"Шотландские тайны" - читать интересную книгу автора (Торнтон Элизабет)

6.

Прошло несколько дней, прежде чем Ренд ответил на приглашение Гленшила. Это было сделано не без задней мысли. Ренд специально выбрал такое утро, когда Гленшил и мистер Дональд Рендал отправились в Баллатер. Как только его светлости донесли, что почтенные джентльмены отбыли из дома, Ренд немедленно приказал оседлать свою лошадь и поехал на прогулку. Он пригласил Джона Мюррея составить ему компанию: если удастся встретиться с Шарлоттой и Фионой, то Мюррей будет отвлекать мать, а Ренд — беседовать с дочерью… Но Мюррей должен был провести этот день в гостях у своей замужней сестры, которая жила с семьей в Эбойне, так что Ренд помчался к соседям один.

Спешившись и войдя в дом, он вручил свою визитную карточку пышногрудой пучеглазой молодой служанке, которая вытаращилась на гостя как на чудище морское. Ренд не удивился, услышав в ответ на свой вопрос, что джентльменов нет дома. Однако его светлость так удрученно вздохнул, что сердце служанки дрогнуло: не могла она огорчить этого прекрасного, утонченного, благовоспитанного молодого человека! Поэтому добрая девица сказала, что если он соблаговолит подождать в холле, то она отнесет карточку наверх и передаст дамам, хотя не уверена, будут ли они сегодня утром принимать посетителей.

— Миссис Рендал и мисс Фиона еще в постелях, — простодушно добавила она.

— Ничего, ничего, я подожду, — сказал Ренд и одарил служанку такой многозначительной улыбкой, что бедняжка, как она позже призналась кухарке, напрочь забыла о том, куда и зачем шла, пока Рендал мягко не напомнил ей об этом. Девушка словно во сне поднялась по лестнице и как слепая побрела по коридору; из транса ее вывела лишь визитная карточка, которую она судорожно прижимала к отчаянно бьющемуся сердцу.

В это время Ренд, впервые переступивший порог дома Гленшилов, с любопытством осматривался вокруг. Убранство холла произвело на его светлость большое впечатление: вместо портретов многочисленных предков, грозно взирающих на своих трепещущих потомков, стены украшала великолепная коллекция голов диких оленей.

Изучив ее с видом истинного знатока, Рендал толкнул дверь, которая, как он полагал, должна была вести в библиотеку. За дверью он увидел ту маленькую тихую девушку, которая сидела в церкви вместе с Гленшилами и которую он принял за служанку. Она стояла возле длинного стола, заваленного книгами и бумагами, и время от времени заглядывала в них, делая пометки на полях какой-то рукописи. Рукопись эта, видимо, чрезвычайно интересовала «серую мышку».

Ренд молча наблюдал за ней. Ее он разглядывал куда более внимательно, чем головы оленей. Если бы ему пришлось одевать эту девушку, подумал он вдруг, то он никогда не позволил бы ей носить это серое платье, которое она, видимо, предпочитала всем другим нарядам. Ее молочно-белая кожа и иссиня-черные волосы явно выигрывали бы в сочетании с яркими, сочными цветами. И еще Ренд, конечно, не разрешил бы ей ходить в том, что вышло из моды уже двадцать лет назад. Правда, нельзя было сказать, что простое шерстяное платье не позволяет любоваться ее прелестной фигуркой. Ренд не смог найти в ней ни одного недостатка. Но оно придавало девушке какой-то неряшливый вид. Сразу было ясно, что ей совершенно безразлично, нравится она мужчинам или нет. Такое же впечатление производила и толстая коса, спускавшаяся до пояса. Просто и без затей… Можно было подумать, что девушка специально старается выглядеть непривлекательной. Все это наводило на самые разные мысли, и мысли эти были одна интереснее другой.

Девушка тихонько напевала какую-то шотландскую песенку. Ренд на миг растерялся. Что делать? Вежливо извиниться и уйти? Или осторожно выскользнуть из комнаты, не побеспокоив эту молодую особу? Но вместо этого со всей наглостью знатного человека и опытного мужчины он шагнул к девушке.

— Простите, — проговорил Ренд, — служанка сказала, что я могу подождать в библиотеке.

Услышав его голос, Кейтлин вздрогнула. Карандаш выскользнул у нее из руки, и Ренд наклонился, чтобы поднять его. За эти несколько секунд она успела прийти в себя. Но все равно, когда он выпрямился и посмотрел на нее, слова замерли у нее на устах. Она вообще забыла, что собиралась сказать. Господи! Никогда в жизни не было ей так страшно.

