Уэйс Маргарет Хикмен ТрейсиДраконы зимней ночи (Сага о Копье - 2, книга 2)

Маргарет УЭЙС и Трейси ХИКМЭН

САГА О КОПЬЕ II

ДРАКОНЫ ЗИМНЕЙ НОЧИ

КНИГА ВТОРАЯ

ПРОЛОГ

...Повесть о том, как наши герои пробрались в замок Ледяной Стены и там одержали победу над Феал-хасом, злокозненным Повелителем Драконов, стала легендой племени ледовых варваров, населяющих тамошние пустыни. И говорят, что и по сей день, долгими зимними вечерами, когда наступает пора вспоминать героические деяния, деревенский жрец порою берет слово, и в который раз звучит Песнь о Ледовом Страннике...

ПЕСНЬ О ЛЕДОВОМ СТРАННИКЕ

Это я привел их назад.

Я - Раггарт.

Вслушайтесь в мою песнь.

Снега за снегами ложатся в морщины, льда.

Холодное солнце кровоточит белизной,

Невыносимой для глаз.

И если я замолчу,

Белый снег забвения укроет след храбрецов,

И неспетая песнь навсегда отзвучит во льдах,

Словно пар дыхания, стынущего на морозе,

Инеем опадающего в сугробы.

Семеро их явилось из теплой страны.

Я - Раггарт. Я привел их назад:

Четверых воинов с Севера,

Златокудрую эльфийку Лорану,

Гнома, жителя каменных гор,

И кендера, легкого, как птица, в кости.

С мечами в руках прошли они подземельем

Неприступного замка.

Зорко стерегла его грозная стража.

Накалились жала мечей,

Рассекая жилы и кости,

Проливая горячую алую кровь

На вековые льды.

Вновь и вновь свистели мечи

Над головами ледовых медведей, и минотавров,

И когтистых тварей, неведомых подлунному миру.

Шли витязи сквозь безумие битвы,

И морозный пар окутывал их следы.

А в самом сердце черного замка

Их ждал Феал-хас - государь волков и драконов,

Одетый в доспехи, сотканные из белизны,

Пролитой холодным солнцем на льды,

И с ним его волки, лютые убийцы детей,

Привыкшие к человечине.

Со всех сторон блестят ножи и к лыки

Зверей, жаждущих порадовать господина.

Эран первым вырвался из кольца,

Метнулся к горлу Феал-хаса

И пал растерзанным в клочья.

Это был великий охотник.

А за ним отважный Бриан

Напоролся на меч владыки волков

И ушел в страну вечного лета.

Кольцо морозных клинков сковало холодом всех,

Кроме Лораны.

Для нее уже не было ни страха, ни самой смерти:

Лишь солнце, жарко плавящееся на закате.

Ледовый Странник вспыхнул в ее руке.

И над спинами волчьих стай, над телами убитых

Просвистел ледяной клинок, возвещая смертную тьму,

И скатилась голова владыки волков,

И в ужасе смолкли его мохнатые слуги.

О чем еще вам поведать?

Мы уничтожили кладки драконьих яиц,

Чреватые зловещим потомством.

Подземельями, по колено в помете и чешуе,

Прошли мы в сокровищницу.

Там сине-белыми бликами играло Око Дракона

И билось во тьме, как неугасимое сердце.

Я нес его, когда мы уходили оттуда.

Кровь застывала в тоннелях потеками бурого льда.

Неисповедимая ноша сгибала плечи героев:

Теперь их было лишь пятеро.

Молча шагали юные рыцари,

А последним шел кендер с оттопыренными карманами.

Я - Раггарт.

Вслушайтесь в мою песнь.

Это я привел их назад.

1. ПРОЧЬ ОТ ЛЕДЯНОЙ СТЕНЫ

Старый гном лежал при смерти.

Руки и ноги отказывались повиноваться ему, а кишки в животе, казалось, извивались, как змеи. Волнами подкатывала дурнота. Он не мог даже голову оторвать от подушки - лишь смотрел и смотрел на масляную лампу, медленно качавшуюся под потолком. Свет ее постепенно меркнул. Вот оно, думалось гному. Вот он, конец. Тьма уже заволакивает мои глаза... Слуха его коснулся какой-то звук: деревянные половицы негромко поскрипывали, как если бы кто-то осторожно подкрадывался к его ложу. Собрав последние силы. Флинт повернул голову и прохрипел:

- Кто здесь?

- Тассельхоф, - прошептал заботливый голос. Флинт с тяжким вздохом протянул узловатую руку, и она тотчас оказалась в ладошках Таса.

- Мальчик мой... Как хорошо, что ты зашел со мной попрощаться, -слабым голосом выговорил гном. - Я умираю, малыш. Я ухожу в объятья Реоркса...

- Куда? - не расслышав, наклонился Тас.

- Ре-ор-кс, - раздраженно повторил гном. - В объятья Реоркса...

- Да нет же, мы едем совсем не туда, - сказал Тас. - Мы плывем на Санкрист. Или ты, может, гостиницу какую-то имеешь в виду? "Объятья Реоркса"? Хм-м! Надо будет спросить Стурма...

- Реоркс - это великий Бог Гномов, дурья твоя башка! - рявкнул Флинт. Так вот ты о каком Реорксе! - после минутного замешательства догадался Тас.

- Вот что, мальчик, - сказал Флинт, заставляя себя успокоиться: еще не хватало, уходя из этого мира, оставлять кого-то обиженным. - Вот что, мальчик, я завещаю тебе свой шлем... Тот самый, что ты принес мне в Кзак Цароте. С султанчиком из гривы грифона...

- В самом деле? - Великодушие гнома явно произвело на кендера впечатление. - Как это мило с твоей стороны, Флинт. Погоди, но как же ты сам будешь без шлема?

- Там, куда я ухожу, мне уже не понадобится шлем...

- Это на Санкристе-то? - усомнился Тас. - А Дерек говорит. Повелители Драконов не иначе вот-вот навалятся на них уже как следует, так что шлем...

- Опять ты про свой Санкрист! - зарычал Флинт, пытаясь приподняться и сесть. - Мне не нужен будет шлем, потому что я умираю! Дошло? У-ми-ра-ю!

- Я тоже один раз мало не окочурился, - серьезно проговорил Тас. Поставил на стол дымящуюся миску, уютно устроился в кресле и принялся рассказывать: Выло, значит, дело в Тарсисе, когда дракон уронил на меня дом. Элистан еще сказал тогда, что я в самом деле едва не окочурился. То есть он, конечно, выразился не совсем так, а что-то насчет того, что Боги не попу... Не допу... В общем, решили еще подержать меня здесь.

Флинт с предсмертным стоном обмяк на постели.

- Неужели, - обратился он к раскачивавшейся лампе, - мне будет отказано даже в такой малости, как спокойная и мирная кончина? Неужели я так и сдохну в окружении кендеров?..

Последняя фраза прозвучала истинным воплем души.

- Да ну тебя. И вовсе ты не помираешь, - сказал ему Тас. - У тебя морская болезнь, всего-то делов.

- Нет, умираю, - стоял на своем гном. - Я где-то подхватил опасную, неизлечимую болезнь, и она вот-вот сведет меня в могилу. Да падет моя гибель на ваши головы. Вы, вы затащили меня в эту проклятущую лодку...

- На корабль, - поправил Тас.

- В лодку! - свирепея, повторил Флинт. - Вы затащили меня в эту проклятущую ЛОДКУ, после чего бросили умирать от страшной болезни в каком-то пропахшем крысами закутке...

- Да, - сказал Тас. - Пожалуй, и вправду надо было оставить тебя у Ледяной Стены, с людьми-моржами и... - Он поспешно умолк, ибо Флинт силился встать, и глаза его светились жаждой убийства. Кендер поднялся и на цыпочках отступил к двери. - Ладно, - сказал он. - Пойду, пожалуй. Я ведь просто так заглянул, думаю, может, ты тут проголодался. Вон там стоит миска - кок утверждает, будто это суп с зеленым горошком... Лорана, прятавшаяся от ветра на носовой палубе, даже вздрогнула, когда снизу вдруг раздался устрашающий рев. Следом долетел дребезг разбиваемой посуды. Лорана покосилась на Стурма, стоявшего подле нее. Рыцарь улыбнулся.

- Флинт, - сказал он.

- Да, - забеспокоилась девушка. - Может быть, мне... Она не договорила: на палубе появился Тассельхоф, с головы до ног облитый супом с зеленым горошком.

- По-моему, Флинту уже лучше! - объявил он торжественно. - Вот только есть он еще не готов.

Морские течения и свежие попутные ветры быстро уносили маленький корабль на север.

Друзья предприняли нелегкое путешествие к Ледяной Стене, ибо, по сведениям Тассельхофа, в тамошнем замке хранилось Око Дракона. Прибыв туда, они разыскали Око и уничтожили его хранителя - Феал-хаса, могущественного Повелителя Драконов. Ледовые варвары помогли им выбраться из руин обрушенного замка и попасть на корабль, шедший в Санкрист. И вот драгоценное Око покоилось в трюме, упрятанное в надежный сундук; тем не менее жуткие воспоминания о путешествии к Ледяной Стене все еще мучили друзей по ночам.

Однако никакие ужасы Ледяной Стены не могли равняться с тем странным и необыкновенно реальным сном, который посетил их вот уже месяц с лишним назад. О нем старались не упоминать, но Лорана иногда замечала на лице Стурма несвойственное ему выражение страха и одиночества: видимо, и он нередко вспоминал увиденное тогда во сне.

Но если не считать этого обстоятельства, члены маленького отряда пребывали в добром расположении духа. Все, кроме гнома: Флинта пришлось вносить на корабль на руках, после чего его сразу же свалила морская болезнь. Остальные радовались - поход к Ледяной Стене увенчался замечательной победой. Между прочим, они везли с собой не только Око, но и обломанное древко старинного оружия: все сошлись на том, что это и было легендарное Копье.

Только тогда они еще не понимали всего значения своей находки...

...Вместе с Дереком Хранителем Венца и двумя другими молодыми рыцарями, присоединившимися к ним в Тарсисе, они обыскивали замок Феал-хаса, стремясь найти Око Дракона. Поиски шли трудно, к тому же на них без конца набрасывались то люди-моржи, то зимние волки, то медведи. Друзья уже задумывались, не зря ли они затеяли этот поход. Но Тас клялся, что в книге из тарсийской библиотеки было написано черным по белому: Око здесь. И поиски продолжались.

Тогда-то и предстало их глазам нечто воистину потрясающее -громадный, более сорока футов ростом, дракон, вмерзший в ледяной монолит. Его крылья были развернуты, как если бы он собирался взлететь, а шкура отливала сверкающим серебром. Он разевал пасть в яростном крике, но облик его был исполнен грозного благородства. Отвращения и ужаса, который внушали, к примеру, алые драконы, не было и в помине. Более того, сердце сжималось само собой, скорбя о гибели великолепного создания... Но самым странным было даже не это. На спине дракона восседал всадник! И притом не Повелитель, на которых друзья успели уже насмотреться. Древние доспехи свидетельствовали, что перед ними был Соламнийский Рыцарь! А в руке его, затянутой в боевую перчатку, было зажато обломанное древко длинной пики...

- Каким образом Соламнийский Рыцарь оказался верхом на драконе? -невольно подумав о Повелителях, удивилась Лорана.

- Бывали среди Рыцарей и отступники, переметнувшиеся на сторону Зла, сказал Дерек. - Мне стыдно даже упоминать об их существовании, но, увы, это так.

- Я не чувствую здесь никакого зла, - сказал Элистан. - Только величайшую скорбь. Но отчего они умерли? На них не заметно ран...

- Где-то я уже видел подобное, - сосредоточенно хмурясь, перебил Тассельхоф. - Какую-то картину... Рыцарь верхом на серебряном драконе. Где же это было...

- Ну-ну, - фыркнул Флинт. - Ты у нас и мохнатых слонов время от времени видишь.

- Я серьезно! - возмутился Тас.

- Где ты мог видеть это, Тас? - ласково спросила Лорана, видя, что кендер готов был обидеться по-настоящему. - Попробуй припомнить.

- Кажется... - взгляд Тассельхофа устремился в пространство. - Почему мне Пакс Таркас в голову лезет? И Фисбен...

- Фисбен!.. - взорвался Флинт. - У несчастного старикашки мозги были набекрень еще круче, чем у Рейстлина! Если только это возможно!..

- Я не знаю, что имеет в виду Тас, - сказал Стурм, задумчиво глядя на дракона и его всадника. - Но моя мама, помню, рассказывала, что Хума отправился в свой последний бой верхом на Серебряной Драконице, с Копьем в руке...

- А моя мама, помнится, всегда наказывала мне оставлять пряник для Старца-в-Белых-Одеждах, который будто бы посещал наш замок в дни праздника Середины Зимы, - пренебрежительно фыркнул Дерек. - Нет, это без сомнения Рыцарь-изменник, предавшийся Тьме.

И Дерек с двоими молодыми рыцарями повернулся идти прочь, но остальные не спешили уходить, не в силах отвести глаз от тех двоих в прозрачной ледяной глыбе.

- Ты прав, Стурм. Я знаю, это Копье, - сказал наконец Тас. - Я не знаю, каким образом я это знаю... Но вот знаю, и точка.

- Может быть, ты что-то видел в той книге, там, в Тарсисе? -переглянувшись с Лораной, спросил Стурм. Необычная серьезность кендера показалась им обоим удивительной и, пожалуй, даже пугающей.

Тас пожал плечами.

- Не помню, - сказал он совсем тихо. - Мне очень стыдно...

- Может, возьмем обломок с собой? - нерешительно предложила Лорана. -По-моему, не повредит...

- Поторопись, Светлый Меч! - донесло эхо суровый, повелительный голос Дерека. - Вряд ли они надолго потеряли наш след...

- Но как его вытащить? - спросил Стурм, не обращая внимания на приказ. Там добрых три фута льда...

- Я справлюсь, - сказал Гилтанас.

Проворно вскочив на выступ ледяного утеса, молодой эльф запустил пальцы в неприметную трещину и стал карабкаться вверх. Добравшись до крыла дракона, он пополз дальше на четвереньках и наконец добрался до древка, стиснутого в мертвой руке седока. Приложив ладони ко льду, Гилтанас произнес несколько слов на таинственном языке волшебства... Алое сияние излилось с ладоней эльфа в прозрачную толщу и быстро растопило ее. Спустя считанные мгновения образовалась глубокая дыра; Гилтанас запустил в нее руку и ухватился за древко. Однако другой конец его все еще держала смерзшаяся ладонь погибшего. Гилтанас так и этак пытался извлечь обломок, даже пробовал разомкнуть пальцы рыцаря... Холод, которым дышал лед, в конце концов вынудил его отказаться от этих попыток и спрыгнуть вниз.

- Бесполезно, - сказал он. - Застряло насмерть.

- Может, обломать пальцы... - предложил сообразительный Тас. Свирепый взгляд Стурма заставил его тотчас прикусить язык.

- Никто не посмеет осквернить его тело, - отрезал Стурм. - Вот разве что еще разок попробовать вытащить... Дайте-ка мне.

- Бесполезно, - повторил Гилтанас, обращаясь к сестре. Стурм уже лез наверх по скользкому льду. - Копье точно срослось с рукой. Я... Эльф не договорил.

Стоило Стурму просунуть руку в отверстие и ухватиться за обломок, как вмерзшее в лед тело... Пошевелилось. Едва-едва, но все же пошевелилось. Застывшие, негнущиеся пальцы разжались и выпустили древко. Изумленный Стурм едва не потерял равновесия. Поспешно выпустив оружие, он попятился назад по обледенелому крылу...

- Он хочет отдать его тебе! - закричала Лорана. - Не бойся, Стурм! Возьми! Вы оба рыцари!

- Я - еще нет, - с горечью сказал Стурм. - Но, может, в этом все дело? Может, здесь все-таки зло?..

Он нерешительно вернулся к дыре и снова взялся за древко. Рука мертвого легко выпустила его. Стурм осторожно извлек обломок оружия изо льда. Спрыгнул вниз и принялся его разглядывать...

- Вот это да! - благоговейно выдохнул Тас. - Ты видел, Флинт? Видел, как пошевелилось тело?

- Нет! - рявкнул гном. - И ты не видел! И вообще, пошли-ка отсюда!

Тут снова появился Дерек.

- Ты слышал мой ПРИКАЗ, Светлый Меч? Так в чем дело?

При виде обломка пики его лицо потемнело от гнева.

- Он достал его по моей просьбе, - сказала Лорана, и голос ее был холоден, точно ледяная глыба за их спинами. Забрав у Стурма древко, эльфийка завернула его в плащ, вынутый из мешка.

Дерек зло посмотрел на нее, но потом чопорно поклонился - и крутанулся на каблуке, - Мертвые рыцари, живые рыцари... Уж и не знаю, кто хуже! - пробурчал Флинт, хватая Таса за шиворот и таща его следом за Дереком.

- И все-таки - что, если это и в самом деле оружие зла? - тихо спросил Стурм Лорану, шагая вместе с ней ледяными коридорами замка.

Лорана в последний раз оглянулась на погибшего рыцаря, сидевшего верхом на драконе... Бледное, холодное солнце уходило за горизонт, облекая оба тела прозрачными тенями, придававшими им жутковатый вид. И. Лоране показалось, будто замерзший рыцарь окончательно лишился жизни только теперь.

- Веришь ли ты в легенду о Хуме? - так же тихо спросила она.

- Теперь я не знаю, во что верить, а во что нет, - вырвалось у Стурма горестное признание. - Я привык к черному или белому, Лорана... К тому, чтобы все было определенно, ясно и четко. Я верил в легенду о Хуме, как в каменную гору: так уж приучила меня мать. Но потом я побывал в Соламнии... - Он помолчал: невеселый рассказ давался ему тяжело. Но в глазах Лораны светилось такое сострадание, такое искреннее желание понять, что Стурм, сглотнув, продолжал: - Я об этом никому еще не рассказывал. Даже Танису... Вернувшись на родину, я увидел, что Рыцарство перестало быть сообществом самоотреченных, исполненных чести людей, каким я его представлял себе по маминым рассказам... Политика, интриги - вот они чем теперь занимаются. Лучшие из них - вроде Дерека: они еще не забыли о чести, но сами какие-то застывшие, негнущиеся... В упор не видят тех, кого считают ниже себя. А худшие... - Он покачал головой. Они смеялись, когда я говорил им о Хуме. Отщепенец, рыцарь-бродяжка - вот как они его называли. Послушать их, его выгнали-де из Ордена за то, что он не желал соблюдать рыцарских правил. После чего Хума якобы болтался по стране и якшался с крестьянами, которые и насочиняли про него небылиц...

- Но ведь он жил на самом деле? - спросила Лорана. Скорбь Стурма не оставила ее равнодушной.

- Конечно, жил. Уж в этом-то никак нельзя сомневаться. В Катаклизме как-то сохранились списки рыцарей младшего посвящения, и там есть его имя... Вот только в легенды о Серебряной Драконице, о Последней Битве и даже о Копье никто больше верить не хочет. Как говорит Дерек, - где доказательства? Сказание гласит, что Усыпальница Хумы - величественное сооружение, одно из чудес света. Но кто ее видел? Опять "детские сказочки", как выразился бы Рейстлин... - Стурм провел ладонью по глазам и глубоко, судорожно вздохнул. А знаешь, - сказал он тихо, - я по нему скучаю. По Рейстлину! Что уж говорить об остальных! Точно кусок от сердца отрезали. Вот так же я себя чувствовал и в Соламнии, Потому-то я и вернулся вместо того, чтобы дожидаться полного рыцарского посвящения. Они... Мои друзья... Больше делают для борьбы со Злом, чем все теперешние Рыцари, вместе взятые. Даже Рейстлин... Хоть и непонятен мне его путь. Да, вот уж кто точно объяснил бы нам, что все это значит... Стурм ткнул пальцем через плечо, туда, где остался погребенный во льду. - По крайней мере, будь он здесь, он бы поверил. А если бы здесь был Танис... Он замолчал, не в силах продолжать.

- Да, - сказала Лорана. - Если бы здесь был Танис... И Стурм вспомнил о том, какую утрату пришлось ей пережить, и молча обнял девушку, привлекая ее к себе. Они стояли так некоторое время, делясь сочувствием и теплом... Потом спереди донесся строгий голос Дерека:

- Эй, прибавьте шагу! Не отставать!

...Теперь обломок Копья, завернутый в меховой плащ Лораны, покоился в сундуке вместе с Оком и Губителем Червей, мечом Таниса, который Лорана и Стурм унесли из Тарсиса. А рядом с сундуком лежали тела двоих юных рыцарей, павших в бою: обычай требовал, чтобы их похоронили на родине. Крепкий южный ветер, напоенный стылым дыханием ледников, быстро мчал корабль по просторам Сиррионского моря. По словам капитана, если только ветер не стихнет, еще два дня - и Санкрист.

- Вон там, справа по борту - остров Южный Эргот, - сказал он Элистану. Мы как раз обогнем его южную оконечность. Ближе к ночи должен показаться остров Кристайн. А там уже и до Санкриста недалеко... Про Южный Эргот, добавил он, косясь на Лорану, - нынче ходят странные слухи. Говорят, на острове полным-полно эльфов. Хотя сам я там не бывал, так что ничего сказать не могу...

- Эльфы! - Услышав эти слова, Лорана поспешно подошла к капитану. Утренний ветер развевал ее плащ.

- Насколько я понял, они покинули родные места, - продолжал капитан. Дракониды выгнали, сказывают.

- Что, если там наш народ? - воскликнула Лорана, хватая за руку стоявшего рядом Гилтанаса и обшаривая взглядом морской горизонт в поисках далекого, невидимого берега.

- Вероятнее всего, там беглецы из Сильванести, - сказал Гилтанас. -Если не ошибаюсь, госпожа Эльхана как-то обмолвилась насчет Эргота. Не помнишь, Стурм?

- Нет, - ответил Стурм. - Не помню.

Отвернувшись от них, рыцарь отошел к левому борту и, прислонившись к поручням, уставился в морскую даль, залитую розовым утренним светом. Лорана видела, как он извлек что-то из поясного кармашка и любовно погладил, положив на ладонь. В солнечных лучах ярко блеснула алмазная грань. Стурм спрятал брошь и опустил голову. Лорана шагнула было к нему, но остановилась. Некое движение у горизонта привлекло ее внимание.

- Какое странное облачко! Вон там, на юге!

Капитан сейчас же повернулся в ту сторону, вытаскивая из-под меховой куртки подзорную трубу.

- Послать матроса на мачту! - рявкнул он первому помощнику.

Через несколько минут вверх по снастям вскарабкался проворный матрос и там, на головокружительной высоте, держась одной рукой за мачту, тоже поднес к глазам подзорную трубу.

- Ну что? - прокричал капитан. - Что это такое?

- Не пойму, капитан! - донеслось сверху. - Может, это и облачко, но я таких еще не видал!

- Дайте-ка я гляну, - с готовностью вызвался Тассельхоф. И полез наверх, ничуть не уступая в ловкости бывалому моряку. Поравнявшись с ним, кендер ухватился за снасти и повернулся на юг.

На первый взгляд, это в самом деле было облачко. Такое беленькое, низко летящее над водой. Вот только двигалось оно куда быстрее других и... Тассельхоф ахнул и потянулся к подзорной трубе матроса:

- Дай на минутку... - Тот нехотя уступил, и Тас, глянув в трубу, тихо застонал: - Ой, батюшки... - Потом опустил трубу, с треском сложил ее и рассеянно сунул за пазуху. И собрался уже соскользнуть вниз по канату, когда матрос ухватил его за воротник. - Что такое? - искренне изумился кендер. - Ах, это твое... Извини, пожалуйста.

С большим сожалением погладив трубу, Тассельхоф вернул ее матросу, потом ловко съехал вниз, легко спрыгнул на палубу и опрометью кинулся к Стурму, чтобы взволнованно доложить:

- За нами летит драконица!

2. БЕЛАЯ ДРАКОНИЦА. СХВАЧЕНЫ!

Драконицу звали Пурга. Она была из рода белых драконов, и ее соплеменники считались наименее крупными из всех, что водились на Кринне. Родиной белых драконов были полярные шапки Кринна, и потому-то именно им, привычным к лютому холоду, и были отданы во владение ледовые пустоши на крайнем юге Ансалона.

Малые размеры делали белых драконов самыми быстрыми летунами из всех, и Повелители нередко использовали их как разведчиков. Вот почему Пурги не было дома, в логове близ Ледяной Стены, когда наши герои прибыли туда в поисках Ока.

Незадолго перед этим Владычица Тьмы получила удивительные известия: в Сильванести вторглась шайка каких-то проходимцев, которые - подумать только! одержали верх над Цианом Кровавым Губителем и захватили тамошнее Око.

И Владычица решила, что они, должно быть, двигались теперь через Пыльные Равнины, следуя Дорогой Королей - кратчайшим сухопутным путем с юга в Соламнию, на Санкрист, где, как ей доносили. Рыцарство собирало силы для решительного отпора. Рассудив таким образом, Владычица Тьмы отправила Пургу с ее стаей на север, в Пыльные Равнины, укрытые глубокими снегами, с приказом отыскать Око.

Разглядывая безжизненную белизну, сверкавшую под крылом. Пурга про себя очень сомневалась, чтобы у этих смертных хватило глупости и упрямства отважиться на подобный переход по снежной пустыне. Однако приказ есть приказ. Разослав свою стаю в разные стороны. Пурга обследовала каждый дюйм Равнин от самых границ Сильванести и до восточных отрогов Харолисовых гор. А кое-кто из ее драконов побывал даже на Северном побережье, где заправляли синие.

Вновь собравшись вместе, стая доложила своей предводительнице, что на бескрайних просторах Равнин не было обнаружено ни единого живого существа. И в это время Пурга получила сообщение о том, что, воспользовавшись отлучкой хозяев, в самый ее дом черным ходом проникли враги.

В ярости помчалась она назад, но опоздала. Феал-хас был мертв, а Око исчезло. По счастью, союзники драконов, люди-моржи, сумели неплохо описать негодяев, совершивших это гнусное преступление. Они даже указали Пурге, в какую сторону отправился корабль похитителей. А впрочем, от Ледяной Стены можно было отплыть только в одном направлении - на север. Делать нечего. Пурга доложила о пропаже Ока своей Владычице, которая не только пришла в ужасную ярость, но и была порядком напугана. Два Ока! Сразу два Ока украдены! У Владычицы Тьмы не было причины сомневаться в том, что силы, подвластные ей, ныне бесспорно главенствовали на Кринне. Но столь же бесспорно было и то, что воители Света все еще ходили по этой земле и по-прежнему дерзали противостоять ее Тьме. Что, если у кого-то из них хватит мудрости и мужества разгадать тайну Ока?..

И Пурга получила новый приказ: разыскать похищенное Око и доставить его не к Ледяной Стене, но непосредственно ей Владычице. Ни в коем случае нельзя было его упустить или дать ему погибнуть... Другое дело, "глаза драконов" были наделены разумом и волей к выживанию: потому-то они так намного и пережили своих давным-давно умерших создателей.

Пурга со всей надлежащей поспешностью отправилась в путь. Сильные крылья быстро несли ее над холодными волнами Сиррионского моря, и довольно скоро впереди показался корабль. Но тут драконицу встретило неожиданное затруднение, к которому она оказалась отнюдь не готова.

Необходимость выпестовать рептилий, способных переносить холода, привела к тому, что белые драконы были заметно глупее собратьев. Пурге, правда, никогда прежде и не приходилось особенно размышлять - Феал-хас всегда говорил ей, что делать. И вот она кружилась над кораблем, мучительно ломая голову: ладно. Око здесь. Но вот как заполучить его? Сперва она собиралась дохнуть на судно своим ледяным дыханием и заморозить его. Но потом сообразила, что в этом случае Око будет замуровано в плотном саркофаге из промороженной древесины, разрушить который будет очень непросто. К тому же, начни она ломать корабль, он вполне может при этом пойти на дно. Или Око утонет - тоже не лучше. А для того, чтобы попросту схватить корабль когтями и утащить на сушу, он был слишком тяжел... Жалкие людишки метались по палубе, точно перепуганные мыши, а Пурга кружила и кружила, не в силах изобрести ничего путного.

В отчаянии белая драконица подумывала даже о том, не обратиться ли мысленно к Владычице за подмогой... Но по зрелом размышлении отбросила эту возможность. Нет. Слишком опасно было лишний раз напоминать гневливой Богине и о своей глупости, и о самом своем существовании. Весь день драконица следовала за кораблем, в глубоком раздумье паря над самыми верхушками его мачт и развлечения ради насылая магический ужас на охваченных паникой смертных.

И вот наконец, как раз на закате, Пурге пришла в голову поистине светлая мысль. Более не размышляя, драконица сразу перешла к действиям... Нельзя описать, как переполошило команду сообщение Тассельхофа о том, что за кораблем летит белая драконица. Надо, впрочем, отдать должное морякам: они вооружились абордажными саблями и приготовились к схватке, хотя отлично представляли себе, чем она должна была завершиться. Гилтанас и Лорана, искусные стрелки, приготовили луки. Тассельхоф вытащил свой верный хупак. Флинт и тот попытался встать с Постели, однако ноги не держали его. Элистан, внешне спокойный, молился Паладайну.

