"Песнь Огня" - читать интересную книгу автора (Николсон Уильям)Пролог Прыгай, Попрыгунчик!Три дня и три ночи провел Альбард в руинах своего города. Он лежал в забытьи, в полусне, не в силах ни двинуться, ни позвать на помощь. Над головой сменяли друг друга солнце и звезды. С каждым часом становилось все холоднее. Могучее тело иссушал голод. Смерть близко, и нет спасения. Впрочем, спасения Альбард и не ждал. Одно ему было неясно: почему смерть медлит? И что случится, когда этот таинственный миг наконец наступит? Альбард отбросил тревожные мысли и по обычаю своего народа затянул предсмертную песню. Хотя, в отличие от многих других песнопений, в ней были слова, с застывших губ не слетело ни звука. Альбард пел про себя. Песня приласкала и успокоила Альбарда: наверное, скоро придет сон. Боль унялась; в разрушенном городе воцарилась тишина. Альбард перестал различать утро и вечер и забыл, какая стоит пора года. Пришло время конца. Песня уже угасала, как вдруг раздался новый звук: чьи-то шаги. Даже не шаги, а сбивчивый топоток – будто невидимый гость то бежал вприпрыжку, то останавливался. Сквозь смертный туман Альбард расслышал голос, живой и резкий. Голос говорил сам с собой: – Прыгай, Попрыгунчик! «Оставь меня в покое, – мысленно сказал Альбард. – Дай мне умереть». Где там! Нарушитель спокойствия его не слышал, а если бы и услышал, то не обратил бы внимания. Приближается. Еще немного – и споткнется об Альбарда. – Он где-то здесь. И я здесь. Вот когда его «здесь» встретится с моим «здесь», я его и найду. Прыгай, Попрыгунчик! «Нет! – вскричал Альбард. – Только не он! Только не этот весельчак! Сюда, смерть! Скорей!» Поздно. Хотя тело Альбарда охладело, и глаза давно закрылись, глубоко внутри упрямо теплилась жизнь. Тот, кто назвал себя Попрыгунчиком, нашел умирающего и закричал от радости: – О, какой счастливый день! Альбард! Дорогой мой друг, вот ты где! «Сгинь». – Н-да, видок у тебя… «Я при смерти, тупица». – Ничего! Скоро мы тебя поставим на ноги! «Чтоб ты утонул, болван». – Молодчина! Видишь, все получится! А кто это у нас так замерз? Батюшки мои… Ну-ка, ну-ка… Сейчас мы тебя отогреем! Коротышка старательно забарабанил руками по истощенному телу, разгоняя кровь. Искорка жизни внутри задрожала и разгорелась. Альбард открыл глаза. – Привет, незнакомец! – засиял улыбкой Попрыгунчик. – С возвращением в этот прекрасный мир! Альбард промолчал; в его больших серых глазах отразились гнев и презрение. – Не нужно благодарностей, – сказал Попрыгунчик. – Я рад, что кого-то сделал счастливым. «Ну и дурак», – думал Альбард, пока пришелец растирал его руки и ноги. Постепенно возникла боль – значит, чувства возвращаются. Кто этот Попрыгунчик вообще такой? Мужчина или женщина? Или кто-то другой, для кого и названия нет? «Пузырь, – решил Альбард. – Пузырь с идиотской ухмылкой». Несомненно, это существо – человек; правда, пониже, поприземистее и покруглее многих. У него столько же рук, ног, глаз и ушей, сколько у людей. Над круглым, как луна, лицом – копна волос. Только вот светлых или темных? Длинных или коротких? Попрыгунчик обладал странным свойством: ни одну его черту – пожалуй, кроме жизнерадостного голоса – нельзя было запомнить. Иногда он походил на маленького мужичка средних лет, иногда – на десятилетнюю девчушку. Попрыгунчиком его прозвали не только за походку. Он весь был какой-то прыгучий, постоянно двигался и менялся. Спрашивать о том, кто он на самом деле, Попрыгунчика было бесполезно. Тот всегда отвечал, услужливо улыбаясь: – А кем бы ты хотел меня видеть? Для детей Попрыгунчик оказывался добрым дедушкой, для женщин – шаловливым ребенком, для мужчин – верным другом. Для Альбарда он стал спасителем, слугой и сиделкой. Попрыгунчик разыскивал для него еду и питье, а зябкими ночами спал, тесно прижавшись и согревая теплом своего тела. Как тут пожалуешься? В придачу ко всему Попрыгунчик отличался большим добродушием. Добродушием несгибаемым и непоколебимым. Немного окрепнув, Альбард часами придумывал разные способы его обидеть, но безуспешно. – Уверяю тебя, Попрыгунчик, лучше бы я умер, чем страдал бы тут от твоего безосновательного оптимизма! – А, так мне лучше быть мрачным? Это можно. Попрыгунчик повесил круглую голову, опустил углы рта и зашаркал, вздыхая и бормоча. – Печальный и одинокий, печальный и одинокий… – Уродливый коротышка, – подсказал Альбард. – Печальный и одинокий, уродливый коротышка, – эхом отозвался Попрыгунчик. – И тупой толстяк. – Печальный и одинокий, уродливый коротышка и тупой толстяк, – запричитал Попрыгунчик, ударяя себя в грудь. Правда, он тут же все испортил, потому что поднял сияющее лицо и спросил: – Ну, как? Хорошо