А она ведь вовсе не дурнушка, решил Ренд, неторопливо изучая каждую черточку ее лица. Подчеркнуть мазком румян высокие скулы, немного выщипать прямые черные брови, чтобы стали потоньше… Умные серые глаза не надо даже подкрашивать… Нужно только научить девушку опускать ресницы, когда джентльмен так прямо разглядывает ее. Что же касается губ… тут Ренд остановился. Он почувствовал, как по его телу внезапно прокатилась жаркая волна.

Глаза его расширились от изумления, а на губах промелькнула усмешка. Но в усмешке этой не было злобного торжества, и Кейтлин немного успокоилась. Рендал не узнал ее. Удивило его что-то другое, и судя по выражению его лица, удивление это было весьма приятным. Казалось, он улыбается какой-то шутке.

К счастью, подумал Ренд, девушка не видела тех картин, которые мгновенно нарисовало его воображение, иначе бедняжка с громким криком выскочила бы из комнаты.

Ренд мысленно раздел ее донага, распустил роскошные волосы, положил на стол, навис над ней — и увидел, как потемнели ее глаза от понимания того, что должно сейчас произойти. Ему еще никогда не доводилось прежде так живо и остро реагировать ни на одну из женщин, и то, что это сотворила с ним маленькая «серая мышка», одновременно и удивило его, и наполнило каким-то сладким трепетом.

А Кейтлин думала совсем о другом. Она наблюдала за блуждающей улыбкой Ренда и уныло говорила себе, что ему есть над чем посмеяться. Нападение на его экипаж и пропажа сундуков — все это оказалось для сиятельного лорда сущей ерундой. Откуда Кейтлин было знать, что его светлость приедет в Шотландию не с одним экипажем, как прежде, а с тремя, и что, направляясь в свое поместье, он оставит две кареты в Инвери?

Рендал разрушил все их планы. Вместо того, чтобы превратиться во всеобщее посмешище, он умудрился стать героем, и все обитатели Дисайда считали его теперь джентльменом, который никому не позволит потешаться над собой. Его появление в шотландской юбке было блестящим ходом. Большой удачей Ренда было и то, что он не позволил английским солдатам преследовать шалунов. «Молодежь решила порезвиться», — добродушно пошутил он в пирожковой у Мег Дагит. Та разнесла его слова по всей округе, и Дисайд был совершенно покорен умом и благородством его светлости.

Вспомнив об этом, Кейтлин сердито фыркнула. Уж она-то сполна отведала этого благородства! У нее от благородства лорда Рендала до сих пор горела задница!

— Библиотека, — отчетливо сказала девушка, строго глядя на гостя, — находится рядом. А это кабинет мистера Рендала, мистера Дональда Рендала, и самого его здесь нет.

Веселые глаза Ренда с насмешливым выражением взирали на Кейтлин. Он явно потешался над ней, и она не могла понять, почему; он изучал ее так, словно она была каким-то диковинным насекомым, которого никогда не было в его коллекции и которого он, наколов на булавку, рассматривал теперь с нескрываемым восторгом.

— Холодность ваша весьма загадочна. Вы знаете об этом? Ваш ледяной взгляд заставляет мужчину думать о роковых тайнах… и о непостижимых глубинах женской души.

У Кейтлин упало сердце. Роковые тайны? Господи, он поймал ее! Нет. Этого не может быть, иначе он не улыбался бы как Чеширский кот. Но что же тогда он имеет в виду? Величайшим усилием воли она заставила себя успокоиться и вежливо проговорила:

— Может быть, вы хотите, чтобы я проводила вас в библиотеку? Соблаговолите следовать за мной.

Но Ренд не двинулся с места, продолжая смотреть на девушку дерзким взглядом. У нее похолодело в животе. Это напомнило ей то ощущение, которое она испытала, когда стояла на самой вершине Лохнагара и, замирая от ужаса, думала, что всего один неверный шаг — и она сорвется в бездонную пропасть.

— Ваш карандаш, — сказал Ренд, протягивая его Кейтлин.

Она посмотрела на руку мужчины и медленно протянула свою. Когда их пальцы соприкоснулись, Кейтлин резко отпрянула, словно между ними проскочила искра.

Ренд просто не мог поверить, что этой девушке удалось так взволновать его. Мгновенный всплеск желания не был для него новостью. Он хорошо знал, что прекрасные женщины, соблазнительные и влекущие, быстро зажигают огонь в его крови. Но эта девушка вовсе не была прекрасной! Ее застывший взгляд никак нельзя было назвать призывным, а в поведении не было и намека на обольстительное кокетство. Да, Ренд был слишком опытен, чтобы ошибиться. Однако когда их пальцы соприкоснулись, у него тоже екнуло сердце. Расчувствовался, подумал он. Пора убираться отсюда.