- Лично я больше полагаюсь на свой меч, чем на этого старика с его. Богом, - сказал Стурму Дерек Хранитель Венца.

- Рыцари от века воздавали почести Паладайну, - напомнил ему Стурм.

- Я чту память об этом Боге, - ответил Дерек. - Но что до россказней о его так называемом "возвращении", они, по-моему, здорово отдают ересью. И я думаю, что такого же мнения будет и Совет. Как бы не пришлось тебе кое о чем пожалеть. Светлый Меч, когда будет обсуждаться вопрос о твоем посвящении!

И Стурм прикусил губу, так и не произнеся резкую отповедь, готовую сорваться с языка.

Время шло... Все глаза были устремлены на белокрылую тварь, летевшую над ними. Сделать ничего было нельзя - оставалось лишь ждать. И они ждали. Они ждали и ждали... А драконица не нападала.

Она кружила над ними, выделывая бесконечные петли, и тень ее то и дело пересекала палубу, обдавая людей холодом и ощущением неотвратимости. Моряки, поначалу готовые без разговоров кинуться в бой, начали ворчать: ожидание делалось невыносимым. Но что самое скверное - драконица, казалось, проглотила ветер: натянутые паруса обмякли, а потом и вовсе повисли. Потеряв скорость, парусник начал беспомощно дрейфовать. Между тем с северного края небес стали надвигаться штормовые тучи, понемногу закрывавшие ясные небеса... Лорана опустила наконец лук и принялась растирать одеревеневшую шею и плечи. Глаза слезились - она слишком долго целилась против солнца.

- Посадить их в шлюпку - и за борт! - услышала она голос старого, седого матроса, намеренно громко обращавшегося к товарищу. - Может, зверюга от нас и отстанет. Мы-то ей ни к чему - она за ними охотится! Ошибаешься, подумала Лорана. Ей было не по себе. Не мы нужны драконице, а Око. Потому-то она и не бросается на корабль... Но об этом Лорана не собиралась говорить никому, даже капитану. Око следовало сохранить в тайне.

День догорал. Драконица кружилась над мачтами, похожая на громадного морского стервятника. Капитан становился все раздражительнее: мало ему драконицы - дело пахло еще и бунтом команды! Когда время подошло к ужину, он велел нашим героям убираться с палубы вниз.

Дерек и Стурм, не сговариваясь, наотрез отказались уходить. И неизвестно, как повернулось бы дело, но в это время раздался крик вахтенного:

- Земля справа по борту!

- Южный Эргот, - мрачно объявил капитан. - Течение несет нас на скалы! - И вновь покосился на кружившуюся драконицу: - Если в самое ближайшее время не поднимется ветер - нас разобьет!

И тут драконица перестала описывать круги и взвилась вверх. Матросы разразились радостными криками, думая, что она решила лететь прочь. Лорану обмануть было труднее: она помнила Тарсис.

- Сейчас бросится! - закричала она. - Сейчас бросится!..

- Все вниз! - скомандовал Стурм, и моряки, опасливо поглядывая вверх, ринулись к люкам. Капитан оттолкнул рулевого от штурвала:

- Ступай вниз!

И сам встал вместо матроса.

- Здесь нельзя оставаться! - крикнул ему Стурм и, выскочив из люка, побежал к капитану. - Погибнешь!

- Если я брошу штурвал, - отвечал тот гневно, - нас разобьет!

- Если ты погибнешь, вот тогда мы точно потонем, - сказал Стурм. Оглушил капитана ударом кулака и утащил его под палубу.

Лорана скатилась вниз по трапу. За ней спешил Гилтанас. Эльф помог Стурму затащить в люк бесчувственного капитана и, опустив крышку, запер, ее на засов.

В тот же миг драконица обрушила на корабль вихрь, едва не отправивший его на дно. Судно опасно накренилось. Никто, даже самые опытные моряки, не смогли устоять на ногах: все полетели кувырком, друг через дружку. Флинт свалился с постели и, нещадно ругаясь, покатился по полу.

- Вот теперь пора молиться твоему Богу! - сказал Дерек Элистану.

- Я и молюсь, - спокойно ответил жрец, поднимая на ноги гнома.

Лорана цеплялась за переборку, с ужасом ожидая вспышки оранжевого света и жара огня. Но вместо этого сверху вдруг повеяло таким морозом, что у нее перехватило дыхание и кровь в жилах начала холодеть. Там, снаружи, трещал и ломался рангоут, хлопали рвущиеся паруса. А в швах между досками появился иней...

- Эти белые, оказывается, не огонь выдыхают! - проговорила она ошарашенно. - У них ледяное дыхание! Смотри, Элистан! Никак твоими молитвами...

- Что огонь, что мороз, один шут, - проворчал, потирая ушибленную челюсть, очнувшийся капитан. - Заморозит нас, попляшем тогда!

- Ледяное дыхание!.. - мечтательно сказал Тассельхоф. - Вот бы поглядеть!..

- Что же теперь будет? - спросила Лорана. Корабль, скрипя и стеная, медленно выпрямлялся.

- Что будет, то и будет! - огрызнулся капитан. - Все равно мы ничего сделать не можем. Что сейчас не сломалось, обломится под тяжестью льда. А потом нас нанесет на скалы, и кораблю придет конец. И ни хрена не поделаешь!

- Попробовать подстрелить ее... - предложил Гилтанас. Стурм попробовал плечом крышку люка и покачал головой:

- Там, сверху, похоже, целый фут льда. Мы заперты!

Так вот как она думает заполучить Око, догадалась Лорана и почувствовала себя маленькой, беспомощной и несчастной. Загонит судно на мель, перебьет нас и заберет Око, благо тонуть ему там будет особенно негде...

- Еще один шквал вроде этого - и мы на дне! - мрачно предрек капитан. Но следующий вихрь оказался куда менее сокрушительным, и все поняли -драконица дула на корабль, отгоняя его к берегу.

План был отличный - Пурга им по праву гордилась. Течение и прилив неудержимо влекли к берегу обреченный корабль: ей оставалось, летя следом, разве что время от времени подправлять своим дыханием его курс.

Только разглядев впереди острые, иззубренные скалы, торчавшие из залитой лунным светом воды, драконица поняла, что слегка просчиталась и победу праздновать рано Но как раз в это время штормовые облака закрыли луну, и Пурга перестала видеть что-либо дальше собственного носа. Мрак был не хуже, чем в самой душе ее Владычицы!

Как же кляла Пурга эти тучи, приспособленные для нужд Повелителей Драконов, действовавших на севере! Ей они нынче только мешали, начисто закрыв обе луны. Лишь треск и скрежет раздираемого дерева поведали ей о том, что корабль засел-таки на скалах. Слышны были даже крики матросов как же не вовремя наступила темнота!

Драконица прижалась к самой воде и понеслась на звук, собираясь заморозить все и вся с тем, чтобы дождаться утра и уже без помех разобраться с добычей Могла ли она ожидать, что навстречу ей раздастся звон спущенных тетив!

Стрела свистнула у самой морды Пурги. Другая рванула нежную, чувствительную перепонку крыла. Взвизгнув от боли, драконица поспешно метнулась в сторону, запоздало сообразив, что на корабле, похоже, были и эльфы! Только они с их ночным зрением способны были углядеть се в темноте. Пурга бросилась вверх, сопровождаемая все новыми стрелами. Проклятые, проклятые эльфы!.. Если так пойдет и дальше, они ее попросту расстреляют. Да еще с этой дыркой в крыле... Чувствуя, что начинает слабеть, драконица решила вернуться к Ледяной Стене, Она провела в воздухе целый день и порядком устала, пробитое крыло причиняло невыносимую боль. Что поделаешь, придется докладывать Владычице об очередной неудаче... Хотя, если разобраться как следует, не такая уж это была и неудача. Она, Пурга, уничтожила корабль и не дала похитителям доставить Око на Санкрист. Она выведала местонахождение Ока. Шпионы Владычицы во множестве действовали по всему Эрготу - вот пускай и добывают для нее Око!..

И белая драконица, вполне довольная собой, не спеша полетела на юг, чтобы на рассвете достичь родных ледников. Владычица более-менее милостиво приняла се мысленное послание, и Пурга успокоенно нырнула в ледяную пещеру зализывать простреленное крыло.

- Убралась!.. - не веря себе, проговорил Гилтанас.

- Еще бы, - устало ответил Дерек, помогая перетаскивать на берег уцелевшие припасы с разбитого корабля. - Куда ей до вашего эльфийского зрения. К тому же ты ее подбил...

- Это Лорана, не я, - сказал Гилтанас и улыбнулся сестре, с луком в руках стоявшей подле него на берегу.

Дерек только фыркнул: ему в это не очень-то верилось. Бережно опустив наземь принесенный ящик, он снова шагнул в воду, но навстречу ему из темноты появился Стурм.

- Бесполезно, Дерек, - сказал он, останавливая его. - Корабль потонул.

Стурм нес на спине гнома. Он шатался от усталости, и Лорана, заметив это, поспешила в воду ему на помощь. Сообща они вынесли Флинта на берег и уложили его на песок. Между тем треск дерева, доносившийся со стороны моря, окончательно стих; слышался только шум прибоя.

Потом послышался плеск. К берегу, клацая зубами от холода, но улыбаясь во весь рот, вброд шел Тассельхоф. За ним, поддерживаемый Элистаном, брел капитан.

- Где тела моих людей? - немедленно спросил его Дерек. - Где они?

- У нас были другие заботы, поважнее, - ответил ему Элистан. -Например, еда и оружие, необходимые живым.

А капитан добавил:

- Они там не одни, к сожалению. Многие сегодня обрели последний приют в морской глубине... - Дерек собирался что-то сказать, но капитан проговорил устало и печально: - Эта ночь унесла шестерых моих молодцов, господин, и, в отличие от твоих, эти парни вышли в море живыми. Не говоря уж о том, что вместе с кораблем угодило на дно все нажитое мною за годы... Стоит ли продолжать, господин?

- Я скорблю о твоих утратах, капитан, - чопорно ответил Дерек. - И благодарю тебя и команду за все, что вы сделали или пытались сделать для нас.

Капитан пробормотал что-то и стал растерянно оглядываться. Ни дать ни взять, заблудился.

- Мы отослали твоих людей вон туда, капитан, - вытянула руку Лорана. - Они укрылись в той рощице.

И, как бы подтверждая ее слова, неподалеку вспыхнул яркий свет, взвилось пламя большого костра.

- Ну что за глупцы!.. - зло выругался Дерек. - Хотят, чтобы драконица вернулась?

- Драконица, может, и не вернется, а вот холод нас точно добьет, -через плечо сказал ему капитан. - Выбирай, господин рыцарь. Мне-то что... И скрылся в ночи.

Стурм повел плечами и охнул: остывшие мышцы свело судорогой. Несчастный Флинт лежал на земле и трясся так, что дребезжали доспехи. Лорана нагнулась укрыть его своим плащом и только тут поняла, до какой степени замерзла сама.

В суматохе крушения и боя с драконицей она не заметила холода. Ей вообще мало что запомнилось из случившегося. Она помнила только, как выбралась на берег, увидела мчавшуюся на них драконицу и непослушными, дрожащими руками натянула тетиву. И как только у кого-то еще хватило выдержки спасать какие-то вещи...

- Око Дракона!.. - спохватилась она в ужасе.

- Здесь, здесь оно, в сундуке, - успокоил ее Дерек. - Вместе с обломком пики и эльфийским мечом, который вы называете Губителем Червей. А теперь, полагаю, нам пора пойти погреться у огня...

- А по-моему, нет, - отозвался из темноты незнакомый голос. И сразу, ослепив их, кругом вспыхнули факелы.

Спутники сейчас же схватились за оружие, заслоняя беспомощного гнома. Но Лорана, оправившись от первоначального испуга, вгляделась в лица окруживших их воинов и крикнула:

- Стойте! Это же наш народ! Эльфы!..

- Сильванести!.. - обрадовался Гилтанас. Бросил наземь лук и пошел навстречу предводителю, чей голос их так напугал. - Долго брели мы сквозь тьму, - сказал он ему по-эльфийски, протягивая руки. - Как же я рад встрече с вами, бра... Но довершить древнюю формулу приветствия ему так и не удалось. Предводитель эльфов внезапно шагнул вперед и с размаху ударил его своим посохом прямо в лицо. Гилтанас без сознания рухнул на мокрый песок.

Стурм и Дерек мгновенно вскинули мечи, становясь спиной к спине. В руках эльфов тоже сверкнула сталь...

- Не смейте! - по-эльфийски закричала Лорана и, бросившись подле брата на колени, откинула капюшон плаща, показывая лицо: - Мы - ваши братья из Квалинести! А эти люди - Соламнийские Рыцари!

- Мы прекрасно знаем, кто вы такие, - предводитель ронял слова, точно плевки. - Вы - шпионы Квалинести! Вечно якшаетесь с людьми!.. Ваша кровь давно утратила чистоту... Взять их, - кивнул он своим воинам. - А будут сопротивляться - поступите с ними, как надлежит. Да выясните, о каком таком "Оке" они толковали... Эльфы угрожающе качнулись вперед.

- Нет! - крикнул Дерек, загораживая сундук. - Сюда, Стурм! Око не должно им достаться!

Стурм по-рыцарски отсалютовал эльфам мечом.

- Они хотят драться? Да будет так! - Предводитель эльфов поднял оружие.

- А я вам говорю, что это безумие! - яростно выкрикнула Лорана и ринулась прямо под готовые опуститься мечи. Эльфы поневоле замешкались. Стурм схватил ее за плечо и хотел оттолкнуть в сторону, но она увернулась. - Даже гоблины... Даже дракониды, эти отвратительные порождения Зла, никогда не бьются между собой! - Ее голос дрожал и срывался от ярости. - А мы, эльфы, первородные дети Добра - мы убиваем друг друга! Смотрите!.. -Она распахнула сундук. - Здесь лежит то, что может дать миру надежду! Это Око Дракона, жертвами и мучениями добытое у Ледяной Стены! А вон там, за скалами, лежит на дне морском наш разбитый корабль! Мы прогнали драконицу, пытавшуюся отобрать у нас Око! И что же - оказывается, наши родичи для нас страшнее дракона?.. Но если это и в самом деле так, если мы и вправду пали так низко - убивайте нас! Убивайте! И, клянусь, никто из нас не станет мешать вам!

Стурм, не понимавший по-эльфийски, увидел, как эльфы опустили клинки: Что бы она там ни говорила, вроде подействовало... И не спеша убрал меч в ножны. Дерек, помедлив, тоже опустил меч, но в ножны прятать не стал.

- Мы обдумаем то, что ты нам рассказала, - запинаясь, проговорил предводитель на Общем. И замолчал: со стороны костра донеслись крики, на фоне огня замелькали темные тени. Эльф выждал, покуда все смолкнет, и вновь повернулся к спутникам. Он смотрел на Лорану, склонившуюся над братом. Возможно, мы вправду несколько погорячились, - сказал он ей. -Но, я думаю, ты все поймешь, когда поживешь здесь подольше.

- Этого, - давясь слезами, ответила Лорана, - я не пойму никогда!

Из темноты вынырнул воин.

- Люди, господин, - по-эльфийски доложил он предводителю. - Похоже, моряки. Они говорят, будто их корабль подвергся нападению драконицы, а потом разбился о скалы.

- Доказательства есть?

- У берега плавают обломки, но утром можно будет осмотреть место поподробнее. Что до людей, то они мокрые, полузамерзшие и к тому же наглотались воды. Они не сопротивлялись. Мне кажется, они говорят правду. Предводитель обернулся к Лоране.

- Твоя история выглядит правдивой, - сказал он на Общем. - Мои воины докладывают, что люди, взятые ими в плен - моряки. Не волнуйся о них. Мы, конечно, не можем допустить, чтобы они болтались по острову без присмотра... У нас и без того немало хлопот. Но зла мы им не причиним. Мы же не гоблины какие-нибудь, - добавил он с горечью. - Я сожалею о том, что ударил твоего друга...

- Брата, - ответила Лорана. - Это младший сын Беседующего-с-Солнцами, Гилтанас. А я - Лоранталаса. Мы из правящего Дома Квалинести!

Ей почудилось, будто эльф, услышав такие новости, побледнел, но тут же вновь овладел собой:

- Твоего брата не оставят без ухода. Я пошлю за целителем...

- Не нужен нам твой целитель! - сказала Лорана. - Вот этот человек -жрец Паладайна. Он и поможет моему брату.

- Человек? - сурово переспросил эльф.

- Да, человек! - выкрикнула Лорана. - Эльфы ранят моего брата, так почему бы мне не обратиться за помощью к человеку? Элистан... Жрец шагнул вперед, но по знаку вожака сразу несколько эльфов схватили его и завернули ему руки за спину. Стурм хотел броситься на помощь, но Элистан остановил его взглядом и со значением покосился на Лорану. И Стурм отступил, поняв его молчаливое предупреждение: от Лораны зависела их судьба.

- Отпустите его! - потребовала она. - Пусть он лечит брата!

- Мне трудно поверить, госпожа Лорана, что у Паладайна снова появились жрецы, - ответил эльф. - Всем известно, что священство перевелось на Кринне с тех самых пор, как Боги отвернулись от нас. Я не знаю, кто этот шарлатан и каким образом он вкрался к тебе в доверие. Но допустить, чтобы его руки - руки человека - прикасались к эльфу? Никогда. - К эльфу, которого вы считаете врагом?

- Даже если бы он был убийцей моего отца, - угрюмо кивнул предводитель. Позволь, однако, госпожа Лорана, переговорить с тобою наедине: тебе следует знать, что творится на Южном Эрготе...

- Ступай, девочка моя, - уловив ее замешательство, сказал Элистан. -Только ты одна можешь спасти нас. А я побуду с Гилтанасом...

- Хорошо, - Лорана поднялась с колен и отошла в сторонку вместе с предводителем эльфов.

- Ох, не нравится мне это! - нахмурился Дерек. - Для чего, спрашивается, ей понадобилось выбалтывать им об Оке?

- Они все равно слышали, как мы о нем говорили, - устало ответил Стурм.

- Да, но она прямо указала им, где оно лежит! Нет, не верю я ни ей, ни ее племени! Как знать, о чем они там договариваются?..

- Ну, хватит! - проскрипел чей-то голос, и рыцари с удивлением воззрились на Флинта, с трудом поднимавшегося на ноги. Он все еще зябко стучал зубами, но глаза его глядели на Дерека холодно и недобро. - Вот что, над-д-доел ты мне д-д-до смерти, г-г-господ-дин Великий и Мог-гучий! И гном сжал зубы, чтобы они поменьше стучали. Стурм хотел вмешаться, но Флинт отпихнул его и встал перед Дереком. Видок был еще тот - Стурм впоследствии с улыбкой вспоминал эту сцену, надеясь когда-нибудь пересказать ее Танису. Гном, с его длинной, мокрой, растрепанной бородой и в одежде, с которой ручьями стекала морская вода, едва доставал макушкой Дереку до ремня - и отчитывал рослого, гордого Соламнийского Рыцаря совершенно так же, как если бы перед ним стоял Тассельхоф.

- Вы, рыцари, до того обросли железяками, что у вас от них уже последние мозги заржавели! - негодующе фыркал гном. - Если вообще было чему ржаветь, в чем я лично глубоко сомневаюсь! Я-то видел, как она превращалась из грудного младенчика в прекрасную женщину. И вот что я скажу тебе, надутый вояка: на всем Кринне не сыскать никого мужественней и благородней ее! А тебя достает, что девочка шкуру твою спасла. Никак не можешь этого пережить!

Даже в свете факелов было заметно, как темная кровь бросилась Дереку в лицо.

- Я не прошу ни гномов, ни эльфов защищать меня... - начал он гневно, но в это время к ним возвратилась Лорана. Глаза ее горели.

- В моем племени завелось зло!.. - пробормотала она сквозь зубы. -Как будто его и так не хватает!..

- Так что все-таки происходит? - спросил Стурм.

- Дело вот в чем. На Южном Эрготе оказалось сразу три эльфийских народа...

- Три народа? - встрял Тассельхоф, с величайшим любопытством глядя на Лорану. - Что еще за третий народ? Откуда он появился? А можно будет на них посмотреть? Я ни разу не... Терпение Лораны лопнуло.

- Тас, - сказала она ровным голосом. - Иди посиди с Гилтанасом. И попроси Элистана подойти сюда.

- Но как же... Стурм напутствовал кендера шлепком:

- Живо!

Безутешный и глубоко оскорбленный, Тассельхоф поплелся туда, где все еще лежал Гилтанас. И сел подле него на песок, дуясь на весь белый свет. Элистан примирительно похлопал его по плечу и ушел к остальным.

- Третий народ - это Каганести, что на Общем языке значит Диковатые Эльфы, - рассказывала Лорана. - Они сражались за нас во дни Братоубийственных Войн. В награду за верность Кит-Канан отдал им во владение горы Эргота: это было еще до Катаклизма, при котором между Эрготом и страной Квалинести образовался пролив. Неудивительно, что о Диковатых Эльфах мало кто слышал. Они - скрытный народ и живут сами по себе. Когда-то их еще называли Пограничными Эльфами. Воины они отменные и сослужили Кит-Канану не одну службу, но городов строить не захотели. Наоборот - они сблизились с друидами и переняли их науку, восстановив древнейшие обычаи эльфов. Мое племя считает их варварами - точно так же, как вы, люди, считаете варварами жителей Равнин... Так вот, несколько месяцев тому назад, когда эльфам Сильванести пришлось уходить из родных мест, они переправились сюда, испросив позволения у Каганести пожить какое-то время на острове. А потом и мой народ, Квалинести, пересек море, оказавшись здесь же. Так встретились родичи, столетиями жившие в разлуке. - Не вижу, какое это имеет отношение... - перебил Дерек.

- Сейчас увидишь, - сказала она и, набрав в грудь побольше воздуху, добавила: - Ибо наши жизни зависят от того, сумеем ли мы понять происходящее здесь... - Голос ее дрогнул, и Элистан, придвинувшись поближе, ободряюще обнял ее за плечи. - Все начиналось более или менее мирно, - продолжала Лорана. Изгнанников сближала сама общность судеб, ведь оба народа злые силы вынудили уйти из родных мест. Каждый принялся строить себе здесь, на острове, новый дом: Сильванести - на западном берегу, а Квалинести - на восточном, по разные стороны реки Тон-Цалариан -"Реки Мертвых" на языке Каганести. Каганести же населяли гористый край к северу от реки... Поначалу Сильванести и Квалинести даже пробовали подружиться, но тут-то и начались неприятности. Ибо, стоило им встретиться, как тут же начали вспоминаться старинные обиды и распри... Подумайте, это после столетий разлуки! - Лорана закрыла глаза, так тяжко было ей говорить об этом. - В общем, Реку Мертвых теперь было бы правильнее называть Тон-Цалариотом - Рекой Смерти...

- Ну, ну, девочка, - проворчал Флинт, касаясь ее руки. - У нас, гномов, тоже бывает подобное. Ты сам? видела, как со мной обращались в Торбардине. Гном холмов для горных - уже чужой! Самая жестокая вражда и бывает-то всегда между родственниками...

- До прямых убийств дело пока еще не дошло, но мысль о том, что это легко может случиться, так потрясла оба народа, что было категорически запрещено кому-либо пересекать реку, - продолжала Лорана. - Вот так обстоит дело на сегодняшний день. Ни одна сторона не доверяет другой. Все заняты ловлей шпионов и обвиняют друг дружку в том, что те, мол, продались Повелителям Драконов...

- Понятно теперь, почему они напали на нас, - пробормотал Элистан.

- А что там эти Ка... Кага... - Стурм так и не одолел незнакомое эльфийское слово.

- Каганести, - Лорана устало вздохнула. - Увы! Им-то, пустившим нас на свои земли, и пришлось хуже всего. Этот народ всегда был беден... Разумеется, по нашим меркам, а не по их собственным. Они никогда не гнались за достатком жили в лесах, кормясь охотой и земными дарами. Они не засевают полей, не куют металла. Наше оружие и украшения произвели на них огромное впечатление. Молодежь потянулась к Сильванести и Квалинести, надеясь выведать секреты изготовления золотых и серебряных драгоценностей. И стального оружия... Лорана прикусила губу, лицо ее окаменело: - Мне мучительно стыдно говорить о том, как своекорыстно использовал мой народ бедность и простоту Диковатых Эльфов. Они превратили их в рабов! И, конечно, вождям Каганести вовсе не нравится, что молодежь уходит к чужакам, а старинным обычаям племени грозит забвение...

- Лорана! - позвал Тассельхоф. Она обернулась и негромко шепнула Элистану:

- Смотри! Это девушка из племени Каганести.

Жрец проследил ее взгляд и увидел гибкую, как тростинка, юную женщину... По крайней мере, если судить по длинным волосам, это была женщина, хотя и одетая в мужскую одежду. Она опустилась на колени подле Гилтанаса и коснулась рукой его рассеченного лба. Прикосновение заставило молодого эльфа дернуться и застонать от боли. Девушка расстегнула сумку, висевшую у нее на боку, и принялась деловито смешивать что-то в, глиняной чашке.

- Что она делает? - спросил Элистан.

- Вероятно, это и есть "целитель", которого они сулились прислать, -пристально наблюдая за девушкой, сказала Лорана. - Каганести славятся тем, что знают премудрость друидов... Приглядевшись к девушке, Элистан решил, что имя Диковатого Эльфа как нельзя лучше ей подходило. Жрец еще не встречал подобных дикарок. На ней были кожаные штаны, заправленные в кожаные же сапожки, и еще рубаха -явные обноски, выброшенные кем-нибудь из знати. Девушка выглядела бледной и такой худенькой, словно ее совсем не кормили, а спутанные волосы были до того грязными, что Элистан так и не понял, какого же они цвета. Зато руку, щупавшую разбитый лоб Гилтанаса, отличала удивительно изящная форма, а в глазах светилось сострадание и искренняя забота.

- Влипли, в общем, - сказал Стурм. - И что же нам, по-твоему, теперь делать?

- Сильванести согласились переправить нас во владения моего народа, -сказала Лорана и покраснела: видимо, ей пришлось положить для этого немало усилий. - Вначале они настаивали на том, что мы, дескать, должны предстать перед их старейшинами. Но я заявила, что никуда не пойду, пока не поприветствую своего отца и не обсужу с ним дело. На это им нечего было возразить... - Лорана чуть улыбнулась, но в голосе ее по-прежнему звучала горечь: - Все наши народы считают, что дочь принадлежит к Дому отца, пока не достигнет совершеннолетия. Вздумай они удерживать меня здесь против моей воли, это было бы расценено как похищение и привело бы к вспышке открытой вражды. А для подобного ни те, ни другие еще не созрели...

- Так они отпустят нас, хоть и знают, что у нас - Око? - изумился Дерек.

- Отпускать нас они не собираются, - резко возразила Лорана. - Я сказала, что они переправят нас к нашим.

- В северной части острова есть соламнийское поселение, - упорствовал Дерек. - Там можно было бы раздобыть корабль и переправиться на Санкрист...

- Попробуй удрать - и ты вон до тех деревьев не добежишь, - сказал Флинт и громко чихнул.

- Он прав, - кивнула Лорана. - Нам остается одно: идти к Квалинести и попытаться убедить отца в том, что Око следует доставить на Санкрист... -И между бровями ее появилась морщинка, ясно сказавшая Стурму о том, что дело это отнюдь не представлялось ей легким. - Однако хватит разговоров, -сказала она. - Они разрешили мне объяснить вам, как обстоит дело, но долго задерживаться не позволят. Мне надо еще посмотреть, как там Гилтанас... Ну так что договорились?

И Лорана обвела рыцарей взглядом, в котором читалась не столько надежда на одобрение - она просто ждала, чтобы они признали ее право решать за всех. Ее уверенная, спокойная повадка на какой-то миг до того напомнила Стурму Таниса, что рыцарь улыбнулся. Зато Дерек улыбаться и не думал. Его снедало раздражение и бессильная ярость, в особенности оттого, что поделать он все равно ничего не мог.

В конце концов Дерек мрачно выдавил что-то насчет того, что, мол, из многих зол приходится выбирать меньшее, и отправился за сундуком. Флинт со Стурмом пошли за ним, причем гном расчихался так, что едва стоял на ногах. Лорана же направилась к брату, и, как ни тихо ступали по песку ее ноги в мягких сапожках, девушка из племени Диковатых Эльфов услышала ее шаги. Вскинув голову она со страхом посмотрела на Лорану и поспешно отползла прочь, словно беззащитный зверек, напуганный приближением человека. Тас, перед этим вовсю болтавший с дикаркой на странной смеси Общего с эльфийским, придержал ее за руку.

