"Чокки" - читать интересную книгу автора (Уиндем Джон)Глава 10Несколько дней – до пятницы – событий не было. В пятницу я заработался, пообедал в городе и домой вернулся часам к десяти. Мэри кому-то звонила. Как раз, когда я вошел, она нажимала на рычаг, не кладя трубки. – Его нет, – сказала она. – Обзваниваю больницы. Мэри позвонила еще два-три раза; список ее кончился, и она положила трубку. Я достал виски. – Выпей, – сказал я. – Лучше будет. Она с благодарностью выпила. – В полицию сообщила? – Да. Сначала я позвонила в школу. Он ушел оттуда вовремя. Ну, я позвонила в участок, сказала приметы. Обещали сообщить, если будут новости, – она выпила еще. – Дэвид, Дэвид! Спасибо хоть ты пришел. Я себе такое воображала… Знаешь, раньше мне казалось: только бы кончился Чокки! А теперь вот он замкнулся. Ничего не говорит, даже мне… И ушел куда-то в понедельник… Ты не думаешь… Я сел к ней и взял ее руку. – Конечно, нет. И ты не думай. – Он так замкнулся… – Это ведь все-таки удар. Он привык к своему Чокки. Теперь надо как-то приспосабливаться – но он старается… – Ты правда так считаешь? Ты не утешаешь меня? – Ну что ты! Если б мы сморозили какую-нибудь глупость, он бы ушел недели две назад, а он и не собирался. Он мучился, бедняга, но уходить не хотел. Это точно. Мэри вздохнула: – Дай Бог… да, надеюсь, ты прав. Но тогда я совсем ничего не понимаю. Он же знал, что с нами будет. Он же не злой. – Да, – согласился я. – Это меня и беспокоит. Утром мы позвонили в полицию; они посочувствовали нам, но ничего нового не сказали. – Его, наверное, похитили, – предположила Полли. – Подсунут записку, потребуют огромный выкуп. – Вряд ли, – отвечал я, – да и не можем мы дать огромный выкуп. Молчание мучило ее, она ерзала и наконец сказала снова: – Когда похитили Копытце, его хотели сделать боевым пони… – Помолчи, – сказал я. – А не можешь – иди к себе. Полли укоризненно взглянула на меня и сердито вышла из комнаты. – А может, напишем в газеты? – предложила Мэри. – Они так хотели взять у него интервью. – Сама знаешь, что будет. «Юный художник исчез», «Где ангел?» и прочее. – Бог с ними, только б его найти. – Ладно, попробую, – сказал я. В воскресенье утром зазвонил телефон. Я схватил трубку. – Мистер Гор? – Да. – Моя фамилия Боллот. Вы меня не знаете, но наши дети вместе учатся. Сейчас прочитал в газете. Какой ужас! Как там, ничего нового? – Ничего. – Вот что, мой Лоуренс говорит, что видел вашего Мэтью в ту пятницу. Он разговаривал недалеко от школы с каким-то типом в машине – кажется, «мерседес». Лоуренсу показалось, что они спорили. Потом ваш Мэтью сел в машину, и они поехали. – Спасибо вам, мистер Боллот. Большое спасибо. Я сейчас позвоню в полицию. – Вы думаете, это… Да, наверное. Ну, они его быстро найдут. Но они его не нашли. В понедельник газеты писали о нем радио говорило, телефон звонил все время, а новостей не было. Никто не подтвердил истории, рассказанной Боллотом, сам он твердо стоял на своем. Расспросы в школе ничего не дали – в тот день никого из мальчиков не подвозили на машине. Значит, это был Мэтью. Зачем его красть? Для чего? Если бы нам грозили. требовали выкупа, и то было бы лучше. А так – он исчез неизвестно куда, и мы могли думать что угодно. Я видел, что Мэри все хуже и хуже с каждым днем, и с ужасом ждал, что она вот-вот сорвется. Неделя тянулась без конца. Особенно долгим было воскресенье, а потом. В девятом часу, во вторник, на перекрестке в Бирмингеме остановился мальчик, воззрился на полисмена и терпеливо ждал, пока тот его заметит. Управившись с потоком машин, полисмен склонился к нему: – Привет, сынок! Что случилось? – Простите, сэр, – сказал мальчик. – Я, кажется, заблудился. А это очень жаль, потому что мне не на что