"Лекции по истории Церкви" - читать интересную книгу автора (Асмус Валентин Валентинович)

ЛЕКЦИЯ 16

Вообще в Византии не было такого единодержавия, как в других странах. Там могло быть одновременно два и больше императоров. У нас в России, как мы знаем, под влиянием византийских обычаев временами так устраивалось. Например, Петр I одно время правил при формальном соправлении своего брата императора Иоанна V. Роман Лакопин не только сам достиг положения первого императора, он венчал на царство двух своих сыновей, т. е. получилось одновременное правление четырех императоров: Роман Лакопин, два его сына и его зять, представитель легитимной македонской династии Константин Багрянородный.

У Лакопина был еще один сын, которого он с самых юных лет предназначил для церковной карьеры. Ребенком он был назначен синкеллом патриарха Николая Мистика (синкелл патриарха — один из самых высоких чинов Константинопольской патриархии), а затем, в возрасте примерно 16 лет (вспомним пример патриарха св. Стефана, недалеко отстоящий по времени), Феофилакт, сын Романа Лакопина, сам стал патриархом.

Вообще говоря, император Роман Лакопин имел с церковной иерархией самые хорошие отношения. У него были хорошие отношения уже с патриархом Николаем Мистиком, занимавшим достаточно независимую позицию в отношении церковной иерархии и императорской власти. Схизма сторонников патриарха Евфимия уже не играла какой-то заметной роли, сходила на нет. Римская Церковь в этот момент переживала один из самых трудных периодов своей истории и заняла позицию безоговорочного подчинения воле византийского императора.

Церковные действия императора Романа Лакопина имели безусловно политическое значение. В частности, он пытался укрепить свое положение тем, что бросал определенно моральную тень на Македонскую династию. В 920 году в Константинополе состоялся церковный собор, в котором участвовали и легаты римского папы. На этом соборе было принято решение в связи с четырьмя браками императора Льва VI. По этому решению, которое выразилось в документе под названием «Томос соединения» впредь безусловно возбранялся четвертый брак. А браки третий и даже второй допускались только в порядке снисхождения к человеческой немощи и с определенными и весьма существенными ограничениями.

Так, в третий брак мог вступить человек, который не достиг сорокалетнего возраста и не имел потомства в своих двух первых браках.

Это решение было принято более или менее всеми и хотя оно, означало победу патриарха Николая Мистика, но в то же время несколько унижало Македонскую династию, таким образом политически было на пользу Роману Лакопину.

Вообще говоря, отношения патриарха Николая Мистика и императора Романа Лакопина были идеальными отношениями царя и патриарха, описанными в «Эпанагоге». Но, как я уже сказал в связи с «Эпанагогой», в целом отношения между царской властью и церковной иерархией в Византии не соответствовали этим идеальным отношениям равноправного сотрудничества. Такой патриарх, как Николай Мистик, который был сильной личностью, мог сделать достаточно независимым положение церковной иерархии, но очень многое зависело не от порядков как таковых, но именно от личности, а выбор патриарха полностью зависел от императора. И вот, как я уже сказал, преемником этого сильного патриарха, Николая Мистика, стал шестнадцатилетний царевич Феофилакт, который, конечно, был абсолютно послушным исполнителем воли своих царственных родственников.

Рукоположение Феофилакта совершили специально приглашенные в Константинополь папские легаты. Это произошло в 933 году. Несмотря на свой высокий церковный сан, патриарх Феофилакт имел наклонности, связанные с его происхождением, наклонности вполне, так сказать, рыцарские. Больше всего на свете он интересовался конюшней и верховой ездой и даже умер он, много лет быв патриархом, в результате неудачного падения с лошади. Его смерть произошла в 956 году. Это был явно неудачный опыт, и после патриарха Феофилакта юные царевичи больше не становились патриархами, однако сама по себе зависимость патриархов от императорской власти продолжалась и далее.

