Уайз АйраСнова замужем

Айра УАЙЗ

Снова замужем

Перевод с английского С.Ю. Таскаевой

Анонс

Обычно, когда двое людей влюбляются друг в друга с первого взгляда, они женятся и живут вместе долго и счастливо. Именно так начали свою совместную жизнь Антонио и Анджела. Казалось, ничто не мешало их безоблачной семейной идиллии, и, тем не менее, спустя три года они расстались врагами. Но, как выяснилось, не навсегда. Ведь для истинной любви не существует преград: она восторжествует рано или поздно. Перед ней бессильны и происки хитроумной соперницы, и роковые стечения обстоятельств...

1.

- Не люблю тебя! Не люблю!

- Но Санди, маленький мой, я же не сделала тебе ничего плохого, за что ты меня обижаешь?

Малыш посмотрел на мать, по его красным щекам ползли слезы злости и гнева.

- Ты заставляешь меня ехать в Испанию, к ним, а я не хочу. Там...

Санди резко замолчал и собрался было юркнуть под одеяло, чтобы выплакаться в свое удовольствие, но Анджела удержала сына за руку.

- Нет, скажи, пожалуйста, что там такое! Бабушка говорила, тебя друзья ждут не дождутся...

При упоминании о друзьях Санди застыл на полпути под одеяло.

- Папа тоже по тебе скучает, - осторожно добавила Анджела.

При упоминании об отце Санди снова расплакался, упав носом в пеструю подушку. Анджела взяла с колен книжку, которую собиралась почитать сыну на ночь, положила ее на пол, чтобы не мешала, и стала гладить сына по темным кудрявым волосам, ласково приговаривая:

- Неужели папа тебя обидел? Не может этого быть...

Санди молча помотал головой, не отрывая ее от подушки.

- Или он слишком строгий?

Малыш рывком сел, откинув одеяло, и оказался лицом к лицу с матерью.

-Он меня не любит и я ему не нужен! А ты хочешь, чтобы я к нему ехал! Не поеду! Вот!

Анджела, терзаемая возникшим подозрением, сжала хрупкие плечи сына.

- Кто тебе сказал, что папа тебя не любит?

Санди отвел в сторону карие глаза и промолчал, размазывая по щекам слезы рукавом пижамы.

- Нет уж, скажи, сделай милость, будь мужчиной!

Уловка сработала. Санди тяжело вздохну, и признался:

- Черная тетенька, которую так любит бабушка... - А потом закричал: Ненавижу тебя! И папу! Не люблю тебя больше!

Выйдя из комнаты сына и тихо закрыв за собой дверь, Анджела устало привалилась к ней. Санди наконец уснул, но до матери еще доносились всхлипы, сотрясавшие во сне тело шестилетнего мальчугана.

Так дальше продолжаться не может, с болью подумала Анджела. Слезы, вспышки гнева - раз за разом скандалы, которые закатывал сын, становились все страшнее. Не стоило прятать голову в песок, надеясь, что неприятности сами собой рассосутся: ситуация лишь ухудшалась.

Уже давно настало время принять решение, пусть даже эта перспектива наполняла сердце Анджелы ужасом. И действовать следовало срочно. Обычно донья Исабель вылетала из Валенсии утренним рейсом, и необходимо было поговорить с ней немедленно, чтобы не причинять лишнего беспокойства ни в чем не повинной свекрови.

- Вот дьявольщина! - пробормотала Анджела, спускаясь по лестнице. При мысли о предстоящем разговоре у нее внутри все сжалось.

Войдя в гостиную и плотно закрыв за собой дверь, Анджела задумалась, что же сказать свекрови.

Самым простым и разумным казалось набрать номер и без околичностей уведомить Исабель, что ее внук отказывается лететь завтра в Валенсию. И объяснить почему. Однако это значило не учитывать душевную тонкость и ранимость собеседницы. И не принимать в расчет возможный взрыв враждебности, направленный на Анджелу: именно ее сочтут виноватой...

Молодая женщина раздраженно вздохнула, затем, случайно заметив свое отражение, повернулась к зеркалу, чтобы лучше рассмотреть себя.

Н-да, выглядела она как сущее пугало, правде говоря, это было совершению неудивительно. Сражения с Санди становились все тяжелее день ото дня по мере приближения даты отъезда. Тени под глазами свидетельствовали о ночах, проведенных без сна, а кожа стала такой бледной, что, если бы не сияние золотисто-рыжих волос, Анджела напоминала бы небольшое привидение.

Нет не то чтобы небольшое - все-таки рост у нее был вполне нормальный. Просто она отличалась хрупкостью сложения. А на вкус некоторых была даже излишне худой. Под "некоторыми" подразумевался, естественно. Тоньо. Антонио Рудольфо Хуан Валера - таково было полное имя человека с внушительным состоянием. Человека высокомерного, великолепного, чрезвычайно изощренного в искусстве любви... убийцы любви.

Раньше Анджела любила его, теперь ненавидела.

Молодую женщину передернуло, и она обхватила себя за плечи, словно защищаясь. Потом отвернулась от зеркала, чтобы не видеть, как усталое выражение лица сменяется на озлобленное - так было всегда, стоило ей вспомнить о муже. Она ненавидела даже мысли о нем. Антонио был кошмаром ее прошлого, связанного с настоящим множеством нитей. И главной из них был Санди.

Сточки зрения Анджелы, единственным достоинством мужа было обожание, с которым тот относился к своему сыну. Мальчик платил ему ответной привязанностью. Теперь, однако, под сомнением оказалось и это вроде бы бесспорное утверждение.

"Ненавижу тебя! И папу! Не люблю тебя больше!"

Анджела скорчилась от боли, вспомнив злые слова сына. Санди говорил то, что думал и чувствовал. Бедный мальчик, как ему, видимо, плохо!

И Анджела вернулась к тому, с чего начала: надо было что-то срочно делать с Санди. Взгляд ее словно против воли обратился к телефону, стоящему на столике возле софы. Выглядел он вполне невинно, но сейчас казался молодой женщине бомбой замедленного действия, которая взорвется, стоит лишь снять трубку. Потому что Анджела ни разу за последние три года не звонила в Валенсию. Общалась она с мужем через адвокатов, да еще Санди переписывался со своей бабушкой, с Исабель. Так что наверняка звонок из Дублина повергнет в смятение все семейство Валера еще до того, как Анджела объяснит, в чем дело.

Стиснув зубы, она глубоко вздохнула и заставила себя опуститься на софу возле сторыла глаза и помолилась, чтобы никого не оказалось дома.

Ну ты и трусиха! - мысленно обругала она себя. И тут же возразила: "А почему бы и нет?" Если вспомнить прошлое, то бояться Антонио весьма разумно. Анджела очень надеялась, что если кто и поднимет трубку, то это Исабель. Тогда, по крайней мере, можно будет попробовать взять себя в руки и разговаривать нормальным голосом.

- Си... - раздался в трубке глубокий баритон, звучащий в высшей степени соблазнительно.

Анджела вздрогнула, а ее глаза широко распахнулись, мгновенно поменяв цвет с зеленого на серый. Проклятье, это был Антонио! Жар волной прошел по ее телу, в горле застрял ком. Молодая женщина почувствовала, что ничего не может сказать. Тогда она закрыла глаза, и муж предстал перед ее мысленным взором - черные волосы, смуглая кожа, стройное мускулистое тело...

Сегодня выходной, время в Валенсии приближается к обеду, а в семействе Валера принято одеваться к воскресным трапезам, как на прием. Так что на Антонио сейчас черный костюм с белой сорочкой и черной бабочкой.

Анджеле даже чудилось, будто она видит его глаза - волнующе, золотисто-медового цвета, с загнутыми ресницами, длинными и густыми. Поглядев в эти глаза, уже совершенно невозможно оторваться от них. Так что Анджела не стала этого делать даже мысленно, а перевела взор на рот Антонио, прослеживая плавные и одновременно твердые очертания его чувственных губ. Она совершенно отчетливо осознавала, что сейчас произойдет - и действительно ее бросило в дрожь.

Это были губы прирожденного любовника. Прекрасный, соблазнительный, удивительно выразительный рот, который мог улыбаться, изгибаться в презрительной усмешке, целовать... И лгать...

- Прошу прощения, с кем я говорю? - требовательно произнес Антонио по-испански.

Анджела снова вздрогнула, затем решительно сжала телефонную трубку.

- Привет, Тоньо, - хрипло пробормотала она. - Это я, Анджела...

Бомба взорвалась: в трубке воцарилась оглушительная тишина, повергшая молодую женщину в панику. Во рту у нее пересохло, сердце забилось с перебоями. Голова закружилась, руки и ноги словно налились свинцом... и внезапно Анджеле захотелось расплакаться. Но, поняв, насколько это было бы неуместно, она тряхнула головой и собралась объяснить цель своего звонка. Однако Антонио опередил ее.

- Что случилось с моим сыном? - резко спросил он, переходя на английский.

По его тону нетрудно было догадаться, что Антонио сделал совершенно неправильные выводы.

- Все в порядке, - поспешно произнес - Анджела. - Санди здоров.

После короткой напряженной паузы Антонио снова спросил, довольно холодно:

- Так чего ради ты звонишь мне... вопреки своему обыкновению?

Анджела состроила гримасу и прикусила губу, чтобы не ответить собеседнику какой-нибудь колкостью. Разошлись супруги отнюдь не мирно, и за прошедшие годы их отношения к лучшему не изменились.

Три года назад, когда Анджела бросила мужа, забрав с собой сына, Антонио повел себя настолько омерзительно, что позволил себе даже угрожать жене. От этих зловещих обещаний у нее до сих кровь стыла в жилах.

В ответ Анджела обратилась в суд, и Антонио было запрещено встречаться с супругой иначе как в присутствии третьих лиц. Вряд ли кто предполагал, что он простит жене то унижение, которому его подвергли, заставив поклясться перед судьей, что он не будет общаться с Анджелой наедине и не увезет Санди из Ирландии. Только после этого ему позволили встретиться с ребенком. С тех пор супруги не обменялись и словом.

Антонио целый год добивался разрешения взять сына в Испанию. А до того ему приходилось летать в Дублин, чтобы увидеться с малышом. Но даже теперь Санди забирала и привозила обратно бабушка, так что у супругов не было необходимости встречаться.

Единственное, что объединяло Антонио и Анджелу, был сын. Ребенок имеет право любить мать и отца одинаково, и неприязнь родителей друг к другу не должна влиять на мнение малыша. Эту мысль до расставшихся супругов со всевозможной твердостью довела бабушка Санди, оказавшаяся в роли посредника, когда взаимная враждебность взрослых достигла пика. Так что Анджела приучилась часами с улыбкой выслушивать рассказы сына о своем чудесном папе. Ее утешало только то, что Антонио был в точно таком же положении.

Но это не значило, будто неприязнь супругов друг к другу утихла. Нет, они просто скрывали ее ради блага сына.

- Если честно, я рассчитывала, что трубку возьмет Исабель, объяснилась Анджела, как могла коротко и холодно. - Я была бы благодарна, если бы ты позвал к телефону твою мать.

- Повторяю: что заставило тебя самой потопить сюда? - требовательно произнес Антонио.

Попятно, он не собирается в этот раз приглашать на помощь Исабель, недовольно подумала Анджела.

- И все же я хотела бы говорить с твоей матерью, - упрямствовала она.

Она скорее почувствовала, чем услышала, как ее собеседник заскрежетал зубами.

- Для этого тебе незачем звонить сюда, - отметил он. - Когда мать прилетит за Сандро...

- Нет, Тоньо, подожди! - воскликнула Анджела, и панике оттого, что Антонио мог прервать разговор.

Но он не бросил трубку. И измученная беспокойством Анджела поняла, что муж будет молчать, пока не услышит ее объяснений.

- У меня проблемы с Санди, - вздохнув, сдалась она.

- Какого рода?

- Такого, что я предпочла бы обсудить их с Исабель, - уклончиво ответила Анджела. - Мне н-надо поговорить с ней д-до ее приезда...

Неудивительно, что я заикаюсь, угрюмо подумала она, ведь последнее утверждение было враньем. На самом деле Анджела надеялась удержать Исабель от поездки в Дублин. Но не осмелилась сообщить об этом Антонио, по опыту зная, что за этим последует.

- Не клади трубку, - коротко произнес он. - Я переведу звонок на другой аппарат.

Неужто Антонио уступил и позовет к телефону Исабель? Анджеле едва верилось в такую удачу, и она с трудом успела замаскировать вздох облегчения вежливым "спасибо".

Затем в трубке наступила тишина. Анджела слегка расслабилась - в целом разговор прошел не очень плохо, и слова, которыми они с Антонио обменялись впервые за последние три годы, были не столь ужасны, как того можно было ожидать...

Теперь надо было собраться мыслями и решить, как начать разговор со свекровью. От намерения сказать правду Анджела уже отказалась.

Так что же делать? Свалить все на школьные проблемы Санди? Или на двойную жизнь, которую он вынужден вести, поскольку его мать живет в Дублине, а отец - в Валенсии?

Родители Санди жили не просто в разных странах, они обитали в разных мирах. Мир матери - это приличная улица в пригороде Дублина, с обычными домами, населенными семьями со средним достатком. А в тысячах миль оттуда жизнь была настолько далекая от всего среднего и обычного, что и взрослому человеку нелегко было бы приспособиться, не говоря уж о маленьком мальчике. Антонио тоже жил в пригороде, но на этом сходство кончалось, поскольку по сравнению с домом Анджелы его дом скорее напоминал дворец, а его образ жизни большинство людей назвали бы роскошным.

Когда Санди прилетал в Валенсию, его отец - глава известной всему миру компании "Валера инвестментс" - бросал все дела, чтобы побыть с сыном. А если все же уезжал на работу, то рядом всегда была бабка, готовая излить на внука потоки любви обожания.

Анджела жила вдвоем с сыном. И пропадала в юридической конторе весь день. Так что после уроков Санди уводила к себе домой школьная воспитательница, откуда его забирала после работы мать. Но корень проблем был не в этом. Малыш Санди сам еще толком не понимал, что его тревожит. И матери пришлось приложить немало усилий, выясняя, что скрывается за капризами и раздражительностью сына.

Сегодня вечером правда окончательно вышла наружу. И Анджела, слыша гнев и боль, звучащие в голосе сына, ощутила, как по ее спине бегут мурашки. Она знала эти чувства, знала, как легко они разрушают веру в себя и в собственное достоинство. И если Санди сказал правду, она, Анджела, не могла винить сына за то, что тот отказывался иметь что-то общее со своей испанской родней. Ведь когда-то и она сама повела себя подобным образом...

- Все в порядке. Говори! - приказал мрачный голос.

Анжеле понадобилось несколько секунд, чтобы осознать происходящее.

- А где Исабель? - воскликнула она, снова напрягаясь.

- Что-то мне не кажется, будто я обещал позвать к телефону мать, ответил Антонио ледяным тоном. - Позволю себе напомнить, что Сандро - мой сын. Если у тебя с ним проблемы, так давай обсудим их.

- Санди - наш сын, - поправила Анджела, лихорадочно соображая, что делать. Ей было бы трудно объясняться даже с Исабель, а уж с Антонио и подавно!

- Так ты наконец-то признала это.

Стрела попала в цель, и молодая женщина собралась было прикусить язык, чтобы не ответить ударом на удар. Однако слова слетели с губ Анджелы помимо ее воли.

- К чему этот сарказм, Тоньо? - насмешливо протянула она. - Вряд ли это поможет решить наши проблемы легко и безболезненно.

Тут до нее донесся какой-то странный звук: не вздох, а, скорее, сдержанный выдох. Анджела услышала, как поскрипывает кожи, и догадалась, откуда говорит муж. Из кабинета своего отца, а теперь и самого Антонио, с момента смерти старого Хуана Валера. Тогда Санди исполнилось полтора года.

Внезапно Анджела увидела Кабинет так же ясно, как несколькими минутами раньше - Антонио. Большое светлое Помещение, исполненное какой-то старинной элегантности. Нейтрального цвета стены, до блеска натертый паркет, антикварная мебель, исключая секретер черного дерева с инкрустацией из перламутра, за которой сейчас сидит Антонио...

- Ты меня слышишь?

- Да, - ответила Анджела, возвращаясь к прерванному разговору.

- Тогда, быть может, объяснишь мне, что с Сандро, прежде чем лопнет мое терпение?

На сей раз она удержалась и не вспылила в ответ на явную провокацию Антонио.

- У него сложности в школе. - Анджела решила, что это неплохое вступление. - Они начались уже давно, как раз после его последнего возвращения из Испании.

- Что, в твоих глазах, означает, будто виноват я?

- Я этого не утверждаю, - возразила Анджела, хотя нечто подобное крутилось у нее на языке. - Просто пытаюсь ввести тебя в курс дела.

- Тогда прошу прощения, - откликнулся собеседник.

Вот лицемер! - возмутилась Анджела и вздохнула поглубже, собираясь с силами.

- Он безобразничает в школе. Все время злится и дерзит.

Анджела не стала добавлять, что точно так же сын ведет себя и дома, поскольку это внесло бы ненужную путаницу.

- Однажды учитель пригрозил, что вызовет в школу родителей и пожалуется им на поведение сына. Санди ответил, что отец живет в Испании и не придет в школу, поскольку у него много денег и он не станет беспокоиться из-за такого пустяка, как его сын.

Анджела услышала, как ее собеседник втянул воздух сквозь стиснутые зубы: он явно был потрясен услышанным.

- С чего бы Санди говорить подобные вещи, а, Тоньо? - требовательно спросила она. - Получается, что ему дали это понять, не так ли? Он еще слишком мал, чтобы самому до такого додуматься, значит, эти слова он услышал от кого-то другого.

- И ты полагаешь, что от меня? - воскликнул Антонио, и Анджела раздраженно перевела дух.

- Я не знаю от кого! - огрызнулась она. - Потому что Санди молчит об этом! - Хотя у меня есть кое-какие соображения на этот счет, мысленно добавила Анджела. - Короче, - продолжила она вслух, - Санди отказывается лететь завтра в Валенсию с Исабель. Он твердит, что не нужен отцу, и поэтому ему на тебя наплевать.

- Так, значит, ты позвонила, чтобы уговорить мою мать не прилетать завтра, - подытожил Антонио. - Гениальный выход из положения! Теперь ты можешь окончательно выкинуть меня из своей жизни.

- Ты и так не имеешь никакого отношения к моей жизни, - ответил Анджела.

- Наш развод вступит в силу в конце месяца. По твоей инициативе, - не преминул заметить Антонио. - А ты не думаешь, что именно это является первоисточником проблем Сандро? И очень может быть, - решительно продолжил он, - что мне не надо долго искать того, кто оговаривает меня перед моим сыном!

- Полагаешь, что я стану уверять Санди, будто он для тебя ничего не значит? - задохнулась Анджела, оскорбленная предположением Антонио. - Если так, то пораскинь мозгами, - съехидничала она. - Это не я тороплюсь вступить в брак, как только развод обретет законную силу! И вовсе не я собираюсь навязать моему сыну настоящую злую мачеху из сказки!

Ох, не следовало ей этого говорить! Мысленно Анджела прокляла свой чересчур длинный язык. Однако в ее душе бушевала ярость - женщина тяжело дышала, зеленые глаза сверкали огнем.

- Какой идиот тебе это сказал? - угрожающе произнес Антонио, и Анджела тут же подумала, что он наверняка так же, как и она, вне себя от ярости.

Да-да, напомнила она себе самой, вот почему нам лучше не общаться! Потому что мы тут же начинаем плеваться лавой, как два вулкана.

- Это правда? - выпалила Анджела.

- Не твое дело! - отрезал Антонио. Сверкающие глаза Анджелы опасно сузились.

- Знаешь, Тоньо, я без тебя разберусь, где мое дело, а где нет, произнесла она со всевозможной решимостью. - Я заторможу процедура развода, если ты и впрямь собираешься отдать Санди на растерзание Каридад.

- Ты не можешь помешать мне делать то, что я считаю нужным, презрительно откликнулся Антонио.

- Ты так думаешь? - приняла вызов Анджела. - Ну что ж, посмотрим...

И она бросила трубку.

Телефон зазвонил снова через десять минут. Через десять долгих минут, в течение которых Анджела ходила по комнате взад-вперед, чтобы успокоиться, и удивлялась, до чего же быстро потеряла контроль над собой. Она ведь не собиралась говорить и половины того, что сказала!

Тяжело вздохнув, Анджела попыталась взять себя в руки и решить, что же предпринять. Опять позвонить в Валенсию, чтобы извиниться? Начать все сначала в слабой надежде, что теперь-то ей удастся удержать в узде свой норов?

Шансы на это были столь ничтожны, что Анджела даже слегка улыбнулась. Их с Антонио браку не суждено было продлиться долго. Оба супруга оказались на редкость вспыльчивы, оба были упрямы и мало склонны прислушиваться к чужому мнению.

Антонио и Анджела встретились на вечеринке. Явившись туда каждый со своим партнером, они ушли оттуда вместе. Это было неизбежно, подумала Анджела, вспомнив, как им хватило одного взгляда друг на друга, чтобы зажечься желанием.

Они стали любовниками той же ночью. Через месяц Анджела забеременела, еще через месяц состоялась их свадьба. А три года спустя супруги превратились в заклятых врагов. Их роман протекал весьма бурно и темпераментно - от страстного начала до отвратительного финала. И окончательный разрыв произошел через несколько дней после яростной ссоры последней попытки удержать то, что оба теряли.

В постели все было замечательно. Но стоило разомкнуть объятия, как они уже через несколько минут начинали выяснять отношения. В тот раз Антонио взорвался, как обычно, и, когда на следующий день у Анджелы начались преждевременные роды, он в это время искал утешения в объятиях любовницы!

***

Какое униженной чувствовала себя Анджела, когда звонила Каридад и просила передать мужу, чтобы тот срочно ехал домой, ведь он так был ей нужен! Но Антонио все равно опоздал - приехал лишь в больницу, когда Анджела уже потеряла ребенка. Склонившись к жене, он бормотал слова утешения, благоухая духами другой женщины, - и это был конец.

Едва оправившись, Анджела покинула Испанию вместе с Санди, и Антонио никогда не простит ей, что она лишила его сына. Оба чувствовали себя преданными, брошенными, оскорбленными до глубины души. И если бы не Исабель, которая вызвалась играть роль третейского судьи, неизвестно, куда бы завело супругов взаимное ожесточение.

Благодаря Исабель они прожили последующие три года относительно спокойно, поскольку лично не общались. Но теперь мирный договор был нарушен, и Анджела ломала голову, как предотвратить войну. Однако выхода не находила - так как вторым участником конфликта был Антонио.

Когда телефон зазвонил снова, Анджела резко выпрямилась, а сердце пропустило несколько ударов. Первая мысль была не обращать внимания на звонок: Анджела чувствовала, что не готова к еще одной схватке с Антонио. Но в следующую минуту схватила трубку, подумав, что резкий дребезжащий звук может разбудить Санди.

- Анхела, это ты? - раздался знакомый голос. - Тоньо велел мне переговорить с тобой. Ради всего святого, что произошло?

Это была Исабель. Анджела обессилено опустилась на софу.

- Ох, Исабель, - выдохнула она, чувствуя облегчение. - Я испугалась, что это Тоньо.

- Тоньо только что вылетел из дому, вне себя от ярости, - пояснила Исабель. - Он ругался, кричал и велел мне сейчас же звонить тебе. Что-то с Сандро, Анхела? - встревоженно спросила она.

- И да, и нет, - ответила Анджела.

Затем, набрав воздуха в грудь, спокойно - ну почему они не могут так общаться с Антонио! - объяснила свекрови, что случилось. На сей раз, правда, обойдясь без упоминаний о любовнице мужа.

- Неудивительно, что мой сын так испугался, - отозвалась Исабель, когда невестка умолкла. - Я уже давно не видела на его лице этого жуткого выражения и надеялась, что никогда не увижу.

- Испугался? - удивленно переспросила Анджела: она и представить не могла, чтобы самонадеянный Антонио чего-то боялся.

- Ну да, испугался, что снова потеряет сына, - пояснила Исабель. - В чем же дело, Анхела? Неужели ты думаешь, что Тоньо и впрямь безразличен к Сандрино?

- Я? Да... нет... - промямлила Анджела, пораженная неожиданной горечью, прозвучавшей в голосе матери Антонио.

- Мой сын изо всех сил старается сблизиться с Сандро за то короткое время, которое они проводят вместе, - продолжала свекровь. - И услышать, что все его усилия пошли прахом... Неудивительно, что Тоньо так расстроился.

Три года Исабель вела себя совершенно нейтрально, и Анджела разочаровалась, поняв, что на самом деле все было не так.

- Ты тоже, как и Тоньо, полагаешь, будто Санди повторяет мои слова? Да, Исабель? - спросила Анджела, ощущая, что теряет единственного союзника.

- Нет! - немедленно ответила свекровь. - Конечно, нет! Мне жаль моего сына, но это не значит, что я слепа. Я прекрасно вижу, что вы оба любите Сандро и скорее отрежете себе язык, чем станете подобным образом причинять ему боль.

- И на том спасибо, - ответила Анджела довольно прохладно.

- Анхела, я тебе не враг.

Исабель точно читала мысли невестки.

- Но когда коса находит на камень... - Анджела слабо улыбнулась, занимаешь вполне определенную позицию.

Свекровь промолчала, да Анджела и не ждала ответа.

- Так что же ты собираешься делать с Сандро? - поспешно спросила Исабель. - Хочешь, чтобы я завтра осталась.

- Ой, нет! - неожиданно для себя самой воскликнула Анджела, второй раз за вечер меняя решение. - Ты должна прилететь, Исабель! Вдруг он расстроится, если ты не приедешь за ним? Я просто хотела предупредить тебя о плохом настроении и капризах Санди, - пояснила она. - И еще... и еще есть вероятность того, что он откажется лететь с тобой, - озабоченно добавила Анджела. - Не отправлю же я его с тобой против воли!

- Я сама мать, - ответила Исабель, - и прекрасно понимаю тебя. Так, значит, я приеду, как было решено, и будем надеяться, что наутро Сандро передумает.

Будем надеяться, подумала Анджела, кладя трубку. Исабель ошибочно полагала, будто Санди потерял веру в отцовскую любовь, хотя на самом деле причина заключалась в ином. И эта причина звалась Каридад Карраско.

Давний друг семейства Валера, член совета директоров "Валера инвестментс", любовница Антонио была еще и законченной стервой. Высокая брюнетка, грациозная, стильная, наделенная огромным обаянием, Каридад была не просто хороша собой. Своими умом и красотой она пользовалась к вящей для себя выгоде, ловко скрывая истинное лицо.

С точки зрения Анджелы, в длительной кампании по завоеванию Антонио Каридад совершила большую ошибку, открывшись Санди. Ей, конечно, удалось отделаться от соперницы, но с Санди у нее этот номер не пройдет.

Только через мой труп она преуспеет в своем предприятии, поклялась себе Анджела, ложась в кровать.

2.

Промаявшись всю ночь без сна, около пяти часов утра Анджела сдалась и встала с постели. В этот момент ее внимание привлек шум подъезжающего автомобиля. Ее соседи иногда вызывали такси по утрам, когда хотели успеть на ранний поезд, поэтому она не придала ему никакого значения и поплелась в ванную.

Ее ум занимали совсем другие вещи: день обещал быть таким же беспокойным, как и вчерашний.

Проходя мимо комнаты сына, Анджела заглянула туда проверить, спит ли Санди. Увидев темную головку на яркой подушке, она несколько успокоилась.

Закрыв дверь детской, Анджела спустилась в кухню, намереваясь сварить кофе. Но тень, неожиданно возникшая за матовым стеклом входной двери, заставила ее застыть на месте.

Кто-то поднялся на крыльцо... Анджела нахмурилась: для почтальона было еще рановато. Однако она осталась стоять, ожидая, что сейчас откроется почтовый ящик и в него упадет утренняя почта. Но вместо этого темная фигура подняла руку к звонку, и Анджела бросилась к двери.

Торопясь открыть ее, чтобы пришелец не успел позвонить и разбудить Санди, она не очень хорошо соображала, что делает. Поэтому, только широко распахнув дверь, заметила, что легла спать, не закрывшись на цепочку.

Однако поздно думать о цепочке на двери и прочих защитных мерах, оказавшись лицом к лицу с человеком, которого меньше всего ожидаешь увидеть на пороге собственного дома.

Потрясение было настолько сильным, что целую минуту Анджела не могла ничего делать, кроме как смотреть на Антонио круглыми от изумления глазами, вбирая в себя каждую деталь его внешности - от холодного взгляда, угрюмых складок у рта и до отброшенной в сторону полы пиджака и руки, засунутой в карман брюк. На муже был черный вечерний костюм с белой сорочкой, который немедленно воскресил в памяти Анджелы нарисованную ею вчера картину. Не хватало только галстука-бабочки, да верхняя пуговица рубашки была расстегнута, открывая смуглую шею.