- Не бойся, - сказал жизнерадостный кендер. - Это сестра молодого вельможи. Смотри, Лорана! Гилтанас приходит в себя! И дело, должно быть, в той пакости, которой она намазала его лоб. Я был готов поклясться, что он проваляется без памяти еще несколько дней! - И Тас поднялся: - Лорана, дай я тебе представлю мою подружку... Как, ты говорила, тебя зовут?

Но девушка не смела глаз поднять от земли и только дрожала всем телом, подбирая и вновь роняя щепотки песка. Потом что-то пробормотала, но до того тихо, что они не расслышали.

- Что ты сказала, маленькая? - спросила Лорана так мягко и ласково, что дикарка наконец решилась поднять голову.

- Сильверт, - повторила она еле слышно.

- На языке Каганести это значит Среброволосая, не так ли? - спросила Лорана. И, опустившись на колени подле брата, помогла ему приподняться. Гилтанас неверным движением поднес руку ко лбу и щеке, облепленным густой мазью.

- Не надо трогать, - предостерегла Сильверт, быстро перехватив его руку. Это лекарство.

Она говорила на Общем - и не как-нибудь через пень-колоду, но, наоборот, свободно и без акцента.

Гилтанас вновь застонал и уронил руку. Сильверт с жалостью посмотрела на него, потянулась погладить его по щеке... Но глянула на Лорану и, поспешно отдернув руку, хотела было подняться.

- Погоди, - сказала Лорана. - Погоди, Сильверт.

Девушка застыла на месте, глядя на Лорану с таким ужасом, что той стало стыдно.

- Не бойся, Сильверт, - мягко проговорила она. - Я лишь хотела поблагодарить тебя за заботу о брате. Тассельхоф прав: рана серьезная, но ты просто замечательно ему помогла. Пожалуйста, останься, с ним, если хочешь.

Сильверт глядела себе под ноги:

- Я останусь с ним, госпожа, если ты приказываешь...

- Я не приказываю, Сильверт, - сказала Лорана. - Я тебя прошу. И, кстати, меня зовут Лораной.

Дикарка подняла глаза:

- Я с радостью побуду с ним, госп... Лорана, раз ты меня просишь... -Она опустила голову, и Тас с Лораной едва разобрали ее слова: - А мое настоящее имя вправду значит Среброволосая, но произносится иначе -"Сильвара". "Сильверт" - это ОНИ так выговаривают... - Она покосилась на воинов Сильванести, потом вновь обернулась к Лоране: - Пожалуйста, зови меня Сильварой... Эльфийские воины принесли носилки, наспех сооруженные из древесных сучьев и одеял, и переложили на них Гилтанаса, стараясь, надо отдать им должное, не причинить ему лишних страданий. Сильвара пошла рядом с носилками, и с ней Тассельхоф, ужасно довольный, что встретил кого-то, еще не слышавшего всех его россказней. Лорана и Элистан пошли по другую сторону носилок. Лорана держала брата за руку, с нежностью вглядываясь в его рассеченное лицо. За ними, неся на плече бесценный сундук с Оком, мрачно шагал Дерек Замыкали шествие вооруженные эльфы.

В небесах едва занимался неприютный, серый рассвет, когда они добрались до края прибрежного леса. Дрожа от холода. Флинт повернул голову и посмотрел в море:

- Что это там Дерек говорил насчет... Корабля на Санкрист?

- Боюсь, что ты не ослышался, - ответил Стурм. - Это тоже остров.

- И нам вправду позарез надо туда?

- Да.

- Чтобы воспользоваться Оком Дракона? Но мы же ничего не знаем о нем! Значит, придется рыцарям засесть за науки, - тихо проговорил Стурм.

- Что делать, если от этого зависит судьба нашего мира.

- Ап-чхи! - вновь проняло гнома. Бросив полный ужаса взгляд на зловеще-темные волны, он угрюмо покачал головой: - Дважды я мало не потонул, потом подцепил смертельную болезнь...

- Морскую болезнь.

- ... Подцепил смертельную болезнь, - раздельно повторил гном, - и наконец угодил в кораблекрушение. Помяни мои слова. Светлый Меч, - лодки нам приносят несчастье. С тех самых пор, как нелегкая дернула нас залезть в ту проклятую лодку на озере Кристалмир, мы только и делаем, что собираем шишки. Это там, в лодке, наш свихнутый маг впервые разглядел обвалившиеся созвездия, и уж больше удачи нам не было. И не будет, пока мы не прекратим связываться с разными там плавучими лоханками!

Стурм улыбнулся, глядя на гнома, вязнувшего в песке. Но потом улыбка погасла, и рыцарь вздохнул. Если бы все в самом деле было так просто, сказал он себе...

3. БЕСЕДУЮЩИЙ-С-СОЛНЦАМИ. ЛОРАНА ПРИНИМАЕТ РЕШЕНИЕ

Беседующий-с-Солнцами, правитель эльфов Квалинести, сидел в жалкой хижине из дерева и глины, возведенной для него племенем Каганести. Впрочем, жалким это жилище было лишь с его точки зрения: Каганести полагали, что выстроили огромное и прекрасное здание, способное приютить сразу пять или даже шесть семей. Диковатые эльфы были потрясены до глубины души, когда правитель объявил его едва-едва достаточным для своих нужд и вселился в домище... Вдвоем с женой.

Откуда было им знать, что дом Беседующего немедленно превратился в главное общественное здание изгнанного народа. Даже церемониальную стражу расставили точно в том же порядке, в каком она стояла в мраморных залах дворца в Квалинести. И приемы у правителя проходили в те же часы и в соответствии с тем же придворным этикетом, что и дома. Вот только вместо мозаики над головами была тростниковая крыша, а по стенам вместо горного хрусталя - глина и дерево.

Каждый день Беседующий занимал привычное место на троне, распоряжаясь делами, и дочь сестры его жены стояла рядом, выполняя обязанности писца. Правитель держался совершенно как прежде, надевал те же самые одеяния... И все же кое-что изменилось. Истекшие несколько месяцев разительно переменили его, и никто из Квалинести этому не удивлялся. Еще бы! Он ведь возложил на своего младшего сына миссию, которая многим казалась чистым самоубийством. И, что хуже, его ненаглядная дочь сбежала из дому следом за своим любовником-полуэльфом. Словом, правитель давно утратил надежду когда-либо увидеть их вновь.

С потерей сына, Гилтанаса, он как-то еще мог примириться. В конце концов, это был подвиг, героическое деяние. Юноша отправился во главе кучки отчаянных авантюристов освобождать рабов в рудниках Пакс Таркаса, надеясь таким образом отвлечь армии драконидов, грозившие Квалинести. И сумасбродная затея эта совершенно неожиданно увенчалась успехом. Вражеские армии вернулись в Пакс Таркас, дав эльфам время достичь западного берега материка и переправиться через море на Южный Эргот.

Но вот утрата дочери... Ее бесчестье... Правитель узнал обо всем от своего старшего сына, Портиоса. Когда отсутствие девушки обнаружилось, именно Портиос объяснил отцу, что она решила последовать за другом детства - Танисом Полуэльфом. Свалившееся несчастье буквально подкосило Беседующего. Да как она отважилась на такое? Как посмела опозорить их род? Принцесса, бросившаяся следом за незаконнорожденным полукровкой!..

Солнце в небе померкло для убитого горем отца. Лишь необходимость и далее блюсти свой народ еще придавала ему силы. Но наступали минуты, когда он спрашивал себя - зачем?.. Не отойти ли от дел, не препоручить ли трон старшему сыну?.. Портиос и так уже управлял практически всем. В надлежащих случаях он почтительно спрашивал родительского совета, но чаще всего принимал решения сам. Юный вельможа, серьезный не по годам, обещал стать отменным правителем хотя кое-кто и считал, что в отношениях с Каганести и Сильванести ему не мешало бы держаться помягче.

Того же мнения держался и сам правитель - и вот, собственно, почему он до сих пор не спешил передавать Портиосу бразды. Иногда он пытался объяснить наследнику, что выдержка и терпение одержали больше побед, нежели угрозы и бряцание оружием. Портиос, однако, полагал, что его отец был попросту слишком сентиментален и мягок. Какая уж тут выдержка, если Сильванести, закосневшие в своей кастовой спеси, едва признавали Квалинести за эльфов, а Диковатых и вовсе считали низшей подрасой - вроде того как овражные гномы считались низшей разновидностью гномов. Отцу Портиос, конечно, этого не говорил, но про себя полагал, что кровопролития избежать не удастся.

А на другой стороне Тон-Цалариана таких же точно взглядов придерживался холодно-высокомерный вельможа по имени Квинат - если верить слухам, жених принцессы Эльханы Звездный Ветер. Ему было поручено возглавлять народ Сильванести, пока она не вернется, и это им с Портиосом выпало делить остров между двумя враждующими племенами. Причем о третьем народе они при этом даже не вспомнили.

Диковатым Эльфам лишь снисходительно объявили о новых границах - так собаке объявляют о том, что на кухню вход ей заказан. Каганести, и без того известные вспыльчивым нравом, справедливо возмутились: ведь это их землю делили и перекраивали пришельцы. И так уже охота делалась скудной; беглецы, которым тоже нужно было кормиться, во множестве истребляли зверей, от которых веками зависели Каганести... Так что Лорана нисколько не преувеличивала, говоря, что Река Мертвых в любой миг могла окраситься кровью и самым трагическим образом переменить свое имя.

Поселение Квалинести постепенно превращалось в воинский лагерь. С горечью наблюдал за этим правитель, но бед и несчастий, обрушившихся на него, было уже столько, что он почти перестал что-либо чувствовать. Все реже выходил он из своей хижины, предоставляя Портиосу все больше свободы... В тот день, когда наши герои прибыли в селение, называвшееся Квалин-Мори, Беседующий поднялся рано. Он всегда вставал рано. И не потому, что его ждало множество дел, просто, мучимый бессонницей, он и так уже провел большую часть ночи, глядя в потолок. Он занимался тем, что делал заметки к предстоявшей встрече с Главами Семейств - весьма неблагодарное занятие, ибо Главы Семейств были способны лишь жаловаться... И в это время снаружи поднялся какой-то шум.

У правителя упало сердце. Что там еще, подумал он со страхом. Последнее время подобный переполох приключался один, а то и два раза на дню. Должно быть, это Портиос поймал неразумных юнцов - Квалинести или Сильванести занявшихся грабежом или схлестнувшихся в драке... И Беседующий продолжал писать, ожидая, чтобы шум стих. Но тот только разрастался, приближаясь к его дому. Оставалось предполагать, что произошло нечто более серьезное. И правитель в который раз спросил себя, что же делать ему, вождю, если между эльфами вправду разразится война... Уронив гусиное перо, он расправил складки одежд и с затаенным ужасом стал ждать. Вот стража, стоявшая снаружи, взяла на караул. Раздался голос Портиоса - тот официально испрашивал позволения войти, ибо было все еще очень рано. Беседующий испуганно оглянулся на дверь, что вела в его личные покои; не потревожат ли жену? Она, бедняжка, все болела со времени исхода из Квалинести... Правитель поднялся на ноги. Скрывая дрожь, он принял суровый и строгий вид - обычную маску - и разрешил тем, за дверью, войти.

Стражник отворил дверь, собираясь что-то объявить, но не успел он выговорить и слова, как кто-то высокий и стройный, одетый в меховой плащ с капюшоном, проскользнул мимо воина и бегом бросился к правителю. И тот, заметив сперва только меч на боку у вошедшего, встревоженно отшатнулся.

Но капюшон слетел с головы пришельца, и глазам Беседующего предстало девичье лицо, обрамленное волосами медового цвета - лицо, которому даже у эльфов было немного равных по нежности и красоте.

- Отец! - крикнула Лорана. И упала в его объятия.

По случаю возвращения Гилтанаса, чью гибель давным-давно оплакал его народ, устроили праздник, равного которому не было у эльфов Квалинести с того самого вечера, когда наших героев провожали в Сла-Мори.

Гилтанас оправился уже в достаточной степени, чтобы присутствовать на пиру: единственным следом, который оставила рана, был небольшой шрам на скуле. Лоране и ее друзьям оставалось лишь удивляться - они-то видели, каким ударом наградил его тот эльф Сильванести. Но когда Лорана попыталась объяснить это отцу. Беседующий лишь пожал плечами и ответил, что Каганести многому научились у лесных друидов - вероятно, и лекарской премудрости тоже.

Такой ответ отнюдь не удовлетворил девушку. Кому, как не ей, было знать, сколь редко встречался на Кринне дар истинного исцеления! Ей очень хотелось поговорить на сей счет с Элистаном, - но тот без конца уединялся с ее отцом, на которого произвело немалое впечатление его жреческое могущество.

Что ж, Лорана была только рада тому, как принял ее отец Элистана, -особенно если вспомнить, как он обошелся с Золотой Луной, когда та явилась в Квалиност с медальоном Мишакаль, Богини-Целительницы, на груди. Однако Лорана дорого дала бы за то, чтобы побеседовать со своим мудрым наставником. Как ни радовалась она возвращению, было ясно: прежнего дома ей здесь никогда уже не обрести.

Все, казалось, были ей рады... Но вели себя с ней в точности так же, как с Дереком, Стурмом, Флинтом и Тасом. Она стала чужой. Даже родители, отойдя от первого волнения встречи, держались холодно и отстраненно. Она бы, пожалуй, и не задумалась об этом, если бы они хоть немного поменьше носились с Гилтанасом. Почему такое различие?.. Лорана была бессильна это уразуметь. И вышло так, что просветил ее опять-таки старший брат, Портиос. Все началось на пиру, который устроили в огромном бревенчатом зале, выстроенном Диковатыми Эльфами.

- Скоро ты сам увидишь, что мы живем теперь совсем не так, как раньше, в Квалинести, - сказал ее отец Гилтанасу. - Впрочем, я полагаю, ты быстро привыкнешь. - Потом он повернулся к Лоране и официальным тоном проговорил: - Я рад был бы вновь видеть тебя своим писцом. Боюсь, однако, что возня по хозяйству займет все твое время... Эти слова неприятно поразили Лорану. Она совсем не собиралась оставаться здесь жить, но самая мысль, что кто-то заменит ее в том, что считалось традиционной обязанностью королевской дочери, отозвалась болью. Вдобавок она уже не единожды заговаривала с отцом насчет того, что Око следовало доставить на Санкрист. Но он как будто не слышал.

- Правитель, - медленно выговорила она, постаравшись ничем не выдать раздражения. - Я уже говорила тебе, что мы не сможем остаться. Неужели ты не слушал ни меня, ни Элистана? Мы же завладели Оком Дракона! Теперь у нас есть средство подчинить драконов нашей воле и окончить эту войну! Мы должны отвезти Око на Санкрист...

- Замолчи, Лорана! - переглянувшись с Портиосом, резко оборвал ее отец. Брат сурово смотрел на нее. - Ты сама не понимаешь, что говоришь, -продолжал Беседующий. - Око - величайшая добыча, и здесь не время и не место о нем болтать. А о том, чтобы везти его на Санкрист, вообще речи быть не может!

- Прости, государь, - вставая и почтительно кланяясь, вмешался Дерек. - С твоего позволения, судьбу Ока решать не тебе. Оно тебе не принадлежит. Совет Рыцарства приказал мне раздобыть, если только представится случай, Око Дракона, и я его раздобыл. А теперь собираюсь доставить его в Санкрист, как мне и было приказано. Ты не имеешь права мне мешать.

- В самом деле? - глаза Беседующего гневно блеснули. - Мой сын Гилтанас доставил его в эту страну, которую мы, изгнанники Квалинести, объявили своей новой родиной. Око по праву принадлежит нам!

- Я никогда не говорил этого, отец, - возразил Гилтанас, густо покраснев под взглядами спутников. - Я на него не претендовал. Оно принадлежит нам всем... Портиос смерил младшего брата свирепым взглядом, и Гилтанас запнулся на полуслове и смолк.

- Уж если кому и предъявлять на него права, то разве Лоране, - взял слово Флинт Огненный Горн. Недобрые взгляды эльфов его ничуть не смущали. - Ведь это именно она убила Феал-хаса - волшебника и, между прочим, эльфа! - Но если Око принадлежит ей, - проговорил Беседующий голосом, шедшим, казалось, из глубины минувших веков, - это опять-таки значит, что оно по праву мое. Ибо она еще не достигла совершеннолетия, а стало быть, я, как отец, распоряжаюсь всем ее имуществом. Таков эльфийский закон, да и гномский, если память мне не изменяет.

Флинт, багровея, раскрыл рот для ответа, но Тассельхоф опередил его. - Ну и порядки у вас! - заявил кендер, благополучно пропустивший мимо ушей зловещий подтекст разговора. - А вот по нашему кендерскому закону -если только вообще есть на свете такая штука, как кендерские законы, - все владеют... Как бы это выразиться... Всем сообща!

Он говорил чистую правду: кендеры одинаково легкомысленно относились и к чужой собственности, и к своей. Ни один предмет не задерживался в кендерском доме надолго, если только его не приколачивали к полу гвоздями. В ином случае он рано или поздно привлекал внимание заглянувшего соседа, и тот нечаянным образом прихватывал его с собой. Одним словом, вещь, прожившая в доме более трех недель, считалась семейной реликвией. Некоторое время все молчали. Флинт лягнул Таса ногой под столом, и оскорбленный кендер надулся. Правда, он довольно скоро утешился, обнаружив, что его сосед по столу, знатный эльф, куда-то отлучился и позабыл на скамье свой кошелек. Кендер тотчас же занялся изучением содержимого кошелька и не отрывался от этого интереснейшего занятия до самого конца пира. Флинт же, при обычных обстоятельствах не спускавший с него глаз, утратил бдительность. Он-то хорошо понимал, что дело пахло бедой. Он видел, что Дерек был в ярости - лишь строгий кодекс приличия удерживал рыцаря за столом. Лорана тоже молчала, но и к еде более не прикасалась, лишь рассеянно ковыряла вилкой тонкую узорчатую скатерть. Она была очень бледна Флинт заметил это, даже несмотря на загар, покрывавший ее щеки. Гном. Он легонько толкнул локтем Стурма.

- Мы-то, дураки, думали, что прошли огонь и воду, добывая Око из замка Ледяной Стены, - сказал он ему вполголоса. - Подумаешь, удрать от свихнувшегося колдуна да нескольких человеко-моржей. Знать бы нам тогда, что придется иметь дело сразу с тремя народами эльфов!..

- Попробуем договориться с ними, - так же тихо ответил Стурм.

- Договориться! - фыркнул гном. - Договаривался камень с булыжником!..

И он не ошибся. После ужина, когда эльфы начали расходиться. Беседующий попросил друзей задержаться. Гилтанас сел подле сестры; оба с нарастающим беспокойством следили за тем, как Дерек пытался "договориться" с правителем.

- Око принадлежит нам, - произнес он ледяным тоном. - У тебя нет на него никаких прав, как нет их и у твоих дочери или сыном. Они путешествовали со мной потому лишь, что я им это позволил, выручив обоих во время разрушения Тарсиса. Я рад, что мне довелось доставить их на родину, и благодарю тебя за гостеприимство. Но не далее как завтра я отправляюсь на Санкрист. И забираю Око с собой.

Поднялся Портиос.

- Возможно, - сказал он, - кендер тоже заявит, что Око принадлежит ему. Это не имеет никакого значения. - Молодой вельможа говорил ровно и учтиво, но голос его был подобен отточенному ножу. - Око у эльфов и пребудет у них. Неужели ты полагаешь, что у нас хватит глупости позволить людям отобрать у нас бесценную добычу и наделать в мире еще больше беды?

- "Еще больше беды!" - побагровел Дерек. - Похоже, вы так и не поняли, в какую беду уже угодил этот мир! Драконы успели выгнать вас из родных мест и вот-вот нападут на нашу страну. Только мы, в отличие от вас, не помышляем о бегстве. Мы дадим отпор и будем сражаться! Может статься. Око - наша единственная надежна...

- Я уже сказал, что удерживать вас здесь не собираюсь. Можете, если хотите, вернуться домой и изжариться в драконьем огне, - ответил Портиос. Это вы, люди, потревожили древнее зло, вот и сражайтесь с ним сами. Повелители Драконов уже отняли у нас все, что хотели, и теперь, без сомнения, оставят нас в покое. Здесь, на Южном Эрготе, Оку ничто не грозит.

- Глупец! - кулак Дерека с треском опустился на стол. - У Повелителей Драконов только одна цель - завоевание всего Ансалона! Всего! В том числе и вашего несчастного островка! Быть может, на какое-то время вас и впрямь оставят в покое. Но если сомнут нас - очень скоро настанет и ваш черед!

- Он прав, отец. И ты сам это знаешь, - сказала Лорана. Это была неслыханная дерзость: эльфийские женщины не присутствовали на военных советах и уж тем более не высказывались на них. Ей, Лоране, было позволено сидеть здесь только ввиду ее непосредственного участия в обсуждавшихся событиях. Поднявшись на ноги, она обратилась к брату, который смотрел на нес с величайшим неодобрением: - Там, в Квалинести, отец говорил нам, что Повелитель Драконов мечтал не только о наших землях, но и о том, чтобы полностью истребить наш народ. Неужели ты позабыл?

- Ерунда! Мало ли о чем мог мечтать Верминаард. К тому же он мертв... Да! - гневно выкрикнула Лорана. - Но это мы его истребили, не ты!

- Лорана! - Беседующий-с-Солнцами выпрямился во весь рост, оказавшись даже выше старшего сына. - Не забывайся, женщина. Ты не смеешь разговаривать подобным образом со своим старшим братом. И вот что я тебе еще скажу: нас тоже подстерегало в пути немало опасностей. Только Портиос с Гилтанасом, в отличие от тебя, не забывали ни о своих обязанностях, ни об ответственности перед соплеменниками. В отличие от тебя, они не рвались из дому за ублюдком-полуэльфом, бесстыдная, бессовестная блу... Лорана побледнела так, что даже губы сделались белыми. Пошатнувшись, она ухватилась за край стола, чтобы не упасть. Подоспевший Гилтанас хотел поддержать ее, но она его отстранила.

- Ты не договорил, отец, - прошептала она и сама с трудом узнала собственный голос. - Что ты собирался сказать?

- Пойдем отсюда, Лорана, - умолял Гилтанас. - Отец совсем не имел в виду... Пойдем, а утром поговорим обо всем.

Правитель стоял молча, серое лицо казалось застывшим.

- Ты хотел сказать - "бессовестная блудница", - тихо проговорила Лорана.

- Отправляйся к себе, Лорана, - напряженным голосом приказал Беседующий.

- Вот, значит, как меня здесь называют, - прошептала Лорана, и судорога прошла по ее лицу. - Вот, значит, почему все прекращают разговоры и только пялятся на меня, когда я подхожу. Бессовестная блудница...

- Отец велел тебе идти, сестра, - сказал Портиос. - А что касается нашего к тебе отношения, не забывай, что тебе некого винить, кроме себя самой. Чего еще ты могла ожидать? Посмотри на себя, Лорана! Ты одеваешься, как мужчина. Ты с гордостью носишь меч, обагренный в крови! Ты только и делаешь, что болтаешь о своих так называемых подвигах! Шляешься неведомо где в обществе людей и гномов! Проводишь ночи среди мужчин!.. С этим своим любовником-полукровкой! Где он, кстати? Наверное, ты надоела ему, и он... Отсветы огня заметались перед глазами Лораны. Все тело охватил невыносимый жар, потом - холод. В глазах потемнело, она с ужасом почувствовала, что падает, но удержаться на ногах не смогла. Полузнакомые лица склонились над ней, из невероятного далека донеслись чьи-то голоса.

- Лорана, доченька. Потом была тишина. - Госпожа...

- Что?.. Где я? Кто ты такая? Я... Я ничего не вижу! Помоги мне!..

- Успокойся, госпожа... Вот, возьми меня за руку. Тихо, тихо... Я здесь, я Сильвара. Помнишь меня?

Ласковые руки помогли Лоране приподняться в постели.

- Попробуй выпить это, госпожа.

У губ Лораны оказалась прохладная чашка, полная родниковой воды. Лорана взяла чашку и с жадностью принялась пить, чувствуя, как отступает лихорадочный жар. Силы вернулись к ней, а вместе с ними и зрение. Возле ее постели горела свеча; она лежала в своей комнате, в доме отца. Рядом, на грубо сколоченной деревянной скамеечке, была сложена ее одежда, здесь же стояли ножны с мечом, а на полу лежал ее заплечный мешок. Поодаль, за столиком, опустив голову на руки, крепко спала приставленная к Лоране сиделка.

Лорана обернулась к Сильваре, и та, перехватив ее вопросительный взгляд, прижала палец к губам.

- Говори тихонечко, - предупредила дикарка. И кивнула в сторону сиделки: Нет, я не о ней: она будет спать еще много, много часов пока не выдохнется сонное зелье. Просто мало ли кто еще бодрствует в доме... Как, лучше тебе?

- Да, - растерянно кивнула Лорана. - Но я не помню...

- Ты лишилась чувств, - объяснила Сильвара. - Я слышала, о чем они говорили между собой, пока несли тебя сюда. Твой батюшка очень печалился. Он жалел о том, что у него вырвались подобные слова. Но ты причинила ему такую боль...

- Как же ты сумела подслушать?

- Я спряталась вон там, в темном углу. Эльфы моего племени умеют скрываться... Старая нянька сказала, что с тобой все будет в порядке, надо, мол, только дать тебе отдохнуть, и они ушли. Когда она отлучилась за одеялом, я подлила в ее чай снотворного сока...

- Зачем, Сильвара? - спросила Лорана. Внимательно приглядевшись к девушке, она запоздало сообразила, что та была настоящей красавицей. Отскрести бы только с нее всю эту грязь... Между тем Сильвара заметила ее изучающий взгляд и страшно смутилась.

- Я... Я сбежала от Сильванести, когда они переправили тебя через реку, госпожа...

- Пожалуйста, маленькая, зови меня Лораной!

- Лорана, - зардевшись, поправилась Сильвара. - Я пришла... Попроситься с тобой, когда ты надумаешь отсюда уйти...

- Уйти? - сказала Лорана. - Но я не... И замолчала.

- В самом деле? - негромко спросила Сильвара.

- Я... - в замешательстве выговорила Лорана.

- Я помогу вам! - с готовностью предложила Сильвара. - Я знаю путь через горы к поселению Рыцарей, куда приходят корабли с крыльями чаек. Я помогу вам бежать!

- Но почему ты решила нам помогать? - спросила Лорана. - Не обижайся, милая Сильвара, я ни в чем не подозреваю тебя, но... Ведь ты совсем нас не знаешь, а наш побег наверняка будет очень опасен. Тебе одной было бы гораздо проще уйти...

- Я знаю, что у вас - Око, - шепнула Сильвара.

- Каким образом ты?.. - ошеломленно спросила Лорана.

- Я слышала, о чем говорили между собой Сильванести после того, как расстались с вами на реке.

- Но как же ты поняла, что это такое?

- У моего народа... Есть легенды о нем, - теребя пальцы, выговорила Сильвара. - И я... Я понимаю - оно необходимо для того, чтобы прекратить эту войну. Тогда и ваше племя, и Сильванести смогут вынуться домой и оставят Каганести в покое. Это одна причина, а другая... - Сильвара помолчала и добавила еле слышно: - Ты - первая, кто правильно истолковал мое имя... Лорана озадаченно смотрела на нее. Похоже, девушка говорила искренне, но что-то мешало Лоране поверить ей до конца. Так рисковать жизнью ради случайно встреченных незнакомцев! А что, если она - шпионка Сильванести, подосланная, чтобы завладеть Оком? Это выглядело маловероятным: впрочем. Лоране доводилось наблюдать, как сбывались самые несусветные подозрения... Она обхватила руками голову, пытаясь собраться с мыслями. Можно ли было верить Сильваре, сулившей вывести их отсюда? Но что, однако, им еще оставалось? Им все равно придется идти через горы, населенные эльфами Каганести. Помощь Сильвары будет как нельзя более кстати...

- Мне надо переговорить с Элистаном, - сказала она наконец. - Не могла бы ты привести его сюда?

- Он здесь, за дверью, - ответила Сильвара. - Ждет, чтобы ты очнулась.

- А остальные? Остальные мои друзья?

- Господин Гилтанас, конечно, здесь, в доме вашего отца... - Было ли это игрой воображения, или бледные щеки Сильвары в самом деле зарделись при упоминании имени Гилтанаса? - Остальных, - продолжала дикарка, -поместили в "доме для гостей".

- Могу себе представить, - невесело кивнула Лорана.

Отойдя от ее постели, Сильвара бесшумно скользнула к двери, отворила ее и поманила кого-то рукой.

- Лорана!

- Элистан!..

Они обнялись. Прижавшись к его груди, Лорана блаженно закрыла глаза. Сильные руки жреца нежно обнимали ее. Вот теперь все будет хорошо. Пусть Элистан принимает решение. Он уж сообразит, что им делать...

- Тебе лучше? - заботливо спросил он. - Твой отец...

