"Десятая флотилия МАС" - читать интересную книгу автора (Боргезе Валерио)

“СЛАВНАЯ НЕУДАЧА” НА МАЛЬТЕ 25 – 26 ИЮЛЯ 1941 ГОДА

Идея нападения на порт Мальты Ла-Валлетта – главную английскую военно-морскую крепость на Средиземном море, представляющую постоянную угрозу для Италии, – родилась в далеком 1935 году, когда была создана управляемая торпеда. Мальта и являлась тем объектом, против которого было направлено новое оружие. Внезапное массовое его применение в начале войны не было осуществлено по частично изложенным уже причинам. В то же время в результате изменения методов ведения войны создалась ситуация, совершенно отличная от существовавшей в 1935 году. Со вступлением Италии в войну в связи с возросшей опасностью воздушных бомбардировок и близостью аэродромов Сицилии (15 мин, полета) Мальта потеряла значение главной базы, то есть постоянного местопребывания крупных кораблей флота, сохранив лишь функции базы снабжения проходящих кораблей и операционной базы малых кораблей, имеющих задачу нарушать наши морские пути сообщений с Африкой. Логическим следствием создавшейся обстановки явилось разделение линейных сил английского флота. Линейные корабли базировались теперь на Александрию и Гибралтар, находящиеся на таком удалении от Италии, что наша бомбардировочная авиация могла достичь цели только после длительного полета и без прикрытия истребителями, что давало возможность противнику своевременно подготовиться к отражению налета. Поэтому Александрия и Гибралтар стали главными объектами нападения для 10-й флотилии MAC.

Но закончившаяся успешно операция в бухте Суда побудила вновь вернуться к рассмотрению первоначального плана операции против Мальты. Тезеи был убежденным сторонником этого плана. В его представлении применение управляемых торпед имело главным образом моральное значение. “Нужно, чтобы весь мир узнал, – как он имел обыкновение говорить, – что есть итальянцы, которые с величайшей отвагой бросаются на Мальту; потопим ли мы какие-нибудь корабли или нет, не имеет большого значения; важно то, чтобы мы сами были полны решимости взлететь на воздух вместе с торпедой на глазах у противника. Этим мы покажем нашим детям и будущим поколениям, какие жертвы приносятся во имя настоящего идеала и каким путем достигается успех”.

По указанию адмирала де Куртена 25 апреля 1941 года была начата разработка плана крупной операции. Моккагатта вел в Риме переговоры с руководящими органами, ведавшими планированием операций. Но ответственные начальники отнеслись к этой затее, по крайней мере вначале, не особенно доброжелательно. Моккагатта в своем дневнике 10 мая писал: “Сегодня была подготовлена памятная записка о плане нападения на Мальту, но вечером мне показалось, что его превосходительство Кампиони (заместитель начальника Генерального штаба) не особенно убежден в своевременности операции. Завтра получим ответ; опять это бесконечное ожидание…” Запись от 22 мая гласила:

"20-го утром я был принят заместителем министра, но не получил положительного ответа. Откровенно говоря, сказал он, если бы вы могли заверить меня, что операция практически осуществима, я дал бы свое согласие на ее проведение… Здесь (в Аугуста) экипажи наших штурмовых средств полны энергии и хотели бы действовать незамедлительно. Но надо сохранять спокойствие и хладнокровие; подготовка должна быть выполнена во всех деталях”.

Берега Мальты в большей своей части труднодоступны; они высоко возвышаются над морем. Единственная большая гавань Ла-Валлетта является идеальной, естественной якорной стоянкой. Море как будто вторгается внутрь острова. Небольшие бухты, водоемы, заливы тянутся на несколько километров по сторонам центрального полуострова, на котором построен город и который разделяет воду на главную гавань и бухту Марса-Мушет. Подходы к Ла-Валлетта со стороны моря ночью различаются с трудом, так как они скрыты среди высоких скал, которые при наблюдении с моря сливаются в общий массив. К этим естественным трудностям прибавляются еще оборонительные сооружения, возведенные руками человека и накапливавшиеся в течение столетий. За последнее время в этой базе были созданы дополнительные сооружения с учетом опыта начавшейся войны: многочисленные сетевые заграждения, радиолокаторы, гидрофоны, установки легких скорострельных орудий, перекрестный огонь которых полностью перекрывал единственный вход в гавань.

Сведения, которыми мы располагали о современном состоянии обороны острова, были весьма скудными – они ограничивались данными аэрофотосъемки. На Мальте мы не имели (невероятно, но факт) ни одного агента! В частности, нам не было известно, какие новые оборонительные средства англичане ввели в действие на Мальте после первых попыток смельчаков 10-й флотилии в Гибралтаре в октябре 1940 года и в бухте Суда в марте 1941 года.

