"Предчувствие страсти" - читать интересную книгу автора (Харри Джейн)

8

– Обойщик закончил работу, завтра привезут новую кровать, и я наконец поселюсь в коттедже! – сообщила на другое утро за завтраком Синтия, фальшиво улыбаясь Джоанне с другого конца стола. – Все вздохнут с облегчением, как я полагаю. Ну, а что ты на это скажешь, милочка?

– Тебе виднее, – лишенным каких бы то ни было эмоций тоном ответила Джоанна, как всегда просматривая утреннюю почту.

– После ремонта коттедж преобразился! – продолжала щебетать мачеха. – Честно говоря, я не стала бы его затевать, все равно мне уезжать оттуда через год, но Гейбриел настоял, чтобы мое жилище выглядело как можно уютнее. – Она игриво улыбнулась и добавила: – Он невероятно предусмотрителен и тактичен! Почему бы тебе не взглянуть на этот домик сегодня? Ведь ты как-никак его хозяйка!

– Неужели? – усмехнулась Джоанна. – Я об этом совсем забыла! Нет, сегодня не смогу: я обещала миссис Бартон, что помогу ей в приютском магазине.

– Лезешь из кожи вон, строя из себя примерную прихожанку? – резанула ее стальным взглядом мачеха. – Любопытно, какое наказание полагается за введение в заблуждение жены викария?

Джоанна встала из-за стола, собрала почту и, прежде чем удалиться, бросила:

– Не волнуйся, Синтия. Уверяю тебя, что, живя в Уэстроу, я наперед отмучилась за все грехи.

В коридоре Джоанна остановилась и глубоко вздохнула: Боже, сколько же еще мук мне придется здесь вынести?

Последние две недели показались ей настоящим кошмаром. У нее возникло ощущение, будто она ходит по тонкому льду. После последней перепалки Гейбриел обращался с ней подчеркнуто сдержано, она отвечала холодной вежливостью.

Днем Джоанна старалась не попадаться мужу на глаза. На верховую прогулку по утрам он отправлялся первым, она же умышленно откладывала выезд на более позднее время. Даже завтракали они порознь.

Но совсем уклониться от встреч с Гейбриелом за обеденным столом не представлялось возможным. Джоанна вынуждена была терпеть фамильярные выходки мачехи, нарочито демонстрировавшей своими жестами, репликами и мимикой, что Гейбриел околдован ее женскими чарами. Синтия то и дело касалась его руки, что-то шептала с таинственным видом и многообещающе улыбалась.

К счастью, они реже, чем прежде, ужинали в Уэстроу, предпочитая проводить вечера в коттедже «Три клена», и задержка с доставкой новой кровати им, видимо, совершенно не мешала.

Джоанна приказала себе перестать думать об этом и оставаться бесстрастной, чтобы выстоять под ударами судьбы. Она вздохнула и, взглянув на стопку писем, с тоской отметила, что от тактики отчуждения придется временно отказаться: обстоятельства вынуждали ее обратиться к Гейбриелу за разъяснениями и распоряжениями.

Гейбриел встал из-за письменного стола, когда она, постучавшись, вошла в кабинет, и удивленно воскликнул:

– Дорогая! Какой приятный сюрприз!

Он выглядел усталым: под глазами залегли тени, черты лица обострились. Все говорило о том, что он мало спит. Сердце Джоанны учащенно забилось, едва лишь она подумала, чем объясняется недосып молодого мужчины, и слезы отчаяния едва не брызнули у нее из глаз.

– Я зашла к тебе по делу, – сухо сказала она, кладя письма на стол. – Поступают запросы от местных общественных организаций. Отделение Красного Креста интересуется, будет ли проведено в июле ежегодное мероприятие – традиционный прием в саду. Клуб любителей верховой езды приглашает нас на вручение призов победителям состязаний. Не стану перечислять всех корреспондентов, скажу лишь, что нуждаюсь в твоей помощи. Что мне отвечать?

– Тебя смущают наши личные отношения? – насмешливо спросил Гейбриел.

– По-моему, не стоит притворяться, что между нами все нормально! – Голос Джоанны сел.

Раздраженно вздохнув, Гейбриел взял стопку писем.

– Ты хочешь, чтобы я с этим разобрался?

– Буду тебе весьма признательна! – натянуто улыбнулась Джоанна и повернулась, собираясь уйти.

– Минуточку! Присядь, пожалуйста, нужно поговорить.

Поколебавшись, Джоанна опустилась в кресло у камина.

– В чем дело? Ты выдумал для меня новые ограничения? Или я в чем-то провинилась?

– Нет, ты ведешь себя образцово. Но мне кажется, что с каждым днем нам все труднее жить под одной крышей.

– Именно это я и пыталась тебе объяснить! – согласилась с ним Джоанна.

– Я решил, что пора найти выход из этой ситуации, – продолжал Гейбриел. – Нужно прийти к компромиссу, ведь мы оба устали.

– Я рада, что ты изменил точку зрения на эту проблему. Любопытно, что послужило причиной?

Он выдержал паузу.

– Просто я наконец осознал, что так продолжаться не может. Это нечестно по отношению к тебе.

Джоанна нахмурилась, подумав, что Гейбриел просто уступил нажиму Синтии: ведь та не скрывала, что не собирается долго жить в коттедже. Очевидно, ей не терпится стать полновластной хозяйкой поместья, а для этого требуется избавиться от падчерицы.

– И что же ты предлагаешь?

– Я еще не принял конкретного решения, нужно взвесить все последствия. Но в любом случае ты не должна мучиться!