Резко отстранившись, он принялся оглядывать комнату. Вся она была завалена пачками перевязанных бумаг. Но в кажущемся хаосе Ренд почувствовал определенный порядок.

— Кто вы? И что здесь делаете? Мистер Рендал дает вам уроки? — осведомился сиятельный лорд.

— Нет. Я помогаю ему в работе, — быстро ответила девушка, радуясь, что он заговорил деловым тоном. Чувство облегчения, которое она испытала, было почти осязаемым. Глаза Ренда излучали теперь странный свет, а полуулыбка из угрожающей превратилась в почти ласковую. Кейтлин несколько раз глубоко вздохнула и почувствовала, что руки у нее перестали трястись, а сердце не выпрыгивает больше из груди. Убедившись, что тайна ее пока не раскрыта, девушка совершенно успокоилась.

— Помогаете? Как? — заинтересовался Ренд.

— Я переписываю заметки мистера Дональда, проверяю по старым книгам разные имена и даты…

Ренд просмотрел несколько бумаг, лежавших на столе.

— «История знатных семейств Дисайда, написанная Дональдом Рендалом», — прочитал молодой человек и вопросительно взглянул на Кейтлин. — Насколько я понимаю, мистер Рендал является местным историком?

— Да, — кивнула девушка.

— И что? Он хороший историк?

— Прекрасный. Его познания невероятно глубоки. У него феноменальная память.

— А это что такое? — Ренд обвел взглядом связки рукописей, которые громоздились на книжном шкафу и на многочисленных столах, стоявших вдоль стен.

— Это истории всех семей, живших в Дисайде, — объяснила Кейтлин.

— Полагаю, что здесь есть и история моей семьи.

— Разумеется!

В голосе девушки послышались нетерпеливые нотки. Не обращая на это внимания, Рендал взял в руки переплетенный в кожу том.

— Надеюсь, мистер Рендал достаточно безобиден? — покосившись на девушку, спросил сиятельный лорд.

— Простите?

— Некоторым семьям… Некоторым людям, — поправился он, — может не понравиться, что жизнь их описывает совершенно посторонний человек.

— Под некоторыми людьми вы подразумеваете себя? — Кейтлин не собиралась деликатничать с лордом Рендалом, но даже ее саму смутило, сколь вызывающе прозвучал этот вопрос. Но прежде чем она успела сообразить, как смягчить свои слова, Ренд шагнул к ней и с высоты своего роста внимательно посмотрел на нее. Девушке пришлось задрать голову, чтобы взглянуть ему в лицо.

— А вы считаете, что много знаете обо мне? — спросил Ренд, небрежно скрестив руки на груди.

Благоразумие заставило Кейтлин промолчать. Она сильно сомневалась, что может доверять сердечной улыбке этого человека или — шальным огонькам, плясавшим у него в глазах. Но он мгновенно развеял опасения девушки.

— Послушайте, мне чертовски любопытно, что у вас на уме, — искренне проговорил Ренд. — Выкладывайте все! Честное слово, я вас не съем!

Еще несколько секунд она колебалась, а потом набрала в грудь побольше воздуха — и бросилась в бой. У нее и в мыслях не было отчитывать лорда Рендала как провинившегося школьника. Она только хотела защитить арендаторов, изгнанных из своих домов. Рендал предоставил ей прекрасную возможность это сделать, и Кейтлин чувствовала, что просто обязана воспользоваться ею.

Сначала девушка говорила неуверенно, но Рендал слушал, не перебивая. Он просто смотрел на нее немигающим взглядом, словно каменный идол. Тогда речь ее стала более пылкой и страстной. Кейтлин казалось, что она умоляет сиятельного лорда смилостивиться над людьми, которых он вверг в пучину бедствий и которым никогда самим не выбраться оттуда. Ренд же решил, что она читает ему мораль, видя в нем злобного негодяя без совести и чести.

Улыбаясь и загадочно помалкивая, он слушал, как она сухо перечисляет все его бесчисленные ошибки и прегрешения. Похоже, каждый арендатор, которому приказали покинуть поместье его светлости (а Ренд знал, что его управляющий выселил не больше дюжины семей), был личным другом этой разгневанной дамы. Она столь красочно живописала горести и лишения несчастных бедняков, что Ренд едва не почувствовал себя царем Иродом, устроившим в Дисайде избиение младенцев.