вернуться домой. Полисмен покачал головой. – Плохо дело, – посочувствовал он. – А где ты живешь? – В Хиндмере, – ответил мальчик. Полисмен посмотрел на него с внезапным интересом. – А как тебя зовут? – осторожно справился он. – Мэтью, – ответил мальчик. – Мэтью Гор. – Ах ты черт! – сказал полисмен. – Стой, где стоишь, Мэтью! Стой и не двигайся! Он вынул микрофон из нагрудного кармана, нажал кнопку и что-то сказал. Минуты через две рядом с ним остановилась полицейская машина. – Это тебе подали, – сказал полисмен. – Отвезут домой. – Спасибо вам большое, сэр, – сказал Мэтью, уважавший полицию. Они привезли его часов в шесть. Мэри позвонила мне, и я поспешил домой. Вызвали мы и Эйкота. Мэтью, явно подружившийся с полицейскими, пригласил их зайти, но они сослались на служебные обязанности. Тогда Мэтью поблагодарил их, мы их поблагодарили, и они уехали, чуть не столкнувшись со следующей машиной. Водитель отрекомендовался полицейским хирургом, и мы вошли в дом. Мы выпили; минут через десять доктор Прост что-то мягко сказал Мэри, и она увела Мэтью, несмотря на его заявление, что его уже кормили в полиции. – Прежде всего, – сказал Прост, когда дверь за ними закрылась, – вы можете наконец успокоиться. Он в полном порядке, мы ничего не нашли. Он даже не напуган. В жизни не слышал о таком безвредном похищении. Вам нечего опасаться, что это подействует на его здоровье или психику. Однако кое-что я должен отметить. Потому я и хотел вас видеть, доктор Эйкот. Первое – ему делали инъекции. Больше десяти, в оба предплечья. Что ему вводили, абсолютно неясно. Повторяю, это не оказало никакого воздействия, состояние – превосходное. И все же надо за ним последить. Беспокоиться нет оснований, тем не менее, доктор, примите это к сведению. Эйкот кивнул. – Второе особенно странно. Мэтью убежден, что попал в катастрофу и сломал ногу. Правую. Он говорит, что она была «в гипсе» и там, «в лечебнице», его вылечили новым, ускоренным способом. На ноге действительно есть слабое раздражение – от гипса. Мы сделали рентген ноги, но не нашли и следов перелома. Он помолчал, хмуро глядя на стакан, потом залпом выпил виски. – Обращались с ним, по-видимому, прекрасно. «В лечебнице», по его словам, все его любили и успокаивали. По-видимому, они все продумали и всячески старались не напугать мальчика. Ему и в голову не пришло, что его похитили. Он только удивлялся, почему вы с миссис Гор не приходите и не отвечаете на его письма. И еще он удивился, что его высадили в Бирмингеме. Впечатление такое, что кто-то хотел убрать его на десять дней, – он пристально взглянул на меня. – Если вы знаете или подозреваете кого-нибудь, советую вам сообщить полиции. Я покачал головой: – Совершенно не понимаю, зачем его похищали. Чепуха какая-то. Прост пожал плечами: – Что ж, другого объяснения придумать не могу, – и больше об этом не говорил, хоть явно со мной не согласился. Потом врачи посовещались и ушли вместе. Эйкот обещал утром зайти. Мэтью, Мэри и Полли были на кухне. Видимо, в полиции кормили не очень сытно. Я сел и закурил. – Расскажи-ка нам все, Мэтью, – попросил я. – Еще раз? – испугался он. – Нам ты не рассказывал, – напомнил я. Мэтью набрал воздуху. – Ну, шел я из школы, а этот «мерседес» меня обогнал и остановился впереди. Вышел какой-то дядя и смотрит туда-сюда, как будто что-то ищет, – начал он. Мужчина увидел Мэтью и вроде бы хотел заговорить с ним, но стеснялся. Однако когда Мэтью проходил мимо, он спросил: – Простите, не могли бы вы нам помочь? Мы ищем Дэншем-роуд, а здесь нет табличек. – Пожалуйста, – ответил Мэтью. – Сверните направо, а потом еще через два квартала – налево. Это Олд-лейн, а за перекрестком она называется Дэншем-роуд. – Спасибо, – сказал мужчина, пошел на