Он что, бросился в аэропорт прямо после нашего разговора? - мелькнула у Анджелы мысль. Пожалуй, да, иначе не добрался бы до Дублина в эдакую рань. Но если своей стремительностью Антонио пытался произвести на нее впечатление и показать, как близко к сердцу принимает проблемы Санди, то потерпел поражение.

Анджела не хотела видеть своего мужа. И не хотела, чтобы по ней скользил взгляд золотисто-медовых глаз, как будто она до сих пор являлась собственностью Антонио.

Не порадовало Анджелу и то, что вид у нее был неприбранный и сонный. Разве Антонио имел право так пристально смотреть на ее спутанные волосы, свисающие на плечи? И на нее саму, одетую лишь в тонкую белую хлопчатобумажную футболку и такие же шорты.

Угольно-черные ресницы полуприкрыли золотистые глаза. Теперь взгляд Антонио, казалось, ласкал ее стройные ноги. И Анджела ощутила, как в ней просыпается нечто забытое под названием "сексуальное возбуждение".

Этому мужчине всегда было достаточно одного взгляда, чтобы немедленно лишить ее рассудка.

- Что ты здесь делаешь? - набросилась Анджела на мужа, решив, что лучшая зашита - это нападение.

Да он просто воплощенная надменность, подумалось ей, когда Антонио приподнял черные брови и посмотрел на нее как бы свысока. Хотя Анджела стояла ступенькой выше и их лица находились на одном уровне.

- Полагал это очевидным, - холодное ответил он. - Я приехал увидеться с моим сыном.

- Но ведь только пять утра! - возразила Анджела. - Санди еще спит.

- Анхела, я прекрасно знаю, сколько сейчас времени, - произнес Антонио с некоторым напряжением, и она увидела, как по его лицу промелькнула тень усталости.

Тут же Анджела заметила еще много чего. К примеру, муж выглядел старше, чем можно было бы ожидать, на лице прорезались морщины, придававшие ему вид прожженного циника, уголки рта опустились, словно он больше не позволял себе улыбаться.

Почему-то это причинило Анджеле боль, которая только пуще разозлила ее. Она не желала чувствовать к этому человеку ничего, кроме безразличия.

- Как ты умудрился так быстро здесь очутиться? - угрюмо спросила она.

- Вечером сел в самолет, летел всю ночь, - ответил Антонио. - Потом взял такси из аэропорта.

Припомнив шум мотора под окном и не видя у тротуара автомобиля, Анджела снова с изумлением взглянула на Антонио. За ним не водилось привычки ездить на такси. Он любил сам сидеть за штурвалом самолета и рулем автомобиля...

- Мы так и будем беседовать, стоя на крыльце? - прервал ее размышления Антонио.

И он окинул раздраженным взглядом аккуратную улочку и ряды домов. Кое-где в окнах уже подняли занавески: должно быть, голоса Антонио и Анджелы далеко разносились в тихий утренний час.

Да, мой незваный гость не из тех людей, с которыми общаются через порог, кисло подумала Анджела. Он же у нас многоуважаемый глава банка с мировой известностью, эксперт по спасению разорившихся предприятий. Все ценят его мнение, его советы и, когда он является на зов, встречают с распростертыми объятиями.

Но я не из этих людей, напомнила Анджела себе самой. Я ничего ему не должна и совершенно его не уважаю.

- Тебе здесь не рады, - холодно сообщила она Антонио.

- Вероятно, мой сын придерживается иного мнения, - возразил тот.

Анджела была бы рада презреть слова мужа, но понимала, что не может сделать этого.

- Тогда почему бы тебе не вернуться сюда, скажем, через пару часов, когда Санди проснется? - предложила она и уже было приготовилась закрыть дверь перед носом Антонио.

- Если не пустишь меня в дом, то пожалеешь об этом, - сурово предупредил Антонио, и глаза его загорелись недобрым огнем.

К собственной досаде, Анджела заколебалась.

- Я полагал совершенно очевидным, что нам с тобой надо поговорить, пока Сандро спит, - добавил Антонио с усмешкой. - Иначе почему, думаешь, я приехал так рано?

Да, он снова был прав. Анджела знала, что ведет себя недостойно, но ничего не могла поделать: так трудно побороть старую привычку ни в чем не уступать мужу!

- Ты сама позвонила мне, Анхела, - сурово напомнил ей Антонио. Беспрецедентный шаг сам по себе. Ты поделилась со мной своим беспокойством, и вот я прибыл. Так будь добра согласиться с мыслью, что мое появление здесь оправдано.

На этот раз Анджела молча отошла в сторону, давая человеку, который до сих пор считался ее мужем, возможность войти в дом. Антонио медленно переступил через порог: он явно осознавал значение происходящего.

И вот он стоит рядом с женой в тесной прихожей, одним своим присутствием заставляя помещение казаться еще уже и темнее. Анджела почувствовала, как напрягается, ощущая физическое превосходство Антонио его высокий рост, широкие плечи, которые были не так заметны, пока он стоял за порогом и ступенькой ниже. Внутри все сжалось при мысли, как может быть опасен этот человек.

Семь лет назад им хватило одного взгляда, чтобы упасть в объятия друг друга. И вот теперь, несмотря на годы жесточайшей вражды, Анджела ощутила, как в ней просыпается знакомый чувственный голод.

Вот дьявольщина! - мысленно выругалась она, проклиная то ли себя за слабость, то ли Антонио - за его сексуальную привлекательность.

- Сюда, - пробормотала она, отстранившись, чтобы не коснуться мужа.

Проведя его в гостиную, Анджела отступила в сторону, внимательно наблюдая за тем, как Антонио оглядывает незнакомую комнату.

Простые синие ковер и занавески, две небольшие обитые ситцем софы, телевизор, столик и шкаф придавали комнате уютный вид. Только в отведенном Санди углу в беспорядке лежали игрушки и книжки.

Все было очень чистеньким и очень обыкновенным. Не сравнить с элегантными и просторными гостиными и залами для приемов в доме Антонио, уставленными бесценным антиквариатом. Или с огромной комнатой для игр, наполненной всем, о чем только может мечтать маленький мальчик. Анджела заметила, что Антонио поджал губы.

- Пойду оденусь, - сказала она, поворачиваясь к двери, чтобы сбежать прежде, чем скажет что-нибудь едкое о том, что деньги, мол, не самое главное в жизни.

Но Антонио поймал ее за запястье.

- Я не сноб, Анхела, - негромко произнес он. - И знаю, что Сандро хорошо здесь с тобой.

- Пожалуйста, отпусти меня, - поспешно попросила Анджела, чувствуя, как от его пальцев по руке распространяется странное, возбуждающее тепло.

- Чего ты испугалась?.. Я же не бью женщин, - угрюмо сказал Антонио.

- Удивительно, - съехидничала Анджела, когда он выпустил ее запястье. Я ошибаюсь или при нашей последней встрече ты угрожал мне именно этим?

- Пустые слова, - вздохнул Антонио, отвернувшись. - Я разозлился, и угрозы мои ничего не значили, Анхела. Ты же сама это знаешь.

- Да ну... - Она криво улыбнулась. - Мы чужие люди, Тоньо. Мы были чужими тогда, и мы чужие сейчас. Откуда мне знать твои мысли?

- В постели тебе это удавалось. - И Антонио с циничной усмешкой резко обернулся к ней. - Там ты прекрасно читала мои мысли.

Анджела упрямо тряхнула головой, встретив его взгляд.

- В таком случае очень жаль, что мы не можем проводить в постели двадцать четыре часа в сутки. И вообще я не желаю говорить с тобой на подобные темы, - добавила она. - Это никуда не приведет и только помешает нам разобраться с бедами Санди.

- С данной точки зрения наши отношений и их характер представляют определенный интерес, я полагаю.

- Нет, - решительно возразила Анджела. - С данной точки зрения важно то, что отец Санди собирается жениться на женщине, которую боится его сын.

- Мой сын боится Каридад? - Антонио недоверчиво нахмурился. - Надо думать, Сандро просто не так понял ее слова, - задумчиво добавил он. - Ты должна иметь в виду, что его испанский не так близок к соперничеству, как английский.

Ну конечно, подумала Анджела, уж Каридад-то ни в чем не виновата!

- Мне надо одеться, - отрезала она, прекращая ненужный разговор.

- Ты не возражаешь, если я пока выпью кофе?

Не говоря ни слова, Анджела пошла в кухню. Муж последовал за ней, но она заметила, что Антонио помедлил мгновение, бросив взгляд на лестницу, словно ожидая увидеть там Санди. И напрасно - мальчик не имел привычки просыпаться раньше положенного времени.

Анджела склонилась над раковиной, наливая чайник, когда Антонио вошел в кухню. По шее спине женщины тут же побежали мурашки: он почувствовала пристальный взгляд мужа и снова пожалела, что неподобающе одета.

Не то чтобы Анджела была в нижнем белье, все-таки шорты и футболка, в которых она спала, вполне сошли бы за верхнюю одежду. Однако и то и другое было надето на голое тело - и это заставляло ее ежиться под взглядом Антонио.

- Думаешь, Сандро проспит до семи? - негромко спросил он.

Анджела криво усмехнулась, ставя чайник на плиту и зажигая газ. Так, значит, Антонио все это время думал только о сыне... Ну что ж, ей указали на ее место.

- Ты же знаешь его расписание, - спокойно ответила она. - И знаешь, что последует, если я разбужу Санди раньше времени.

- С ним невозможно будет иметь дело, - вздохнул Антонио. - Да, я в курсе.

Анджела бросила взгляд на будильник, услышала за спиной шорох и подумала, что Антонио тоже посмотрел на свои наручные часы. Половина шестого. Значит, у них есть целых полтора часа. Выдержат ли они друг друга столько времени?

- Ты стрижешься короче, чем раньше.

Рука дрогнула, и кофе, который она насыпала, просыпался на стол. Только Анджела уверила себя, будто Антонио ею не интересуется, как обнаружилось, что это совсем не так.

Интересно, что он еще заметил? Как шорты липнут к бедрам? Как под тонкой белой тканью проступают очертания груди? Ох...

- Я все-таки стала на три года старше, - ответила Анджела несколько невпопад, поглощенная нахлынувшими ощущениями.

Проклятье! Антонио ничего не стоило вынести ее из равновесия.

- А по тебе не скажешь.

И что, обязательно говорить об этом таким недовольным тоном? возмутилась она.

- А по тебе скажешь, - буркнула Анджела.

Закончив насыпать кофе, она швырнула ложечку на стол и повернулась к Антонио с улыбкой, которая должна была означать, что ей наплевать на чувства мужа, который очень скоро станет бывшим мужем. Но улыбка не удалась.

Антонио вдруг показался ей похудевшим и усталым - наверное, из-за расстегнутого порота рубашки и синеватого отлива пробивающейся щетины. У этого человека был жесткий профиль конкистадора, темно-медовые глаза плута и чувственный рот донжуана. Он мог бы сражаться с воинственными дикарями, завоевывая новые земли, но мужчины больше не доказывают подобным образом свою доблесть...

- Ах, какие воспоминания, - вкрадчиво произнес он.

И Анджела почувствовала себя ребенком, пойманным на месте преступления - над банкой варенья. Тело покрылось испариной, лицо вспыхнуло - не от возбуждения, а от унижения. Она не знала, что делать, что сказать.

- Мне надо одеться, - в третий раз сказала она и направилась к двери, с трудом переставляя налитые свинцом ноги.

Но Антонио не собирался так легко выпускать добычу из своих когтей.

- К чему это беспокойство? - насмешливо протянул он. - Поздно прятаться, миа кара.

- Я тебе не "дорогая"! - отрезала Анджела, прекрасно понимая, что Антонио провоцирует ее, но не могла удержаться.

- Кто знает... - пожал он плечами. - Но я уверен, ты была бы не прочь вернуть то время.

Если он не провалится сквозь землю, то нет на свете справедливости! со злостью подумала Анджела, берясь за дверную ручку.

- Никогда, - ответила она, вздернув подбородок. - Слышишь? Это никогда больше не повторится!

- Ты бросаешь мне вызов? Если так, то я могу поймать тебя на слове, ухмыльнулся Антонио. - Уверяю тебя, мы неплохо провели бы эти полтора часа. И хоть на время отвлеклись бы от наших проблем...

Если бы дверная ручка была пистолетом, Анджела бы выстрелила в мужа.

- Обратись к Каридад. Уж она-то гораздо лучше удовлетворяет твоим требованиям, нежели я!

Она повернулась, собираясь наконец-то уйти. Но Антонио уперся ладонью в дверь так, что ее нельзя было открыть.

- У тебя тело богини, Анхела, но при этом язык змеи! - прорычал он. Ты что, не слышишь моих слов? Каридад не любовница мне и никогда ею не была!

Анджела знала, что следует остановиться, успокоиться, придержать свой язык... и язык змеи. Но не могла. У Антонио была удивительная способность вытаскивать наружу все самое худшее в ней.

Об этом можно было догадаться с самого начала. Его испанское высокомерие рано или поздно пришло бы в столкновение с ее кельтским свободолюбием. Его самомнение - с ее гордостью. Но первые месяцы их брак Пыл чудесной гармонией двух страстных темпераментов, сплавленных воедино захватывающим ощущением, которое Анджела мысленно называла истинной любовью.

Неважно, что слово это никогда не произносилось вслух: это было в каждом взгляде, каждом прикосновении, в том, что один не мог обойтись без другого и нескольких часов. Им было необходимо хотя бы слышать по телефону голоса друг друга. Даже когда Анджела забеременела и они не могли заниматься сексом так беззаботно, как прежде, она верила, что основой их брака является взаимная любовь.

Однако познакомившись в день свадьбы с Каридад и услышав, что именно на этой женщине женился бы Антонио, если бы она не вышла замуж за его лучшего друга Августо, Анджела впервые усомнилась в чувствах своего избранника.

Но ни словом, ни жестом, ни единым намеком Антонио не показал, что в этих слухах есть хоть капля правды. И очень скоро Анджела забыла о своих подозрениях, видя, как внимателен к ней муж...

Потом Августо погиб в автокатастрофе, а отец Антонио умер от удара. И прежде чем Анджела успела понять, что происходит, Антонио и Каридад стали неразлучны.

"Общее горе - вот что нас сближает", - говорил ей муж. Каридад была более откровенна: "Думаешь, раз тебе удалось женить его на себе, так он забыл свою старую любовь? Пока был жив Августо, он, может, и довольствовался тобой. Но теперь, когда его друга нет..."

- Скорее ад замерзнет, чем я поверю твоим словам! - бросила Анджела. Пусти меня!

И она дернула дверь на себя. Однако Антонио был сильнее.

- Не раньше, чем сочту нужным, - ответил он. - Ты первая предложила, так давай разберемся, пока наш сын не проснулся.

- С чем разберемся? - воскликнула Анджела, выпрямившись, чтобы взглянуть мужу в глаза. - Я вообще не понимаю, с чего все это началось!

- С твоей неприязни к Каридад, - твердо сказал Антонио. - Анхела, ты просто одержима бесом ревности! Возможно, именно ты наговорила Сандро чепухи про меня и Каридад.

Анджела с недоумением смотрела на мужа. Как человек, умный и проницательный, может быть настолько наивным, представлялось ей загадкой.

- Ты слепой, Тоньо, - сказала она. - Слепой, упрямый и пристрастный глупец. Каридад так ловко заморочила тебе голову, что даже не видишь, какая она тварь!

- Это у тебя мозги не в порядке, - ответил Антонио, отступая в сторону. На его потемневшем лице проступило отвращение. - Ты просто сумасшедшая, если говоришь подобные вещи о человеке, который всего лишь пытался подружиться с тобой.

- Мне очень жаль, Тоньо, если тебя обидят мои слова, - тут Анджела засмеялась, чтобы не задохнуться от злобы, - но я почему-то не расположена дружить с любовницей собственного мужа!

- Она никогда не была моей любовницей! - гневно возразил Антонио, и его золотистые глаза угрожающе вспыхнули.

- Соври еще что-нибудь! - отрезала Анджела.

- Я не лгу!

- А я знаю, что это Каридад говорила гадости Сандро так же, как и мне, - настаивала Анджела.

- Не желаю больше тебя слушать, - сказал Антонио.

- С Санди ты тоже так поступишь? - не отступала Анджела.

Подбородок Антонио словно окаменел.

- Я для этого сюда и приехал, чтобы выяснить правду... если ты не забыла.

И почему акцент Антонио становится заметнее, когда он нервничает? Вот глупый вопрос, подумала Анджела.

- Но ему-то ты поверишь? - продолжала допытываться она. - Если он тебе скажет, что это и в самом деле так?

- А если он всего лишь повторяет за тобой?

Анджела презрительно фыркнула.

- Надо полагать, ты не собираешься верить словам собственного сына точно так же, как и моим!

- Еще раз повторяю: ненормальная здесь ты. А не мы с Сандро, настаивал Антонио.

Я опять бьюсь головой о кирпичную стену, угрюмо подумала Анджела, презрительно поджимая губы.

- Тогда, мне кажется, тебе лучше уйти отсюда, - сказала она и отошла от двери и от Антонио. - Прямо сейчас, пока Санди не проснулся и не увидел тебя. Поскольку вряд ли он будет в восторге, когда ты подвергнешь сомнению его слова.

- Я не считаю, что Сандро говорит то, чего не думает. Другое дело, откуда взялись у него эти мысли.

- Не вижу разницы, - пожала плечами Анджела. - Мне очень жаль, что Каридад для тебя важнее сына. Зря ты приехал.

Антонио промолчал. С непроницаемо мрачным лицом он подошел к плите и начал наливать кипящую воду из чайника в кофейник. Анджела смотрела на мужа и думала, что того, должно быть, заколдовал сим дьявол. Иначе он не рисковал бы любовью сына ради этой ужасной женщины.

- И вот что имей в виду, - медленно проговорила Анджела. - Я собираюсь выяснить, Кто тебе дороже - Каридад или Санди.

- Так нельзя ставить вопрос, - откликнулся Антонио.

- И тем не менее тебя придется выбирать. Учти, Тоньо, я серьезна как никогда! Либо ты откажешься от мысли жениться на Каридад, либо перестанешь общаться с Санди.

Крутя в руках кофейную чашечку, он спокойно ответил:

- Выслушай и мое предупреждение, кара. Я больше не дам тебе встать между мной и моим сыном, какие бы трюки ты ни выкидывала.

- За трюками дело не станет, - отозвались Анджела, чувствуя, как снова нарастает напряжение: она не блефовала, и Антонио это знал.

Покойный отец Анджелы был в свое время известным юристом. Его друзья, тоже юристы, специализирующие по бракоразводным делам, были рады помочь дочери коллеги тогда, три года назад. В результате они связали Антонио по рукам и ногам, прежде чем тот понял, что происходит.

Анджела могла снова обратиться к ним, чтобы защитить Санди от зла, которое грозило мальчику в доме его отца. Антонио и сам сознавал, что дал жене оружие, явившись к ней домой подобным образом, вопреки решению суда. Один звонок - и она исполнит свое обещание.

- Ну так что же? - вызывающе спросила Анджела. - Кто уйдет из твоей жизни - Каридад или Санди?

Антонио рассмеялся.

- Как ты уверена в себе, Анхела. Но мне кажется, что ты проглядела одну очень важную мелочь.

- Какую же? - выпалила Анджела, нахмурившись: насколько она понимала, у нее на руках были все козыри.

- Ранимость и беззащитность нашего сына, - сказал муж, отхлебывая густой черный кофе. - Когда ты в прошлый раз начала боевые действия, Сандро был слишком мал, чтобы сообразить, что случилось. Но теперь он вырос. И вполне понимает, что именно происходит между нами.

3.

Сделав паузу, чтобы подчеркнуть значимость следующих своих слов, Антонио нанес удар.

- Хочешь ли ты причинить боль нашему сыну, планируя очередную атаку на его отца?.. Как, тебе нечем ответить? - деланно удивился он, видя, как Анджела, бледнея, смотрит на него. - Должен ли я сделать вывод, что твоя жажда отмщения за выдуманные обиды не пересилит любви к сыну?

По телу Анджелы пробежала дрожь. Все что угодно, но я не в силах причинить боль Санди, подумала она.

- Что ж, уже неплохо, - удовлетворенно протянул Антонио. - Я, кажется, готов поверить, что ты хорошая мать моему сыну - пусть даже это не заставит меня увидеть в тебе любящую и верную жену.

Анджела вскинула подбородок, в ее земных глазах сверкнул гнев.

- Не будем о верности, Тоньо. Это неподходящая тема, - предупредила она мужа.

- Как скажешь, - мгновенно согласился он. - Давай лучше посмотрим, не сможем ли мы достичь некоего благоразумного Компромисса, отвечающего и нашим желаниям, и потребностям нашего сына...

Неужели такое возможно? - удивилась Анджела и резко произнесла:

- Ладно, перестань меня дразнить. Говори прямо, что у тебя на уме.

Антонио хитро улыбнулся. Впрочем, в улыбке его не было привычного цинизма.

- Только боюсь, тебе это не понравится.

- Я соглашусь на все, лишь бы духу Каридад не было в твоем доме, безрассудно пообещала она.

Муж молчал, глядя на нее со странным блеском в глазах. Анджела похолодела.

- Слушай, либо переходи к сути дела, либо катись отсюда! - воскликнула она, чувствуя, что ее нервы не выдерживают.

- Суть дела, - медленно произнес Антонио, окидывая ее взглядом с головы до ног, - заключается в том, что очаровательные шортики вот-вот сползут с твоих чудесных бедер... особенно если им чуть помочь.

Проследив за его взглядом, Анджела вспыхнула и поспешно подтянула шорты.

- Перестань немедленно! - выдохнула она, не зная, на кого больше злиться: на Антонио за его подначки или на себя - за то, что поддается на провокации.

- Я бы и сам рад. - Он скорчил гримасу и снова глотнул кофе. - Но твои исключительные ножки не дают мне покоя, едва я увидел их сегодня утром.

Тут Анджела не выдержала и шагнула к Антонио с намерением ударить по его бесстыжей физиономии! Но он ловко перехватил ее руку.

- У тебя обольстительное тело, кара, - произнес Антонио, глядя ей в глаза так, что у нее закружилась голова. - Эти чувственнне очертания, эти мягкие изгибы пробуждают во мне безумные; воспоминания. Чарующие... - Он перешел на шепот, поглаживая большим пальцем нежное запястье жены там, где бился пульс. - И я подумал прежде, чем заметил, как тебя влечет ко мне, что, если ты вернешься, мне не надо будет искать другую жену.

За этими словами последовало молчание. Ошеломленная Анджела даже перестала дышать, пытаясь осознать услышанное

- Да как ты смеешь? - зашипела она минуту спустя. - Да как ты смеешь делать мне столь грязное предложение?

- Мне нужна женщина, - ответил Антонио без малейшего смущения. - А чтобы проблем не было у моего сына, эта женщина должна быть моей женой. В полном смысле этого слова, - с нажимом прибавил он и продолжил: - То есть женщиной, которая украсит своим присутствием мою трапезу, мое ложе и будет любить моего сына так же крепко, как люблю его я.

- И ты полагаешь, Каридад отвечает твоим требованиям? - спросила Анджела, презрительно скривив губы.

Золотистые глаза Антонио потемнели.

- При чем тут Каридад? Я говорю о тебе, Анхела. О тебе!

С этими словами он поставил чашку на стол, положил руку на талию Анджелы и привлек ее к себе.

- А какая еще женщина на свете лучше тебя способна украсить любую трапезу своей красотой и стильностью? А что до постели... - прошептал он с той интонацией, которая делала его неотразимым. - Раз уж я знаю твои вкусы и пристрастия так же хорошо, как свои, то не сомневаюсь, что мы будем приятно проводить время.

Приятно проводить время? Отдаваться телом и душой - это он называет "приятно проводить время"? Анджела едва не задохнулась от гнева, чувствуя себя униженной и запачканной. Но возможно, ради этого Антонио и затеял разговор...

- Ты мне омерзителен! - огрызнулась она.

- Я реалист.

- Реалист, жаждущий мести, - уточнила Анджела, прекрасно осознавая, какие мотивы движут мужем.

- Испанец я или нет? - легко пожал он плечами. - Только подумай, насколько это отвечает твоей кельтской жажде мученичества! Вообрази, как ты будешь гордо проходить по моему дому, притворяясь, что поступаешь так исключительно ради сына! Даже в моей постели, наслаждаясь каждым мгновением, ты можешь думать, будто делаешь меня счастливым лишь для блага Сандро!

- А ты? - спросила Анджела. - Какая тебе выгода от всего этого?

- А вот такая.

И Антонио притянул Анджелу к себе. Его губы впились в ее рот, с удивительной легкостью воскрешая глубоко запрятанные воспоминания. Да, теперь они явно вырвались из-под спуда, подумала Анджела, ощутив, кик внутри нее вспыхнуло пламя - жар, безумие, буйство сорвавшегося с привязи банального чувственного желания!

Только Антонио мог сотворить с ней такое. Тело Анджелы помнило его тело, возбуждаясь от прикосновения его восставшей плоти. Руки скользнули под футболку Анджелы, и она едва не застонала, чувствуя его Ладонь на своей груди.

Тут Антонио внезапно оторвался от ее губ. Глаза его горели триумфом.

- А я отыграюсь за свою гордость, - процедил он сквозь зубы, - которую ты попирала ногами в тот день, когда заставила меня явиться в суд и умолять о разрешении видеться с собственным сыном!

Он отпустил Анджелу, и та покачнулась, чувствуя головокружение. У нее ушло несколько секунд, чтобы осознать происходящее. И тогда ужас, ужас от того, как легко она поддалась, сменился жгучим стыдом. И все это из одной лишь жажды мести за оскорбленную гордость!

Анджела вздернула подбородок, ее зеленые глаза сделались серыми, как Ледовитый океан. Она уже открыла рот, чтобы заявить мужу, куда ему следует пойти со своим подлым предложением, как внимание супругов привлек какой-то звук за закрытой дверью кухни.

Оба одновременно повернулись к ней и застыли, слушая, как Санди спускается по лестнице, волоча за собой что-то тяжелое. А потом, также одновременно, подняли глаза к кухонным часам, которые показывали всего лишь половину седьмого. Затем снова перевели взгляды на дверь.

Судя по времени, Санди, измученный своими горестями, проснулся слишком рано.

Краем глаза Анджела увидела, как Антонио сглотнул, прижав к бокам стиснутые в кулак руки. Внезапно его лицо побледнело, а глаза, наоборот, потемнели. Он тяжело задышал, и это сказало Анджеле, как муж переживает за свои с Санди отношения.

Хмм, переживает? А может, испуган? Не это ли Исабель имела в виду, упоминая о "жутком выражении" лица сына?

Несмотря ни на что, Анджеле стало больно за Антонио. Отец любил сына. Мать Санди могла сомневаться в чем угодно, но только не в этом. Она поймала себя на том, что инстинктивно коснулась руки мужа, словно успокаивая его. И почувствовала, как он напрягся, когда дверь кухни распахнулась и на пороге возник Санди.

Малыш был одет в джинсы, хлопчатый трикотажный свитер, на его темной головке сидела бейсбольная кепка, а рука крепко сжимала лямку набитого до отказа рюкзачка.

Когда мальчик увидел отца, выражение его серьезного лица не изменилось. Однако Анджела была уверена, что Санди не знал о приезде Антонио: у старого дома были толстые стены, и, несмотря на горячность спора, супруги ни разу не повысили голос.

Теперь сердце Анджелы сжала боль уже не за отца, а за сына. Санди, игнорируя Антонио, вызывающе посмотрел на мать своими темно-карими глазами.

- Я ухожу из дома, - объявил малыш. - И не ищите меня.

Все это могло бы показаться смешным, но Анджеле было не до смеха. Санди сказал то, что думал: он и в самом деле намеревался уйти из дома, полагая, будто его никто не любит.

Если бы тут вдруг оказалась Каридад, Анджела бы с наслаждением выцарапала ей глаза.

Она шагнула к сыну, желая просто быть рядом, обнять его, дать ему почувствовать свою любовь... Но ее опередил Антонио, который повел себя гораздо рассудительнее. Не пытаясь прикоснуться к мальчику, он сел на корточки и хрипловато заговорил по-испански.

Санди лишь на мгновение перевел взгляд на отца.

- Давай по-английски, - приказал он. - Я больше не хочу по-испански.

Антонио, не медля ни секунды, перешел на английский, хотя слова сына должны были больно его задеть.

- И куда же ты пойдешь? - мягко спросил он. - У тебя есть деньги на дорогу? Если хочешь, я дам тебе взаймы, - предложил Антонио, видя замешательство в глазах мальчика, который, строя планы побега, естественно, не задумывался о такой мелочи, как деньги.

