"Гонки по паутине" - читать интересную книгу автора (Уайлд Томас, Желязны Роджер)

Глава 1

Большой корабль класса пять звезд содрогнулся и вздыбился с упрямством, удивившим Майка Мюррея, который вел его через турбулентный поток. Заскрипели и с шипением самортизировали противоударные устройства, прогнулись и со зловещим звуком распрямились торсионы.

– Только не развались! – усмехнулся Майк.

Едва достигнув грува – зоны наиболее плавно текущего пространства, – корабль тут же угомонился. Чтобы компенсировать потерю скорости, Майк сильнее надавил на газ; массивный корабль перекосило, и он резко рванулся вперед. Запели на разное лады предупредительные сирены, и от компьютера двигателя на круговую панель в пилотном отсеке стали поступать тревожные сообщения:

– ПОВЫШЕННАЯ ТЕМПЕРАТУРА, ПЕРЕГРЕВ ТОПЛИВНЫХ НАСОСОВ, РАДИАТОР – НА МАКСИМУМЕ. Майк убрал звуковой сигнал.

– Внимание, – просипел корабль сварливым женским голосом. -Внимание.

Экраны технического состояния потускнели, выделяя критическое сообщение:

– НЕОБХОДИМО ПЕРЕКЛЮЧЕНИЕ ДВИГАТЕЛЯ НА РУЧНОЕ УПРАВЛЕНИЕ.

– Черт... – Майк отжал педаль. Большинство сообщений тут же погасло.

Майк направил корабль к свободной центральной линии испытательного трека спидвея, нетерпеливо поглядывая на панель. Погасли еще несколько предупредительных огоньков, остались единицы. Он треснул по панели затянутой в перчатку рукой. Погас один огонек; добавились два новых.

– О боже...

Он уже представлял себе, как владелец корабля спрашивает:

– Тебе обязательно надо было крушить наш новый корабль?

Майк запустил процесс диагностики систем, и дополнительный технический экран заполнили жалобы: расшаталась турбошахта топливного насоса номер восемь, индикатор пожарной тревоги сигнализировал о пожаре в нижнем левом астронавигационном отсеке (хотя два остальных дымоуловителя советовали благополучно забыть об этом), инфракрасная видеокамера заднего обзора отключилась в ожидании новых вводных. Майк облегченно улыбнулся. Корабль делал из мухи слона: никаких серьезных проблем не было.

По линии внешней связи донеслось бульканье, затем рык:

– Все на этом, Мюррей. Возвращайтесь.

– Уже?

У него еще оставалось топливо.

– Твое время истекло.

Майк обдумал положение, вспомнив, о чем говорил ему Джесс Бландо. Когда тебя пробуют на место второго пилота в гоночной команде спидвея, продемонстрировать немного агрессии – не обязательно такая уж плохая мысль.

– Мюррей?

– Здесь я.

Вопрос заключался в том, какой процент агрессии допустим при этом. Майк усмехнулся и увеличил тягу, пока все четыре аварийных датчика двигателя не вознеслись до верхней отметки.

– Мюррей?

Жидкостные топливные баки быстро пустели, ядерное топливо истекало, превращаясь в кипящую плазму, выбрасываемую соплами корабля.

– Чем вы занимаетесь, Мюррей? Корабль летел все быстрее и быстрее, балансируя в груве испытательного трека.

– Мюррей, отвечайте! – заорал инспектор. – Чем вы там, черт возьми, занимаетесь?

– Э... провожу тест на экономию топлива.

Майка все сильнее и сильнее вжимало назад растущим ускорением. Шесть g... семь... семь с половиной... ускорение плотно вдавило его в пластиковую спинку кресла. Дыхание участилось, лицевой щиток шлема защитного комбинезона запотел изнутри. Графы топлива поколебались на одном уровне и упали, шкала на дисплее стала резко меняться по мере приближения корабля к концу трассы. Звуковой сигнал с панели управления.

