"Скоро тридцать" - читать интересную книгу автора (Гаскелл Уитни)

Глава 11

Кэтрин, упакованная в кремовый трикотажный костюм от Джил Сэндер и узкие лодочки от Маноло Бланика, раз машистым шагом вошла в мой кабинет. Подумав о том, на какие деньги она так изысканно одевается, я сразу же заподозрила, что ее финансовому благополучию наверняка способствует интрижка с Ширером. Мы с Кэтрин занимали одинаковые должности и по идее получали одинаковую зарплату, если только она не владела каким-нибудь секретным трастовым фондом. У меня, однако, было сильное предчувствие, что расчет наших с ней итоговых годовых премий основывается отнюдь не на производительности труда. Кэтрин носила строгие очки с простыми стеклами в квадратной черной оправе, которые, должна признать, очень ей шли. (А вот если бы эти очки нацепила я, то выглядела бы как уродина на первом из двух фото с подписями «до» и «после», иллюстрирующих статью о чудесах макияжа.)

– Привет, Элли. Как провела уик-энд? – бодро осведомилась Кэтрин, с кошачьей грацией скользнув в кресло для посетителей. Она сверкнула улыбкой, и я недоверчиво по косилась на нее, соображая, шутит она или нет. Кэтрин и я никогда не были закадычными подругами. Мы не перебрасывались остротами, не сидели друг у друга в кабинетах, а в обед не бегали вместе в маникюрный салон. Она ненавидела меня, а я – ее; ненависть и была фундаментом наших отношений.

– Замечательно, – отозвалась я, ожидая, когда она объяснит, с какой целью зарулила сюда, но Кэтрин лишь послала мне еще одну ослепительную улыбку, поэтому пришлось спросить:

– А ты?

– Спасибо, прекрасно. Как всегда, провела в офисе все выходные. В общем, я говорила с Говардом – кстати, он тоже работал в воскресенье, – и он сказал, что тебе может потребоваться помощь с этим групповым иском. Это ведь жутко сложное дело! Я знаю, ты с головой зарылась в бумаги, так что смело рассчитывай на меня – помогу, чем смогу, – пропела Кэтрин.

Мне захотелось презрительно фыркнуть, однако я сдержалась. Кэтрин просто невозможна! Сначала вкручивает мне, что случайно застала Ширера в конторе, а потом, не моргнув и глазом, пытается перехватить у меня работу. Я не понимала лишь одного: зачем ей это нужно? Подготовка иска оказалась чрезвычайно тяжелым делом, из-за которого я задерживалась на работе гораздо позже того часа, когда мне полагалось бы находиться дома, уютно устроившись на диванчике с бокалом вина в руке и мопсом на коленях. Неужто наша Кэтрин и вправду так стремится стать компаньоном?

– Спасибо, Кэтрин, это очень мило с твоей стороны, но пока что я все держу под контролем. Может быть, чуть позже, когда начнем готовить материалы для суда, я воспользуюсь твоей помощью. Сейчас же в ней нет необходимости, – сладко сказала я, зная, что мой ответ ее разозлит. Никто не любит заниматься подготовкой судебных материалов – это нудное и неблагодарное занятие, и если ты не главный адвокат тяжущейся стороны, то шансов прославиться на этом у тебя немного.

– Ну что ж, – протянула она с интонацией «я-ли-не-умница-я-ли-не-красавица», с которой Кэтрин в присутствии других адвокатов обычно обращалась к курьерам, желая спихнуть на них нудную работу по копированию документов, – я подумала, что могла бы взять на себя подготовку решения по ходатайству ответчика об упрощенном судопроизводстве. Это значительно облегчило бы тебе задачу и дало возможность заняться… ну, в общем, чем ты там занимаешься, – со смехом закончила Кэтрин.