Одна группа катеров МТМ была расположена в Аугусте. Подготовка людей и материальной части совершенствовалась. К новолунию в мае эта группа была готова действовать.

В целях проверки возможности приблизиться к острову незамеченными, а также выяснения условий видимости берега и подходов к Ла-Валлетта проводилась предварительная разведка.

Моккагатта, лично участвовавший в разведке с одной группой торпедных катеров, так рассказывает об этом:

"Аугуста, 25 мая. Вышли в море. После мыса Пассеро плохая погода вынудила меня уменьшить скорость хода с 30 до 18 миль в час, вследствие чего я прибыл к намеченному пункту у Ла-Валлетта с опозданием почти на 2 часа. Темная ночь. Я находился в засаде около 2 час., но ничего интересного не обнаружил. Все, что я видел, – это лучи прожектора и приземлявшийся английский самолет. В 7 час. 30 мин, я возвратился в Аугуста. Я очень доволен обоими командирами катеров. Состояние материальной части прекрасное”.

"28 мая. Сегодня ночью я опять вышел с двумя катерами и был в засаде перед Ла-Валлетта. Ночь темная, небо закрыто облаками. Ничего особого не заметили. Только между 3 час. 30 мин, и 4 час. 30 мин, появились 3 бомбардировщика; последний из них осветил на несколько секунд всю зону”. Тридцатого мая он записал: “Сегодня утром адмирал де Куртен позвонил мне и сказал, что, учитывая малое количество кораблей в гавани Мальты, высшее военно-морское командование решило не проводить операцию. Значит, ничего не удалось и в это новолуние”.

В конце июня, в начале новой благоприятной фазы луны, вся группа опять прибыла в Аугусту. Моккагатта так описывает в свойственном ему лаконичном стиле новую попытку:

"Аугуста, 23 июня 1941 года. Прибыл сюда после двух дней, проведенных в Риме. В кармане у меня приказ на операцию против Мальты. Может быть, на этот раз удастся; 27-е или самое позднее 28-е будет днем наших действий.

24 июня. Сегодня утром, в 4 часа, последнее испытание катеров по форсированию препятствий. В б час, общее испытание по буксировке в море.

26 июня. Сегодня ночью провели у Мальты успешную разведку. При свете более тридцати прожекторов, включенных в связи с воздушным нападением, можно было наблюдать берег, к которому я подошел на расстояние меньше 3 тыс. м; мы могли различать здания. Водители катеров, которых я брал с собой для ознакомления с берегом, вернулись назад удовлетворенными. Завтра вечером начнем действовать.

28 июня. Вчера вечером вышел из Аугусты со своей группой участников операции против Мальты, но свежая погода (сильный юго-восточный ветер) причиняет беспокойство; катера получают повреждения, что заставляет меня терять время. Один из катеров тонет. Продолжаю поход, но после аварии поворачиваю обратно и возвращаюсь в Аугусту. Неудача. Завтра выход повторится. Моя воля непреклонна…

30 июня. Горькое, страшное разочарование! В 15 час, находился в море со всей группой. Иду под вспомогательными двигателями, скорость хода б миль в час, слабый юго-восточный ветер. Кажется, плавание начинается хорошо, но в 16 час, вынужден остановить всех, так как один буксируемый катер МТМ дал течь и может затонуть. Проверив на месте и не желая терять времени, беру на буксир другой катер, а поврежденный приказываю отбуксировать обратно в Аугусту. Опять ложусь на прежний курс. У мыса Мурро-ди-Порко юго-восточный ветер крепчает. Уверен, что все мои подчиненные не считают возможным продолжать переход. Но я убежден, что на заходе солнца ветер должен стихнуть, и поэтому до 20 час, следую в том же направлении. Я был прав: ветер постепенно стих, волнение уменьшилось. В 20 час. 10 мин, я останавливаю всю группу для приведения в порядок катеров. Приказываю откачать воду и проверить моторы, а затем снова беру курс на Мальту. На море штиль. Теперь я убежден в успешном исходе. Но в самом начале движения еще один катер теряет буксир, а мотор его не заводится. Посылаю к нему на борт лучших механиков, но теряю час времени, а мотор завести так и не удается. Это неприятно, так как этот катер имеет задачу прорвать заграждения. В 22 часа решаю следовать дальше без него. Джоббе высказывает мне совершенно противоположное мнение. Через 5 мин, останавливается из-за неполадок с мотором один буксирный катер, что приводит к потере еще 20 мин. На этом я сдаюсь, так как катера подошли бы к Мальте слишком поздно, то есть на рассвете, когда уже нет никакой возможности действовать внезапно. Ложусь на обратный курс и направляюсь к Аугусте. Два с половиной часа идем без всяких приключений. В 1 час 30 мин, ночи я в порту. Смешная деталь: один водитель катера МТМ заснул и не заметил, как мы легли на обратный курс. Когда мы остановились, то, увидя вблизи берег, он приготовился к атаке, считая, что находится у Мальты. Это был Карабелли – славный парень, прекрасный офицер и прекрасный водитель штурмовых средств”.