- Я знаю, - мотнула головой Лорана. При мысли об отце глухая боль снова стиснула сердце. - Подскажи, Элистан, как нам теперь быть? Сильвара только что предложила помочь нам с побегом... Мы можем прямо сегодня забрать Око и убежать...

- Если ты считаешь, что должна сделать это, девочка моя, так не теряй попусту времени, - сказал Элистан, усаживаясь в кресло подле ее ложа.

- О чем ты, Элистан? - Лорана непонимающе схватила его за руку. -Разве ты не...

- Нет, Лорана, - ответил он, накрывая ее руку своей. - Я должен остаться здесь, с эльфами. Я просил Паладайна о помощи и верю, что мне удастся убедить твоего отца в том, что я действительно служу истинным Богам. Если же я сбегу, он до скончания дней будет считать меня шарлатаном... Как и твой брат.

- Но... Ведь Око... Что нам с ним делать?

- Теперь все зависит от тебя, Лорана. В отношении Ока эльфы заблуждаются: будем надеяться, что со временем они это поймут. К сожалению, у нас нет в запасе столетий, которые можно было бы потратить на спор. Я полагаю, что тебе следует доставить Око на Санкрист...

- Мне? - ахнула Лорана. - Но я... Я же не могу! Я не сумею!

- Девочка моя, - твердо сказал Элистан. - Пойми одно: ты сама должна сделать выбор. И если ты примешь решение, выполнять его будет опять же некому, кроме тебя. Дерек и Стурм никак не разберутся между собой, к тому же они люди, а вам придется иметь дело с эльфами - с твоим племенем и с Каганести. Гилтанас держит сторону вашего отца... Словом, никто этого сделать не сможет, кроме тебя.

- Но я не способна...

- Ты сама еще не знаешь, девочка, на что ты способна. Быть может, все, что тебе пришлось пережить, и было-то лишь подготовкой к сегодняшнему испытанию. Так не теряй времени, Лорана! А теперь - прощай... - Элистан поднялся, его ладонь легла на ее голову: - Да пребудет с тобою благословение Паладайна... И мое.

- Элистан!.. - прошептала Лорана. Но жрец уже вышел, и Сильвара притворила за ним дверь.

Лорана вновь опустилась на свое ложе и попыталась заставить себя сосредоточиться. Элистан, разумеется, был прав. Око ни в коем случае не должно здесь оставаться. И если уж бежать, так бежать немедленно. Сегодня. Сейчас. Но сколько всего обрушилось на нее разом! И она оказалась за все в ответе! Можно ли доверять Сильваре? Но что толку задумываться об этом? "Все равно она единственная, кто способен нас вывести. Остается завладеть Оком и обломком Копья и вызволить друзей. Око и Копье - с этим мы уж как-нибудь справимся. Но вот остальные..."

И Лорана внезапно поняла, что ей следовало делать. И поняла, что подсознательно обдумывала это еще во время разговора с Элистаном.

Вот он, решительный миг, сказала она себе. Похитив Око, о возвращении придется забыть. Мне останется только бежать в ночь, чужими, враждебными землями... И все бы еще ничего, если бы не Гилтанас. Мы с ним слишком многое испытали вместе, чтобы просто так бросить его здесь. Но он придет в ужас от одной мысли о том чтобы украсть Око и бежать! И потом, не выдаст ли он нас, если решит остаться?..

Лорана прикрыла глаза и обессиленно опустила голову на колени. Танис, Танис, где ты? Что мне делать, любимый? И почему я должна решать? Я не хочу... Вот когда вспомнились ей усталость и печаль на лице полуэльфа. Должно быть, и он задавал себе такие же точно вопросы. Он всегда казался ей таким сильным, а на самом деле, наверное, он чувствовал себя столь же несчастным и одиноким и так же боялся, как она. И точно так же был чужаком в своем собственном племени... А мы зависели от него, хотел он того или не хотел, думала Лорана. И он принимал это. И делал то, что казалось ему правильным. Вот и я должна поступать так же... Усилием воли Лорана запретила себе думать об этом. Решительно вскинула голову и поманила к себе Сильвару.

Не в силах заснуть, Стурм мерил шагами хижину, в которую их поместили. Флинт громко храпел, растянувшись на кровати. В другом конце комнаты, свернувшись калачиком, лежал несчастный Тассельхоф, прикованный за ногу к столбу. Стурм вздохнул. Будет ли когда-нибудь предел их злосчастьям?..

Лучше было не вспоминать, чем кончился пир. Когда Лорана упала без чувств, Стурм едва сумел справиться с разгневанным гномом: тот жаждал крови и сулился оторвать Портиосу руки и ноги, Дерек же заявил, что отныне считает себя не гостем, но пленником в стане врага и почитает первейшей своей обязанностью бежать, после чего привести сюда Рыцарей и отбить Око силой оружия. Естественно, его немедля увела стража. Но едва Стурм кое-как утихомирил Флинта, как откуда-то возник эльфийский вельможа и заявил, что Тассельхоф украл его кошелек!

Вот так и вышло, что к "гостям" Беседующего-с-Солнцами приставили двойной караул...

- Перестанешь ты когда-нибудь ходить туда-сюда? - спросил Дерек.

- А что? - огрызнулся Стурм. - Спать не даю?

- Спать при таких обстоятельствах способен только непроходимый дурак. Ты мне мешаешь сосредото...

- Тс-с! - Стурм предостерегающе вскинул руку.

Дерек немедленно замолчал. Стурм указал вверх. Старший рыцарь присоединился к Стурм у, стоявшему посередине комнаты, и оба уставились на потолок. В прямоугольном бревенчатом доме была одна дверь, два окна и открытый очаг в полу. Дым уходил в специальное отверстие на крыше.

Сквозь это-то отверстие и долетел звук, привлекший внимание Стурма. Что-то шуршало и царапалось там, наверху. И деревянные балки тихонько потрескивали, как будто по крыше полз кто-то тяжелый.

- Зверь какой-нибудь, - пробормотал Дерек. - А мы безоружны!

- Нет, не зверь, - внимательно прислушался Стурм. - Зверь бы ворчал.

Кто-то не хочет, чтобы его увидели или услышали. Интересно, что там поделывает стража?

Дерек отошел к окошку и выглянул наружу:

- Сидят вокруг костра... Двое спят. Не слишком озабочены нами! -добавил он с горечью.

- А что им беспокоиться, - Стурм не сводил глаз с потолка. - Только крикни, и пара тысяч эльфов тут как тут. Но какого... Стурм встревоженно отшатнулся, когда звезды, различимые сквозь дымоход, заслонило темное тело. Быстро нагнувшись, рыцарь подхватил из очага тлеющее полено, намереваясь в случае чего пустить его в ход.

- Стурм! Стурм Светлый Меч!.. - донеслось сверху.

Голос был знакомый. Стурм напряг память... И ему сразу вспомнилась Утеха.

- Терос! - ахнул он. - Терос Железодел! Что ты тут делаешь? Последний раз я тебя видел полумертвым у эльфов... Огромный кузнец с трудом протиснулся в дыру, разворошив часть крыши, и шумно спрыгнул вниз. Разбуженный гном вскинулся на кровати и спросонок прищурился на странную фигуру посреди комнаты:

- Кто там еще... - И вскочил, тщетно шаря в поисках отнятой секиры.

- Тихо! - велел кузнец. - Потом все объясню. Госпожа Лорана прислала меня с наказом выпустить вас отсюда. Она будет ждать в лесу. Давайте, шевелитесь! До рассвета всего несколько часов, а к тому времени мы должны быть уже за рекой... - И Терос подошел к Тассельхофу, безуспешно пытавшемуся избавиться от цепи: - Ну что, великий вор? Попался-таки наконец?

- И никакой я не вор! - возмутился кендер. - Я-то думал, Терос, ты хорошо меня знаешь! Тот кошелек сам свалился мне в руки... Усмехнувшись, кузнец обхватил ладонями цепь, резко рванул - и звенья лопнули. Но Тассельхоф этого даже не заметил. Он во все глаза смотрел на руки кузнеца. Левая была темной, смуглой, как ей и полагалось быть. Зато правая блестела чистым серебром!

- Терос, - выговорил он осипшим голосом. - Твоя рука...

- Все вопросы потом, воришка, - непреклонно отвечал кузнец. -Давайте-ка живо двигаться, да смотрите мне, не шуметь!

- За реку!.. - простонал Флинт, сокрушенно мотая головой. - Опять лодки. Опять лодки...

- Я хочу видеть правителя, - сказала Лорана стражу, охранявшему вход в покои ее отца.

- Час поздний, - отвечал тот. - Они уже легли почивать.

Лорана откинула с головы капюшон, и страж поклонился:

- Прости, принцесса... Я тебя не узнал. - И подозрительно посмотрел на Сильвару: - А это кто с тобой?

- Моя служанка. Не ходить же мне среди ночи одной!

- Конечно, конечно... - И страж торопливо отворил дверь: - Прошу, принцесса. Опочивальня правителя - третья по правую руку.

- Благодарю, - кивнула Лорана и стремительно шагнула вперед. Сильвара, закутанная в широченный плащ, последовала за ней. - Сундук стоит у него в комнате, в ногах кровати, - шепнула ей Лорана. - Так ты уверена, что сумеешь унести Око? Оно такое большое и тяжелое!

- Разве? - Сильвара озадаченно смотрела на мнимую хозяйку. - Оно примерно вот такое... - И взмахом рук девушка обрисовала нечто вроде детского мячика.

- Нет, - нахмурилась Лорана. - Ты же его не видела. Оно почти два фута в поперечнике! Потому-то я и велела тебе нарядиться в длинный плащ... - Сильвара смотрела на нее непонимающими глазами, и Лорана вздохнула: -Ладно, не торчать же здесь попусту... Придумаем что-нибудь прямо на месте! И они двинулись по коридору бесшумной походкой, которой позавидовал бы и кендер, И наконец добрались до двери опочивальни.

Лорана взялась за дверь, придерживая дыхание, - ей казалось, что даже стук сердца мог ее выдать. Дверь отворилась, заскрипев так, что девушка невольно стиснула зубы. Сильвара дрожала от страха. Кто-то, лежавший в постели, пошевелился и перевернулся на другой бок: мать. Лорана видела, как отец, не просыпаясь, успокаивающе погладил плечо жены. Она почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. Решительно сжав губы, она схватила Сильвару за руку и шагнула через порог.

Сундук стоял в ногах отцовской кровати. Он был заперт, но у каждого из членов отряда был при себе маленький серебряный ключ. Лорана быстро отперла сундук, подняла крышку... И от изумления едва не выронила ее. Око, лежавшее там, внутри, по-прежнему неярко переливалось сине-белыми бликами... Но это было не то Око! Или... Неужели оно съежилось? Оно было теперь размером с детский мячик, как раз такое, как и показывала Сильвара. Лорана наклонилась за ним. Око было тяжелым, но она подняла его без большого труда. Ее руки дрожали, пока она осторожно вытаскивала его из сундука и передавала Сильваре. Дикарка мгновенно спрятала его под плащом. Лорана же вынула обломок Копья, помимо воли удивляясь себе: и на что ей понадобилось древнее, ни к чему более не годное оружие... Нет, нельзя его оставлять, подумалось ей. Тот рыцарь отдал его Стурму. Он хотел, чтобы Стурм им владел.

На самом дне сундука лежал Губитель Червей - Танисов меч, врученный ему Кит-Кананом. Лорана в замешательстве смотрела то на него, то на обломок пики. Все сразу ей было не унести. Она хотела было положить пику на место, но Сильвара схватила ее за руку:

- Что ты делаешь! - сказала она, едва шевеля губами, но глаза сверкали. Возьми ее! Возьми!

Лорана с изумлением воззрилась на девушку... Потом поспешно спрятала обломок Копья под плащом и закрыла сундук, оставив меч внутри. И только-только успела отнять руку от крышки, когда ее отец неожиданно приподнялся в постели.

- Кто здесь? - спросил он встревоженно, силясь разогнать остатки сна. Сильвару опять затрясло. Лорана стиснула ее руку, призывая к молчанию.

- Это я, отец, - сказала она чуть слышно. - Я, Лорана. Я... Я пришла сказать тебе, что... Сожалею о том, как все вышло. Я хочу попросить у тебя прощения...

- Ах, Лорана... - правитель откинулся на подушки и закрыл глаза. - Я прощаю тебя, дочь. А теперь возвращайся к себе. Поговорим утром... Лорана обождала, пока его дыхание снова стало спокойным и ровным. И повела Сильвару вон из комнаты, крепко сжимая под плащом обломок Копья.

- Кто идет? - тихо окликнул по-эльфийски человеческий голос.

- А кто спрашивает? - отозвался чистый, звонкий голос эльфа.

- Гилтанас? Никак ты?..

- Терос, друг мой! - И молодой эльф возник из потемок, чтобы крепко обнять кузнеца. На какой-то миг волнение лишило его дара речи, но потом он изумленно высвободился из медвежьих объятий друга: - Терос! У тебя две руки! Как же так, ведь правую тебе отсекли дракониды в Утехе! Ты умирал, и если бы не Золотая Луна...

- А помнишь, что сказал мне этот боров - Младший Командир? - прогудел в ответ низкий, звучный голос Железодела. - Если, мол, кузнец, у тебя снова заведется вторая рука, так разве только ты сам себе ее выкуешь! Вот я ее и выковал. Как я обзавелся Серебряной Рукой, которую нынче ношу? О, это целая история с приключениями...

- ... И мало подходящая для того, чтобы ее рассказывать прямо сейчас, проворчал сзади другой голос. - Если, конечно, ты не хочешь, чтобы две тысячи эльфов собрались ее послушать...

- Значит, тебе тоже удалось бежать, Гилтанас? - спросил Дерек из темноты. - Ты принес Око?

- Я не убегал, - ледяным тоном ответствовал Гилтанас. - Я на время покинул отцовский дом, чтобы моей сестре и Силь... Ее служанке не пришлось блуждать ночью одним. И это сестра, а не я, надумала унести Око... Еще не поздно переменить это безумное решение, Лорана, - и Гилтанас повернулся к ней. Прошу тебя, верни Око. Неужели поспешные слова Портиоса совсем лишили тебя здравого смысла? Если Око останется здесь, с его помощью мы сможем защитить наш народ. У нас есть волшебники - они разберутся, как оно действует...

- Слушайте, давайте сдадимся страже - и дело с концом! - Каждое слово Флинта сопровождало облачко морозного пара. - Может, хоть дадут выспаться в тепле...

- Вот что, эльф, - сказал Дерек. - Либо поднимай тревогу, либо дай нам уйти. Одна просьба - прежде, чем выдавать нас, дай нам хоть сколько-то времени...

- Я совсем не собираюсь вас выдавать, - сердито проговорил Гилтанас. И, не обращая внимания на остальных, снова повернулся к сестре: - Ну, Лорана?..

- Я не изменю своего решения, - сказала она медленно. - Я много думала об этом и полагаю, что поступаю правильно. Того же мнения и Элистан. Сильвара переведет нас через горы...

- Я тоже неплохо знаю эти горы, - подал голос Терос. - Я тут только и делал, что лазал по горам. И без меня вам нипочем не миновать стражу...

- Значит, все решено.

- Что ж, - вздохнул Гилтанас, - тогда я тоже пойду с вами. Если я останусь, Портиос до конца моих дней будет подозревать меня в соучастии... Отлично! - буркнул Флинт. - Ну так бежим мы или не бежим? Может, обождем, пока еще кто-нибудь проснется?

- За мной, - сказал Терос. - Стража давно привыкла к моим ночным прогулкам. Так что держитесь в потемках, а говорить предоставьте мне... -Поймав Тассельхофа за воротник теплого плаща, он оторвал маленького кендера от земли и строго посмотрел ему прямо в глаза, сурово предупреждая: - И в первую очередь, воришка, это относится к тебе!

- Хорошо Терос... - смиренно ответствовал Тас, и серебряная рука могучего кузнеца вновь поставила его наземь. Надо признаться, кендер испытал легкое потрясение. Он принялся поправлять сумочки и кармашки, пытаясь сохранить остатки достоинства.

Следом за темнокожим кузнецом спутники выбрались на окраину эльфийского поселения, двигаясь настолько тихо, насколько были на это способны два рыцаря в доспехах и гном. Лоране все время казалось, будто они шумели, точно свадебный поезд. Ей оставалось только кусать губы: рыцари то и дело лязгали латами, а Флинт спотыкался о каждый древесный корень и с ужасающим плеском влетал во все лужи подряд.

Но самодовольное спокойствие притупило бдительность эльфов, накрыв лагерь, точно мягкое, мохнатое одеяло. Они так счастливо избегли опасности. Никто не верил, что враг разыщет их здесь и вздумает угрожать. И потому эльфы Квалинести мирно спали, а наши герои уходили все дальше во тьму.

Сильвара, несшая Око, чувствовала, как нагрелся у тела холодный хрустальный шар, как зашевелилась, затрепетала в нем скрытая жизнь...

- Что мне делать? - шептала она на языке Каганести, невидящими глазами глядя в ночную темноту. - Почему именно я? Я ничего не понимаю... Что же мне делать?.

4. РЕКА МЕРТВЫХ. ЛЕГЕНДА О СЕРЕБРЯНОЙ ДРАКОНИЦЕ

Ночь стояла тихая и холодная. Тяжелые тучи заслоняли звезды и луны. Ни дождя, ни ветра не было, но в воздухе висело тягостное ожидание чего-то. Лоране казалось, будто сама природа затаилась, объятая тревогой и страхом. А за спиной беглецов безмятежно спал эльфийский народ, погрязший в мелочных ссорах и дрязгах... Каковы-то будут плоды подобной сонливости? Спутники миновали караульщиков без большого труда. Узнав Тероса, эльфы подошли перекинуться с ним словечком - чем и не преминули воспользоваться наши беглецы, незаметно прокравшиеся мимо под прикрытием леса. Небо на востоке начинало бледнеть, когда они наконец достигли реки. - И как, интересно, мы намереваемся переправляться? - мрачно глядя на воду, спросил гном. - До смерти не люблю лодок, но все лучше, чем вплавь...

- Ну, невелико затруднение. - Терос обернулся к Лоране и кивнул на Сильвару: - Попроси свою маленькую подружку.

Лорана, а за ней и все остальные удивленно посмотрели на дикарку. Та густо покраснела и потупилась, смущенная необычным вниманием.

- Каргей Саргарон прав, - пробормотала она наконец. - Подождите здесь, под деревьями... И, оставив их, она побежала к берегу; движения ее завораживали -столько было в них дикой, стремительной грации. Лорана отметила про себя, что ее брат положительно не мог оторвать от Сильвары глаз.

Вот она поднесла пальцы ко рту и засвистала по-птичьи. Выждав какое-то время, она трижды повторила сигнал. Спустя несколько минут, порождая над водой эхо, с другого берега донесся ответ.

Довольная Сильвара вернулась к друзьям. И вновь Лорана заметила, что, разговаривая с Теросом, девушка нет-нет да и косилась на Гилтанаса. И, смущаясь, вновь быстро взглядывала на кузнеца.

- Каргей Саргарон! - говорила она торопливо. - Мои соплеменники сейчас будут здесь, но, пожалуйста, выйди к ним вместе со мной: ты им лучше объяснишь, что к чему... - Синие - теперь, при свете зари, Лорана наконец их рассмотрела - глаза Сильвары обратились на Стурма и Дерека, и дикарка чуть заметно покачала головой: - Боюсь, им не слишком понравится, что такие люди войдут в нашу страну... Да и эти эльфы тоже... - Последовал извиняющийся взгляд в сторону Лораны и Гилтанаса.

- Я поговорю с ними, - пообещал Терос. Пригляделся и помахал рукой: -Ага! Вот и они!

Лорана заметила две темные тени, скользившие по серой, как небо, глади воды, и сообразила, что Каганести, по-видимому, сторожили здесь безотлучно. Они узнали зов Сильвары и откликнулись на него... Но не странно ли, что рабыня пользовалась подобной свободой? И если она без труда могла убежать, то почему она оставалась среди Сильванести? Очень странно. А может, она и не стремилась бежать от них?..

- Что значит "Каргей Саргарон"? - спросила она Тероса.

- "Человек с Серебряной Рукой", - улыбнулся кузнец.

- Похоже, они доверяют тебе.

- Да. Я уже рассказывал, что немало попутешествовал окрест. Ну так вот, я провел изрядное время среди соплеменников Сильвары... - И на смуглом лбу кузнеца появилась складка: - Не посчитай за непочтительность, принцесса, но если бы ты только знала, сколько горя принес твой народ этим беднягам! Перебили и разогнали всю дичь, а молодежь поработили, приманив золотом, сталью и серебром... - Терос тяжело и с гневом вздохнул. - То есть я делал, что мог. Я их выучил ковать инструменты и оружие для охоты... Но зима, боюсь, выдастся морозной и долгой, а дичи уже теперь мало. И если им придется выбирать между голодом и войной...

- Если бы я осталась... Я попробовала бы помочь... - пробормотала Лорана, понимая в то же время, что терзает себя попусту. О какой помощи кому-либо могла она думать, если от нее самой отказывалась родня?..

- Не разорваться же тебе, - сказал ей Стурм. - Пускай разбираются сами. А ты делаешь то, что и должна делать.

- Знаю... - вздохнула она, оглядываясь назад, туда, где осталось поселение Квалинести. - А ведь я была так похожа на них, Стурм, - сказала она, вздрагивая от утреннего холода. - Мой крохотный чудесный мирок Так долго вращался вокруг меня, что я готова была вообразить себя пулом вселенной. Я и за Танисом-то побежала потому, что была уверена: стоит мне как следует захотеть, и он меня снова полюбит. А почему бы и нет? Меня все любили... Вот тут и выяснилось, что мир не только не крутится ради меня одной - он меня попросту не замечает. Я увидела смерть и страдания. Я была вынуждена убивать... - она посмотрела на свои руки, - ... Ибо иначе была бы убита сама. И я увидела настоящую любовь... Как у Речного Ветра и Золотой Луны... Любовь, во имя которой и жизнь не жалко отдать. Какой же глупой и ничтожной я себе показалась тогда! А теперь весь мой народ кажется мне мелочным и ничтожным. Прежде я думала, что он совершенен. Теперь же я понимаю, как чувствовал себя Танис... И почему он от нас ушел... Между тем лодки Диковатых Эльфов подошли к берегу, и Сильвара с Теросом спустились переговорить с гребцами. Потом по знаку Тероса спутники вышли из-под деревьев на открытое место, чтобы Каганести могли их рассмотреть. Все старались держать руки подальше от оружия.

Сперва им показалось, что из этой затеи толку не будет. Каганести застрекотали на своем диалекте эльфийского, и Лорана, не без труда следившая за их речами, поняла: они наотрез отказывались иметь с беглецами какое-либо дело.

Потом в лесу позади них запели рога. Гилтанас и Лорана встревоженно переглянулись. Терос ткнул серебряным пальцем в сторону спутников, потом ударил себя в грудь ладонью, по-видимому, давая слово и ручаясь за всех. Вновь прозвучали рога... Сильвара горячо поддерживала кузнеца. И наконец Диковатые Эльфы с явной неохотой дали себя уговорить.

Друзья поспешили к воде: всем было ясно, что их отсутствие было обнаружено и погоня уже шла по горячему следу. Один за другим забрались они в лодки, выдолбленные из цельных стволов... Все, кроме Флинта. Гном со стоном бросился наземь, мотая головой и бормоча что-то на своем языке. Стурм озабоченно смотрел на него, опасаясь, как бы не повторилось происшествие на озере Кристалмир, когда Флинт наотрез отказался садиться в лодку. Положение спас Тассельхоф: настырный кендер тянул гнома за руку, всячески тормошил и теребил его - и заставил-таки подняться.

- Мы еще сделаем из тебя моряка! - заявил он весело, подталкивая Флинта в спину кулаком.

- Никогда! И прекрати тыкать в меня этой штуковиной! - рычал гном. У края воды он остановился в нерешительности и принялся вертеть в руках деревяшку. Тас запрыгнул в лодку и потянулся к нему:

- Имей совесть, Флинт! Давай залезай!

- Вы мне вот что скажите, - сглотнул гном. - Почему эта река называется "Рекой Мертвых"?

- Скоро увидишь сам и все поймешь, - проворчал Терос. Сильная темнокожая рука кузнеца подхватила гнома и, точно мешок с картошкой, перебросила его в лодку. - Вперед! - сказал Терос Диковатым Эльфам, но те и без него знали, что делать: деревянные весла разом ударили по воде. Долбленка, подхваченная течением, быстро помчалась на запад. Лесистые берега буквально летели назад; холодный ветер так студил лица, что беглецы вынуждены были пригнуться, прячась на дне. На южном берегу, там, где поселились Квалинести, не было заметно никаких признаков жизни. Зато на северном Лоране удалось разглядеть какие-то тени, мелькавшие среди деревьев. И она поняла, что Каганести были далеко не так наивны, как кое-кто думал: они пристально наблюдали за своими соседями. Лорана задумалась о том, сколько из них, живших на положении рабов, были в действительности соглядатаями, и глаза ее невольно обратились к Сильваре. Вскоре они достигли такого места, где река, по которой они приплыли с востока, сливалась с другой, катившей свои воды с севера. Получался широкий поток, стремившийся на юг, в море. Неожиданно Терос вытянул руку. - А вот и ответ, гном, на твои вопросы, - проговорил он торжественно. По волнам северного притока к ним приближалась другая лодка. В ней никого не было видно, и сперва беглецы решили, что ее попросту унесло от причала, но потом разглядели, что лодка была не пустая - уж слишком низко сидела она в воде. Диковатые Эльфы замедлили гребки, направили свои лодки на отмель... И склонили головы почтительно и скорбно.

И Лорана наконец догадалась, в чем дело.

- Погребальная лодка... - пробормотала она.

- Да, - кивнул Терос, и глубокая печаль наполнила его взгляд. Лодка, несомая течением, проплыла совсем рядом с ними. Внутри лежало мертвое тело юного эльфа из племени Каганести. Судя по кожаным доспехам, это был воин. Руки, сложенные на груди, сжимали железный меч. Рядом лежали лук и колчан со стрелами. Глаза эльфа были закрыты - казалось, он мирно спал. Вот только пробудиться от этого сна ему уже не было суждено.

- Теперь вы понимаете, почему мы называем нашу реку Тон-Цаларианом, Рекой Мертвых, - негромко прозвучал певучий голос Сильвары. - Мой народ столетиями возвращал усопших морю: ведь это оно когда-то породило всех нас. А теперь даже этот древний обычай стал лишним поводом для ссор между нашим племенем и двумя другими... - Она посмотрела на Гилтанаса. - Твои сородичи полагают, будто мы святотатственно оскверняем реку. Они пытаются заставить нас прекратить...

- Чует мое сердце, скоро плывущее по реке тело будет принадлежать Сильванести или Квалинести, а в груди у него будет торчать стрела Каганести, мрачно предрек Терос. - Ох, быть войне!

- Надеюсь, эльфы все же поймут, что у них есть общий враг, и притом куда более опасный, - сказал Стурм. - Смотрите! Вы видите?

У ног мертвого эльфа лежал щит - щит врага, бой с которым стал последним для юного воина. И Лорана ахнула, разглядев на покореженном щите ненавистный символ:

- Это щит драконида!..

Путешествие вверх по Тон-Цалариану оказалось долгим и многотрудным: мощное течение преодолеть было нелегко. Даже Тасу вручили весло, но он тут же уронил его за борт и чуть не вывалился сам, пытаясь его достать. Спасибо, Дерек вовремя ухватил его за пояс и втащил обратно в лодку, а Диковатые Эльфы решительно заявили, что сами выкинут кендера в воду, если он учинит что-нибудь еще.

Оставшись без дела, Тассельхоф вскоре заскучал и стал смотреть за борт, надеясь разглядеть хотя бы рыбешку.

- Вот это да! - сказал он неожиданно. И, перегнувшись, опустил в воду ладонь. Когда он вновь вытащил ее, руку покрывало прозрачное серебро, сверкавшее на утреннем солнце. - Серебряная вода! Эй, Флинт, посмотри! -окликнул он гнома, сидевшего в другой лодке. - Посмотри в воду!..

- Еще чего! - стуча зубами, откликнулся гном. Он мрачно греб, глядя куда угодно, только не в воду, и оттого не попадал в такт с остальными.

- Ты не ошибся, маленький кендер, - улыбнулась Сильвара. - Вот и Сильванести дали нашей реке имя "Тон-Саргон", что значит - "Серебряная Дорога". Жаль, что вы попали сюда при такой скверной погоде. В полнолуние она особенно прекрасна: вся река словно бы течет расплавленным серебром... Почему? - спросил Тас, с удовольствием разглядывая свою поблескивающую ладонь.

- В точности не знает никто, - замялась Сильвара. - В моем племени бытует одна легенда... И она замолкла, покраснев.