Джоанне захотелось закричать, что она жутко страдает, но разлука с ним обернется для нее еще большей пыткой, чем совместное существование. Однако она беззаботно промолвила:

– Я весьма тебе признательна и рада, что отныне сама смогу решать, как мне лучше устроить свою жизнь. Подозреваю, что ты испытываешь схожее чувство.

Гейбриел криво усмехнулся.

– Решение я уже принял, но мне требуется свобода действий.

– Естественно, – кивнула она.

– Значит, договорились! – воскликнул Гейбриел. – Тогда давай пожмем друг другу руки, как принято в таких случаях.

Джоанна изумленно посмотрела на него и робко протянула ладонь, словно во сне прошептав строку из полузабытого стихотворения:

– «Пожмем навек друг другу руки и клятвы прежние простим!»

– Там есть и другие слова, – подхватил Гейбриел. – «Спасенья нет, но миг разлуки мы поцелуем подсластим».

Завороженная взглядом его золотистых глаз, Джоанна позволила себя поцеловать и не оттолкнула Гейбриела, даже когда нежный поцелуй затянулся, наполняясь страстью. Он не пытался ее обнять, лишь упивался ее губами так, словно в последний раз пил божественный нектар. Трепетное соприкосновение уст таинственным образом объединило их и вознесло на небеса. Охваченные блаженством, они застыли в томном оцепенении, и лишь внезапный треск полена в камине вернул их к реальности и заставил отпрянуть друг от друга.

Дыхание Гейбриела участилось, в глазах засверкали недобрые искры. Низким, грубым голосом он вновь процитировал:

– «Нет, с меня довольно! Тебя я покидаю навсегда!» – И, тряхнув головой, прошептал: – А теперь ступай, Джоанна. Так лучше для нас обоих.

Она не заставила его повторять просьбу.

Магазинчик при приюте работал всего несколько часов в день и поэтому всегда был переполнен покупателями.

Джоанну попросили посидеть за кассой секции одежды, и она с радостью согласилась: живое общение с людьми отвлекает от тяжелых мыслей. Но как ни старалась она отделаться от воспоминаний о сладком поцелуе Гейбриела, все еще горевшем на ее устах, ничего не получалось.

Выскочив из кабинета, она бросилась в свою спальню и пробыла там, пока не убедилась, что Гейбриел и Синтия уехали.

Оставшись одна, Джоанна почувствовала тягостную тоску и решила выгулять собак. День выдался ясным, но холодным. Добравшись до вершины холма, она укрылась за валунами и взглянула на особняк, мысленно прощаясь с ним навсегда. Будущее не сулило ей ничего, кроме вереницы тоскливых будней.

Потом она вернулась домой, переоделась и поехала в город, бледная, но решительная и собранная, намереваясь с головой окунуться в работу. После полудня к ней подошла взволнованная миссис Бартон.

– Миссис Берн, не могли бы вы задержаться и запереть магазин? Мне только что позвонил муж: наша Сара упала и повредила запястье. Ее нужно доставить в больницу.

– Бедняжка! – сочувственно вздохнула Джоанна. – Поезжайте немедленно! И не беспокойтесь, все будет в порядке.

– Вы так добры, – едва не заплакала от облегчения миссис Бартон. – С детьми всегда столько хлопот! – Она закатила глаза к потолку. – Да вы и сами это вскоре узнаете, моя дорогая!

Улыбка застыла на губах Джоанны. Итак, все вокруг уверены, что мы с Гейбриелом помирились… Какое печальное заблуждение!

Ей не оставалось ничего другого, как утешаться надеждой, что Гейбриел решит этот наболевший вопрос и освободит ее как от тщетных ожиданий окружающих, так и от собственных несостоятельных мечтаний.

Незадолго до закрытия магазина Джоанна подсчитала выручку, заперла кассу, отнесла в кладовую оставшиеся пакеты и упаковочные материалы и зашла в примерочную кабинку, чтобы забрать не купленное платье. Внезапно из-за ширмы послышался визгливый голосок миссис Голсби: эта неисправимая сплетница вошла в торговый зал с кем-то из постоянных помощниц миссис Бартон.

– Какой неслыханный скандал! Ведь он значительно моложе этой особы! Они уединяются в коттедже каждый Божий день! Бедная миссис Берн, как мне ее жаль! Терпеть такое от собственной мачехи!

Джоанна затаила дыхание и сжалась в комочек. Случилось то, чего я больше всего опасалась! Интрижка Гейбриела и Синтии стала притчей во языцех. Что ж, остается утешаться тем, что теперь мой отъезд ни для кого не станет потрясением.

Дождавшись, пока кумушки покинут секцию, Джоанна на цыпочках прокралась в кладовую, взяла с полки несколько вешалок и, старательно гремя ими, вышла к остальным женщинам, чтобы попрощаться. Пожелав всем хорошо провести вечер, Джоанна вернулась за прилавок и сняла с крючка связку ключей. За ее спиной звякнул колокольчик.

– Простите, но магазин закрывается, – не оборачиваясь, бросила она. – Приходите в пятницу.

– Спасибо за приглашение, – услышала она голос Пола Гордона. – Я давно поджидаю вас, Джоанна. Наконец-то вы освободились!

Она обернулась.

– Но зачем вы тратите на меня драгоценное время?

– Хочу пригласить вар на ужин.

– Очень мило с вашей стороны, но я вынуждена отказаться.

– Почему?

– Ну, хотя бы потому, что мы плохо знакомы.