Нет, в чем-то эта девица, конечно, права, подумал Рендал; и если бы она сказала все это ему просто, по-дружески, то он, возможно, и признался бы, что собирается исправить промахи и ошибки своего не в меру ретивого управляющего. Ведь Ренд уже даже начал это делать…

Но его взбесило, что назойливая «серая мышь» имеет наглость лезть в дела, совершенно ее не касающиеся. Эту вспыльчивую злючку явно пора поставить на место, решил Ренд. Ну, сейчас он ей покажет!

Когда Кейтлин замолчала, задохнувшись от возмущения, в комнате воцарилась тишина. Мужчина и женщина смотрели друг на друга, она — решительно и смело, он — хладнокровно и уверенно. Кейтлин первой отвела глаза.

Рендал спрыгнул со стола, на который успел усесться во время разговора, и начал ходить по комнате. Кейтлин вся сжалась, чувствуя, что сейчас разразится буря. И она разразилась — но это оказался не сокрушительный летний ураган, которого ждала девушка, а ледяной шквал зимнего ветра, замораживающего все вокруг.

— Я не знаю, где вы набрались таких отвратительных, неподобающих манер. Впрочем, это меня и не волнует. Их еще вполне можно исправить — как и все прочие ваши недостатки… Я же не вижу причин оправдываться перед людьми, подобными вам. Вы кто, секретарь? Гувернантка?

Кейтлин попыталась ответить ему таким же высокомерным тоном, хоть это было и нелегко.

— А какое это имеет значение? — надменно осведомилась она. — Это что, так важно для вас?

Он довольно долго смотрел на нее, а потом насмешливо заметил:

— Слуги, которые дерзят хозяевам или их гостям, обычно быстро остаются без места.

— А вы, полагаю, нажалуетесь на меня без зазрения совести?

— Вы совершенно правы, — любезно согласился он. Кейтлин взглянула на Ренда с ледяной улыбкой.

— Я не служу в этом доме, — холодно проговорила девушка.

Лорд Рендал медленно осмотрел ее всю — от макушки гладко причесанной головки до кончиков потертых башмаков, выглядывавших из-под платья. На шее у Кейтлин забилась жилка, и девушка зябко поежилась под его взглядом. Ей показалось, что мужчина поставил перед ней зеркало, в котором отразились все ее недостатки. Но она могла перечислить их и без всякого зеркала. Слишком бледное лицо. Слишком высокие скулы. Слишком широко поставленные глаза. Слишком поношенное платье. Кстати, не грех бы его и погладить… Щеки Кейтлин вспыхнули от смущения, но, несмотря на отчаянную неловкость, она продолжала упрямо глядеть Ренду в лицо.

Она понимала, что он думает. И лишь бравада заставила ее буркнуть:

— Блистательный лорд Рендал! Позвольте несчастной дурнушке приветствовать вас! — И она сделала нахальный реверанс.

— Кто вы? — неожиданно спросил Ренд. Улыбнувшись, Кейтлин ответила:

— Бедная родственница. Но вы ведь уже и так это поняли, не правда ли?

Ноздри его затрепетали, а глаза сузились. Немного помолчав, он мрачно кивнул и сказал:

— Я знаком с людьми такого сорта. По своему опыту я знаю, что обычно они вполне безобидны, стараются держаться в тени и всячески угождают своим благодетелям, изо всех сил стремясь быть полезными. Но порой случается, что такая вот приживалка вдруг возьмет да и возомнит о себе бог весть что. Такое бывает во многих семьях. Тут главное — ловко сыграть на чувствах окружающих. Вы понимаете, что я имею в виду? Родственники просто обязаны считать, что виноваты во всех горестях и бедах несчастной кузины Мэри. И потому прощать ей все безобразные выходки. А кузина Мэри откровенно пользуется всеобщим попустительством. Не симпатией, конечно, ибо кто же может симпатизировать невоспитанной угрюмой грубиянке, знать не желающей ни правил хорошего тона, ни простых приличий. Потворствовать такой особе ни в коем случае нельзя, иначе она станет совершенно несносной и отравит жизнь всем, кто привык вращаться в обществе милых, приятных, вежливых людей. Недаром родственники дружно мечтают отправить кузину Мэри куда-нибудь подальше — да только боятся, что она скоро вернется обратно.

Произнося эту пространную речь, Ренд ни разу не возвысил голоса. Кейтлин привыкла к пылким тирадам Гленшила, громоподобным и неистовым. И сейчас холодное презрение, сквозившее в каждом слове лорда Рендала, уязвило ее куда сильнее, чем гневные вопли деда. То были лишь комариные укусы. Но к счастью, подумала Кейтлин, она девица толстокожая. Ее издевками не проймешь.

