"Оголенный нерв" - читать интересную книгу автора (Уильямс Уолтер Йон)

11

Ковбой, расположившись на заднем сиденье, наблюдал за обстановкой. За рулем сидел телохранитель. Теплый ветер лениво шевелил засыхающие листья больной пальмы. Жара. В зеркальных окнах бара «Лазурный шелк» отражались прохожие, бредущие сквозь плотный знойный воздух раскаленной улицы. Внутри бара находился второй телохранитель. Он прощупывал взглядом публику на предмет засады.

Ковбой нервно ерзал на сиденье. Он надеялся, что Сара не примет его телохранителей за наемных убийц и не сбежит из бара.

Наконец по рации прозвучал двойной щелчок: телохранитель в баре дал знать, что все в порядке Водитель подвел машину поближе и, не обнаружив среди прохожих подозрительных, кивнул Ковбою.

Девушки в баре не оказалось. Только несколько бизнесменов торопливо поглощали свой поздний ленч, да человек в инвалидной коляске печально потягивал виски. Телохранитель Ковбоя сидел за столиком спиной к стене и тоже что-то пил. Ковбой заказал пиво у темнокожего бармена с металлическими глазами устаревшей конструкции.

Заметив на стене фотографии, пилот понял, почему бар носит такое название.

— Вы знали пилота по имени Уоррен? — спросил Ковбой. — Во время войны он был начальником экипажа в Ванденберге.

— Нет, сэр, — ответил Морис. — Я служил в Панаме.

— Значит, вы воевали под командованием Таунсенда? Хорошо.

— Хорошего мало, ведь мы проиграли, — вступил в разговор инвалид. Несмотря на ворчливый тон, в его голосе звучала гордость за знаменитого Таунсенда и его бравых бойцов. В его глазах проглядывает безумие. — Мой истребитель подстрелили в самом начале войны, я разбился во Флориде. А Морис участвовал в бою с китайским энергоспутником, но на обратном пути тоже был подбит и совершил вынужденную посадку недалеко от Орландо.

— Значит, он был хорошим пилотом. — Ковбой знал, что из того боя выйти живыми удалось немногим.

— Мы еще приземлиться не успели, как объявили о конце войны, — сказал Морис.

В его голосе отчетливо прозвучала застарелая горечь поражения. Ковбой представил, как горящий самолет огненной дугой прочертил небо Флориды и вот этот самый голос передает в эфир сигнал бедствия.

— Я тоже пилот, — сказал Ковбой.

— Я догадался, — кивнул Морис. — По твоим разъемам.

Пока они беседовали о полетах, Ковбой выпил полстакана и наконец тихо спросил бармена:

— Не знаете, где Сара? Не могли бы вы передать ей, что с ней хочет поговорить Рэндольф Скотт?

— Это ваш человек? — Морис едва заметно показал на телохранителя из «Огненных сил», который со скромным видом потягивал виски.

— Да.

— Хорошо. Я боялся, что он… Как бы получше сказать… что он не тот человек. Подождите немного, сэр. — Морис набрал код. — А теперь, сэр, вам в ту дверь и поднимайтесь на второй этаж.

— Спасибо. — Ковбой залпом допил пиво. — Мы еще поболтаем.

Молодой человек вошел в дверь, указанную Морисом, и оказался в заднем помещении бара. Электронный замок за его спиной тихо защелкнулся. В воздухе витал легкий запах гашиша. Ковбой огляделся. Вдоль стен громоздились ящики с наркотиками и спиртным. По узкой лесенке Ковбой поднялся на второй этаж. На лестничной площадке, где горела только голая лампочка, стояла Сара. Без бронежилета. На ней была только спортивная майка без рукавов и белые джинсы. Ноги босые. Волосы отросли до плеч. Она улыбнулась и порывисто Обняла Ковбоя.

— У тебя теперь куртка из пуленепробиваемой ткани.

