яростным пламенем. В этом сиянии два вчера проглоченных семечка диковинным образом соединили сломанные рёбра, вспыхнули напоследок беззвучным сиянием - и оставили после себя всё неповреждённым, как и должно быть.

- Прекратите хулиганить и познакомьтесь, - попросил он и привстал. Почесал рысь за мохнатым ухом с чёрной кисточкой на конце, отпустил в лес. - Мирдль, это моя мать Весини. Мам, это Мирдль... не знаю - но мне кажется, мы обречены друг на друга.

Оставив позади обеих ошеломлённых женщин, он осторожно потянулся, ощутив лишь отголосок ноющей боли в спине. Встал, вышел к ручью, где утреннее солнце тут же лизнуло светом пострадавшее место. Ещё долго стоял, пока ласковое тепло медленно пронизало его насквозь - и когда он принялся умываться да пить воду, в нём не осталось ни единого последствия вчерашнего. Сделало ли это посылающее ласковые лучи светило или же целительные снадобья, он не знал. А возможно, одно только присутствие слегка обеспокоенной матери или же издали ощутимое тепло, идущее от одной женщины со знаком Хранителя - кто знает...

Они прощались. Маленькая изящная дриада - и её сын, выше матери на голову, статный и широкоплечий. Словно не могли в любое время увидеться вновь и подарить друг другу нежное тепло и обожание. Словно что-то могло разлучить их. И наблюдающая за этой сценой Мирдль едва удержала непрошенную слезу. Неужели возможна такая жизнь? И она не выдержала, отвернулась, когда заходящее солнце последний раз окинуло землю прощальным взглядом - и скрылось, отчего-то оставив на сердце тихо щемящую нотку неожиданно осенней грусти.

Так, не сюда... ага, здесь... интересно... а теперь вот так...

Айлекс шёл, присматриваясь к малейшим признакам. Не просто распахнув всё своё восприяте, нет. Отринув самого себя, став частью целого - только так и можно здесь. Глупы те, кто считают, будто природе и её созданиям можно приказывать или же что-то силой от них брать. Нет, здесь должна быть только ласка и нежность - и ещё безграничное терпение. Словно с женщиной, настороженно и в то же время с затаённой надеждой позволяющей ласкать себя. Спохватывающейся на полпути, настораживающейся и вновь воздвигающей незримые и в то же время неодолимые преграды. Одолеть-то можно, конечно. Попросту затопить их морем - ласки и нежности.

Ах, незадача! Снова не вышло!..

Тихонько хмыкнув, следопыт утёр со лба честный трудовой пот. И снова принялся кропотливо и пристально разбирать еле заметные, запутанные донельзя признаки и намёки. И вот так всегда - когда пытаешься провести за собой кого-то ещё. Но сегодня задача осложнялась тем, что он вёл за собой... но давайте по порядку.

- Мы ходим кругами? - осторожно осведомилась Мирдль, когда заметила, как гуляет вокруг них уже потихоньку вечереющее солнце.

- Да... - неохотно отозвался Айлекс, расслабившись полностью и терпеливо вслушиваясь - что же именно шепчет ему этот лес и это место. - Что-то, в другие разы я легче проводил за собой друзей.

Прилетевшая утром Мири сначала пришла в восторг, когда услышала, что напоследок Айлекс хочет отвести Мирдль и показать ей водопад тысячи радуг. Затем приуныла, заслышав, что тот понятия не имеет, как протащить с собой цветочную фею - боги не просто так закрыли те места от прочих. Она долго где-то пропадала с проснувшимся вновь дракончиком, а когда вернулась, предложила такое, что вспыхнувшая было женщина сначала даже и не нашлась, что ответить.

А потом просто кивнула.

Уже почти без удивления проследила взглядом, как махонький дракошка, блеснув серебром под полуденным солнцем, спокойно занял своё место на руке хозяина. Затем перевела взор на спокойно порхающую чуть в отдалении феечку. Это только непосвящённому могло бы показаться, что малышка чуть ли не полусонная и еле шевелит крылышками - вон как густо сыплются белые светящиеся искорки! Это у них, феечек, всегда, когда они волнуются или испытывают другие сильные чувства.