Несколько мгновений я размышляла, не треснуть ли мне ей по лбу держателем для скотча, но взяла себя в руки. Кэтрин пыталась меня очаровать, будто какого-нибудь придурка с избытком гормонов, мечтающего залезть к ней в трусики, и все же и этого она не умела сделать, не оскорбив меня. Несмотря на то что подготовка резолюции на ходатайство об упрощенном судопроизводстве действительно была чертовски объемной работой, в то же время она являлась самой заметной частью всего процесса. Если я отдам ее Кэтрин, она раззвонит об этом на весь отдел, выставит себя героиней в ореоле славы, а меня – эдаким Томом Сойером, бездельником, вместо которого забор выкрасили другие. Идея взвалить этот груз на плечи Кэтрин выглядела весьма заманчиво, но, если бы я поддалась на ее уловку, это стало бы началом конца моей карьеры в «Сноу и Друзерс». Я приклеила на лицо самую широкую и фальшивую улыбку, какую только смогла изобразить.

– Вот это да! Спасибо, Кэтрин, – проговорила я, стараясь копировать ее масляный голосок, – только надеюсь, что справлюсь сама.

Ее хорошенькое, кукольное личико сморщилось от злости, прежде чем она успела снова превратить его в гладкую, безупречную маску. Кэтрин встала и потянулась, явно подчеркивая, что разговор носил неофициальный, личный характер и что на самом деле она вовсе не подкапывалась под меня.

– Как хочешь, – прочирикала она и грациозно выплыла из моего кабинета.

Радость от того, что мне удалось насолить Кэтрин, быстро сменилась страхом. Подготовка решения по ходатайству об упрощенном судопроизводстве висела надо мной долгие недели, и я знала, что в обозримом будущем она поглотит все мое свободное время. Господи, как же я ненавидела свою работу! Даже перспектива обойти Кэтрин не служила достойной наградой за нее.

Зазвенел телефон, и я засомневалась – снять трубку или принять звонок голосовой почтой, но потом, забеспокоившись, что Ширеру или Даффи вздумалось меня проверить, я схватила трубку, и как раз вовремя.

– Алло, – уныло проговорила я.

– По голосу не скажешь, что у тебя выдался удачный день.

Это был Тед! Он не звонил целую неделю, с того самого воскресенья, когда мы бродили по парку и он заметил, что я таращусь на него, как влюбленная девчонка-хиппи.

– А, привет! – радостно сказала я. – Нет-нет, у меня все хорошо. Как твои дела?

– Отлично. Я только что вернулся в город и подумал, не согласишься ли ты со мной поужинать? Я знаю, что дол жен был договориться заранее, но…

Мне потребовалась миллисекунда, чтобы свериться с «Правилами», в которых четко и ясно указано, что ни под каким видом не следует принимать приглашение на свидание, сделанное в последнюю минуту. Но разве я не читала на днях, что одна из авторов «Правил» недавно развелась?

– С удовольствием, – выдохнула я.

Для ужина я выбрала черный костюм из легкой трикотажной ткани – юбку и кофточку с треугольным вырезом, сексуально, однако ни в коем случае не вульгарно облегающие фигуру, – и свои любимые остроносые туфли на шпильках от «Наин уэст», почти точную копию модели от Прады. Я также потратила гораздо больше положенного для приготовления к свиданию времени (к счастью, мы заказали сто лик на более поздний час, а я улизнула с работы пораньше) на то, чтобы привести себя в порядок: побрить ноги, сделать макияж и надушиться. Салли составила мне компанию: устроилась на подушках в плетеном кресле, положив голову на лапы, и следила своими огромными глазами, как я металась по спальне, подбирала украшения, вытаскивала с самого дна корзины для белья любимый бюстгальтер и перепробовала почти все оттенки алой помады, на что ушло чуть ли не полчаса, так как у меня маниакальная страсть к покупке помады и в туалетном столике валяется бессчетное количество тюбиков.