- Что за легенда? - спросил Гилтанас. Молодой вельможа сидел как раз напротив Сильвары, устроившейся на носу. Веслом он, правду сказать, действовал не намного проворнее Флинта, ибо то и дело засматривался на Сильвару и забывал о деле. Она уже и глаз поднять не могла без того, чтобы тотчас не встретиться с ним взглядом. А поскольку длилось это не первый час, смущение девушки не знало предела.

- Тебе вряд ли покажется интересной наша легенда, - сказала она, глядя в серо-серебристую даль и старательно избегая его взгляда. - Это всего лишь детская сказка о Хуме...

- Хума! - встрепенулся Стурм, сидевший позади Гилтанаса. Рыцарь греб размеренно и неутомимо - и за себя, и за эльфа с гномом. - Пожалуйста, расскажи нам о Хуме!

- Расскажи, - улыбнулся Гилтанас.

- Что ж... - Сильвара покраснела еще пуще и, откашлявшись, начала: -Каганести рассказывают об этом так... На закате войн с драконами рыцарь Хума путешествовал из страны в страну, пытаясь хоть чем-нибудь помочь людям. Но, к великому своему горю, видел, что не в его силах было остановить разрушение и смерть, которые приносили на своих крыльях драконы. И тогда он обратился к Богам... Сильвара покосилась на Стурма. Тот утвердительно кивнул головой:

- Все верно. И Паладайн ответил на его молитву, послав ему Белого Оленя. Но куда завел Хуму тот Олень, не знает никто.

- Мой народ знает, - тихо ответила. Сильвара. - Ибо, преодолев бесчисленные опасности и испытания, Хума вышел вслед за Оленем в тихую рощу здесь, на Эрготе. Там его встретила женщина, столь же добродетельная, сколь и прекрасная. Она говорила с ним и нашла слова, облегчившие его боль. Они с Хумой полюбили друг друга, но еще много месяцев она отвергала все его клятвы и лишь потом, не выдержав огня, бушевавшего в ее сердце, ответила на его любовь. И счастье их было подобно серебряному лунному свету в страшной ночи... Сильвара умолкла, невидяще глядя куда-то вдаль. Потом рассеянно коснулась грубой ткани, в которую было завернуто Око Дракона, лежавшее у ее ног.

- Продолжай же, - попросил Гилтанас. Молодой эльф уже и не притворялся, что гребет, и сидел неподвижно, зачарованный красотой Сильвары и музыкой ее голоса.

Сильвара вздохнула и, выпустив уголок ткани, устремила взгляд за реку, туда, где темной стеной стояли леса.

- Недолгим было их счастье, - тихо продолжала она. - Ибо женщина та хранила страшную тайну: вовсе не к роду людскому принадлежала она. Она была драконицей, и лишь волшебство придавало ее телу видимость женского. Но Хуме она солгать не могла: она слишком любила его. Ужасаясь, открыла она Хуме свое естество, явившись ему однажды ночью в своем истинном облике, в облике серебряной драконицы. Жизнь была не мила ей; она надеялась, что Хума возненавидит ее или даже убьет. Но рыцарь, увидевший перед собой лучезарное, великолепное существо, тотчас признал в нем благородный дух женщины, которую полюбил. Тогда она вновь обернулась женщиной и обратилась с молитвой к Паладайну, прося оставить ее навеки в женском обличье. Она готова была отказаться и от способности к волшебству, и от долгого драконьего века, лишь бы полностью принадлежать Хуме...Жить в его мире... Сильвара опустила ресницы; на лице ее было страдание. Гилтанас, смотревший на нее во все глаза, недоумевал, почему так волновала и мучила ее эта старинная повесть. Наклонившись вперед, он коснулся руки Сильвары. Девушка вздрогнула, точно дикий зверек, и отшатнулась так резко, что закачалась лодка.

- Прости, я совсем не хотел испугать тебя, - виновато проговорил Гилтанас. - Но что же было дальше? Что ответил ей Паладайн?

Сильвара глубоко вздохнула.

- Паладайн пообещал исполнить ее желание... Но с одним условием, и страшным было это условие. Он открыл перед ними будущее, и они увидели: если она останется драконицей, им с Хумой даровано будет Копье и силы для победы над драконами Тьмы. Если же она сделается человеком, они с Хумой будут жить долго и счастливо как муж и жена - но власть над миром обретут силы Зла. Тогда Хума поклялся отдать все - даже свое рыцарство и свою честь - за счастье вдвоем с любимой. Но свет померк для него при этих словах, и, плача, он понял, какой ответ даст. Нельзя, чтобы драконы Тьмы правили миром... А серебряная река, говорят, возникла из слез несчастной драконицы, которые она пролила, когда Хума покинул ее, отправившись на поиски Копья...

- Хорошая сказка, только уж больно печальная, - зевнул Тассельхоф. -Ну и что, вернулся к ней Хума? Как там насчет счастливого конца?

- Историю Хумы счастливой не назовешь, - сказал Стурм, неодобрительно хмурясь. - Он с величайшей славой пал в битве: сразил предводителя драконов, но и сам получил смертельную рану. Я слышал, однако, - добавил рыцарь задумчиво, - что в последний свой бой Хума летел верхом на Серебряной Драконице...

- Тот рыцарь в замке Ледяной Стены тоже сидел на серебряном драконе! радостно встрял Тас. - И он отдал Сту... Рыцарь немедленно ткнул его в спину, и кендер запоздало припомнил, что это было вроде как секретом.

- Серебряная Драконица? - пожала плечами Сильвара. - Не знаю. Мой народ вообще-то немного знает о Хуме. Он, в конце концов, был человеком. Я думаю, и легенда-то сохранилась у нас потому лишь, что связана с рекой, которую мы любим, которой мы доверяем своих умерших... Тут один из Каганести указал пальцем на Гилтанаса и резко сказал что-то Сильваре. Гилтанас, ничего не понимая, вопросительно посмотрел на нес, и девушка улыбнулась:

- Он спрашивает, действительно ли ты слишком знатен, чтобы грести? В этом случае вашему сиятельству предоставляется плыть... Гилтанас улыбнулся в ответ. Щеки молодого вельможи вспыхнули, он поспешно подхватил весло и взялся за работу.

К концу дня даже Тассельхофа вновь засадили грести, но, несмотря на все их усилия, лодки медленно и с трудом продвигались вверх по реке. Ко времени вечернего привала у каждого болели все мышцы, а на руках кровоточили мозоли. Сил едва хватило на то, чтобы втащить лодки на берег и укрыть их в кустах.

- Как ты думаешь, мы оторвались от погони? - устало спросила Лорана у кузнеца.

- Смотри сама, - Терос указал вниз по течению.

В сгущавшихся сумерках на воде были едва различимы темные точки. Они были еще далеко, но Лоране сделалось ясно - хорошенько выспаться не удастся. Между тем один из Каганести тоже подошел к кузнецу и что-то сказал ему, указывая назад. Терос кивнул.

- Не волнуйся, до утра нам ничто не грозит, - сказал он Лоране. - Им тоже придется причалить. Никто не дерзает плавать ночью по этой реке, даже Каганести, наизусть знающие каждую излучину и каждый топляк... Еще он говорит, что мы заночуем здесь, на берегу, ибо ночами по лесу бродят странные существа - люди с головами ящериц. Завтра мы постараемся уйти как можно дальше на лодках, но скоро нам придется расстаться с рекой и идти пешком...

- Спроси его: не поможет ли нам его племя отделаться от Квалинести, которые нас преследуют? - обратился к Теросу Стурм. - Мы ведь пойдем по их землям... Кузнец говорил на языке Диковатых Эльфов с изрядным акцентом, но, по-видимому, понятно. Каганести выслушал его и покачал головой. Он выглядел настоящим дикарем, и Лорана начала понимать, почему ее племя считало этот народ чем-то вроде животных. Черты лица его изобличали давнюю примесь человеческой крови, и, хотя борода у него и не росла - для этого доля человеческого в нем была слишком мала, - этот эльф живо напомнил ей Таниса. Та же быстрая, решительная речь, такое же сильное, мускулистое тело, такие же выразительные жесты... Воспоминания нахлынули на нее, вынудив отвернуться.

- Он говорит, - переводил тем временем Терос, - что Квалинести, следуя требованиям этикета, должны будут обратиться к старейшинам с просьбой о позволении войти в их земли, чтобы разыскивать нас. По его словам, старейшины скорее всего разрешат, а может быть, еще и помощь предложат. Присутствие на Южном Эрготе людей устраивает их еще меньше, чем нашествие других эльфийских племен... Более того, - медленно проговорил Терос, - он ясно дал мне понять: все, что они для нас сейчас делают, они делают из благодарности за мои прежние заслуги и еще ради того, чтобы помочь Сильваре.

Лорана немедленно нашла глазами дикарку... Сильвара стояла у края воды, о чем-то разговаривая с Гилтанасом.

Терос заметил напряжение на лице Лораны и, посмотрев на молодого вельможу, увлеченно беседовавшего с девушкой, безошибочно угадал чувства дочери правителя.

- Странно мне видеть ревность той, которая, по слухам, убежала из дому, чтобы стать возлюбленной моего друга, Таниса Полуэльфа, - заметил кузнец. - А я-то думал, ты, Лорана, не такая, как остальной твой народ... - Вот и неправда! - перебила Лорана, чувствуя, как жарко вспыхнули щеки. - Я не возлюбленная Таниса... Хотя дело даже не в том. Ну не доверяю я этой девчонке, и все тут! Больно уж охотно она вызвалась нам помогать. Почему бы?

- Может, все дело в твоем брате?

- Он - эльфийский вельможа... - сердито начала было Лорана... И замолчала, осознав то, что собиралась сказать, и в результате спросила совсем о другом: Что тебе известно о ней?

- Немногое, - ответил Терос, глядя на Лорану с непонятным разочарованием, которое столь же непонятным образом рассердило ее. - Я знаю только, что Каганести очень уважают и любят ее, и в особенности за ее искусство целительницы.

- А за шпионское? - ровным голосом спросила Лорана.

- Их народ борется за то, чтобы выжить, и делает то, что для этого необходимо, - ответил Терос сурово. И добавил, помолчав: - А уж какую речь ты закатила тогда на берегу, Лорана! Я почти поверил... Повернулся и ушел помогать Каганести прятать лодки, а Лорана осталась беспомощно кусать губы: стыд, гнев и досада выжимали слезы из глаз. Неужели Терос был прав, и она, Лорана, в глубине души попросту считала, что Сильвара недостойна внимания ее брата?.. Вот так и сам Гилтанас относился к Танису. В чем разница?

"Прислушивайся к своим чувствам", - однажды посоветовал ей Рейстлин. Все правильно, но в этих самых чувствах сперва следовало разобраться. Неужели любовь к Танису так ничему ее и не научила?

Лорана покопалась в себе и наконец решила, что беспокоило ее именно то, о чем она и сказала Теросу Было что-то в Сильваре, что определенно не внушало ей доверия, и их с Гилтанасом взаимная склонность была тут ни при чем. Жаль, что Терос не понял ее. Она последует совету волшебника и послушается внутреннего голоса.

Она будет внимательнее присматривать за Сильварой.

5. СИЛЬВАРА

Каждая жилка в теле Гилтанаса настоятельно требовала отдыха. Он только и мечтал скорее залезть под одеяло. Но, добравшись наконец до постели, молодой эльф обнаружил, что не может уснуть. Он долго лежал с открытыми глазами, глядя в небо. Штормовые облака еще висели над головой, но их уже начинал отгонять западный ветер, ощутимо пахнувший морской солью. Понемногу проглядывали звезды, а один раз появилась даже алая луна: словно свеча вспыхнула в небе, но облака тотчас же снова ее поглотили. Юноша попробовал устроиться поудобнее... И крутился с боку на бок, пока окончательно не разорил свое ложе. Пришлось сесть и выпутываться из одеяла. После этого он оставил бесплодные попытки уснуть, решив, что, верно, твердая, прихваченная морозцем земля всему виной.

Однако ни у кого из его спутников, похоже, бессонницы не было, только у него одного. Лорана крепко спала, по детской привычке подсунув под щеку ладонь. Как странно она ведет себя последнее время, подумалось Гилтанасу. Но, с другой стороны, можно ли винить ее? Она всем пожертвовала ради того, что считала необходимым исполнить: доставить Око на Санкрист. И если до побега отец, пожалуй, еще мог принять ее назад в лоно семьи, то теперь она навеки стала изгоем... Гилтанас вздохнул. А я сам, сказал он себе. Я же хотел, чтобы Око осталось в Квалин-Мори. Я считал, что отец прав... Ой ли?

Наверное, нет, коли уж и я здесь, решил Гилтанас. Во имя Богов! Похоже, он, точно Лорана, совсем запутался в ценностях. Начать с того, что его ненависть к Танису, которую он пестовал годами с полным сознанием собственной правоты - эта самая ненависть начинала слабеть, уступая место восхищению и даже привязанности! И точно так же таяла его неприязнь к другим расам. В самом деле: немногие эльфы были столь благородны, столь готовы к самопожертвованию, как Стурм Светлый Меч, а ведь он был человеком. И как ни малосимпатичен Гилтанасу был Рейстлин, эльф от души завидовал искусству молодого мага: у самого у него не хватало ни мужества, ни терпения, чтобы достичь подобных высот. И даже кендер, даже ворчливый старый гном ему нравились!

Но вот уж чего он от себя ни в коем случае не ожидал, так это того, что его угораздит влюбиться в девушку из племени Диковатых Эльфов...

- Ну вот, - вслух проговорил Гилтанас. - Вот я и сознался. Я люблю ее!

Но любовь ли это, немедленно спросил он себя. Может быть, простое влечение плоти?.. Это предположение вызвало у него улыбку. Достаточно было вспомнить чумазое лицо, невесть когда мытые волосы и те обноски, в которые одевалась Сильвара. Похоже, сказал себе Гилтанас, мое духовное око оказалось прозорливей телесного... Он посмотрел туда, где разложила свою постель Сильвара... И, к своему изумлению, увидел, что там было пусто. Гилтанас встревоженно оглядел лагерь. Они не зажигали костра: им приходилось опасаться не только погони Терос что-то говорил о драконидах в лесу... Вспомнив об этом, Гилтанас поспешно вскочил на ноги и отправился разыскивать Сильвару. Он старался ступать потише, надеясь избежать расспросов Стурма и Дерека, державших стражу. Внезапное подозрение окатило его холодом; он торопливо проверил, на месте ли Око Дракона. Нет, оно по-прежнему лежало там, куда его положила Сильвара. А рядом с ним покоился обломок Копья.

Гилтанас вздохнул с облегчением, и в это время его слуха коснулся плеск воды. Рыба? Ночная птица, охотящаяся над рекой? Не похоже... Молодой вельможа нашел глазами Дерека со Стурмом. Они врозь стояли на валунах, нависших над местом стоянки, и яростным шепотом спорили о чем-то. Эльф покинул лагерь и крадучись двинулся туда, откуда слышался негромкий плеск. Он шел через лес, стараясь не произвести лишнего шороха. Впереди, между деревьями, временами поблескивала река. Потом эльф вышел к такому месту, где вода образовывала небольшую заводь среди скал. Здесь Гилтанас остановился, сердце в груди едва не застыло: он увидел Сильвару.

На фоне мчавшихся облаков едва вырисовывались вершины деревьев. Ночную тишину нарушало лишь журчание серебряной реки, струившейся между камней, и тот самый плеск, что привлек внимание Гилтанаса.

Сильвара купалась, не обращая внимания на стылый воздух. Ее одежда лежала на берегу, рядом с обтрепанным одеялом. При всем своем эльфийском зрении Гилтанас видел лишь ее плечи. Запрокинув голову, девушка мыла свои длинные волосы, струившиеся, как паутина, по поверхности воды. Молодой эльф смотрел и смотрел на нее, забывая дышать. Он знал, что ему следовало уйти, но, зачарованный, не мог сдвинуться с места.

И тут облака разошлись. Солинари, серебряная луна, была видна лишь наполовину, но ее лучи облили ночное небо холодным сиянием, Сильвара поднялась из воды. Капли воды серебрили ее кожу и волосы, сверкающими ручейками сбегали по телу, озаренному серебряным светом... Красота девушки вошла в сердце Гилтанаса, как отточенная стрела, - он ахнул.

Сильвара вздрогнула, в ужасе озираясь кругом, и дикая грация ее движений лишь подчеркнула ее прелесть, - Гилтанас хотел сказать что-нибудь, успокоить ее... Но не находил слов.

Сильвара бегом бросилась из воды туда, где была сложена ее одежда. Но не затем, чтобы поспешно прикрыть наготу: нагнувшись, она схватила нож и вновь выпрямилась, готовая защищаться.

В лунном свете от Гилтанаса не укрылась дрожь ее тела, и он живо вспомнил косулю, которую когда-то загнал после долгой охоты. В ее глазах бился точно такой же страх, как тот, что полнил теперь лучистые очи Сильвары... Дикарка продолжала оглядываться. Несколько раз ее взгляд скользнул прямо по тому месту, где стоял Гилтанас, и юноша мимолетно спросил себя, - почему она меня не замечает? При ее-то эльфийском зрении... Она внезапно повернулась, собираясь бежать от опасности, которую, не видя, все-таки чувствовала.

Гилтанас наконец обрел дар речи:

- Погоди, Сильвара! Постой! Не бойся. Это я, Гилтанас... - Он говорил тихо, спокойным голосом, так же, как с той несчастной косулей. - Зря ты ходишь одна; мало ли... И Сильвара, изготовившаяся к прыжку, помедлила, стоя наполовину в лунных лучах, наполовину в спасительной тени. Гилтанас пошел к ней, как на охоте, продолжая негромко говорить, голосом и взглядом удерживая ее на месте:

- Поодиночке опасно... Разреши мне побыть здесь с тобой: я так и так собирался поговорить с тобой, Сильвара. Пожалуйста, не уходи, послушай меня. Мне очень нужно поговорить с тобой... И я тоже не хочу быть один. Не бросай меня, Сильвара. Меня и без того все бросили... Не уходи... Говоря так, он шел к ней осторожным, медленным шагом. Когда же она пугливо отшатнулась назад, он присел на камень у края воды. Пруд разделял их, и Сильвара снова помедлила убегать, наблюдая за ним. Она и не пыталась одеться: ей, напуганной, было не до скромности. Она все еще держала нож наготове.

В душе Гилтанаса стыд боролся с восхищением. Любая эльфийка благородного воспитания давно уже валялась бы в обмороке. А ему с самого начала следовало бы отвести глаза, - но что поделать, если ее красота положительно околдовала его? Кровь в нем клокотала... Делая над собой усилие, он продолжал говорить, не зная толком, о чем. И лишь потом сообразил, что открывал ей сокровеннейшие тайники своего сердца.

- Скажи мне, Сильвара, что вообще я делаю здесь? Я так нужен отцу... Своему племени... А я здесь, вопреки всем правилам и законам. Мой народ -в изгнании. И вот я обнаруживаю единственное, что может его спасти - Око Дракона... И нате вам, тут же рискую жизнью, чтобы отнять Око у эльфов и вручить людям ради победы в войне, которую они ведут! А ведь это чужая война, не моя, не моего народа... - И Гилтанас наклонился к девушке, не спускавшей с него глаз. - Почему, Сильвара? Чего ради я навлек на себя такое бесчестье? Почему я поступил так со своим племенем?..

Он задержал дыхание: Сильвара оглянулась на спасительную темень лесов, потом вновь посмотрела на него... Сейчас убежит, с колотящимся сердцем решил Гилтанас. Но нет, Сильвара медленно опустила руку с ножом. И такая скорбь была в ее взгляде, что Гилтанас, запоздало смутившись, отвел глаза.

- Прости меня, Сильвара, - с трудом выговорил он. - Я совсем не хотел удручать тебя своими несчастьями. Я не понимаю, что мне следует делать. Я знаю только, что...

- ... Что должен сделать это, - закончила она вместо него.

Гилтанас вскинул глаза. Сильвара куталась в потрепанное одеяло. И это с новой силой раздуло снедавшее его пламя. Ее серебряные волосы, достигавшие бедер, переливались в лунных лучах, а драное одеяло лишь подчеркивало нежное серебро кожи... Гилтанас медленно поднялся и пошел к ней по берегу. Она все еще держалась у самого края леса, и он чувствовал страх, свернувшийся в ней подобно тугой пружине. Нож, однако, она все-таки бросила.

- Сильвара, - сказал он. - То, что я сделал, идет вразрез со всеми законами и обычаями эльфов. Когда сестра поведала мне о задуманном ею похищении Ока, я ведь мог пойти прямо к отцу. Я мог поднять тревогу. Я даже мог сам унести Око... Сильвара придвинулась на шаг ближе к нему, крепко держа свое одеяло. - Почему же ты этого не сделал? - спросила она тихо.

Гилтанас как раз обходил каменные ступени, по которым в заводь сбегала речная вода, казавшаяся в лунном свете серебряной занавесью.

- Потому что я знал: мой народ ошибается, а Лорана - права. И Стурм прав. Отдать Око людям - правильно! Мы тоже должны участвовать в этой войне. Мой народ неправ. Его обычаи и установления несправедливы. Я чувствую это сердцем, но разумом поверить никак не могу. И это меня мучит... Сильвара медленно шла вдоль берега ему навстречу, тоже приближаясь к серебряной занавеси, только с другой стороны.

- Вот и со мной то же, - сказала она тихо. - Мой... Народ тоже не понимает, что я делаю и почему. Но я знаю, что поступаю правильно, я верю в это...

- Как я завидую тебе, Сильвара, - прошептал Гилтанас.

И ступил на большой камень, островком торчавший из журчащей, пенящейся воды. Сильвара, окутанная, как плащом, мокрыми волосами, была не более чем в нескольких футах.

- Сильвара... - выговорил Гилтанас, и голос его дрогнул. - Есть и еще причина, по которой я оставил своих. И ты знаешь, в чем дело... Он протянул ей руку - ладонью вверх.

Сильвара отпрянула и замотала головой, часто дыша.

Гилтанас сделал еще шаг вперед.

- Я люблю тебя, Сильвара, - сказал он тихо. - Мне кажется, ты так одинока... Совсем как я... Ну, пожалуйста, Сильвара... Клянусь, тебе никогда больше не будет одиноко... И Сильвара нерешительно подала ему руку. Порывистым движением Гилтанас схватил ее и дернул к себе. Девушка потеряла равновесие, но он подхватил ее и поставил на камень рядом с собой.

Слишком поздно поняла дикая косуля, что попала в ловушку. И дело было не в мужских объятиях - захоти она, она легко вырвалась бы из его рук. Нет. Ловушкой для обоих стала их любовь - глубокая, искренняя и нежная. Гилтанас чувствовал, как трепетало ее тело, но, заглянув ей в глаза, понял, что это был трепет страсти, а не испуга. Он взял в ладони ее лицо и нежно поцеловал. Одной рукой Сильвара все еще придерживала одеяло, но другая легла ему на плечо. Их губы встретились, и Гилтанас ощутил соленый привкус слез. Он поспешно выпустил девушку:

- Что ты, Сильвара? Я не хотел...

- Нет, - с трудом прошептала она. - Твоя любовь меня не страшит. Я плачу о себе... Ты не поймешь... И сама потянулась к нему, робко обнимая его за шею и привлекая к себе. Он вновь поцеловал ее и почувствовал, что она обнимала его уже двумя руками: та, что раньше придерживала одеяло, ласкала его лицо.

Серебряный поток подхватил забытое одеяло и унес его в мерцающую темноту...

6. ПОГОНЯ. ОТЧАЯННЫЙ ПЛАН

На следующий день, около полудня, беглецы достигли верховий реки и были вынуждены оставить лодки. Мало того, что поток вконец обмелел - вода бурлила и пенилась, а выше по течению гремели водопады: река брала начало в горах.

Множество лодок, принадлежавших Каганести, лежало здесь на берегу. Вытащив свои суденышки на песок, спутники сразу увидели группу Диковатых Эльфов, шедших к ним из лесу. Они несли с собою тела двоих юных воинов.

Кое-кто выхватил оружие, и не миновать бы нашим героям нападения, -выручили Терос Железодел и Сильвара, поспешившие навстречу воинам Каганести.

Разговор между ними затянулся; спутники беспокойно поглядывали вниз по течению - не видать ли погони. В тот день они поднялись затемно и тронулись в путь сразу, как только их проводники сочли возможным отчалить от берега; и тем не менее позади то и дело мелькали черные лодки преследователей... Когда Терос вернулся к своим, его темнокожее лицо было мрачно, зато щеки Сильвары так и пылали от гнева.

- Мой народ отказался нам помогать, - сказала она. - За два минувших дня на них дважды нападали люди-ящерицы, и они обвиняют в этой новой напасти людей. Те, по их словам, привезли драконидов с собою на корабле... - Как же так! - возмутилась Лорана. - Терос! Неужели ты им не объяснил?

- Я пытался, - вздохнул кузнец. - Переубедить их, увы, невозможно. Каганести видели белую драконицу, летевшую над кораблем, но, похоже, не заметили, как вы ее отгоняли... Ладно, не хотят помогать - спасибо и на том, что согласились дать нам пройти через свои земли. Нам с Сильварой пришлось поручиться своими головами, обещая, что вы будете вести себя достойно...

- Но что нужно здесь драконидам? - не в силах совладать с жуткими воспоминаниями, спросила Лорана. - Что сказали вам эльфы? Это армия? Может быть, нашествие?.. Если так, нам, вероятно, следовало бы вернуться...

- Нет, не думаю, - отвечал Терос, поразмыслив. - Будь войска Повелителей Драконов готовы к тому, чтобы занять этот остров, они прислали бы огромные стаи драконов и тысячные пешие полчища. А мы, похоже, имеем дело с немногочисленными передовыми отрядами, подосланными нарочно затем, чтобы еще больше осложнить и без того непростую здешнюю жизнь. Не удивлюсь, если Повелители надеются, что эльфы передерутся между собой, -им же меньше хлопот...

- Вряд ли Верховный Повелитель так скоро нападет на Эргот, - сказал Дерек. - Им необходимо сперва как следует утвердиться на севере, но это, увы, лишь вопрос времени. Вот почему нам и надлежит как можно скорее привезти Око на Санкрист и созвать Совет Белокамня, который и решит, как с ним поступить.

Навьючив на себя припасы, спутники направились в сторону гор. Тропа, по которой вела их Сильвара, вилась берегом серебристой речки, сбегавшей с холмов. Эльфы Каганести проводили их недружелюбными взглядами... Тропинка постепенно взбиралась все выше. Вскоре Терос сообщил им, что в этих местах он ни разу еще не бывал; а значит, обязанности проводника полностью перепоручались Сильваре. Лоране это не слишком понравилось. Ко всему прочему, от ее глаз не укрылись нежные взгляды, которыми украдкой обменивались ее брат и Сильвара. Похоже, между ними что-то произошло... Диковатые Эльфы поделились с Сильварой платьем, и теперь она была одета так, как обычно одевались женщины Каганести: кожаные штаны, длинная кожаная рубашка навыпуск, теплый меховой плащ. И еще: теперь, когда она вымыла и расчесала волосы, каждый мог видеть, каким образом она получила свое имя. Волосы девушки в самом деле были необычного серебряного цвета и отливали металлом, сверкающим водопадом рассыпавшись по плечам и спине. Проводником она оказалась отменным и сразу же задала стремительный темп. Они с Гилтанасом шли впереди, разговаривая по-эльфийски. Близился закат, когда маленький отряд вышел к пещере.

- Здесь мы сможем переночевать, - сказала Сильвара. - Надо полагать, мы уже оторвались от погони. Немногие знают эти горы, как я... Вот только костер разжигать все-таки не советую, так что горячего ужина, боюсь, не получится.

Уморившись за целый день лазания по горам, спутники поели безо всякого аппетита и улеглись спать в пещере. Но сон не шел к ним, несмотря на то что все натянули теплую одежду и как могли укутались в одеяла. Выставили стражу, причем и Сильвара, и Лорана настояли на том, чтобы караулить, как все. Ночь, впрочем, прошла спокойно. Не раздалось ни единого подозрительного звука, лишь ветер гудел в скалах... Но наступил рассвет, и Тассельхоф, выскользнувший наружу сквозь щелку - ибо вход в свое убежище они старательно завалили, тотчас вкатился назад:

- Там следы!

Терос отодвинул валун, которым они заслонили устье пещеры, и спутники крадучись последовали за Тасом. И тот, отойдя прочь на каких-то двадцать футов, указал им на снег.

На снегу были ясно видны свежие следы; поземка еще не успела их замести. Такие легкие, неглубокие следы небольших ног. Спутники молча глядели на них. Да и о чем говорить: четкие и ясные отпечатки эльфийских башмаков были каждому отлично знакомы.

- Похоже, они миновали нас ночью, - сказала Сильвара. - Я думаю, задерживаться здесь было бы неосмотрительно. Скоро они поймут, что сбились со следа, и возвратятся. Надо идти!

- Не вижу особого смысла, - пробурчал Флинт, указывая на свои собственные следы, отлично видимые в снегу, а потом вверх, в ясное голубое небо: - С таким же успехом можно подождать их и здесь. И им быстрее, и нам меньше возни... Как, интересно знать, мы собираемся прятать наши следы?