И едва Мирдль закатала рукав, как малышка с залихватским воплем спикировала к ней - и с разгону впечаталась в нежную женскую кожу. Чуть щипнуло, дёрнуло. И вот уже две пары человеческих глаз с изумлением рассматривают что-то вроде Айлексового родового знака - только на бронзовом и прекрасном плече красовалась Мири в виде радужно отливающего... рисунка? наколки? да нет... это другое. Вон, даже отсюда видно, какую феечка скорчила вредную и задиристую мордашку.

- А обратно как? - женщина озабоченно погладила свою руку. Поковыряла ноготком и даже зачем-то плюнув на палец, потёрла им изображение.

Бесполезно. Намертво. Очевидно, феечка знала что-то такое, что неведомо было ни Защитнику, ни изведавшей немало тайн жрице Хранителя. А посему, озадаченно переглянувшись, оба почти одновременно пожали плечами. Всё-таки, безумная идея Мири сработала.

"М-да, похоже, мы оба недооценили малявку"

И вот теперь Айлекс битый час пытался найти путь. Десяток раз он водил сюда двоюродных братьев и их подружек. Дядьку Роджера с его леди - и даже свою матушку, после того случая настолько загордившуюся своим сыном, хоть и человеком, что иной раз даже как-то неловко становилось, ей-богу.

Но сегодня что-то никак не ладилось. То ли мешала благость Хранителя, изливающаяся на жрицу и колышащаяся словно в до краёв налитом драгоценном сосуде, то ли на самом деле сбивало незримое и неощутимое присутствие цветочной феи - но что-то не вытанцовывалось.

Наконец, он сообразил.

"Тьфу, дурак - нет, идиот я!"

"Ой, ну зачем ты так?"

И легко подхватил женщину на руки.

- Хм-м, начало приятное. А дальше что? - от её счастливой и довольной улыбки невовремя расцвела липа... но это такая мелочь!

- А дальше - закрой глаза! - и едва Мирдль осторожно смежила веки, как он с нею на руках сделал шаг вперёд.

Вперёд, в свою собственную тень - словно закрывая собой Мирдль и заодно всё то, что между ними могло бы быть. Радости и тревоги, поражения и многое другое. Ах, ну да! Разумеется, и маленькую, притаившуюся под отворотом рукава феечку тоже. Между прочим, работёнка как раз по Защитнику - закрывать собою других. И разумеется, это сработало на этот раз.

Он, вернее, оба... а ещё вернее... вся компания, в общем - из жаркого вечера ухнули в сырую прохладу. И яркий свет солнца тут же сменился тенью сумерек.

- Вот, полпути одолели, - Айлекс осторожно и почти неохотно поставил свою ношу на ноги, прекрасно чувствуя, с каким сожалением Мирдль выскользнула из его объятий и с какой благодарностью легонько чмокнула в щёку.

Но почти тут же глаза её широко распахнулись от изумления. Не бывает такого! Изумрудно-зелёная трава по колено, усеянная яркими веснушками цветов. Пронзительно-свежий лесной, и всё же не совсем лесной воздух. Древесные исполины, рядом с которыми обычные деревья показались бы кустами-недомерками, макушками уходили так высоко, что почти касались облаков. Видно было далеко - куда дальше, чем в обычном лесу. Взгляд ласкал серо-зеленоватый простор с уходящими вверх словно колонны стволами. А чуть впереди, куда вело узкое ущелье, по обеим сторонам входа стояли два просто потрясающих воображение могучих дуба. Добавьте сюда ещё низкий, басовитый и вибрирующий гул, доносящийся как раз с той стороны и воспринимаемый не ухом, а всем телом - вот тогда примерно и выйдет приблизительное представление об окружающем.

- А какие ещё полпути остались? - Мирдль изрядно струхнула, чувствуя себя даже не заблудившейся муравьишкой, а и вовсе... так, букашкой.