Роман Лакопин был сильным императором, который успешно боролся с мусульманскими противниками империи. В его царствование произошли, между прочим, и новые контакты с русскими. В июне 941 года флот Киевского князя Игоря напал на Византию. Подобное нападение было и раньше, в 907 году, но теперь Византия показала гораздо большую силу. Русские потерпели поражение и были изгнаны, причем русские корабли были уничтожены с помощью знаменитого греческого огня. Однако в 943 году Игорь вновь появился на Дунае с большим русско-печенежским войском. Византия согласилась на заключение нового договора. Первый договор был заключен в 911 году, после предыдущего нападения; теперь, в 944 году, был заключен новый договор. Они более или менее одинаковы, но второй договор в силу больших военных успехов Византии при последнем столкновении более благоприятен для Византии.

Настоящим триумфом Византии было взятие города Едессы в 944 году. В Едессе находилась великая святыня — нерукотворный образ Спасителя. Этот образ был из Едессы доставлен в Константинополь. Торжественная встреча образа произошла в день Успения 15 августа 944 года, и в память этого события установлен ежегодный праздник, который по нашему календарю отмечается на второй день Успения — 16 августа. Но это великое событие было последним триумфом императора Романа Лакопина. Он стал жертвой властолюбия своих сыновей, которые старого государя отстранили от власти. Но если Роман Лакопин имел большой авторитет, то сыновья его никакого авторитета не имели, и поэтому законному императору Константину Багрянородному было нетрудно совершить переворот в свою пользу.

Вот так в 945 году Константин Багрянородный на 40-м году жизни наконец взял реальную власть в свои руки, будучи венчан на царство еще в раннем детстве. Константин Багрянородный так долго находился вдалеке от власти не только потому, что так складывались обстоятельства, но и потому, что он по своему характеру не очень-то стремился к власти. Это был вовсе не уникальный в Византии тип ученого и писателя на троне, который гораздо больше интересовался науками, чем делами правления. Дела правления, правда, его тоже интересовали, но, прежде всего, как предмет научного изучения. Он оставил нам совершенно драгоценные сведения о различных сторонах государственной жизни своего государства. Кроме того, государь, который так любил науки, выступал как вдохновитель и организатор научной работы. Под его непосредственным руководством трудились историки и другие ученые.

В это время преобладающим жанром научной продукции становятся произведения такого справочно-энциклопедического плана. В царствование Константина VII Багрянородного произошло очень важное для нас с вами событие. В Константинополь прибыла русская княгиня Ольга. Осенью 957 года она долго гостила при дворе. Историки спорят о деталях этого визита, в частности о том, когда именно произошло крещение святой Ольги — или во время ее пребывания в Константинополе, или еще до прибытия в Константинополь, но, так или иначе, крещение ее и ее визит в Константинополь — это события связанные. Об этом говорит и то, какое имя приняла святая Ольга в крещении. Как вы помните, ее имя в крещении Елена, а это имя не только созвучно имени святой Ольги, византийские источники его передают как Ольга (Helga), с густым придыханием. Дело не только в этом созвучии, а прежде всего в том, что Елена — это имя супруги императора Константина Багрянородного, которая, как это было принято, в этом случае выступала как восприемница, даже если это было заочное восприемничество.

Это еще не было моментом крещения Руси, но это предвозвестило крещение Руси, которое произошло в исторически довольно скорый срок после визита святой Ольги в Константинополь. После смерти Константина Багрянородного, который умер 9 ноября 959 года, править стал его сын Роман II, названный, естественно, в честь деда Романа Лакопина. В 956 году, т. е. еще при жизни отца, Роман, человек легкомысленный, по собственной воле и по любви женился на дочери трактирщика Анастасии, которая, став императрицей, получила имя Феофано. Изменение имени при венчании было довольно частым явлением.

Феофано была женщиной красивой, но совершенно аморальной, ей предстояло сыграть свою роль в византийской истории. Роман II умер достаточно рано. После его смерти его вдова взяла власть в свои руки и правила от имени двух своих малолетних сыновей, но такое положение было непрочно, и молодая императрица, понимая непрочность своего положения, вышла замуж за Никифора Фоку. Никифор Фока был представителем одной из самых сильных аристократических семей и очень крупным, значительным полководцем. Задолго до того он отвоевал остров Крит, который долгое время находился под властью арабов. Армия и без того провозгласила Никифора Фоку императором, стране грозила гражданская война, которая была предотвращена этим браком.