- Следов мы, может быть, и не спрячем, - сказал Терос. - Но вот милю-другую точно выиграть сможем.

- Пожалуй, - мрачно кивнул Дерек. Проверил, легко ли ходит меч в ножнах, и вернулся к пещере.

Лорана схватила Стурма за локоть.

- Ни в коем случае нельзя допустить кровопролития!.. - произнесла она отчаянным шепотом. Действия Дерека встревожили ее не на шутку. Но рыцарь только покачал головой:

- Не можем же мы допустить, чтобы твои соплеменники помешали нам переправить Око на Санкрист...

- Я понимаю, - сказала Лорана. И, уныло повесив голову, пошла следом за остальными в пещеру.

Им понадобились считанные мгновения, чтобы собрать вещи. И вот уже Дерек нетерпеливо притопывал ногой у входа в пещеру, поглядывая на замешкавшуюся Лорану.

- Ступайте вперед, - сказала она. Еще не хватало, чтобы он видел ее плачущей. - Я догоню.

Дерек стремительно вышел. Терос, Стурм и другие тяжелым шагом последовали за ним, косясь на Лорану.

- Идите, идите... - Она махнула рукой. Ей необходимо было хоть немного побыть одной. Перед глазами у нее так и стояла рука Дерека, сжимавшая меч. "Нет! - сурово сказала она себе. - С моим народом я сражаться не буду. Ибо если это когда-нибудь случится - можно смело считать, что дракониды одержали победу. Уж лучше я сама сложу оружие..." Тут она почувствовала рядом какое-то движение и резко обернулась, хватаясь за меч. Потом замерла.

- Сильвара?.. - спросила она изумленно, разглядев ее в полутьме. - Я думала, ты уже ушла... Что ты здесь делаешь?

И она быстро подошла к Сильваре, возившейся над чем-то на полу пещеры. Дикарка тут же вскочила на ноги.

- Н-ничего... - пробормотала она. - Так, вещи складываю... Позади нее, на холодном каменном полу, переливалось диковинными вспышками света Око Дракона. Приглядеться Лорана не успела: Сильвара проворно накрыла Око своим плащом. Лорана, однако, заметила, что девушка старательно загораживала то, над чем трудилась на полу.

- Пойдем, Лорана, - сказала она. - Надо спешить. Я и так всех задержала... Но та была непреклонна.

- Сейчас, - сказала она. И хотела обойти Сильвару, но та вцепилась в ее руку:

- Надо спешить!

Она говорила тихо, но в голосе явственно звенела сталь. И хватка ее причиняла боль даже сквозь толстый меховой плащ.

- Пусти, - ледяным голосом произнесла Лорана. В зеленых глазах ее не было ни страха, ни гнева. И Сильвара, потупившись, выпустила ее руку. Лорана подошла к задней стене пещеры и посмотрела себе под ноги, но ничего интересного не увидела. Кучка коры, обугленных веток, несколько камешков... Если это и был знак, то весьма неуклюжий. Лорана разметала его сапожком. Потом повернулась к Сильваре и взяла ее за плечо.

- Вот так, - проговорила она ровным голосом. - Вряд ли твои друзья сумеют прочесть послание, которое ты им оставила.

Как поведет себя Сильвара?.. Придет в ярость? Смутится? Попробует броситься на нее?.. Ничего подобного. Девушка задрожала всем телом. Ее глаза были полны мольбы - и горя. Она попыталась что-то сказать, но не смогла. Вырвалась и выскочила наружу...

- Поторопись, Лорана! - окликнул Терос ворчливо.

- Иду, - отозвалась она, оглядываясь на раскиданный мусор. Следовало бы приглядеться к нему повнимательнее, но времени не было.

Быть может, меня в самом деле одолела излишняя подозрительность, причем безо всяких к тому оснований, думала Лорана, торопливо выходя из пещеры. Но затем, уже ступив на тропу, она остановилась так внезапно, что Терос, шедший следом, налетел на нее и едва успел подхватить, чуть не сбив с ног.

- С тобой все в порядке? - спросил он растерянно.

- Д-да... - пробормотала Лорана, почти не слыша его.

- Ты побледнела, девочка. Увидела что-нибудь?

- Нет, нет, все в порядке, - торопливо заверила его Лорана и полезла вверх по каменистому откосу, оскальзываясь в снегу. Какая она все-таки дура!.. Какие они все дураки!..

Она снова видела перед собой Сильвару, поднимающуюся с колен и поспешно роняющую плащ на Око, горевшее удивительным светом!

Лорана как раз собиралась расспросить об этом Сильвару, но не успела. Тонко просвистела стрела и воткнулась в дерево рядом с головой Дерека.

- Эльфы! В бой. Светлый Меч! - закричал рыцарь, выхватывая оружие.

- Нет! - Лорана рванулась вперед и перехватила его руку с мечом. - Мы не будем сражаться! Убийству не бывать!

- Да ты с ума сошла! - крикнул он в ответ. И, яростным движением высвободив руку, отшвырнул девушку прямо в объятия Стурма.

Еще одна стрела свистнула мимо.

- Она права! - взмолилась Сильвара. - Мы не должны с ними сражаться! Скорее на перевал! Там они уже не смогут нам помешать... Новая стрела, на сей раз на излете, звякнула о кольчугу Дерека, которую тот натянул поверх кожаной куртки. Рыцарь раздраженно отмахнулся. - Если бы они в самом деле пытались убить нас, мы давно были бы мертвы! - добавила Лорана. - Бежим! Да и как здесь драться? - Она жестом указала на непролазную чащу. - На перевале будет удобнее обороняться...

- Спрячь меч, Дерек, - посоветовал Стурм, извлекая из ножен свой собственный. - Не то придется тебе сперва схватиться со мной.

- Ты трус. Светлый Меч! - дрожащим от ярости голосом выкрикнул Дерек. - Ты бежишь от врагов!

- Нет, - ответствовал Стурм невозмутимо. - Я бегу от друзей. - Он держал меч наготове. - Давай, двигайся, Хранитель Венца. А то эльфы, чего доброго, не поспеют взять тебя в плен.

И еще одна стрела засела в стволе совсем рядом с Дереком. Лицо рыцаря от гнева пошло пятнами. Все-таки он убрал меч и, повернувшись, двинулся вперед по тропе. Но при этом не забыл бросить на Стурма взгляд, полный такой ненависти, что Лорана содрогнулась.

- Стурм... - начала она, но тот ухватил ее за локоть и потащил вперед с такой скоростью, что она не могла говорить. Они лезли вверх со всей возможной быстротой. Лорана только слышала, как вспахивал сугробы Терос. Время от времени кузнец останавливался, чтобы скатить вниз тяжелый валун. Скоро камни, подпрыгивая, во множестве катились вниз. Стрельба прекратилась.

- Сейчас опять начнут, - поравнявшись с Лораной и Стурмом, сказал кузнец. Он тяжело переводил дух. - Их это ненадолго задержит... Лорана была не в состоянии отвечать: легкие так и горели, а перед глазами взрывались синие и золотые огни. Остальным приходилось не легче. Стурм хрипло дышал, и рука, поддерживавшая Лорану, дрожала. Даже могучий кузнец отдувался, точно загнанный конь. Обогнув скалу, они увидели гнома, без сил упавшего на колени. Тассельхоф тщетно пытался заставить его подняться.

- Надо... Передохнуть... - с трудом выговорила Лорана. И тоже хотела присесть, но чьи-то сильные руки подхватили ее.

- Нет! - требовательно прозвучал голос Сильвары. - Рано! Ну, еще несколько шагов! Скорее! Не останавливаться!

И дикарка потащила Лорану вперед. Она смутно помнила, как Стурм помогал гному подняться, а тот стонал и ругался. Рыцарь и кузнец сообща поволокли гнома вверх по тропе. За ними, спотыкаясь, брел Тассельхоф, от усталости потерявший дар речи... И вот наконец они выбрались на перевал. Лорана рухнула в снег: ей было уже безразлично, что с нею будет. Остальные повалились с ней рядом -все, кроме Сильвары: дикарка смотрела, что происходило внизу.

И откуда только силы берет, - вяло, сквозь туман боли, подумала Лорана. Но размышлять не было сил. Даже то, найдут или не найдут их преследователи, не волновало ее... Сильвара повернулась к спутникам.

- Мы должны разделиться, - решительно сказала она.

Лорана непонимающе уставилась на нее.

- Нет, - безуспешно силясь подняться, начал было Гилтанас.

- Да послушайте же! - опускаясь на колени, сказала Сильвара. - Погоня подобралась слишком близко. Нам не уйти, а значит, придется либо сдаваться, либо принимать бой.

- Будем драться! - свирепо зарычал Дерек.

- Есть лучший выход, - прошептала Сильвара. - Ты, рыцарь, понесешь Око Дракона на Санкрист один. А мы уведем погоню!

Какое-то время все молча смотрели на Сильвару, прикидывая в уме новые варианты. Потом Дерек вскинул голову; глаза его так и горели. Лорана встревоженно покосилась на Стурма.

- Не думаю, чтобы такую ответственность разумно было взваливать на одного-единственного человека, - сказал Стурм. Он еще как следует не отдышался. - Должны пойти самое меньшее двое...

- И второй - это, конечно, ты. Светлый Меч? - зло спросил Дерек.

- Конечно, - сказала Лорана. - Уж если кому идти, так Стурму!

- А я нарисую план, как пересечь горы, - с готовностью предложила Сильвара. - Путь нетруден. Поселение Рыцарей всего в двух днях ходьбы...

- Но мы ведь не умеем летать, - возразил Стурм. - Как же наши следы? Эльфы сразу поймут, что мы разделились...

- А мы устроим лавину, - подсказала Сильвара. - Терос со своими валунами навел меня на эту мысль... - Она подняла голову, и они проследили ее взгляд. Над ними нависали обрывистые пики; над выступами скал громоздились снежные козырьки.

- Я могу вызвать лавину с помощью магии, - медленно проговорил Гилтанас. Она вообще все следы снесет.

- Все - ни к чему, - предупредила Сильвара. - Наши следы они должны отыскать, хотя и после некоторых трудов. Мы же хотим, чтобы они за нами последовали.

- Но куда мы пойдем? - спросила Лорана. - Бесцельно бродить по чащобам это...

- Я... Я знаю одно место. - Сильвара замялась, глядя себе под ноги. -Тайное место, известное только моему народу... Я отведу вас туда. - И она умоляюще прижала руки к груди: - Поспешим же! У нас мало времени!

- Я доставлю Око в Санкрист, - сказал Дерек. - И я пойду один, а Стурм пускай останется с вами. Вам нужен опытный воин.

- Воины у нас есть, - сказала Лорана. - Терос, мой брат и гном. Да и мне самой случалось сражаться...

- И мне! - пропищал Тассельхоф.

- И кендеру, - сурово проговорила Лорана. - А ко всему прочему, кровопролития и не будет. - Она посмотрела на расстроенного Стурма, гадая, о чем он сейчас думал, и ее голос смягчился: - Однако решать, конечно же, самому Стурму. Пусть поступает так, как сочтет нужным, но я считаю, что ему следовало бы отправиться с Дереком.

- Я согласен, - пробурчал Флинт. - В конце концов, это они, а не мы, будут подвергаться опасности. Нас-то теперь никто не тронет Эльфы охотятся за Оком, а не за нами.

- Верно, - согласилась Сильвара. И тихо добавила: - В отсутствие Ока нам ничто не грозит. А вот вам...

- Убедили, - сказал Стурм. - Я пойду с Дереком.

- А если я прикажу тебе остаться? - спросил тот.

- А я тебя слушаться не обязан, - сказал Стурм, и карие глаза его потемнели. - Или ты позабыл? Я ведь еще не посвящен в рыцари.

Воцарилась тяжелая тишина. Дерек смерил Стурма пристальным взглядом. Верно, - сказал он. - И, пока у меня есть хоть капля влияния, ты им и не станешь.

Стурм вздрогнул, как если бы Дерек ударил его... Потом тяжело вздохнул и поднялся.

Дерек лихорадочно собирал пожитки. В отличие от него, Стурм готовился к походу без видимой спешки, неторопливо и задумчиво. Лорана кое-как встала и подошла к нему.

- Вот, возьми, - сказала она, запуская руку в свой мешок. - Тебе понадобится еда...

- Ты могла бы пойти с нами, - вполголоса проговорил Стурм, принимая у нее съестные припасы. - Танис Знает, что мы собирались на Санкрист. Если он сможет, он тоже приедет туда...

- И правда. - У Лораны загорелись глаза. - А что, отличная мысль... -Но тут она нашла взглядом Сильвару. Дикарка держала в руках Око, по-прежнему завернутое в плащ. Глаза Сильвары были закрыты - ни дать ни взять переговаривалась с невидимым собеседником. И Лорана со вздохом покачала головой: - Нет, Стурм, я должна быть там же, где она, - сказала она тихо. Тут что-то не так... А что, не пойму... - Она замолчала, не в силах облечь в слова смутную мысль, и вместо этого спросила: - Что ты скажешь про Дерека? Почему он так настаивал на том, чтобы пойти в одиночку? Гном, кстати, прав насчет опасности. Если эльфы схватят вас одних, они убьют вас без разговоров...

- О чем спрашиваешь? - с горечью ответил Стурм. - Только вообрази: государь Дерек Хранитель Венца один возвращается из немыслимо трудного путешествия, неся с собой заветное Око... - и Стурм передернул плечами.

- Но ведь от этого так много зависит! - возмутилась Лорана.

- Все правильно, - сказал Стурм. - Ты себе даже представить не можешь, до чего много. Главенство среди Соламнийских Рыцарей, например. Да что объяснять...

- Если ты идешь. Светлый Меч, так иди! - зарычал на него Дерек. Стурм засунул еду в свой заплечный мешок.

- Прощай, Лорана, - поклонился он ей с присущей ему несуетной любезностью.

- Прощай, Стурм, друг мой... - прошептала Лорана и обняла его. Он притянул ее к себе и поцеловал в лоб.

- Мы отдадим Око мудрецам, которые изучат его. А скоро соберется и Совет Белокамня, - сказал он ей. - У эльфов есть право совещательного голоса, так что и они будут приглашены. Приезжай на Санкрист как можно скорее, Лорана. Ты нам будешь очень нужна.

- Приеду, да помогут Боги, - ответила Лорана. И вновь посмотрела на Сильвару, как раз вручавшую Дереку Око. Когда же тот повернулся идти, на лице девушки промелькнуло выражение неизъяснимого облегчения.

Попрощавшись со всеми, Стурм зашагал следом за Дереком. Ярко сверкнул на солнце его щит... Тут Лорана бросилась вперед:

- Погодите! - крикнула она. - Надо остановить их! Пускай возьмут с собой обломок Копья...

- Нет! - И Сильвара встала у нее на пути.

Лорана хотела оттолкнуть ее, но увидела выражение ее лица - и опустила руку.

- Что ты делаешь, Сильвара? - спросила она. - Зачем ты их отослала? Почему ты так стремилась нас разделить? Почему можно было отдать им Око, а Копье нет?

Сильвара не ответила. Лишь передернула плечами глядя на Лорану своими глазами цвета синей полуночи. Лорана ощутила, что этот взгляд отнимал у нее решимость. И поневоле вспомнила Рейстлина.

Гилтанас тоже смотрел на Сильвару озадаченно и с тревогой. Лицо Тероса было сурово и мрачно; казалось, он уже не считал подозрения Лораны порождением ревности... Никто, однако, почему-то не мог сдвинуться с места. Они были полностью во власти Сильвары - но каким образом?.. Молча смотрели они, как дикарка спокойно подходит туда, где Лорана в изнеможении бросила свой заплечный мешок. Нагнувшись, Сильвара вынула из него обломок расщепленного древка. И высоко подняла его над головой.

Ее серебряные волосы сверкнули на солнце, повторив отблеск Стурмова щита.

- Копье остается со мной, - сказала Сильвара. Быстро оглядела замерших, околдованных спутников и добавила: - И вы остаетесь.

7. ПУТЬ СКВОЗЬ ТЬМУ

...И вот позади глухо зарокотало, и огромные массы снега начали медленно рушиться со склона горы, намертво замыкая перевал, стирая всякие следы их пребывания. А в воздухе еще дрожало эхо грома, вызванного магией Гилтанаса. Или это гудела земля, потревоженная скатывавшимися глыбами? Сильвара вела спутников на восток. Они осторожно двигались крутой скальной тропой, по возможности избегая снежных наносов. Каждый старался ступать в след шедшего впереди, чтобы гнавшиеся за ними эльфы не смогли разобрать, какова численность отряда.

- Уж не забыла ли ты, что именно нас они должны разыскать? - спросила Лорана Сильвару, когда беглецы перебирались через заваленное снегом ущелье.

- Не беспокойся, они отыщут нас без труда, - ответила та.

- Почему ты так в этом... - начала было Лорана, но поскользнулась и упала на четвереньки. Гилтанас помог ей подняться. Морщась от боли, смотрела она на Сильвару. Никому, в том числе Теросу, не понравилась внезапная перемена, происшедшая с дикаркой после ухода двоих рыцарей. Но что им оставалось? Только следовать за ней...

- Потому что они знают, куда мы идем, - сказала Сильвара. - Ты правильно догадалась, что там, в пещере, я оставила им знак. Только, по счастью, ты его не заметила. Я нарисовала на полу примерную карту и спрятала ее под мусором, который ты так любезно раскидала ногой. Найдя ее, они решат, что я нацарапала ее, объясняя вам, куда мы пойдем. Ты помогла мне, Лорана!

В голосе ее звучал вызов... Но потом она встретилась глазами с Гилтанасом. Молодой эльф отвернулся, мрачнея, и Сильвара, запнувшись, продолжала почти умоляюще:

- У меня была причина, веская причина, поступить именно так... Заметив их следы, я сразу поняла, что нам придется разделиться. Поверьте мне, прошу вас!

- А Око Дракона? Что ты с ним делала? - спросила Лорана.

- Н-ничего... Поверьте мне!

- С какой стати? - холодно отвечала Лорана.

- Я не причинила вам ничего дурного...

- Почем нам знать, не отправила ли ты рыцарей вместе с Оком прямо в ловушку! - выкрикнула Лорана.

- Нет! - Сильвара заломила руки. - Никакой ловушки нет, поверьте же мне! Они будут в безопасности! Я с самого начала хотела поступить именно так... Нельзя допустить, чтобы с Оком что-то случилось, и более всего -чтобы эльфы им завладели. Вот почему я отослала его. Вот ради чего я вам помогала бежать! Она огляделась кругом; казалось, она по-звериному нюхает воздух. - Идемте! И так слишком много времени потеряли...

- Идти за тобой? - сурово спросил Гилтанас. - Что тебе известно об Оке Дракона?

- Не спрашивай меня об этом! - звучный голос Сильвары внезапно наполнила глубокая грусть. А синие глаза смотрели на Гилтанаса с такой любовью, что он не смог выдержать их взгляда и отвернулся. Сильвара поймала его за руку: Умоляю тебя, шалори... Любимый... Поверь мне. Вспомни, о чем мы говорили с тобой... Там, у пруда... Ты чувствовал тогда, что должен все это совершить отречься от собственного народа, стать изгоем, - ибо сердце тебе подсказывало: это правильный путь. А я ответила, что понимаю тебя, ибо должна пройти то же самое. Неужели ты мне не верил? Некоторое время Гилтанас стоял молча, склонив голову.

- Я верил тебе, - тихо сказал он наконец. Притянул ее к себе и поцеловал серебряные волосы: - Мы последуем за тобой. Идем, Лорана... И, обнявшись, влюбленные устало зашагали вперед по снегу.

Лорана обвела глазами остальных... Они отводили глаза. Потом к ней подошел Терос.

- Я прожил на этом свете почти пятьдесят лет, девочка, - проговорил он негромко. - Я знаю, что по вашим эльфийским меркам это немного. Но мы, люди, не просто следим, как текут мимо годы - мы в полной мере проживаем каждый из них. И вот что я тебе скажу: эта девушка любит твоего брата верно и преданно. А он - ее. Такая любовь не может обратиться во зло. И ради этой любви лично я за ними пойду хоть в нору дракона! И кузнец зашагал следом за Сильварой и Гилтанасом.

- А я попрусь в нору дракона ради моих мокрых ног, может, он хоть обогреет, прежде чем спалить! - Флинт стучал одним сапогом о другой. -Пошли!

И, схватив кендера, он потащил его следом за кузнецом.

Лорана осталась одна. Выбора не было - только идти вместе со всеми. Хотела бы она, однако, поверить в то, что сказал ей кузнец. Когда-то она и сама думала, что именно так был устроен мир. Но с тех пор многое из того, во что она верила, успело рассыпаться у прах. Может быть, и любовь?..

А перед глазами кружились, танцевали цветные блики: Око Дракона... Спутники шли и шли на восток, во тьму сгущавшейся ночи. Остался позади высокогорный перевал с его разреженным воздухом. Замерзшие скалы сменились хилыми сосенками, потом по сторонам тропы снова зашумел лес. И вот Сильвара уверенно ввела их в окутанную туманом долину.

Дикарка ничуть не заботилась о том, чтобы прятать следы. Теперь ее беспокоила лишь скорость. Можно было подумать, они бежали взапуски с солнцем. Когда стемнело, они буквально свалились на какой-то поляне, вымотавшись до того, что кусок не лез в горло. Но и тут Сильвара отпустила им всего несколько часов тревожного сна. Когда поднялись луны, серебряная и алая - та и другая были почти полны, - она потребовала свернуть лагерь и двигаться дальше.

И если кто-нибудь, с трудом ворочая языком, спрашивал ее, отчего подобная спешка, она отвечала лишь:

- Они близко... Они очень близко!

Оставалось только предположить, что она имела в виду эльфов. Хотя Лорана давно уже перестала чувствовать сзади погоню... Занялся рассвет, но вокруг клубился до того плотный туман, что Тассельхоф всерьез задумался, не откроить ли немножко да не убрать ли в карман. Беглецы сбились в кучку и взяли друг друга за руки, чтобы не потеряться. В воздухе ощущалось тепло, и постепенно они скинули тяжелые, промокшие плащи; тропинка же, казалось, возникала из тумана непосредственно у них под ногами, а потом сразу пропадала. Сильвара шла впереди, и блеск ее серебряных волос служил им маячком.

А потом земля сделалась ровной, деревья расступились, и они оказались на лугу, покрытом побуревшей от мороза травой. Дальше нескольких шагов ничего не было видно, и все-таки они чувствовали, что вышли на обширную поляну.

- Эта долина называется Обитель Туманов, - ответила на их расспросы Сильвара. - Давным-давно, до Катаклизма, здесь было одно из красивейших мест Кринна... Так говорит мой народ.

- Может, тут и в самом деле красиво, - проворчал Флинт. - Вот бы еще можно было хоть что-нибудь разглядеть в проклятом туманище!

- Увы, - отозвалась Сильвара. - Как и многое в этом мире, красота Обители Туманов утрачена безвозвратно. Когда-то здесь была крепость; туман окутывал ее подножье, и казалось, будто она невесомо парила, стоя на облаке. По утрам восходящее солнце пронизывало туманы розовым светом, полуденное - разгоняло их, и великолепные шпили были видны за много миль. А ночью на волнах тумана играли лучи алой и серебряной лун. Со всего Кринна сюда собирались паломники... - Сильвара не договорила и распорядилась: - Вот здесь мы сегодня и заночуем.

- Что за паломники? - спросила Лорана, опуская наземь свой заплечный мешок.

- Откуда мне знать, - отворачиваясь, пожала плечами Сильвара. - Это всего лишь легенда моего племени, и неизвестно, есть ли в ней хоть доля истины. Теперь-то сюда уж точно никто не приходит... Врет, решила Лорана, но вслух ничего не сказала. Ей было уже все равно: она слишком устала. А вокруг царила такая странная, неестественная тишина, что даже негромкий голос Сильвары звучал, словно крик. Спутники молча разостлали свои одеяла, и так же молча, безо всякого аппетита, поели, кое-как прожевав сушеные фрукты, извлеченные из мешков. Даже кендер вел себя смирно. Туман глушил все звуки, лишь из лесу доносилось равномерное шлепанье капель, падавших с ветвей на ковер из мертвой листвы...

- Спите, - тихо проговорила Сильвара, устраиваясь около Гилтанаса. -Ибо, когда встанет серебряная луна, нам пора будет идти.

- Встанет, ну и что? - зевнул кендер. - Все равно мы ее не разглядим в этаком тумане...

- И тем не менее идти надо. Я вас разбужу.

- Мы непременно поженимся, - сказал Гилтанас. Вот кончится Совет Белокамня... Вернемся с Санкриста и сразу поженимся!

Они с Сильварой лежали рядом, под одним одеялом. Девушка вздрогнула в его объятиях, ее волосы защекотали ему скулу... Однако она не ответила.

- И не беспокойся о том, что скажет мой отец, - сказал Гилтанас, улыбаясь и гладя ее чудесные волосы, сверкавшие даже во тьме. - Он, конечно, первое время будет держаться ужасно сурово и мрачно, но я ведь младший - кому какое дело, что со мной станется!.. Братец Портиос произнесет пару напыщенных речей, пошумит, повозмущается - и тоже привыкнет. А мы не будем обращать на него внимания! И с моим народом нам жить тоже совсем не обязательно. Я не знаю, сумею ли я ужиться с твоими, но я постараюсь. Я неплохо стреляю из лука. И я хочу, чтобы наши дети росли в чаще лесов, росли свободными и счастливыми... Сильвара! Ты плачешь? Что случилось, любимая?

Гилтанас покрепче прижал ее к себе, и она уткнулась лицом в его плечо, горестно всхлипывая.

- Ну, ну, что ты, - ласково шептал он, улыбаясь в темноте. И что за народ - женщины! Что, спрашивается, он ей такого сказал?.. - Все будет хорошо, Сильвара, - шептал он. - Все будет хорошо... Потом он заснул, и ему приснились среброволосые ребятишки, бегущие по зеленому лесу...

- Пора! Надо идти... Лорана почувствовала, как кто-то встряхнул ее, взяв за плечо. Вздрогнув, она открыла глаза. Из памяти медленно улетучивался смутный, пугающий сон. Дочь племени Диковатых Эльфов стояла подле нее на коленях.

- Пойду будить остальных, - сказала Сильвара. И растворилась в ночи. Лорана уложила свои вещи, двигаясь, точно лунатик. Сон нисколько не освежил ее, даже, казалось, наоборот, утомил еще больше. Она ждала, дрожа от холода в темноте. Где-то рядом закряхтел старый гном: от стужи и сырости у него разболелись суставы. До Лораны только тут дошло, чего ему, наверное, стоило это путешествие. Ему ведь было уже почти сто пятьдесят лет - почтенный возраст для гнома. Он был все еще бледен после "тяжелой болезни", перенесенной на корабле. Его губы, едва видимые в бороде, приобрели синеватый оттенок, и он время от времени прижимал руку к груди. При этом Флинт вовсю убеждал их, что чувствует себя прекрасно. И в походе держался наравне с другими, не отставал...

- Ну, мы готовы! - прокричал Тас. Пронзительный голосок породил в тумане странноватое эхо, и кендер явственно ощутил, что потревожил нечто. Извиняюсь, - добавил он опасливо. - Вот это да. Флинт! Совсем как в храме, а?

- Заткнись - и пошли! - огрызнулся гном.

Сильвара зажгла факел; после темноты его пламя показалось ослепительно ярким.

- Нам будет нужен свет, - объяснила она, прежде чем кто-либо успел возразить. - Страшиться нечего: долина, в которой мы находимся, заперта и запечатана. Когда-то отсюда было два выхода: один вел в земли людей, к поселению Рыцарей, а другой - в страну людоедов. Оба завалило при Катаклизме. Я же провела вас путем, известным лишь мне.

- И твоему народу, - напомнила Лорана.

- Да... Моему народу... - сказала Сильвара, и Лорану удивила ее внезапная бледность.

- Куда ты ведешь нас? - настаивала Лорана.

- Скоро увидите. Мы будем там через какой-нибудь час.

Спутники переглянулись, потом уставились на Лорану.

Чтоб вам, подумалось ей.

- Что смотрите? - спросила она сердито. - Можете что-нибудь предложить? Остаться здесь в тумане?..

- Я не предам вас! - в отчаянии прошептала Сильвара. - Ну пожалуйста, не отказывайте мне в доверии...

- Ладно, веди, - устало выговорила Лорана. - Веди.

Туман, казалось, сгустился еще больше. Факел Сильвары с трудом разгонял тьму.

Ни у кого уже не было ни малейшего понятия о направлении. Ничто вокруг не менялось. Они шли сквозь высокую траву, деревьев нельзя было различить. Иногда из тьмы вырастали гигантские валуны, но больше ничего не было видно. Ни птиц, ни ночных зверюшек.

И всеми мало-помалу овладевало знакомое ощущение необходимости спешки, заставлявшее прибавлять шагу.