Она пугливо прижалась к Защитнику, спряталась за него, осторожно и чутко приглядываясь из-за его спины. Затем спохватилась, улыбнулась. Не без сожаления отклеилась от парня, с достойной лучшего применения чуткостью ощутив, какой дрожью нетерпеливого желания отозвалось в нём её прикосновение.

- Феечка, вылезай. Тут тебе уже ничего не грозит, - Айлекс изо всех сил старался казаться деловитым.

Наверное, получилось совсем из рук вон плохо. Потому что изображение цветочной феи на плече Мирдль только шевельнулось и скорчило совсем уж неприлично-язвительную мордашку. Женщина легонько улыбнулась, погладила абсолютно гладкую кожу в том месте, ненадолго задумалась. А потом усмехнулась.

- Можешь прибить меня на месте - но только потом, после... - она обняла парня за шею, миг-другой смотрела в его глаза.

Их поцелуй вызвал не только румянец на щёки и бешеное сердцебиение в груди. И лукавую феечку, и дракончика тут же выбросило со своих мест. Они замельтешили вокруг, с восторгом и удивлением осматриваясь в окрестностях и изо всех сил стараясь не обращать внимания на парочку.

"Ну ладно, чуть-чуть можно"

- Эй, вы не слишком там увлеклись? - всё же осведомилась язвительно феечка, когда краем глаза углядела-таки, что пожалуй, пора и немножко холодного душа применить. А то одежда, похоже, уже мешает этим двоим...

С сожалением осознав, что маленькая нахалка всё-таки права, Мирдль на пределе сил заставила себя оторваться. Ох, спаси Хранитель, что же это было? Такой сладкой дрожью её существо не отзывалось, даже когда мать-настоятельница с помощью двух дюжих монахинь силой заливала в неё вызывающую похоть настойку, прежде чем за волосы отволочь в келью с важным и нужным гостем... будь ты проклята во веки веков, сестра Маргарита!

- Знаешь... - её шёпот дрожал и задыхался. - Знаешь... я тоже хочу побороться за тебя. Только - это будет непросто...

Завидя, что ещё миг-другой, и эту парочку не остановит уже ничто, феечка направила своего дракончика вперёд, и тут же замельтешила вместе с ним, изо всех сил пытаясь заслонить взор большим и глупым человекам.

- Эй, ну не здесь же! И не сейчас! - всё же, усилия малышки постепенно начали приносить свои результаты.

Из глаз постепенно исчезла хмельная, сладкая и томная пелена. "Спасибо, феечка. Ты спасла нас - от самих себя же"

Очень кстати под одним из лесных великанов обнаружился крохотный родник. Правда, пробираться к нему меж толстенных, выпирающих из земли корней пришлось долгонько - но непреклонная Мири не успокоилась до тех пор, пока не заставила обоих хорошенько умыться холодной водой.

- Ну что, очухались? - и маленькая негодница добавила ещё пару немягоньких слов и весьма нелестных эпитетов, вовсе не предназначенных для описания влюблённых пар и создания у них романтического настроения.

- Жестоко, - неодобрительно отозвался Айлекс, брызнув водой на мельтешащую в воздухе парочку.

- Но увы, справедливо, - Мирдль легонько похлопала себя по щекам и заразительно засмеялась.

"А всё же, я не жалею о том, что произошло" - и она показала мокро обтекающей феечке язычок.

- Знаю, - на удивление просто ответила та, отряхиваясь от воды. - И что теперь дальше? Туда?

И указала ножкой в ущелье меж двух увешанных мхами и лишайниками великанов. Айлекс кивнул.

- Да, туда. Я пройду - меня стражи помнят. На мелюзгу внимания они просто не обратят. А вот как пройти тебе, сестра Мирдль, ты должна догадаться сама.