Нетрудно догадаться, что у него в рюкзаке, подумала Анджела, сдерживая слезы. Несколько игрушек, любимые футболки и новые тренировочные - раз сейчас на Санди джинсы. А в самом низу - старая подушечка, которую психологи назвали бы "утешителем". Только Анджела знала про нее, и Санди скорее бы умер, чем позволил бы прознать о существовании подушечки своему отцу.

- Не хочу я твоих денег, - гордо отверг предложение Антонио малыш.

- А как насчет завтрака? - спросила Анджела, опускаясь на корточки рядом с мужем. - Как же можно убегать из дому на голодный желудок? Заходи и садись за стол, - она протянула сыну руку, - я дам тебе соку и тарелку твоей любимой каши.

Санди даже не взглянул на протянутую матерью руку. Его глаза из-под нахмуренных бровей перебегали с одного липа на другое, на лбу собрались морщинки. Антонио еле слышно выругался. Анджела догадалась, в чем дело, и снова чуть не расплакалась: Санди впервые - насколько он мог помнить - видел своих родителей вместе!

Внезапно теплая и сильная рука предупреждающе сжала предплечье Анджелы. Превосходный тактик, Антонио умел принимать решения на ходу; она это прекрасно знала. Но то, как он быстро повернул ситуацию, привело в изумление даже ее.

- Не бросай нас, сынок...

Санди перевел взгляд на мать.

- А ты хочешь, чтобы я остался? - спросил он, так явно нуждаясь в "да" матери, что Анджела стиснула руки в кулаки, чтобы не броситься к сыну и не сжать его в объятиях.

- Ну конечно же. Ведь я люблю тебя, - сказала она вместо этого, а потом добавила, имея в виду и себя, и Антонио: - Мы оба хотим, чтобы ты остался.

Но слова матери не произвели на мальчика особого впечатления.

- А Каридад говорит, что ты меня не любишь, - обратился он к отцу обвиняющим гоном. - Она сказала, что я - ошибка твоей молодости.

- Должно быть, ты ее не так понял, - грустно ответил Антонио.

Глаза Санди презрительно блеснули.

- Вот еще. Каридад уверяет, что ты ненавидишь мою маму, потому что она родила меня, - продолжал он. - И что из-за этого не живешь в Валенсии, а мы - в Дублине.

Пальцы Антонио впились в плечо Анджелы. Неужели он решил, будто она могла сказать сыну то, от чего бедняжка так страдает?

- Неважно, что говорит Каридад, Санди, - решительно вмешалась Анджела.

- Слушай нас с папой. А мы тебя очень-очень любим, - произнесла она с нажимом. - Разно иначе папа провел бы в самолете целую ночь без сна, чтобы прилететь к нам и узнать, правда ли ты разлюбил его?

Слова попали в цель: Анджела увидела сомнение в глазах сына. Санди повернулся к отцу.

- Почему ты прилетел? - спросил он.

- Потому что ты не хотел ехать ко мне в гости, - прямо ответил тот. - А мне грустно, когда тебя нет рядом.

А мне грустно, когда тебя нет рядом... Анджела почувствовала, что слезы снова подступают к глазам. Но эта боль была не из-за Санди, а из-за другого малыша, которого никогда не будет рядом.

То ли Антонио осознал, что значат его слова для Анджелы, то ли просто почувствовал, как она задрожала, пытаясь не расплакаться, но его рука сильнее обняла плечи жены, и он теснее привлек ее к себе.

Малыш тем временем глубоко вдохнул и чуть-чуть расслабился, хотя, видимо, не спешил расставаться со своими заблуждениями. Каридад нанесла ему слишком глубокую рану, которую невозможно было залечить двумя-тремя ласковыми словами.

- А где бабуля? - спросил Санди, явно решив сменить тему.

- Я обещал ей, что ты прилетишь в Валенсию вместе со мной, - объяснил Антонио.

- Я больше не люблю Валенсию, - неожиданно выпалил Санди. - Не хочу, не хочу больше туда возвращаться!

- Мне очень жаль это слышать, Сандрино, - мягко ответил Антонио. Значит, мы с мамой не сможем устроить тебе сюрприз, который хотели отложить до Валенсии.

- Какой сюрприз? - настороженно спросил малыш.

Какой сюрприз? - мысленно повторила за ним Анджела и посмотрела на мужа, пытаясь понять, к чему тот клонит.

- Я не поеду с тобой! - неожиданно закричал Санди, придя к собственному выводу. - Не хочу жить с Каридад!

Антонио нахмурился.

- Каридад не живет в моем доме, - заметил он.

- Но станет жить, когда выйдет за тебя замуж! Ненавижу ее!

Вместо ответа Антонио повернулся к жене и свирепо на нее уставился. "Ты мне заплатишь за это", - обещал его взгляд. В ответ глаза Анджелы вспыхнули зеленым огнем: "Попробуй только угрожать мне!"

- Ну что ж... - вполголоса произнес Антонио и задумался, потом снова обратился к Санди: - Но послушай, я не могу жениться па Каридад, раз я женат на твоей маме, верно? - И, видя, как расправляются морщинки па лбу мальчика, решительно сказал: - Мы с твоей мамой не собираемся расходиться, Сандрино. Мы любим друг друга так же сильно, как и тебя. И даже собираемся теперь жить вместе, в одном доме.

Да, это был смертельный удар, нанесенный мастером. Сквозь красное марево, застившие глаза, Анджела увидела демоническую улыбку Антонио. "Ну-ка попробуй опровергни мои слова", - говорила эта улыбка.

Но что могла сделать Анджела, если лицо сына просияло, словно включили лампочку. Поэтому она молча стерпела прикосновение губ мужа к своим ледяным губам. А тот уже обернулся к маленькому свидетелю.

- Ты поедешь с нами, Сандрино? - промурлыкал он. - Тогда бы у нас получилась настоящая семья...

Настоящая семья... Волшебные слова для любого ребенка, который живет с одним из родителей.

- Мы станем жить в одном доме... ты, я и мама? - спросил Санди дрогнувшим голосом.

Антонио кивнул.

- И бабушка тоже будет жить с нами. Ведь я работаю в Валенсии, серьезно, словно обращаясь ко взрослому, пояснил он. - Я никуда не могу оттуда переехать, понимаешь?

Ну конечно, малыш был готов понять и принять любые объяснения, лишь бы сказка не кончалась.

- Маме нравится Валенсия! - горячо проговорил он. - Я знаю. Она любит слушать про места, где мы с тобой бываем, и про все, что мы там делаем.

- А теперь мы будем все делать вместе - ведь мы теперь семья!

Антонио нанес последний мазок на гениальное полотно под названием "Настоящая семья". Анджела убрала с плеча его руку и направилась к двери. Ситуация полностью вышла из-под ее контроля.

- Мне надо переодеться, - пробормотала она, но ее уже никто не слушал.

Санди - глаза у него так и сияли - уже повис на шее у любимого папочки...

***

- Если тебе дорого здоровье, держись от меня подальше, - предупредила Анджела, краем глаза заметив высокую стройную фигуру мужа.

Она развешивала белье в маленьком, но славном садике, слабо надеясь, что домашние хлопоты помогут справиться с раздражением, которое переполняло ее после утренней игры в "настоящую семью".

Конечно, они завтракали втроем. Санди и Антонио строили грандиозные планы, чем пишутся жарким испанским летом. А Анджела в это время улыбалась, радовалась и давала советы, придерживаясь роли. Потом Санди повел отца наверх, показать свою комнатку: малыш явно был на седьмом небе от счастья...

Теперь Санди убежал к своему лучшему другу, живущему по соседству, делиться сногсшибательными новостями. Поэтому Антонио, предоставленный самому себе, отправился на поиски жены, явно, с точки зрения Анджелы, напрашиваясь на неприятности.

Он знал, что она зла как тысяча чертей. Он знал, что она с трудом сдерживается, чтобы не взорваться, и кипит от негодования из-за того, с какой легкостью Антонио повернул ситуацию в угоду себе.

- У тебя нет электрической сушилки? - спросил он, нахмурившись. Анджелу удивил этот вопрос: она считала мужа человеком, неспособным войти в хозяйственные мелочи. Но отвечать не собиралась: наклонившись, она вытащила из тазика футболку Санди, затем, выпрямившись, прицепила ее прищепками к веревке. Солнечные лучи играли на ее аккуратно причесанных волосах, поблескивая то алым, то золотым.

Но об этом Анджела имела понятия не больше, чем о том, что простая прямая юбка тесно облегает ее сзади, когда она наклоняется, а белая безрукавка соблазнительно обрисовывает грудь.

Зато все это прекрасно видел Антонио Валера, стоя в тени дома и любуясь женой.

И эта тень вовсе не скрывает его привлекательности, признала Анджела против воли. С ее губ сорвался вздох, руки задвигались быстрее.

- Не можешь оторваться от работы? - неожиданно спросил Антонио. - Нам надо поговорить, пока есть возможность.

- Мне кажется, я уже сказала все, что могла, - саркастически ответила Анджела.

- Да ты злишься, - заметил Антонио.

- Правда?

Он сдвинул брови. За низким заборчиком, отгораживающим сад Анджелы от соседского участка, звенели ребячьи голоса. Вероятно, там был и Санди. Поэтому Антонио приблизился к жене, чтобы можно было говорить тихо.

- Пойми, у меня не было другого выхода, - убеждающе произнес он.

- Эффектный получился ход, - кивнула Анджела, манипулируя прищепками и мокрым бельем. - Ты произвел на меня впечатление. По тебе не скажешь.

И Антонио со вздохом нагнулся, чтобы подать Анджеле выстиранную рубашку. Этого тоже раньше за ним не водилось, мрачно подумала она. Антонио Валера помогает развешивать белье... Что-то предательски заныло у нее в груди.

- У меня своя жизнь, Тоньо, - ответила Анджела, стараясь не обращать внимания на свои ощущения. - У меня здесь работа, которая мне нравится, друзья, с которыми я не хочу расставаться.

Она осторожно, стараясь не соприкоснуться с Антонио, взяла из его рук рубашку Санди.

- С твоими способностями к языкам и квалификацией ты найдешь работу где угодно, - отверг Антонио ее аргумент. - "Рочестер и Берд" не единственная в мире фирма, специализирующаяся по европейскому праву.

- Ты знаешь, где я работаю? - удивилась Анджела.

Антонио криво улыбнулся - однако даже эта недовольная гримаса была донельзя соблазнительна. Анджела поспешно отвернулась, чтобы чары мужа не успели околдовать ее.

- Сандро много рассказывал о том, как занята его мамочка и какая у нее важная работа.

- Тебе это не нравится, - утвердительно произнесла Анджела.

- Что ты работаешь? - Антонио выпрямился, держа в руках очередную мокрую вещь. - Я бы предпочел, чтобы ты сидела дома, с ребенком.

В его тоне не было даже намека на извинения - вот шовинист!

- Что делать, - коротко отозвалась Анджела, не желая снова вступать в пререкания.

Они уже спорили на эту тему, когда Анджела после свадьбы настояла, что пойдет работать. Найти место в Валенсии оказалось легко - молодую женщину, с ее знанием языков, без проблем взяли в туристическую фирму. А Антонио приходил в ярость при мысли, что скажут знакомые: ведь он позволил работать беременной жене! То стало одним из поводов для их многочисленных ссор.

- Ты сама выбрала это, - сухо ответил он, - отказавшись от всякой финансовой поддержки, когда ушла от меня.

- Я привыкла сама зарабатывать себе на жизнь.

Именно так она и поступала, даже когда жила с Антонио в его роскошном доме. Правда, Анджела никогда не нуждалась: отец об этом позаботился. Он растил дочь один и сделал все необходимые приготовления на случай своей безвременной кончины. Анджела владела небольшим домиком в пригороде, у нее не было долгов и даже водились денежки, чтобы откладывать их на черный день. Она выросла независимой и привыкла полагаться на себя. Брак с высокомерным испанцем, придерживающимся старомодных жизненных ценностей, вынудил се проявить оба эти качества. Вера Анджелы в себя померкла только во время ее второй беременности, когда она была слишком слаба и у не хватило сил бороться за мужа, защищая свою любовь... Снова заныла старая рана, погружая женщину в пучину безысходной тоски и одиночества.

- Я не могу жить с тобой, Тоньо, - проговорила она, поднимая на мужа взгляд, полный глубокой грусти. И хрипло повторила: - He могу.

Анджела увидела боль в глазах мужа: он понимал, почему ей так плохо сейчас. Но почти сразу его смуглое лицо исказилось, словно от гнева.

- Слишком поздно, - отрубил Антонио. - у тебя нет выбора. Твои желания уже не принимаются в расчет, Анджела. Как и мои, впрочем. Важно сейчас только то, чего хочет наш сын.

- Наш единственный сын, - горестно прошептала Анджела.

Глаза Антонио снова вспыхнули.

- Мы плачем о мертвых, но заботимся о живых, - безжалостно заявил он. И я не, хочу чтобы Сандро платил за смерть своего брата!

Возможно, тактика Антонио не так уж и плоха, подумала Анджела, чувствуя, как гнев мужа разжигает ее собственную ярость, прогоняя печальные воспоминания.

- Ты и в самом деле считаешь, что я заставляю платить Санди за смерть моего второго ребенка? - произнесла она, задыхаясь.

Широкие плечи Антонио поникли.

- Я не мог взять в толк, что движет тобой, Анхела, - проговорил он. Никогда этого не знал, не понимаю и сейчас. Но наше будущее уже определено. Прими его, забудь о прошлом. То, что было с нами прежде, не должно влиять на сегодняшний день.

И с хмурым видом он отвернулся.

- Так что с Каридад?

Но Антонио не ответил. Тогда Анджела, посмотрев туда же, куда и он, с опозданием заметила, что из-за изгороди на них с любопытством глазеют владельцы соседнего участка.

- Проклятье! - выругалась она.

В этот момент зазвонил телефон, и Анджела, улыбнувшись соседям сквозь стиснутые зубы, извинилась и убежала в дом, оставив Антонио очаровывать соседей. Уж на что на что, а на это он вполне годился!

Схватив телефон с кухонного стола, Анджела крикнула в трубку "алло".

- Тише, дорогая, не повреди мои барабанные перепонки, - посоветовали ей.

Ну хоть что-то хорошее в этот тяжелый день!

- Здравствуй, Мэтью! - радостно воскликнула Анджела, опершись о стол и улыбаясь. - Почему ты звонишь так рано?

- Сегодня чудесное утро, вот мне и захотелось провести его с любимой женщиной, - объяснили на том конце провода, но Анджела уже не слушала Мэтью.

Она смотрела на мужа, застывшего на пороге, и чувствовала мстительное удовлетворение при мысли, что Антонио слышал ее ласковые слова, адресованные другому мужчине.

- Поэтому, когда я вспомнил, что сегодня твоего сына увозят в Испанию, - продолжал Мэтью, - то подумал: "А почему бы не позвать Анджелу пообедать, когда она освободится?"

Вряд ли в ближайшем будущем я освобожусь, подумала Анджела, глядя в золотистые глаза, которые сверлили ее угрожающим взглядом.

4.

- Извини, Мэтью... - проговорила она, однако в легких кончился воздух, отчего конец фразы прозвучал донельзя чувственно: - поездка Санди... откладывается.

- Жаль...

В голосе Мэтью слышалось разочарование.

- Давай я тебе перезвоню? - предложили Анджела. - Попозже? А то сейчас... мне не очень удобно говорить.

- У тебя гости, - догадался Мэтью; будучи искушенным юристом, он умело улавливал интонации.

- Да-да, - подтвердила Анджела, слегка улыбнувшись.

- Мужчина, женщина, ребенок? - продолжал Мэтью шуточный допрос.

Больше похоже на айсберг, с беспокойством подумала Анджела.

- Спасибо за понимание, - промурлыкала она. - Я перезвоню... как только смогу. - И, поспешно попрощавшись, осторожно положила трубку на место: пальцы сильно дрожали.

- Это Мэтью, - объявила она Антонио, пряча под равнодушной улыбкой смятение.

- И? - Антонио высокомерно приподнял бровь, видя, что Анджела не собирается продолжать. - Я полагаю, этот... Мэтью тоже играет в твоей жизни какую-то роль?

- А это уже не твое дело, - заявила в ответ Анджела, прекрасно осознавая, что дразнит зверя.

Однако она получала слишком большое удовольствие, заставляя Антонио ревновать, чтобы отказываться от этой забавы. И с вызывающим видом сложила руки на груди.

- Он твой любовник, - угрожающе произнес Антонио.

- А почему это тебя так волнует? - спросила Анджела, и не думая опровергать обвинение. - В чем дело, Тоньо? - насмешливо продолжала она. Тебе раньше не приходило в голову, что у меня может быть личная жизнь?

На скуле у Антонио задергался мускул. А Анджела буквально наслаждалась бешенством мужа. Как же он наивен, если считает, что, раз его нет рядом, я не стану смотреть ни на одного мужчину! - удивлялась она. Нет, не наивен, а слишком высокомерен и слишком собственник!

- Или я задела тебя за живое? - предположила Анджела. - Тебе нравилось думать, будто после тебя у твоей жены никого не будет? Что ж, мне жаль ранить твое самолюбие, но я здоровая женщина со здоровыми потребностями... как ты сам знаешь. А держать в секрете свои похождения, признайся, все-таки лучше, чем крутить роман па глазах у собственной жены!

- Зря ты приплетаешь сюда Каридад, - серьезно предупредил Антонио.

- Это угроза душевному спокойствию моего сына, - уперлась Анджела.

- Лучше бы о себе побеспокоилась. - Муж стоял неподвижно, но Анджела внезапно почувствовала надвигающуюся опасность. - Я хочу, чтобы этот человек исчез из твоей жизни - и немедленно!

- Как только Каридад исчезнет из твоей! - бросила она. - И ни минутой раньше!

- Ну почему ты не можешь понять, что не могу сделать этого! Ее муж был моим лучшим другом. Каридад принадлежит часть акций моей компании. Она работает наравне со мной. И она единственная крестница моей матери.

Все это Анджела слышала не единожды.

- А еще спит в твоей постели, - передразнила она мужа. - И отравляет твоему сыну жизнь, наговаривая на меня.

- Это ты ядовита, как гадюка, - со вздохом произнес Антонио.

- А ты, Тоньо, идиот!

Взоры супругов скрестились. У Антонио был такой вид, будто он сейчас накинется на жену. А та настолько разозлилась, что просто не могла этого дождаться, чтобы достойно ответить.

Однако вместо этого Антонио взял себя в руки и процедил сквозь зубы:

- Давай вернемся к исходному пункту нашей дискуссии. К твоей личной жизни, а не моей!

- С моей личной жизнью все в порядке, большое спасибо, - уведомила мужа Анджела.

- Ах ты, лицемерка! - воскликнул он, неожиданно поймав ее за руки. - У тебя хватает наглости осуждать мое поведение, когда ты сама хороша!

- Да почему ты так переживаешь из-за моей личной жизни? - набросилась на него Анджела.

- Потому что ты принадлежишь мне! - рявкнул Антонио.

Анджела ушам своим не верила.

- Это ты лицемер! Гуляешь на стороне, и тебе не нравится, что я тоже развлекаюсь как могу!

Она вырвала руки и, оттолкнув мужа, отскочила подальше.

- До прошлой ночи... - Неужели это было вчера? - мысленно удивилась Анджела. - За три года до вчерашнего дня мы и словом не обменялись! А потом ты являешься ко мне и начинаешь вести себя как дома! Но у меня своя жизнь веселая и счастливая. Что ж удивительного в том, что мне не нравятся твои собственнические замашки!

- Думаешь, меня радует мысль снова жить с тобой под одной крышей и терпеть свой вздорный характер? - в тон ей ответил Антонио. - Но ты моя жена. Моя! И...

- Очень смешно, - презрительно прервала его Анджела. - Ты женился на мне только из-за ребенка. А теперь хочешь увезти и Валенсию тоже только из-за ребенка. Да, ты загнал меня в угол. Но не думай, что имеешь дело с робкой овечкой! Пока ты не избавишься от Каридад, я не прогоню Мэтью...

-...из своей постели, - закончил за нее муж.

- Из моей постели, - подтвердила Анджела. Пусть поревнует, решила она и добавила: - И из моих объятий! Пока Санди ни о чем не догадывается, какое это имеет значение?

Лицо Антонио потемнело.

- А если ты до сих пор ничего не понял, то знай: мне все равно, что ты думаешь по этому поводу. Вспомни, как ты бросил меня и ушел к Каридад в тот день, когда я потеряла ребенка!

***

Пробило семь, а Антонио до сих пор еще не вернулся.

Анджела глядела вниз, на улицу, из окна спальни и размышляла, не слишком ли жестоко обошлась с мужем. Наверное, не стоило говорить о бедном малыше. Подобные воспоминания следует хранить в самых темных глубинах памяти. Какой смысл извлекать их оттуда, чтобы причинить боль?

Она понимала, что смерть их второго ребенка Антонио переживал так же тяжело, как она сама. Да еще чувство вины: ведь Анджела знала, где и с кем был муж, когда она так нуждалась в его поддержке. И даже в запале ссоры ей было больно видеть, как этот высокий и гордый человек словно съеживается на глазах. Смуглое лицо его побелело, губы задрожали, и он резко отвернулся. Ох, Тоньо. В приступе сожаления Анджела шагнула к мужу. Она хотела попросить прощения, но не успела: Антонио вышел из кухни, хлопнув дверью. И так всегда, думала Анджела, невидящим взором уставившись в окно. Со дня свадьбы они только тем и занимались, что стремились как можно больнее уязвить друг друга. Неудивительно, что потеря ребенка стала для Анджелы той последней каплей...

Тогда она едва не умерла сама. А следующие полгода ощущала себя сломленной и опустошенной, лишившись и ребенка, и мужа. Анджела осталась жить только ради сына и ради мести мужу, явившемуся к ней в больницу прямиком из объятий ненавистной Каридад.

Но с тех пор прошло три года, и Анджела искренне полагала, что изжила в себе гнев и горечь. Однако сейчас поняла, что ошиблась, и чувствовала недовольство собой. Кроме того, внизу, в гостиной, уже вымытый и переодетый в пижамку, сидел, расплющив нос о стекло, Санди, с нетерпением ожидая возвращения драгоценного папочки. Ведь она сказала сыну, что у Антонио срочное дело в городе и что он вернется, как только сможет...

С улицы донесся рев мощного двигателя, и в следующее мгновение спортивный автомобиль вывернул из-за угла. Внизу раздался восторженный вопль сына, и Анджела догадалась, что Санди тоже увидел машину.

Низкий черный автомобиль еще не успел остановиться, как хлопнула входная дверь и Санди выбежал наружу. Выходя из машины, Антонио широко улыбнулся, видя, как его сын, торопясь к нему, лезет через калитку вместо того, чтобы ее открыть.

Антонио сменил мятый костюм и рубашку на модные льняные черные брюки, идеально отглаженные, и темно-красную сорочку. Он побрился и стал выглядеть как вполне приличный человек, а не как живописный бродяга.

Санди бросился к отцу и повис у него на шее. Возможно, Антонио не мог разобрать и половины слов сына, но смысл их был ясен и так: "Ко мне приехал папа! Я счастлив!"

Подняв голову, Антонио увидел в окне Анджелу, которая невольно поежилась. От взгляда мужа кровь застыла в ее жилах. "Только попробуй отнять у меня сына", - словно говорили его глаза.

Но Анджела и не собиралась этого делать. Не хотела...

Отойдя от окна, она тяжело опустилась на кровать, пытаясь понять, что предпринять. Как, разве ты не едешь в Валенсию? - насмешливо поинтересовался внутренний голос. В Валенсию, где Тоньо заставит тебя ходить по струнке?

Смирившись с неизбежным, Анджела поднялась и собралась с духом, чтобы встретиться с Антонио лицом к лицу. Спустившись вниз, она нашла мужа и сына в гостиной. Санди сидел на коленях у отца. Они читали книжку сначала по-английски, потом переводили на испанский.

Антонио поднял взгляд на Анджелу, и по его бледности та догадалась, что он еще не до конца пришел в себя. Но она поняла со всей очевидностью и то, что, как бы ни мучился муж сознанием собственной вины, он не простит, что его ткнули в нее носом.

- Извини меня, пожалуйста, - пробормотала Анджела. Каяться надо было сейчас, пусть даже при Санди, или никогда. - Я не хотела...

- Мы с Сандро проведем завтрашний день в городе, - холодно прервал ее Антонио, - чтобы не мешать тебе собирать вещи. В Валенсию мы улетаем послезавтра.

***

- Вот дьявол! - шипела Анджела сквозь зубы, придерживая локтем крышку коробки и пытаясь ногтем подцепить кончик липкой ленты.

День и так выдался не из лучших, а теперь еще этот дурацкий скотч... Первым делом с утра она повздорила с Санди: зайдя в детскую, мать обнаружила там полный беспорядок.

- Сандро, иди наверх и уберись! - крикнула она сыну, находившемуся в гостиной.

Тот неохотно поднялся по лестнице.

- А ты не можешь сама убрать? - спросил он у матери, недовольно надув губы. - Папа говорит, что пора ехать.

- Нет, не могу, - ответила Анджела. - Папа подождет.

- А в Валенсии меня не заставляли убирать в комнате, - сообщил Санди, проходя мимо матери.

Анджела почувствовала себя быком, перед которым помахали красной тряпкой.

- В этом доме все сами убирают за собой безо всяких разговоров! накинулась она на сына. - И знаешь что, милый мой? Раз я теперь еду в Валенсию, то прослежу, чтобы ты вел себя там прилично!

- Может, тогда ты лучше останешься здесь? - робко спросил испуганный Санди.

- Сандро!

До этого момента Анджела не осознавала, что тоже называет сына Сандро, когда малыш плохо себя ведет.

- Извинись перед мамой и сделай, как она велит!

Санди мгновенно повиновался. Анджела вздохнула: Антонио с легкостью заставил ребенка слушаться, а она этого так и не смогла добиться...

И это было не первое неприятное открытие. Еще накануне вечером она поняла, что ревнует Санди к отцу, когда малыш закапризничал, требуя, чтобы спать его уложил Антонио. Поэтому через полчаса, когда муж спустился и холодно сообщил, что собирается, согласно пожеланию сына, заночевать здесь, Анджела не выдержала.

- Я не хочу, чтобы ты оставался в моем доме! - взорвалась она.

- Я не говорил, что жажду остаться, - раздельно произнес Антонио. - Но этого желает наш сын.

- Ну а я желаю, чтобы ты поскорее отсюда исчез, - стояла на своем Анджела. - И чем быстрее, тем лучше. У меня дела.

- А может, ты ждешь гостей? - мрачно предположил Антонио. - Уж не своего ли любовника?

Ну вот, мы опять пришли к тому, с чего начали утром, зло подумала Анджела.

- Я не вожу любовников к себе домой, - высокомерно ответила она. Здесь тебе не Испания!

Удар попал в цель. Лицо Антонио застыло, как маска.

- Так где же вы встречаетесь? В гостинице, под выдуманными именами?

- Полагаю, это приличнее, чем селить любовницу в комнате возле супружеской спальни.

Глаза Антонио потемнели.

- Каридад никогда не жила рядом с нашей спальней, Анхела! - резко проговорил он.

Ну что ж, имя произнесено.

- Позаботься в таком случае, чтобы Каридад больше не оставалась ночевать в нашем доме, когда я перееду туда. Потому что, если увижу поблизости, я выброшу ее в окно!

- А прелюбопытное было бы зрелище, - улыбнулся Антонио, видя досаду жены. - Ты не забыла, что Каридад выше тебя, а также шире в плечах... и в других местах?

- Тебе лучше знать, - презрительно протянула Анджела, и улыбка исчезла с губ Антонио.

Потом он ушел, пообещав вернуться утром прежде, чем проснется Санди. А после того как малыш убрал за собой, отец и сын поспешно покинули дом. Должно быть, по лицу жены Антонио догадался, что она не прочь найти предлог для ссоры, и ретировался.

Потом Анджеле пришлось пережить малоприятный разговор с начальством. Уолтера Берда не очень обрадовала просьба сотрудницы немедленно отпустить ее с работы. После этого она прощалась с коллегами, с которыми проработала два года. Однако вслед за этим - вот так сюрприз! - случилось нечто не столь неприятное. К Анджеле подошел новый служащий компании и спросил, не сдаст ли она свой дом, раз уезжает из Дублина.

Почему бы и нет? Анджеле не хотелось оставлять свое жилище необитаемым, и она обрадовалась, что в доме будут жить.

Но после этого ей пришлось готовить коттедж к приезду новых жильцов. Вместо того чтобы просто закрыть дверь на ключ, надо было уложить в коробки все свои вещи, а затем еще вызвать уборщиков привести помещения в порядок.

Анджела устала, и больше всего ей теперь хотелось сесть и как следует поплакать. Но она не могла позволить себе такой роскоши, поскольку Антонио и Санди могли вернуться в любой момент.