– Мы никогда и не узнаем друг друга лучше, если вы будете отвергать меня, – улыбнулся Пол. – Что вам мешает? Вы торопитесь домой, чтобы приготовить любимому супругу ужин?

Джоанна помрачнела при мысли о предстоящем ей одиноком ужине. Пол Гордон не в ее вкусе, но иного выбора у нее нет. Так почему бы не принять его предложение?

– Хорошо, – решительно кивнула она. – Я согласна поужинать с вами. Но прежде я хотела бы заехать домой и переодеться.

– Вы чудесно выглядите и в этом наряде, Джоанна! – Он окинул ее восхищенным взглядом с головы до пят. – Надеюсь, что вас не смутит мой костюм. В бар на Хай-стрит, как я слышал, пускают ив джинсах. Полагаю, в сочетании с джемпером и твидовым пиджаком они имеют достаточно приличный вид.

– Вы все предусмотрели! – рассмеялась Джоанна.

В баре Пол заказал пиво, а Джоанна – минеральную воду, объяснив это тем, что она за рулем.

– Но за ужином я, пожалуй, выпью бокал вина!

Пол оказался милым собеседником. Он рассказал, что сменил множество занятий, работал в рекламной фирме и на частном телевидении, правда, на второстепенных должностях.

– В этих краях, насколько я знаю, у свободного журналиста не много шансов устроиться, – сказала Джоанна.

– Возможно, это к лучшему. – Пол, кажется, ничуть не огорчился. – Я пишу роман и надеюсь его опубликовать. Здешние места покорили меня тишиной и покоем, столь необходимыми мне, чтобы завершить работу. Мой литературный агент уже нашел издателя.

– А мне показалось, что вы ищете общения, – отпив минеральной воды, заметила Джоанна. – Труд писателя обрекает его на одиночество. Вам бывает тоскливо?

– Естественно, – пожал плечами Пол. – Но постоянно пребывать в унынии я не намерен! Без развлечений легко сойти с ума. Но довольно обо мне, расскажите о себе, Джоанна! Мне показалось, что у вашего супруга, промчавшегося тогда мимо нас на машине, был очень суровый вид.

– В прошлом месяце у него умер отец, – тихо сказала Джоанна. – И сейчас нам обоим не слишком весело.

Пол даже изменился в лице.

– Простите, ради Бога!

– Вы не могли этого знать, – смягчилась Джоанна.

– Вы давно замужем? – помолчав, спросил он.

Если это вообще можно назвать замужеством! – мысленно уточнила Джоанна, а вслух сказала:

– Три года. Гейбриел председатель совета директоров крупного процветающего концерна, много разъезжает по миру.

– Вы не сопровождаете мужа в деловых поездках? – прищурил голубые глаза Пол. – Как же он рискует оставлять вас одну?

– У нас имеется определенная договоренность, – потупилась Джоанна. – Я проголодалась, не пора ли нам пересесть за столик?

Они спустились по каменным ступеням в уютный подвал с низким потолком и отполированным деревянным полом. Судя по меню, написанному мелом на грифельной доске, гостей здесь потчевали в основном рыбными блюдами.

Джоанна выбрала мусс из морских гребешков, а Пол предпочел ассорти из дичи и бифштекс. Он хотел заказать бутылку красного вина и бутылку белого, но Джоанна отговорила его, заявив, что ей довольно и одного бокала белого вина. Желая избежать спора, она извинилась и вышла в дамскую комнату припудрить носик.

Взглянув в зеркало, Джоанна сочла свой вид терпимым. В черной юбке и новой кремовой блузке под замшевым жилетом она выглядела нарядно. Впрочем, и кавалер ее тоже смотрелся неплохо, настораживал лишь его чересчур пытливый взгляд. Джоанна пожалела, что не переняла у Синтии манеру держаться в мужском обществе и не попрактиковалась в придании голосу грудного звучания и волнующей хрипотцы.

Впрочем, ей незачем вводить в заблуждение Пола Гордона, он ее совершенно не интересует.

Разве что слегка озадачивает: представился бедным писателем, а новенький бумажник, как она заметила, набит деньгами, что абсолютно не вяжется с его скромным нарядом. И собакам он сразу не понравился… Странно!

Еще раз взглянув на свое отражение, Джоанна прикусила губу: может, зря я забиваю голову нелепыми фантазиями? Не проще ли завершить ужин, поблагодарить Пола и никогда с ним не встречаться?

Вернувшись к столу, она обнаружила, что вино подано, а проворная официантка несет поднос с аппетитными блюдами. За едой Джоанна расслабилась и принялась обсуждать с Полом качество пищи, незаметно распространяя разговор на другие оригинальные блюда, которые ей довелось попробовать. Эта тема была безопаснее, чем ее семейная жизнь.

Внезапно в погребок хлынула волна холодного воздуха: это открылась входная дверь и в бар пожаловали новые посетители. Джоанна подняла голову и с ужасом увидела Гейбриела. Оцепенев, она с раскрытым ртом наблюдала, как он снимает пальто, вешает его на крюк и направляется к стойке. Судя по тому, как его встречали, он был здесь частым и уважаемым клиентом.

– «Из всех таверн и кабаков»… – пробормотала она начало вспомнившегося ей стихотворения, раздосадованная неожиданной встречей.

Впрочем, нужно же Гейбриелу где-то питаться: Синтия совершенно не годится на роль кухарки.

– Что случилось? – встревожился Пол.

– Мой супруг тоже решил здесь поужинать, – передернула плечами Джоанна.

– Ах, вот оно что! – Он обернулся к стойке бара и понизил голос, будто Гейбриел мог услышать: – Это чревато для вас неприятностями?