С этими словами он, всё-таки придерживая ощутимо подрагивающую ладошку женщины, пошёл вперёд. Вблизи оба дерева, которые Айлекс почему-то назвал стражами, оказались просто огромными. Могучими, сильными и... Мирдль едва не вскрикнула, ощутив на себе то ли взгляд, то ли холодное, еле заметное, но пристальное внимание.

- Мои уста замкнула печать молчания, - печально промолвил Айлекс. И, отпустив ладонь женщины, просто пошёл вперёд.

Когда он уже оказался на той стороне, решились полететь вперёд и феечка с дракончиком. Но, как парень и предупреждал, на колотимую крупной дрожью маленькую парочку никто внимания не обратил. Зато Мирдль...

Едва ступив на незримую, но столь ощутимую линию, соединяющую оба дерева, женщина вдруг ощутила, что ей не нужно идти вперёд. Ну вот ни на столечко не нужно. Просто нечего там делать - что там интересного? И всё же она нашла взглядом еле заметно встревоженное лицо Айлекса, и холодно-отталкивающее равнодушие слегка ослабло.

"Нет, я всё-таки пройду!"

Однако на следующем шаге небо вдруг потемнело и покачнулось. Нет - оглянувшаяся женщина с холодеющим сердцем обнаружила, что на самом деле это великаны ожили. Зашелестела листва, с шумом качнулись, склонились к ней и хлестнули ветви. Словно канатами, они обвили испуганно взвизгнувшую Мирдль. И не успела она даже трепыхнуться в этих объятиях, как они уже отпустили её - и она покатилась по траве. Увы, на исходной позиции - снаружи.

Уткнувшись носом в какой-то равнодушно глядящий на неё жёлтый цветок, женщина сначала чуть не выругалась от бессилия. Затем едва не разрыдалась, когда выяснилось, что и на бегу не удаётся прорваться. А в третий раз только вздохнула, когда попыталась по нижним ветвям проскочить, на всякий случай не касаясь земли - а вдруг? С той лишь разницей, что стражи - нет, Стражи вроде бы как чуть усмехнулись ей в ответ на тщедушные трепыхания и попытки лягнуть, а потом даже и укусить толстые, обвившие её ветви.

Незряче глядя всё в тот же цветок, Мирдль села в траве и задумалась. Меланхолично сорвала травинку, краем сознания отметив, что она не ядовита и не вредна. Сунула стебелёк в рот, пожевала горьковато-ароматную зелень. М-да, Айлекс последнее время что-то почти совсем не кормит её травой. Наверное, считает, что уже достаточно пропиталась изнутри духмяной зеленью.

Она замерла. Ох и дурёха! Ну нет бы сразу подумать, так нет же, решила лбом в стену постукаться... Быстро найдя всё тот же крохотный ключ, женщина напилась холодной до ломоты в зубах воды - и пару лишних глотков сверху. Усмехнулась своей недогадливости. А затем, гордо выпрямившись, подошла к одному из великанов вплотную, погладила шершавую, твёрдую как камень и в то же время живую кору. Краем глаза отметила, как Айлекс отвернулся. Да и Мири ладошками повернула мордашку заинтересованно приглядывающегося дракончика в противоположную сторону. А затем, чуть алея от смущения, расстегнула комбинезон - и присела у ствола.

Всё верно, знай наших! Едва журчание прекратилось, как застенчиво хихикающую Мирдль, шустро облачающуюся обратно, разобрал смех. Оригинальный пропуск, ничего не скажешь - она представила чопорную леди Эвелин в её кринолинах, пытающуюся с гордой миной проделать здесь то же самое. И расхохоталась в полный голос, когда Стражи лишь легонько взлохматили ей волосы на прощание, и она явственно ощутила их молчаливое одобрение и даже симпатию.

Больше всех язвила Мири, отлетев на безопасное расстояние. Но умолкла и извинилась сразу - после одного только замечания Айлекса, обнявшего красную как варёный озёрный рак женщину и шепнувшего той кое-что ласковое, не предназначенное для чужих ушек. И ещё одно, уже громко - что в следующий раз можно будет и так пройти. Стражи узнают своих.