Однако все эти неприятности не шли ни в какое сравнение с ланчем, на который Анджелу пригласил Мэтью Рочестер. Их отношения зашли вовсе не так далеко, как решил Антонио с подачи жены. Но Анджеле нравился молодой юрист, первый мужчина, с которым она стала встречаться после разрыва с мужем.

Мэтью был славным и добрым и смотрел на Анджелу скорее как на друга, нежели как на потенциальную любовницу. А ей нравилось проводить с ним время: с Мэтью было спокойнее, чем с Антонио. Никакого огня, никакой безумной страсти, затуманивающей рассудок.

Ее новый поклонник был высок ростом, темноволос - и при этом вовсе не походил на романтического красавца, вроде Антонио. Чувствовалось в нем что-то основательное.

Анджела радовалась бы, если бы ее влекло к Мэтью. Ей надоело сравнивать всех встречных мужчин с Антонио, и она надеялась, что Мэтью поможет ей забыть мужа. Но любила ли она его? Ответ напрашивался сам собой: нет, не любила... Однако самое скверное заключалось в том, что до ланча Анджела и понятия не имела, как сильно Мэтью влюблен в нее.

Молодая женщина с тяжелым вздохом привалилась к стене и стала вспоминать, позабыв о коробке и клейкой ленте.

Поначалу она ошеломила Мэтью известием, что возвращается к мужу и уезжает в Валенсию. Услышав это, первые тридцать секунд Мэтью не двигался, не дышал и не моргал, а только смотрел в пространство пустым взором.

Вспомнив его лицо, Анджела почувствовала, как по ее грязным от пыли щекам текут слезы. Ведь Мэтью любил ее так, как она о том мечтала: не пылкую страстность в постели, а ее саму!

Да, потом он, конечно, взял себя в руки... Сказал, что все чудесно, что рад за нее...

- Мам?

Озабоченный голос сына вернул Анджелу к действительности. Она открыла глаза и увидела, что Санди сидит перед ней на корточках и с тревогой на нее смотрит.

- Что случилось? - обеспокоено спросил он.

- Ничего, - хрипло проговорила Анджела, собираясь с силами. - Соринка в глаз попала. Подожди, а как ты вошел в дом? - удивилась она.

- Дверь была открыта, - мрачно произнес глубокий голос.

Антонио! Сердце Анджелы оборвалось, она почувствовала себя полной дурой.

- Ты оставила ее закрытой на одну защелку, - укорил Санди мать. - Тебя нигде не было, и мы испугались.

Как это - ее нигде не было? А где же она тогда находится? Анджела огляделась: она сидела на полу в собственной спальне между комодом и гардеробом, за картонными коробками. Коробками, в которые упаковывала свою жизнь... И неожиданно Анджела разрыдалась.

Слезы хлынули неудержимым потоком, да еще и Санди заплакал. Он обнял мать, Анджела тоже обхватила его, бормоча какие-то глупые оправдания. Краем уха она услышала проклятия, затем шорох отодвигаемых коробок и неожиданно вместе с сыном оказалась в чьих-то объятиях.

Анджела уткнулась в крепкое мужское плечо и продолжала рыдать. Нет, она прекрасно понимала, чье это плечо, но сейчас ей было все равно. Хотелось плакать, быть слабой, беззащитной и ранимой.

Антонио сел на кровать, прижимая к себе жену. Все еще всхлипывающий Санди стоял рядом.

- Сынок, каро, - прошептал Антонио. - Пожалуйста, перестань реветь. Маме просто взгрустнулось, потому что приходится уезжать отсюда. С женщинами такое бывает, ничего страшного.

Но Анджела раньше никогда не плакалась мужу в жилетку, откуда же ему было знать, что с женщинами такое случается?

- Ненавижу тебя, - прошептала она.

- Ничего подобного. Мамочка просто хочет сказать, что ей жаль расставаться с домом, - объяснил Антонио сыну.

Другими словами, соображай, при ком говоришь.

- Тогда мы останемся здесь, - захныкал малыш, вцепившись в Анджелу.

- Мы не можем. Твоя мамочка любит Валенсию. Как и ты.

Да у этого человека вместо сердца камень, горестно вздохнула Анджела.

- А теперь, Сандро, будь мужчиной, - увещевал Антонио сына, - и принеси маме стакан воды из кухни.

Важность возложенной на него задачи заставила малыша забыть про слезы, и он побежал к двери.

- Ну же, попробуй успокоиться к возвращению Сандро, - обратился Антонио к жене. - Ты его сильно напугала.

Анджела понимала, что муж был прав. Поэтому попыталась остановить поток слез, высвободилась из объятий Антонио и сползла с его колен на одеяло без единого слова.

А что тут говорить, уныло думала она. Дескать, я плачу из-за того, что обидела человека, который меня любит?

К тому времени, когда в дверях показался Санди со стаканом в руках, слезы почти прекратились, Анджела только изредка всхлипывала. Слабо улыбнувшись сыну, она выпила воды.

- Мне не нравится, когда ты расстраиваешься, - признался Санди.

- Прости, солнышко, - извинилась Анджела и поцеловала сына в щеку. Обещаю, что больше не буду.

Только подумать, казнила себя Анджела, ведь я совсем недавно, утром, накричала на сына, а он сейчас пожалел меня! От этой мысли она снова чуть не расплакалась.

Возможно, Антонио заметил состояние жены и быстро услал Санди из комнаты, объяснив, что маме надо передохнуть.

Лежа под одеялом и думая о сыне, о Мэтью и о себе, она незаметно уснула. Ей снилось, будто в спальню вернулся муж, осторожно раздел ее, а потом опять укрыл одеялом. Во сне они с Антонио о чем-то разговаривали.

Когда Анджела снова открыла глаза, стояла глубокая ночь - судя по тишине за опушенными занавесками. Некоторое время она спокойно лежала, пока что-то не шевельнулось рядом.

Она встревоженно повернулась - возле нее спал Антонио! Он лежал на спине, засунув руку под подушку. Но это было еще не все! Анджела уставилась на бронзовый мускулистый торс мужа: по всей видимости, он залез к ней в постель полуголым!

5.

- Тоньо! - шепотом окликнула его она и сердито толкнула в теплое гладкое плечо.

- Ммм? - промычал он, его веки дрогнули, и Антонио взглянул на жену сонными глазами.

- Что ты тут делаешь?

- Сплю, - пробормотал он и снова зажмурился. - И ты тоже спи.

- На кой черт ты мне сдался в моей кровати?!

- А что мне оставалось делать? Я ведь не мог оставить тебя в таком состоянии, да и Санди надо было уложить спать. Так что не глупи, кара, посоветовал Антонио. - Лучше молчи и спи себе, а то я сейчас проснусь окончательно и надумаю заняться кое-чем еще...

Анджела просто не верила своим ушам.

- Но с чего ты взял, что у тебя есть право спать в одной постели со мной?

- Высокомерие и самоуверенность, - вежливо ответил Антонио, и Анджела едва не рассмеялась.

Однако ничего смешного в этой ситуации не было.

- Убирайся отсюда! - прошипела Анджела, снова толкая мужа в плечо.

- Анхела, если я открою глаза, ты об этом пожалеешь.

Она прекрасно знала этот тон и, вне себя от злости, отодвинулась от мужа. Только тогда она заметила, что лежит в постели обнаженной, и ее сердце на мгновение перестало биться.

Так, значит, это был не сон и Антонио в самом деле раздел ее! Да, самоуверенность этого мужчины и впрямь не имеет пределов, думала Анджела, запустив руки под одеяло, чтобы проверить.

На ней совсем ничего не было!

- А ты знаешь, что разговариваешь во сне? - неожиданно спросил Антонио.

Анджела застыла, с ужасом вспомнив, что во сне говорила с мужем о Мэтью.

- Заткнись, - выдохнула она.

- Должно быть, неплохой он человек, раз ты о нем плачешь, проигнорировал совет супруги Антонио. - Надо же, растопил твое ледяное сердце... Может, следует с ним познакомиться, чтобы узнать, чем он так от меня отличается?

- Без толку, - отрезала Анджела.

- И как он, хорош в постели?

- Пошел к черту! - ответила она, едва не задохнувшись от возмущения, и повернулась к мужу спиной.

Однако это возымело эффект, противоположный желаемому. Антонио развернул к себе Анджелу, прежде чем та успела понять, что происходит. Он навис над ней, его глаза сверкали.

- Я задал тебе вопрос, - мрачно произнес он.

Рот Анджелы пересох. Кончиком языка она облизнула полуоткрытые губы, но промолчала. Да будь она проклята, если станет отвечать! Ведь на самом деле у нее никогда и не было желания лечь в постель с Мэтью. Опушенные густыми ресницами веки на мгновение опустились, когда Антонио взглянул вниз, на язык Анджелы. И в тот же миг ее пронзило полузабытое предчувствие - Антонио собирается поцеловать ее.

- Нет! - выдохнула она, но было уже поздно.

Рот Антонио накрыл губы жены. И тут же у нее возникло ощущение, будто она тонет в глубоком теплом море, медленно, по спирали, опускается на самое дно, не имея ни сил, ни желания противиться судьбе.

Этот мужчина, его близость, сама их взаимная враждебность возбуждали настолько сильно, что Анджела вспомнила о любовных игрищах львов. Она не знала, кто из них первый коснулся другого, потому что это было неважно. Тело Антонио согревало ее истосковавшиеся по теплу пальцы, его ласки обжигали ее кожу.

Она судорожно перевела дыхание. Ее соски на мгновение задели поросшую курчавыми завитками грудь Антонио, и Анджела с наслаждением застонала.

Однако губы мужа заглушил этот стон.

- Неужели ты и с ним такая, а, кара? - прошептал он, в такт словам лаская пальцами затвердевший сосок. - Неужели и с ним заводишься так же быстро? - И пальцы Антонио скользнули вниз по ее животу.

Анджела задрожала, снова застонала, пока ее мышцы сжимались и расслаблялись словно сами по себе.

- Тоньо... - выдохнула она так, будто самая ее жизнь зависела от мужа.

- Да, - прошептал он, - Тоньо. Это я ласкаю тебя...

Три года воздержания пошли прахом, само ее тело, казалось, взывало к Антонио, молило его о любви. Анджела пришла в исступление.

Со злорадным смехом он вошел в нее. Но Анджела слишком наслаждалась силой его страсти, чтобы заметить недобрый блеск глаз мужа. Антонио, стиснув зубы, навалился на нее всем телом. Он пристально следил за ее опущенными веками, поскольку прекрасно знал свою жену и не хотел пропустить момент, когда она откроет глаза - за мгновение перед оргазмом.

Тогда посмотрим, каково ей будет увидеть перед собой мужа, а не любовника!

- Да, это я... - исступленно бормотал он, - Тоньо... - И повторял свое имя в такт движениям мощного тела: - Антонио... Рудольфо... Хуан... Валера...

Внезапно Анджела распахнула глаза и в упор взглянула на мужа.

- Свинья, - произнесла она, и по ее телу прошла дрожь наслаждения.

Потом они, тяжело дыша, лежали в темноте, мокрые от испарины и совершенно выдохшиеся.

- Свинья, - снова прошептала Анджела. Оба были по-своему правы, поэтому Антонио не стал спорить.

- Ты моя жена, - заявил он вместо этого. - Теперь наш брак возобновлен. Так что на будущее выбирай с большей осмотрительностью, кого видеть во сне.

И все! Анджела, сама того не зная, задела гордость мужа, во сне произнеся имя Мэтью. И то, что произошло после, имело своей целью не столько сексуальное удовлетворение, сколько месть.

***

В Валенсии стояла жара. И Анджела была рада, что Антонио свернул на дорогу, бежавшую по берегу моря.

Как обычно, он сам вел машину - открытый красный "мерседес", чуть ли не вчера купленный, судя по сохранности кремовой кожаной обивки. Волосы Анджелы развевал ветер, солнце ласкало кожу, и, если бы не мужчина за рулем, она была бы совершенно счастлива. Виды по сторонам дороги по-прежнему поражали великолепием. А Санди, крепко пристегнутый к заднему сиденью, радостно щебетал на обоих родных языках по очереди.

Стороннему наблюдателю они, должно быть, представлялись идеальной семьей. Но на самом деле...

На самом деле Анджела и Антонио хорошо если обменялись парой слов за сегодняшний день. Первым поднялся Антонио, вылез из постели и отправился в ванную. Впрочем, он всегда был ранней пташкой. Только услышав, как по лестнице сбежал Санди, Анджела нашла в себе силы встать.

Сын был ей нужен в качестве буфера, лишь в его присутствии она могла вести себя нормально. Антонио тоже мало говорил, словно был недоволен собственным поведением так же, как и его жена.

-...темные очки в бардачке.

Анджела успела уловить только конец фразы. Она машинально повернулась к мужу, моргнула и, нагнувшись, полезла за очками. Пока не спрятался за темными стеклами, боялся смотреть, ехидно подумала она. Внезапно ее глаза словно кольнула золотая искра. Это было обручальное кольцо Антонио, блеснувшее в солнечном свете. Анджела перевела взгляд на свои руки, сложенные на коленях, и тонкие белые пальцы показались ей голыми. Уйдя, она оставила мужу все свои драгоценности. Но теперь почувствовала себя неловко, когда большим пальцем прикоснулась к месту, где должно было быть обручальное кольцо.

- Хочешь свои кольца обратно?

Анджела вздрогнула, обнаружив, что Антонио не просто наблюдает за ней, но и читает мысли.

- Мне кажется, это помогло бы нам избежать лишних пересудов, - ответила она. - Ради Санди.

Анджела сама скорчила гримасу, чувствуя слабость собственных аргументов. И, даже не глядя в сторону Антонио, ощутила, что он тоже скривился. Поскольку оба супруга знали, что если Анджела снова наденет кольца, то сделает это ради себя.

Оба были жертвами собственной гордости, но каждый на свой лад. Гордость Анджелы требовала носить этот символ брака, который четко указывал на ее статус в жизни Антонио. Тогда она могла высоко держать голову и спокойно глядеть в глаза недоброжелателям, коих будет немало. Кроме того, не придется объясняться с людьми, которые считали, будто их брак давно распался...

Машина ехала вверх по склону холма, и чем выше, тем больше становились земельные владения, роскошнее - виллы. Когда автомобиль повернул к знакомым решетчатым железным воротам, которые автоматически отворились перед "мерседесом", сердце Анджелы учащенно забилось.

По сторонам подъездной аллеи тянулся сад. Аккуратные дорожки, ряды кустарников, каменные ступени, ведущие с террасы на террасу, фонтанчики, окруженные изгородями жасмина и цветущей бугенвиллеи.

"Мерседес" выехал из-за деревьев, и перед ними предстала вилла Валера, построенная в так называемом мавританском стиле.

Причудливый резной орнамент декоративных композиций с геральдическими мотивами контрастировал с гладкой поверхностью белых стен и создавал живописную игру светотени на ослепительно ярком солнце. С забранных узорными переплетами высоких узких окон свисали цветущие растения. Во внутреннем дворике - патио - журчал фонтан с изображениями львов. Этот дворик окружала галерея, которую поддерживали изящные стрельчатые арки на витых колоннах. Четыре широкие ступени, ведущие ко входу, придавали вилле сходство с дворцом. Валера из поколения в поколение не жалели денег на украшение своего жилища.

Подъездной путь уводил дальше за дом, где располагались гаражи, два теннисных корта и плавательный бассейн, устроенный в естественной впадине. Однако Антонио остановил машину перед входом и выключил зажигание.

Санди уже карабкался на спинку сиденья Анджелы.

- Давай скорее, мам! - нетерпеливо воскликнул он. - Я хочу устроить бабушке сюрприз, пока она не узнала, что мы приехали!

Выбравшись наружу, Анджела опустила переднее сиденье, чтобы Санди мог вылезти из машины. Малыш немедленно бросился к дому.

- Бабушка, ты где? - закричал он. - Это я, Сандро! Я уже дома!

Анджела горько усмехнулась: да, здесь ее сын был дома. Санди даже не подумал постучать в двери. А по-испански он говорил так, будто не знал иного языка...

Антонио стоял по другую сторону автомобиля, глядя на жену. Увидев, как у нее задрожали губы, он окликнул Анджелу и, когда та обернулась, кинул ей что-то блестящее.

- Держи конфетку подсластить пилюлю, - иронически объяснил он.

Нахмурившись и не понимая, что Антонио имеет в виду, Анджела взглянула на свою добычу. Это были ключи от "мерседеса".

На какое-то мгновение она даже решила, будто он приказывает ей поставить машину в гараж. Потом смысл загадочных слов дошел до ее сознания: муж дарил ей этот роскошный автомобиль!

Анджела посмотрела на Антонио, тщетно пытаясь поймать его взгляд за темными стеклами очков и понять, не шутит ли он. Здесь, под родными небесами, муж стал самим собой в полном смысле слова. Его черные волосы, оливковая кожа и даже то, как он гордо держал голову, задевало в Анджеле какие-то струны. Она почувствовала, что под белым летним платьем по ее телу бегут мурашки, а соски напряглись, словно ожидая прикосновения.

Можно подумать, меня околдовали, ужаснулась она. Анджеле даже показалось, что засученные рукава рубашки слишком призывно обнажают мощные предплечья мужа.

- Я не могу принять такой подарок! - воскликнула Анджела, а сама подумала: "От чего я отказываюсь? От машины или от мужчины?" - И потом, у меня же был автомобиль, - припомнила она, оглядываясь по сторонам словно в поисках знакомого маленького "сеата".

- Твой "сеат" приказал долго жить где-то с год назад, - сообщил Антонио жене. - Поскольку никто им не пользовался.

Анджела продолжала стоять неподвижно. Она настолько привыкла отказываться от подарков мужа, что ей трудно было принять этот дар. Антонио вздохнул.

- Просто скажи волшебное слово, - мрачно посоветовал он.

Она уже было открыла рот, но тут на пороге показалась мать Антонио.

В свои пятьдесят с лишним лет донья Исабель по-прежнему оставалась красавицей. Живое воплощение вечной юности, она была худощавее и ниже ростом, чем невестка. Кожа Исабель была гладкой, как у девушки, а в черных волосах только начинала пробиваться седина.

Но той приязнью, которую испытывали к ней люди, Исабель была обязана не своей красоте, а своей душе. В этой женщине не было ни капли себялюбия. Она отличалась добротой и питала любовь ко всем и каждому. Единственный недостаток Исабель заключался в том, что она решительно отказывалась замечать плохое в людях.

Не только в невестке, сыне и внуке, но и в своей крестнице - обожаемой Каридад.

- Милая моя, просто не могу передать, как рада видеть тебя здесь! воскликнула Исабель, устремляясь в объятия Анджелы. - Ты чудесно выглядишь! Сынок, - обратилась она к Антонио, - ты истинный Валера, ценитель красоты! Этой женщиной ты будешь гордиться, даже когда вы оба состаритесь и поседеете!

Ну вот, все по-старому: Исабель уже и думать забыла про три года разрыва, с тоской подумала Анджела.

- Пойдем. - Исабель подхватила невестку под руку и повела к дому. Сандро побежал в кухню чего-нибудь перекусить, и я велела накрыть чай в летней гостиной. Ваши вещи привезут через пару часов, так что можно спокойно посидеть и поболтать.

Анджела чувствовала спиной взгляд Антонио. Неожиданно ею овладело странное желание обернуться и пригласить мужа пойти с ними. Но не такие у них были теперь отношения.

Однако...

Стиснув в руке связку ключей, Анджела остановилась на верхней ступени.

- Подожди минуточку, - прошептала она Исабель. А затем сбежала вниз, к Антонио, который стоял на прежнем месте. - Спасибо за машину, - вежливо произнесла она.

Он продолжал смотреть на Анджелу сквозь свои дурацкие очки, хотя она была отчасти довольна, что не видит его глаз. Рот Антонио дернулся.

- Не за что, - протянул он с преувеличенной любезностью.

- В самом деле, неплохая мысль, - сдержанно сказала она.

- Мое сердце радует твоя искренность, - ответил Антонио с усмешкой.

В ответ глаза Анджелы сверкнули. Возможно, он заметил это, несмотря на темные стекла, поскольку в следующее мгновение обе пары очков полетели на заднее сиденье автомобиля. Анджела заморгала, ослепленная солнцем. И тут Антонио опустил голову и поцеловал жену в губы.

Поцелуй получился глубоким и очень интимным. Горячие пальцы ласкали обнаженные предплечья Анджелы. Губы ее раскрылись, и она прильнула к мужу...

- Вот теперь я прочувствовал твою благодарность, - прошептал Антонио, оторвавшись от жены. - А моя мать просто счастлива. Итак, кара, одним выстрелом ты убила двух зайцев - прими мои поздравления.

- Ах ты мерзавец! - прошипела Анджела, отступая.

На щеках ее вспыхнул румянец, который не имел ничего общего с испытанным удовольствием.

- Знаю, - отозвался Антонио, ехидно улыбаясь. Опершись об автомобиль, он сложил руки на груди. - Но мне остается либо иронизировать, либо изнасиловать тебя на месте. - Анджела недоуменно моргнула, а он продолжил: Ты заводишь меня с необыкновенной быстротой. Я думал, ты отдаешь себе в этом отчет. Ты поднималась по ступенькам удивительно возбуждающе.

- Ты просто сексуальный маньяк!

С этими словами Анджела отвернулась.

- Которому некуда девать свою сексуальность, - проворчал Антонио себе под нос.

Анджела подошла к Исабель с вздернутым подбородком и смешанным выражением досады и удовлетворения на лице. Ключи от "мерседеса" она уронила на первый же столик в холле и получила немало удовольствия, осознав, что именно в этот момент Антонио вошел в дом и все увидел.

Он прекрасно понял, что это означало: так, одним коротким жестом, Анджела отвергла и его самого, и его дар. Но он в обычной для себя манере не обратил на это никакого внимания и присоединился к женщинам, вместо того чтобы пойти разыскать сына, ради которого было затеяно воссоединение супругов.

За чаем свекровь и невестка старались не касаться скользких тем. Потом прибежал Санди и повел мать к себе. Они провели немало времени, разглядывая новые вещи и игрушки Санди. Анджелу тронуло то, что комната сына оказалась увеличенной копией его спаленки в дублинском доме.

Дом... Уже второй раз это слово застревало у нее комом в горле. Мой дом теперь здесь, строго сказала себе Анджела. Здесь...

Потом Исабель повела Санди проведать друзей мальчика, живших по соседству. Посмотрев, как бабушка с внуком, взявшись за руки, спускаются по тропинке в задней части сада, чтобы через калитку выйти на дорогу, Анджела решила прогуляться по дому и возобновить свое с ним знакомство.

Мало что изменилось здесь, думала она, переходя из комнаты в комнату. Но в самом деле, зачем портить совершенство? Большую часть интерьеров украшали старинные мебель и вещи, которые Валера собирали не первый век, так что в результате весьма элегантного смешения разных стилей и эпох создавалось представление о длинной и увлекательной семейной истории.

Антонио гордился наследием своих предков. И сын также значил для него немало. Впервые приехав сюда, Анджела ощутила благоговейный трепет перед тем миром, в который попала. Однако отступать было поздно: до безумия влюбленная, да вдобавок беременная наследником рода Валера, Анджела не имела уже свободы выбора.

Нашлось немало доброжелателей, которые были рады напомнить молодой женщине, какую удачную партию она составила. Да, Антонио не похож на обычных людей, поэтому он так надменен, подумала Анджела, оглядывая бальный зал, построенный в конце восемнадцатого века и с тех пор не менявшийся.

Именно здесь состоялся прием по случаю их свадьбы. Это была чудесная ночь: дом, полный света, музыки и веселья; сад, увешанный светильниками, чтобы гости могли без опаски гулять по аллеям. Слабая улыбка коснулась губ Анджелы, когда она вспомнила, как кружилась по натертому до блеска паркету в объятиях молодого мужа, одетая в искрящееся свадебное платье, заказанное специально для нее.

- Говорил ли я тебе сегодня, как ты прекрасна? - зазвучал в ее мыслях голос Антонио. - Ты затмеваешь всех женщин здесь.

- Ты так говоришь только потому, что тебе самому это нравится, посмеялась тогда над мужем Анджела. Когда она закрывала за собой дверь зала, ей казалось, что в ее ушах все еще звенит смех Антонио. Это был самодовольный смех человека, которому льстила красота его жены. Валера, они все такие, думала Анджела, поднимаясь по главной лестнице, а потом идя по коридору верхнего этажа. Для Валера другие люди - как спутники, что вращаются вокруг них и их роскошного мира. Позволение вступить в который даруется как привилегия.

Стоп, куда вступить? Анджела застыла на месте, осознав, где оказалась.

Это была спальня, их с мужем спальня. Сердце Анджелы забилось чаще, горло сжалось. Она явилась прямиком туда, куда со всей определенностью не собиралась заходить!

Первой мыслью было бежать отсюда куда подальше. Но потом ей все же захотелось взглянуть на то единственное место, где им с Антонио всегда было хорошо вместе.

Спальня осталась прежней. У дальней стены - брачное ложе из полированного красного дерева, шириной с три обычных кровати. Вручную вышитое белое покрывало скрывает тонкое белье и гору пуховых подушек, которые супруги скидывали на пол, прежде чем лечь.

Тут Анджела вспомнила, почему они так делали, и ее словно ударили в солнечное сплетение. Неужели все это начнется сызнова? Ссоры и скандалы, а потом - примирения в постели, после которых оба чувствовали себя обессиленными и опустошенными?

Все уже началось, напомнила себе Анджела, обводя угрюмым взглядом комнату и опять убеждаясь, что тут ничего не изменилось.

Но она-то изменилась! Она уже не та Анджела, которая была три года назад. И она не хотела оставаться здесь, хотя Антонио ожидал, что жена снова разделит с ним спальню. Не то чтобы она уже спрашивала об этом или собиралась это сделать: ведь Антонио непременно ответит, что привез жену обратно, чтобы было с кем спать.

Секс, ложь и притворство - "статус-кво" восстановлено ради Санди и ради удовлетворения жажды мести.

Только Анджела повернулась к выходу, как неожиданно отворилась дверь ванной и на пороге возник Антонио. Прямо из душа, судя по тому, что единственной его одеждой было обмотанное вокруг пояса полотенце. Другим он энергично вытирал мокрые волосы.

Ноги Анджелы словно приросли к ковру. По всей видимости, на Антонио вид жены подействовал сходным образом. Несколько секунд оба стояли неподвижно, глядя друг на друга.

6.

Атмосфера стала напряженной, и Анджела попыталась оторвать взгляд от мужа. Без толку. Физическая привлекательность Антонио "зацепила" ее еще при первой их встрече. С той поры ничегошеньки не изменилось, с печалью осознала она. Во рту стало сухо при виде того, как прозрачные капли, срываясь с волос Антонио, падают на широкие смуглые плечи и скользят дальше, по груди, покрытой черными завитками волос.

Ничего не скажешь, он просто живое воплощение мужской красоты...

- Вещи уже привезли?

Глубокий и звучный голос прозвучал совершенно бесстрастно, но Анджелу передернуло, будто к ней прикоснулись оголенным электрическим проводом.

- Н-не з-знаю... - выдавила она из себя, с усилием отводя взгляд. Я... просто прогуливалась по дому, - добавила Анджела, пытаясь говорить как обычно.

- Ничего нового, да? - спросил собеседник, и ее взгляд вернулся к Антонио, когда тот снова начал вытирать волосы полотенцем.

Анджела смотрела, как перекатываются под кожей мощные мышцы.

- Только комната Санди, - пробормотала она, мечтая излечиться когда-нибудь от влечения к этому мужчине, и неуверенно прибавила: - Она весьма мила.

- Рад, что тебе понравилось.

Как ни странно, в голосе Антонио не слышалось сарказма. По правде говоря, он держался очень хорошо - как будто и не было трех лет разлуки. Но разве сама она не пытается вести себя точно так же?

Мокрое полотенце полетело на пол. Анджела закусила нижнюю губу и попыталась придумать какой-нибудь предлог, чтобы сбежать, не потеряв лица. Но тщетно. В конце концов Антонио решил за нее эту проблему.

- Прости, - неожиданно извинился он и мотнул головой в сторону двери. Ты ведь туда направлялась?..

А, он спрашивает, не собираюсь ли я в ванную, догадалась Анджела и пробормотала:

- Н-нет, - а затем поспешно воскликнула: - Да!

Ей пришло на ум, что ванная - идеально убежище, поскольку там есть защелка на двери!

Но уже двинувшись с места, Анджела поняла, что ей придется пройти совсем рядом с мужем. А тот даже не думал отойти в сторону. Так что с каждым шагом она напрягалась все сильнее, и, когда дошла до мужа, ее сердце тяжело билось. Анджела прерывисто дышала и смогла только пробормотать "спасибо".