НИЗКИЙ УРОВЕНЬ ТОПЛИВА.

Он давил на газ до тех пор, пока вой сирены не сделался постоянным, и только хмыкнул, когда ремни безопасности автоматически вжали его в кресло. В уголках губ заиграла улыбка. По-видимому, кораблю казалось, что катастрофа неминуема.

– Внимание, – сказал корабль. – Внимание. ВНИМАНИЕ.

Кряканье из наушников:

– Черт возьми, малыш! Гони назад!

– Ладно-ладно, – отозвался Майк, оценивая свою позицию по экрану.

– Вы, ребята, сильно торопитесь. – Означенный испытательный трек освещался ярко-желтым сиянием Клипсиса. Питфол находился подальше, его орбита прямо-таки вгрызалась в диск звезды. – Я скажу вам, что собираюсь делать. Я собираюсь срезать дистанцию.

Майк качнул рычаг управления в сторону. Корабль, вздрогнув, со скрипом преодолел силу сопротивления. Экран переднего обзора показывал компьютерное изображение желтой звезды под ним, его курс и пространственные координаты высвечивались в дополнительном окошке.

– Мюррей! Не делай этого!

Майк в считанные секунды пересек трек и пронзил мерцающую стену подпространственного туннеля. Невероятно – корабль вынырнул с противоположной стороны и направился к центру близлежащей звезды.

– Поехали, детка. Прямо через...

Сделать это ему так и не удалось.

Прежде чем корабль соприкоснулся с изрытой поверхностью Клипсиса, звезда растворилась со звуком отдираемого от нежной кожи пластыря. Корабль умер.

Тотчас же суровые руки выхватили Майка с сиденья. Он захохотал.

– Это просто шутка!

– Шутка? Шутка?

– Только и всего, – оправдывался Майк. – Я лишь хотел проверить, насколько его хватит.

Ответственный за тренажер меркек складывал компьютерные распечатки в стопку на столе рядом с терминалом.

– Да ты запорол компьютер. Ты этого хотел?

– Я сожалею.

– Сожалеешь? – закричал тот, повернувшись на стуле. Он выглядел человеческим воплощением вареного рака. Меркеки всегда так выглядели. – Ты что, считаешь, что отделаешься так просто?

– Нет, конечно, нет, – смутился Майк, не переставая думать: «Это же шутка, слышишь... просто шутка...»

Меркек рассерженно посмотрел на него и отвернулся к компьютеру. Он перезагрузил его, впечатал код на клавиатуре. Майк наблюдал, как экран заполнился буквами и цифрами, затем очистился.

– Сечешь, Керк? – бросил один из плоскоголовых компьютерных техников. Другой кивнул и потянулся к телефону.

– Я не предполагал, что такое может случиться, – промямлил Майк.

Меркек все еще напоминал вареного рака.

– Ты хочешь сказать, что планировал это? Майк подкупающе улыбнулся, пробуя выкрутиться с помощью лести.

– Ну, мне рассказывали, что ваш тренажер практически безупречен. – Ничего. Никакого ответа. Майк чувствовал, что теряет убедительность. – И... э, мне казалось, что такой возможности мне больше никогда не представится... я имею в виду пролететь на сверхсветовой скорости сквозь стену подпространственного туннеля в реальной жизни...

Меркек улыбнулся, но без тени юмора.

– Что ж, вперед, попробуй как-нибудь.

Ожидая в офисе назначенной встречи, Майк уже начал волноваться, как бы этот маленький трюк не вышел ему боком. Если ответственный меркек вздумает доложить о неполадках в тренажере. Майку конец. Бесподобно – еще один замечательный способ разрушить то, что осталось от его карьеры гонщика. Теперь ему позволялось выходить на трек спидвея только на чистильщике, чтобы подобрать мусор. Муниципальная служба Питфола: тяжелая работа, низкая оплата, и казенных стрижек хоть отбавляй.

Майк провел рукой по своим коротко стриженным волосам. Еще раз спасибо вам.