А сами они уже неспешно шли по ущелью, и доносящийся спереди басовитый рёв пробирал уже до костей. Когда пальцы Айлекса осторожно закрыли ей глаза, женщина слегка кивнула и понятливо закрыла их, чуть крепче сжав ладонь друга. Друга? Это уже интересно... надо будет обдумать на досуге. Ещё полсотни шагов по ставшей ощутимо влажной и немного скользкой траве - и здесь от гула и грохота тысяч неустанно бьющих молотов само собой сотрясалось уже всё тело, подрагивали руки да слабели колени. Ладонь парня дала ей знак - можно смотреть. И она посмотрела...

Нет, это невозможно описать, это надо видеть. И слышать. Справа сверху, чуть ли не с самого неба, с кристально-прозрачных скал вниз извергалась целая река. С рёвом она устремлялась вниз, попутно грызя ещё несколько утёсов чистого хрусталя. Дробилась на струи, кичась своей неутолённой яростью - но лишь внизу неутомимо месила белопенную гигантскую шапку, вздымая мельчайшие водяные брызги и тот самый, издали разящий наповал грохот.

А слева подсвечивало вечернее солнце - и каждый поток, каждая струйка и каждая грань прозрачных скал оказались пронизаны яркими лучами. Радуги плясали и плыли в чуть затуманенном водяной пылью воздухе действительно тысячами. Маленькие, большие и совсем крохотные, загнутые чуть ли не в колечко и почти прямые - они плодились, множились непрерывно и тут же сливались обратно в важные, иногда успевающие раскинуться в полнеба призрачные мосты. По сравнению с ними радужные трепыхания феечки казались крохотной незаметной каплей в бушующем сиянии исступлённой красоты.

"Это прекрасно..." - сердце Мирдль впервые в жизни сладко защемило от созерцания такой красоты. И действительно - здесь её оказалось столько... столько, что душа попросту не умещала её всю и выплёскивала обратно лёгкими и чистыми слезами - будто в этом месте воды было в недостатке.

И всё же она нашла в себе силы отвернуться на миг, приподняться на цыпочки и запечатлеть на устах Айлекса мягкий, не затуманенный неподобающими устремлениями поцелуй благодарности. А феечка благоразумно сделала вид, что ничего не заметила. Да и то, тут хоть ори, хоть свисти, хоть ногами топай - всё едино.

Сколько прошло времени, не знал никто. Но садящееся солнце наконец сместилось в сторону и прекратило заглядывать слева в длинное и узкое ущелье. Разом потемнело, мир потускнел и стал серым, скучным - и невыносимо сырым. Разом ощутив, как она продрогла, Мирдль ещё раз окинула взором потерявшее своё великолепие зрелище - и вопросительно взглянула в лицо парня, к которому давно прижалась.

"Всё? Пошли?"

"Тебе туда..."

О боги! - рука Айлекса указывала прямо с этого обрыва - и вниз. Ах, ну да, понятно... ещё одно испытание. И Мирдль, желая только одного - побыстрее покончить с этим да избавиться от пробравшей до костей холодной сырости, храбро шагнула с края...

Привет, вот и я!

Наверх она взлетела хохочущая и разрумянившаяся. Ох и западный ветер, ох и шалун! Он держал Мирдль мягко и в то же время нескромно, лаская нежно, легко и в то же время бесстыже - э-э, нет, дорогуша! А то я потом ни за что не отвечаю...

"Лови меня!" - и улыбающийся Айлекс уже так и сделал на свои протянутые руки. Хотя мокрый, пропитавшийся влагой комбинезон холодил кожу и лип к ней, но по крайней мере, ветер прекратил свои нескромные поползновения и улетел, ничуть не обидевшись на отказ. А парень уже шагал, неся на руках свою летунью, а на плече обоих непривычно притихших малявок.

Давно уже осталось позади узкое ущелье, ведущее от наблюдательного уступа, а он всё так же молча нёс своих, петляя меж деревьев-великанов. И в один прекрасный момент, едва дракончик и феечка в судорожном прыжке успели занять свои места, он нашёл нужный путь.