- Ты собираешься в душ?

- Д-да... - услышала она собственный блеющий голос.

Вообще-то, в ванную ей было не надо.

- Тогда позволь мне...

Тут Анджела снова замерла: руки Антонио легли ей на плечи. Потом его пальцы скользнули вниз, к молнии ее белого, с низким вырезом, льняного платья.

Стиснув зубы, она взмолилась об окончании пытки. Антонио был так близко, что она даже чувствовала запах его влажной кожи и мокрых волос. Этот дразнящий аромат вызывал в памяти картины обнаженных тел, сплетенных в любовном объятии.

Анджела задрожала, когда муж потянул вниз замочек. Молния разошлась, молодая женщина зажмурилась и крепче стиснула зубы. Но Антонио не собирался останавливаться на полдороге: его пальцы расстегнули застежки лифчика, освободив грудь. Потом пробежались вдоль позвоночника...

- Да, душ тебе не повредит, - раздался голос Антонио, холодный, как горный ручей. - Ты просто как натянутая струна.

Да, душ не повредит, повторила Анджела себе самой. Желательно ледяной.

- Но без сомнения, - неожиданно прибавил он, - есть и другие способы расслабиться... более приятные...

И Антонио приник к шее жены, как будто был вампиром, добравшимся до жертвы, его зубы прикусили бьющуюся жилку. В это же самый миг руки Антонио скользнули под платье и сжали женскую грудь.

Анджела с головой погрузилась в поток ощущений. Как будто после целого дня бесплодного напряжения лопнули наконец опутывавшие ее сети. Однако она попыталась протестовать. - Нет, Тоньо, - простонала она, - мне надо в душ...

- Ты мне и такая нравишься, - хрипло прошептал Антонио, - и на вкус тоже.

Он уже стягивал с нее платье, и в следующее мгновение Анджела осталась в одних трусиках. Потом длинные пальцы вернулись к ее груди, а губы - к шее.

Все это было похоже на безумие, прекрасное безумие: его ласки, его влажный рот, то, как он прижимал ее к себе. Когда ладонь Антонио прошла по ее животу и скользнула под трусики, Анджела перестала сопротивляться. С тихим вздохом она закрыла глаза, откинула голову на плечо мужа и позволила ему ласкать себя так, как может ласкать женщину только опытный и знающий любовник.

Но этого ей вскоре показалось мало. Анджела на ощупь стала стаскивать с него полотенце, повернув голову, чтобы встретить его губы.

- Целуй меня! - приказала она.

Рыком Антонио развернул ее к себе, оторвал от пола, а затем жарко поцеловал. Стена была просто спасением: он притиснул к ней жену, позволив ей встать на пол. Анджела раздвинула ноги и теснее прижалась к мужу.

- Зачем на тебе столько всего лишнего? - сладострастно прошептал тот.

- В жизни больше не надену трусики, - пообещала она.

Антонио отрывисто, как-то очень по-мужски рассмеялся и снова жадно припал к ее рту. Внутри Анджелы вспыхнуло пламя, уничтожая остатки самообладания.

- Пойдем в постель, - застонала она, чувствуя, что еще немного, и ноги откажутся ей служить.

- Как скажешь, кара, - не без ехидства прошептал Антонио в ответ.

Анджела даже не заметила, как муж поднял ее на руки. Добравшись до кровати, он без церемоний уложил жену и стащил с нее последний предмет туалета. Пока он целовал обнаженное тело Анджелы, та, протянув руку, развалила гору подушек в изголовье кровати. Вот так: никаких неторопливых, предварительных ласк, никакой романтики. Анджела хотела Антонио, который желал ее.

- Закрой дверь на замок, - произнесла она прерывистым шепотом.

- К дьяволу замок! - отозвался Антонио. - Я не собираюсь останавливаться на полдороге, пусть кто хочет приходит и смотрит!

С этими словами он быстро и уверенно вошел в нее и, когда Анджела вскрикнула, снова рассмеялся. Сжав ее лицо ладонями, он заставил жену посмотреть на себя.

- Эгей, - ухмыльнулся он. - Узнаешь меня? Это я, твой непревзойденный любовник...

Антонио даже еще не шевельнулся, он просто забавлялся с нею, просто играл! Воспламенил ее до того, что она чуть памяти не лишилась, а теперь развлекался!

Мстительно сузив зеленые глаза, Анджела свела вместе бедра, и Антонио втянул воздух сквозь зубы.

- Хочешь поиграть, Тоньо? - усмехнулась она и вонзила ногти в поджарые бока мужа, где находились его самые чувствительные эрогенные зоны.

Он прерывисто задышал, тогда Анджела лизнула его в дрожащие влажные губы. Антонио выругался по-испански - веселье кончилось.

Анджелу бросило в жар. Теперь она лежала, раскинув руки, словно плыла на спине. А Антонио просунул ладонь под затылок жены и поднял ее голову к своему рту, как будто желая сорвать с губ беспомощные вздохи, которые вырывались из груди Анджелы в момент кульминации. Она не сопротивлялась, ощущая, что Антонио движется все быстрее, приближая их обоих к пику наслаждения...

Что было после, Анджела не помнила. Когда она пришла в себя, муж лежал рядом. В окно лился солнечный свет. Благодаря кондиционеру в комнате стояла прохлада, но Анджела была покрыта испариной с головы до ног. Тело Антонио тоже влажно поблескивало.

Некоторое время она смотрела на него, наслаждаясь зрелищем: Антонио, полностью выбившийся из сил! И это мужчина, у которого потенции на десятерых хватит!

О Боже...

Она застыла, чувствуя, как превращается в кусок льда. В уме возникла мысль настолько страшная, что Анджела не осмелилась даже шевельнуться. Антонио, почувствовав, что что-то стряслось, оторвал голову от подушки и нахмурился, видя, как мертвеет лицо жены.

Но прежде чем он открыл рот, Анджела рывком села и, как безумная, отталкиваясь руками и ногами, заскользила к краю постели. Казалось, не успели ее пальцы коснуться пола, как она уже бежала в ванную.

Однако через мгновение Анджела выскочила обратно. Лицо у нее было белое как мел, руки тряслись. Она в ужасе посмотрела на мужа, который едва успел сесть.

- Мои веши! - истерически выкрикивала она. - Где мои веши!

Ошеломленный Антонио пожал плечами.

- Ты что, забыла? Их ведь еще не привезли...

- Н-не привезли... - повторила Анджела, стуча зубами как в ознобе.

Антонио спрыгнул с постели, испугавшись, что она прямо как есть выскочит из спальни.

- Ради Бога, кара, - требовательно произнес он, - что случилось?

- М-моя сумочка, - заикаясь ответила Анджела. Но Антонио недоуменно молчал, и она закричала на него как безумная: Где моя сумочка, Тоньо?! Где она?!

- Анхела, что за муха тебя укусила? - спросил он, сам начиная тревожиться не на шутку.

Не отвечая, Анджела подхватила с полу платье и стала его натягивать. Она так сильно дрожала, что никак не могла попасть руками в рукава, но, когда Антонио попытался ей помочь, оттолкнула его.

- Как я могла позволить тебе! - пронзительно вскрикнула она. - Как я могла!

- Что могла? Заниматься любовью? - зло откликнулся Антонио. - И это говорит женщина, которая, можно сказать, меня изнасиловала!

Анджела побледнела еще сильнее. Из ее груди вырвался стон, она повернулась и бросилась вон из спальни, пытаясь на ходу застегнуть молнию платья.

- Анхела! - рявкнул Антонио, но она уже выскочила в коридор.

Когда Антонио кое-как оделся и спустился вниз, он нашел жену сидящей на нижней ступеньке лестницы, ведущей в дом. Пропажа обнаружилась там, где Анджела ее оставила: на сиденье красного "мерседеса". Теперь содержимое сумочки валялось рассыпанное.

Вид у Анджелы был такой несчастный, что Антонио приблизился к ней с опаской. Присев напротив жены на корточки, он осторожно спросил:

- Может, теперь объяснишь мне, что случилось?

Анджела покачала головой, в ее глазах стояли слезы. Антонио вздохнул и, поджав губы, начал в поисках ответа изучать разбросанное вокруг содержимое дамской сумочки. Обычное женское хозяйство: помада, кошелек, паспорт, упаковка бумажных салфеток, пара заколок, расческа. Антонио перевел взгляд обратно на Анджелу, потом посмотрел туда, куда был устремлен ее невидящий взгляд.

Что-то лежало у ее босых ног. Он осторожно поднял с каменной ступеньки упаковку... выругался, вскочил и ударил кулаком по сияющему капоту "мерседеса". Потом застыл, словно замороженный тем же ледяным дыханием, что и Анджела. Воцарилось гробовое молчание.

Внезапно внимание Антонио привлек какой-то отдаленный звук, донесшийся снизу, от калитки, ведущей с дороги в сад. Кинув взгляд в ту сторону, он мгновенно перешел к решительным действиям: подхватил жену на руки и запихнул на сиденье "мерседеса".

- Что... - начала было вышедшая из оцепенения Анджела.

- Сиди смирно! - приказал Антонио, затем отвернулся и побежал в дом.

Через секунду он выскочил обратно, сжимая в кулаке ключи. Спустившись к автомобилю, нагнулся и сгреб в сумочку разбросанные вещи. Швырнув ее на заднее сиденье, сел за руль.

Машина завелась с пол-оборота, и с лихостью прирожденного гонщика Антонио повел "мерседес" к воротам.

- Сандро и мама идут домой, - бросил он Анджеле. - Не думаю, что ты захочешь сейчас показаться им на глаза.

Притормозив перед воротами, Антонио посмотрел на женщину, которая видела в жизни гораздо больше горя, чем можно было бы подумать.

- Сколько дней ты пропустила? - спросил он ровным тоном.

Анджела подняла на мужа потухший взор: проехав в ворота, тот повел машину не вниз, а вверх по склону холма.

- Посчитай сам.

Лицо Антонио исказилось.

- Достаточно того, что вчерашняя таблетка осталась в упаковке.

И вчерашняя, и позавчерашняя - мрачно считала Анджела таблетки-контрацептивы, которые забыла принять.

- Ненавижу тебя, - прошипела она. - Ты превратил мою жизнь в хаос, когда мне было двадцать три. И теперь, семь лет спустя, моя жизнь снова стала хаосом, и снова - из-за тебя!

Антонио ничего не ответил. Анджела сама поступила опрометчиво, забыв о таблетках, но говорить это было бессмысленно.

- К чему выяснять, кто виноват? Разве это поможет решить проблему? произнес он.

- Ничего уже сделать нельзя, - обреченно возразила Анджела. - Поздно.

Сжав губы, Антонио молчал, пока автомобиль не съехал с дороги на вершине холма. Отсюда открывался потрясающий вид на окрестности, но супругам было не до красот природы.

Их окутала тишина, даже ветер не шуршал в подлеске. И они чувствовали себя отрезанными от мира свалившейся на них бедой.

- Прости меня, - пробормотал Антонио. Анджела пожала плечами.

- Это не твоя вина. Во всем виновата моя непроходимая глупость!

- Возможно, нам повезет, - попытался он рассеять нависшие над ними тучи.

- Не рассчитывай на это, - мрачно ответила Анджела. - Мы два раза рискнули, и оба раза я забеременела. С какой стати в третий раз будет по-другому?

- Но должен же быть выход! - решительно произнес Антонио. Внезапно его озарило: - Поедем в аптеку! И купим это, как его там?..

Анджела дернулась, словно в нее вонзили нож.

- А ты знаешь, как врачи называют это средство? Мини-аборт!

- Но вспомни, что сказали тебе те же самые врачи, - напомнил Антонио жене. - Еще одна беременность может убить тебя!

В глазах Анджелы заблестели слезы.

- Значит, надо убить одну жизнь, чтобы сохранить другую?

Антонио смотрел на нее с болью. Анджела отвернулась, открыла дверцу и вылезла наружу.

Оставив мужа сидеть в машине, она побрела босиком к одинокому старому кипарису и прислонилась к его стволу. Сначала она едва не потеряла Санди на середине срока, и врачи уверили ее, что во второй раз она вряд ли столкнется с подобными осложнениями. Но они ошиблись, и Анджела не только лишилась второго ребенка, но и сама еле осталась жива. "Никаких детей, - тогда объявили врачи. - Вам больше не вынести подобных испытаний".

Никаких детей...

Рядом что-то зашуршало, и Анджела краем глаза увидела, что Антонио прислонился с другой стороны к тому же кипарису. Для человека, который оделся во что попало, он выглядел очень импозантно в светлых брюках и простой белой тенниске. Впрочем, Антонио всегда останется самим собой, вяло подумала Анджела. По нему никто не скажет, будто у этого мужчины могут быть какие-то неприятности.

- Сандро нужна мать, - ровным тоном произнес Антонио.

И все, больше ничего говорить было не надо: пусть мертвецы сами хоронят своих мертвых. А Санди нужна мать - живая и здоровая. Анджела снова почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

- Хорошо, я сделаю все, как надо, - пообещала она.

Антонио молча продолжал смотреть на море. Да и что он мог сказать?

Анджела пошла к автомобилю и залезла на свое место. Муж последовал за ней, сел за руль, включил зажигание, и "мерседес" поехал под гору - мимо виллы Валера, в город. С мрачным удовольствием Антонио вел машину в потоке транспорта, пока не свернул под арку, которая вела во дворик, принадлежащий его компании.

Выйдя из "мерседеса", он открыл дверцу и помог Анджеле выбраться на брусчатку мостовой. Та не издала ни звука, даже когда Антонио повернул ее спиной к себе и застегнул до конца молнию на платье.

Когда они вошли в подъезд, дежурному хватило одного взгляда на мрачное лицо Антонио, чтобы убраться с дороги. Но он все же удивленно посмотрел вслед Анджеле, заметив ее пыльные босые ноги и растрепанные волосы.

Вечерело. Рабочий день окончился, и в здании никого не было. Войдя в свои рабочие апартаменты, Антонио указал жене на боковую дверь.

- Прими душ.

А сам пошел к телефону. Закрываясь в ванной, Анджела слышала, как он разговаривает с матерью, объясняя, что они поехали за покупками и забыли предупредить о своем отъезде.

Неплохая отговорка, подумала Анджела, если только Исабель еще не успела наведаться к ним в спальню.

Она уже не слышала, как муж звонил в аптеку, а потом в бутик - модный магазинчик располагался в квартале отсюда. Там Антонио заказал все, что у них было на размер жены, включая обувь и нижнее белье.

Анджела еще была в ванной, когда в кабинет вошел посыльный, нагруженный коробками и пакетами. Будь Антонио в другом настроении, он непременно полюбопытствовал бы, что же именно купил. Но сейчас просто велел свалить все на кожаный диван в углу. Однако прежде чем уйти, посыльный из рук в руки передал Антонио коробочку, на которой значилось название одной из лучших аптек города.

Потом Анджела вышла из ванной, одетая в белый махровый халат Антонио.

- Я не нашла фен, - сказала она, проводя рукой по влажным волосам.

- Подожди минутку.

Анджела не смотрела на мужа. Она вообще ни разу не взглянула на него с того момента, как выбежала из их супружеской спальни.

- Вот.

И Антонио, подойдя к жене, подал упаковку. Анджела сразу догадалась, что это такое, хотя не могла прочесть мелкую надпись.

- Две сейчас, две через двенадцать часов, - проинструктировал ее муж.

Ледяными пальцами Анджела взяла коробочку у него из рук.

- Мне надо запить, - произнесла она. Антонио кивнул и отошел от нее.

- Чаю, кофе, холодной воды? - спросил он, открывая дверцу шкафчика, в котором, помимо бутылок, было все, начиная от чайника и кончая шейкером для коктейлей.

- Воды, - ответила Анджела, пряча руки в объемистые карманы халата и оглядываясь по сторонам.

Этот кабинет тоже почти не изменился с тех пор, как она была тут в последний раз. Только прибавилось всякой техники - необходимого атрибута преуспевающего бизнесмена.

Антонио повернулся к жене со стаканом воды.

- Анхела... - начал он.

- Помолчи, - оборвала его она и подошла к дивану, на котором горой лежали пакеты и коробки. - Это мне?

- Да, - ответил Антонио. - Здесь есть все необходимое.

- О, этот мужчина успевает подумать обо всем, - холодно усмехнулась Анджела, перебирая вещи с равнодушием собаки, которой дали пластиковую кость вместо настоящей. - Просто профессиональный борец с трудностями...

Антонио промолчал: жена сказала чистую правду.

- Я надену вот это, - продолжала она, выбирая синее шелковое платье и соответствующее нижнее белье.

Направившись обратно в ванную, она остановилась на полдороге.

- А фен?

Антонио сунул ей в руки стакан с водой, про которую Анджела забыла. Потом прошел в ванную, достал из шкафчика фен и включил в розетку. Уже вернувшись в кабинет, он остановился и обратился к жене:

- Анхела...

Но та захлопнула дверь. Через пятнадцать минут она появилась уже с высушенной головой. В новом платье, коротком и облегающем, Анджела выглядела просто фантастически - особенно если вспомнить, как именно его выбирали. Стоявший у окна Антонио повернулся к жене и обвел ее угрюмым взглядом.

- Обувь, - лаконично произнес он, указав на пару босоножек в цвет платья, лежавших на полу возле дивана.

Все остальные вещи куда-то пропали. Впрочем, Анджелу это совершенно не взволновало.

Покупки обнаружились на заднем сиденье автомобиля. Антонио и Анджела заняли свои места и поехали домой, чтобы вернуться к "нормальной" жизни.

Когда они подъехали к вилле, уже стемнело. Вдоль аллеи приветливо горели в траве фонарики, словно приветствуя их возвращение. Но Анджелу это не тронуло.

Когда супруги вошли в дом, им навстречу выскочил Санди, одетый в пижаму. С восхищенным воплем он побежал к родителям. И тут Антонио слегка приотстал, словно для того, чтобы Санди бросился сначала к матери, а не к нему.

Если он сделал это нарочно, то это было в высшей степени благородно. И показывало деликатность Антонио, который не хотел, что чувства измученной Анджелы ранило предпочтение, оказанное малышом отцу.

Анджела обняла Санди так, будто сама ее жизнь зависела от сына. Обхватив ее руками за шею, а ногами за талию, Санди беззаботно щебетал, не имея ни малейшего представления, что его мать изо всех сил сдерживается, чтобы не разрыдаться.

Только когда Анджела отпустила сына и тот рванул к отцу, она увидела, что Антонио прижимает Санди к себе так же крепко, как сама она. И догадалась, что мужу тоже пришлось нелегко. От этой мысли ей стало еще хуже и захотелось забиться в какую-нибудь нору и остаться там навсегда.

Но, увы, этого Анджела позволить себе не могла, поскольку Исабель ожидала увидеть их счастливыми и довольными. Невестка старалась играть свою роль как можно лучше и даже улыбалась, когда мать подразнила Антонио, что, дескать, тот купил жене новый гардероб, потому что не мог дождаться прибытия старого.

- Но вещи привезли как раз в ваше отсутствие, - смеясь, сказала она сыну. - Милый, ты на редкость нетерпелив и экстравагантен!

Исабель окончательно уверилась, что у Анджелы с Антонио наладились отношения, хотя все было наоборот.

- Это платье тебе удивительно идет, Анхела! - искренне заверила она невестку.

Ужин тоже оказался испытанием не из легких. Анджела опять принуждала себя улыбаться и болтать. Да вдобавок Антонио не спускал с нее глаз, как будто боялся, что она в любое мгновение может сорваться с места и убежать или разреветься. За это его трудно было винить: Анджела и сама чувствовала себя натянутой как струна.

С момента возвращения она избегала мужа как чумы. Если Антонио заходил в комнату, она выходила, если он обращался к ней, делала вид, что не слышит. Но это не значило, что она не чувствовала его напряжения.

-...Каридад...

В Анджелу словно ткнули раскаленной иглой, и не одной, а десятком!

- Очень жаль, что ее нет сегодня с нами, - продолжала Исабель. - Но Тоньо послал ее в Нью-Йорк. Кому-то ведь следовало лететь туда, а Тоньо должен был остаться с семьей... Она вернется к выходным, так что не устроить ли нам в воскресенье праздничный обед? Вы с Каридад когда-то так дружили! Я уверена, Анхела. ты захочешь возобновить прежние отношения.

- Извините, - неожиданно для всех Анджела резко поднялась с места, - но я боюсь, что...

- Ты нездорова, Анхела?

Исабель наконец заметила бледность невестки и то, что она так и не притронулась к еде.

Антонио, как подобает благовоспитанному мужчине, тоже поднялся, и Анджеле захотелось выцарапать ему глаза. Только присутствие Исабель помешало ей сказать что-нибудь такое, о чем позже пришлось бы пожалеть.

- Просто устала, вот и все, - слабо улыбнулась она. Хорошо, что Исабель ее прервала - зачем срывать с милой женщины розовые очки? - День выдался долгий.

- Конечно, дорогая, - понимающе кивнула свекровь. - Да и ты отвыкла от наших поздних ужинов, потому и аппетита у тебя нет...

Анджела с вымученной улыбкой дотронулась губами до щеки Исабель и усталой походкой вышла из столовой. Забравшись в постель, она уснула, едва успев коснуться щекой подушки.

Из блаженного забытья ее вырвало прикосновение крепких мужских рук.

- Нет! - машинально ответила она.

- Да успокойся, - ответил Антонио и прижал ее к себе. - Можешь сколько угодно воображать, что меня не существует, но я здесь, рядом...

- Пока твоя любовница в тысячах миль отсюда, - зло продолжила Анджела.

- Это ты сходишь с ума из-за Каридад, а не я, - ответил Антонио. - И перестань брыкаться. Ты тут не одна с расстроенными нервами. Сейчас нам обоим нужен рядом кто-то живой и теплый.

Да, Каридад здесь ни при чем, признала Анджела. Она уже собралась было сказать это, но передумала: в ее душе царил такой хаос, что мудрее было хранить молчание. Потому она перестала сопротивляться, чувствуя, как в тепле расслабляется ее тело. Однако, осознав, что от Антонио ее теперь отделяет лишь тонкая сорочка, пожелала, чтобы обнимающий ее мужчина не был так соблазнителен...

- Поплачь, если тебе от этого станет легче, - хрипловато произнес Антонио.

- Нет, - ответила Анджела, чувствуя, что дрожит, пытаясь сдержать слезы.

- Пойми, это было правильное решение, Анхела, единственно верное. Но это не значит, что ты не должна плакать из-за того, что приняла его.

Ну нет, пусть никто даже не догадывается, чего стоило ей это решение!

- Я хочу уснуть и забыть обо всем, - прошептала она.

- Тогда спи. Но если передумаешь, знай - я с тобой, кара.

***

Антонио всю ночь не разжимал объятий. Проснувшись перед рассветом и поняв, что муж рядом, Анджела снова уснула. Он же и разбудил ее рано утром, напомнив, что надо второй раз принять таблетки. Без единого слова Анджела сползла с постели и отправилась в ванную. И только там, стоя на прохладном полу, увидела, что на ее левой руке сверкают кольца.

Перстень с огромным квадратным изумрудом она получила в подарок через неделю после того, как сказала Антонио, что беременна. Второе, золотое, - на свадьбу. Муж носил такое же. Третье, сплошь инкрустированное мелкими бриллиантами, Антонио преподнес жене, узнав, что она ждет второго ребенка.

Когда он успел надеть ей кольца? Анджела нахмурилась: кажется, муж ни на секунду не выпускал ее из рук. А ведь ему, вероятно, надо было спуститься в кабинет, где кольца лежали в сейфе с того дня, как Анджела уехала, и, вернувшись, надеть их на пальцы жены, не разбудив ее?

Но зачем он сделал это? И почему именно сегодняшней ночью, когда она, так сказать, меньше всего заслуживала этих подарков?

Что Антонио имел в виду? "Я с тобой, кара", - были его последние слова вчера вечером. Наверное, хотел, чтобы Анджела шала: он собирается всерьез заняться их браком, словно одним из захиревших предприятий, которые брал под свое крыло.

Но что это меняло? Анджела всегда ощущала себя не более чем средством, с помощью которого Антонио достигал желаемого. Восхитительная любовница, мать будущего гребенка... А теперь она нужна была, чтобы его сын чувствовал себя счастливым. Откуда же взяться доверию?

Анджеле стало так же одиноко, как в тот лень, когда она потеряла сына. "Прости меня, - умолял тогда ее Антонио. - Если бы я мог повернуть обратно время, последние двадцать четыре часа были бы иными, поверь мне!"

Но никто, даже Антонио Рудольфо Хуан Валера, не мог повернуть время вспять. И теперь Анджела жалела, что муж возвратил ей кольца. Зачем усложнять и без того непростую ситуацию?

Через несколько минут Анджела вышла из ванной и неловко пробормотала, обращаясь к мужу:

- Спасибо...

Улыбка на мгновение озарила лицо Антонио.

- Не за что. Мне не хватало их вчера вечером. И я не мог уснуть, пока не вернул их на законное место.

От слов "законное место" сердце Анджелы тяжело забилось, и она не нашла, что ответить. Супругам стало не по себе, потому что в наступившей тишине не чувствовалось привычной враждебности.

Антонио первым нарушил молчание.

- Чем ты собираешься сегодня заняться? - отрывисто спросил он. - Обычно в первый день каникул Сандро я везу его кататься верхом.

- Отлично. - Губ Анджелы коснулась слабая улыбка. - Я бы составила вам компанию. Если можно, конечно.

Но этот ответ заставил Антонио нахмуриться.

- Так и должно быть, Анхела, - произнес он с некоторым нажимом. - Семья мы или нет?

- А что я сказала? Именно это... - растерянно возразила она.

- Дело в твоем тоне, - мрачно пояснил Антонио. - Ты говорила так, будто боялась оказаться помехой.

Анджела криво улыбнулась.

- Тоньо, давай будем откровенны: меня бы здесь не было, если бы Санди не загнал тебя в угол.

- Так или иначе, ты здесь, - отрезал Антонио в своей привычной манере. - И это твой дом. Мы - семья, и чем скорее ты к этому привыкнешь, тем быстрее перестанешь чувствовать себя лишней.

С этими словами он захлопнул за собой дверь ванной, оставив Анджелу в недоумении. Может, он разозлился из-за того, что она недостаточно пылко поблагодарила его за кольца? Или ожидал от нее ответного шага, своего рода "декларации о намерениях". Но ведь никогда раньше муж не обращал внимания на то, как она реагирует на его действия...

И во всяком случае, размышляла Анджела, отправляясь на поиски подходящей для верховой езды одежды, лучше взаимное неприятие, чем это чувство потери, с которым она проснулась сегодня утром. Так что пусть Антонио делает, что хочет.

***

Однако к тому времени, когда подошла к концу первая неделя ее пребывания в Валенсии, Анджеле пришлось признать, что

принятых таблетках? От досады Анджела вспыхнула. При виде этого Антонио прекратил раздеваться.

- Все в порядке? - спросил он; его испуг был настолько очевиден, что Анджела едва не хихикнула.

Но Антонио был не способен оценить юмор подобной ситуации.

- Ради Бога, Анхела, - взмолился он, - ответь мне! Я чувствую, что напряжение убивает меня медленно, но верно!

- Все в порядке, - прошептала она.

Внезапно медово-золотистые глаза потемнели. Брюки вместе с плавками полетели вслед за рубашкой, и перед Анджелой предстал мужчина во всем великолепии наготы.

Антонио приблизился и, вынув из безжизненных пальцев жены баночку, куда-то отставил злосчастный крем. Кончиком языка Анджела облизнула пересохший рот. Не сводя с нее глаз, Антонио склонился и поймал губами розовый язычок. Это было так эротично, что Анджела разочарованно пискнула, когда он - почти сразу - оторвался от ее рта.

Одной рукой Антонио обнял жену за талию, а другой распустил волосы, которые та собрала в узел, чтобы принять душ. Когда золотистый водопад коснулся обнаженных плеч женщины, Антонио медленно привлек ее к себе.

Между двумя телами словно пробежала искра. Тогда он снова поцеловал Анджелу, нежно и страстно, а легкие прикосновения его пальцев заставили ее трепетать, как лист на ветру. Со вздохом она обвила плечи мужа, затем сжала ладонями его лицо и жадно ответила на поцелуй.

Он словно только этого и ждал: подхватив на руки, Антонио отнес Анджелу в постель. Подушки, как обычно, полетели на пол, и супруги упали на гладкий прохладный лен простыни...

Здесь для них не оставалось ничего запретного, не было забыто ничто из того, что дарует наслаждение. Слова оказались не нужны: само молчание искушало как непреодолимый соблазн.

Потом, после взрыва восторга, они целовались и снова молча ласкали друг друга: слова влекли за собой опасность, они могли разрушить хрупкое волшебство достигнутого блаженства. Потом они опять занялись любовью, а потом еще и еще... Однако долгий, тягучий день все не кончался, и утомленные супруги наконец уснули, не размыкая объятий.