Войдя в индийский ресторан на Коннектикут-авеню, известный своим обжигающе-острым карри, романтической обстановкой, хрустящими белыми скатертями, зажженными свечами и тактичными официантами, я обвела взглядом зал и увидела Теда, который встал из-за столика и по махал рукой. К моей радости, по пути к столику мне уда лось сохранить равновесие и не шлепнуться – я, прямо как Джеральд Форд, имею склонность к падениям в самых не подходящих ситуациях. Уверена, когда в день собственной свадьбы я буду идти к алтарю, то обязательно наступлю на подол подвенечного платья, а потом неминуемо последует ужасная сцена, похожая на замедленную киносъемку: я, словно мельница, замашу руками, неуклюже зашатаюсь и в конце концов загремлю вверх тормашками, рухнув на пол бесформенной кучей белого шелка. В тот вечер, правда, я благополучно добралась до столика, лишь один раз увернувшись от задерганного официанта, который нес на подносе индийские блюда под соусом тандури. Я даже не забыла втянуть живот и повыше поднять подбородок, чтобы он не свисал уродливыми складками, как у Джаббы Хатта из «Звездных войн». Когда я приблизилась, Тед удивленно поднял бровь, улыбнулся и поцеловал меня в щеку.

– Ты чудно выглядишь, – промурлыкал он мне на ухо, так что у меня по всему телу побежали мурашки.

– Как поездка? Ты, кажется, говорил, что летал в Монреаль? – спросила я Теда после того, как мы уселись (словно я не записывала его передачи каждый вечер и не видела его интервью с канадским премьер-министром).

– Да, верно. По работе.

– И опять не посмотрел город? – Задав этот вопрос, я была готова пнуть себя под зад. Я вовсе не хотела напоминать Теду про тот кошмарный ужин, который резко пошел вкривь и вкось, когда я поинтересовалась, удалось ли ему познакомиться с достопримечательностями Лондона.

– Нет, – с улыбкой покачал головой Тед. – Возможно, на днях тебе придется показать мне, как это делается.

При этих словах сердце бешено заколотилось у меня в груди, но, прежде чем Тед успел развить тему, подошел официант. Тед заказал бутылку пино-нуар, и мы выбрали основное блюдо. Официант на минуту исчез, потом принес вино, и, после того как Тед, исполнив традиционный ритуал дегустации, одобрил букет, мы снова остались наедине. Тед упомянул, что пробовал это вино в одном хорошем ресторане в Аннаполисе.

– Никогда не бывала в Аннаполисе, – призналась я. – Мои подруги ездили туда на День труда, но я отправилась домой, на свадьбу к бывшей однокласснице.

– Неужели ты действительно там не была? – воскликнул Тед. – Потрясающий город. Я давно мечтал купить там дом, хотя до работы добираться далековато.

– А как далеко он расположен?

– Примерно в сорока пяти минутах езды от ОК. Нам с тобой надо побывать там как-нибудь в выходные, тем более что листья уже пожелтели и пейзажи просто великолепны, – заметил Тед.

Мое сердце вновь забилось быстрее. Тед предложил совершить совместную поездку, причем дважды! Он ни за что бы не сделал этого, если бы относился ко мне только как к своей протеже. Никаких сомнений – это стопроцентное свидание.

– С удовольствием, – ответила я.

Когда нам принесли еду, мы перевели беседу на обычные темы, по очереди рассказывая, кто чем занимался в последнее время, и слушая друг друга. В этой игре тягаться с Тедом мне было не с руки – его работа в сто раз интереснее, важнее и увлекательнее моей. Ужасно не хотелось надоедать ему невыносимо скучными подробностями судебного делопроизводства, но вопреки моим просьбам поведать очередную захватывающую историю о восстании в какой-нибудь стране третьего мира или о том, какие чувства он испытывал, делая репортаж о падении Берлинской стены, Тед заставил меня выложить ему все про групповой иск и даже ухитрился придать лицу заинтересованное выражение.

– Ты спрашивал у своего знакомого из «Пост», не нужны ли им карикатуристы? – вспомнила я.

– Нет, не было возможности, но я позвоню ему первым делом завтра с утра, – пообещал Тед. – И кроме «Пост» есть еще много газет и журналов, которым ты можешь предложить свои услуги. Особенно после того, как твои рисунки появятся на веб-сайте «Голд ньюс». Это отличное начало, после которого другие издания воспримут твои работы всерьез.

