"Владычица снов. Книга вторая" - читать интересную книгу автора (Уайли Джонатан)

Глава 53

В этот же день начался и целый ряд других походов.

Армии наемников в сопровождении кучки местных искателей приключений и разношерстного сброда вышли из южных гаваней в сторону Риано. Из другого конца страны туда же направились воинственные братья, покинув монастырский полуостров, который так долго служил им пристанищем. Ликование, охватившее их во время прощального форума, не оставляло их и в дороге, и гром конских копыт, казалось, отстукивал ритм их девиза: «Наш час настал».

Только их кони — огромные черные жеребцы особо выведенной породы — могли нести на себе столь странных наездников. Любое другое существо, человек или животное, попадавшееся им по дороге, испуганно шарахалось в сторону, едва завидев эти зловещие фигуры. Лишь руки и лица были видны из-под монашеских одеяний, но и этого хватало, чтобы понять, что перед тобою не совсем люди или вовсе не люди. Кожа цвета древних пергаментов туго обтягивала практически лишенные плоти черепа — эти люди напоминали мертвецов, восставших из-под соли. Сами по себе эти лица были скорее подобны призракам и своей особой таинственностью внушали настоящий ужас. В кавалькаде мчалось около пятидесяти монахов, и сам воздух вокруг них, казалось, трещал искрами, заряженный выплесками злобной энергии, которая и обращала в бегство любого зазевавшегося. Рядом с ними мир замирал, а провожало их долгое и томительное молчание.

Во главе отряда скакал старейший из них; его точеная осанка и лихость, с которой он держался в седле, никак не вязались с его хрупкой внешностью. В душе настоятель ликовал: наконец-то они получат воздаяние за многовековое терпение.

Он знал, что его предшественники предвидели наступление этого часа, но все равно казалось просто немыслимым, что древний договор, некогда заключенный давным-давно умершим королем, теперь наконец-то должен был вступить в силу. И все-таки это было именно так! Условия — совпадения которых пришлось ждать так невыносимо долго — наконец-то исполнятся и окончательно совпадут в ближайшие несколько дней. Начиналась война, теперь это было уже неизбежно; огромная армия вторглась из-за моря; могущество самих братьев достигло своего пика; согласно всем донесениям, соль была идеально готовой к началу событий; и наконец, Эренией правил король, не имеющий наследника. Паутина оказалась благосклонна к их начинанию — она развернулась в нужную сторону. Победа будет за ними.

Наконец-то они захватят верховную власть, станут свитой богоравного короля и обретут наивысший дар — бессмертие!

В то же самое утро войско Монфора выступило из Гарадуна в первый дневной переход на пути в Крайнее Поле. После исхода войска в городе наступила непривычная тишина, оставшиеся в столице прониклись ожиданием, замешанным на страхе. Многие бежали из города, надеясь найти где-нибудь более надежный приют. В Гарадуне теперь не говорили, а только перешептывались.

Гален выехал с группой кавалеристов под началом капитана Элларда. Капитан, взяв юношу под свое крыло, расспрашивал его о жизни в Крайнем Поле, о соляных равнинах и о приключениях археологов. Гален, в свою очередь, не мог скрыть удивления многочисленностью Монфорова войска. Он провожал глазами бесконечные колонны, выступающие одна за другой, и пытался хотя бы примерно определить, сколько же воинов составляют эту исполинскую многотысяченожку, но вскоре оставил это занятие как совершенно безнадежное.

Войско состояло главным образом из пехоты, поэтому марш-бросок проходил довольно медленно. Войско шло, поднимая в воздух тучи пыли и производя невероятный шум, жители деревень и придорожных городков встречали и провожали воинов суровым и тревожным молчанием: все понимали, какие напасти неизбежно принесут события, начавшиеся этим походом. А Гален думал о том, как отнесутся к вступлению войска в его родном городе.

День тянулся без перемен, марш утратил для Галена новизну, и он обратился мыслями к собственным надеждам и страхам. Прошло уже больше двух месяцев, как юноша расстался с Эмер, и ему страстно хотелось обнять ее вновь. И конечно, он тревожился, не грозит ли ей какая-нибудь опасность.