Так неудачно закончилась вторая попытка атаковать Мальту. И на этот раз упорство и настойчивость людей не смогли преодолеть естественные трудности этого предприятия. Но это не обескуражило нас. Операция была отложена до июля. Такие отсрочки вызывались причинами, которые, как это видно из слов Моккагатта, имели очень серьезные последствия.

Как известно, предыдущие планы операции предусматривали использование только катеров типа МТМ, а отсрочка операции еще на месяц позволила Тезеи добиться принятия его предложения. Он утверждал, что в атаке Мальты должны принимать участие также и управляемые торпеды и с ними, конечно, он сам.

Идея применения такого различного по характеристике и использованию оружия при взаимном сопровождении и поддержке была с чисто технической точки зрения весьма смелой. Благородная настойчивость, с какой Тезеи дрался за право его личного участия в операции, представляла собой, по существу, форму самоубийства.

Зная Тезеи, его взгляды, силу его характера, зная то, что умереть при проведении операции, и в особенности у Мальты, для него означало выполнить свой долг, я пришел к заключению, что настойчивость Тезеи – это следствие твердого решения, принятого им. Тезеи уже в своей предыдущей боевой деятельности сделал все, что было в человеческих силах. Будучи участником первой операции против Александрии, он в течение 20 час, напрягал свои силы, пытаясь спасти оставшихся в живых на подводной лодке “Ириде”. Дальнейшая служба с частым перенапряжением сил отразилась на состоянии его здоровья, вызвав в конце концов ослабление сердечной деятельности, на которое уже оказали свое влияние длительные пребывания под водой при тренировках и во время испытаний легководолазного снаряжения. Тезеи добровольно участвовал во втором походе “Шире” к Гибралтару. По возвращении из этого похода он был подвергнут медицинскому осмотру и признан “негодным к подводному плаванию в течение шести месяцев из-за тяжелого порока сердца”. Прекрасно зная о последствиях, которые могут быть в случае невыполнения предписаний врача, он как компетентный специалист военно-морской инженерной службы и как подводный пловец ежедневно принимал участие в продолжительных подводных обследованиях торпедированного авиацией линейного корабля “Кавур”, собирая весьма нужные данные, которые позволили быстро поднять корабль. Такое физическое напряжение, опасное даже для здорового организма, вызвало у него неизбежное ухудшение сердечной деятельности и общего состояния здоровья. Не оставалось уже сомнений в том, что он не сможет принять активного участия в будущих боевых действиях. Осознав это, он в благородном порыве настойчиво добивался разрешения пожертвовать собой ради победы над врагом. Это было обдуманное и сознательное решение. Предложения Тезеи были проникнуты таким горячим чувством, что ему удалось наконец добиться согласия Моккагатта.

Был принят новый, более сложный план операции. В главную гавань Ла-Валлетта можно было проникнуть двумя путями: через главный вход, закрытый четырьмя линиями заграждений, и маленький проход под мостом, соединявшим мол Сант-Эльмо с берегом. Это был металлический мост на трех опорах, достаточно высокий, чтобы под ним могли проходить небольшие суда.

Теперь, в военное время, в целях закрытия этого прохода с моста свешивалась противоторпедная металлическая сеть, которая, вероятно, достигала дна. Мы исходили из предположения, может быть не полностью отвечавшего действительности, но, безусловно, логичного (нужно иметь в виду отсутствие точной информации), что главный вход в достаточной степени обеспечен сторожевыми постами, часовыми, средствами подслушивания, заграждениями и другими искусственными сооружениями, что делало его практически непроходимым. Поэтому было решено проникнуть в гавань через второстепенный проход, под мостом. Учитывая предыдущий опыт, мы отказались от доставки катеров МТМ к Мальте методом буксировки, поскольку это связано с большими неудобствами. Для этой цели использовали быстроходное посыльное судно “Диана”, бывшую президентскую яхту, переданную дуче в распоряжение флота на все время войны. Было предусмотрено, что “Диана” подойдет близко к острову, имея на борту взрывающиеся катера МТМ и на буксире специальный катер типа MTL, задачей которого являлось подвезти на самое короткое расстояние к входу в гавань две управляемые торпеды. Таким образом, водители штурмовых средств не расходовали своих сил и были избавлены от необходимости преодолевать пути подхода к объектам атаки и трудности ориентировки (рис. 5).