***

Анджела проснулась одна. Антонио ушел, накинув на нее простыню. Сев в постели, она взглянула на часы и ужаснулась: семь часов! Исабель и Санди уже давно дома! Что они подумают! Оставалось надеяться, что муж измыслил какое-нибудь оправдание ее отсутствию. Почему он не разбудил ее!

- Ну ты и гад, дорогой муженек, - пробормотала Анджела, выбираясь из постели и оглядываясь в поисках одежды.

Бело-голубое платье висело там, где она его оставила, собираясь в душ, - на спинке стула. Пока Анджела одевалась, до нее дошло, почему она так крепко спала: ласки мужа вконец обессилили ее. Да, Антонио ничего не делал наполовину...

От этой мысли у Анджелы вспыхнули щеки и продолжали гореть от удовольствия и смущения, пока она шла к двери спальни, на ходу приглаживая взлохмаченные волосы.

Но, ступив на лестничную площадку, она изменилась в лице, поняв, что случилось что-то неприятное: с первого этажа раздавался громкий и злой голос Санди.

Анджела устремилась вниз... и застыла на пороге гостиной. Санди, воинственно сжав кулаки, стоял лицом к лицу с Каридад! Тут же были и Исабель с Антонио.

Ну вот, опять Каридад устроила какую-то пакость, мрачно подумала Анджела, видя сладкую улыбку на губах соперницы.

- Но, дорогуша, ты же сам сказал мне, что был бы рад, если бы твой папочка женился на мне, - произнесла та медовым голосом.

- Нет, не говорил! - воскликнул Санди. - С какой стати мне этому радоваться, ведь я не люблю тебя!

- Сандро! - сурово произнес Антонио. - Извинись, и немедленно!

До приезда Антонио в Дублин сын вел себя из рук вон плохо. Но то, что Анджела видела сейчас, не шло ни в какое сравнение со скандалами, которые Санди закатывал тогда: глаза малыша пылали, он напрягся, словно готовясь вступить в бой. Теперь он набросился на отца.

- Нет! Она лжет!

Антонио выпрямился.

- Постойте... - вмешалась Исабель, пытаясь играть привычную роль миротворца и вставая между отцом и сыном. - Это просто недоразумение. Пожалуйста, Тоньо, не нервничай!

- Не нервничай? - рявкнул он. - Тогда объясните мне, почему я спускаюсь в гостиную и вижу, что мой сын грубит гостье?

- Языковые проблемы, это очевидно, - попыталась разрядить ситуацию Исабель. - Сандро не понял Каридад, Каридад не поняла Сандро. Больше ничего...

- Я все прекрасно понял, - настаивал Санди.

- Сандро! - До этого Антонио говорил по-испански, но теперь перешел на английский. - Сейчас же извинись перед Каридад! Ты слышишь меня?

Малыш едва не плакал, но отступать не собирался.

- Нет, Тоньо, не заставляй сына извиняться, - неожиданно пришла на выручку Санди Каридад. - Он не имел в виду ничего обидного. Просто немножко расстроился, когда я поправила его испанский.

- Нет! - запротестовал мальчик. - Ты сказала, что я тебе мешаю! Что, когда папа женится на тебе, он прогонит меня! - Тут Санди обернулся к отцу: - Ненавижу тебя! И не буду извиняться! Не буду, не буду, не буду!

- Тогда ты... - начал Антонио, пораженный и одновременно рассерженный горячностью мальчика.

- Санди, - негромко окликнула Анджела сына, и четыре пары глаз обратились к ней.

Тут же Анджела, в своем простеньком платьице, почувствовала себя бедной родственницей, встретив короткий ледяной взгляд Каридад, одетой в дорогой и модный черный брючный ансамбль.

- Ох, Анхела, - воскликнула свекровь, - как все неловко вышло!

- Полагаю, что силы здесь были неравны, - заметила Анджела, не сводя глаз с сына. Потом протянула руку, и малыш, бросившись к ней, уткнулся лицом в ее подол.

Антонио кинул на жену сердитый взгляд. Он явно был недоволен тем, что она презрела его отцовский авторитет. Бедняжка Исабель ломала руки, видя, что мир в ее доме поколеблен. Каридад же с улыбкой смотрела, как Анджела опускается на колени, чтобы взглянуть в глаза сыну.

- Санди, ты грубил Каридад? - спокойно спросила она.

Тот опустил черные отцовские ресницы.

- Да, - пробормотал он нехотя.

- Как ты полагаешь, за это надо просить прошения?

Малыш поднял на мать полные слез карие глаза.

- Я не говорил того, что она мне приписывает, мам, - прошептал он. Как я мог? Мне ведь нравится, что папа женат на тебе.

Анджела кивнула. Судя по всему, Санди не лгал. С ее точки зрения, конфликт был исчерпан: Анджела не собиралась заставлять сына извиняться перед женщиной, которая не заслуживала извинений.

- Тогда иди к себе в комнату, - обратилась она к малышу. - Я скоро приду.

- Анхела... - начал было Антонио, видя, что жена и сын не обращают на него внимания, но Анджела, поднявшись, проводила Санди до двери.

Когда она обернулась, все трое смотрели на нее по-разному: Антонио был зол, Исабель - расстроена, а Каридад улыбалась, как кошка, налакавшаяся сливок. И ее можно было понять: пробыв здесь хорошо если полчаса, она ухитрилась настроить всех обитателей дома друг против друга.

- Какая жалость, Анджела, что у твоего сына такой плохой характер! насмешливо произнесла Каридад. - Сожалею, что ненароком поднесла спичку к этому бочонку с порохом. Я попытаюсь держаться от него подальше, пока живу здесь, - с наигранной грустью добавила она.

Пока - что? Анджела повернулась к Антонио, у которого на лице было написано откровенное недоумение.

- Каридад прилетела сегодня утром и обнаружила, что ее квартиру залило, - поспешно вмешалась Исабель. - Лопнула труба. Вот я и пригласила ее пожить у нас, пока не закончится ремонт.

Ну конечно, подумала Анджела, ощущая прежнюю безнадежность.

- Мои вещи уже в комнате по соседству со спальней Тоньо - сладко добавила Каридад. - Если вас интересует, где меня искать.

- Нет.

Это короткое слово произнесла не Анджела. Видимо, Антонио вспомнил разговор с женой. Как ловко Каридад Карраско выставляет других Людей в самом невыгодном свете!

- Если собираешься остаться здесь, перебирайся в то крыло, где живет мать, - предложил Антонио. - Мы с женой хотим остаться наедине.

- Конечно-конечно, - сразу согласилась Каридад. - Извините нас. Мы с Исабель не взяли в расчет, что ваше воссоединение... Словом, я займу другую комнату.

Анджела увидела, как забеспокоилась свекровь. Наверняка бедная женщина была совершенно не виновата в том, какие апартаменты выбрала ее крестница.

Антонио тоже чувствовал себя не лучшим образом. Сначала скандалил сын, потом вмешалась жена, а теперь мать не туда поселила гостью... Единственный человек, на которого он не сердился, была милашка Каридад. Умница, ничего не скажешь, думала Анджела, видя, как легко та перевела разговор на деловое темы, чтобы обратить на себя внимание Антонио.

Анджела поспешила оставить их и отправилась к сыну. Тот сидел над коробкой с кубиками, задумчиво вынимая то один, то другой и тут же роняя их обратно.

Приободрив и приласкав, Анджела вымыла сына, уложила в постель и пристроилась рядом, чтобы почитать его любимую книжку. Когда глаза малыша начали слипаться, она нежно поцеловала Санди.

- Не люблю эту Каридад, - неожиданно пробормотал мальчик. - Всегда она все портит...

Устами младенца глаголет истина, подумала Анджела.

- А ты ее любишь? - внезапно спросил Санди у матери.

Соврать или сказать правду? И с глубоким вздохом Анджела призналась:

- Нет, не люблю. Но бабуля любит. Поэтому ради бабушки нам надо обращаться с Каридад вежливо, договорились?

- Договорились, - согласился Санди с неохотой. - Скажи папе, что я не хотел кричать на него, ладно? Наверное, он больше не будет меня любить.

- Ты сам можешь сказать мне об этом, - раздался от двери знакомый голос.

Мать и сын оглянулись. Антонио стоял на пороге с таким видом, будто был тут уже давно. И надо полагать, он все слышал.

Посмотрев на лицо мужа, Анджела поняла, что тот пребывал в не лучшем расположении духа. Но то же самое можно было сказать и обо всех остальных присутствующих.

- Нам надо поговорить, - шепнул Антонио жене, когда та проходила мимо него.

- Несомненно, - ответила она. Итак, они снова враждуют. Все, чего они достигли сегодня в постели, полностью уничтожено одной очень ловкой особой.

***

Анджела уже переодевалась к ужину, когда в спальню ворвался Антонио

- Какого дьявола ты проигнорировала мои замечания при Санди? накинулся он на жену.

- А какого дьявола ты давил на него в присутствии посторонних? огрызнулась та

- Мальчишка грубил, - проскрежетал Антонио, не обнаруживая ни малейшего раскаяния.

- Нашему сыну было плохо! - отрезала Анджела. - Как ты думаешь, приятно было Санди, что его слова обернули против него

- Возможно, он сам возвел напраслину на Каридад. Та всего-навсего пыталась быть с ним любезной...

Недослушав, Анджела вышла на галерею, оставив Антонио говорить с пустотой

Снаружи, после искусственной прохлады спальни, было тепло. Опершись на каменную балюстраду, Анджела сделала несколько глубоких вздохов, чтобы заглушить кипевшие в ней раздражение и боль

При виде того, как преданно муж защищает Каридад, Анджеле оставалось только удивляться, зачем Антонио вообще отправился за Санди в Дублин. Ведь очевидно, что ему Каридад дороже сына!

Захлопнув за собой стеклянную дверь, Антонио подошел к жене. Оба прекрасно понимали, что разговор еще не окончен.

- Ты иногда ведешь себя просто ужасно, - заметил Антонио. - Тебе не говорили, что невежливо уходить не дослушав?

- Мы с Санди оба такие грубые... Как с нами, должно быть, сложно ужиться!

Антонио издал смешок, а Анджела почувствовала себя лучше, облегчив душу саркастическим замечанием. Несколько мгновений оба молчали, любуясь прелестным патио, уставленным горшкам с цветущими растениями.

- Ты высказал все это Санди? - спросила наконец Анджела.

- Нет, конечно. Я извинился, что сорвался. Я вовсе не дурак, Анхела, угрюмо продолжал Антонио. - И понимаю, что вел себя ничем не лучше Сандро.

Ого, вот это да! - удивилась Анджела.

- Так, значит, вы теперь снова друзья?

- Да, - произнес Антонио, но в его голосе не слышалось удовлетворения. - Однако Каридад права, у него действительно скверный характер.

- Пусть Каридад оставит при себе свое мнение о моем сыне! - взъярилась Анджела. - А если ей не нравится, пусть живет в гостинице!

- Ради Бога, не начинай все сначала, - утомленно произнес Антонио. - Ты же знаешь, что я не мог помешать ей.

- Нет уж, я еще не закончила! Ведь ты сказал мне неправду о Каридад.

- Неправду? - по-прежнему устало переспросил Антонио. - О чем ты?

- Ты представил дело так, что я поверила, будто ты собираешься жениться на ней, как только мы разведемся. А судя по тому, как она сегодня себя вела, еще ничего не было решено.

- Да она просто поправила Сандро...

Анджела пожала плечами.

- Так, значит, наш сын расстроился из-за пустяка... а ты заманил меня сюда под лживым предлогом?

- Я тебе не лгал, - возразил Антонио. - Я тебе прямо сказал, почему хочу, чтобы ты вернулась ко мне.

- Чтобы отомстить за раненую гордость?

С этими словами Анджела повернулась к мужу.

- То, что было сегодня, ты считаешь моей местью? - негромко произнес он, глядя на жену в упор.

Нет, подумала Анджела, нет. Но если Антонио двигало нечто иное, можно ли полагаться на него?

- Но ты обещал, что, если я вернусь, Каридад не будет места в нашей жизни и в нашем доме, - напомнила она.

- Ничего подобного, - возразил Антонио. - Если покопаешься в памяти, то вспомнишь, что я как раз отказался дать тебе такое обещание.

Анджела почувствовала, как в ней нарастает гнев.

- Ради всего святого, Тоньо, пойми: любовнице и жене неприлично жить под одной крышей:

- Еще раз повторяю: Каридад мне не любовница! - отрезал Антонио.

- Ну хорошо, бывшая любовница. Какая разница! - пожала плечами Анджела. - Ты сам прекрасно знаешь, что ей не следует здесь оставаться.

- Я знаю только то, что ты ревнива до безумия, - ответил он.

Анджела вздернула подбородок, ее глаза недобро сверкнули в темноте кошачьим блеском.

- Ладно, договорились: я сумасшедшая, - легко согласилась она. - Ты женат на маньячке, которая ходит во сне и страдает паранойей. Может, сделаешь хоть что-нибудь, пока я окончательно не спятила?

Антонио невесело рассмеялся.

- Ну ты точно ненормальная - раз согласилась со мной!

- Во всем виноваты зеленые глаза, - уверила Анджела мужа. - Да, чуть не забыла: еще я умею заклинать духов и ездить верхом на помеле. И сестре-ведьме от меня не спрягаться!

- О чем ты? - спросил Антонио с улыбкой: он думал, что Анджела сменила тему.

- О Каридад. Ведь она самая настоящая ведьма, с ее агатовыми глазами и черными волосами! Ведьма-охотница за чужими мужьями.

Улыбка Антонио увяла.

- Она давний друг семьи, - напомнил он. - И я не хочу ссориться с ней только потому, что ты ее не любишь.

- А из-за того, что ее не любит твой сын?

- Санди не любит то, чего не любишь ты.

- Значит, во всем виновата я, - холодно заключила Анджела. - Ну конечно же.

Но еще сильнее задело то, что Антонио не стал оспаривать ее слова.

- Я отказываюсь верить бездоказательным домыслам, - упрямо заявил он.

Так ему нужны доказательства... Что ж, они у нее есть. Другое дело, стоит ли извлекать их на свет божий. Когда последний раз разговор коснулся этой темы, она причинила мужу такую боль, что поклялась никогда больше этого не делать. Но тут Анджела подумала о сыне и, тяжело вздохнув, решилась.

- В тот ужасный день, - начала она, - я звонила и везде искала тебя. И выяснила, что ты дома у Каридад.

- Знаю, - напрягся Антонио. - Никогда не скрывал этого обстоятельства.

Только всегда уверял, будто пытался найти забвение в вине, вспомнила Анджела знакомое объяснение. Однако Каридад придерживалась другой версии.

- Тогда почему, если Каридад сразу сообщали тебе о моем звонке, ты приехал в больницу только через шесть часов? - спросила Анджела, видя, как бледнеет лицо мужа. - Пробки на дорогах? Горючее кончилось? Ведь так мужчины оправдывают свое отсутствие, когда проводят время в постели с женщиной, да? Или Каридад просто передала тебе мою просьбу только тогда, когда посчитала нужным? Что скажешь?

Но Анджела не дождалась ответа и продолжила:

- Хорошо, можешь не отвечать. Это действительно уже неважно сейчас... Но только изволь верить мне, когда я говорю, что эта женщина - медленный яд. Мы с Санди уедем отсюда, если ты не будешь держать ее подальше от нас. Если по-прежнему считаешь все сказанное мной бездоказательным - что ж, твое право. Но ты слышал мои слова.

Воцарилась тишина. Оба молча смотрели на мерцающие в лунном свете струи фонтана. Анджела понятия не имела, о чем Антонио знал, а о чем лишь догадывался. Но одно понимала со всей определенностью: если и теперь муж примется защищать Каридад, их брак обречен.

- Хорошо, - произнес он наконец ровным тоном. - Попробую что-нибудь предпринять. Мы планируем открыть два новых филиала - в Нью-Йорке и Париже. Каридад идеально подойдет на должность управляющего одного из них. Но мне потребуется время, чтобы все это устроить, - предупредил Антонио. - Да и Каридад придется разобраться со своими делами, прежде чем она сможет уехать. К тому же приближается юбилей матери и она собирается отпраздновать его с особой торжественностью. Естественно, мама захочет, чтобы Каридад была рядом, пойми это, Анхела!

Скрепя сердце Анджела признала, что Антонио имеет право считаться с желаниями своей матери.

- Всего две недели, - повторил он. - И обещаю, Каридад уедет из Валенсии...

Две недели, прикинула Анджела. Смогу ли я прожить их рядом с этой женщиной? Но она понимала, что у нее нет выбора.

- Ладно, даю тебе две недели, - произнесла Анджела. - Но постарайся, чтобы все это время Каридад держалась подальше от нас с Санди.

С этими словами она повернулась, намереваясь уйти обратно в комнату.

- Я не спал с Каридад в тот день, когда ты потеряла ребенка, - раздался у нее за спиной звучный голос Антонио.

- Что не спал, в это я могу поверить, - презрительно ответила Анджела.

Резко выдохнув, Антонио сделал шаг и заступил дорогу жене.

- Ты хоть раз слышала, чтобы я произнес во сне имя Каридад? - с горечью спросил он.

Анджела догадалась, куда метит муж, но мужественно признала:

- Нет.

- В отличие от тебя с твоим Мэтью!

- Я никогда не спала с Мэтью, - холодно произнесла Анджела.

- Заба-авно, - протянул Антонио. - Но я тебе не верю. Разве у нас осталось хоть какое-то доверие друг к другу?

- А разве оно у нас было? - возразила Анджела. - Ты женился на мне, потому что считал это своим долгом. Я вышла за тебя замуж, потому что тоже сочла это своим долгом. А долг - плохой фундамент для доверия.

Казалось, у Антонио не нашлось, что возразить. Открыв дверь, Анджела шагнула в спальню. Антонио, оставшись на галерее, долго о чем-то думал. Анджела не знала, о чем именно, но, когда муж вернулся в комнату, по выражению его лица она догадалась, что размышления не доставили ему удовольствия.

Достигнутая днем близость была безвозвратно утрачена.

8.

Не было ничего удивительного в том, что ужин проходил в напряженной атмосфере. Исабель не успела в полной мере оправиться от сцены, устроенной в гостиной внуком. Тревожные взгляды, которые она то и дело бросала на сына и невестку, выдавали ее беспокойство. Исабель понимала, что гармония, в которой пребывали супруги с момента возвращения в Испанию, поколеблена.

Интересно, спрашивает ли себя мать Антонио, почему все так происходит? Анджела полагала, что нет, поскольку в противном случае Исабель не смогла бы и дальше закрывать глаза на недостатки своих ближних.

Даже Каридад притихла и провела большую часть ужина в глубоком раздумье. Когда Исабель заботливо спросила, все ли в порядке у обожаемой крестницы, та отговорилась усталостью. Однако попыталась, тем не менее, завязать с Анджелой светскую беседу.

- Я правильно помню, что в Дублине ты работала у Рочестера и Берда? спросила Каридад.

Больше всего Анджеле хотелось послать ее к дьяволу, но она вежливо улыбнулась и сказала:

- Да. Я, собственно, училась именно на секретаря-юриста.

- Должно быть, твои способности к языкам очень пригодились фирме, которая специализируется по европейскому праву? - И, не дожидаясь ответа, Каридад повернулась к Антонио: - А мы когда-нибудь работали с ними?

Тот с недовольным видом уставился в свой бокал и буркнул:

- Не припомню такого.

- Странно, - нахмурилась Каридад. - Ведь Мэтью Берд там старший партнер, не так ли? - снова обратилась она к Анджеле.

- Нет. Мэтью - Рочестер, а Берд - Уолтер, - поправила та, чувствуя на себе горящий взгляд мужа.

- Ах да, я ошиблась. Тебе, наверное, теперь скучно сидеть здесь без дела?

- Мне надо работать. - Антонио поднялся так резко, что все вздрогнули. - Каридад, если ты не собираешься отправиться прямо сейчас в постель, я бы хотел обсудить с тобой кое-что.

- Конечно! - сразу же согласилась она и очень скоро последовала за Антонио, оставив Анджелу в компании со свекровью.

Так что, когда молодая женщина поднялась в спальню, ей ничего не хотелось, кроме как поскорее лечь и забыться сном. Но только она разделась и нырнула под одеяло, как появился Антонио. Анджела свернулась калачиком и закрыла глаза, притворяясь, что уже спит.

Но когда через мгновение рука мужа коснулась ее щеки, глаза распахнулись сами самой. Антонио сидел рядом с ней на постели.

- Кое-какие сложности на работе, - произнес он спокойно. - Мне надо ненадолго съездить в офис.

- Ты поедешь один? - помимо воли сорвалось с губ Анджелы.

При виде того, как темнеет лицо Антонио, ей захотелось дать себе самой пинка.

- Да, один, - резко ответил муж. - Смотри, Анхела, недоверие скоро сожрет тебя!

С этими словами он встал, повернулся и вышел из спальни. Анджела не винила мужа, ведь он был прав - недоверие и в самом деле не давало ей спокойно спать.

- Проклятье! - выдохнула она, перекатившись на спину и уставившись в потолок. - Что же я делаю, а?

Ты прекрасно это знаешь, ответила Анджела себе самой. Мучаешься сейчас так же, как и все последние семь лет. И все из-за этого человека...

Услышав шум мотора, она поднялась с постели и подошла к окну, чтобы посмотреть вслед Антонио. И увидела вдали габаритные огни его автомобиля.

- Я люблю тебя, - прошептала Анджела. - Хотя сама этого не хочу.

С грустью она следила, как красные огоньки петляют вниз по склону. Когда они исчезли, Анджела собралась вернуться в постель, но ее внимание снова привлек шум мотора, и она увидела, как из-за дома, где находились гаражи, выезжает черный "БМВ".

Это был автомобиль Каридад.

Анджела не сомневалась, что за рулем сидит ее соперница, которая последовала за Антонио туда, где они назначили встречу.

Для меня это уже слишком, подумала Анджела. Но как ни странно, не почувствовала ни злобы, ни обиды, ни даже горечи. Она долго не могла уснуть той ночью и слышала, как около половины пятого к дому подъехала машина. Потом Анджела задремала.

Ее разбудил легкий шум в спальне: приоткрыв глаза, Анджела увидела, что Антонио одевается. Его половина постели осталась непримятой. Тогда она закрыла глаза, притворяясь, что спит.

Через час она спустилась по лестнице, одетая в свой старый костюм. Классическому покрою недлинной прямой кремовой юбки не суждено было состариться, а шелковая блузка без рукавов нежно-кофейного цвета выигрышно оттеняла золотистые волосы и зеленоватые глаза.

Войдя в освещенную утренним солнцем столовую, она нашла там Каридад и Антонио, работавших с бумагами.

Надо же, какой у них деловой вид, мысленно усмехнулась Анджела. Каридад - как обычно, в черном, Антонио - в серо-стальном. Учитывая, что не спал всю ночь, он выглядит превосходно, подумала Анджела о муже. Тот повернул голову на звук шагов, и его глаза сузились, когда он понял, что его супруга сегодня встала явно не с той ноги.

Антонио сразу догадался, почему Анджела снова надела старый костюм и заколола волосы на затылке черепаховым гребнем: теперь ее прическа была аккуратной, но не слишком строгой.

- Куда-то собираешься? - спросил он недовольным тоном.

Анджела деланно улыбнулась.

- Хочу возобновить старые связи, - ответила она, подходя к столу.

Каридад подняла на нее свои черные глаза.

- Доброе утро, - поздоровалась она и добавила, оглядев Анджелу. - Никак на работу решила устроиться?

- Все лучше, чем ничего не делать, не так ли? - легко ответила Анджела, усаживаясь на стол и пододвигая к себе чашку.

- Я вчера сказала что-то не то? - осведомилась красавица-брюнетка. Извини, я не нарочно.

Напротив, нарочно, мысленно возразила Анджела, когда Каридад вернулась к бумагам и спросила у Антонио про какие-то цифры.

Тот не слышал ее. Глаза Антонио были прикованы к жене, которая спокойно наливала себе кофе, как будто ничего не случилось. Однако он знал: Анджела взбунтовалась.

- Сандро с бабушкой, - произнес он, не ответив Каридад. - Они снова ушли на пляж на весь день.

- Я в курсе. Я помахала им из окна, - спокойно улыбнулась Анджела, взяв тост и вазочку с домашним апельсиновым джемом.

- Тоньо, если ты...

- Потерпи, Каридад, - отмахнулся он. Черные глаза удивленно расширились.

- Я вам мешаю? - спросила она.

- Совсем нет, - уверила ее Анджела, намазывая джем на кусочек хлеба.

- Да! - возразил Антонио. - Не оставишь ли нас наедине?

На лице Каридад не промелькнуло и тени раздражения. Она послушно собрала бумаги и вышла.

Глядя ей вслед, Анджела откусила от тоста. Антонио поднялся и пересел на стул, стоявший возле жены.

- Я не хочу, чтобы ты работала, - коротко произнес он.

- Не думаю, что твое нежелание хоть что-то значит для меня, - ответила она.

Антонио раздраженно нахмурился.

- Убегать из дома на первое попавшееся место, чтобы досадить мне, - это по-детски.

- Но я вовсе не пытаюсь досадить тебе, - возразила Анджела, отпивая кофе.

- Тогда зачем все это? Ты же ни разу не говорила, что хочешь найти работу!

- Я делаю это ради себя самой, - объяснила Анджела.

Мысль найти работу пришла ей в голову ночью. Работа означала жизнь за пределами этого дома - этого любовного треугольника.

- А как же Сандро? - зашел Антонио с другой стороны.

Анджела грустно улыбнулась.

- В этом доме есть кому развлечь его.

- Но он предпочел бы, чтобы это делала его мать! И я бы тоже. Какой смысл во всей этой роскоши, - Антонио обвел рукой пространство вокруг себя, имея в виду виллу, - если ты не желаешь пользоваться ею?

- Очень высокомерное заявление, тебе не кажется? - спросила Анджела.

- По правде говоря, меня злит, что ты не посоветовалась со мной, принимая решение, - объяснил Антонио. - Хотя это так на тебя похоже, продолжал он, не замечая внезапной бледности жены.

- Очень жаль, что ты видишь все в таком свете, - тем не менее спокойно ответила она.

Антонио раздраженно вздохнул.

- Послушай меня, - произнес он, накрыв рукой пальцы Анджелы. - Я не хочу ссориться с тобой каждый раз, когда вижу тебя. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Чтобы мы были счастливы!

- Чтобы ты гордился ролью добытчика, а я пылилась в углу как охотничий трофей? - усмехнулась Анджела. - Нет, спасибо. На это я не гожусь.

- Ну почему эта чертовка не может укоротить свой длинный язык? пробормотал Антонио.

Ого, да мы никак осуждаем Каридад? Анджела едва не ухмыльнулась.

- Ты вроде как собирался поработать? - спросила она у мужа.

В этот момент дверь распахнулась и Каридад - подслушивала она, что ли? - холодно произнесла:

- Вы закончили? Тоньо, у нас еще много работы, если мы все-таки летим сегодня в Париж.

Анджелу словно ударило током.

- Ты собираешься в Париж? С нею?

Судя по виду, Антонио сейчас кого-нибудь прикончит, подумала она.

- О, а разве ты не знала, Анхела? - притворно удивилась Каридад. - Я полагала, вы с мужем как раз об этом и беседовали...

- Я собирался сказать... - прорычал Антонио, обращаясь к жене.

Анджела отняла у него руку и поднялась.

- Что ж, твоя на редкость расторопная сотрудница избавила тебя от этого труда.

- Анхела...

- Прошу прощения, - холодно произнесла Анджела, обращаясь и к мужу, и к Каридад. - Мне надо позвонить в город. Развлекаешься? - бросила она брюнетке, проходя мимо нее к двери.

- Даже не понимаю, о чем ты? - захлопала та длинными ресницами.

Анджела резко рассмеялась и оставила их вдвоем. У нее за спиной раздался удивленный возглас Каридад:

- Тоньо, мне очень жаль, я не думала...

Муж бросился вслед за Анджелой и нашел ее в спальне. Она с мрачным видом продевала руки в рукава кремового жакета.

- Как, разве ты не собираешься закончить свои дела до отлета? саркастически спросила она.

Лицо Антонио застыло.

- Не серди меня, Анхела, я работал всю ночь, и у меня сейчас плохо с терпением.

- И где же ты работал всю ночь? - поинтересовалась Анджела.

- Ты прекрасно знаешь где - в офисе. Я же сказал тебе, - ответил он.

- Один?

- Да, один!

- А во сколько ты добрался домой?

- Часов в пять. А почему ты допрашиваешь меня? - недовольно поморщился Антонио.

- Видишь ли, вслед за тобой поехала Каридад. И сюда она вернулась где-то за полчаса до твоего приезда, - проинформировала Анджела мужа.