– Жертвовать морскими гребешками я, во всяком случае, не собираюсь, – усмехнулась Джоанна.

– Он заметил нас и направляется сюда, – пробормотал Пол.

Гейбриел подошел к их столику и нарочито удивленно воскликнул:

– Дорогая, какой сюрприз! Не представишь меня своему спутнику?

Она без особого энтузиазма выполнила просьбу, и мужчины обменялись кивками.

– Не хотите ли к нам присоединиться? – вежливо осведомился Пол.

– Благодарю вас, нет! Я жду гостью. – Гейбриел наклонился к жене. – Ты не говорила мне, дорогая, что хочешь поужинать в этом баре.

– Я этого и сама не знала, – невозмутимо ответила Джоанна. – Все произошло совершенно внезапно. Пол случайно проезжал мимо магазина, и мы с ним решили, что вместе скоротаем свободный вечер.

Джоанна тут же пожалела, что пустилась в объяснения. С какой стати оправдываться, когда с минуту на минуту сюда заявится Синтия? Скорее всего ее испугал холодный тон Гейбриела – верный признак закипающей ярости. Но разве он вправе сердиться на нее? Это она имеет все основания беситься и выходить из себя!

– Вот что значит оставлять жену без присмотpa! – расплылся в улыбке Гейбриел. – Ей в голову могут прийти самые невероятные идеи. Пожалуй, впредь я постараюсь позаботиться, чтобы у тебя не было ни минуты свободного времени!

Джоанна отложила вилку.

– Но для этого тебе придется почаще бывать дома! Не думаю, что это доставит тебе удовольствие. Ты скоро поймешь, что сидеть по вечерам в четырех стенах весьма скучное занятие.

Она взяла бокал и сделала большой глоток, надеясь смягчить прохладным вином боль в горле.

– Я найду способ компенсировать эту жертву, – пообещал Гейбриел, и у Джоанны мурашки побежали по спине. – Не буду портить вам аппетит, до свидания! – Он кивнул и отошел к стойке.

– Мне кажется, у вас возникли серьезные проблемы, – прошептал Пол. – Мне вас искренне жаль, миссис Берн.

– Ерунда! – отмахнулась Джоанна.

Краем глаза она видела, что Гейбриел звонит кому-то, скорее всего хочет предупредить Синтию и попросить ее задержаться до их ухода.

Джоанна прикинула, возможно ли растянуть десерт и кофе до закрытия бара. Впрочем, подумала она, Гейбриел наверняка раскусит мой коварный план и снова позвонит Синтии, а я буду обречена еще несколько часов терпеть общество Пола.

Несмотря на то что новый знакомый старался быть предельно вежливым и предупредительным, Джоанна испытывала необъяснимое раздражение.

Что-то в его вкрадчивых манерах настораживало. Не найдя разумного объяснения своим ощущениям, она решила, что сама во всем виновата. Просто-напросто она полный профан в тонкостях любовных свиданий.

Джоанна отложила вилку и нож. Это не осталось незамеченным Полом, который озабоченно спросил:

– Пропал аппетит?

– Я переоценила возможности своего желудка. Не могли бы мы уйти?

– Да, разумеется! – Пол сделал знак официантке.

К ним вновь подошел Гейбриел. От злости Джоанна сжала кулаки, однако заставила себя расслабиться и потянулась к бокалу.

– Как, вы уходите? – невинно поинтересовался Гейбриел, наблюдая, как судорожно Джоанна пьет вино. – Может, вызвать для тебя такси, дорогая?

– Спасибо, я на машине!

– Не опасно ли садиться за руль, если ты подшофе?

– Ты считаешь, что бокал вина может вскружить мне голову? Вряд ли на такое количество алкоголя отреагирует даже самый чувствительный полицейский прибор! К тому же Пол обещал угостить меня крепким кофе у себя дома. Так что ни о чем не беспокойся. Желаю приятного аппетита! Рекомендую отведать мусс из морских гребешков.

Джоанна встала из-за стола и решительно направилась к выходу.

– А вы, оказывается, сильная женщина! – воскликнул Пол, догнав ее на улице. В его голосе Джоанна уловила удивление и восхищение. – Способны показать зубки!

– Да, когда к этому вынуждают обстоятельства.

Она нащупала в сумочке ключи от машины, поймав себя на том, что не может сдержать дрожь в руках.

– Мне следовало бы сразу это понять, – продолжал Пол. – Еще в первую нашу встречу, когда вы объезжали лошадь. Жаль, что вы лишились возможности ездить на ней.

– У вас уникальная память на детали, – с легкой улыбкой отметила Джоанна. – Извините, что я прервала наш ужин. Он был просто великолепен.

– Но почему бы нам не продолжить его? – оживился Пол. – Все равно вы сказали мужу, что я пригласил вас на кофе!

Он пытливо заглянул ей в глаза, и Джоанна смущенно промямлила:

– Но я сказала это просто так, не всерьез…

– Зато я говорю вполне серьезно, – настаивал Пол. – Неужели вы допустите, чтобы ваш муж подумал, будто вы готовы покорно исполнять его приказы? И после такой возмутительной сцены послушно поедете домой?

Джоанна едва не вспылила, что Пола не должна беспокоить ее семейная жизнь. В следующий миг из-за угла на Хай-стрит вылетела машина и, скрипнув тормозами, замерла возле бара. Из нее выбралась Синтия и, цокая каблучками по мостовой, направилась к входной двери.