Никифор Фока был уже немолодой человек. Он имел аскетические наклонности, очень дружил с афонскими монахами. Прп. Афанасий Афонский был его личным другом. Однако эти монахи осудили брак Никифора Фоки не только потому, что это был второй брак, но еще и потому, что до того, как Никифор Фока встретился с Феофано, он думал о принятии монашества. В царствование Никифора Фоки начинается расцвет святой Афонской горы, который продолжался в последующие века византийской истории. Никифор Фока в своем законодательстве пытался воспрепятствовать росту монастырских и церковных земель. В 964 году он издал, можно сказать, совершенно беспрецедентную Новеллу. Дело в том, что церковные земельные владения росли очень быстро, и можно сказать, все классы общества, от самых богатых и знатных до самых бедных, вносили свою лепту в этот рост церковных и монастырских имений. Росло также и число новых монастырей. Многие знатные люди считали совершенно необходимым для поддержания личного и семейного престижа создавать монастыри. Эти монастыри могли становиться семейными усыпальницами, где совершались постоянные молитвы о здравии и упокоении тех, кто принадлежал к роду, создавшему монастырь. Кроме того, знатные люди получали определенные, и очень немалые, права над теми монастырями, которые они создавали. Они не только могли сами составлять уставы этих монастырей, они могли фактически управлять ими на правах ктиторов. И хотя монастыри в Византии не были освобождены от государственных повинностей, скажем, от уплаты налогов, но все-таки государство могло тяготиться тем, что монастырские владения росли так значительно.

Но Новелла императора Никифора Фоки объясняется, наверное, не столько соображениями государственной пользы, сколько соображениями морально-религиозного характера. В своей Новелле Никифор Фока беспощадно осуждает алчность тех монахов, которые думают только об увеличении владений и забывают о монашеских обетах, один из которых есть обет нестяжания. Император пишет, что в таком случае, когда монахи занимаются стяжанием, монашеская жизнь превращается в пустую комедию, которая оскорбляет имя престола. На будущее император запрещает переход земель в собственность монастырей, церковных учреждений, а также отдельных клириков. Он запрещает и основание новых монастырей, отмечая, что часто монастыри основываются из тщеславия. Те, которые хотели проявить свою благочестивую щедрость, могли по закону Никифора Фоки помогать уже существующим монастырям, но только денежными пожертвованиями, ни в коем случае не земельными. Речь здесь идет о монастырях, которые основывались, так сказать, на цивилизованных территориях, там, где существовало сельское хозяйство. Закон Никифора Фоки не относился к пустынным и трудным для ведения сельского хозяйства местам. Наоборот, в своем законе он поощряет основание келий, т. е. маленьких монастырей в таких местах.

Этот закон действовал недолго, но он характеризует императора Никифора и как государственного деятеля, и как носителя своеобразного благочестия. Ведя постоянно войны на Востоке против мусульман, император Никифор Фока был проникнут сознанием того, что он ведет войну, не только защищая государство, но защищая и саму христианскую веру. Вот это понимание войны как священной объясняет, почему император Никифор Фока сделал странное на первый взгляд предложение. Он предложил всех воинов, которые пали на войне с неверными, почитать как святых. И хотя это предложение принято не было, оно, тем не менее, говорит о том, как сильно эволюционировало духовное понимание войны. Если в IV веке свт. Василий Великий назначал покаянное правило (епитимию) для тех воинов, которые, находясь в походе, совершали человекоубийство, то теперь, напротив, предлагается рассматривать воинов, павших на войне с неверными, как страдальцев за веру.