"Ещё чуть... этут тень пропустить, это в долину старой битвы... а вот это как раз то, что нужно... ой!"

В вечерние сумерки под сенью обычного леса вывалились шумно, с колотящимися сердцами и срывающимся на сладостный стон дыханием - Мирдль не упустила ни единого мига, вырвавшись из-под недрёманой опёки несносной феечки. И сейчас она с сожалением оторвалась от губ так и несущего её на руках парня, заслышав над ухом язвительный и беспощадный голосок.

- А если бы он заблудился? Чем ты думала, Мирдль?

Женщина кое-как отдышалась, чувствуя как сладко плывёт под ногами земля и как медленно из головы уходит сладкий туман. И всё же она открыла глаза, благоразумно не делая попытки выбраться из обвивающей её за талию руки.

- Тебе сказать, маленькая феечка, какой частью тела я думала? Или ты всё же помолчишь?

Мири живенько захлопнула рот и даже надулась. Но не успел бы кто-нибудь из присутствующих сосчитать и до десяти, как малявка не выдержала и расхохоталась, роняя драгоценные звёздочки в сгустившемся вечернем полумраке.

- Ой, не могу - ты язва почти как я! И ты мне нравишься!

"Главное, чтобы Айлексу нравилась" - и Мирдль совсем неделикатно показала феечке язык. Знай наших!..

По сторонам мелькали поросшие лесом пологие горы. Оставались позади ручьи и поляны, наползающий вечерний туман уже затопил низины, оставив островками лишь путь неслышно петляющей меж деревьев почти бестелесной парочки. И в конце концов Мирдль не выдержала:

- Куда мы летим, Айлекс?

Обняв старую берёзу, она жадно дышала, в то же время чуть-чуть, понемногу беря силу из ласково предоставленного деревом потока. Главное - не жадничать и не перестараться, а то и засохнет...

- Мы можем свернуть и уже к ночи быть в замке Эверардов, - голос парня оказался неожиданно серьёзен. Он всмотрелся вдаль, заученным движением вскинул лук, выстрелил куда-то вперёд. - Орк. Сумел удрать от патрулей и теперь пробирается к своим.

А затем присмотрелся своим ещё не доступным пониманию Мирдль естеством и удовлетворённо кивнул.

- Был орк... Так вот, можешь уже сегодня спать в удобстве, тепле и безопасности. Но мне бы хотелось, чтобы последнюю ночь в лесу ты провела в особой, священной роще.

На вполне резонный вопрос, чем же для Айлекса особенна та роща, последовал неожиданный ответ.

- Она ровно на девять месяцев старше меня.

Следует признать, что Мирдль всегда обладала быстрым умом. Оторвавшись от дерева уже сытой и почти отдохнувшей, она мягко спросила:

- Хранительница той священной рощи не просто дриада - а твоя мать? Там покоится твой отец? Там ты появился на свет? - дождавшись трёх кивков, она осторожно взяла парня за руку. - Веди, Защитник - от такого я не откажусь даже ради благ и удобств всех замков, какие только и есть.

Душераздирающе зевающая феечка испросила разрешения - и умотала вперёд. Уже почти в полной темноте они вскарабкались на плоскогорье, где впереди росли вековые сосны и у их подножия терпеливо дожидалсь стройная фигурка одинокой дриады. А когда Весини оказалась совсем близко, Мирдль с удивлением заметила у её ног бесформенно сложившегося орка с торчащей из спины стрелой. На кончике оперения сидела Мири с видом воплощённой скорби - и подперев голову рукой, грустно роняла с другой одинокие искорки света.

- Надо же, - грустно отозвалась дриада. - Ещё пару-тройку шагов, и он бы...

- Не надо о дурном, мам, - сын оказался более практичен.