Экипаж на одной из управляемых торпед должен был направиться к мосту, подойти к противоторпедным сетям, свешивавшимся с него, подвязать и подорвать заряд. Таким образом делался в сети проход, через который и проникли бы катера МТМ, спущенные тем временем с борта “Дианы” и подошедшие в полной тишине на близкое расстояние к мосту. Внутри гавани водители должны были сразу же на полном ходу атаковать корабли противника. Экипаж второй торпеды должен был одновременно проникнуть в соседнюю бухту Марса-Мушет – месторасположение базы подводных лодок – и присоединить заряд к корпусу одной из лодок в надежде потопить при взрыве сразу несколько единиц, так как в английском флоте принято швартовать лодки лагом одна к другой. Оба экипажа торпед должны были по выполнении задания возвращаться на моторные катера. Как видно, задуманная операция являлась сложной. Она требовала, кроме чрезвычайной твердости и решительности со стороны водителей (в их качествах нельзя было сомневаться), отличной согласованности действий различных элементов ради одной цели, – требовала того, что обычно довольно трудно достигается, особенно на море, ночью, в военное время, по многим как естественным, непредвиденным, так и зависящим от человека причинам, которые могут обречь на неудачу прекрасно составленный план.

Пользуясь оставленными Моккагатта записями, проследим за ходом операции:

"9 июля 1941 года. Специя. Активно занимаюсь подготовкой управляемых торпед и средств доставки их к Мальте.

18 июля 1941 года, Рим. Еду в Аугусту действовать против Мальты…

22 июля 1941 года, Аугуста. Прибыл вечером 19-го. Утром 20-го в мое распоряжение поступила “Диана”, на которой будем транспортировать катера МТМ. Работаю буквально день и ночь, чтобы подготовить операцию “Мальта”. Сегодня вечером проводятся последние занятия по спуску катеров на воду в ночное время с борта “Дианы”, и затем всякие испытания и тренировки заканчиваются. Завтра вечером пойду на двух моторных катерах к Мальте, чтобы предоставить водителям возможность ознакомиться с обстановкой, 24-го вечером отдых для всех, и 25-го вечером буду готов действовать. Пока что погода замечательная, и я беспокоюсь, видя, как быстро проходят эти дни. Однако весь личный состав должен быть хорошо подготовлен, а водители торпед просили меня организовать выход к Мальте. В конце концов, это правильно. Даже командир “Дианы” доволен тем, что будет сделан предварительный выход и он сможет выйти для сопровождения катеров.

23 июля. Сегодня вечером выхожу на двух катерах, чтобы ознакомиться с обстановкой у Мальты. Туда направляется, как стало известно, крупное английское соединение (линкор, авианосец, 14 эсминцев и 14 транспортов) , которое должно проходить сегодня Мальтийским проливом. В том, что мы столкнемся с крупными кораблями, нет никакой уверенности, но возможно, что несколько транспортов зайдут на Мальту, а это уже представляет для нас интерес.

24 июля. Возвратился сегодня в 7 час. 30 мин, утра. Поход моторных катеров сам по себе был удачным; я подошел к Мальте на расстояние около 2 тыс. м и видел буи, ограждающие входные фарватеры… Но что касается предстоящей операции с взрывающимися катерами, то я несколько обескуражен. Берег Мальты очень трудно распознаваем в темноте, имеется постоянное, довольно сильное течение восточного направления, и поэтому счислимая точка спуска катеров на воду всегда будет являться источником ошибки. К этому следует добавить, что англичане, должно быть, услышали шум наших моторных катеров, приблизившихся к берегу, и включили четыре мощных прожектора… Что в подобном случае смогут делать МТМ? Ожидать рассвета! Может быть, мои сомнения вызваны чрезмерной усталостью? Сегодня ночью я отдохну, а завтра, если будет хорошая погода, попытаюсь провести операцию.