Сильвара остановилась внезапно, безо всякого предупреждения.

- Пришли, - сказала она и высоко подняла факел.

Туман озарился. Сперва глазам спутников предстало лишь нечто неопределенное, смутно маячившее в тумане. Никто не мог понять, что же это такое. Сильвара двинулась вперед, и они последовали за ней, снедаемые любопытством и страхом.

Потом ночную тишину нарушило бульканье - казалось, где-то поблизости закипал гигантский котел. Туман же сделался еще плотнее, а в воздухе повеяло влажным, душным теплом.

- Горячие источники! - первым сообразил Терос. - Ну конечно! Так вот откуда постоянный туман. А там что за темная тень?

- Мост на ту сторону, - сказала Сильвара и осветила факелом каменную кладку, блестевшую от сырости. Под мостом, испуская пар, клокотали во тьме горячие источники.

- И мы должны пересечь ЭТО? - Флинт с ужасом смотрел в черный кипяток. Пересечь ЭТО?..

- Это Входной Мост, - отвечала Сильвара. - Так его называют.

Гном только сдавленно застонал.

Входной Мост изгибался над водами длинной беломраморной аркой. По сторонам его, рельефно изваянные в камне, неподвижно шагали вперед целые колонны рыцарей в латах. Высокий пролег моста уходил куда-то в туман. И он был древен - до того древен, что Флинт, благоговейно ощупавший каменную резьбу, так и не понял, кто же ее сработал. Не гномы, не люди, не эльфы, не... Кто мог выстроить подобное чудо?

И тут он заметил, что у моста не было перил? Лишь крутой, гладкий каменный пролег, мокрый и скользкий от горячего пара.

- Мы не сможем перейти, - дрожащим голосом проговорила Лорана. - Мы в ловушке...

- Мы перейдем, - сказала Сильвара. - Ибо мы призваны.

- Призваны?.. Кем, куда?..

- Подождите, - велела Сильвара.

И они стали ждать - ничего другого им попросту не оставалось. Но как ни вертели они головами, вокруг не было ничего, кроме тумана и булькающей, плещущейся воды.

- Пора взойти Солинари, - вдруг сказала Сильвара. И, размахнувшись, забросила свой факел далеко в воду.

Тьма сомкнулась над ними; друзья поневоле прижались друг к другу. Сильвара же, казалось, исчезла вместе со светом. Гилтанас стал звать ее, но она не откликнулась.

И вот туман обернулся мерцающей серебряной пылью. Его мягкое свечение обрисовало темный силуэт - Сильвару, стоявшую у входа на мост. Она смотрела в небо. Вот она медленно подняла руки, и туман разошелся. Сделалась видна серебряная луна - полный диск ее ярко сиял среди звезд. Сильвара произнесла несколько странных, таинственных слов, и лунный свет облил ее живым серебром. Засеребрились волны, кипевшие под мостом. Ожили колонны мраморных рыцарей, вечно шагавших через поток.

Но не эта внезапно открывшаяся красота заставила спутников дрожащими руками ухватиться друг за дружку. Не отблески луны на воде вынудили Флинта помянуть имя Реоркса в самой прочувствованной молитве из всех, какие он когда-либо произносил, а Лорану - прижаться головой к плечу брата. Слезы застилали се глаза, и Гилтанас крепко обнял сестру, испытывая разом ужас и благоговейный восторг.

Ибо прямо перед ними, сверкая лунным серебром, возвышалась фигура драконицы, изваянная из целой горы.

- Где мы?.. - невольно понизив голос, спросила Лорана. - Что это за место?..

- Пересеките Входной Мост, - столь же тихо отвечала Сильвара, - и вы окажетесь у Изваяния Серебряной Драконицы, стерегущей Усыпальницу Хумы, Соламнийского Рыцаря.

8. УСЫПАЛЬНИЦА ХУМЫ

В лучах Солинари Входной Мост, повисший над кипящими источниками Обители Туманов, казался сотканным из жемчужин, нанизанных на серебряные цепочки.

- Не страшитесь, - повторила Сильвара. - Лишь те, кто пытается войти в Усыпальницу со злом, не могут пересечь этот мост.

Друзей, однако, продолжали мучить сомнения. С опаской взобрались они по ступеням, ведшим на мост, потом нерешительно ступили на осклизлую поверхность мраморной арки. Сильвара первой двинулась вперед; она ступала легко и непринужденно. Спутники последовали за ней, осторожничая и стараясь держаться самой середины пролета.

Там, на другой стороне, величественно вздымалось гигантское Изваяние. И хотя каждый знал, что смотреть следовало только под ноги - все глаза раз за разом обращались к легендарной Драконице. Друзья то и дело останавливались и любовались ею, не в силах отвести взгляд. А внизу все так же клокотали и били паром кипящие родники...

- Вот это водичка! Хоть суп вари! - сказал Тассельхоф. Лежа на животе, любопытный кендер смотрел вниз с самой верхней точки пролета.

- Т-т-ты-т-то б-б-ы уж т-т-очно свар-р-рился, - простучал зубами гном, переползавший мост на четвереньках.

- А что. Флинт! У меня как раз есть кусочек мяса в метке. Давай привяжем его на веревочку и спустим в...

- Давай двигайся! - взревел гном, и Тас со вздохом застегнул сумку.

- И почему не попробовать, - пожаловался он в пространство. Сел на мягкое место и съехал на ту сторону.

Однако для всех остальных переправа оказалась испытанием не из легких. Нельзя передать, с каким облегчением они наконец сошли с моста на землю.

Никто не пытался заговаривать с Сильварой, пока длилась переправа: каждый был слишком озабочен тем, чтобы остаться в живых. Но вот они благополучно выбрались на другой берег, и Лорана первая приступила к дикарке с расспросами.

- Зачем ты нас сюда привела?

- Ты все еще в чем-то подозреваешь меня? - спросила та грустно.

Лорана заколебалась... Взгляд ее вновь обратился к исполинской, коронованной звездами Драконице. Каменная пасть была разинута в немом крике, в каменных глазах застыла ярость. Каменные крылья были врезаны в склоны горы. Каменная лапа толщиной в сотню валлинов тянулась вперед...

- Ты отослала прочь Око Дракона, а сама привела нас к изваянию Драконицы! - наконец выговорила Лорана, и голос ее дрожал. - Что, по-твоему, я должна думать? Ты называешь это место Усыпальницей Хумы. Но мы-то не знаем, вправду ли он жил или все это только легенда. Как мы убедимся, что место его последнего успокоения - именно здесь? Здесь ли его тело?

- Н-нет, - замялась Сильвара. - Оно исчезло... Вместе с...

- С чем?

- С Копьем, которым он поразил Всебесцветную Драконицу. - Сильвара вздохнула и опустила голову. - Войдемте внутрь, - сказала она умоляюще. -Отдохните до рассвета, а утром, клянусь, я все объясню.

- По-моему, не... - начала было Лорана, но Гилтанас перебил:

- Мы пойдем внутрь. А ты, Лорана, ведешь себя, точно избалованный ребенок! Непременно хочешь настоять на своем. Ну скажи на милость, чего бы ради Сильваре заманивать нас навстречу опасности? Да живи здесь дракон, весь Эргот об этом давным-давно прознал бы! Если только этот дракон для начала не уничтожил бы все живое на острове! Я не чувствую здесь никакого зла, только покой, глубокий и древний. И потом, это отменное убежище! Скоро эльфы прослышат о том, что Око благополучно прибыло на Санкрист. Розыски потеряют смысл, и мы сможем уйти отсюда. Ведь так, Сильвара? Разве не поэтому ты привела нас сюда?

- Да, - тихо ответила та. - Именно... Именно таков был мой план.

Давайте же поторопимся: вход открыт, лишь пока светит серебряная луна. Гилтанас, держа руку Сильвары в своей, первым двинулся сквозь мерцающий серебристый туман. За ними вприпрыжку устремился Тассельхоф, увешанный сумочками и туго набитыми кошелями. Терос и Флинт последовали чуть медленнее, Лорана же - вовсе неохотно. Ни красноречие Гилтанаса, ни вымученное "да" Сильвары не развеяли ее опасений. Однако идти было больше некуда. А кроме того, следовало сознаться себе, что ей было просто до смерти любопытно.

Они шли к Изваянию по мокрой траве, которой зарос круто поднимавшийся берег. Неожиданно из тумана донесся придушенный вопль Тассельхофа, убежавшего далеко вперед:

- Ой, мамочки, да тут Рейстлин! Он стал великаном!..

- Спятил, - с мрачным удовлетворением подытожил Флинт. - Я всегда говорил, что этот несносный кендер... Друзья бегом поспешили вперед и вскоре обнаружили Таса: тот прыгал на месте, указывая рукой. Пытаясь отдышаться, они пригляделись и...

- Реорксова борода! - ахнул Флинт. - И впрямь Рейстлин!

Над клубящимся туманом на добрых девять футов возвышался каменный колосс, до мелочей повторявший облик молодого волшебника. Резец неведомого скульптора схватил даже горькую, язвительную усмешку, даже зрачки в форме песочных часов.

- А вот и Карамон! - крикнул Тас.

Действительно, в нескольких футах от первой виднелась другая статуя -статуя Рейстлинова брата-воителя.

- И Танис... - охваченная страхом, прошептала Лорана. - Что за злые чары создали?..

- В этих чарах нет зла, - сказала Сильвара. - Только вы сами могли принести сюда зло, но в этом случае статуи походили бы на ваших злейших врагов, и страх перед ними не пропустил бы вас дальше этого места. Но вы видите своих друзей, а значит, можете пройти невозбранно.

- Вообще-то я не то чтобы числю Рейстлина своим другом... -пробормотал Флинт.

- И я, - сказала Лорана. Ее била дрожь, когда она проходила мимо изваяния мага. Черный обсидиан его одежд холодно блестел в лунных лучах, и Лорана невольно припомнила кошмар Сильванести. Ее затрясло еще больше, когда она вступила в круг каменных статуй, каждая из которых была удивительно, почти пугающе похожа на кого-либо из ее друзей. Внутри каменного кольца стоял маленький храм.

Простое квадратное здание стояло на восьмиугольном ступенчатом цоколе. Здесь тоже все было высечено из обсидиана; и ступени, и черное здание влажно блестели, окутанные вечным туманом. Казалось, будто его построили только вчера. Время не выкрошило и не истерло каменную резьбу. А изображала она Рыцарей, поражавших Копьями гигантских чудовищ. Предсмертные вопли рвались из каменных пастей драконов, пронзенных длинными, тонкими жалами...

- Сюда, в этот храм, когда-то внесли тело Хумы, - ведя спутников вверх по ступеням, тихо проговорила Сильвара.

Прикосновение ее руки беззвучно распахнуло бронзовые двери. Друзья все еще колебались, не спеша покидать ступени, окружавшие храм. Гилтанас, однако, был прав: никакого зла здесь действительно не ощущалось. Лорана отлично помнила гробницы Королевской Стражи в подземельях Сла-Мори и тот ужас, что излучали неупокоенные воители, вечно охранявшие покой своего короля - Кит-Канана. А здесь, в этом храме, царила лишь грусть и чувство утраты, смягченное памятью о великой победе. О битве, в которой страшной ценой был куплен вечный покой и сладостный отдых... И Лорана ощутила, как словно бы уменьшился груз забот и тревог, отягощавших ее сердце. Подернулись дымкой горести и потери, а на смену им явились воспоминания о победах. Один за другим вступили спутники в Усыпальницу, и бронзовые двери бесшумно сомкнулись у них за спиной. Стало темно. Потом вновь вспыхнул свет: Сильвара держала в руке факел, явно вынутый из скобы на стене. Лорана мимолетно удивилась тому, как быстро удалось Сильваре разжечь его. Но эта мелочь вмиг позабылась. Лорана потрясенно озиралась вокруг... Усыпальница была пуста - если не считать погребальных носилок, вырезанных опять-таки из обсидиана и помещенных в самом центре храма. Изваяния рыцарей держали их на плечах, но тело, которому полагалось бы покоиться на носилках, отсутствовало. В изножье лежал древний щит, а рядом со щитом - меч, очень похожий на тот, что принадлежал Стурму. Спутники созерцали реликвии, не произнося ни слова: нарушать торжественную и скорбную тишину этого места казалось им святотатством. И, уж конечно, никто не притронулся к щиту и мечу, даже Тассельхоф.

- Как бы я хотела, чтобы Стурм был здесь, - наконец прошептала Лорана. В глазах у нее стояли слезы. - Наверное, это в самом деле гробница Хумы... И все-таки... В ее душе росло необъяснимое беспокойство. Нет, не страх. Скорее, то же самое чувство, которое владело ею при входе в долину: боязнь опоздать... Сильвара зажгла еще несколько факелов по стенам. Спутники обошли вокруг погребальных носилок, с любопытством разглядывая Усыпальницу. Она была не особенно велика. Носилки стояли посередине, а вдоль стен тянулись каменные скамьи - по-видимому, для паломников, приходивших отдать дань уважения и скорби. В дальнем конце виднелся небольшой каменный алтарь. На поверхности его были вырезаны символы рыцарских Орденов - Корона, Роза и Зимородок. На алтаре все еще благоухали высохшие розовые лепестки и травы, возложенные чьими-то руками много столетий назад... А под алтарем виднелась железная плита, несколько утопленная в каменный пол. Лорана остановилась над этой плитой, и к ней подошел Терос. - Как ты думаешь, что там? - спросила она. - Колодец?

- Давай посмотрим, - проворчал кузнец. Нагнувшись, он взялся серебряной рукой за кольцо и потянул. Плита не спешила поддаваться. Терос взялся обеими руками и потянул снова. Застонав, плита приподнялась и отъехала в сторону со скрипом и скрежетом, от которого у всех заныли зубы. - Что вы наделали!.. Сильвара, скорбно созерцавшая могилу, стремительно повернулась к ним.

Терос вскинул глаза, изумленный ее пронзительным криком. Лорана непроизвольно отшатнулась от темной дыры, открывшейся в полу. Оба смотрели на Сильвару.

- Не приближайтесь к ней! - дрожащим голосом предостерегла она. - Не приближайтесь! Это опасно!..

- Откуда ты знаешь? - оправившись от неожиданности, спросила Лорана. Сюда сотни лет никто не входил... Или входил?

- Нет! - Сильвара закусила губы. - Я... Я знаю об этом из... Из легенд моего народа... Лорана повернулась к ней спиной и, подойдя к отверстию, заглянула вниз. Там было темно. Она посветила факелом, который подал ей Флинт, но и тогда не смогла ничего разглядеть. Только запахом плесени веяло из дыры.

- По-моему, это не колодец, - заявил протолкавшийся взглянуть Тас.

- Пожалуйста, отойдите оттуда!.. - умоляла Сильвара.

- Она права, маленький воришка, - Терос поймал Таса за шиворот и оттащил кендера прочь. - Ухнешь туда - и, чего доброго, вылетишь по ту сторону мира!

- В самом деле?.. - Тассельхоф так и задохнулся от восторга. - По ту сторону мира! Вот бы здорово, Терос! Интересно, живет там кто-нибудь? А какие они? Как мы или совсем другие?

- Остается надеяться, что на кендеров они мало похожи! - пробурчал Флинт. - А если и были похожи, значит, они там давно уже вымерли. От глупости. А кроме того, только безнадежные тупицы вроде тебя не знают, что мир наш покоится на Наковальне Реоркса, и те, кто высовывается по ту сторону, оказываются между его Молотом и миром, который он еще не кончил выковывать. Да уж!.. Люди на другой стороне!.. - И он возмущенно фыркнул, между тем как Терос без особого успеха пробовал поставить плиту на место, а Тассельхоф любознательно следил за его усилиями. Наконец Терос оставил свои попытки и только свирепо смотрел на кендера, пока тот со вздохом не удалился к погребальным носилкам и не принялся с вожделением разглядывать меч и щит.

Флинт потянул Лорану за рукав.

- Что такое? - спросила она рассеянно, продолжая думать совсем о другом.

- Я малость разбираюсь в строительном деле, - тихо сказал гном. - Так вот, я нюхом чую здесь что-то странное! - Он помолчал, следя, не станет ли Лорана смеяться. Но нет, она слушала его внимательно и серьезно, и он продолжал: - И могила, и статуи высечены людьми. Они очень древние...

- Достаточно древние, чтобы быть Усыпальницей Хумы? - перебила она.

- Тютелька в тютельку! - гном энергично кивнул. - Но та огромная зверюга там, снаружи... - и он мотнул головой в сторону каменной Драконицы, - ... Ни люди, ни эльфы, ни гномы ее не ваяли!

Лорана непонимающе смотрела на него.

- И она гораздо древнее прочего, - добавил гном внезапно осипшим голосом. - Настолько древнее, что все остальное... - он обвел Усыпальницу взмахом руки, - ... Все остальное по сравнению с ней - сегодняшний день! Тогда Лорана начала кое-что понимать, и Флинт, видя, как округлились ее глаза, медленно и торжественно кивнул.

- Ни одно из существ, ходящих по земле Кринна на двух ногах, - сказал он, - не прилагало рук к утесу, из которого изваяна Драконица.

- Наверное, это было невероятно могучее существо... - пробормотала Лорана. - Огромное...

- И с крыльями...

- И с крыльями, - прошептала Лорана.

Но больше ничего сказать ей не удалось, потому что кровь в жилах заледенела от ужаса: чей-то голос нараспев произносил странные слова, и Лорана узнала язык магии.

- Нет!.. - закричала она, оборачиваясь и вскидывая руку, инстинктивно пытаясь отвратить заклинание и заранее сознавая тщетность подобной попытки.

У алтаря, сминая в руке сухие розовые лепестки, стояла Сильвара. И негромко выпевала магические слова.

Лорана еще пыталась противостоять волшебному сну. Она упала на колени, мысленно обзывая себя дурой и пробуя опереться о каменную скамью. Бесполезно. Подняв стекленеющие глаза, она увидела, как повалился Терос, как поник на пол Гилтанас. А Флинт захрапел едва ли не раньше, чем голова его коснулась скамьи.

Лорана услышала лязг щита, свалившегося на каменный пол. И все заглушил аромат роз, разлившийся в воздухе...

9. КЕНДЕР ДЕЛАЕТ ПОТРЯСАЮЩЕЕ ОТКРЫТИЕ

...Услышав пение Сильвары, Тассельхоф сразу понял, что она творит заклинание, и отреагировал не думая: схватил щит, лежавший на погребальных носилках, и что было мочи потянул на себя. Тяжелый щит сбил кендера с ног и с громким лязгом припечатал его к каменному полу. И надо ли говорить, что маленький Тас поместился под ним целиком.

Он лежал тише мыши, пока Сильвара не кончила заклинания. Потом выждал еще какое-то время, ожидая, не превратит ли оно его в лягушку, не спалит ли огнем - словом, не будет ли чего-нибудь интересного. К его некоторому разочарованию, ничего не произошло. Он больше не слышал Сильвары. Потом ему стало скучно лежать в темноте на холодном полу. И Тас выполз из-под щита бесшумно, точно падающая пушинка.

Все его друзья крепко спали! Так вот, значит, какое заклинание произнесла Сильвара. Но где же она сама? Ушла, чтобы вернуться в сопровождении какого-нибудь чудища, которое с удовольствием ими поужинает? Тас с величайшими предосторожностями высунулся из-за погребальных носилок... И с изумлением увидел, что Сильвара скорчилась на полу у входа в Усыпальницу. Девушка со стоном раскачивалась взад и вперед.

- Где мне взять силы, чтобы пройти через это?.. - вслух спрашивала она. Я привела их сюда, неужели этого не достаточно?.. Нет... - И Сильвара отрешенно покачала головой. - Нет, я отослала Око прочь. Они не знают, как с ним обращаться. Я должна преступить клятву... Все так, как ты и говорила, сестра. Выбор за мной, но как же это тяжело! Я люблю его... Всхлипывая и бормоча, как безумная, Сильвара зарылась лицом в согнутые колени. Жалостливому кендеру смерть как захотелось подойти и утешить ее. Однако он остановился, вовремя смекнув: то, о чем она говорила, выглядело довольно-таки зловеще. Тяжкий выбор... Нарушение клятвы! Ну уж нет, сказал себе Тас. Смоюсь-ка я лучше отсюда, пока она не сообразила, что на меня колдовство не подействовало.

Сильвара сидела у самого выхода из гробницы. Попробовать незаметно проскользнуть мимо нее?.. Тас покачал головой. Слишком рискованно.

И тут его осенило: дыра! Тем более что ему с самого начала хотелось обследовать ее поподробнее. Оставалось лишь надеяться, что крышка не встала сама собою на место.

Кендер на цыпочках выбрался из-за носилок и направился к алтарю. Отверстие по-прежнему зияло чернотой. Рядом с ним лежал Терос и сладко спал, подложив под голову серебряную ладонь. Еще раз оглянувшись на Сильвару, Тассельхоф беззвучно подобрался к самому краю.

Укрытие оказалось как на заказ! Ступенек не было, но Тас разглядел на стене скобы. Ловкому кендеру вроде него не составит ни малейшего труда спуститься вниз. А может быть, это выход наружу?

Позади раздался какой-то звук: это вздохнула и пошевелилась Сильвара. Отбросив колебания, Тас юркнул в дыру и принялся спускаться. Замшелые стены были скользкими от сырости, скобы располагались слишком далеко. Как всегда, рассчитано на людей, подумал он раздраженно. Хоть бы раз приняли во внимание малорослые народы!..

Он был так занят, что заметил драгоценные камни, лишь поравнявшись с ними.

- Реорксова борода!.. - вырвалось у него. Ему очень нравилось это ругательство, позаимствованное у Флинта. Шахту опоясывало горизонтальное кольцо. В кольцо было вделано шесть самоцветов, каждый с его кулак величиной. Их покрывал слой мха, но Тас с первого взгляда определил -камни были бешено дорогими.

- Ну и кому могло взбрести в голову держать такую прелесть в подземных потемках? - спросил он вслух. - Наверняка их спрятал тут какой-нибудь жулик. Попробую вытащить... Разыщу законного владельца и возверну... Если получится... Его пальцы сомкнулись на одном из камней.

...И ужасающий вихрь, взявшийся неведомо откуда, сорвал его со стены с такой же легкостью, с какой зимняя буря срывает с дерева листик. Падая, Тас посмотрел вверх: пятнышко света быстро уменьшалось в размерах. Он уже начал гадать, насколько велик был Молот Реоркса, но тут падение прекратилось.

Какое-то время вихрь попросту крутил кендера в воздухе, а потом, поменяв направление, потащил его в сторону, и Тас с грустью понял, что на ту сторону мира, похоже, все-таки не вылетит. Вздохнув, он предоставил ветру нести его вдоль подземного тоннеля. Но тот вдруг потащил его вверх! Это было необыкновенное, удивительное ощущение. Придя в полный восторг, Тас расставил руки, пытаясь нащупать стенки колодца. От этого вихрь понес его еще быстрей.

Наверное, подумалось Тасу, я умер. Я умер и стал легче воздуха. Как узнать, жив я или нет? Он опустил руки и принялся лихорадочно нащупывать свои сумочки. Вообще-то кендеры весьма смутно представляли себе загробную жизнь, но все же Тасу казалось, что ему вряд ли позволят тащить с собой столько барахла... Которое, впрочем, оказалось при нем. Тассельхоф испустил вздох облегчения - тут же, впрочем, оборвавшийся, ибо подъем замедлился. Более того, он вновь начал падать!

Кендер заметался было, но потом сообразил, что в поисках сумочек прижал руки к бокам. Он поспешно раскинул их снова - и ветер послушно понес его вверх. Итак, он был жив. И мог наслаждаться полетом.

Помахав немного руками, он исхитрился лечь в воздухе на спину и уставился вверх, высматривая, куда же несет его ветер.

Вверху брезжил огонек, постепенно делавшийся все ярче. Вскоре Тас разглядел, что действительно находился в колодце, причем куда более длинном, чем тот, куда он провалился.

- Во Флинт рухнет, когда расскажу! - потер ладошки кендер. Между тем его подтащило к кольцу из шести самоцветных камней, совсем таких же, как в первом колодце, и ветер начал слабеть.

К тому времени, когда его вынесло из отверстия шахты, кендер уже готов был посвятить полетам весь остаток своих дней. Воздушное течение подняло его вровень с полом. Тас оказался в освещенном факелами покое; он подождал немного и даже помахал руками, - а вдруг возобновится полег? Но это никак не подействовало, и он понял, что воздушная поездка кончилась. Что ж, вздохнул кендер, посмотрим, куда это нас занесло. Он выскочил из воздушного потока и, легко приземлившись на каменный пол, начал оглядываться.

По стенам горело несколько факелов, заливавших комнату ярко-белым светом. Комната же намного превосходила размерами Усыпальницу! Тас стоял у подножия гигантской каменной лестницы. Каменные плиты ступеней, как, впрочем, и пола со стенами, были из белоснежного мрамора: никакого сравнения с черным камнем гробницы. Кендер стал подниматься по спирально закрученной лестнице, и она привела его на второй этаж. Здесь вдоль стен тянулся балкон, огражденный перилами. Тас едва не вывернул шею, но все-таки рассмотрел там, за перилами, что-то яркое, блестевшее в факельном свете.

Оставалось только гадать, кто зажег все эти факелы. И что вообще это за место? Часть Усыпальницы? Или, подумалось Тасу, меня унесло прямым ходом в Драконову Гору? И кто тут живет? Не ради же себя самих горят факелы?..

Эта мысль заставила Таса сунуть руку в кармашек и на всякий случай вытащить маленький нож. Крепко держа его в кулаке, он взобрался по великолепным ступеням и вышел на балкон. Ему предстало гигантское помещение, но в мерцающем свете его трудновато было как следует разглядеть. Исполинские колонны подпирали потолок, уходивший на непомерную высоту, а с балкона куда-то еще выше вела новая лестница. Тас прислонился к перилам и стал разглядывать стены.

- Реорксова борода!.. - проговорил он тихо. - Нет, вы только посмотрите на это!..

"Это" было картиной. Или, правильнее сказать, фреской. Начиналась она как раз там, где стоял Тас - напротив последней ступеньки, - и тянулась вдоль всего балкона - многие футы ярких, переливающихся красок. Как ни плохо разбирался кендер в искусстве, подобной красоты он точно никогда прежде не видел... Или все-таки видел?

Почему-то картина казалось ему знакомой. И чем дольше он смотрел на нее тем больше.

Тас вглядывался в изображение, силясь припомнить. Прямо перед ним была нарисована ужасная сцена: драконы всех мастей и размеров разоряли какой-то край. Пылали огнем города - совсем как Тарсис! Испуганные люди пытались спастись из рушащихся зданий. Кендер поспешил дальше.

Не сводя глаз с картины, шагал он вдоль балкона, и, добравшись до ее центральной части, ахнул:

- Драконова Гора! Так вот же она тут нарисована! - прошептал он. И вздрогнул, когда на шепот откликнулось эхо. Поспешно оглядевшись, он подобрался к самому краю балкона. Свесился через перила и принялся всматриваться в картину. Действительно, там была изображена Драконова Гора. Но изображена так, как если бы великанский меч взял и рассек ее сверху донизу на две половины!

- Вот это да, - вздохнул любитель планов и карт. - Ну конечно же, -сказал он, - это карта! Ага, вот тут я сейчас стою. Значит, меня унесло-таки внутрь горы! - И он огляделся, внезапно поняв: - Здесь как раз горло дракона! Так вот почему у комнаты такая занятная форма! - И вновь уставился в план: - Вот картина на стене, балкон и колонны... - Он повернулся кругом. - Ну да, вот она лестница. Куда она ведет? В голову. А вот отсюда я вылез. Какая-то ветровая комната! Но кто все это построил? И зачем?..

Тассельхоф пошел дальше вдоль балкона, пытаясь найти хоть какую-нибудь сцену, которая подсказала бы ему ключ к загадке картины. И в правой части ее он обнаружил еще одну битву. Только на сей раз Тас и не подумал пугаться. Там тоже были нарисованы алые, черные, синие и белые драконы с их смертоносным дыханием, огненным и ледяным... Но не только они. Реяли в небесах и другие драконы. Прекрасные, благородные. Серебряные и золотые. Они бились со злобными тварями не на жизнь, а на смерть...

- Вспомнил!.. - завопил Тассельхоф. И запрыгал на месте, крича по-дикарски: - Вспомнил! Вспомнил! Фисбен показывал мне в Пакс Таркасе! Есть на свете хорошие драконы! Они помогут нам прогнать плохих! Надо только разыскать их. А вот и Копья...