- А, ты думаешь, я был с ней, - догадался Антонио. - О Господи, ну когда же ты научишься доверять мне?

Никогда в жизни, зло подумала Анджела.

- Сколько тебя не будет?

- Около недели...

Антонио хотел сказать что-то еще, но Анджела прервала его:

- Где ты будешь жить?

- В принадлежащей компании квартире, очевидно, - тяжело вздохнул Антонио. - Анхела, ведь это ты просила меня держать Каридад подальше. Именно этим я и занимаюсь.

- Ну что ж, желаю приятно провести время.

Ох, зря я это сказала, промелькнуло в голове у Анджелы. Потому что Антонио неожиданно шагнул к ней и сжал в объятиях, а его губы жадно впились в ее рот.

Конечно же она уступила, как всегда уступала... Без сопротивления приоткрыла губы и позволила мужу делать все, чего он желал. Рабыня и господин, подумала Анджела, даже не трудясь презирать себя, когда страсть потоком затопила ее.

Руки Антонио, казалось, были везде - они сорвали с Анджелы жакет, блузку, кружевной лифчик. Женщина застонала от наслаждения. Тогда Антонио рассмеялся, схватил ее руку и прижал к своему паху.

- Вот это я называю "приятно провести время", - прошептал он.

Неожиданно зазвонил телефон. Наверняка это Каридад хотела поторопить Антонио.

- Только попробуй снять трубку - и ты покойник! - прошипела Анджела, сжав руку мужа.

С низким стоном Антонио припал к ее губам. Телефон продолжал надрываться, каждым звонком подстегивая их...

Но внезапно Антонио оторвался от Анджелы. Он сделал это так быстро, что она не успела опомниться. А иначе ему было не спастись.

Антонио широко ухмыльнулся.

- Держись этой мысли и впредь, - приказал он и нагло подмигнул жене. Закончим, когда я вернусь.

И вышел прежде, чем потрясенная Анджела успела сказать хоть слово. И пока она стояла в ошеломлении, глядя на дверь, телефон все звонил и звонил...

Анджела поймала себя на том, что испытывает радость: наверняка Каридад сходит с ума от досады!

***

Неделя прошла в томительном ожидании. Анджела чувствовала себя невестой, которая считает дни в предвкушении Великого Дня. И сама злилась на себя за это.

Этот мужчина, ее муж, был слабостью Анджелы. Ему она поклонялась, хотела того или нет. Ни о каком самоконтроле и речи не шло! Так было всегда. Слабость разума, слабость тела, слабость духа - вот ее удел...

Анджела пыталась бороться с собой, бросившись в водоворот деятельности, но результат не оправдал ожиданий. Каждый день она обедала в городе со старыми знакомыми, пыталась найти работу по душе, пока не обнаружила, что не чувствует ни малейшего желания приниматься за дело. Хотя сама считала: работа - это единственное, что способно скрасить ее жизнь в Валенсии...

К тому же выяснилось, что Исабель готова проводить с Санди двадцать четыре часа в сутки. Бабушка обожала внука и не желала ничего иного, кроме как возиться с ним дни напролет. И Санди расцвел, как цветок, пересаженный из холодного дублинского садика в щедрую испанскую почву.

Не то чтобы он был несчастен прежде, в Ирландии, но, глядя со стороны, как Исабель обращается с Санди, Анджела поняла, почему Антонио стал таким, какой он есть. Исабель исподволь взращивала во внуке веру в свои силы точно так же, как раньше-в сыне.

Каждый вечер Антонио звонил домой, беседовал с сыном, матерью. И с Анджелой. Во время этих разговоров супруги не упоминали о Каридад. Анджела боялась, что та прознает о ее беспокойстве, если муж говорит по телефону при сопернице. Антонио же молчал, по мнению Анджелы, потому, что Каридад и в самом деле была рядом с ним и он не хотел, чтобы об этом знала жена...

Н-да, доверием здесь и не пахнет, мрачно думала молодая женщина, стоя под холодным душем. Стояла такая жара, что даже кондиционеры не справлялись.

Но не только пекло заставило Анджелу второй раз за день принимать душ. Дело было в муже, который обещал вернуться ближе к вечеру. Несмотря на хлещущие по ее телу струи ледяной воды, Анджела чувствовала, как горит грудь, как напряглись соски, как что-то трепещет внутри. И стоило ей хоть на мгновение закрыть глаза, как перед ее мысленным взором возникал Антонио: вот он срывает с себя одежду, обнимает ее...

Так что, когда две смуглые руки прижали ее к поросшей черными завитками груди, Анджела в первый момент решила, что ей почудилось.

- Тоньо! - выдохнула она в следующее мгновение, едва не лишившись чувств. Но Антонио поддержал ее. - Ты меня чуть до смерти не напугал! воскликнула Анджела.

- Прости, - промурлыкал он, - однако, услышав, как ты тут плещешься, я не смог устоять перед искушением.

- Но я думала, ты приедешь только вечером, - произнесла Анджела, пытаясь отдышаться.

- Я успел на утренний рейс. - И Антонио прижался губами к шее жены. Ммм, какой восхитительный вкус! Однако здесь несколько холодновато, пожаловался он и повернул кран, чтобы сделать воду погорячее. - Ты, что, в ледышку хочешь превратиться?

- Сегодня так жарко... - пробормотала Анджела, чувствуя, как на щеках проступает румянец, изобличающий ее во лжи.

Естественно, Антонио обо всем догадался.

- Ага, - протянул он. - Значит, ты обо мне скучала, верно?

- Даже ни разу не вспомнила, - бодро солгала Анджела.

- Ну а я по тебе скучал, - прошептал Антонио, поворачивая к себе жену. - И обрати внимание: я не так горд, чтобы молчать об этом. - Просто потому, что ты кое-чего хочешь, - насмешливо ответила Анджела.

Антонио негромко рассмеялся и согласно кивнул. Обвив своими стройными ногами бедра мужа, Анджела улыбнулась себе самой. Ведь если этот мужчина так жаждет ее, вряд ли он провел целую неделю в постели с другой женщиной...

- Целуй меня, - простонала Анджела. - Я хочу, чтобы ты целовал меня!

Антонио припал к ее рту, и их тяжелое дыхание слилось с плеском воды. Потом он поднял жену на руки и вынес из-под душа. Поставив ее на пол и прислонив к себе - ноги едва держали Анджелу, - Антонио принялся вытирать жену, пока та лениво целовала его ключицы и смуглую шею.

Супруги молчали. Должно быть, оба чувствовали, что слова все погубят. С тоской глядя на красивое лицо мужа, Анджела мечтала снова полюбить его.

- Если ты так будешь на меня смотреть, - лукаво улыбнулся он, - то остаток дня мы проведем в спальне.

- Санди сегодня в гостях у своего друга Федерико, - как бы между прочим сообщила Анджела.

Антонио приподнял черную бровь.

- Ты хочешь подобным образом довести до моего сведения, что не прочь остаться в спальне?

- Ну, если у тебя нет других предложений... - улыбнулась Анджела.

***

Первой о Каридад вспомнила Исабель, за семейным ужином.

- Она осталась в Париже, - ответил Антонио. - Но не волнуйся, к твоему дню рождения она успеет вернуться.

Целая неделя без Каридад! - мысленно возликовала Анджела. Хорошее настроение не покидало ее следующие несколько дней. Жизнь вошла в прежнюю колею: по утрам Антонио работал у себя в кабинете, а днем и вечером проводил время с женой и сыном, пока его мать хлопотала, готовя празднество.

По правде говоря, такую жизнь вполне можно было бы назвать счастливой. Чтобы спастись от гнетущей жары, они плавали в бассейне и море. А однажды Антонио увез куда-то на день Санди с толпой друзей, чтобы Анджела могла помочь свекрови. Потом ей предложили работу - настоящее чудо! - переводить для одного издательства книгу по знаменитой средневековой майолике Испании.

- Теперь я вижу, что разленилась, - покаялась Анджела мужу в тот же вечер, когда супруги улеглись в постель.

- А может, дело в том, что сейчас ты полностью довольна жизнью? предположил Антонио.

Выходит, я так напряженно работала все эти годы, потому что была недовольна жизнью? - спросила себя Анджела. Весьма вероятно, ответила она самой себе. Уже очень давно я не чувствовала себя такой свободной и счастливой...

- Все равно имей в виду, что теперь я сделаю из библиотеки кабинет, предупредила она мужа. - Вряд ли ты будешь доволен, если я стану работать в одной комнате с тобой.

- Тогда точно никакой работы не будет, - согласился с ней Антонио. Ух, как у тебя это здорово получается...

Он лежал на животе, а пальцы Анджелы пробегали по шелковистой коже его спины, лаская мощные мышцы. Антонио наслаждался.

- Ага, - согласилась Анджела. - У меня большая практика, ты же знаешь.

Она имела в виду, что прежде они могли лежать вот так часами. Но, почувствовав, как напрягся Антонио, сообразила, что он превратно ее понял.

- И какая же именно практика? - спросил он.

Вздохнув, Анджела убрала руки. Антонио перевернулся на спину и мрачно посмотрел на жену.

- Сколько любовников у тебя было, Анхела?

- Ты же знаешь, что до тебя никого, - ответила она. - Так зачем же спрашивать?

- Нет, я спрашиваю: сколько любовников у тебя было уже после того, как мы поженились?

Анджела взглянула на мужчину, чье тело знала, как свое, но не имела ни малейшего понятия о том, что творится у него в голове.

- А сколько у тебя было любовниц за это время? - ответила она вопросом на вопрос.

- Ни одной, - твердо произнес Антонио.

- Вот и у меня ни одного, - ответила Анджела, понимая, что оба не верят друг другу. - А это важно?

- Нет.

Но, глядя на гримасу, которую состроил муж, догадалась, что и это неправда. Она провела рукой по его гладкой золотистой коже, и Антонио со вздохом закрыл глаза.

- Ладно, я понял, что у тебя на уме, - произнес он.

Анджела прижалась к нему и тихо прошептала на ухо:

- Разговоры нас до добра не доводят. Давай будем беседовать только тогда, когда это по-настоящему необходимо. Какой смысл разговаривать, если можно наслаждаться?

9.

Все было готово к приему гостей. Лампы превратили белые стены дома в золотые, в саду горели многочисленные фонарики. Внутри все было вычищено и отполировано, а в парадной столовой рядом с бальным залом накрыли буфет, достойный особ королевской крови.

Теперь обитателям дома оставалось только надеть полагающиеся к случаю туалеты. Для праздничного вечера Анджела выбрала длинное красное шелковое платье, весьма смелое по фасону и при этом удивительно подчеркивающее ее золотистые волосы и зеленые глаза. Волосы она заколола украшенной бриллиантами шпилькой, оставив несколько прядей касаться шеи и ушей, в которых качались бриллиантовые серьги. На ноги она надела красные лакированные босоножки. Из-за высоких каблуков-шпилек двигалась она весьма волнующе.

Несомненно, Антонио, наблюдавший, как Анджела спускается к нему по лестнице, успел подумать об этом. Он только что отвез сына к матери его друга Федерико, где Санди должен был провести ночь.

Однако это не значило, что малыш остался без праздника. Исабель хотела справить свой юбилей как можно лучше и, когда Санди решил, что обязан отметить бабушкин юбилей со своими друзьями, поддержала его. Все было как полагается: пирог со свечами, воздушные шарики, игры, сопутствующие, по мнению детей, такому событию, как день рождения.

Получилось очень весело. Весьма вероятно, что на балу будет гораздо скучнее, подумала Анджела и тут заметила мужа. Гордость, вот что она увидела в его взгляде, не считая, естественно, желания, с которым всегда смотрел на нее Антонио.

- Ты словно сошла с одной из старинных картин, - произнес он низким, чувственным голосом, когда Анджела подошла к нему, потом нахмурился. - Но здесь кое-чего не хватает...

- Драгоценностей, - согласилась Анджела, коснувшись шеи. - Они у тебя в сейфе, если помнишь.

- Что ж, нам остается только пройти в кабинет, чтобы исправить положение.

Анджела шла впереди, чувствуя обнаженной спиной горящий взгляд мужа.

- Очень смелый вырез, - прокомментировал Антонио.

Кокетливо посмотрев на него через плечо, она ответила:

- А я вообще очень смелая.

Антонио рассмеялся. В кабинете он, улыбаясь, вынул что-то из сейфа и подошел к жене. Думая, что Антонио собирается достать ее старую шкатулку с драгоценностями, Анджела с удивлением увидела в руках мужа небольшой бархатный футляр.

- Ты не оставляешь мне выбора? - спросила она.

- Нет, не оставляю. Это твое платье - чистой воды провокация, продолжал Антонио, смерив взглядом глубину выреза. - Боюсь, танцевать сегодня ты будешь только со мной.

Анджела насмешливо на него посмотрела.

- Не слишком ли много на себя берешь? Выбираешь мне украшения и партнеров для танцев... А если мне не понравится то, что у тебя в коробочке?

- Ну так посмотри и скажи, что ты об этом думаешь, - ответил Антонио, сделал быстрое движение рукой, и что-то прохладное и тяжелое коснулось груди Анджелы. Она перевела взгляд вниз и едва не задохнулась от восхищения осыпанная бриллиантами подвеска-сердечко примостилась как раз в ложбинке между грудями.

- Это просто чудо... - прошептала она, притронувшись к подвеске.

- Ничего чудесного здесь нет, - ответил Антонио, застегивая замок цепочки. - Я, может, и в самом деле беру на себя слишком много, но вкус у меня безупречный.

- Да это медальон! - воскликнула Анджела, игнорируя слова мужа. Наверняка внутри я увижу твою высокомерную физиономию!

- Нет, - рассмеялся Антонио. - Решай сама, чьей физиономии там место.

Ну конечно, твоей, подумала Анджела. Раз ты живешь в моем сердце, неужели кто-то другой поселится в этом, бриллиантовом?

- Большое спасибо. - Анджела улыбнулась мужу, стараясь говорить легко. - Теперь я совершенно готова удостоить своей руки некоего самонадеянного испанца с безупречным вкусом.

Почему-то ее слова разочаровали Антонио.

- Ты и в дерюге будешь достойна короля, - искренне произнес он. - Мне просто повезло опередить остальных претендентов на твою руку.

Это было уже слишком. Никогда раньше Антонио не говорил ничего подобного, это был не их стиль общения. Они никогда не знали точно, что на уме у другого, поэтому предпочитали не задумываться об этом, чтобы не было больно. Сын - вот оправдание их совместной жизни. И секс, конечно, тоже. Возможно, омрачившееся лицо жены напомнило Антонио обо всем этом, потому что в следующую минуту он снова улыбнулся, коснувшись спины Анджелы.

- Я чувствую нестерпимое желание послать тебя переодеться во что-нибудь более приличное.

Анджела бросила на него манящий взгляд.

- Лучше думай о том, как потом будешь снимать с меня это платье, игриво предложила она.

Только появление Исабель спасло Анджелу от приятного наказания за подобное поведение.

- О, Анхела, какое чудесное украшение! - воскликнула свекровь.

- Человек, который подарил мне его, скромно считает свой вкус безупречным, - с притворной скромностью ответила Анджела.

- Тоньо, твоя самонадеянность тебя однажды погубит, - укорила мать сына.

- Ах, только я собирался сказать, что унаследовал вкус от тебя, - с притворным огорчением вздохнул Антонио, а затем серьезно добавил: - Ты великолепно выглядишь, мама.

- Ну вот, теперь он пытается использовать свое обаяние, чтобы выпутаться, - сказала Исабель невестке. - Он с детства такой.

Однако мать Антонио и в самом деле выглядела превосходно. Одетой в золотистый шелк женщине никак нельзя было дать больше сорока.

Два часа спустя, порозовев от сыпавшихся на нее поздравлений и комплиментов, Исабель помолодела еще больше.

- Смотри, как она довольна, - прошептала Анджела мужу, указывая на трех галантных кавалеров, оспаривавших друг у друга право танцевать с матерью Антонио.

- Надеюсь, ты ей не завидуешь, - самоуверенно ответил он.

Весь вечер Антонио был рядом с женой. Его рука покоилась на бедре Анджелы, если она двигалась, он двигался вместе с ней, если ее приглашали на танец, он вежливо отказывал.

Праздник продолжался, шампанское лилось рекой, оркестр играл, гости танцевали или угощались в буфете. Не хватало только Каридад.

- Где она? - спросила Анджела у мужа.

- Опаздывает, полагаю, - коротко ответил тот.

- Но твоя мать расстроится, если Каридад не придет поздравить ее.

- Не волнуйся, - сухо отозвался Антонио. - Я уверен, она скоро появится. Неужели тебе ее не хватает?

Анджела недоверчиво нахмурилась. Может, они поссорились? Робкая надежда шевельнулась в сердце молодой женщины. Вдруг Антонио и в самом деле решил наконец расстаться с Каридад во имя спасения их брака?

Надежда расцветает пышным цветом, если об этом растении хоть сколько-нибудь заботиться. Анджела была рада холить и лелеять этот редкий цветок: ведь ее муж не отходил от нее ни на шаг, а бриллиантовое сердечко приятно холодило разгоряченную грудь.

Палец мужа скользнул за низкий вырез на спине - и Анджела задрожала. Антонио вполголоса выругался.

- Давай танцевать, - хрипло скомандовал он.

Это был просто предлог, чтоб стать еще ближе друг другу, догадалась Анджела, позволив отвести себя к площадке для танцев.

Потом ладонь Антонио легла на обнаженную спину партнерши, другой он сжал ее пальцы, и супруги заскользили по паркету бального зала под одну из тех мелодий, что проникают в самую душу. Рука жены лежала на лацкане черного смокинга Антонио, и Анджела внезапно ощутила, что их окружает пульсирующая аура взаимного желания.

Это было донельзя соблазнительно, танец словно загипнотизировал их. Супруги не разговаривали - казалось, само их молчание подливает масло в огонь страсти. Когда губы Антонио дотронулись до лба Анджелы, ее опалило жаром. Когда соприкоснулись их бедра, по телу Анджелы пробежала сладкая дрожь предвкушения.

В довершение всего она ощутила, как сильнее забилось сердце Антонио под ее рукой. Чувствуя себя неспособной противиться внезапному порыву, она взглянула на мужа - и в этот же миг его длинные изогнутые ресницы дрогнули.

Их взгляды встретились, и за одно ошеломляюще короткое мгновение весь окружающий их мир поблек и отдалился. Какая утонченная пытка искушением! Анджела тонула в расплавленном золоте его глаз, не имея сил отвести взгляд.

Чистое безумие, но Анджела могла поклясться: любовь изливается на нее из источника, из которого ее и ожидать было невозможно!

- Тоньо... - услышала она свой слабый шепот.

- Анджела, - произнес он в ответ, - мы должны...

- Исабель, с днем рождения, дорогая! - неожиданно раздался глубокий женский голос.

Каридад... Даже музыка перестала играть. Нет, если кто и умеет появиться вовремя - или точнее, не вовремя, - так это Каридад, с досадой подумала Анджела, поворачиваясь, чтобы взглянуть на своего злейшего врага.

И тут ее сердце замерло: в открытых дверях залитого светом бального зала стояла Каридад, одетая в расшитое серебряными блестками платье, которое дьявольски шло к ее восхитительной фигуре. Но дело было не в наряде соперницы, а в мужчине, которого она держала под руку. Высокий, темноволосый, красивый, он, казалось, чувствовал себя в высшей степени неловко...

- Мэтью... - выдохнула пораженная Анджела и сразу ощутила, как напрягся Антонио.

Тем временем Мэтью, подав руку, скованно улыбался Исабель - видимо, Каридад представляла его хозяйке.

Коварная брюнетка хранила самый невинный вид, пока Исабель изо всех сил старалась, чтобы гость хоть немного приободрился. Но Мэтью выглядел до такой степени растерянным, словно не понимал где он и как вообще сюда попал.

Недоумение Анджелы сменилось изумлением, смешанным с ужасом.

- Что он здесь делает? - пробормотала она, совершенно сбитая с толку.

- Подумай, может, поймешь, - мрачно произнес Антонио.

- Я тут совершенно ни при чем, если ты имеешь в виду меня! запротестовала она.

- Да? А я бы сказал, что очень даже при чем, - холодно ответил Антонио.

Как бы подтверждая его слова, взгляд Мэтью упал на Анджелу и на темную фигуру за ее спиной. Кровь бросилась в лицо молодому человеку. Это было просто ужасно: словно наблюдаешь за утопающим, которому ничем не можешь помочь.

Потом Анджела вдруг уловила краем глаза чей-то злорадный взгляд и внезапно поняла, что все это подстроила Каридад. Должно быть, она как-то разнюхала про близкие отношения Анджелы и ее бывшего работодателя и привезла сюда Мэтью, чтобы досадить всем. Но от кого ей это стало известно? Анджела торопливо перебирала в уме варианты. Конечно, не от Мэтью: судя по всему, бедняга чувствовал себя здесь явно не в своей тарелке, да и вообще он был не тот человек, чтобы всем и каждому рассказывать о своих победах.

Набираясь решимости узнать, что означает происходящее, Анджела попыталась освободиться от объятий мужа, но тот и не думал ее отпускать.

- Нет, - произнес он. - Это игры Каридад. Не будем вмешиваться.

Антонио воспринял происшедшее совершенно спокойно. Он даже не злился!

- Да ты знал обо всем заранее... - догадалась Анджела.

- Естественно. А как иначе мог чужой человек прийти ко мне в дом? ответил он.

Внезапное подозрение заставило Анджелу покрыться холодным потом.

- Это ты все затеял! - прошипела она. - Рассказал Каридад про меня с Мэтью и помог ей устроить все!

Непроницаемое лицо Антонио и его молчание были сами по себе ответом. Зеленые глаза Анджелы стали серыми.

- Я презираю тебя! - выдохнула она и отвернулась от мужа.

Как раз в этот момент Мэтью, извинившись перед Исабель, направился к ним с Антонио. Вид у него был сердитый, а глаза, казалось, молили о понимании.

- Примите мои искренние извинения, - произнес он, подойдя ближе, - но я узнал, что попал в ваш дом, только когда меня представили вашей свекрови.

- Прямо с корабля на бал, - сухо вставил Антонио.

Мэтью бросил на него враждебный взгляд, а Анджела наконец высвободилась из объятий мужа и шагнула к молодому человеку.

- Давай потанцуем, - сказала она и, прежде чем он успел возразить, увлекла его на середину площадки для танцев.

- Боюсь, твой муж будет не очень-то доволен, - обеспокоено произнес Мэтью.

Ну и что, я тоже не очень довольна, подумала Анджела.

- Пожалуйста, улыбайся, - попросила она вместо ответа. - И расскажи, каким ветром тебя сюда занесло.

Злясь на собственную доверчивость, Мэтью поведал, как в начале недели в его офисе появилась Каридад.

- Поскольку я никогда не слышал о донье Карраско, то и понятия не имел, что она как-то связана с семейством Валера.

- Она крестная дочь моей свекрови, - пояснила Анджела.

- Мне только что сказали об этом, - кивнул Мэтью. - Твоя свекровь, похоже, очень милая женщина.

- Да, это чистая правда, - подтвердила Анджела.

- Но ее крестница... совсем не столь мила.

Глаза Анджелы стали холодными, как Ледовитый океан.

- Итак, как она тебя сюда заманила?

- С помощью волшебного слова "бизнес", - ответил Мэтью. - А мы можем поговорить где-нибудь в менее людном месте? - взмолился он. - Я чувствую себя здесь совершенно лишним.

- Конечно, - согласилась Анджела и сквозь стеклянные двери вывела гостя в освещенный фонариками сад, даже не оглянувшись, чтобы посмотреть на Антонио.

По правде говоря, она была бы счастлива, если бы этот мстительный мерзавец больше никогда в жизни не попался ей на глаза!

Глубоко вдыхая теплый благоуханный воздух, Анджела немного успокоилась.

- Давай пройдемся, - предложила она. Мэтью мрачно повиновался.

- Так что же было дальше? - спросила Анджела.

- Донья Карраско вытащила меня в Валенсию, сообщив, что некая весьма известная инвестиционная компания нуждается в услугах фирмы, которая специализируется по европейскому праву, - объяснил Мэтью. - Когда я поинтересовался названием компании, она сказала, что об этом позже, когда настанет пора официального представления. А пока мне надо слетать в Валенсию на уик-энд, свести знакомство с нужными людьми. Нет, донья Каридад была чрезвычайно убедительна, - добавил Мэтью, оправдываясь. - Она очень неплохо разбирается и в инвестициях, и в юриспруденции.

- Ничего удивительного. У нее пакет акций компании моего мужа и место в совете директоров.

- Значит, она не лгала? - нахмурился Мэтью.

- О том, что компания "Валера инвестменте" нуждается в услугах твоей фирмы? По правде говоря, не имею на этот счет никакого понятия. Все, что я знаю, так это то, что Каридад виновата в нашем с мужем разрыве три года назад. А раз я вернулась к Тоньо, следовало ожидать, что война начнется снова.

- У нее роман с твоим мужем, - сделал вывод Мэтью.

Анжела не стала этого отрицать.

- Они работают вместе, - пробормотала она. - Каридад - прирожденная соблазнительница, а Тоньо...

- Известен как специалист по решению проблем. - Мэтью кивнул. - За какие-то недели он поднял "Слайго карбонэйтс" из руин.

- А я и не знала, - призналась Анджела. Новость произвела на нее впечатление: не каждый день спасают от банкротства такую крупную компанию!

- Это держали в секрете, чтобы не упали акции, - объяснил Мэтью. Только после благополучного вмешательства твоего мужа все, кто был в курсе дела, осознали, насколько компания была близка к краху. Твой муж удивительный человек, хотя мне и неприятно это говорить.

- В этом ты не одинок, - мрачно произнесла Анджела.

- Надо полагать, его опасно сердить?

- Верно, - кивнула Анджела.

- Так почему же Каридад дразнит зверя?

- Потому что ей это сходит с рук, - горько усмехнулась Анджела.

- Но почему?

- Могу предложить несколько вариантов ответа, но кто знает, насколько они далеки от истины...

- Ну так предложи и мы выберем верный!

Кажется, Мэтью, как и Антонио, умеет соображать на ходу, подумала Анджела. Возможно, именно по этой причине он мне нравится... Мысль эта пришлась ей не по душе: получалось, она просто искала мужчину, похожего на Антонио, но без его недостатков...

- Потому что она ненаглядная крестница моей свекрови... Или потому что Каридад вышла замуж за лучшего друга Тоньо... Или, быть может, потому, что они любовники...

- Любовники в настоящем или в прошлом? - решил уточнить Мэтью.

Анджела пожала плечами.

- И то, и другое, - ответила она.

- Чепуха, - решил Мэтью. - Твой муж слишком умен, чтобы крутить роман с другой женщиной, раз у него есть ты.

Анджела одарила его благодарным взглядом.

- Ужасно мило с твоей стороны говорить такие вещи, однако...

Но Мэтью перебил ее, качая головой:

- Я не пытался быть милым, я сказал правду. Я знаю мужчин, Анджела... сам из них, - усмехнулся он. - И скажу тебе как мужчина, что твой муж мог выбрать себе в жены только ту, которая устраивает его во всех отношениях.

Анжела во все глаза уставилась на собеседника.

- Ну тогда объясни мне, как ты тут оказался! - потребовала она.

Мэтью нахмурился, явно не понимая вопроса.

- Меня привезла сюда донья Карраско, надеясь поссорить вас с мужем... начал он.

- Но кто подал Каридад мысль использовать тебя? - настаивала Анджела. Другими словами, от кого Каридад узнала, что нас с тобой связывали не просто служебные отношения? Неужели это ты ей рассказал?

- Конечно нет! - воскликнул Мэтью.

- И не я, - продолжала Анджела. - Остается только один человек, который мог это сделать.

- Твой муж? - произнес Мэтью недоверчиво. - Ты полагаешь, что твой муж рассказал этой... особе о нашей дружбе?

- Тоньо знал, что ты появишься на празднике, - пожала плечами Анджела. - Он мне сам сказал.

- Тогда получается полная ерунда, - снова нахмурился Мэтью. - Потому что я не понимаю, зачем кому-то из них надо было привозить меня сюда. Чтобы поставить нас обоих в неловкое положение?

Мэтью был прав, в этой истории концы с концами не сходились. Мэтью и Анджела медленно шли по аллее, занятые каждый своими мыслями, как до их слуха донесся разговор, который шел на повышенных тонах.

- Ты считаешь себя очень умной, Каридад, да? Но чего ты хотела добиться, притащив этого типа в мой дом?! - раздраженно воскликнул Антонио.

- Месть, - произнесла Каридад, и в этот момент Анджела увидела, как мерцает в свете фонарика серебристое платье соперницы.

Судя по всему, Антонио и Каридад стояли друг против друга за высокой живой изгородью, разделяющей две дорожки.