– Уже недолго, – сказала секретарь – эффектная темноволосая райкеллианка с красным лицом, припудренным серебристыми блестками. Макияж или кожное заболевание – поди разбери.

– Спасибо, – поблагодарил он, утопая в мягком кожаном кресле. Что-то легонько ущипнуло его за ухо. Майк оглянулся и обнаружил свисающее из настенного горшка растение. Растение выглядело изголодавшимся, так что Майк счел за лучшее отодвинуться подальше.

Даже без враждебной лианы интерьерчик у помещения был пугающим: стены, обшитые настоящим деревом, и темная, из твердых пород мебель, подлинность которой подтверждалась исходящим от нее древесным ароматом. Все это было доставлено – за сумасшедшие деньги – с Энигмы или с Паломара-2. Или даже с Земли.

Показное расточительство, как сказал бы Джесс Бландо. И он собирается устроиться на работу в Синдикат Гэйяры? Зачем ему это вообще... не считая денег, получения квалификации мастера и возможности летать на одном из Больших Кораблей, от одного вида которых он всю ночь пускал во сне слюни...

Что верно, то верно. Но, за исключением всего вышеперечисленного, сдались ему эти недоумки. Так что если им не понравился его агрессивный стиль вождения на спидвее, пускай идут к...

– Можете войти, – позвала секретарь. Майк вздрогнул и поднял глаза.

– Простите? – Он вынырнул из-под пурпурного растения, которое потянулось за ним вдоль кресла.

– Ваша очередь, мистер Мюррей. – Ее лицо блеснуло серебром.

– Спасибо.

Майк встал, и она, улыбаясь, кивнула в сторону внутренней двери. Зубы у нее были длинные и черные.

Майк засмотрелся на них и споткнулся о порог отъехавшей двери, едва не растянувшись на полу.

Чудесное начало, малыш.

– Простите, – сказал Майк, озираясь по сторонам. И здесь деревянные панели, толстый ковер, топографические изображения гоночных кораблей. Слава богу, никаких голодных растений. Майку удалось без приключений сесть на свой стул. Лысеющий человечек за столом был не совсем тем, кого Майк ожидал увидеть. В своем воображении он рисовал скопище снобов, смеривающих его небрежным взглядом.

– Меняг зовут Райнхарт Уил, – представился мужчина. – Я налоговый бухгалтер Синдиката Гэйяры.

Майк кивнул, пытаясь уразуметь сей последний выверт.

– А... почему я разговариваю с...

– Понятия не имею, – откровенно признался Уил. – По мне, так им бы следовало нанять несколько специалистов по связям с общественностью особенно с тех пор, как мы взвалили на себя организацию этих соревнований «Через подпространство – к мастеру». Резонанс был просто...

– Так значит, это верно?

– О да, это верно, э... – он поискал на столе заявление, -...Майк. Из учеников в мастера одним головокружительным прыжком. Всем хочется попробовать. Это ведь часть Трехсотлетней.

Майк кивнул и улыбнулся, надеясь, что мужчина имел в виду Трехсотлетний Юбилей Клипсиса. Уточнять это, дабы не выглядеть идиотом, он не собирался.

– А моя квалификация подходит?

– В порядке, – сказал Уил. Он прочистил горло и начал считать на пальцах. – Планируется три серии отборочных соревнований – три вида разных гонок. Это гонка по прямой, одиночная гонка по кругу и кое-что, называемое «загрязнение окружающей среды», но я не знаю, что это такое...

– И если мне удастся пройти все, то я полечу на Большом Корабле?

– Да, в Трехсотлетней «Классик». Все без умолку болтают об этом, но я еще толком не разобрался. Что-то насчет коммерческих трасс...

– Гонка через всю систему. Сначала на треке, затем на межпланетных трассах. Для этой гонки всех времен и народов собираются полностью перекрыть обычное движение.

– Это еще зачем? – спросил Райнхарт Уил. – Мне казалось, вас, гонщиков, устраивает наворачивать круги на ваших маленьких треках. Майк улыбнулся.