Гален был не единственным участником похода, которого одолевали мысли об одной из обитательниц Крайнего Поля. Вопреки множеству самых неотложных забот, Монфор мысленно тянулся к Ребекке и то и дело вспоминал их беседу в саду своего дворца. Почему, думал он, ему так понравилось ее общество, почему ему было с ней так хорошо? И как она там сказала? «Предания иногда способны поведать о настоящем больше, чем о прошлом». Вспомнив эти слова, король улыбнулся. «Что за вздор», — подумал он, невольно позавидовав искренним заблуждениям нежной юности.

И теперь, отправляясь в родной город Ребекки — отправляясь на войну, король, естественно, навсегда изменит всю ее жизнь, — Монфор надеялся, что не ошибся, посчитав девушку — при всей ее молодости — человеком, способным позаботиться о себе самой. Его вера в успех собственного дела была не поколеблена, но ему не хотелось бы, чтобы эта девушка пала жертвой начатой им борьбы.

На протяжении всего дня Монфору поступали донесения из различных частей его широко раскинувшихся и разделенных друг от друга владений. Но одного важного донесения он так и не получил, одного голоса так и не услышал — и именно того, которого ему хотелось услышать сильнее всего.

«Таррант, — думал он, — если обещанная тобой помощь опоздает, то все пропало. А я даже не знаю, где ты!»

Отряд Тарранта состоял из девяти человек, включая его самого, теперь к ним присоединились и две девицы. Вопреки явной молодости многих из этих мужчин, все они были ветеранами бесчисленных шпионских вылазок, и Таррант без оглядки доверил бы любому из них собственную жизнь. Кое-кто из них прятался в толпе на партии в «живые шахматы», которую играла Ребекка, и все они с удовольствием познакомились с ней. Тарранту не составило труда убедить их в том, что для ее спасения стоит рискнуть жизнью.

Лишь удостоверившись, что они могут позволить себе небольшую передышку, Таррант объявил привал. Хотя налет на замок обошелся без потерь, в отряде имелись раненые, о которых следовало позаботиться, да и у Эмер кровоточила щека. Ее лицо чудовищно распухло, глаз заплыл, вокруг него по щеке растекся чернильно-черный синяк. Пайк смазал порез каким-то снадобьем, а Таррант вручил девушке фляжку.

— Вот, выпей, — предложил он. — Болеть будет поменьше. Но только не переусердствуй. Тебе еще скакать и скакать.

Эмер сделала глоток и чуть было не задохнулась. Хотела было вернуть фляжку, но Таррант жестом приказал ей выпить еще. Она ухмыльнулась и тут же скривилась от острой боли в скуле.

— Ты ведь не хочешь напоить честную девушку до полного бесчувствия, верно? — ехидно поинтересовалась она.

— У меня самые серьезные намерения, — отшутился Таррант, радуясь, что подруга Ребекки держится такой молодчиной. — А что это с тобой?

— Крэнн, — с отвращением пробормотала Ребекка.

— Могло быть и хуже, — отмахнулась Эмер. — По меньшей мере хоть не помру. Ну, не буду такой хорошенькой. А в моем нынешнем виде, напьюсь я или нет, никто на мою честь все равно не покусится!

Впрочем, шутка выдалась мрачноватой.

— Да что вообще происходит? — спросила Ребекка у Тарранта.

За Эмер можно было больше не беспокоиться, и Ребекка задумалась над происходящим в родном краю.

— Насколько я понимаю, не одно только ваше очарование привлекло Фарранда и Крэнна в Крайнее Поле, — подмигнул ей Таррант. Ребекка даже не улыбнулась, поэтому он торопливо продолжил: — Они решили захватить баронат силой, хотя я, честно говоря, не знаю почему. Действовали они очень хитро. Любое выступление значительного войска не осталось бы для нас незамеченным, поэтому они, рассредоточившись, пробрались сюда малыми отрядами, а затем, собрав их в один кулак, нанесли удар. За одним из этих отрядов мы пустили «хвост», но лишь в самый последний момент поняли, что происходит. Еще хорошо, что мы поспели более или менее вовремя.