И все же Кейтлин на миг растерялась. Ей не хотелось показывать ни того, что отповедь гостя задела ее, ни того, что в глубине души она признает его правду. Нет! Кейтлин не собиралась извиняться! Должен же кто-то вернуть лорда Рендала на путь истинный и напомнить этому надменному аристократу о его долге перед сирыми и убогими! Ах, его светлость изволил разгневаться?! Разумеется! Разве он может допустить, чтобы простые смертные прямо говорили ему, что ведет он себя как последний негодяй?! Конечно же, лорд Рендал не оставит такую дерзость безнаказанной!

Рендал наконец перестал расхаживать по комнате. Закусив губу, девушка молча наблюдала, как он лениво оперся о стол. Рендал по-прежнему пристально смотрел на нее. Лед в его глазах постепенно растаял, а уголки губ слегка дрогнули в улыбке.

— Вот так-то лучше, — сказал мужчина, — думаю, еще есть надежда сделать из вас благовоспитанную даму.

Кейтлин отчаянно старалась сохранить серьезность — и все же уже открыла было рот, чтобы ответить гостю, но он поспешно произнес:

— Ради бога, не говорите больше ничего! Я не хочу причинять вам зла, но если вы будете продолжать в том же духе, то у меня просто не останется другого выхода.

Тут до их слуха донеслись женские голоса, где-то захлопали двери, и кто-то громко произнес имя лорда Рендала. В следующий миг в кабинет впорхнула Шарлотта Рендал.

— Лорд Рендал, господи, что вы здесь делаете? — воскликнула она и сердито покосилась на Кейтлин.

Ренд улыбнулся, подумав, что ему удалось-таки поставить на место юную грубиянку. Она, конечно, сейчас вне себя от бешенства! Бросив быстрый взгляд на Кейтлин, сиятельный лорд отошел от стола.

— Мадам, я ошибся и принял эту комнату за библиотеку, — объяснил гость Шарлотте. — Прошу вас, не извиняйтесь за то, что задержались наверху. Помощница мистера Рендала развлекла меня прелестной беседой. Кстати, мне только сейчас пришло в голову, что нас с ней должным образом не представили друг другу. — Прекрасная белокурая голова склонилась над рукой Шарлотты, и взгляд женщины смягчился. Изысканные манеры гостя совершенно покорили вдову.

— Помощница мистера Рендала? — мягко напомнил ей Ренд.

Шарлотте явно не хотелось объяснять гостю, кто такая Кейтлин, но у нее не было другого выхода.

— Это моя племянница, Кейтлин Рендал, — резко сказала женщина. — Внучка Гленшила и кузина Фионы.

Стоя рядом с Рендом, Кейтлин не могла не заметить, что сиятельный лорд на миг остолбенел от изумления. Впрочем, он быстро совладал с собой и с вежливой улыбкой взглянул на Шарлотту.

— Не знаю, что она вам тут наговорила, — кисло продолжала та, не замечая царившего в комнате напряжения, — но ради бога не думайте, что Кейтлин кто-то заставляет помогать дяде. Ей просто нравится это делать. Видите ли, история — ее страсть. Когда они с Дональдом пускаются в рассуждения о давних временах, мы просто умираем от скуки. Кейтлин, ты что, совсем разучилась себя вести?

Кейтлин слегка присела перед гостем. На миг замешкавшись, Ренд отвесил ответный поклон. Но Шарлотта не дремала. Не дав его светлости опомниться, она быстро взялась за дело: намертво вцепилась Ренду в рукав и увлекла гостя к двери.

— В гостиной приготовлены закуски, — защебетала вдовушка. — Фиона спустится прямо туда. Мой свекор будет ужасно расстроен, узнав, что разминулся с вами. Вы знаете, он только вчера говорил…

Но Ренд изящным жестом остановил этот словесный поток и повернулся к Кейтлин.

— Мисс Рендал, вы не хотели бы присоединиться к нам? — осведомился он.

Шарлотта бросила на Кейтлин предостерегающий взгляд, и девушка, у которой не было ни малейшего желания пререкаться с Рендалом еще и в гостиной, быстро ответила:

— Возможно, как-нибудь в другой раз. — Кейтлин беспомощно посмотрела на разбросанные по столу бумаги, а потом на Ренда. — Видите ли, лорд Рендал… — извиняющимся тоном проговорила она, а глаза ее умоляли гостя не настаивать на приглашении.

— Да, конечно, я понимаю, — пробормотал он, резко повернулся на каблуках и вышел из комнаты.