У Джоанны перехватило дыхание: ей показалось, что она проглотила камень и он застрял в желудке. Мысль о том, что события развиваются именно так, как она и предполагала, нисколько ее не утешала.

Она взглянула на Пола Гордона и невозмутимо ответила:

– Нет, я не собираюсь так поступать! С радостью заеду к вам на чашечку кофе. Поезжайте вперед, я последую на автомобиле за вами. Договорились?

– К вашему приезду я успею все приготовить! – пообещал Пол и побежал к машине.

У Джоанны вдруг разболелась голова и возникло желание поехать домой, выпить таблетку аспирина и завалиться спать. Она понимала, что ей не поможет ни кофе, ни общество Пола Гордона, но злость на Гейбриела и жажда мщения взяли верх над рассудком.

Коттедж привратника сверкал огнями, словно рождественская елка, когда подъехала Джоанна. Яркое освещение устраивало ее больше, чем интимный полумрак бара. Едва она вышла из автомобиля, как дверь домика распахнулась и на пороге возник Пол.

– А я уж было подумал, что вы не приедете!

Джоанна отметила его проницательность: ведь она действительно колебалась, не менее десяти минут простояв на парковочной площадке на Хай-стрит, прежде чем решила закончить вечер в его компании.

– Я держу слово, – непринужденно промолвила она, мысленно обозвав себя законченной идиоткой и упрямой ослицей.

Пол помог ей снять пальто и провел в комнату, не слишком просторную, но прекрасно отделанную и обставленную хозяевами: обитые темно-зеленым ситцем диван и кресла, а также ворсистый ковер нежно-зеленых тонов располагали к приятному отдыху.

Джоанна окинула интерьер оценивающим взглядом.

– Здесь довольно уютно! А где вы работаете над романом?

Пол смутился.

– Я еще не распаковал машинку.

Джоанна удивленно вскинула брови: ей казалось, что работа над книгой идет полным ходом.

– Разве издатели не оговорили в договоре жесткие сроки?

– Договора пока тоже нет, – развел руками Пол. – Ведь я начинающий литератор.

– Опыт придет со временем, – успокоила его Джоанна. – А с ним и известность.

По довольной улыбке она догадалась, что именно это Пол и хотел услышать. Будущая знаменитость исчезла ненадолго в кухне и вернулась с подносом, заставленным керамическими чашками, кофейником и кувшинчиком для сливок.

Кофе оказался прекрасным, о чем Джоанна и сказала Полу. Он моментально начал разглагольствовать об искусстве выбора и обжаривания кофейных зерен, не давая гостье рта раскрыть и все сильнее утверждая ее во мнении, что самолюбование – неотъемлемая черта характера всех начинающих литераторов. Раздражение Джоанны усилилось, когда Пол принес кожаный пуфик и устроился на нем у ее ног, с улыбкой заявив:

– Так значительно лучше!

– Смотря для кого, – пробормотала она, прикидывая, когда лучше уйти.

Она бы с удовольствием сделала это немедленно, но кофе был слишком горячим, чтобы выпить его залпом. Ее взгляд случайно упал на картину над камином.

– Это рисовала Сильвия?

– Возможно. Я не увлекаюсь мазней.

Именно так отозвалась Синтия о живописи Сильвии!

– По-моему, подобные выражения не уместны, когда речь заходит о работах известной художницы, – сухо заметила Джоанна.

– Я не хотел вас обидеть, просто мне лучше знакомы картины, выставляемые в галерее Хейварда: я регулярно посещаю тематические выставки, устраиваемые там. Но не пора ли нам перейти от искусства к беседе личного свойства? Расскажите мне о себе, Джоанна!

– Это вряд ли будет вам интересно.

– Я так не думаю, – возразил Пол. – Вы мне чрезвычайно интересны.

– Не знаю, чем я возбудила ваш интерес, – пожала плечами Джоанна и едва не поперхнулась кофе.

– Возможно, я проницательнее других мужчин. Например, я уверен, что ваше замужество зашло в тупик.

– Я так не считаю. – Джоанна поставила чашку на столик. – Замечательный кофе, Пол, спасибо, однако мне пора. Не провожайте меня, я найду дорогу.

Джоанна попыталась встать, но он удержал ее, положив руку ей на колено.

– Не притворяйся дурочкой, милочка! – перешел Пол на фамильярный тон. – Мы оба прекрасно понимаем, зачем ты сюда приехала. Я раскусил тебя с первого же взгляда, и выходка твоего мужа, уподобившегося собаке на сене, не обманула меня. Он пренебрегает тобой, а ты заслуживаешь лучшего обращения, моя прелесть.

– Может быть, вы позволите мне встать? – холодно спросила Джоанна.

– Какое единство взглядов! – рассмеялся Пол. – Я только что сам хотел предложить тебе это!

Он погладил ее по бедру и, когда Джоанна попыталась его ударить, поймал ее руку и ухмыльнулся:

– Строишь из себя недотрогу? Брось ломаться! Я знаю правила игры и не стану распускать язык. Расслабься и получай наслаждение.

– Но только не с тобой, – прошипела Джоанна и резко ударила его ногой в голень.

Пол охнул от резкой боли. Воспользовавшись моментом, Джоанна вскочила с кресла, оттолкнула Пола и побежала к выходу. Он догнал ее в коридоре и, развернув лицом к себе, прохрипел:

– Какая муха тебя укусила? Ты понимала, зачем едешь ко мне, напрашивалась на это с нашей первой встречи!

От его былой любезности не осталось и следа.

– Черта с два я напрашивалась на подобное обращение! – воскликнула Джоанна, пытаясь высвободиться.