— И не говори, — вскользь заметила Эмер.

— Но ведь на этом дело не кончится, верно? — предельно серьезно спросила Ребекка. — Не пошли бы они на такие хлопоты, не стань это лишь первой частью крупной кампании.

Пайк кивнул.

— Да и Фарранд не привык выглядеть таким лисом, — заметил он.

— Вы не знаете, что случилось с моим отцом? — вдруг вспомнила Ребекка.

— Нет. Мы можем только предполагать, что его взяли в плен, — вздохнул Таррант. — Никто из нас не видел барона, хотя его воины, надо признать, оказали большее сопротивление, чем от них можно было ожидать.

— Не думаю, чтобы у них имелся другой выбор, — вставил Пайк. — Крэнн жаждал крови. Он бы испытал страшное разочарование, если бы гарнизон замка сдался без боя.

— Что, наряду с прочим, означает, что теперь, добившись своей первой цели, они перестанут действовать исподтишка, — задумчиво проговорил Таррант. — Теперь события должны развиваться с каждым часом, иначе вся их предварительная подготовка лопнет как пузырь.

— Или это так, или Фарранд больше не в силах удерживать Крэнна на поводке, — сухо произнес Пайк.

— Будем надеяться, что причина заключается именно в этом, — пожал плечами Таррант. — Иначе нам следовало бы поскорее известить о происшедшем столицу.

— А куда мы сейчас направляемся? — осведомилась Эмер.

Таррант вопросительно посмотрел на Пайка.

— В Кэслмейн? — предположил он, и его помощник кивнул. Вновь обратившись к девушкам, Таррант пояснил: — Это маленький баронат на северо-востоке. Там вы будете в полной безопасности, и мне хочется доставить вас туда как можно быстрее. Как, вы уже отдохнули?

И вот они продолжили путь под покровом тьмы, Устраивая лишь краткие привалы, чтобы освежиться и дать передохнуть лошадям. На следующий день все складывалось точно так же: на редкость нудная скачка после столь драматических событий в Крайнем Поле. К полудню и Ребекка, и Эмер уже испытывали сильнейшую усталость, причем у второй по-прежнему отчаянно болело все лицо. Поэтому они так и обрадовались, когда, уже в сумерках, Таррант показал им городок Кэслмейн, до которого оставалось каких-то поллиги. Их радость стала еще сильнее, когда на окраине городка они разглядели ярмарочные балаганы.

— Интересно, это та же самая ярмарка?

Прищурив здоровый глаз, Эмер поглядела вдаль.

— Наверное, — протянула Ребекка. — Но при таком свете точно не скажешь. — Хотя по какому-то наитию она и поняла, что это именно та ярмарка.

— Значит, они повернули обратно. Интересно, зачем? — удивилась Эмер.

Ребекка ничего не ответила. Она глядела вдаль, мысленно прикидывая возможные варианты развития событий. «Мне удастся вновь потолковать с Санчией, — подумала она. — И получить от нее кое-какие ответы». Она вспомнила собственные вещие слова, обращенные к Эмер за мгновение до того, как к ней в покои ворвался Крэнн. «Теперь все пойдет именно так, как мне этого хочется». И подумала о том, суждено ли сбыться ее предсказанию. Шок, вызванный внезапным появлением Крэнна, конечно, оказался ужасен, но чудесное спасение сейчас, задним числом, не могло не показаться даже чересчур чудесным. И ей подумалось, что, возможно, сама судьба привела ее в город, в котором разбила свои шатры ярмарка, вместе с которой скитается по свету Санчия, и тут же ей страшно захотелось как можно скорее повидаться с Прядущей Сновидения. «Мне столько всего нужно ей рассказать».