Маленькие треки... как же. Протяженность некоторых из них составляла почти четыре миллиарда километров.

– Время от времени не помешает немного разнообразия, – сказал он.

– Полагаю, что так, – согласился Уил. – В любом случае, насколько тебе известно, в Трехсотлетней будут участвовать корабли класса пять звезд. Ты когда-нибудь летал на таком?

– Только в вашем имитаторе.

– Ах, да.

Райнхарт Уил взглянул на встроенный в поверхность стола экранчик.

– Вижу, что ты разбился.

– Ну...

– Ты разбился и умер. И что гораздо важнее, ты в щепки разнес корабль стоимостью десять с половиной миллионов межзвездных йен.

– Это было просто шуткой.

Райнхарт Уил вытаращился на Майка, будто тот заговорил на каком-то инопланетном наречии.

– Шуткой?

– Ну, это же происходило в имитаторе.

– Да, а что, если ты решишь так пошутить, пилотируя наш настоящий корабль?

– Это маловероятно. Уила эти слова озадачили.

– Насколько вероятно, точнее?

Майк выпрямился в кресле и состроил серьезную мину.

– Поверьте мне, сэр. Я никогда не сделаю этого. – Уил пялился на него так долго, что Майк не выдержал и рассмеялся. – Ну, может быть, всего разочек. Райнхарт Уил покачал головой.

– Им действительно следовало нанять людей из службы по связям с общественностью для этих интервью. Я просто не в состоянии понять пилотов. Майк кивнул... и снова расхохотался. Попробовал закусить губу. Не помогло.

Зазвенел видеофон, и Уил снял трубку.

– Да, мистер Гэйяра. – Экран остался пустым. Майк воспользовался передышкой, чтобы внутренне собраться. Будь серьезным. Не отпускай своих шуточек. Проявляй ответственность. Не таращься на человека, когда он разговаривает по видеофону, даже если рожа у него кислая и он при этом лебезит перед своим боссом.

– Совершенно верно, – поддакнул Райнхарт Уил и, хмурясь, повесил трубку. Он бросил такой безучастный взгляд на Майка, словно Гэйяра только что одним махом сокрушил все его основные жизненные принципы.

– Э...

– Программа мастера?

– Ах, да, конечно. В любом случае, э... Майк... программа по присвоению нескольким достойным новобранцам звания мастера вполне законна. Я не могу сказать, что нам это особенно приятно – возиться с предоставлением корабля и все такое прочее, – но все участники Трехсотлетней рискуют одинаково.

– Понимаю. – Что до твоей неопытности в управлении кораблем такого класса, что ж, полагаю, нам следует ожидать подобного уровня от всех кандидатов.

– Сколько их?

– Пока что записалось тысяча триста сорок шесть, но окончательный срок еще...

От изумления Майк на секунду перестал слушать. Тысяча триста сорок шесть желающих. Ему стало плохо. Уил же тянул свою волынку.

– ...конечно, многие из них отсеются задолго до квалификационных заездов. Проверки биографий, интервью, тесты на физическую и умственную пригодность и так далее – все они исключат определенное количество, ты согласен?

– Простите? – Майк все еще был выбит из колеи отчаянием. Тысяча триста сорок шесть – и это еще не все. Наконец он сказал:

– Я уже прошел тесты на физическую и умственную подготовку.

Райнхарт Уил снова взглянул на экран компьютера, и его брови полезли вверх от удивления.

– Похоже, это так.

Майк кивнул. Интервью и проверка биографии. Первое он наверняка сейчас успешно заваливал. А что до второго, – что ж, он покинул Землю в безумной спешке, несовершеннолетним, и из-за внезапной смерти его тети над ним нависла туча. Сродни бомбе, тикающей где-то в прошлом. Ладно, к черту. Если Синдикат Гэйяры раскопал это, – значит, раскопал. Он предполагал такую возможность. Дельце было слишком заманчивым, чтобы выгореть вот так запросто.