— Да, — ответил Ковбой. — Пришлось прибарахлиться.

— Пошли ко мне.

По дороге Ковбой не мог оторвать от нее глаз. Он уже и забыл, как она грациозна. Его удивило убогое жилище Сары: мебели почти нет, стены голые, окно не застеклено. Он сбросил тяжелую куртку и оседлал единственный стул. В качестве угощения Сара вручила ему холодную банку пива. Сама устроилась на матрасе у стены, скрестив ноги в лотосе.

— Итак, Ковбой, что ты делаешь у нас во Флориде?

— Хочу поговорить с Гетманом.

— О чем?

— О том, как нам выиграть войну.

— Неплохо, — засмеялась Сара. — А я уж подумала, что ты приехал повидаться со мной.

«Да она заигрывает, — с удовольствием отметил Ковбой. — Ладно, я не против».

— Знаешь, Сара, я часто вспоминаю то замечательное пиво, которым нас угощали «Серебряные апачи». Прекрасно мы все-таки с тобой провели тогда время. — Он внимательно присматривался к девушке, следил за выражением ее лица. — Ты по-прежнему работаешь на Гетмана?

— Да, пока я в его команде. Те, кто по другую сторону баррикад, меня к себе не возьмут.

— Значит, мы по-прежнему союзники?

— Да, — улыбнулась Сара. — Разумеется.

«Так-так. Да, похоже, она и впрямь рада мне».

— Когда ты можешь свести меня с Гетманом?

— Сейчас его нет в городе. А связаться с ним я смогу только вечером.

Потягивая пиво. Ковбой разглядывал Сару. А ведь щеки у нее не накрашены, она просто разрумянилась. Он улыбнулся про себя: «Неужели от волнения?»

— Аркадий мертв, — сообщил Ковбой. — Я сбил его самолет.

Сара некоторое время обдумывала эту информацию. Румянец на щеках стал ярче.

— Хорошо, — наконец сказала она. — Но война ведь не заканчивается?

— Конечно, нет. Если учесть, кто стоит за Аркадием. Но мы получили короткую передышку. — Ковбой продолжал разглядывать девушку.

— И зачем нужна передышка?

Он подробно рассказал о фирме «Темпель», о ее теперешнем председателе Генри Куцейро, который родился в космосе и никогда не ступал на Землю, лишь презрительно посматривая на нее из своего орбитального жилища. Рассказал о старике Альбрехте Руне, который существовал теперь в новом молодом теле, о сложной борьбе за власть в совете директоров, о запутанной сети финансовых рычагов, управляющих миром. О том, как можно повлиять на исход голосования, если умело надавить на некоторых из совета директоров.

В заключение Ковбой сказал, что многое в его рассказе основано на догадках, поскольку почти все сведения строго засекречены, но кое о чем догадаться можно. Надо лишь внимательно изучить доступные документы.

— А если твой план не сработает? — спросила Сара, когда он замолчал.

— Тогда сбежим, обрубим концы.

— Сомневаюсь я, Ковбой, что ты вовремя поймешь, когда нужно смыться. Мы с Даудом не собираемся погибать вместе с тобой. Гетман, думаю, тоже.

— Вы сможете выйти из игры в любой момент. Я не буду вам мешать. Обещаю.

Сара посмотрела на него долгим взглядом. Ее терзали сомнения. Наконец она решилась:

— Ладно, будь по-твоему. — Девушка подошла к окну, потом тихо, словно обращаясь сама к себе, спросила: — А ты уверен, что мы победим?

— Да. Если Рун нам поможет.

— Завидую тебе. Я вот никогда не верила в победу, хотела лишь как-то продержаться, выжить, заработать нам с Даудом билет на орбиту. Других планов у меня никогда не было.

— Значит, ты мечтала о теплом местечке в космосе?