Пол засопел и, прижав ее к груди, полез целоваться.

В этот момент раздался громкий стук в дверь, и голос Чарлза Осборна поинтересовался:

– Ты здесь, Джоанна? С тобой все в порядке, моя дорогая?

Грязно выругавшись, Пол Гордон отпустил свою жертву.

Схватив с вешалки пальто, Джоанна рванулась к двери и, распахнув ее, воскликнула дрожащим голосом:

– Как вы тут очутились, Чарлз?!

– Увидел твою машину и решил зайти. – Чарлз переступил порог. – Добрый вечер, – кивнул он Полу и вновь обратился к Джоанне: – Сильвия приглашает тебя на рюмочку домашней наливки.

– Очень мило с ее стороны, – все еще дрожа от пережитого ужаса, пробормотала Джоанна. – Но я как раз собиралась ехать домой. Загляну к вам в другой раз! До свидания, мистер Гордон! – кивнула она покрасневшему как рак Полу.

Когда они вышли на улицу, захлопнув за собой дверь, Чарлз заметил:

– Чудной парень. Не внушает он мне доверия, сам не пойму почему!

– Не забивайте себе этим голову, – посоветовала Джоанна, – он этого не стоит. Послушайте, Чарлз! Признайтесь, это Гейбриел позвонил вам из винного погребка и попросил вас заглянуть сюда?

– С чего это ты решила? – смутился Чарлз. – Я проезжал мимо и подумал, что ты, возможно, захочешь выпить с нами на сон грядущий, вот и все.

– Актер из вас никудышный! – улыбнулась Джоанна. – Вы неисправимый лжец, но я вас прощаю. Передайте привет Сильвии, я ей позвоню.

– Ты доберешься сама до Уэстроу? – обеспокоенно спросил Чарлз, заметив, что она дрожит как осиновый лист и едва держится на ногах.

– Разумеется! Не волнуйтесь!

Вернувшись домой, Джоанна прошла прямо к себе, приняла горячую ванну, тщательно вымылась, желая очиститься от прикосновений Пола Гордона, накинула на плечи темно-зеленой махровый халат. Еще влажные волосы, которые Джоанна на скорую руку вытерла полотенцем, слегка завились и ниспадали на плечи. Ее щеки разрумянились, а глаза горели неестественно ярко. Она сунула босые ноги в расшитые бисером зеленые домашние тапочки и удобно устроилась в кресле у камина.

Ее тянуло лечь в постель и уснуть, но она хотела дождаться Гейбриела, твердо решив высказать ему все, что накипело на сердце. Так жить дальше нельзя, она созрела для того, чтобы выкрикнуть мужу в лицо самые обидные слова, давая волю переполняющим ее гневу; подавленности и неудовлетворенности. И, если бы он не вернулся этой ночью, Джоанна просидела бы в кресле до утра не сомкнув глаз.

Но бодрствовать до рассвета ей не пришлось: не прошло и часа, как приехал Гейбриел. Джоанна отложила книгу, которую пыталась читать, чтобы не задремать, и встала, ощущая дрожь в коленях. Впервые ей в голову закралась жуткая мысль: а что, если он заявился вместе с Синтией?!

Джоанна прислушалась: напряженную тишину нарушали шаги только одного человека. Гейбриел поднялся по лестнице и прошел к себе. Собравшись с духом, Джоанна последовала за ним и, повернув дверную ручку, без стука вошла в спальню мужа.

Комната была пуста, из ванной доносился звук льющейся воды. Пиджак и джемпер Гейбриела валялись на кровати.

Взгляд Джоанны упал на золотые запонки, лежащие на туалетном столике, – ее свадебный подарок. Она нежно дотронулась до них, приятно удивленная тем, что Гейбриел их носит. Ей казалось, что он давно избавился от ее подарка заодно с малоприятными воспоминаниями о браке.

– Добро пожаловать! – раздался его голос у нее за спиной.

Джоанна вздрогнула и обернулась: Гейбриел стоял в дверях ванной с полотенцем, переброшенным через голое плечо, и внимательно смотрел на нее.

– Подозреваю, ты пришла выяснять отношения, – продолжал он. – Что ж, я готов к бою.

– Приятно слышать, что ты находишь это забавным!

– Ошибаешься, дорогая, я нахожу это печальным. – Уперев руки в бока, он выдержал паузу и спросил: – На тебе новые доспехи? Не помню этого халата.

– Я ношу его уже третий год!

– Что ж, будем считать, что я пропустил первый выпад! – трагически вздохнул он. – Но ты ведь пришла не демонстрировать свои наряды, насколько я понимаю.

– Я хотела спросить, зачем ты послал Чарлза в коттедж к Полу.

– Мне показалось, что ты будешь рада лишний раз с ним увидеться. Значит, я ошибся?

– Да, и серьезно, – подтвердила она, мысленно послав Гейбриелу проклятие: его хладнокровие только распаляло ее гнев.

– Тогда прошу прощения. Видишь ли, мне показалось, что ты не собиралась ехать к Полу, а хотела позлить меня. Вот я и подумал, что тебе может понадобиться помощь, если события примут нежелательный оборот. Надеюсь, я не разрушил вашу трогательную дружбу, – с ухмылкой добавил он.

– Не волнуйся, у меня много знакомых, и Пол лишь один из них. А впредь прошу не вмешиваться в мои личные дела!

– В таком случае советую быть разборчивее в знакомствах. Гордон, как мне кажется, не стоит твоего внимания!