- Проклятие! - зарычал совсем рядом чей-то голос. - Только устроишься вздремнуть, тут же врывается не пойми кто и начинает ходить на голове! Ну в чем, спрашивается, дело? Орешь, словно покойника решил разбудить! Тассельхоф испуганно обернулся, сжимая нож в кулаке. Он мог бы поклясться, что только что был здесь совершенно один. И тем не менее это было не так: со скамьи, примостившейся в темном уголке, вставал некто в длинном одеянии. Потянувшись, он поднялся и пошел вверх по лестнице, быстро приближаясь к кендеру. Бежать было некуда, но Тас и не собирался бежать. Его уже разбирало любопытство, он открыл рот спросить странное существо, кто оно такое и почему устроилось спать в горле Драконовой Горы... Но тут незнакомец вышел на свет, и Тас увидел, что это был седой старец. Более того: это был... Нож Тассельхофа звякнул об пол, вывалившись из руки. Кендер обмяк, привалившись спиной к перилам балкона. В первый, последний и единственный раз в своей жизни Тассельхоф Непоседа утратил дар речи.

- Ф... Ф... Фи... - И все, только какое-то кваканье.

- Ну? В чем дело? Изволь-ка объясниться! - подходя вплотную, приказал старец. - Только что ты весьма исправно шумел. Что же с тобой вдруг случилось? Язык проглотил?

- Ф-ф-фи... - заикался Тас.

- Ах ты, бедняжечка! Наверное, какой-нибудь детский испуг, отсюда и затруднения с речью. Очень, очень печально! А впрочем... - И старец начал рыться в карманах своего одеяния, расстегивая их один за другим, между тем как Тассельхоф все еще стоял перед ним, безмолвно дрожа. - Вот! - сказал старец. Вытащил монетку, вложил ее в потную ладонь кендера и заставил сомкнуть непослушные пальцы. - Ну, беги. Разыщи какого-нибудь жреца...

- Фисбен!.. - прорвало наконец Тассельхофа.

- Кто? Где? - старец принялся озираться. Взметнув над головой посох, он со страхом вглядывался в темноту. Потом до него дошло. Он повернулся обратно и спросил громким шепотом: - А ты уверен, что видел именно Фисбена? Разве он не умер?

- Я так думал... - беспомощно пробормотал Тас.

- Так что ж он тут бродит и пугает честных людей! - возмутился его собеседник. - Надо будет поговорить с ним. - И закричал: - Эй, ты?..

Тас протянул дрожащую руку и потянул его за одежду:

- Я... Я не очень уверен, но, по-моему, ты и есть Фисбен...

- В самом деле? - опешил старец. - Я вправду плоховато себя чувствовал нынешним утром, но где ж было знать, что дело зайдет так далеко... - Его плечи поникли: - Так значит, я умер. Окочурился. Протянул ноги... - Он проковылял к скамейке и плюхнулся на нее. - Ну и как, -спросил он, - хорошие были похороны? Много ли народу пришло? А салют из двадцати одного залпа был? Мне всегда хотелось, чтобы меня проводили таким салютом...

- Ну... - протянул Тас, гадая, что такое "залп" и "салют". - Все было... Ну... Больше похоже на заупокойную службу. Дело в том, что мы так и не смогли разыскать твое... Твои... Как бы это выразиться...

- Останки? - подсказал старец.

- Ну да, останки, - Тас даже покраснел. - То есть мы их искали, но все эти куриные перья... И темный эльф... Танис потом сказал, что мы опять едва не погибли...

- Куриные перья! - негодующе фыркнул старец. - Какое отношение имели куриные перья к моим похоронам?

- Мы... Мы с тобой и Сестаном... Помнишь Сестана, овражного гнома? И ту огромную цепь в Пакс Таркасе! И алого дракона! Мы еще влезли на цепь, и тогда дракон пережег ее своим огненным дыханием, и мы полетели вниз... -История воодушевила Таса; она успела стать одной из его любимых. - ...И я уж решил все, кранты наступают. Там, верно, футов семьдесят было до дна... - эта цифра незаметно увеличивалась с каждым последующим пересказом, - ... А ты был ниже всех, и вдруг я слышу - ты поешь заклинание...

- Да, я, между прочим, неплохой маг.

- В-верно... - запнулся Тас и торопливо продолжал: - Ты начал заклятие "лети-перышко", а может, "пух-и-перья", но сказал только первое слово, "перья", и вдруг... - кендер развел руками, заново переживая случившееся, миллионы, миллионы, миллионы куриных перьев...

- Так что все-таки случилось? - потребовал старец.

- Вот дальше... Как-то не совсем ясно, - сознался Тас. - Я услышал крик, а потом - шлеп! Или даже шмяк! И я так рассудил, что это... Что это ты шмякнулся...

- Я? - закричал старец. - Я шмякнулся? - И свирепо воззрился на кендера: Да я никогда в жизни не шмякался!

- ...Ну, а потом свалились мы с Сестаном и цепь, Я искал... Я в самом деле искал... - Глаза Таса наполнились слезами при одном воспоминании о горестных поисках тела старого мага. - Но перьев было слишком много... А снаружи поднялся такой тарарам, ведь там бились драконы, Мы с Сестаном побежали к двери, а когда мы нашли Таниса, я хотел еще пойти поискать, но он не разрешил...

- Значит, ты оставил меня лежать под курганом из перьев?

- Это были... Просто отпадные поминки, - запинаясь, выговорил Тас. -Золотая Луна так хорошо о тебе, говорила! И Элистан... С Элистаном ты не знаком, но Золотую Луну ты ведь помнишь? И Таниса?..

- Золотая Луна?.. - пробормотал старец. - Ах да, такая прелестная девушка. И при ней суровый верзила... Смертельно влюбленный...

- Речной Ветер! - обрадовался Тас. - А Рейстлина помнишь?

- Ну как же, такой тощий. Зато колдует - любо-дорого посмотреть, -серьезно кивнул старец. - Но если он хочет чего-то достигнуть, пускай избавляется от кашля!

- И правда Фисбен!.. - Тас в восторге кинулся к старику и, подпрыгнув, крепко обнял его.

- Ну, ну, - смутился Фисбен, похлопывая его по спине. - Помнешь мои одеяния. И, пожалуйста, не шмыгай носом. Вот уж чего не переношу. Дать платочек?

- Спасибо, у меня есть...

- И чудненько. Э, а платочек-то никак мой! Мои инициалы...

- В самом деле? Ну, значит, ты его уронил.

- А теперь и я тебя вспомнил! - громогласно объявил старец. - Ты -Тассель... Тассель-чего-то-там.

- Тассельхоф. Тассельхоф Непоседа.

- А я... Погоди, как, ты сказал, меня зовут?

- Фисбен.

- Фисбен. Ну да. - Старец на мгновение задумался, потом покачал головой: Ишь ты! Я же был уверен, что он погиб!..

10. ТАЙНА СИЛЬВАРЫ

- Но как же ты все-таки уцелел?.. - спросил Тас, угощая Фисбена сушеными фруктами, извлеченными из сумки.

Старец призадумался.

- Вообще-то, - сказал он, - я не особенно уверен, что впрямь уцелел. Во всяком случае, ни малейшего понятия не имею; как это могло произойти. Правда, с тех пор мне курятина и точно в горло не лезет... Погоди, - и он хитровато уставился на кендера, - а ты-то что здесь делаешь?

- Я пришел сюда с друзьями. То есть с некоторыми из них. Остальные где-то скитаются... Если только они еще живы, - и Тас снова шмыгнул носом. - Они живы. Не беспокойся о них, - Фисбен ободряюще похлопал его по спине.

- Ты думаешь? - повеселел Тассельхоф. - Ну, а мы пришли сюда с Сильварой...

- Сильвара!.. - старец так и подскочил, седая грива взвилась в беспорядке, рассеянности как не бывало: - Где она? - спросил он требовательно и сурово. И где твои друзья?

- Т-там, - запинаясь, выговорил Тас. Перемена, происшедшая со стариком, поразила его. - Они спят. Сильвара их... Заколдовала...

- Вот как, значит, - пробормотал Фисбен. - Пошли! - И до того стремительно зашагал по балкону, что Тасу приходилось бежать. - Где, говоришь, ты их оставил? - спросил Фисбен, останавливаясь у лестницы. -Меня интересует точное место!

- В... В гробнице! В Усыпальнице Хумы! Сильвара сказала нам, что это Усыпальница Хумы...

- Что ж... По крайней мере, не придется идти пешком.

Спустившись по лестнице, старец подошел к дыре, сквозь которую совсем недавно влетел Тас, и ступил прямо в пустоту. Тас сглотнул и ринулся следом, успев вцепиться в его одежды. Они повисли над темной глубиной. Прохладный вихрь обдувал их.

- Вниз, - велел старый волшебник.

Они начали подниматься, всплывая к потолку верхней галереи. Тас почувствовал, как встают дыбом волосы...

- Я сказал ВНИЗ! - яростно выкрикнул старик, грозя посохом дыре у себя под ногами.

Послышался втягивающий звук, и их обоих унесло в колодец с такой скоростью, что у Фисбена слетела с головы шляпа. Ну и шляпа - точно как та, которую он оставил в логове алого дракона, подумалось Тасу. Такая же мятая и бесформенная. И такая же своенравная. Фисбен попытался схватить ее, но промахнулся. Шляпа поплыла следом за ними, держась футах этак в пятидесяти.

Тассельхоф завороженно вглядывался вниз. Он хотел о чем-то спросить, но Фисбен на него зашикал. Потом покрепче перехватил посох и забормотал себе под нос, творя в воздухе какой-то странный знак.

Лорана открыла глаза. Под ней была холодная каменная скамья, а наверху черный поблескивающий потолок. Сперва она не могла понять, где находится. Потом память вернулась к ней: Сильвара!..

Она рывком приподнялась и стремительно оглядела комнату. Флинт, постанывая, растирал затекшую шею. Терос, моргая, озадаченно озирался кругом. Гилтанас уже стоял на ногах, рассматривая что-то возле двери. Когда к нему подошла Лорана, он обернулся и приложил палец к губам. И мотнул головой, указывая на дверь.

Там, уронив голову на руки и горько рыдая, сидела Сильвара.

И у Лораны замерли на языке гневные слова, которые она уже готова была произнести. Вот уж чего она никак не ожидала... А чего, собственно, я ожидала, спросила она себя. Скорее всего - вечного сна. И все-таки происшедшее требовало объяснений. Лорана шагнула вперед:

- Сильвара... Девушка прыжком взвилась на ноги: заплаканное лицо побелело от ужаса. - Как вышло, что вы проснулись? Как вы освободились от власти заклятия?.. - ахнула она, пятясь и прижимаясь к стене.

- Не имеет значения, - ответила Лорана, хотя, если честно, у нее не было ни малейшего понятия о том, как это произошло. - Ты нам вот что лучше скажи.

- Это сделал я! - раздался звучный, глубокий голос. Все, не исключая Лораны, обернулись и увидели седобородого старца в мышасто-серых одеяниях, торжественно выраставшего из отверстия в полу.

- Фисбен!.. - не веря собственным глазам, прошептала Лорана.

Послышался шум падения, сопровождаемый металлическим лязгом: это Флинт грохнулся в обморок. Никто даже не посмотрел на него - все глаза были обращены к старому магу. И вдруг Сильвара пронзительно вскрикнула и распростерлась на холодном каменном полу, всхлипывая и дрожа. И Фисбен, не замечая направленных на него взглядов, прошел прямо к ней - мимо погребальных носилок, мимо бесчувственного гнома. Тассельхоф выбрался из отверстия следом за ним.

- Видали, кого я нашел? - сказал кендер гордо. - Фисбена! И я летал, Лорана! Летал! Представь, я прямо вот так прыгнул в эту дырку и полетел по воздуху! Там еще была картина, а на ней нарисованы золотые драконы! Я стал смотреть, и тут появляется Фисбен и ну на меня шуметь, а я... Я как-то странно себя почувствовал, даже голос пропал... Ой! А что это с Флинтом?

- Тихо, Тас, - бессильно ответила Лорана. Она смотрела на Фисбена. Опустившись на колени, старый маг встряхнул дикарку за плечо.

- Что ты наделала, Сильвара? - спросил он строго.

И Лорана невольно подумала, что память, пожалуй, ее подвела: перед ними был какой-то другой старик, вырядившийся под Фисбена. Этот могучий, суровый муж мало походил на впавшего в детство старого мага, которого она знала когда-то... Но нет - его черты, его древняя шляпа... Уж их-то Лорана помнила отлично!

Внимательно глядя на Фисбена и Сильвару, она вдруг ощутила присутствие гигантской, ужасающей силы, подобной молчаливому грому. Ей захотелось бежать прочь без оглядки, бежать до тех пор, пока ноги будут способны нести ее... Но почему-то она не могла сдвинуться с места. Оставалось только смотреть.

- Что ты наделала, Сильвара? - требовательно повторил маг. - Ты нарушила клятву!

- Нет!.. - простонала девушка, корчась перед ним на полу. - Нет!..

Еще нет...

- Хватит и того, что ты вмешивалась в людские дела, бродя по свету в чужом обличье. Но ты осмелилась привести их СЮДА!

Мука исказила залитое слезами лицо Сильвары. Лорана почувствовала, что и ее щеки были мокры от слез.

- Что ж! - с отчаянным вызовом крикнула Сильвара. - Да, я нарушила клятву! Или по крайней мере собралась нарушить ее. Да, я привела их сюда! Но я должна была это сделать! Я видела довольно нищеты, страданий и горя. А кроме того... - тут ее голос стал едва слышен, а глаза обратились вдаль, - при них было Око...

- Да, - так же негромко проговорил Фисбен. - Око Дракона, взятое из замка Ледяной Стены. И вот им завладела ты. Что ты с ним сделала, Сильвара? Где оно теперь?

- Я отослала его прочь... - чуть слышно ответила Сильвара.

Фисбен, казалось, разом состарился. Он устало вздохнул и тяжело оперся на посох.

- Куда же ты отослала его, Сильвара? Где Око?

- Оно у Ст... Стурма, - запинаясь от страха, вмешалась Лорана. - Он отвезет его на Санкрист. Но в чем дело? Значит ли это, что Стурму угрожает опасность?

- Кто тут? - Фисбен оглянулся через плечо. - А-а, это ты, девочка! Здравствуй, здравствуй! - И он расплылся в улыбке. - Очень, очень рад снова видеть тебя. Позволь спросить, как поживает твой батюшка?

- Мой... Батюшка? - Лорана, сбитая с толку, тряхнула головой. - При чем тут мой отец? Скажи нам, старец...

- Ага, и братик твой здесь, - Фисбен протянул руку Гилтанасу. - Рад видеть тебя, сынок. И тебя, господин мой... - Он поклонился изумленному Теросу. Серебряная рука! Подумать только! - И мельком бросил взгляд на Сильвару: Подумать только, что за совпадение... Ты ведь Терос Железодел, не так ли? Весьма наслышан. А меня зовут... - старый маг наморщил лоб и умолк. - Меня зовут...

- Фисбен, - услужливо подсказал Тас.

- Фисбен! - обрадованно кивнул волшебник. Лоране показалось, что он взглядом предупредил о чем-то Сильвару, и девушка склонила голову, как бы подтверждая, что поняла его безмолвный приказ.

Фисбен, однако, повернулся к Лоране прежде, чем она успела хоть как-то привести мысли в порядок.

- Я полагаю, - сказал он, - ты давно уже гадаешь, кто такая Сильвара. Пускай она расскажет об этом сама... Если захочет. А я должен вас покинуть мне предстоит далекое путешествие...

- Я в самом деле должна?.. - тихо спросила Сильвара. Она стояла по-прежнему на коленях. При этих словах ее глаза обратились на Гилтанаса. Фисбен проследил ее взгляд. Его черты смягчились при виде потрясения, отражавшегося на лице молодого вельможи. Он грустно покачал головой. Сильвара умоляюще простерла к нему ладони... Фисбен подошел к ней и поставил ее на ноги. Девушка повисла у него на шее, и старый волшебник обнял ее.

- Нет, Сильвара, - сказал он ласково и сердечно. - Ты ничего не ДОЛЖНА. Ты можешь даже заставить их позабыть, что они вообще сюда приходили. Выбирай. Так же, как выбирала когда-то твоя сестра... Вся краска покинула бледные щеки Сильвары:

- Но это значит...

- Да, Сильвара, - Фисбен поцеловал девушку в лоб. - Выбор за тобой. А теперь прощай, Сильвара.

Обернувшись, он посмотрел на остальных.

- Ну, счастливо! Весьма, весьма рад был повидаться. Немножко обидная история, правда, вышла с этими, чтоб им, куриными перьями... Но нет, нет, я не сержусь! - Тут он уставился на Тассельхофа и после минутного ожидания нетерпеливо спросил его: - Ну так что, ты идешь? Я же не могу ждать тебя до утра!

- Я? С тобой? - Тас со стуком уронил голову Флинта на каменный пол и вскочил: - Конечно! Вот только сумку возьму! - Но сразу остановился, глядя на неподвижного гнома: - Флинт...

- С ним все будет в порядке, - пообещал Фисбен. - К тому же ты не надолго расстаешься с друзьями. Мы увидим их снова через... - Он нахмурился, бормоча про себя: - Семь дней прибавить три, один в уме... Семью четыре... Ну да, в Дни Голода или около того. Соберется Совет... Ладно, идем наконец! У меня полно дел! Твои друзья в хороших руках. Сильвара о них позаботится... Верно, дитя мое? - И он повернулся к дикарке.

- Я... Расскажу им, - грустно пообещала та, не сводя глаз с Гилтанаса. Молодой эльф смотрел то на нее, то на Фисбена. Ему делалось все страшней. - Ты прав, - обращаясь к старому волшебнику, вздохнула Сильвара. - Я давно уже нарушила клятву. Теперь осталось только довершить начатое... - Смотри сама, девочка. - Фисбен опустил руку на голову Сильвары, погладил серебряные волосы. Потом отвернулся.

Ночь, царившая снаружи, готова была поглотить его, когда Сильвара спросила:

- Меня накажут?

Остановившись, Фисбен обернулся через плечо и покачал головой.

- Кто-нибудь, пожалуй, мог бы сказать, что ты уже несешь наказание, Сильвара, - ответил он тихо. - Но то, что ты делаешь, ты делаешь во имя любви. Ты сама сделала выбор - и сама себя покарала... И старец скрылся во тьме. Тас помчался, за ним: многочисленные сумочки били кендера по бокам.

- Счастливо, Лорана! Пока, Терос! Присмотрите за Флинтом!..

Стало тихо. Потом Лорана расслышала голос Фисбена:

- Погоди, как ты сказал? Фистул... Филобен...

- Фисбен! - ответил пронзительный голосок.

- Ну да, Фисбен... Фисбен... - бормотал старик.

Все взгляды обратились к Сильваре. Казалось, она успокоилась, примирившись с неизбежным. Ее лицо было все так же печально, но горькая душевная мука миновала. Осталось лишь ощущение потери, но сожалеть было не о чем. Сильвара подошла к Гилтанасу. Взяла его за руки и с такой любовью заглянула ему в глаза, что Гилтанас принял ее взгляд, как благословение, -хоть и говорило ему сердце, что это было прощание.

- Я тебя теряю, Сильвара, - срывающимся голосом выговорил он. - Я вижу это в твоих глазах. Но почему? Ведь и ты любишь меня...

- Я люблю тебя, эльф, - тихо ответила Сильвара. - Люблю с того самого мгновения, когда увидела тебя раненным, лежащим без сознания на песке. А когда ты открыл глаза и улыбнулся мне, я поняла, что мне суждена та же участь, что постигла когда-то мою сестру... - Она вздохнула. - Что ж, мы всегда этим рискуем, меняя обличье. Наша сила остается при нас, но чужое тело привносит свои слабости... А впрочем, способность любить - слабость ли это?..

- Я не понимаю тебя, Сильвара! - крикнул Гилтанас.

- Сейчас поймешь, - сказала она тихо. И опустила голову.

Гилтанас обнял ее, крепко прижимая к себе. Она уткнулась лицом ему в грудь. Гилтанас целовал ее прекрасные серебряные волосы. Глухое рыдание вырвалось у него.

Лорана отвернулась. Вмешательство, даже невольное, было бы сродни святотатству. Глотая слезы, она огляделась - и вспомнила про гнома. Набрав из бурдючка немного воды, она побрызгала ею Флинту в лицо.

Его веки затрепетали. Какое-то время гном смотрел на Лорану, потом протянул трясущуюся руку и хрипло прошептал:

- Фисбен!..

- Я знаю, - сказала Лорана, гадая про себя, как-то еще примет он весть об уходе Таса.

- Но ведь Фисбен умер! - выдохнул гном. - Тас сам говорил!.. Под грудой куриных перьев!.. - Он пытался приподняться и сесть. - Где этот безмозглый кендер?..

- Он ушел. Флинт, - сказала Лорана. - Ушел с Фисбеном.

- Как ушел? - Гном озирался. - И вы его отпустили? Со стариком, который?..

- Боюсь, что да.

- Отпустили его с давно умершим стариком?..

- Вообще-то я мало что могла сделать, - улыбнулась Лорана. - Он сам принял решение. С ним все будет хорошо...

- Куда они пошли? - Флинт поднялся и навьючил на себя мешок.

- Тебе не стоит за ними ходить, - сказала Лорана. - Ну, пожалуйста.

Флинт! - Она обняла гнома за плечи. - Ты так нужен мне. Ты старинный друг Таниса и мой лучший советчик...

- Но как же он ушел без меня? - жалобно спросил Флинт. - И как это случилось? Я что-то не видел, как он уходил...

- Ты упал в обморок и...

- Ничего подобного! - рассвирепел гном. - Я? В обморок? Никогда!

- Ты... Лежал без сознания, - замялась Лорана.

- Я никогда не падаю ни в какие обмороки! - возмущенно повторил гном. Наверное, опять приступ ужасной болезни, которую я подхватил тогда на лодке... - Флинт бросил на пол мешок и, обмякнув, опустился подле него. -Безмозглый кендер... Убежать вместе с умершим стариком... Терос отозвал Лорану в сторонку.

- Кто все-таки был этот старец? - спросил он с любопытством.

- Долго рассказывать, - вздохнула Лорана. - И потом, я не уверена, что сама знаю ответ.

- Кажется, я его уже видел, - Терос нахмурился и покачал головой. -Но где - хоть убей, не помню. Вертится на уме Утеха... "Последний Приют"... И он откуда-то знает меня... - Кузнец принялся рассматривать свою серебряную руку. - Когда он посмотрел на меня, в меня точно молния угодила! - Содрогнувшись, великан-кузнец посмотрел на Сильвару и Гилтанаса: - Ну и?..

- Кажется, скоро мы наконец выясним, в чем дело, - сказала Лорана.

- Ты была права, - сказал Терос. - Ты ей не доверяла...

- Но причина для недоверия была ошибочной, - виновато согласилась Лорана.

...Сильвара высвободилась наконец из объятий Гилтанаса. Молодой эльф неохотно разжал руки, отпуская ее.

- Гилтанас, - сказала она с судорожным вздохом. - Сними со стены факел. Держи его прямо передо мной... Гилтанас помедлил. Потом почти сердито последовал ее указаниям.

- Вот так... - она сама направила его руку, чтобы пламя факела оказалось точно перед ней. И дрожащим голосом произнесла: - А теперь посмотрите на мою тень... Там, на стене... В Усыпальнице воцарилась мертвая тишина, лишь потрескивал факел. Тень Сильвары ожила на стене за ее спиной. Друзья посмотрели на нее... И на некоторое время утратили дар речи.

Тень на стене вовсе не была тенью юной эльфийки.

Это была тень драконицы.

- Так ты драконица!.. - не веря собственным глазам, задохнулась Лорана. И непроизвольно потянулась к мечу, но Терос остановил ее руку.

- Нет! - сказал он твердо. - Теперь я вспомнил. Этот старик... - И Терос снова посмотрел на свою серебряную ладонь. - Я вспомнил. Он в самом деле приходил в "Последний Приют"! Только одевался по-другому, не как маг, но это точно был он! Клянусь! Приходил и рассказывал детям сказки. Сказки о добрых, благородных драконах. Золотых и...

- Серебряных, - глядя на Тероса, сказала Сильвара. - Я из рода серебряных драконов. А сестра моя - та самая Серебряная Драконица, которая полюбила Хуму и вместе с ним сражалась в последней великой битве...

- Нет!.. - Гилтанас швырнул факел на пол и в ярости затоптал его ногами. Сильвара потянулась к нему, но молодой эльф отшатнулся, с ужасом глядя на девушку.

Сильвара медленно опустила руку и кивнула, тихо вздохнув.

- Я понимаю... - пробормотала она. - Прости меня... Гилтанас затрясся всем телом. Потом согнулся вдвое. Терос подхватил его сильными руками и уложил на скамью, прикрыв своим плащом.

- Я... Все в порядке, - с трудом выговорил Гилтанас. - Только дайте мне побыть одному... Подумать... Это безумие... Кошмар какой-то... Драконица! - И он зажмурился так плотно, словно хотел навеки истребить из памяти ее образ. Драконица... - прошептал он потерянно. Терос потрепал его по плечу и вернулся к друзьям.

- Где же остальные добрые драконы? - спросил он Сильвару. - Старец говорил, их множество! Серебряные, золотые...

- Нас много, - неохотно отвечала Сильвара.

- А помнишь того серебряного дракона, которого мы видели у Ледяной Стены! - сказала Лорана. - Значит, это в самом деле был благородный дракон! Но если вас много - объединитесь! Помогите нам сражаться со злыми!

- Нет! - Сильвара с такой яростью сверкнула синими глазами, что Лорана подалась на шаг назад.

- Но почему?

- Этого я вам открыть не могу, - Сильвара нервно терзала пальцы.

- Должно быть, это как-то связано с клятвой, о которой ты говорила! -настаивала Лорана. - Ведь так? С клятвой, которую ты нарушила. Ты еще спрашивала Фисбена о наказании...

- Я не могу вам открыть этого! - Голос Сильвары был негромок, но полон страстного чувства. - То, что я сделала, и так ужасно... Но должна же я была хоть что-нибудь предпринять! Я не могла сложа руки наблюдать за страданиями невинных! Я решила помочь, я приняла облик эльфийки и делала что умела... Я долго трудилась, пытаясь заставить эльфов объединиться. Мне удалось удержать их от войны, но дела шли все хуже и хуже... А потом появились вы, и я увидела, какой опасности вы подвергались - опасности большей, чем кто-либо из вас мог даже вообразить. Ибо вы принесли с собою... Она запнулась.

- Око Дракона! - сказала Лорана.

- Да. - Сильвара беспомощно стиснула кулаки. - И я поняла, что пришел мой час делать выбор. При вас было не только Око, но и Копье! Копье и Око явились ко мне! Оба, сразу! Я подумала, что это знак, но не знала, как поступить. Вот я и решила доставить Око сюда и навечно сохранить его здесь. Но потом, уже в пути, я поняла, что рыцари никогда этого не допустят, и дело наверняка обернется бедой. Поэтому, когда представилась возможность, я отослала Око прочь... - Ее плечи поникли. - Видимо, я ошиблась. Но откуда же мне было знать...

- Почему? - резко спросил Терос. - Что делает Око? Зло в нем или нет? Ты послала рыцарей на смерть?..

- Величайшее зло, - пробормотала Сильвара. - Величайшее благо... Кто знает? Даже я толком не понимаю "глаза драконов". Давным-давно создали их величайшие маги...

- Но в книге, которую читал Тас, было сказано, что с их помощью можно повелевать драконами! - вмешался Флинт. - Он прочел это с помощью каких-то там очков. "Очки Истинного Зрения", так, кажется, он выразился! Он сказал, что они не лгут...

- Нет, - печально ответила Сильвара. - Это верно. Это СЛИШКОМ верно -в чем, полагаю, вашим друзьям придется с сожалением убедиться... Охваченные страхом, друзья долгое время сидели в молчании. Тишину нарушали лишь сдавленные стенания Гилтанаса. Факелы отбрасывали тени, метавшиеся, подобно неупокоенным душам. Лорана думала о Хуме и о Серебряной Драконице. Она думала об ужасной последней битве, когда в небесах было темно от драконов, а на земле бушевали пламя и кровь...

- Зачем же ты привела нас сюда? - тихо спросила она Сильвару. - Мы ведь могли уйти прочь и унести Око с собой...

- Имею ли я право открыть им?.. Хватит ли у меня сил?.. - обращаясь к незримому собеседнику, тихо прошептала Сильвара.

Она долго сидела молча, с застывшим лицом, лишь руки беспокойно подрагивали на коленях. Потом зажмурилась и опустила голову, беззвучно шевеля губами. И наконец закрыла руками лицо и застыла.

Страшно содрогнулась - и приняла решение.

Поднявшись на ноги, она подошла туда, где лежал заплечный мешочек Лораны. Осторожно и бережно развернула она обломок древка, который друзья с такими трудами и муками доставили сюда из далекого края. Сильвара казалась спокойной, только теперь в ее осанке ощущались гордость и сила. Лорана лишь тут как следует поверила, что в этой хрупкой девушке вправду могла таиться мощь великолепной драконицы. Сверкнули в факельном свете пряди серебряных волос. Горделивой походкой Сильвара приблизилась к Теросу и остановилась перед ним.

- Терос Серебряная Рука, - сказала она. - Тебе дарую я силу выковать Копья...