— Черт возьми, как хреново все получилось! Я продала душу дьяволу из-за этого билета! Но оказалось, дьяволу на меня наплевать. Я для орбиталов как была быдлом, так быдлом и осталась. — Она отошла от окна и тяжело вздохнула. — Возможно, они бы приняли Дауда, окажись у него достаточно денег. Орбиталы, конечно, морщились бы, воротили нос, но от денег бы не отказались.

— А сам Дауд хочет этого?

— Для него это лучший выход. — Лицо Сары исказилось. — Здесь он долго не протянет.

— Послушай, может, тебе все же не стоит отправлять Дауда к ним. Они — другие Не такие как мы.

— Не такие! — презрительно воскликнула девушка. — Такие, как мы, давно продули войну! Двенадцать лет назад. И даже не пытаются отыграться.

— А мы?! Мы отыграемся. И победим! — Ковбой непроизвольно сжал кулаки, мышцы напряглись.

Сара изучающе взглянула на него. Тишину нарушала лишь музыка, гремевшая в баре.

— Ладно. — Твердо сказала она — Попробуем. Надо же хоть раз попытаться.

Ковбой почувствовал настороженность Сары по отношению к его телохранителям. Но девушка, стараясь держать себя в руках, сдержанно кивнула. Все четверо вышли из бара. Темнело. Сара никак не могла успокоиться, озиралась вокруг в поисках чего-нибудь подозрительного. Но вот они наконец в машине. Телохранители расположились впереди. Сара села рядом с Ковбоем сзади.

— Нам нужен телефон-автомат, — сказал Ковбой водителю.

Ему хотелось бы вести автомобиль самому, чтобы чувствовать себя в транспортном потоке легко и уверенно. Впрочем, водитель, как видно, достаточно опытен. Он часто посматривал в зеркало заднего вида, проверяя, нет ли слежки. Машина остановилась возле круглосуточно работающего банка. Здесь был платный телефон для посетителей, кроме того, имелась еще и банковская охрана.

Сара вышла из машины, вынула из кармана монеты и набрала номер Гетмана. Говорила она тихо и скоро вернулась с довольно кислым выражением.

— Он улетел на орбиту с кем-то из своих русских дружков. Но сказал, что завтра утром сможет поговорить с тобой, — сообщила Сара. — Я подумала, что к утру он не успеет вернуться, поэтому назначила встречу после полудня. Тебе подходит?

— Отлично.

Сара села в машину, захлопнула дверь.

— Отвезти тебя в «Лазурный шелк»? Или сначала поужинаем? — спросил Ковбой. — Но только в моем номере гостиницы «Шикарный приют». Они ни за что не отпустят меня в ресторан. — Он кивнул в сторону охранников.

— Превосходно, — согласилась девушка.

Гостиница «Шикарный приют» размещалась в здании, являвшем собой последнее слово архитектурной моды. Ни одной прямой линии, сплошные параболы да арки, блестящий металл и стекло. В номере Ковбоя тоже ни одного угла, но ему здесь нравилось. Мебель, сделанная из какого-то красного сплава, чем-то напоминала любимую «дельту».

На крошечном компьютере, встроенном в спинку кровати, Ковбой заказал говядину по-западному, причем настоящую, а не выращенную в инкубаторах искусственного белка. И, естественно, бутылку «Криогенного белого». Вскоре вместе с горничной, несущей яства, в номере появились телохранители и с помощью своих детекторов проверили пищу. Не обнаружив отравы, они удалились, и Сара с облегчением вздохнула.

— Я была не так навязчива, когда охраняла тебя, — фыркнула она.

Поднесла к, бокалу металлическую бутылку «Криогенного», больше похожую на сифон, нажала на рычажок, из сопла посыпались белые хлопья. Часть снежинок Ковбой поймал и попробовал языком. От холода заломило зубы. Замечательно!

После ужина Ковбой, порывшись в сумке, нашел ингалятор с мягким наркотиком, который не затрагивал вживленные микросхемы. Сара допила вино и, запрокинув голову, впрыснула наркотик, Ковбой тоже приложился к ингалятору, почувствовав, как его мозг обожгло горячей волной сладостного пожара.