Принесли счет, и, когда Тед взял его, я слабо запротестовала. Проверенный женский фокус – мы всегда настаиваем, что сегодня наша очередь угощать, прекрасно зная – если мужчина совершит бестактность и вручит счет нам, это станет погребальным звоном по только что зародившимся отношениям. К счастью, большинство мужчин хорошо осведомлены об этом пустячном женском грешке, и Тед просто вложил свою платиновую карточку «Америкэн экспресс» в кожаный блокнот со счетом.

Когда счет был оплачен и мы собрались уходить, Тед улыбнулся своей сексуальной, чуть кривоватой улыбкой. Вечер близился к концу, и великий момент «поцелует-или-нет» был уже не за горами. Чтобы успокоиться, я попробовала отвлечь себя мыслями о Майкле Дугласе и Кэтрин Зета-Джонс. Тед легко положил руку мне на спину, жестом давая понять, что пропускает меня вперед, и не отнимал руки до самого выхода из ресторана.

На улице он подозвал такси. Именно на этом этапе свидания, как правило, становятся понятны намерения муж чины и женщины. Если вы хотите отделаться друг от друга, то уезжаете порознь; если возможность заняться любовью не исключена, вы находите предлог сесть в одну машину. В нашем случае, поскольку я и Тед жили по соседству, мы, разумеется, поехали на одном такси. Тед расплатился с водителем и вышел из машины вместе со мной. Сердце мое застучало со скоростью отбойного молотка. Собирается ли Тед подняться ко мне? Я быстренько окинула мысленным взором свою квартиру – не хотелось, чтобы Тед наткнулся на недавно выстиранное белье, развешенное по стульям в кухне, или на тюбик отбеливателя для усов на раковине в ванной.

Мы постояли немного в прохладной октябрьской ночи, глядя друг на друга. Тед смотрел на меня так, будто хотел что-то сказать, а потом слегка нахмурился, словно вел с собой внутренний спор. Может, он раздумывает, целовать меня или нет, предположила я и испугалась, как бы он не заметил, что мои щеки приобрели цвет июльских помидоров. Тед, однако, так и продолжал стоять на месте с непроницаемым лицом. В ушах у меня зазвучал голос Нины: «Какого черта, Элли! Чего ты ждешь? Давай, действуй!»

Я глубоко вздохнула, запрокинула голову и прижалась губами к губам Теда, запечатлев на них отнюдь не скромный, целомудренный чмок в знак благодарности за вечер, а настоящий, исполненный страсти поцелуй. К счастью, Тед не оторвал меня от своей груди, сообщив, что я неправильно его поняла, – тогда я пережила бы самый унизительный миг в жизни. Вместо этого он ответил на мой поцелуй. Мы стояли у крыльца моего дома, обнявшись, и целовались, осторожно касаясь языками. Тед положил одну руку мне на затылок, а другой нежно взял за талию. Мгновение я колебалась, но потом (очевидно, я все еще была настроена на волну Нины) мои руки скользнули под распахнутое пальто Теда к его бедрам, чуть ниже тонкого кожаного ремня, опоясывающего талию, а затем я позволила правой руке опуститься еще ниже и немного назад, так что упругие, округлые ягодицы Теда оказались под моими пальцами. Из горла Теда вырвался звук – что-то среднее между стоном и вздохом, – и он притянул меня к себе, так что мягкая шерсть его пальто терлась о мою щеку. Я прильнула к нему и почувствовала, как внизу живота у меня растекается горячая волна.

Мимо нас прошли двое подростков, по виду старшеклассники, в бейсболках с козырьками назад, вытертых джинсах и трикотажных рубашках с эмблемой школы. Они загоготали, и один из них, расхрабрившись от выпитого пива, крикнул: «Эй, старичье, подыщите уголок потемнее!» – а его дружок захихикал и издевательски присвистнул.