Кейтлин провела дрожащей рукой по лицу. Девушке отчего-то казалось, что за банальной вежливостью слов Ренда кроется нечто гораздо большее, и мысль об этом повергла Кейтлин в трепет.

Через полчаса Ренд, улыбаясь, распрощался с двумя дамами. Но едва сиятельный лорд выехал на грязную дорогу, ведущую к его поместью, как улыбка исчезла с его лица и Ренд погрузился в глубокую задумчивость.

Он ничуть не удивился, когда прекрасная Фиона дважды упомянула о том, что познакомились они совсем недавно — на ступенях храма после воскресной службы.

Итак, сомнений больше не оставалось. Это была та самая девушка. И лучшим доказательством тому служило явное смущение бедняжки. Она на Ренда и глаз поднять не смела. Видимо, безумно боялась, что он выдаст ее матери. Он прекрасно мог себе представить, какое лицо будет у Шарлотты Рендал, когда она услышит, что ее юная невинная дочь бродит по ночам бог весть где. Имея собственных сестер, Рендал более спокойно смотрел на такие вещи.

Думая о Фионе, Ренд, конечно, вспомнил и о ее невыносимой кузине. Ну, тут вроде бы все было ясно. Дэвид и Кейтлин Рендал? Господи, какая нелепость! Не мог же, в самом деле, молодой человек мечтать об этой грубой, сварливой девице?!

Вспомнив о дурацкой сцене в пыльной, заваленной книгами комнате, Ренд помрачнел. Еще ни одна дама не смела разговаривать с ним в подобном тоне. Ренд с пеленок был окружен женщинами, которые только и делали, что угождали ему и потворствовали его капризам. Он привык к преданным взглядам, к ласковым словам и считал, что иначе и быть не может. Так и только так надлежит вести себя слабой половине рода человеческого.

А Кейтлин… Ренд решил про себя, что она — назойливая, сующая нос не в свои дела деревенская сплетница. Лучше бы ей использовать свои таланты, если, конечно, таковые у нее имеются, чтобы выйти замуж и заботиться о супруге и целой куче ребятишек. Подумав о том страдальце, который будет до гробовой доски связан с этой злобной мегерой, Ренд сочувственно вздохнул. Он хорошо знал таких женщин! Кейтлин — из тех суровых, властных особ, которые считают своим святым долгом учить жить всех вокруг. Сиятельный лорд усмехнулся. Нет, такая жена не для него!

Что же касается того внезапного всплеска чувств, той бури эмоций, которую вызвала в нем Кейтлин… Теперь Ренд склонен был считать это временным помрачением рассудка, злой шуткой, которую сыграла с ним природа. Но кто предупрежден, тот вооружен. Черт побери! Ренд не допустит, чтобы какая-то нахальная дурнушка морочила ему голову! Эта неотесанная девица, похожая на деревенскую служанку…

Он скрипнул зубами. Воспоминания о Кейтлин явно не давали ему покоя. Ренд никак не мог понять, в чем же секрет ее притягательности. Разумеется, Кейтлин — весьма своеобразная особа, совершенно не похожая на других девиц. В ней нет ни капли вычурности, ни намека на жеманство. Но, черт возьми, в ней вообще ничего нет — ни красоты, ни такта, ни изысканности, ни породы! Ну ничего такого, что могло бы привлечь внимание мужчин. Уж это-то Рендал мог сказать с полной уверенностью — недаром он слыл знатоком и ценителем женщин.

Тут Ренду пришло в голову кое-что еще, и гнев его чуть-чуть поостыл. Положение Кейтлин в доме деда было по меньшей мере странным. Разве можно сравнить ее с Фионой? Небо и земля… А ведь обе они — внучки Гленшила. Ренд вспомнил, в какую растерянность повергли его слова Шарлотты. На его собственное вполне безобидное замечание она с видом оскорбленного достоинства ответила:

— Не думайте, что Кейтлин — бедная, несчастная Золушка. Наоборот! Ее губит собственная гордыня. Гленшил смотрит на все выходки внучки сквозь пальцы. Он позволяет ей буквально все! Если бы она была моей дочерью… Впрочем, что об этом говорить! Одним словом, Кейтлин вытворяет что захочет и никого не желает слушать.

Этому Ренд вполне поверил, хотя ответ Шарлотты лишь породил у него новые вопросы. Ясно было лишь одно: отчитывать Кейтлин как «бедную родственницу» было глупо. Впрочем, Ренд не жалел, что слегка сбил спесь с этой гордячки. Ничуть не жалел! Она сама напросилась. Но ему не нравилось, как он это сделал. Он же тогда не помнил себя от ярости, а такого с ним давно не случалось. Очень, очень давно. Это был еще один повод разозлиться на Кейтлин Рендал. Господи, ну что за несносная особа!

