"Кидалы" - читать интересную книгу автора (Томпсон Джим)6Казалось, она ничуть не постарела за те семь лет, что они не виделись. Сейчас ему было двадцать пять, а ей исполнялось тридцать девять. Но выглядела она так, словно ей только-только исполнилось тридцать или, к примеру, тридцать один. Она выглядела как... как... Ну конечно! Как Мойра Лангтри! Именно Мойру она ему и напомнила. Нельзя сказать, что они были похожи, разве что обе были брюнетками примерно одного телосложения. Скорее, они принадлежали к одному типу людей, относились к одной категории женщин, которые прекрасно знали, как сохранить красоту и стать более привлекательной, чем дано природой. Такие женщины либо платили нужную цену, либо вовсе не прилагали к этому никаких усилий. Лилли неуверенно села в кресло. Она не знала, действительно ли Рой рад ей, и незамедлительно объяснила, что в Лос-Анджелесе она по делам. — Я распоряжаюсь деньгами на плейбэк, Рой. Уеду в Балтимор сразу же после окончания бегов. Рой спокойно кивнул. Объяснение его устроило. Плейбэк — когда ставки на лошадь сбивают, заключая серьезные взаимные пари, — был обычным делом среди серьезных игроков на серьезных бегах. — Рад тебя видеть, Лилли. Я бы обиделся, если в ты не заехала. — Я тоже рада тебя видеть, Рой. Я... — Она осмотрела комнату, слегка подавшись вперед, чтобы рассмотреть ванную. Чувство неловкости уступило место недоумению. — Рой, — сказала она, — что происходит? Почему ты живешь в таком месте? — А чем оно плохо? — Ты шутишь, наверное! Просто это на тебя совершенно не похоже. Только взгляни на это! На эти безвкусные глупые картины! И это вкус моего сына! У Роя Диллона, оказывается, дурной вкус? Рой рассмеялся бы, если в не был так слаб. Эти четыре картины он купил сам и повесил на стену. В рамах были спрятаны деньги. Пятьдесят две тысячи долларов наличными. Он пробормотал в ответ, что снял первую попавшуюся квартиру и это лучшее, что он мог себе позволить. В конце концов, он всего лишь коммивояжер, и... — Об этом тоже надо поговорить, — перебила Лилли. — В Лос-Анджелесе ты уже четыре года, и все это время торгуешь орешками? Думаешь, я поверю? Это же прикрытие! Эта дыра — твое прикрытие! Ты — кидала, и не говори, что нет, потому что я вижу тебя насквозь! — Лилли... — Его слабый голос, кажется, доносился откуда-то издалека. — Лилли, не лезь не в свое дело... Она помолчала, пытаясь переварить услышанное, осознать, что этот незнакомец — ее сын. Потом сказала просящим тоном: — Не нужно этого делать, Рой. У тебя гораздо больше возможностей, больше, чем было у меня... Ты ведь знаешь, что бывает с людьми, Рой. Я... Его глаза были закрыты. Это означало, что ей следует либо замолчать, либо убраться. Выдавив из себя улыбку, она сказала, что не будет больше ворчать. — А почему ты еще в кровати, сынок? Ты болен? — Нет, — пробормотал он. — Просто... Она подошла к краю постели. Робко положила ладонь на его лоб и тут же в испуге отдернула. — Рой, ты же холодный как лед! Она включила лампу, и мягкий свет залил подушки. Он услышал еще один сдавленный крик. — Рой, что случилось? Ты белый как простыня! — Да ничего, я просто... — Его губы медленно шевелились. — Не беспокойся, Лилли. Внезапно ему стало страшно. Он знал, что умирает, хотя и не понимал, откуда к нему пришло это знание. И вместе с жутким страхом смерти пришла невыносимая тоска. Никому нет до него дела, никто не утолит его тоску. Рядом нет никого, с кем можно было бы ее разделить. Всего лишь смерть, Рой? О чем это ты? Они же не съедят тебя? Могут убить, но ведь не съедят. — Нет, — всхлипнул он, пытаясь преодолеть тяжелую дремоту. — Не смейся надо мной... я... — Я не смеюсь! Не смеюсь, дорогой мой! Послушай, Рой! — Она сильно сжала его руки. — Ты действительно не болен. Лихорадки нет... У тебя где-то болит? Тебя кто-нибудь ударил? У него ничего не болело. С тех пор, как его ударили. Но... — Ударили, — пробормотал он. — Три дня назад. — Три дня назад? Как? Куда ударили? Подожди, подожди секунду! Твоя мама сейчас кое-куда позвонит... В рекордные для «Гровенор-Карлтон» сроки она вышла на внешнюю линию. Она говорила по телефону, и голос ее постоянно срывался. — Доктор, это Лилли Диллон. Я работаю на балтиморскую компанию «Джастес Эмьюзмент»... Что? А ну-ка немедленно изменить тон! И не говорите, что никогда обо мне не слышали! Может, лучше вам позвонит сам Бобо Джастес?.. Вот и отлично. Теперь посмотрим, как быстро вы сюда прискачете. Она швырнула трубку и повернулась к Рою. Явился доктор, он запыхался и выглядел немного мрачно; однако, увидев Лилли, позабыл об уязвленном самолюбии: — Извините, если был груб с вами, миссис Диллон. Только не говорите мне, что этот здоровяк ваш сын! — Не важно. — Лилли оборвала его льстивое замечание. — Помогите ему. Ему, кажется, очень плохо. — Ну-ка, ну-ка, посмотрим. Он прошел мимо нее, глядя на бледного мужчину, лежащего в постели. Внезапно он посерьезнел, он быстро ощупал Роя, проверил сердце, пульс и кровяное давление. — Сколько он уже находится в таком состоянии, миссис Диллон? — бросил он, не оборачиваясь. — Не знаю. Я пришла сюда около часа назад, и он лежат в постели. Сначала мы разговаривали, все как обычно, но потом ему стало хуже... — Еще бы! Вы не знаете, у него нет язвы? — Нет. То есть не знаю. Я не видела его семь лет, и... что же с ним такое, доктор? — Не случилось ли с ним что-нибудь в последние несколько дней? Может, какое-то повреждение внутренних органов? — Нет... — Она снова запнулась. — Да, точно! Он пытался мне об этом сказать. Три дня назад его ударили в живот, в баре какой-то алкаш, наверное... — После этого была рвота? Темного цвета? — Врач сдернул покрывало и мрачно закивал головой, увидев синяк. — Не знаете? — Нет... — Какая у него группа крови? Это вы знаете? — Нет. Врач бросил покрывало и снял трубку. Он заставил коммутатор отеля быстро переключить его на город и, пока вызывал скорую, озабоченно смотрел на Лилли. Потом повесил трубку. — Жаль, что вы не знаете его группу крови, — сказал он. — Если бы можно было сделать переливание прямо сейчас, а не ждать результатов анализа... — Да, жаль... Он поправится? — Сделаем, что сможем. Кислород придаст ему сил. — Но он поправится? — Его кровяное давление уже ниже ста, миссис Диллон. У него внутреннее кровотечение. — Перестаньте! — Она чуть не сорвалась на крик. — Я задала вам простой вопрос! Я хочу знать... — Простите, — сказал он невозмутимо. — Боюсь, что нет. Не думаю, что он выживет, даже если мы немедленно отправим его в больницу. Лилли качнуло. Она едва удержалась на ногах, но потом взяла себя в руки, выпрямилась. А потом тихим, но очень твердым голосом обратилась к врачу. — Мой сын поправится, — сказала она. — А если нет, то и вам не жить. |
||
|