– Мы закончили? – спросил Уил.

– Вы ведь не хотите разрезать все красные ленточки и прямо сейчас объявить меня победителем? – Ха-ха. Навряд ли это будет уместным.

– Тогда, похоже, закончили.

– Я так и подумал, – Райнхарт Уил нажал кнопку в столе, затем выпрямился, и глаза его нервно забегали по пустому пространству за спиной собеседника. Майк начал было вставать. – Минутку. Нужно сделать еще одну вещь. И, по-моему, тебе это понравится. Хотя, бог свидетель, я вижу в этом мало смысла.

Через несколько секунд в офис зашел мужчина.

– Этот?

– Пожалуйста, – сказал Уил. – Майк Мюррей. Федор Виллингхэм.

Один из наших пилотов.

Парень был высоким, с густыми светлыми волосами. Майк в недоумении провел рукой по своей лысой макушке.

– Давай, малыш, – сказал Виллингхэм. – Я покажу тебе «Юниверс».

Майк усмехнулся. – Правда?

«Юниверс» экспонировался в Большом Холле. Майк, опешив, застыл посреди бурлящей толпы, а Федор Виллингхэм в это время засыпал его специальной информацией. Пятьдесят девять метрических тонн, способен вмещать в баки ядерного топлива в пять раз больше собственной массы. Тридцать восемь метров в длину, семь с половиной в ширину, с приплюснутыми овалами двойных носовых отверстий спереди и гроздью зияющих сопл на корме. По всей поверхности корабля были разбросаны наросты, углубления, регуляторы напряжения, сенсоры всех мастей. Корабль был покрыт серебристо-золотым радикальным полимером, отражавшим свет холла во всех направлениях, так что рябило в глазах.

И что самое удивительное, едва ли кто-нибудь обращал на него хоть малейшее внимание. Желающие сделать ставки, пилоты, рабочие дока либо в спешке проносились мимо, либо шатались без дела, поглощая сандвичи и напитки, громко разговаривая и вертя в руках списки предварительных результатов гонщиков. Время от времени какой-нибудь задумавшийся малый натыкался на бархатные канаты, поднимал глаза на корабль, и голова-две откидывались назад, словно в испуге. Затем он возвращался к своему ленчу, подсчету наличности или окликал приятеля или собутыльника с другого конца вестибюля.

Майк же стоял в центре всей суматохи, его задевали, проливая напитки ему на кроссовки. Он не мог пошевелиться, он был... зачарован. И озадачен. Разве все эти люди не видели, что перед ними?

– Хочешь зайти внутрь? – спросил его гид.

– Ты шутишь.

– Послушай, малыш, если тебе все-таки придется полететь на этой штучке, тебе бы не помешало хоть одним глазком осмотреть ее изнутри. Это может улучшить твои шансы, когда грянет Трехсотлетняя. Майк в изумлении повернулся к нему. В тот момент сама мысль о том, что он может стать участником гонки на этом корабле, казалась ему сущей нелепицей. «Мне бы смотреть это по домовизору в своей комнате, – подумал он. – Но полететь на нем? Когда-нибудь полететь на нем? Я не гожусь даже на то, чтобы выскребать отходы из дюз его реактивных двигателей».

Но произнес он:

– Да, пожалуй. Давай осмотрим эту развалюху. Федор Виллингхэм лишь кивнул, чуть улыбнувшись.

– Как скажешь, чемпиончик, – Боже, ты бы видел эту штуку! – взахлеб рассказывал Майк, принимаясь за свой импровизированный чизбургер. Половина обедающих в «Куохогсе» отложила свои вилки и деревянные палочки, чтобы посмотреть, кто это производит столько шума. Майк проигнорировал их.

– Классно, да? – усталое, прихваченное звездным загаром лицо Джесса Бландо тронула улыбка.