25 июля. Вчера целый день Джоббе высказывал мне свои сомнения. В конце концов, желание предусмотреть все трудности похвально. Поэтому я внимательно выслушал его и был готов кое-что исправить. Сегодня утром, едва встретив меня, Джоббе снова начал говорить о том, что он очень сомневается в исходе операции. Я ответил ему, что нисколько в этом не сомневаюсь и буду точно придерживаться оперативного плана, составленного два дня назад и уже отправленного в Рим, и сказал, чтобы он, Джоббе, поторопился с подготовкой подробных инструкций” [15].

Это последние слова дневника. Моккагатта как командир повел своих людей на выполнение славной операции, из которой они не вернулись назад.

25 июля на заходе солнца возглавляемый Моккагатта отряд вышел из базы Аугуста. В его состав входили: посыльное судно “Диана”, которое имело на борту 9 взрывающихся катеров типа МТМ и на буксире специальный моторный катер MTL для перевозки управляемых торпед; моторные катера № 451 и 452, на которых находился Моккагатта и которые в свою очередь буксировали торпедный катер. Последний под командованием Джоббе предназначался для того, чтобы лидировать во время атаки взрывающиеся катера до входа в порт и затем подобрать оставшихся в живых водителей.

В экипажи управляемых торпед входили: водитель Тезео Тезеи с помощником Педретти, получившие задание взорвать сетевое заграждение под мостом, и лейтенант Коста с водолазом Барла, которые должны были подорвать подводные лодки в бухте Марса-Мушет. Таким образом, в операции участвовали командование 10-й флотилии и весь надводный отряд. Врач Фалькомата находился на борту одного из моторных катеров.

Состояние моря и погода были благоприятными, ночь безлунная, море спокойное. Шедшие из Гибралтара корабли английского конвоя, обнаруженного накануне в Мальтийском проливе, зашли в Ла-Валлетту. Наконец-то появилась прекрасная возможность для успешного исхода намеченной операции.

Приближение к объекту проходило нормально. Примерно в 20 милях от Мальты “Диана” спустила на воду 9 катеров МТМ. Один из них, на котором не удалось завести мотор, затонул. Его водитель Монтанари перешел на один из моторных катеров сопровождения. Остальные 8 катеров МТМ в кильватерном строю, лидируемые Джоббе и сопровождаемые двумя моторными катерами, направлялись на малой скорости к мосту Сант-Эльмо. Одновременно с этим буксировался катер с управляемыми торпедами на борту. Когда “Диана”, выполнив свою задачу, легла на обратный курс, моторные катера, взрывающиеся катера и носитель управляемых торпед приблизились к гавани на расстояние до двух миль. Моторные катера остановились, а MTL, используя бесшумный электрический мотор, продолжал движение до тех пор, пока расстояние до моста Сант-Эльмо не сократилось еще на тысячу метров. Ориентировка по берегу не вызывала затруднений, хотя содействие авиации было выполнено лишь частично и неточно. Для облегчения ориентировки и отвлечения внимания обороняющихся по согласованию с министерством авиации было намечено провести три бомбардировки: одну, слабую, по Ла-Валлетта – в 1 час 45 мин.; вторую, посильнее, по тому же объекту – в 2 часа 30 мин, и третью, более интенсивную, в 4 часа 30 мин. (время, предусмотренное для нашей атаки), но не по берегу, а по аэродрому Микабба внутри острова. Первая бомбардировка не проводилась совсем, вторая была проведена только одним самолетом в 2 часа 45 мин., то есть с опозданием на 15 мин., и третья – двумя самолетами в 4 часа 20 мин., то есть на 10 мин, раньше запланированного времени.

В 3 часа, приблизившись к мосту на короткое расстояние, Тезеи и Коста спустили на воду торпеды. Сразу же обнаружилось, что двигатель торпеды Коста работает ненормально. Он и Тезеи пытались устранить неисправность. В 3 часа 45 мин. Тезеи расстался с Коста. Последний сказал, что он опаздывает на час по сравнению с предварительными расчетами и что у Тезеи не остается в запасе времени для того, чтобы удалиться из зоны, подверженной действию взрыва. Если увеличить отсчет времени на взрывателе, чтобы успеть вернуться на моторные катера, которые ожидали приблизительно в двух тысячах метров от моста, то взрыв произойдет слишком поздно и катера МТМ не смогут использовать темное время для форсирования прохода. На эти разумные замечания Тезеи дословно ответил: “Полагаю, что мне остается только подвести к сети мою торпеду. В 4 часа 30 мин, сеть должна влететь на воздух, и она взлетит. Если будет поздно, поставлю взрыватель на мгновенное действие” [16]. Вряд ли можно было выразить более простыми словами это героическое решение.