Коротко чмокнув и обняв мать, он легко выдернул проделавшую невообразимо длинный и извилистый путь стрелу. Воткнул глубоко в подлесок, вынул - и уже абсолютно чистую вернул в колчан за плечами. Равнодушно перешагнул через труп и забыл о нём. Улыбнулся при виде женщин, осторожно поприветствовавших друг дружку строго по древним обычаям дриад. Если Мирдль делала это чуть замедленно - не ошибиться бы на первый раз! - то мать удивлённо и с лёгкой улыбкой.

- Не ожидала такого от женщины человеков - честное слово, - она коснулась болтающегося на груди Мирдль знака Хранителя. - Тем более, от носящей такой символ. Но - тебе я вдвойне рада.

И уже чуть более строгим и нейтральным тоном промолвила что-то уж совсем непонятное:

- Добро пожаловать домой, дети мои...

"М-м-м? Айлекс?"

"Не-а, не знаю"

"Ох, молодёжь - да куда вы друг от друга денетесь..."

Утро упало на горную равнину ненамного позже, чем заалели сурово взирающие вниз макушки вокруг. Озарились долгожданным светом сосновые кроны, затем медный свет пополз вниз - и вот он уже заглядывает под глаза счастливо жмурящейся Мирдль.

Она потянулась, с наслаждением ощущая своё здоровое, крепкое и ловкое тело. Надо же - ещё три седмицы тому все, да и она сама считала себя красавицей. А кто же она тогда сейчас? Полубогиня? Мечта? С такими мыслями она потянулась руками чуть вперёд перед собой, откуда чуть пахло теплом и Айлексом... но неожиданно для себя обняла Весини, которая на ночь не стала в бестелесном виде прятаться в одну из сосен, а коварно влезла меж людей, лакомясь теплом и аурой тока горячей крови с обеих сторон.

Дриада проснулась мгновенно и с визгом стала отбиваться. Мирдль открыла глаза и окончательно проснулась на миг позже. И, осознав свою ошибку, от хохота упала обратно, от избытка чувств даже колотя пятками по земле. Но дриада не обиделась и смеялась с нею на пару, вторя мягким и певучим голоском.

Последним проснулся Айлекс. Ещё мутными спросонья глазами посмотрел неодобрительно на женщин, проворчал что-то нелестное насчёт некоторых, что своей трескотнёй не дают спать порядочному усталому солдату - и на полном серьёзе вознамерился перевернуться на другой бок да продолжить своё столь бесцеремонно и звонко прерванное занятие. Однако обе женщины переглянулись - и снова улыбнулись.

- Он щекотки боится... вот тут, - лукаво шепнула Весини, и на пару с коварной Мирдль атаковала с другой стороны.

Ой! Ой-ой! Тут и не захочешь, а проснёшься. Правда, Айлекс не стал спросонья ни отрывать руки-ноги, ни откручивать головы. Лишь обнял обеих женщин, приласкал (одну гораздо более скромно и почти целомудренно) и только потом соизволил открыть один глаз.

- Раз, два... эй, а где феечка? - он чуть встревоженно открыл уже оба глаза - но малявка уже летела откуда-то из кустов, вся точно такая же сонная, но уже перепачканная утренней цветочной пыльцой. И зевающая вдобавок.

- Да здесь я-я-а-ахх, - проворчала-зевнула она и тут же уселась на ветку. Поворочалась, устраиваясь поудобнее - и уснула опять. Шлёпнулась вниз, на лету подхватилась и завопила на всю рощу:

- Да что ж такое творится? Отчего тут так хорошо и спокойно?

Весини деликатно промолчала, люди тоже, а потому Мири сконфуженно повесила нос.

- Ну ладно, ладно-о-а-ай, поняла я-я-а-ай! - она полетела умываться, душераздирающе зевая на ходу, и строенный хохот полетел ей вдогонку.

- У нас нет вашего человековского обычая - устраивать могилы, - Весини покачала головой. - Токи подземных вод, соки деревьев разнесли его по всей роще. И сейчас Альфред смотрит на вас со всех сторон...