Не более приятными были и мысли Кейтлин. Как только тетушка увела гостя из кабинета, Кейтлин немедленно придумала десяток блестящих ответов на оскорбительные замечания его светлости. О, ответы эти поставили бы наглеца на место! С полчаса Кейтлин яростно шлифовала язвительные фразы. Отвлекли ее лишь голоса в холле. Лорд Рендал распрощался и уехал, а через несколько минут дверь приоткрылась и в комнату проскользнула Фиона.

Чуть не плача, она в отчаянии набросилась на кузину.

— Кейтлин, ну как ты могла сидеть здесь, когда мы принимали гостя! Это же просто невежливо! Тебе следовало быть в гостиной и пить чай вместе с нами. Лорд Рендал, между прочим, так и сказал!

Бросив на девушку понимающий взгляд, Кейтлин усмехнулась.

— Все так плохо, да?

Фиона опустилась в кресло, стоявшее напротив.

— Это было просто ужасно, — хмуро согласилась она. — Ну, ты же знаешь маму. Когда она начинает превозносить мои бесчисленные достоинства, я готова буквально провалиться сквозь землю. И сегодня едва не провалилась…

— Не понимаю, что тебя так смущает, — мягко сказала Кейтлин, но, поймав растерянный взгляд Фионы, заговорила другим тоном: — Такая уж твоя судьба — быть красавицей. А красавице не нужно никаких других достоинств.

— Я думала, ты скажешь, что красота — это только красота, и ничего больше.

— Ах ты, чертовка! — В слове этом было столько любви, что обидеться на него было совершенно невозможно. — Вспомнила наш давний разговор? Но тогда речь шла совсем о другом. В тот раз мы толковали о характере. Красота, изящество, хорошие манеры — все это лишь украшения человека. Главное же в нем характер. Нрав. Натура.

— Если верить Дароку, то характера у меня тоже нет, — со вздохом произнесла Фиона.

Кейтлин посерьезнела. Она прекрасно знала, как увлечена кузина их отчаянным соседом. И Кейтлин это совсем не нравилось. При всех своих симпатиях к Дароку она не пожелала бы такого поклонника ни одной девушке — а уж тем более своей младшей сестре. Фиона нежна, хрупка и ранима. И когда Дарок потеряет к ней интерес — а это рано или поздно обязательно случится, — бедняжка вряд ли оправится от удара.

Но с Фионой делиться своими дурными предчувствиями Кейтлин не стала.

— А что Дарок сказал о твоем характере? — осведомилась она.

— О полном отсутствии характера, — с очаровательной улыбкой поправила ее Фиона. — Он сказал, что я весьма легкомысленная особа и что в голове у меня нет ни одной серьезной мысли.

— Кто бы говорил! — в изумлении вскричала Кейтлин. — На себя бы посмотрел! Нет, дорогая моя, я совершенно не согласна с этим вертопрахом. Ты совсем не пустышка. Откровенно говоря, ты воспринимаешь все даже слишком серьезно. Но если бы ты и была легкомысленной — чего нет и в помине, — то что из этого? Семнадцатилетняя девушка имеет право шутить, смеяться и думать о пустяках. Так Дароку и передай! Кейтлин, мол, сказала…

Фиона поставила локти на стол и, подперев кулачками щеки, устремила на кузину любопытный взгляд.

— Кейтлин, а ты была когда-нибудь легкомысленной? Я как-то не могу себе этого представить.

— Что?! Ты думаешь, я так и родилась старой девой? У Фионы заплясали в глазах лукавые огоньки.

— Честно говоря, да, — заявила она.

— Нет, ты настоящая чертовка! Да, да, именно чертовка! — Кейтлин не выдержала и расхохоталась. Фиона не знала о ночных похождениях кузины, и Кейтлин не собиралась посвящать малышку в свои дела. Фиона уважала ее, всегда прислушивалась к ее мнению… и хотя Кейтлин особо не задумывалась над тем, чем могут кончиться ее поздние прогулки, Фиону вовлекать в эти шалости она была не намерена.

Отсмеявшись, Кейтлин сказала:

— Что ж… Признаюсь тебе, что во дни моей юности мать моя обычно звала меня легкомысленной вертушкой и приходила в отчаяние от того, что в голове у меня гуляет ветер.

Теперь рассмеялась Фиона.

— А ты была… ты была счастлива в детстве, Кейтлин? — внезапно спросила она.