Правда, Таррант настоял на том, что у нее есть и более неотложные дела. И Ребекка слишком устала, чтобы пускаться с ним в долгие споры. Поэтому вся кавалькада проследовала прямо в замок, расположенный в самом центре городка. Лишь въехав во двор и спешившись, Ребекка позволила себе оглядеться по сторонам. Здешний замок был куда меньше отцовского, но в несравненно лучшем состоянии, к тому же и стены и башни составляли одно гармоническое целое. Все здесь дышало чистотой и порядком, чем разительно отличалось от того, к чему она привыкла у себя дома. И она подумала о том, каков должен быть хозяин этого замка. Впрочем, скоро она это узнала.

Барон Локк предстал перед ними и сердечно поздоровался с Таррантом, который тут же познакомил его с обеими своими подопечными и рассказал о том, что случилось в Крайнем Поле. Барон оказался низеньким толстячком, одетым, на вкус Ребекки, чересчур броско. Он носил чрезвычайно ухоженную бородку, и его синие глазки смотрели внимательно и пытливо. Чудовищный поступок Фарранда привел его в крайнее возмущение, что же касается обеих девиц, то он настоял на том, чтобы они немедленно отправились в гостевые покои и как следует отдохнули. Эмер была такому решению разве только что не счастлива. Рана, пусть и удачно заживающая, причиняла девушке постоянную боль, в результате которой у нее разыгралась и мигрень. Она просто грезила о мягкой постели и спокойном сне. Ребекка отправилась в гостевые покои не столь охотно, но смирилась с этим ради подруги.

Локк нашел ее желание посетить ярмарку странным и мелким, отчасти даже столь юной особе неподобающим, а у Ребекки не было ни сил, ни выдержки для пространных объяснений. Эмер сочувственно поглядывала на подругу, но и у нее сейчас не хватило духу прийти Ребекке на помощь.

— Ярмарка от вас и завтра никуда не денется, — радостно заверил девиц Локк. — Успеете натешиться вволю.

Таррант проводил Ребекку и Эмер в уготованную им на двоих комнату и воспользовался этой оказией, чтобы сделать некоторые пояснения.

— Локк чудесный человек, — шепнул он им. — Однако он совершенно не понимает женщин. Его жена умерла давным-давно, а все его дети уродились сыновьями.

Ребекка, устыдившись своих непочтительных мыслей о несчастном вдовце, промолчала. В конце концов барон принял ее под свой кров — и она была благодарна ему за это.

— Можно подумать, нам обеим всего по пять лет, — вздохнула Эмер, оставшись наедине с подругой. — Если так пойдет и дальше, нам захочется, чтобы нас спасли и отсюда!

Утро принесло известия о выступлении Монфора с войском и о неизбежности войны. Хотя такой поворот событий и нельзя было назвать неожиданным, всем поневоле стало страшно. Одно дело — знать, что война рано или поздно, но все-таки случится, другое — услышать, по сути дела, об ее начале. Таррант старался держаться бодро, но от Ребекки с Эмер не укрылась тень тревоги в его умных синих глазах. Они сидели у себя в комнате, уже приняв ванну и переодевшись в платья с чужого плеча. Вместе с нарядами Локк прислал им записку с извинениями по поводу того, что эти платья так бедны, и с пояснениями, что подходящий размер удалось отыскать только у служанок.

— Вы поедете? — прямо спросила Ребекка.

— Конечно, — ответил Таррант. — Разумеется, я предпочел бы остаться здесь, в вашем обществе, но долг есть долг.

Он улыбнулся Ребекке, и она грустно кивнула ему в ответ, невольно подумав о том, суждено ли им еще увидеться. Война затронула столько тайных пружин; возможно, одна из них проходила и через ее сердце…

— А где вы собираетесь присоединиться к войску? — поинтересовалась она, прерывая внезапное и не слишком приятное молчание.

— Не знаю. — Он пожал плечами. — Сперва надо повидаться с кое-какими другими беглецами из Крайнего Поля.

— С кем же?

— А вам известно, где сейчас Гален? — вставила свой вопрос Эмер прежде, чем Таррант успел ответить Ребекке.