Тезеи с Педретти на управляемой торпеде направились к заграждению, которое они должны были взорвать. В то же время Коста на неисправной торпеде следовал к входу в бухту Марса-Мушет.

Между тем Джоббе на торпедном катере, идя малым ходом, вел за собой, отряд катеров МТМ до тех пор, пока не оказался в пределах видимости моста. Остановившись, Джоббе указал водителям на силуэты кораблей, неясно вырисовывавшиеся в ночной темноте. Началось ожидание; отважные водители были готовы броситься в атаку; глаза устремлены на мост, под которым они должны пройти; слух напряжен в ожидании взрыва, который будет для них сигналом к движению.

Черные тени на катерах – это живые люди; вот их имена: Фрассетто, Карабелли, Бозио, Дзанибони, Педрини, Фоллиери, Маркизио и Каприотти.

Итальянские моряки на своих хрупких суденышках находились в нескольких сотнях метров от Ла-Валлетта перед страшным, ощетинившимся орудиями островом. В абсолютной тишине они ожидали сигнала, означавшего начало пути, который приведет их к победе, а может быть, из-за какой-то случайности (заметит сторожевой катер, осветит прожектор) – к гибели.

Время шло, ожидание продолжалось. На востоке ночной мрак уже рассеивался. Вскоре их могли заметить, но люди прекрасно владели собой – сказывались долгие месяцы подготовки: у этих юношей воля торжествовала над чувством самосохранения. Они собрались вокруг Доббе, своего командира. Они видели его знакомый профиль и ожидали решающего приказа.

Но Джоббе уже несколько минут молчал: он переживал внутреннюю борьбу. Он должен решать: каждая уходящая минута может стать роковой для успеха операции и для жизни этих парней. Если бросить взрывающиеся катера на неподвижную сеть, взрыв убьет Тезеи и Педретти, которые, вероятно, находятся вблизи от нее под водой. Если ожидать еще, можно провалить операцию, так как скоро наступит рассвет. Но наконец в 4 часа 30 мин, катера ощутили толчок – результат подводного взрыва. Тезеи и Педретти выполнили свою задачу.

Для Джоббе наступил момент дать команду “Вперед!”, но он еще колебался. Открыт ли проход? Чтобы не сомневаться, следует взорвать под мостом один катер. А если Тезеи и Педретти еще находятся по какой-либо причине под водой, вблизи, – что произойдет с ними? Нет сомнения, что взрыв катера уничтожит их. Но решать это должен Джордже Джоббе – не как человек, с сердцем и чувствами, а как командир надводных средств 10-й флотилии MAC; он стоял во главе горсточки, смельчаков, которые доверены ему с одной только целью – добиться успеха. И если медлить еще.., до рассвета, противник может их обнаружить, а это – неудача операции и гибель людей.

"Внимание! – раздался твердый и энергичный голос Джоббе, разорвавший тишину ожидания, – Фрассетто идет головным, за ним – Карабелли. Если проход еще закрыт сетевым заграждением, вы его взорвете катером: остальные шестеро в кильватере во главе с Бозио, выдерживая интервал в несколько секунд, старайтесь проскочить под мостом. И помните приказ: чтобы хоть один мог проникнуть в гавань, все, если нужно, должны пожертвовать собой для открытия прохода. Ни пуха, ни пера. Вперед!"

Решение принято. Напряжение, некоторое беспокойство, нетерпение, желание, подавляемое долгое время, нашли наконец выход. Восемь катеров – два немного впереди, остальные на некотором расстоянии от них – бросаются вперед на самой полной скорости, нарушая своим шумом тишину и разрывая гладь моря. Фрассетто и Карабелли нацеливаются на заграждение: первый выбрасывается в море в 80 метрах от моста, но взрыва нет; Карабелли сознательно мчится на полной скорости к своей гибели. Мгновение – и страшный грохот сотрясает воздух: катер взрывается от удара: рулевой при этом гибнет. Однако взрыв катера Карабелли разрушает опору высокого моста, и рухнувшая металлическая ферма полностью закупоривает проход под ним. Сразу же после взрыва со всех сторон открывается пулеметный огонь и лучи многочисленных прожекторов прорезают море в поисках атакующих. Сцена из апокалипсиса. Противник обнаруживает маленькие катера, ведомые Бозио, которые на полном ходу, среди белой пены, несутся к мосту. Водители не знают, что проход уже закрыт упавшей металлической фермой.