— Очень счастлива. Это тебя удивляет?

Фиона отвела глаза.

— Прости меня. Я не подумала… я не имела права…

Прервав этот смущенный лепет, Кейтлин мягко сказала:

— Моя мать была замечательной женщиной, и никому не позволено говорить о ней дурно. Если ей и бывало горько, то я никогда не знала об этом. Мне она всегда казалась веселой, радостной, оживленной… Конечно, она была очень вспыльчивой и в гневе своем походила на разъяренную львицу. Но как ни странно, на меня она никогда не сердилась, и я очень благодарна ей за это.

Фиона молчала, вопросительно глядя на Кейтлин, и той пришлось продолжить:

— А что касается моих замашек старой девы… Ну, не все же рождаются красавицами.

— Ты тоже очень симпатичная! — воскликнула Фиона.

Кейтлин удивленно посмотрела на нее и скептически усмехнулась, и тогда Фиона горячо заговорила: — Не такой уж я ребенок, как ты думаешь. И неплохо тебя знаю. Ты просто не хочешь выходить замуж, вот и все. А если уж ты что-то вбила себе в голову, то тебя не переубедишь. Тут моя матушка права. Я просто уверена: случилось что-то такое, что внушило тебе отвращение к супружеству. И мне очень хотелось бы, чтобы ты когда-нибудь объяснила мне, почему так боишься брака.

Кейтлин уже в который раз поразилась проницательности Фионы. С этой юной девицей надо держать ухо востро! Вот и сейчас Фиона почти угадала правду. Мысль о браке стала для Кейтлин невыносимой после того, как девушка случайно подслушала разговор двух знакомых дам. Это было после смерти ее матери, и леди, жившие по соседству, заехали выразить Кейтлин свои соболезнования.

Кейтлин помнила все так, будто это было вчера. Ей казалось, что она слышит, как барабанят по стеклам капли дождя. Она остановилась перед дверью большой дедовской гостиной, чтобы пригладить волосы, и услышала тихие голоса. Дамы говорили о будущем Кейтлин, не догадываясь, что она стоит совсем рядом.

В отличие от Фионы, почтенные леди отнюдь не были убеждены, что Кейтлин сможет привлечь внимание какого-нибудь достойного джентльмена. И вовсе не потому, что она незаконнорожденная. Дело в том, что никто не знает имени ее отца. Он может оказаться кем угодно — вором, насильником, бандитом, а то и убийцей. Кто же захочет взять в жены дочь преступника? Кейтлин могло спасти только одно. Деньги. Старому Гленшилу придется раскошелиться, чтобы выдать свою несчастную внучку замуж.

Кейтлин затрясло. Она была слишком горда, чтобы покупать себе мужа. Но обсуждать сейчас это с Фионой Кейтлин не собиралась. Врать или отделываться полуправдой ей тоже не хотелось, и потому она сказала:

— Вот будешь постарше, и я все тебе объясню.

Фиона обиженно поджала губы, а потом возмущенно вскричала:

— Мама вечно говорит мне то же самое!

Кейтлин рассмеялась — и решительно сменила тему.

— Когда я закончу работу, мы можем пройтись к реке, — предложила девушка Фионе. — Нам обеим не помешает прогуляться.

Сначала Фиона хотела возразить, но потом сказала:

— Прекрасно. Встретимся попозже. — Она уже была возле двери, но вдруг остановилась и снова повернулась к Кейтлин: — Лорд Рендал упоминал о своем кузене Дэвиде. Кажется, он думает, что мы с ним дружили.

— Да? — с равнодушным видом проронила Кейтлин. — И что же ты сказала его светлости?

Фиона сморщила носик.

— Ты же знаешь маму! — воскликнула она. — Я не могла вставить ни слова. А послушать ее, так мы с Дэвидом были лучшими друзьями.

Что ж… Кейтлин не удивилась. Тетушка отчаянно старалась привлечь внимание лорда Рендала к Фионе, и тут все средства были хороши.

— Я пару раз пыталась поправить маму, но это было невозможно, — грустно продолжала Фиона. — Я… я надеюсь, ты не возражаешь?

— А почему я должна возражать? — простодушно спросила Кейтлин.

— Понимаешь… Мне показалось, что, упоминая о своем кузене, лорд Рендал хотел привести меня в замешательство. А я ведь едва знала Дэвида… Однако тот, похоже, действительно был другом некоей мисс Рендал… Но раз ты не хочешь мне довериться, то я не буду приставать к тебе с расспросами. Я просто подумала, что тебе стоит знать об этом разговоре.

И Фиона с достоинством выплыла из комнаты.