– Как ты смеешь давать мне советы?! – вспыхнула Джоанна. – Лучше позаботься о собственном выборе подруг!

– Я не рассчитывал, что ты одобришь мой вкус, – пожал плечами Гейбриел. – Но поверь, в ней я обрел все, что мне нужно от женщины.

Боль пронзила сердце Джоанны, такие слова она не могла оставить без отмщения.

– Вынуждена констатировать, дорогой, что ты стал на удивление неразборчив и всеяден. Это меня огорчает. – Она удачно скопировала его насмешливую интонацию.

– Послушать тебя, так я всегда был таким, Джоанна! – криво усмехнулся он, швырнув полотенце на стул. – Довольно об этом! Давай прекратим нелепый разговор.

– Я еще не закончила. Не ты ли говорил, что я имею полное право решать, как мне жить и с кем дружить?

– Вижу, Пол Гордон пленил твое сердце, – саркастически заметил Гейбриел.

– Представь себе, да! – крикнула она. – Он мне симпатичен. Ты доволен?

– Должен напомнить тебе, дорогая, что мы пока муж и жена! – с постным лицом процедил Гейбриел. – Я не хочу, чтобы ты попала в беду. Довольно с тебя страданий!

Джоанна от удивления раскрыла рот. Какая трогательная забота после всего того, что было между нами! Да как у него язык повернулся заявить такое? Не он ли оскорблял и унижал меня своим равнодушием? Открыто говорил, что наше супружество – ловушка, из которой он страстно мечтает выбраться? А как забыть два мучительных года разлуки, в течение которых он ни разу мне не позвонил? Не говоря уже о позоре, на который он меня обрек, предпочтя Синтию?

Глубоко вздохнув, она отчеканила:

– Я даже затрудняюсь точно сказать, что мне больше претит: твое высокомерие или двуличие!

Он дернулся, словно от удара, но ответил бесстрастно:

– Пусть тебя это не беспокоит, Джоанна! Вчера я разговаривал с Генри Фортескью, и мы выработали компромиссное решение нашей проблемы.

Джоанна насторожилась.

– Какое же?

– Я выразил готовность выплачивать тебе содержание, оговоренное в завещании моего отца. Помимо этого я выдам тебе дополнительную сумму, достаточную, чтобы жить безбедно. Все это будет осуществлено, как только ты дашь согласие. – Он помолчал и добавил: – Боюсь, что коттедж «Три клена» я пока не смогу тебе отдать.

– Естественно, – прошептала она, потеряв голос.

– Фортескью в ближайшее время подготовит все необходимые документы, – продолжал Гейбриел. – Как только они будут подписаны тобой, ты станешь свободной женщиной.

– А как же наш развод? – выдохнула Джоанна.

Гейбриел недобро сверкнул глазами.

– Генри займется этим вопросом позже. Ты довольна?

– Ты весьма великодушен.

– Я действую исключительно из стремления поскорее разрубить этот узел!

– Весьма тебе признательна. Надеюсь, мы расстанемся друзьями.

– И кто же из нас лицемер? – прищурился Гейбриел. – Отношения между нами трудно назвать дружескими.

– Ты сердишься? – вскинула брови Джоанна. – Но почему? Ведь каждый из нас получил то, что хотел.

– Гнев – единственное чувство, которое я могу выразить словами в эту минуту, – хрипло ответил Гейбриел. – Все остальные эмоции, обуревающие меня, лучше не тревожить. Иначе они вырвутся из-под контроля.

У Джоанны перехватило дыхание: ей показалось, что обрушились стены и потолок спальни. Гейбриел не сделал ни шагу, но странным образом приблизился настолько, что ей захотелось протянуть руку и коснуться его плеча. Ноздри ее непроизвольно зашевелились, жадно втягивая знакомый аромат его кожи, груди под бархатом халата набухли, а соски затвердели. Ноги Джоанны подкашивались, и где-то в сокровенном ларце ее женского естества вспыхнуло всепоглощающее пламя, быстро разгорающееся под взглядом золотистых глаз Гейбриела.

Он гипнотизировал ее взглядом, словно дикая кошка, готовая подмять под себя жертву.

Джоанна могла бы повернуться к нему спиной и убежать, но ее остановила проснувшаяся страсть. Инстинкт подсказывал ей, что и Гейбриела в данный момент снедает вожделение.

Низким голосом она попросила:

– Расскажи мне о своих эмоциях!

– Они могут тебе не понравиться.

– Рискни, – настаивала Джоанна.

– Позволь мне сперва спросить, как, по-твоему, надлежит расценивать любопытство? Это обычная человеческая слабость или смертный грех? – Его глаза лукаво блеснули. – Мне чертовски интересно, надето ли что-нибудь под этим зеленым халатом.

– Ровным счетом ничего!

– Ага! – воскликнул он. – А теперь скажи, сколько потребуется времени, чтобы расстегнуть эти миленькие пуговички?

– Понятия не имею! – сказала она, расстегивая верхнюю пуговицу. – Ты хочешь проверить это с помощью секундомера?

– Нет, но мне интересно, насколько ты проворна! – едва не расхохотался Гейбриел.

Джоанна не стала спешить, и с удовлетворением наблюдала, как с каждой следующей расстегнутой пуговицей густеет румянец на смуглых скулах мужа.

Когда халат распахнулся, Гейбриел не сдержал судорожного вздоха. Впервые Джоанна обнажалась перед ним, и от этого захватывающего действа все поплыло у него перед глазами. Сбросив халат, она застыла в оцепенении.