Офицер покачал головой — и девушка на глазах сникла, что вообще-то было ей вовсе не свойственно. Хороший сон придал ей сил, мигрень прошла, даже щека уже не выглядела столь ужасно, хотя глаз, по ее собственному выражению, походил на «закат грозовым вечером, написанный кистью безумного художника». Тем не менее она тосковала, что нельзя было объяснить одной только тревогою как за отца, так и за собственное неопределенное будущее.

— А что делать нам? — после некоторой паузы задумалась Ребекка.

— Оставайтесь здесь, — посоветовал Таррант. — Кэслмейн более или менее в безопасности, а все новости я буду вам сообщать.

— Если Локк позволит нам выслушивать их, — угрюмо заметила Эмер.

— Не сердитесь на него, — попросил Таррант. — Он человек добрый и хороший. И одинокий — его сыновья уже отправились на войну. Ему придется по душе ваше общество.

Девушки переглянулись.

— Но если он не пустит нас на ярмарку… — начала Ребекка.

Таррант рассмеялся:

— С какой стати? Но я не понимаю, почему это так важно для вас.

— Это долгая история.

— Тогда отложим ее на другой раз. Мне пора.

Он поклонился и вышел и уже прямо в коридоре начал на ходу раздавать какие-то распоряжения. Девушки пару минут посидели молча, пытаясь разобраться в происходящем, которое уже грозило отбросить зловещую тень и на их жизни. Затем они переглянулись.

— На ярмарку! — воскликнули они хором.

Выбраться из замка оказалось проще, чем они ожидали. Замковый двор сплошь заполонили люди и лошади — это отряд под предводительством Тарранта готовился к выступлению в поход. Под шумок Ребекка и Эмер просто-напросто пробрались к воротам и покинули замок. Никто не обратил внимания на двух девушек, одетых в платья служанок, и скоро они уже шли по непривычно тихим улицам города на окраину, где и разбила свои шатры ярмарка.

— Все сегодня выглядит как-то по-другому, — оглядываясь по сторонам, заметила Ребекка.

— Им стало известно о войне, — ответила Эмер. — Такие новости в кармане не утаишь.

Кэслмейн был таким мирным провинциальным городком, что мысль о войне казалась здесь просто дикой, и тем не менее атмосфера на городских улицах напоминала затишье перед летней грозой. Так или иначе, жизнь всех обитателей городка непременно должны были изменить назревающие и уже начавшиеся события.

Ребекка миновала незримую черту, за которой начинались угодья ярмарки, и почувствовала, как кровь быстрее побежала по жилам. Она взволнованно заглядывала в каждый проход между фургонами и балаганами, надеясь найти вывеску или какой-нибудь знак, по которым можно было бы определить, как пройти к шатру Санчии, но ничего подобного не видела. И все же Ребекка была уверена в том, что это та же самая ярмарка, недаром все здесь было таким похожим или даже знакомым, и только Прядущую Сновидения нигде не было видно. Ребекка самую малость подрастерялась.

На ярмарке было немного народу, да и те, что были, занимались своими делами, не обращая на двух посетительниц никакого внимания. В конце концов Ребекка решила, что пришла пора прибегнуть к посторонней помощи, и подошла к бледнолицей женщине, присевшей на облучок собственного фургона.

— Простите меня, — почему-то разнервничавшись, начала она. — Не покажете ли вы мне, как пройти к шатру Санчии?

Женщина как-то странно посмотрела на нее, но ничего не ответила, и Ребекка забеспокоилась еще сильнее.

— Прядущая Сновидения, — пояснила она.

— Санчия умерла, — сухо сказала женщина.

— Нет!

Все надежды Ребекки вновь лопнули, и мир вокруг нее преобразился. Жестокое и непригодное для жизни место. «Но почему? — в отчаянии думала она. — Ведь еще несколько дней назад она была жива! А сейчас, когда она мне так понадобилась…»

Женщина сузившимися глазами смотрела на растерявшуюся девушку.

— Тебя зовут Ребекка? — спросила она вдруг.

— Да.

— Тогда пошли со мной. — По лицу у женщины медленно расплылась улыбка. — Мы тебя ждем.