— Ковбой, а помнишь?..

— Да, здорово снова стать союзниками.

Они бросились в постель. Ковбой погасил свет, переключил глаза на инфракрасное зрение и начал с интересом разглядывать обнаженное тело Сары, расписанное теплыми потоками крови, струящимися по ее жилам. Горячие участки тела выглядели особенно яркими. Кровеносные сосуды на груди образовали светящиеся купола. Теплым огнем сиял низ живота. Ковбой гладил девушку, наблюдая, как его пальцы оставляют на ее коже пламенеющие следы. Ему хотелось большего, чем простое слияние тел. Он достал из спинки кровати крохотные нейронаушники. Устройство, передающее мысли. Он надел их на Сару, а проводок вставил себе в разъем. Теперь их нейроны были объединены в единый мозг, они понимали друг друга без слов, мысленные образы свободно перетекали друг к другу. Вдруг темные глаза Сары расширились. Она сорвала наушники.

— Нет, Ковбой, — испуганно прошептала она. — Нет!

Он переключил зрение в нормальный диапазон. Почувствовал, как страх исказил ее лицо.

— Я думал, так будет лучше.

— Нет. Не хочу. — Сара нежно погладила его по щеке. — Во мне есть нечто такое, о чем тебе не стоит знать. — Девушка прижалась к Ковбою, в ее голосе слышались боль и печаль. — Кое-что из моего прошлого тебе лучше не знать. Иногда я вспоминаю об этом помимо воли. Это страшные воспоминания и страшные мысли. Они тебе не понравятся.

— Ничего, я всего навидался.

— Нет. Этого ты не можешь знать. Не пытайся проникнуть мне в душу.

Ковбой задумчиво вынул проводок из разъема. Сара приникла к нему. Прикосновение гладкого шелковистого тела возбудило его до предела. Он снова переключился на инфракрасный диапазон, разглядывая теплые узоры. Ковбой вспомнил вдруг маленькую комнатку над баром, единственный стул, узкий топчан на полу. Теперь он понимал, что на этот топчан Сара ни за что не пригласила бы его. Комнатка была ее убежищем, где она могла укрыться от людских глаз, где могла не бояться выдать свои тайны. И Сара никому не позволит нарушить это уединение, осквернить ее последнее убежище. В том числе и ему.

Простыни, казалось, пышут жаром. Глаза девушки потемнели, стали почти фиолетовыми. Но эти окна души были закрыты наглухо. Вход воспрещен.

Ковбой проснулся через несколько часов. Еще не рассвело. Сара тренировалась в центре комнаты, стараясь не шуметь. Ковбой, лежа в постели, наблюдал, как она наносит удары по невидимому врагу. Кто знает, может, среди этих врагов числится и он, Ковбой? Кто знает, что у нее на уме.

Внезапно он заметил, как изо рта девушки молнией выскользнула какая-то нить и тут же спряталась обратно. Он похолодел. Да ведь это кибернетическая змея! Выходит, все это время в горле Сары пряталось чудовище, за этими сухими, горячими губами, которые совсем недавно… Ну и влип! Что делать? Вот почему она не захотела, чтобы он прочел ее мысли. Случайная мысль о змее и… «Во мне есть такое, о чем тебе не стоит знать». Так она сказала. Теперь ясно, что эта девка имела в виду. Ясно, что прячется за этими темными, непроницаемыми глазами. Бестия!

Между тем бестия закончила бой с тенью и, тихо ступая, направилась в душ. Ковбой лежал с закрытыми глазами, притворяясь спящим. Когда Сара скрылась в ванной, он вздохнул с облегчением. Приняв душ, девушка снова забралась в постель, но Ковбой, зевая, отодвинулся на самый край кровати, сделав вид, что любезно уступает ей место.