место и вдруг обернулся. – А не могли бы вы нам сказать, где тут живет мистер Гор? Конечно, Мэтью сказал и согласился, чтоб его подвезли. Дальше он помнит только, что проснулся в больнице. – Почему ты решил, что это больница? – спросила Мэри. – Ну, очень похоже, – сказал Мэтью. – Я думаю, они как раз такие. Белая кровать и вокруг все белое, пусто и очень чисто. И сестра сидит, тоже очень чистая. Он понял, что не может пошевелить ногой, а сестра сказала, чтоб он не шевелил, потому что нога сломана, и спросила, не больно ли ему. Он сказал, что не больно. Она сказала «хорошо» и объяснила, что ему кололи какое-то обезболивающее и лечат его новым способом, от которого очень быстро срастаются кости, особенно детские. Доктора там тоже были, штуки три – в белых халатах, как по телевизору – очень хорошие, веселые. Кололи его все время. Сперва ему не нравилось, а потом ничего, привык. Что поделаешь, ведь ноге-то становилось лучше! Иногда он скучал, но ему давали книги. Радио у них не было, они так и сказали, зато пластинок было много. Кормили просто здорово. Одно плохо: что мы к нему не ходили. – Мы бы сразу пришли! – сказала Мэри. – Мы же не знали, где ты. – Они сказали, вы знаете, – возразил Мэтью. – А я вам два раза писал. – Никто нам не сообщал, и писем мы никаких не получали, – сказал я. – А какой их адрес? – Эпфорд Хауз, Уонерш, под Гилдфордом, – быстро сказал Мэтью. – Ты в полиции его назвал? – Да. Видел он только свою палату. За окном был луг, а дальше – изгородь и высокие деревья. Позавчера сняли гипс и сказали, что все в порядке, завтра он поедет домой. Выехали они затемно – он не знает, в котором часу, потому что часов там не было. Он попрощался с сестрой. Один доктор, на этот раз без халата, повел его вниз, к машине. Они в нее сели, и доктор сказал, что свет лучше зажечь, а шторку опустить, чтоб шоферу не мешало. Когда машина тронулась, он вынул колоду карт и стал показывать фокусы. Потом достал два термоса: кофе – для себя и какао – для Мэтью. А потом Мэтью заснул. Проснулся он от холода. Машина стояла, было светло. Он приподнялся и увидел, что никого с ним нет, а машина – не та, другая, и стоит она неизвестно где. Он вышел. По улице шли люди и не замечали его. Дойдя до угла, он увидел табличку; улицы не запомнил, но очень удивился, что сверху написано: «Город Бирмингем». Перед ним была улица побольше, а прямо напротив – кафе. Он понял, что хочет есть, пошарил в карманах и ничего не нашел. Оставалось одно – посоветоваться с полисменом. – Правильно, – одобрил я. – Да… – неуверенно сказал Мэтью. – Правда, они потом очень много спрашивали. – Домой везли в полицейской машине? – спросила Полли. – Без наручников? – В трех машинах, – ответил Мэтью. – Сперва в свой участок и там спрашивали. Потом – сюда, в наш, и тоже спрашивали и покормили. А потом – домой. – Везет тебе! – позавидовала Полли. – Когда украли Копытце, пришлось нанять вагон для лошадей. Это очень дорого. – Украли… – повторил Мэтью. – А разве… – он замолчал и глубоко задумался. – Разве меня украли, папа? – Похоже на то, – сказал я. – Но ведь они… они… они были очень хорошие. Они меня вылечили. Они совсем не похожи на воров! – Мэтью снова задумался, потом спросил: – По-твоему, все это липа? Я ногу не ломал? Я кивнул. – Нет, не может быть, – сказал он. – Гипс правда был и вообще… – он подумал снова. – Чего меня-то красть? – он помолчал. – Ты много выложил, папа? Я опять покачал головой: – Ничего я не платил. – Значит, это не похищение, – заключил он. – Ты устал, – вмешалась Мэри, – поцелуй меня, и бегите оба наверх. Мы к вам зайдем. Дверь за ними закрылась. Мэри посмотрела на меня. Потом опустила голову на стол и заплакала в первый раз с тех пор, как Мэтью пропал. |
||
|