У ног троицы простиралась крохотная поляна, откуда даже сейчас, спустя два десятка лет, потягивало тленным холодком старого орочьего шаманства. Никто не испытывал желания прогуляться тут - лишь неугомонная феечка описала небольшой круг. Но поёжилась и предпочла вернуться на плечо хранительницы рощи.

- А здесь, на берегу ручья, я и приняла в себя последний вздох воина, спасшего все эти земли. И здесь, по прихоти богов, непонятным мне образом, во мне... - дриада замолчала, и в глазах её плескалась улыбка.

Мирдль молча обняла её.

- Спасибо, сестра... - она расстроганно шмыгнула носом и посмотрела на Айлекса, что в костре неподалёку уже запекал неосторожную, жирненькую горную куропатку.

Не то, чтобы он был настолько уж толстокожим - просто уже слышал эту и другие истории. Да, папик был сильный воин и хороший человек. Но он умер в бою, как и подобает воину. Сделал своё дело и победил, хоть и заплатил за то своей жизнью. Он умер, чтобы мы жили - так давайте жить!

Вот мы и живём... ага!

- Мири, завтрак готов, - хоть Весини и не употребляла мяса, но чистой воды и пригоршню берёзового сока из ладони сына выпила с удовольствием.

А потом махнула им рукой - сидите - и сама закопала под деревом птичьи косточки. Мирдль уже знала этот не обычай - закон - и не таращилась недоумённо, как в первый раз. А потому только отхлебнула немного сока да окунула в ручей феечку, что вся опять облилась сладким сиропом молодых побегов.

- Цветочная фея должна быть чистюлей и примером для остальных! - назидательно заметила она в ответ на бульканье и возмущённые вопли трепыхающейся тёзки.

Та в ответ не смогла даже найти, что и возразить. Но уселась на лист папоротника с таким задумчивым видом, что с трёх шагов становилось видно, что малявка обдумывает план мести. Коварной и изощрённой. Но скорее всего, неосуществимой - ибо до замка рукой подать (по меркам лесного народа), а стало быть, времени не останется. Поручение озёрной феи выполнено... жаль только с дракошкой расставаться. Феечка с сожалением подумала, что напрасно она не такая нетерпеливая, как её подружка Мэйдэй. И что надо было давно уступить милым и желанным ухаживаниям серебристого красавца...

- Мирдль, ты ничего не забыла? - ласковый голос парня вырвал женщину из раздумий.

С высоты одной из гор виден был весь замок Эверардов - издали маленький и красивый, как детская игрушка. Женщина знала, что у графского рода есть города, несколько других крепостей. Но отчего-то все правители предпочитали именно этот, стоящий в горах замок. Да, они правы, наверное...

- А что? - она не удержалась и ласково потёрлась щекой о плечо Айлекса.

Э-э, падший побери - он уже оделся, и щека вместо гладкой и приятной кожи встретила сухое шуршание одежды. И в самом деле, стоит облачиться - к хорошему привыкаешь легко. Но люди не поймут... Мирдль споро надела ощутимо болтающуюся на ней одежду.

- Знаешь, она уже стесняет меня. Без неё лучше, - вздохнула женщина.

Поводила руками, даже присела пару раз, чтобы хоть немного привыкнуть снова к полузабытому ощущению чужого, мёртвого материала на себе. Цветочная туника, которая не стесняет и не мнётся, сама заращивает дыры и согревает даже в лёгкий морозец, которую объяснила ей Весини, куда лучше. И Мирдль с неудовольствием подумала о тесноте, вони и грязи человековских жилищ. Человековских? Быстро же она стала лесной жительницей. Ну да - ведь очень старалась понять. И не просто понять быт и образ жизни почитающих Силу Жизни, а проникнуться, стать одной из них. Что ж, почти удалось - и теперь придётся возвращаться.

А ведь, ещё не поздно поднять глаза, утонуть ими вновь в синем взоре стоящего рядом парня. Повернуться спиной к этому замку - и уйти с Айлексом домой.

Однако нет, не сейчас. Ещё много предстоит сделать, чтобы иметь полное право назвать... но не стоит загадывать, милочка.