"Сияние любви" - читать интересную книгу автора (Джонс Тейлор)Глава 9 Заводная куклаОна ответила на его поцелуй. Брендану ее поцелуй показался сладким, как первая мартовская почка или глоток прохладной воды после долгого перехода в пустыне. Ей не хватало практики, но ее врожденные нежность и любопытство с лихвой заменяли ее. Брендан почувствовал, как напряглась его плоть. – Боже, мисс Перселл, – прошептал он, прижимаясь губами к щеке Генриетты, – что вы со мной делаете? Он стал стаскивать с себя пиджак и одновременно пытался целовать Генриетту. Он был вне себя от нетерпения, как безусый юнец со своей первой женщиной. Генриетта слегка отодвинулась назад, глаза ее горели, как звезды. И Брендан с облегчением заметил, что во взгляде мисс Перселл не было ни стыда, ни злости, ни страха. Он широко улыбнулся, отбросил пиджак в сторону и снова прильнул к губам Генриетты. – Если вы еще раз меня так поцелуете, – проговорила она чуть охрипшим от волнения голосом, – то вам придется называть меня по имени. – Как хочешь, Генриетта, – ответил Брендан и заглянул ей в глаза. Они прижались друг к другу в наслаждении. Брендан торопливо расстегнул пуговицы на пелерине и стянул ее с плеч Генриетты. Он опускался все ниже и ниже, осыпая поцелуями ее шею, плечи. Обеими руками он стянул лиф и раздвинул полы батистовой сорочки, обнажая шелковистую кожу. В луче света, проникающего сквозь щель между занавесками, она казалась отливающей особенным цветом. Не в силах совладать с собой, Брендан дернул лиф вниз и обнажил грудь Генриетты. Ее форма была совершенной, а цвет напоминал жемчужины Южного моря. – Ты богиня, – прошептал Брендан, наклоняясь еще ниже. Его плоть уже изнывала от желания. Он коснулся языком ее соска, твердого, как вишневая косточка. Генриетта сладостно застонала, выгнувшись на подушках. Этот звук прозвучал как песня сирены, вызвав переворот в мыслях Брендана. Он вдруг осознал, что не следует забывать о некоторых вещах (например, о приличиях), но он уже не владел своими чувствами. Инстинкты управляли им. Торопливо пошарив рукой, он подхватил подол ее платья и стал поднимать его вверх. Мозолистая кожа на руке цеплялась за тонкий шелк чулка. Вскоре он нащупал подтяжку. Генриетта распахнула глаза. Ей вдруг подумалось о том, что она должна хранить верность Феликсу. Пусть он и калека, но он не перестал быть мужчиной ее мечты. Если подумать, в этом было что-то очень романтичное. Но это... Ей было так хорошо! Как может что-то быть столь прекрасным и одновременно неправильным? Й как можно хранить верность человеку, которого ты никогда не видела? Генриетта вновь закрыла глаза и вся отдалась своим новым ощущениям. Рука Брендана лежала у нее на бедре. Круговыми движениями он ласкал кожу, от этого становилось так жарко... Руки поднималась по ноге все выше и выше, к тому месту, котoрое стало уже мокрым и жаждало прикосновений... Генриетта гладила Брендана по густым волосам, н вдруг замерла. Она почувствовала под рукой узкое длинное углубление. Осторожно проведя пальцами дальше, Генриетта нащупала широкий огрубевший шрам. Он заканчивался посреди шеи, лишь чуть-чуть не доходя до позвоночника. – Не трогай, – попросил Брендан, убирая руку Генриетты со своей головы. – Что это? – спросила встревоженная Генриетта. Брендан вытащил руку из-под юбок. – Просто несчастный случай, ничего более. – Несчастный случай? – с сомнением в голосе переспросилa Генриетта. – Больше похоже на то, что кто-то попытался снять с вас скальп, сэр. – Скорее, голову, – невесело улыбнулся Брендан. – Жители Индии и Бирмы охотятся за головами, а не за скальпами. Один молодой воин решил, что моя голова будет неплохо смотреться на его пике. Генриетта в порыве чувств схватила Брендан за руку. Она представила его лежащим лицом вниз в грязи, в то время как какой-то полуголый маленький человечек пытается отпилить ему голову. – Это просто ужасно. Как же вам удалось убежать? – Мне не удалось. Его отец, вождь племени, остановил его после первого же удара. Видите ли, этот молодой воин был еще новичком. Будь он обращенным, меня бы уже не было в живых. – И уж разумеется, потом вы хорошо посмеялись над этой историей за ужином? – в раздражении произнесла Генриетта. От одной мысли о том, что Брендан мог умереть, ей становилось не по себе. – Едва ли. Я