Один за другим все шесть катеров, освещенные как днем, поражаемые шквальным перекрестным огнем, останавливаются. “Достаточно было нескольких секунд, – писали англичане, – чтобы на поверхности моря прекратилось всякое движение”. И сразу же после этого поднявшиеся с аэродрома истребители начали, проносясь над поверхностью моря, обстреливать катера и беззащитных людей, находившихся в нескольких метрах от мола Сант-Эльмо. Бозио, Каприотти, Педрини и Маркизио были убиты: Фрассетто, находившийся в воде во время взрыва катера Карабелли, тяжело ранен. Все оставшиеся в живых, включая Фоллиери и Дзанибони, позднее были подобраны англичанами в море и взяты в плен.

Но трагические события только начинали развиваться; нам предстояло встретиться еще с другими неудачами.

Коста, которому не удалось из-за неполадок двигателя торпеды и из-за тревоги, поднятой в крепости, проникнуть в бухту Марса-Мушет и осуществить взрыв подводных лодок, был вместе с Барла захвачен англичанами в плен.

Те, кто оставался на моторных катерах, после долгого ожидания (видя, что никто не возвращается) решили уходить. Джоббе приблизился к ним примерно через четверть часа. Его торпедный катер был взят на буксир моторным катером № 452. Джоббе, видевший гибель катеров МТМ, доложил о случившемся Моккагатта. Оба моторных катера развили максимальную скорость, какую только допускала буксировка. Приблизительно через час, когда уже стало совсем светло, они были замечены английскими истребителями, вылетевшими с Мальты, и подверглись обстрелу из пулеметов. При этом были убиты находившиеся на катере № 452 Моккагатта, Джоббе, Фалькомата, Монтанари, экипаж катера MTL – Константини Дзокки, командир катера Пароди и один матрос. Оставшиеся в живых 11 человек перебрались на торпедный катер (Джоббе) и вскоре догнали “Диану”, ушедшую на обратном пути уже далеко вперед.

На катере № 451, сразу же накрытом огнем противника, загорелись бензиновые баки. Команда катера (успевшая сбить из крупнокалиберного пулемета один из атаковавших его самолетов) выбросилась в море. Последовал взрыв, и катер, объятый пламенем, исчез под водой, при этом погибли 4 матроса. Оставшиеся в живых (9 из 13, большей частью раненные, в том числе и командир Шолетте) через 6 часов были подобраны английским катером и взяты в плен. На пути в Мальту они видели катер № 452, изрешеченный, но еще державшийся на воде; видели на его палубе убитых офицеров и матросов – своих товарищей, среди которых английский врач напрасно искал нуждающихся в его помощи.

О Тезеи и Педретти ничего больше не было известно. Англичане, кажется, выловили недалеко от моста Сан-Эльмо окровавленную маску кислородного прибора с прилипшими к ней кусками мяса и клочками волос…

Но мы-то знаем теперь, как они погибли, знаем, что Тезеи сказал Коста при расставании. Подойдя к мосту, Тезеи присоединил заряд к сети, посмотрел на часы: 4 часа 30 мин. – время, установленное для прохода катеров. Он не колебался. Попрощавшись последний раз с верным Педретти, пожав ему руку, а может быть, обняв его, он поставил взрыватель на ноль – и через мгновение они оба были убиты…

Итак, из этой операции возвратились только оставшиеся в живых 11 человек, которые смогли догнать “Диану” на торпедном катере.

Погибли: Моккагатта – командир флотилии, Джоббе – отважный командир надводного отряда, Фалькомата – наш славный медик, Пароди – командир катера № 452, незабвенный Тезеи и Педретти, Карабелли. Бозио и Монтанари – рулевые взрывающихся катеров, Коста Барла захвачены в плен. Оставшиеся 6 водителей катеров почти все были тяжело ранены. Параторе, рулевой специального катера – носителя управляемых торпед, большая часть команд катеров № 451 и 452, включая командира Шолетте, были взяты в плен. Общие потери в людях – 15 убитых и 18 пленных: потери материальной части – 2 моторных катера, 8 взрывающихся катеров, катер MTL и 2 управляемые торпеды. Были сбиты 2 истребителя, вылетевших навстречу английским катерам. Мы уничтожили 1 самолет противника и нанесли англичанам ущерб, правда второстепенного значения, то есть разрушили мост.

"Так заканчивается неудачная попытка атаковать Мальту, самая тяжелая и кровавая операция из проведенных силами 10-й флотилии, полная таких событий, которые делают неудачу славной, столь славной, что любой флот мира мог бы ею гордиться” [17]

Золотой медалью были посмертно награждены: Моккагатта, Джоббе, Тезеи и его водолаз Педретти, врач Фалькомата, Карабелли, который принес себя в жертву, чтобы сделать проход в сетях под мостом, Бозио, погибший при попытке форсировать проход, и торпедист Винкон. Такую же награду получил Фрассетто.