Грубое вмешательство заставило нас смутиться и оборвать поцелуй, однако мы не отстранились друг от друга. Тед все еще прижимал меня к себе, а я обнимала его за талию. Я посмотрела ему в глаза, но его лицо, находившее я всего в паре дюймов от моего, по-прежнему оставалось непроницаемым.

– Хочешь подняться ко мне? – прошептала я, уже не заботясь о белье и осветлителе волос, разбросанных по квартире.

– Да, – глухо ответил Тед, – только…

Я поцеловала его в шею. Сама не знаю, откуда у меня взялась эта неожиданная смелость; мне хотелось ласкать и ласкать его без остановки. Меня нельзя назвать излишне целомудренной или стыдливой, но раньше я всегда отдавала инициативу в руки мужчины, ждала, пока он обнаружит свои намерения, а теперь стояла у подъезда, мечтая затащить Теда к себе домой и посмотреть, к чему приведут поцелуи.

– Что «только»? – с улыбкой спросила я.

– Думаю, это не очень удачная мысль, – промолвил Тед и отступил назад, высвобождаясь из моих объятий.

Нас обдало порывом холодного ветра, который я, лишившись тепла мужского тела, ощутила особенно остро. Я изумленно смотрела на Теда, не находя слов. Неужели я ошиблась и не поняла его? Да нет… Он отвечал на мои поцелуи, да еще как. И я точно помню его руку на моей правой груди. Меня медленно начал охватывать ужас. Я впервые в жизни сделала шаг навстречу мужчине и тут же получила отлуп. Я была готова провалиться сквозь землю.

– Не очень удачная мысль, – тупо повторила я. – Почему?

– Потому что я на двадцать с лишним лет старше тебя, и разумных причин для наших романтических отношений не вижу.

Вопреки себе я почувствовала прилив раздражения. Разумных причин. Зарождение новой любви, первый поцелуй… о каких разумных причинах он говорит? Вообще-то в таких вещах главное – чувства и романтика.

– Почему возраст имеет для тебя такое значение? – Я уже чуть не плакала от злости.

Тед помолчал, глядя на меня сверху вниз, очевидно, обдумывая, как объяснить причины так, чтобы я поняла.

– Вся моя карьера телевизионщика строится на зрительском доверии. Для моей аудитории – и для меня само го – очень важно, чтобы я оставался порядочным человеком с чувством собственного достоинства. Заслуживающим доверия.

– А молоденькая подружка делает тебя не заслуживающим доверия и лишает достоинства?

– Она делает из меня Ларри Кинга, – сказал Тед, и мы грустно улыбнулись этой несмешной шутке, просто чтобы разрядить обстановку.

– Но ведь мне не двадцать, и я не танцовщица из группы поддержки, – тихо сказала я, опустив глаза на грязный тротуар.

– Я знаю. И тем не менее мы должны серьезно подумать, чем станет для нас этот щаг… готовы ли мы вообще сделать его. Я просто хочу иметь ясную голову, когда соберусь принять решение… когда мы соберемся принять решение, а сейчас, – Тед откинул прядь волос с моего лица, – я не очень хорошо соображаю.

– А-а… – протянула я и глубоко вздохнула.

– Я позвоню, – пообещал Тед и снова поцеловал меня, одну руку положив на поясницу, а другой взяв за плечо. Поцелуй был коротким, почти бесстрастным, но губы Теда все же задержались на моих, прежде чем он отпустил меня.

– Спокойной ночи, – проговорил он.

– Спокойной ночи, – опять вздохнула я.

Тед подождал, глядя мне вслед, пока я поднималась по лестнице и трясущейся рукой совала ключ в замок. Открыв дверь, я помахала ему рукой. Улыбнувшись, Тед развернулся и быстро пошел прочь. Скорость, с которой он удалялся, довершила мое унижение – Тед словно удирал от меня, радуясь, что избежал страшной участи попасть в сети и подвергнуться сексуальным нападкам.

«Попрощайся с ним навсегда», – сказала я себе.