получилось? Почти наперекор своей воле и лишь благодаря преданной заботе Попрыгунчика Альбард выздоровел. – Спасибо тебе, – горько вздохнул он. – По твоей милости я еще повлачу жалкое существование, в котором не осталось ни цели, ни надежды на счастье. – Нет-нет, – ответил Попрыгунчик, – ты очень ошибаешься. В твоей жизни есть цель. Ты должен обучить мальчика. – Какого еще мальчика? Впрочем, Альбард прекрасно знал какого. Речь могла идти только об одном: о том, кто будет править после него. Конечно, его нужно обучить. Мальчика, которого он любил и ненавидел, врага, соперника, который лишил его власти, преемника и наследника. Альбард завидовал его молодости и ненавидел за победу над собой. Альбард любил его как сына, которого никогда не имел, и гордился им. Хоть бы раз увидеть мальчика и обнять на прощание! Чувства захлестнули Альбарда – а все этот пузырь. Попрыгунчик, который, по всей видимости, ничего не заметил, просто сказал: – Его зовут Бомен Хаз. – Чему я должен его обучить? – Как выполнить свой долг. – А почему я? – Потому, – ответил Попрыгунчик, сияя, – потому, что ты лучший из нас. – Вот как? Альбард знал, что о нем говорят на Сирине. Лучший – и худший. Величайший из всех Певцов, что поцеловали лоб Пророка, наделенный наивысшей силой – и единственный, кто предал свое призвание. – Положим, лучший. И что с того? – А то, что ты должен обучить мальчика. К этому все идет. – Все идет не к этому, а к смерти. – Ну и пусть! Зато мы умрем с честью! Альбард вздохнул и сдался: в таком упрямом довольстве не пробьешь и мельчайшей бреши. – Так где он? Мальчик-то? – Идет к горам со своим народом. Нужно спешить. Они вышли уже много дней назад, а ветер крепчает. – Ветер, говоришь? И в конце ты тоже там будешь, а, Попрыгунчик? Ты запоешь песнь огня, когда ветер дунет тебе в спину? – О да! Познать огненный ветер – счастье! И оно выпало на долю нашего поколения. – А я петь не буду. Я давно сделал свой выбор. Мое время прошло, все кончено. Альбард окинул взглядом обугленные развалины красивейшего города на свете. «Они оказались недостойны. Я подарил им совершенство, а они испугались и предпочли грязь. Что ж, пусть теперь в грязи и валяются». – Тебя послал Сирин, пузырь? – Да, конечно. – Сирин меня ненавидит. Сирин желает мне смерти. – Отнюдь. Ты сыграл свою роль, как и мы все. – Сыграл роль! Альбард оглушительно расхохотался. Ну и дела! Альбард-бунтовщик, предатель, мятежник, выполнил план Сирина! Нет, он нарушил все правила, бросил вызов иерархии и создал собственный мир, где стал единоличным правителем, Доминатором. Певцы никогда не искали мирской власти. Только Альбард, лучший из них, преступил главный закон. – Я не играл никаких ролей для Сирина, маленький Попрыгунчик! Они называют меня Отступником. Я их неудача. В голосе Альбарда зазвучали нотки гордости. Кроме гордости, у него ничего не осталось: его лишили и города, и смерти… – Пора идти, – сказал Попрыгунчик. – Ты достаточно окреп? – Крепну с каждым днем. И все-таки я уже не тот. Видел бы ты меня в лучшие дни! Силач, богатырь! А сейчас – мешок с костями. Эх, смертная природа! – А сила как? Возвращается? – Понемногу… Да, возвращается. Альбард огляделся. Рядом с ямой, куда он заполз умирать, валялся короткий меч. Оружие выпало из рук какого-то несчастного глупца, погибшего, выполняя его приказ, и теперь лежало под слоем пыли и камней. Альбард сосредоточился на рукояти и с большим усилием сдвинул меч с места. Больше ему ничего не удалось. Вздохнув, бывший Доминатор нагнулся, отбросил камни и поднял меч рукой. Попрыгунчик одобрительно улыбнулся. – Молодец! Неплохо для начала, правда? – А если бы я этим мечом перерезал тебе глотку, сгодилось бы и для конца. – О, ты этого не сделаешь. Если я умру, тебе не будет от меня никакой пользы. – Мне и так нет от тебя пользы, Попрыгунчик. Ты не дашь того, что я хочу. Ты не сделаешь то, что нужно. Альбард засунул меч за веревку, которой подпоясывал простую шерстяную мантию, и повернул крупный крючковатый нос к северу. – И все же мы найдем мальчика, направим его на путь, и начатое свершится. Не потому, что таковы планы Сирина, а потому, что так хочу я. Сирин мне не указ. Я – Отступник. Я тот, кто идет своим путем. Альбард стоял лицом к броду через озеро, всматриваясь в северные горы. И поэтому он не заметил выражения, мелькнувшего на круглом глуповатом лице Попрыгунчика, – снисходительной улыбки отца, который позволяет капризному чаду сказать последнее слово в споре, зная, что тому все равно придется сделать, как велено. – Конечно, пусть будет, как ты хочешь, – согласилось странное существо без возраста и пустилось вприпрыжку вслед за Альбардом. – Прыгай, Попрыгунчик! |
||
|