Успехи Никифора Фоки в войнах с мусульманами были действительно велики. Он и его полководцы захватили Антиохию и, кроме того, город во внутренней Сирии Алеппо. То есть значительная часть Сирии оказалась вновь под властью православного императора. Сам центр Антиохийского патриархата на некоторое время освободился от мусульманского владычества. Пока Никифор Фока занимался войнами на Востоке, обострились отношения с Болгарией. Прежде с Болгарией были хорошие отношения, но как бы в память о больших военных успехах Болгарии, она получала хоть и небольшую, но дань от Византии. И вот после очередных успехов Никифора Фоки, после того, как он освободил от мусульман Киликию (юго-восточная часть Малой Азии) и остров Кипр, к нему пришли послы из Болгарии, которые потребовали, чтобы он продолжал платить эту дань. Он разгневался и приказал высечь этих послов. Византийская армия немедленно вторглась в Болгарию, но у Никифора Фоки не было времени заниматься Болгарией, и поэтому он попросил расправиться с ней русского князя Святослава. Это была большая ошибка, потому что русские действительно с удовольствием выполнили эту просьбу, но не для того, чтобы помочь Византии, а для того, чтобы самим утвердиться на Дунае.

Вскоре после взятия Антиохии Никифор Фока пал жертвой заговора. Этот заговор возглавил один из его, так сказать, конкурентов, тоже очень одаренный полководец Иоанн Цимисхий. Он тоже представитель одной из знатных семей. Переворот был совершен в ночь на 11 декабря 969 года. Никифор Фока был убит. В заговоре принимала участие императрица Феофано, супруга Никифора Фоки. Но Феофано, которая надеялась стать супругой нового императора, ожидаемого не получила. Убитый Никифор Фока нашел мстителя в лице константинопольского патриарха Полиевкта. Патриарх Полиевкт решил не оставлять безнаказанным преступление цареубийства. Он потребовал от Иоанна Цимисхия церковного покаяния. Кроме того, он потребовал наказания убийц императора Никифора Фоки и, кроме того, потребовал удаления императрицы Феофано. Император был вынужден подчиниться всем этим требованиям патриарха. Историки называют этот эпизод Византийским схождением в каноссо. Только после того, как Цимисхий выполнил предложенные ему патриархом условия, патриарх счел возможным совершить его венчание на царство. Моральная победа патриарха была еще сильней, поскольку ему также удалось добиться от императора отмены закона Никифора Фоки против роста монастырских земель.

То моральное преобладание, которое проявил в этом случае патриарх, тем более показательно, что он имел дело с одним из самых сильных государей в византийской истории.

lt;…gt; В этой жизни мне известны две власти: священство и царство. Первой Творец мира доверил заботу о душах, другой о телах. Если ни одна, ни другая власть не страдает, тогда в мире царствует благоденствие.

Иоанн Цимисхий продолжал военные предприятия своего устраненного кровавым путем предшественника. Цимисхий совершил поход против русского князя Святослава. Он взял болгарскую столицу великий Преслав, там посадил на престол болгарского царя для того, чтобы заполучить болгар на свою сторону. Болгары стали переходить на сторону Византии, и наконец Святослав оказался запертым, блокированным в городе Селистрии на Дунае.

Русские оказали достойное мужественное сопротивление, но силы были совершенно неравны. В осажденном городе был страшный голод, и в конце концов после неудачной попытки прорвать блокаду русские войска потерпели поражение. Святослав сдался. Причем победители обошлись, в общем-то, вполне достойно с побежденными. Святослав обязался оставить Балканы и никогда больше там не появляться, кроме того, не нападать на византийские владения в Крыму и, напротив, помогать Византии в ее борьбе с врагами. Император подтвердил торговые привилегии русских, а все русские пленники были отпущены и снабжены продовольствием, поскольку они изголодались в этой осаде. На обратном пути Святослав погиб в сражении с печенегами. Существует предположение, что гибель Святослава была подстроена Иоанном Цимисхием, но никаких оснований для этого предположения нет, потому что Святослав находился в руках Цимисхия, который при желании мог бы уничтожить его со всем его воинством.

Цимисхий продолжал завоевания на Востоке. Он вошел уже и в Палестину, занял города Тиверию, Назарет, Кесарию Палестинскую. До Иерусалима оставалось совсем недалеко. Хотя Иерусалим не был взят, но император, несколько преувеличивая свои успехи, мог писать следующее своему союзнику армянскому царю Ашоту III. (Надо сказать, что сам Цимисхий был армянин, как многие знатные византийцы в этом время.) Письмо начинается словами: «Услышь и узнай об этом чуде». А заключается оно следующим: «Вся Финикия, Палестина и Сирия освобождены от гнета сарацин и признают власть римлян».