Подводному отряду 10-й флотилии MAC было присвоено имя Тезео Тезеи, надводному отряду – имя Витторио Моккагатта, чтобы их самопожертвование служило примером, чтобы героический их подвиг вдохновлял живых на новые славные дела.

В настоящее время мы знаем, что в полночь нападающие были обнаружены при помощи радиолокаторов, установленных на Мальте, и с этого момента наблюдение за ними не прекращалось вплоть до начала прорыва. Об этом говорится в одном английском официальном документе, опубликованном в 1944 году, – “Воздушный бой у Мальты”. Мы приводим из него отрывок, который дает нам версию противника об имевших место событиях и позволяет дополнить трагическую картину:

"Радиолокаторы на Мальте были установлены в самом начале войны. В ночь на 25 июня 1941 года посредством радиолокаторов был обнаружен отряд надводных кораблей, приближавшихся к острову. Была объявлена тревога; самолеты “Свордфиш” подготовились к немедленному вылету, “Харрикейны” – к вылету на рассвете.

Тревогу объявили незадолго до полуночи в связи с воздушным нападением противника, которое не совпало по времени с ударом приближавшихся кораблей. Вскоре поступило сообщение о том, что слышен шум моторов катеров, идущих вдоль северо-восточного побережья. Береговая оборона (батареи и прожектора) была наготове. И хотя в Главную гавань только что прибыли корабли конвоя, а в бухте Марса-Мушет на обычных местах стояли подводные лодки, зубы Ла-Валлетты готовы были кусать корабли приближающегося неизвестного отряда. Незадолго до рассвета в форту Сант-Эльмо, закрывающем с одной стороны вход в Главную гавань, был замечен бурун, приближавшийся к молу. Бурун заметили также с батареи, расположенной на противоположном берегу и прикрывавшей вход в гавань. Затем раздался взрыв у крайнего пролета моста – первого препятствия на пути в гавань. Тотчас же были включены прожектора, осветившие группу взрывающихся катеров (Е – Boats), которые на полном ходу неслись к месту взрыва. Освещенная поверхность была мгновенно накрыта с короткой дистанции перекрестным огнем всех ближайших установок: скорострельные автоматы, стрелявшие с дистанции от 500 до 2500 м, орудия Бофорса и пулеметы. Огонь длился две минуты. Затем наступила тишина: объектов для дальнейшей стрельбы не осталось. Когда рассвело, были обнаружены еще две цели, орудия уничтожили их. В это же время “Харрикейны” обнаружили и атаковали оставшиеся уходящие катера, все атакующие катера противника были уничтожены. Мы подобрали 20 убитых и 18 человек взяли в плен. В целях прикрытия отхода отряда, действовавшего смело, но безрассудно, итальянцы послали против наших “Харрикейнов”, уничтоживших на рассвете моторные катера, свои самолеты типа “Макки”, три из которых были сбиты. Пленных подвергли допросу. При исследовании комплекта оперативных приказов, найденных на захваченном итальянском катере, наибольшего внимания заслуживает то обстоятельство, что в них почти полностью отсутствует указание на какое-нибудь противодействие с нашей стороны. Однако следует отметить, что до момента открытия нами огня план атаки проводился в целом с величайшей решительностью и расчет времени выдерживался с изумительной точностью.

Через две минуты после открытия огня атака была полностью отражена: нашей базе ничего больше не угрожало. Данные фоторазведки, которыми располагали итальянцы перед атакой, имели давность по крайней мере четверо суток. В отчаянной попытке произвести новую фотосъемку Мальты они послали два бомбардировщика под прикрытием 30 истребителей. Но наши истребители сбили оба эти самолета и три истребителя. Энергичные поиски и уничтожение нашими “Харрикейнами” всех отходящих катеров превратили неудачу в несчастье”. (Эти заметки являются выдержкой из официального доклада вице-адмирала сэра Уилбрэхэма Форда, представителя военно-морского командования на Мальте.) Бывший тогда губернатором Мальты сэр Эдуард Джексон заявил: “…Мальта была атакована с моря один раз. В июле итальянцы с целью проникновения в гавань предприняли атаку, проведенную с величайшей решительностью, использовав катера и управляемые торпеды, входящие в состав отряда самоубийц… Это предприятие требовало самого высокого личного мужества со стороны водителей этих средств” [18]..