Гейбриел шагнул к ней и, упав на колени, впился губами в повлажневший нежный низ ее живота. Джоанна застонала.

– О Боже! – глухо воскликнул он. – Знаешь ли ты, как ты прекрасна?!

Он взял ее за руки и потянул к себе, приглашая опуститься на колени. Она не сопротивлялась, и мгновение спустя с жадностью отвечала на его жаркий поцелуй. Руки Гейбриела тем временем ласкали ее спину и ягодицы, наполняя тело сладостным томлением. Он сжал ладонями груди Джоанны и принялся целовать соски, дразня языком розовые бугорки так умело, что она сладострастно застонала и даже не поняла, как очутилась на кровати.

Гейбриел сорвал с себя брюки и собрался обнажиться совсем, когда Джоанна пролепетала:

– Не надо! Я сама.

Он лег рядом и позволил себя раздеть, наблюдая за действиями Джоанны затуманенными страстью глазами. Заметив, как расширились ее зрачки при виде мужской мощи, не стесненной более одеждой, Гейбриел пробормотал:

– Следовало предупредить тебя, что меня обуревает желание, действительно считающееся смертным грехом…

– Я уже догадалась, – прошептала Джоанна, восхищенно поглаживая напрягшуюся плоть.

Он громко втянул в себя воздух и вздрогнул всем телом.

– Я сделала тебе больно? – испугалась Джоанна.

– Напротив, – нежно заверил он. – Ты умница и все делаешь верно.

В подтверждение своих слов Гейбриел страстно поцеловал ее и снова стал ласкать грудь, доводя Джоанну до умопомрачения. Она едва не задохнулась, когда рука Гейбриела, скользнув к низу ее живота, нащупала чувствительный бугорок и принялась ритмично его массировать. Не узнавая собственного голоса, Джоанна закричала:

– Да, вот так! Еще, еще! Умоляю! Пожалуйста!

Ее голова заметалась по подушке, дыхание участилось, пальцы вцепились в плечи мужа, и она с мольбой закричала:

– Гейбриел! О Боже, Гейбриел…

– Потерпи немного, дорогая! – прохрипел он. – Сейчас, сейчас…

Все ее чувства утонули в пронзительном и всепоглощающем наслаждении. Прежде чем волна блаженства повергла ее в забытье, Джоанна почувствовала, что рыдает от счастья.

Она очнулась бодрой и обновленной. Так хорошо Джоанне никогда еще не было. Мир стал радостным и гармоничным.

Гейбриел сидел возле нее, уронив голову на колено, и тяжело дышал. Она коснулась кончиками пальцев его спины, но он резко распрямился, словно ему в кожу впились когти дикого зверя.

– Дорогой, – робко пролепетала Джоанна, – я…

– Продолжай.

– Я не знала, что это настолько прекрасно!

– Неужели? – улыбнулся он. – Значит, я плохой наставник и не уделял должного внимания твоему сексуальному воспитанию. Но ты оказалась способной ученицей!

Он взял ее руку и поцеловал в ладонь. По спине Джоанны пробежала дрожь.

– О чем ты говоришь?

– Об ускоренном курсе начальной половой грамотности для молодых жен. Ты. только что убедилась, насколько он тебе необходим.

– Так вот что это было? – еще не совсем понимая, к чему он клонит, наморщила лоб Джоанна. – Ты просто решил преподать мне урок? И не более?

– Надеюсь, ты не разочарована.

– Мне показалось… – она откашлялась, – что мы собирались его продолжить.

– Вряд ли это разумно при нынешних обстоятельствах, – сверкнул глазами Гейбриел. – Сегодня я, к сожалению, не имею под рукой средств, необходимых для безопасного секса.

Джоанна сдавленно рассмеялась.

– Ты выражаешься чересчур заумно! Как врач, проводящий опасный эксперимент над пациенткой.

– Я рад, что он завершился успехом.

– В самом деле?

– Естественно! – осклабился Гейбриел. – Не мог же я расстаться с тобой, так и не узнав, как можно разбудить в тебе страсть.

– Да, твоя гордыня не могла с этим смириться, – кивнула Джоанна. – По-моему, это основной твой грех, победивший даже вожделение.

– А его, как мне кажется, вскоре одолеет леность. – Гейбриел зевнул. – Ты останешься здесь или пойдешь спать в свою комнату?

– Предпочитаю спать в своей кровати, – холодно ответила Джоанна.

Встав, она подняла с полу зеленый халат, ощущая на себе насмешливый взгляд мужа, и, накинув мягкую ткань на плечи, направилась к двери, на ходу затягивая пояс. Гейбриел даже не окликнул ее, на что она надеялась до последнего момента. Очутившись в коридоре, Джоанна с горечью подумала, что порой только гордость остается опорой и утешением для человека, утратившего все мечты и надежды.

Понурившись, она быстро пошла по коридору к двери своей спальни, но внезапно какой-то странный звук привлек ее внимание. Джоанна вздрогнула и обернулась.

На верхней ступеньке лестницы стояла Синтия. Ее глаза сузились, на губах застыла змеиная улыбка.

– Так-так, моя дорогая! – прошипела мачеха. – Надеюсь, на этот раз ты не упустила своего шанса.

Джоанна ничего не ответила и повернула ручку.

Оказавшись в комнате, она прислонилась к двери и зажмурилась, чувствуя, что лишается последних сил. Прошло немало времени, прежде чем Джоанна успокоилась и взглянула в зеркало.

Увиденное потрясло ее до глубины души: на нее смотрела полуобнаженная незнакомка с растрепанными волосами, по бледному лицу которой струились слезы.