Из этого похода Цимисхий вернулся смертельно больным и умер 10 января 976 года. Это очень значительное правление продолжалось всего шесть лет.

После смерти Цимисхия власть должна была перейти к представителям законной династии, двум сыновьям Романа II и Феофано Василию II и Константину VIII. Василий II нам особенно интересен, потому что это император, при котором произошло крещение Руси, и он, как вы знаете, сам деятельно участвовал в этом событии. И как раз начало христианской России связано с очень важными событиями царствования Василия II, с событиями, которые едва не стоили ему царского венца. Сильные полководцы, которые вели войны Византии и завоевывали, отвоевывали у мусульман большие территории, иногда начинали борьбу за власть в самой Византии. И вот как раз большое восстание произошло против Василия II. Одновременно восстали два полководца Варда Фока и Варда Склир, которые хотели устранить Василия и поделить между собой империю. Эти полководцы командовали почти всеми войсками, которые находились в государстве. Поэтому для Василия II было буквально спасительным то, что весной 988 года ему пришел на помощь русский отряд в 6000 человек. Эта варяго-русская экспедиция в последний момент спасла власть Василию II. Поражение, которое русские нанесли мятежникам, стало переломным моментом в мятеже, и он пошел на спад. Однако русский отряд и в дальнейшем оставался на службе в Константинополе. В награду за эту помощь, как вы помните, Василий II обещал русскому князю Владимиру в жены свою сестру Анну при условии, что Владимир крестится сам и крестит свой народ. Это было совершенно беспрецедентно, еще никогда представительница легитимной династии не выдавалась замуж за иноземного государя. Несмотря на то, что реальная власть могла и не принадлежать легитимной династии, как это было в первой фазе правления Константина Багрянородного, но все-таки оставалась разница между династией законной и теми, кто по каким-то причинам становился соправителями и даже первыми императорами при этих законных легитимных императорах. И вот бывали прежде династические браки, скажем, родственницы Романа Лакопина вступали в браки с чужеземными государями, но брака, как называлось это в Византии, Багрянородной царевны с иностранным правителем пока еще не было, это был первый случай.

Понятно, что это беспрецедентное дело многим не нравилось, и поэтому, когда миновала опасность, исходившая от мятежников, Василий II решил расторгнуть свою договоренность, но, как вы знаете из истории, святой князь Владимир путем военного нажима заставил его исполнить договор. Правда, события, связанные с крещением Руси, недостаточно ясны, чтобы мы могли утверждать это с полной точностью, потому что существует и другая версия этих событий, согласно которой святой Владимир совершил свою военную акцию в Крыму не как противник императора Василия II, а, напротив, как союзник, борясь не с территорией, подвластной Василию II, а с мятежниками, которые восстали против этого византийского императора.

Но так или иначе, крещение Руси состоялось, и это было, конечно, великим событием не только для самой Руси, но и для Византии. Сфера духовного влияния Византии, то, что называется некоторыми «византийским содружеством наций», расширилось до бескрайних северных пределов. Русская Церковь, как вы знаете, вошла в состав Константинопольской патриархии и несколько веков была подчинена Константинополю, до середины XV века. В этот первый период русской церковной истории Русской Церковью управляли преимущественно митрополиты, которые присылались из Константинополя. Иногда эти митрополиты избирались в России, но рукоположение они должны были все-таки принимать в Константинополе, и духовная жизнь России, конечно, развивалась под очень большим влиянием Византии. Вообще в этот период церковной истории, после того многообразия, которое существовало в первые века (Церкви Александрийская, Сирийская и т. д.), имели много своих местных особенностей в этот период, ввиду угасания древних восточных патриархатов, жизнь Православной Церкви унифицируется по константинопольскому образцу, и этот образец воспринимается как единственно возможный, и Русская Церковь начинает свою жизнь в русле этого византийского предания, византийского церковного строя.