– О, – Майк попытался пропихнуть кусок в горло, чтобы побыстрее продолжить. – Там есть все на свете. Везде переключатели, разноцветные индикаторы на панели, разные штучки-дрючки. Десять экранов. – Он ожесточенно задвигал челюстями, трудясь над следующим здоровенным куском.

– Не поперхнись, – посоветовал Джесс. Лицо механического человека Спидбола Рэйбо, как обычно, ничего не выражало.

– Десять экранов. Как в театре, что ли?

– Наверняка сконструировано для десятиголовых пилотов, – заметил Джесс.

– Информация от каждого двигателя по пяти параметрам, – Майк размахивал сандвичем, не в состоянии угомониться. – Две сотни одновременно снимаемых показаний.

– Запутаться можно, – охладил его Спидбол. – Должно быть, предназначено для жестяноголовых.

– Брось, это классный корабль! – не соглашался Майк. Еще один здоровенный кусок. Джесс подмигнул Спидболу.

– Мне больше нравится мой новый корабль.

– Твой новый... – Майк забыл закрыть рот, знакомя присутствующих с его наполовину пережеванным содержимым.

– Это отвратительно, – передернулся Джесс. – Где твои хорошие манеры? Майк проглотил пищу и облизнулся.

– Ты не говорил мне, что снова возвращаешься на трек.

– Еще одна грубая ошибка, – сказал механический человек. – Ты уже положил депозит на этот пит?

– Я сделал это, черт возьми. КЗ-7 – его только что обновили. Новая краска и все такое прочее.

– Может, это принесет тебе удачу, – ободрил Спидбол. Майк нервно засмеялся, а затем заткнул себе рот остатками чизбургера.

– Да, я знаю, что в последний раз вышло не совсем хорошо, – сознался Джесс, – но на этот раз у меня будет побольше денег.

– Тебе они понадобятся, – заметил Спидбол. – Цены поднимаются.

– Это Трехсотлетие, – вставил Бландо, – оно нам все карты спутало.

– Да, – подтвердил Майк, прикидывая, хватит ли у Джесса денег на то, чтобы нанять пилота-ученика. Он потягивал свое полдавианское пиво, едва смея взглянуть на Бландо.

– Дело в том, – объяснил Бландо, – что у меня нет вакансий для учеников. Майк уронил на стол несколько хлебных крошек.

– Все в порядке.

– Потому что у меня уже есть один хороший ученик – если ты ищешь такую работенку. Майк резко поднял голову.

– Ты серьезно?

– Тебе же понадобится корабль для отборочных соревнований, сказал Джесс, – и я, пожалуй, смогу одолжить тебе что-нибудь... – Майк кивнул, не поднимая глаз. Авария на «Скользком Коте» относилась к числу закрытых тем. Джесс быстро добавил:

– Но я не могу нанять тебя прямо сейчас. С кораблем все утрясется примерно через неделю. Не так чтобы очень замечательно, подумал Майк, прокручивая в голове расписания гонок «Через подпространство – к мастеру». Какой-то момент он балансировал на грани восторга и разочарования. Перед его глазами возникало и исчезало множество нереализованных возможностей.

– Вот ты где, недомерок.

Майк узнал голос еще до того, как увидел люминесцирующие зеленые волосы его обладателя. Дувр Белл наклонился пониже, смерив Майка яростным взглядом.

– Элис Никла бросила меня и присоединилась к экипажу «Четыреста Четвертого».

– Это не моя вина.

– Она ударила меня по лицу.

– Так что! – Майк попытался сдержать улыбку. – Меня она тоже ударила. – Элис Никла была слишком вспыльчива, из-за чего у нее часто возникают проблемы с окружающими.

– Она летала бы со мной, если...

– Старая история, – сказал Джесс. – Она тебе за дело врезала.

– Ты шутишь? Он подошел так близко, что мне пришлось соскребать его краску со своего...

– Мне надоело лицезреть твою физиономию, – заявил Спидбол. – Если ты считаешь, что он сделал что-нибудь не так, подай жалобу в Гоночный Комитет.