- Думаешь, мне было приятно видеть рядом с тобой Анджелу? И мне хотелось, чтобы ты тоже помучился, видя свою жену рядом с ее любовником! продолжала Каридад.

- Они никогда не были любовниками, - возразил Антонио, а Мэтью издал протестующий звук.

- Нет, были! - настаивала Каридад. - Точно так же, как и мы с тобой в свое время. И если жена уверяет тебя в обратном, она лжет! Как и ты сам!

- Ох, нет, - прошептала Анджела. Закрыв глаза, она молилась, чтобы это было очередной ложью: ведь они с Антонио только-только начали доверять друг другу! Но тот и не думал спорить с Каридад.

- Это было очень давно, еще до того, как я встретил Анджелу. К нашей нынешней жизни это не имеет ни малейшего отношения.

Рука Мэтью обхватила плечи Анджелы должно быть, она сама не заметила, как покачнулась.

- Нет, имеет! - стояла на своем Каридад. - Потому что ты любил меня тогда, Тоньо! Ты собирался на мне жениться - все так думали, и я тоже! А ты... - горько протянула женщина. - А ты решил, что это всего лишь интрижка. И когда ты бросил меня, мне ничего не оставалось, как выйти за Августо.

- Но ведь он любил тебя по-настоящему! И, судя по всему, гораздо сильнее, чем ты того заслуживала.

- Так ты из-за Августо оставил меня? - С любопытством спросила Каридад. - Ради друга пожертвовал своей любовью ко мне.

- Нет. Я ничем не жертвовал. Просто я не любил тебя, - прямо заявил Антонио

- Очень жаль, что Августо не знал этого. Потому что он всегда думал, что встал между нами.

- О Боже мой, - выдохнули Анджела, припомнив лучшего друга своего мужа.

Августо тоже, значит, страдал и мучился... Как я сейчас, тупо подумала она.

- Когда ты женился, Августо извинился передо мной за свою ревность, произнесла Каридад.

- Ну, я-то здесь ни при чем, - откликнулся Антонио. - Августо всегда знал о моих чувствах к Анджеле.

- Хочешь сказать, что женился на этой сумасшедшей ирландке по любви? насмешливо произнесла Каридад. - Не строй из себя дурачка, Тоньо, все вокруг знали, что ты сделал это только из-за ребенка. Если бы я знала, что достаточно забеременеть, чтобы заполучить тебя... Но нет, в отличие от твоей супруги я не способна на холодный расчет. А она очень ловко заставила тебя ходить по струнке. Ты только и боялся, как бы она не сделала какую-нибудь глупость и не подвергла риску жизнь твоего драгоценного наследника!

- Довольно, - процедил Антонио сквозь зубы.

- Нет, я еще не закончила. На самом деле я только начала, - уверила его Каридад. - Ты имеешь наглость полагать, что, изгнав меня в Париж, решишь все свои семейные проблемы. Так вот, ты ошибаешься: пока я не выжила из ума, этого не будет!

- И что же ты намерена предпринять? - спросил Антонио. - Собираешься и впредь шнырять по углам и подслушивать приватные разговоры, чтобы нарыть побольше грязи?

- Как, - изумленно начала Каридад, - так ты знал, что...

Но Антонио не дал ей договорить и сказал сам:

- Когда ты стала расспрашивать мою жену о Мэтью Рочестере, я сразу догадался, что ты задумала какую-нибудь подлость. Но я все никак не могу взять в толк, что ты надеешься этим выиграть?

- Ответ прост. Собираюсь разрушить ваш брак, - холодно произнесла Каридад.

- Притащив сюда Рочестера? - Антонио презрительно фыркнул. - Думаешь, я так мало люблю Анджелу, что оставлю ее, как только увижу с предполагаемым экс-любовником?

- Нет. Но когда я скажу Анджеле, что жду от тебя ребенка, ей будет кому броситься на грудь.

Анджела упала бы, если бы ее не поддержал Мэтью.

- Грязная ложь! - обрушился Антонио на Каридад.

- Но твоя жена ведь этого не знает, - ехидно ответила та. - Для Анджелы, которая больше не может иметь детей, мои слова станут последним ударом. И я с удовольствием помашу ей вслед, когда она побежит, рыдая, к своему Мэтью!

- Но зачем тебе причинять ей боль? - хрипло спросил Антонио.

- Мне плевать на ее чувства, - беззаботно заявила Каридад. - Моя цель ты! Я хочу, чтобы тебе было больно так же, как и мне, когда ты передал меня Августе, словно ненужную вещь!

- Ты должна радоваться, что он женился на тебе! - воскликнул Антонио. Он был добрым и заботливым человеком!

- Но не Валера!

- О Боже, - выдохнул Антонио потрясенно. - Анджела была права: ты отравляешь все, к чему прикасаешься...

- И по этой причине ты покинешь нас, Каридад, - раздался еще один голос.

Все четверо застыли в изумлении, когда из темноты на свет вышла Исабель. Увидев лицо свекрови, Анджела поняла, что сердце пожилой женщины разрывается от боли. Но еще большим потрясением для нее было узнать, что для Исабель не было секретом, что ее невестка стала свидетельницей малоприятного разговора.

- Анхела, дорогая, как ты? - обратилась к ней свекровь. - Я бы отдала все на свете, лишь бы ты не слышала всей этой грязи!

Когда Каридад повернулась к сопернице с выражением ужаса на лице, Анджела почувствовала себя отомщенной. Но если бы не Мэтью, она не устояла бы на ногах.

- Ты все слышала...

В голосе Антонио звучали надежда и облегчение.

- Ну-ну... - протянула Каридад. - Кажется, мы тут все горазды шнырять по углам и подслушивать чужие разговоры.

Но вся ее ирония уже ничего не могла изменить.

10.

Анджела стояла у окна, глядя вслед красным огонькам отъезжавших автомобилей. Праздник наконец-то закончился - через несколько часов после отбытия Каридад. Мэтью ушел вместе с ней, и Анджела, несмотря на гнев, ощутила что-то вроде жалости к поверженной сопернице, видя, как холоден с нею ее сопровождающий: Анджела была не из тех людей, что пляшут на трупах побежденных врагов.

А Каридад окончательно убило то презрение, с которым к ней отнеслась Исабель. Трудно было ожидать такого от женщины, которая всегда умела увидеть что-нибудь хорошее в самой скверной ситуации.

Нет, Исабель, конечно, всплакнула, что отчасти избавило от неловкости Антонио и Анджелу, которые бросились утешать ее. А потом надо было возвращаться в дом, к гостям, как-то отвечать на вопросы о Каридад...

Анджела устало вздохнула, понимая, что утомительная ночь еще не закончилась.

- Ммм... ничего себе вечер, - раздался за ее спиной голос мужа.

Это была чересчур легковесная фраза - если принять во внимание, какое за ней стояло напряжение. Антонио не хуже жены знал, что им еще только предстоит объясниться.

- Как твоя мать? - спросила Анджела, не оборачиваясь.

- Еще не пришла в себя, - последовал ответ. - Но ты же знаешь: ей всегда тяжело видеть дурное в людях.

- Да, она любила Каридад, - задумчиво произнесла Анджела. - А когда узнаешь, что человек, которого ты любишь, не такой, каким ты его считала, всегда становится очень грустно.

После короткого молчания Антонио поинтересовался:

- Это в мой огород камень?

В самом деле? - спросила себя Анджела, потом утвердительно кивнула.

- Ты лгал мне, - сказала она. - Лгал о своих отношениях с Каридад.

- Да, - признал он наконец с тяжелым вздохом и встал рядом с женой. Но это было давным-давно, и мне кажется, что тебе не стоит предъявлять претензии - Каридад ушла из моей жизни задолго до тебя.

- Однако твоя неискренность со мной давала ей возможность делать ядовитые намеки, - ответила Анджела. - Ты упорно все отрицал, она говорила обратное, и... - Анджела повернулась лицом к мужу, чувствуя, как дрожат ее губы, - Каридад знала о тебе сегодняшнем то, что может знать только любовница.

Вздрогнув, Антонио протянул руку и кончиками пальцев прикоснулся к губам жены.

- Прости меня, - хрипло произнес он.

Но этого ей было мало. Анджела отвернулась, глядя на темный тихий сад.

- Каридад той ночью подслушала, как мы выясняем отношения, - произнес наконец Антонио. - И взяла на вооружение все: мое вранье, наше взаимное недоверие, упоминание о Мэтью. Для нее это стало просто даром небес...

Анджела почувствовала, как по ее спине бегут ледяные мурашки при мысли о том, что Каридад - а хотя бы и кто другой! - стала свидетелем их в высшей степени личного разговора.

- Откуда ты знаешь? - с трудом выговорила она.

- Когда ты ушла в спальню, я остался поразмыслить, - начал объяснять Антонио. - Ведь если твоя версия событий того страшного дня соответствовала истине, то и другие твои слова могли оказаться правдой. И тут я услышал какой-то шорох. Я пригляделся и увидел, что одна из дверей, выходящих на галерею, приоткрыта. Затем кто-то вздохнул, и я почувствовал запах знакомых духов. "Стерва Анхела", - прошептала Каридад таким тоном, что у меня кровь в жилах застыла.

Антонио передернуло от отвращения, и он ударил кулаком по мраморному подоконнику.

- И как только такое может быть: думаешь, что знаешь человека, а он...

- Она любила тебя.

Анджеле казалось, что это все объясняет, но Антонио считал иначе.

- Это не любовь, а одержимость, жажда обладания! Тогда я сразу решил вышвырнуть ее из моего дома, чего бы мне это ни стоило. Поэтому я отправился в офис и работал всю ночь, разбираясь с ее делами. Вот и все. Ах, да: неделю в Париже я употребил на то, чтобы дать Каридад понять, что ей нет больше места в моей жизни.

- А она? - с любопытством спросила Анджела.

- Напомнила, что моей матери это может не понравиться, - сухо ответил Антонио. - В ответ на этот грязный шантаж я решил выкинуть ее из моей компании.

Анджела недоверчиво и с изумлением взглянула на мужа.

- А у тебя получится? - выдохнула она. Антонио улыбнулся, но улыбка вышла какой-то угрожающей.

- У нее не тот процент акций, чтобы перечить мне. Ты, конечно, опять скажешь, что я самонадеянный тип, но я считаю себя основной движущей силой "Валера инвестментс". Все будет так, как я захочу!

- Но ведь с ее уходом ты рискуешь потерять весьма прибыльных клиентов!

- Когда я поставил их перед выбором, они предпочли передать ведение своих дел мне, - торжествующе сообщил жене Антонио.

- Неудивительно, что она захотела отомстить, - произнесла Анджела, ошеломленная решительностью мужа. - Ты иногда пугаешь меня.

Обняв жену за плечи, Антонио повернул ее к себе.

- Ты тоже иногда пугаешь меня, - мягко произнес он. - Иначе с какой стати нам все время приходится воевать?

Потому что я люблю тебя и все никак не наберусь храбрости сказать об этом, мысленно ответила Анджела на вопрос мужа.

- Потому что мы зря поженились, - сказала она вместо этого.

- Нет, Анхела. Лично я считаю, что мы поженились, потому что не можем друг без друга.

- Если это касается секса, то да, - кивнула Анджела.

Антонио стиснул ее плечи.

- Не будь такой близорукой, - укорил он жену. - Ты же знаешь, что нас связывает не только это!

- Нет, не знаю, - покачала Анджела головой.

- Неужели ты не способна пойти на уступки? - резко произнес Антонио.

- О чем ты? - спросила она, инстинктивно напрягаясь.

- Я женился на тебе потому, что безумно любил и люблю тебя! воскликнул Антонио.

- Тебе незачем произносить такие слова, чтобы удержать меня здесь...

- Я говорю правду! - настаивал Антонио. - Мне следовало сказать это тебе давным-давно. Сделай одолжение - поверь моим словам!

Анджела посмотрела в потемневшие от страсти золотистые глаза. Как ей хотелось верить мужу! Но...

Она беспомощно пожала плечами.

- Если мужчина любит женщину, он не бросается в объятия другой...

Антонио побледнел, и Анджеле нестерпимо захотелось взять свои слова обратно. Однако необходимо было поставить все точки над "i". Любой ценой. С тяжелым вздохом Антонио уронил руки с плеч жены.

- В тот день, когда ты потеряла ребенка, я не спал с Каридад. Хотя теперь ты вряд ли мне поверишь... Ты тогда просто сводила меня с ума. Еще в самом начале нашей семейной жизни дала понять, что тебя не очень-то устраивает положение моей жены. Ты была такая упрямая, так цеплялась за свою независимость, отказываясь признать, что нуждаешься во мне....

- Я нуждалась в тебе, - прошептала Анджела.

Антонио, казалось, не слышал ее.

- Жаркая, как Везувий, и холодная, как Эверест, - вздохнул он. - Я просто чувствовал себя мальчиком для постели, годным только на то, чтобы доставлять тебе удовольствие...

Ну надо же, а я чувствовала себя одалиской в гареме, удивилась Анджела.

- Но хотя бы в постели мы были вместе, - продолжал Антонио. - Так что мне нелегко пришлось, когда ты забеременела во второй раз. Неожиданно я обнаружил, что лишился последнего предлога - секса, - чтобы быть ближе к тебе.

- Но Тоньо, мы же занимались любовью! - запротестовала Анджела.

Тот сверкнул глазами.

- Это было как жиденький чаек после вина столетней выдержки.

- Не всегда получаешь то, что хочешь, - откликнулась она.

- В постели мы получали все! Мы были как две половинки, слившиеся в единое целое. И лишившись этого, я попытался было... - Антонио махнул рукой, - но меня не влекло ни к одной женщине, никто не выдерживал сравнения с тобой.

То, как он описывал свои ощущения, в точности совпадало с тем, что чувствовала сама Анджела. Она взглянула на мужа, удивляясь, как два человека, будучи настолько созвучны друг другу, сами этого не знают!

- И я все глубже опускался в пучину беспросветного отчаяния, продолжал Антонио. - Пока все не кончилось той ужасной ссорой.

- А потом ты сорвался, - кивнула Анджела, возвращаясь в прошлое. - И сбежал к Каридад, ища утешения.

- Я сбежал, страдая от того, что не сдержался. Но не к Каридад, а к себе в офис. Там она меня и нашла в стельку пьяного. Она увезла меня к себе, где я пытался протрезветь, чтобы собраться с силами и вернуться домой. Только вышло все иначе, - вздохнул Антонио. - Пьяный, я так и остался валяться на диване у Каридад, повторяя твое имя. И когда очнулся, было уже поздно: все, что я любил, было вырвано из моих рук. Где-то через полгода я более-менее пришел в себя и осознал, что сам во всем виноват. Но легче мне не стало.

- Со мной было то же самое, - призналась Анджела.

- По правде говоря, - добавил Антонио неохотно, - три года одиночества, последовавшие за нашим разрывом, были самыми скверными в моей жизни, если тебе угодно знать.

Анджела слабо улыбнулась, начиная верить мужу. Возможно, он почувствовал это, потому что нежно коснулся ее щеки.

- Но я даже не представлял, насколько несчастен, пока не поднял трубку и не услышал твой голос. Как будто нажали на выключатель и вспыхнул свет.

Антонио улыбнулся, вспоминая.

- Ты был со мной холоден как лед! - удивленно воскликнула Анджела.

- Первое впечатление часто бывает обманчиво. И даже сражаться с тобой это уже удовольствие, - ответил Антонио.

Одной рукой он коснулся шеи жены, другой обнял ее за талию, привлекая к себе. Анджела и не думала сопротивляться...

- Не пробыв в твоем доме и пяти минут, я понял со всей очевидностью, что должен вернуть тебя, неважно, какой ценой, - хрипло сказал Антонио. Понял, что хочу просыпаться и видеть твою голову на моей подушке, засыпать, держа тебя в объятиях.

Склонив лицо к Анджеле, он прошептал:

- Короче, я понял, что хочу нормальной и любящей семьи. Мы с тобой, Сандро, мама - и ни единого облачка на горизонте! Ни лжи, ни подозрений... Что такое? - испугался Антонио, увидев, как Анджела внезапно переменилась в лице. - Я что-то не то сказал? Почему ты так смотришь на меня?

Анджела уже пыталась высвободиться из его объятий.

- Я...

- Не смей говорить, что не хочешь всего этого! - взорвался Антонио, неправильно истолковав поведение жены. - Я знаю, что хочешь! Я знаю, что ты любишь меня, Анхела, так же сильно, как я люблю тебя!

- Подожди, Тоньо! - взмолилась дрожащая Анджела. - Не сердись, но...

- Замолчи! - отрезал он и припал к ее губам словно для того, чтобы не дать ей говорить.

Анджела чувствовала, как дрожит Антонио, как тяжело бьется под ее рукой его сердце, и внезапно поняла, что этот человек, который так любит ее, не может лгать!

- Т-ты не понял, - простонала она, отрываясь от мужа. - Я должна...

- Ничего не желаю слушать! - На его лице Анджела снова увидела то выражение, которое Исабель описывала как испуганное. - Ты - моя! Ты же знаешь это!

С этими словами Антонио подхватил жену на руки.

- Ты же только что сказал, что не хочешь больше лжи! - воскликнула Анджела. - Так дай мне шанс быть честной с тобой, как ты был честен со мной!

- Нет, - сказал Антонио, падая вместе с Анджелой на кровать.

- Я люблю тебя! - закричала она, и Антонио застыл, не успев поцеловать ее.

- Повтори, - потребовал он.

- Я люблю тебя, - послушно произнесла Анджела. - Но выслушай меня, прежде чем...

- Если собираешься признаться, что вы с Мэтью Рочестером были любовниками, тогда оставь это при себе! - отрезал Антонио.

- Мы с Мэтью никогда не были любовниками, - произнесла Анджела слабым голосом.

Антонио опустил ресницы, словно пытаясь скрыть глубочайшее облегчение, и грубовато произнес:

- Ну ладно. Давай признавайся, в чем хотела, и покончим с этим.

- Я люблю тебя, - с нажимом повторила Анджела. - И всегда любила. Поэтому не могу скрыть...

- Чего ты не можешь скрыть? - нахмурился Антонио.

Анджела вмиг лишилась смелости и вместе с ней - дара речи. Вместо слов она нежно поцеловала мужа. Но сердце ее бешено билось, и Антонио должен был чувствовать это.

- Ради Бога, не томи! Неужели ты собираешься сказать мне нечто ужасное?

В глазах Антонио снова плескался страх. Анджела прикусила нижнюю губу, по ее щекам покатились слезинки.

- Я не приняла те таблетки, - сорвалось наконец с ее губ. - Я... я не смогла... убить жизнь, которая, возможно, зародилась благодаря нам.

- Нет... - Антонио с ужасом начал осознавать случившееся. - Нет, ты не могла сделать подобную глупость!

- Мне очень жаль, - выдохнула Анджела, дрожащими пальцами прикасаясь к побледневшим губам мужа.

Антонио вскочил и посмотрел на Анджелу сверху вниз, как будто она была совершенно незнакомым человеком. Это оказалось гораздо ужаснее, чем она ожидала.

- Да что с тобой? - хрипло спросил Антонио. - Ты что, самоубийца, что ли?

Анджела села, обхватив колени, и пробормотала:

- Было слишком...

Из груди Антонио вырвалось нечто отдаленно напоминающее смех.

- Чушь! - взорвался он. - У тебя было семьдесят два часа на то, чтобы принять таблетки!

- Я хотела сказать, было слишком для меня! - воскликнула Анджела. - А если я забеременела, Тоньо? Это было бы как убить Сандрино!

- Ты прекрасно знаешь, что нет! - отрезал он. - Ты же годами принимала таблетки! Какая сейчас была разница? Ведь ты жизнью рискуешь!

- Мне все равно. По крайней мере, я могу быть уверена, что не убью снова своего ребенка.

Антонио побледнел до синевы.

- Ты не убивала своего ребенка! - крикнул он.

- Не хочу больше говорить об этом! - воскликнула Анджела и спрятала лицо в коленях.

- А я хочу. - Антонио приподнял голову жены от колен. - Ты снова все решила, не посоветовавшись со мной!

- Ты заставлял меня принять таблетки. Это был не совет: ты хотел, чтобы я выполнила то, что ты считаешь нужным.

- Так было бы лучше.

С этими словами Антонио выпустил лицо Анджелы и отвернулся.

- Прости... - начала было она, но муж, не слушая ее, пошел в ванную и захлопнул за собой дверь.

Анджела снова спрятала лицо в коленях. Да, Антонио был прав: и зачем она только солгала ему, сказав, что приняла те чертовы таблетки!

Она правда собиралась проглотить их. И лишь поднеся ко рту, поняла, что не может сделать этого. Из-за себя и из-за новой жизни, которая, возможно, уже зародилась в ее теле. Потому выбросила таблетки, а потом солгала мужу, наплевав на последствия.

А может, она на самом деле, не зная этого, лелеет мысль о самоубийстве?.. Нет, смерть здесь ни при чем! Материнский инстинкт, столь же властный, как необходимость дышать, требовал сохранить новую жизнь.

Анджела ничего не могла с этим поделать. Но как заставить мужа понять ее? Собравшись с силами, она встала с постели и направилась в ванную.

Она подошла к душевой кабинке и открыла дверь, из-за которой вырвались клубы пара. Антонио стоял спиной к ней, прижав руки к стройным бедрам, расправив широкие плечи, откинув голову - словно для того, чтобы горячая вода хлестала его по лицу. Вещи грудой валялись в углу.

- Тоньо, - произнесла Анджела. - Нам надо поговорить.

Повернувшись к жене, он смерил ее холодным взглядом золотистых глаз.

- Смотри, не попорти платье, - сказал он и отвернулся.

Анджела стиснула зубы, чувствуя, как внутри закипает гнев. И, не раздумывая, шагнула в кабинку, под струи горячей воды, в чем была - в платье и драгоценностях.

Ага, наконец-то мне удалось удивить тебя! - подумала она, встречая недоверчивый взгляд мужа.

- Тебе все же придется выслушать меня, - сказала она, и Антонио шагнул к стене, освобождая жене место.

Прислонившись к кафелю, он сложил руки на груди и наблюдал, как сверкают бриллианты и как, намокая, красный шелк делается почти прозрачным.

- Ну ладно, - сказал Антонио, - давай поговорим...

- Я - женщина, - заявила ему жена, вздернув подбородок. - И стремление сохранить новую жизнь укоренено в моей душе настолько глубоко, что я предпочту пойти ради этого на смерть!

- Средние века кончились, - мрачно съехидничал Антонио. - Женщины больше не обязаны оставаться рабами своих гормонов.

- Я не о гормонах, а об инстинкте, - уточнила Анджела. - О том самом инстинкте, который заставляет мужчин оплодотворять женщин!

- Опять-таки мужчины тоже не обязаны быть рабами этого самого инстинкта. Есть такая вещь, называется безопасный секс - одно удовольствие, и никаких детей.

- А ты что, всегда пользуешься презервативами? - спросила Анджела.

У Антонио дернулась челюсть, словно его ударили в зубы.

- Нет, ты предоставил заботу о предохранении мне. Значит, если что-то не сработает, это мои проблемы.

- Но не с риском же для твоей жизни! - возразил Антонио.

- Ты сам сказал. Это моя жизнь. Возможно, я рискую, а возможно, и нет. Шансы - половина на половину.

- Ради Бога, Анхела! - не выдержал Антонио. - Твоя мать умерла родами!

В глазах Анджелы блеснули слезы.

- А я и не говорю, будто мне не страшно, - прошептала она.

Выругавшись, Антонио выключил воду и прижал жену к себе.

- Глупая ты женщина, - произнес он, но слова его не звучали грубо. Как ты могла решиться на такое, когда мы только-только начали узнавать друг друга?

- Я хотела, чтобы ты не сердился на меня, а был мне опорой, прошептала Анджела.

- Договорились, - пообещал Антонио. - Но не прямо сейчас. Сейчас мне больше всего хочется придушить тебя на месте за такие фокусы!

Анджела сквозь слезы взглянула на мужа и улыбнулась.

- Тебе не кажется, что ты сам себе противоречишь?

Антонио фыркнул и поцеловал жену. Потом расстегнул молнию красного платья и, бросив его валяться мокрой грудой в душевой кабинке, вывел Анджелу наружу. Взяв с вешалки полотенце, он принялся вытирать жену.

- Может, обойдется, - примирительно произнесла Анджела.

- С нашим-то послужным списком? Ты беременна, миа кара, - вздохнул Антонио, закутывая жену в полотенце. - Мы с тобой это прекрасно знаем безо всяких анализов.

Он обмотал вокруг себя еще одно полотенце и за руку повел жену в спальню.

- Я люблю тебя, - нерешительно произнесла Анджела, словно извиняясь, и эти слова оказались последней каплей: Антонио схватил ее за плечи и потряс.

- Ты не заслуживаешь моей доброты, - рявкнул он. - Ты все время споришь со мной, заставляешь меня мучиться, а я продолжаю любить тебя! Ты мне не веришь, бросаешь меня, не даешь видеться с сыном, а я все равно люблю тебя!

- Я не знала...

- Зато теперь знаешь! И что получается? Только я вернул тебя в мой дом, в мою постель, в мою жизнь, как ты заявляешь, что ценишь свою жизнь меньше, чем я!

- Все не так просто...

- С моей точки зрения все выглядит именно так! Но теперь ты будешь вести себя так, как я скажу. Договорились?

И Антонио снова тряхнул жену за плечи.

- Да, - покорно ответила Анджела.

- Никакой идиотской работы! Никаких попыток отстоять свою дурацкую независимость! Ты теперь будешь отдыхать, когда я скажу, есть и спать, когда велю!

- Да ты просто деспот... - произнесла Анджела.

- В самом деле? - откликнулся Антонио. - Вот поживешь девять месяцев со мной в качестве тюремщика, тогда поймешь, что такое настоящий деспот!

- Звучит весьма... соблазнительно.

И зеленые глаза Анджелы подозрительно блеснули.

- А вот про секс тебе придется забыть, - заявил Антонио жене.

- Ты что, издеваешься? - возмутилась Анджела.

- Будешь вести себя как сказано! - отрезал он.

Глаза Анджелы вспыхнули, она сорвала с себя и с мужа полотенца, а потом изо всех сил толкнула Антонио на кровать.

- Я хочу тебя прямо сейчас! - воскликнула она, падая на мужа и целуя, чтобы не дать ему возразить...

Когда все кончилось, Антонио прошептал:

- Ты права, ведьмочка моя...

- Вот и славно, - отозвалась Анджела. - Я люблю тебя. Ты любишь меня. Меня это ужасно возбуждает! Ну как, будешь еще выступать или займемся любовью? Только имей в виду, воевать со мной теперь нельзя...

***

Восемь месяцев спустя Анджела, разлегшись в шезлонге, читала книгу, пока Санди плескался в бассейне. Стоял апрель, но потеплело лишь недавно. Когда из-за дома показался Антонио, Анджела отложила книгу и села.

- Ты сегодня рано, - ответила она, подставляя щеку для поцелуя.

- У меня новости для тебя. Но сначала скажи, как себя чувствуют мои девочки?

Анджела улыбнулась, когда Антонио положил руку ей на живот. Они выяснили пол ребенка, как только это представилось возможным, так что Эухения Исабель очень быстро стала для всех еще одним членом семьи, как будто уже лежала в колыбели, а не во чреве матери. Как ни странно, на этот раз беременность Анджелы проходила почти без осложнений.

- Девочки себя чувствуют прекрасно, - уверила Анджела Антонио. - Что это ты принес? - спросила она, когда муж положил ей на колени официального вида документ с большими красными печатями.

- Ты ведь умеешь читать по-испански...

И Антонио носком ботинка подтолкнул к бассейну красно-белый мяч.

Пока они с сыном играли, Анджела прочла бумагу.

- Значит, она все же уступила тебе и продала свои акции...

- Угу, - буркнул Антонио с выражением угрюмого удовлетворения. - Когда наша дочь появится на свет, эти акции будут переписаны на ее имя.

- Не Санди? - спросила Анджела. Антонио покачал головой.

- У него уже есть свой пакет акций. И потому... - Антонио наклонился и снова погладил живот жены, - эти акции перейдут к Эухении Исабель. А Каридад будет забыта раз и навсегда.

Анджела вздохнула, подумав о женщине, которая работала теперь в Нью-Йорке и, надо думать, излечилась от своей болезненной страсти стать доньей Валера, раз продала свои акции.

- Пора выгнать Санди из воды, пока он не простыл, - проговорила Анджела.

Антонио кивнул.

- Сандро! - крикнул он. - Вылезай и помоги мне поднять маму из шезлонга! Ей пора отдохнуть.

- Отдохнуть... - усмехнулась Анджела, глядя на сына. - Я только и делаю, что отдыхаю.

- Сама виновата, - улыбнулся Антонио. - Но не грусти, в этот раз я составлю тебе компанию.

И супруги весело рассмеялись.