У Майка перехватило дыхание – а вот этого не надо. Не хватало мне еще всяких комиссий.

Дувр Белл проигнорировал Спидбола. К счастью. – Эй, Майк. Ты участвуешь в этом мероприятии, где раздают мастеров?

– Так что?

– Так что встретимся с тобой в квалификационном заезде, карлик.

– Прекрасно, – отозвался Майк. – Ты сможешь получше рассмотреть мои дюзы.

До столика Майка докатился громкий смех, и все дружно повернули головы в ту сторону. Там шла какая-то большая вечеринка в честь спонсоров: закажи что-нибудь, поддай, рассказывай анекдоты, пой песни, упейся в дым, отзови босса в уголок и скажи ему, что ты на самом деле о нем думаешь схлопочи увольнение и отправься на поиски кислорода и новой работы. Да, есть и такой образ жизни.

Интересно, подумал Майк, будет ли устроена вечеринка, когда он выиграет Трехсотлетнюю «Классик», – и рассмеялся. Кого он обманывал? Тысяча триста сорок шесть кандидатов – и ожидается еще больше...

– Смейся, смейся, пускай пузыри, – обиделся Дувр Белл.

– Нет, нет, я не над этим, – поспешно заверил Майк.

– Мы еще не закончили, – продолжал Белл. – Я тебя предупреждаю, Мюррей. Не забывай о том, что происходит у тебя за спиной, потому что я...

– До свидания, Дувр, – оборвал того Спидбол, голос его поднялся до крайней угрожающей ноты.

Белл заколебался, лицо его покраснело, затем он резко отошел, мусоля в уме зловещее продолжение своей тирады. Не стоит связываться с парнем в гоночном ПН.

– Он начинает догадываться, – произнес Джесс.

– Он слишком сильно старается, – сказал Спидбол. – Однако причесочка у него что надо. Майк кивнул, непроизвольно проведя рукой по ежику своих волос.

Бландо заметил это.

– Ах ты, господи, – муниципальная служба. Как нехорошо унижать тебя подобным образом.

– Я подумываю, уж не хромировать ли их.

– Я знаю хорошее местечко, – встрял Спидбол.

– Извини, что не могу взять тебя на работу прямо сейчас, Майк, проговорил Джесс. – Я продолжаю обхаживать спонсоров, и у меня еще просто нет денег.

– Переживу.

– Ты занят где-нибудь? – спросил Спидбол.

– О да, – ответил Майк. – Преимущественно на уборке. Чем ближе Трехсотлетие, тем сильнее администрация Питфола из кожи вон лезет, стараясь привести помещения в божеский вид и вычистить все до последней пылинки. Кстати, Джесс, через пару дней грядет День Избавления от Хлама. Если у тебя завалялся атомный двигатель, теперь самое время сбыть его. Спидбол рассмеялся.

– Если бы у него был старый двигатель, он бы уже летал на нем.

– Здесь станет тесновато, – высказался Майк. – Я к тому, что здесь и так полно народу, но чем ближе Трехсотлетие – тем будет больше. Знаменитостей понаедет – пруд пруди.

– Знаю, – кивнул Спидбол. – День Старожилов. Директор Музея Гонок давит на меня, чтобы обеспечить и мое участие в нем. Произносить речи, раздавать награды, пожимать руки – или то, что вместо рук, – и я не знаю, что еще. Пока что я от него бегаю.

– И я тебя понимаю, – поддержал его Джесс. – Черт побери, это всего лишь Трехсотлетие. Скажи им, что ты подождешь до четырехсотлетнего юбилея.

– Мне кажется, ты все же не откажешься в этом участвовать, – вставил Майк.

– Не обязательно.

– Куда-нибудь собираешься? – спросил Джесс.

– Нет.

– Тогда...

Спидбол постучал по своей металлической голове.

– Не обманывайся насчет этого.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Майк.

– Пленки с копиями мозга – очень хрупкая вещь.