был серьезно болен несколько недель. Вождь поместил меня в своем доме, и его жена ухаживала за мной. Над проломленной головой в тропиках смеяться не следует. Генриетта попыталась посмотреть на шею Брендана сзади. – Поэтому вы носите такие длинные немодные волосы? Чтобы скрыть ту часть шрама, которую иначе видно?.. Он одарил ее одной из своих чарующих улыбок и притянул ее к себе. – А вы сообразительная маленькая обезьянка. – И ткнулся носом в ее лицо, путаясь поцеловать еще раз. Генриетта увернулась от поцелуя. Да, отрицать это было сложно. В мужских объятиях она таяла как воск. Брендан хотел обладать ею, но и она ничуть не меньше хотела отдаться ему. Это пугало Генриетту. Но она не могла этого сделать, ведь ее сердце принадлежало Феликсу. Генриетта постучала в крышу, подавая таким образом кучеру сигнал остановиться. Они уже должны были быть недалеко от парка: Оставшееся расстояние до дома Хэнкоков она могла пройти и пешком. Когда карета остановилась, Генриетта подняла мантилью, взяла сумочку и спрыгнула на землю. – Я сказал что-то не то? – спросил Брендан. В голосе его слышалась насмешка. Или сарказм? – Вы рассердились, что я назвал вас обезьянкой? – Он тоже выпрыгнул из кареты и следовал за Генриеттой. О Боже! Она смотрела прямо перед собой. Они оба ужасно выглядели, одежда в беспорядке, волосы спутаны, оба без верхней одежды. Люди на улице начинали коситься на них. Брендан догнал ее и схватил за руку. – Почему вы убегаете от меня? – Вы не можете меня больше целовать, – прошипела Генриетта и вырвала руку. – Почему нет? Я же знаю, что вам нравится, когда я к вам прикасаюсь. – Просто... – Просто – что? – Брендан опять зло смотрел на Генриетту, и от этого ей становилось не по себе. Он был такой большой и грозный. Но она должна сказать ему правду. – Я люблю другого человека, – тихим голосом проговорила Генриетта. – А у меня создалось впечатление, что вы и этот преподобный Туакер... – О Боже. Это не он! – Тогда кто же? – резким тоном спросил Брендан. Казалось, он готов прямо сейчас разыскать наглеца и врезать ему как следует. – Я не могу сказать вам. – У вас есть тайный любовник? – Брендан говорил громко, в его голосе слышалась издевка, и уже несколько людей хихикали, показывая на них пальцами. Не обращая на них внимания, он схватил Генриетту за плечи и слегка встряхнул. – Скажите мне, кто он, черт бы его побрал! – Отпустите меня! Мне больно! – взвизгнула Генриетта. – Скажите мне, кто он! – Феликс Блэкстон, – выдохнула она и, скинув с себя руки Брендана, оставила его одного. – Послушай, Туакер! Ты никогда не добьешься своего, если будешь скрываться и прятаться. Иди и возьми ее. Да, просто возьми ее! Сесил Туакер и сквайр Перселл сидели в библиотеке городского дома Перселлов. Не то чтобы хозяин дома когда-либо читал книги. Туакер быстро обнаружил, что большинство томов на полках всего лишь коробки, выглядевшие как книги. Сквайр хранил в них бутылки бренди и рома про запас. – Вы хотите сказать, – продолжил Туакер, скривив губу в презрении, – что я должен просто взять вашу дочь силой? – А почему бы и нет, сынок? Я так и сделал, когда женился на ее матери. Сквайр Перселл довольно хрюкнул, вновь наполняя ромом свой стакан. – Но я же все-таки священник. – Туакер покраснел, вспомнив о своем поведении в доме Хэнкоков. – Но ты же мужчина, не так ли? – Туакер молчал. – Послушай, ты, чертов священник! Я собираюсь отдать тебе свое поместье. Этот слабак, которого я зову сыном, никогда не подарит мне наследника. Я пообещал тебе все – все, что у меня есть, если ты женишься на моей дочери и произведешь мне наследника. Иначе линия Перселлов исчезнет быстрее, чем этот ром. – И в качестве иллюстрации своих слов сквайр опрокинул в себя содержимое бокала. – Да, я знаю. – Туакер принялся нервно мять руки. – Проблема в том, что я больше не могу встретиться с вашей дочерью. Ваша свояченица превратила свой дом в настоящую крепость. Перселл хохотнул: – Филиппа всегда была склочницей. Черт возьми, она даже пыталась когда-то расстроить мою свадьбу с ее сестрой. – Кроме того, – продолжал Туакер, – после того скандального случая у Хардкаслов, в котором принимали участие вы, нас больше не принимают в обществе. – Ерунда! Не первый раз мне дают ногой под зад. – Ну, для меня это был первый, – с недовольным видом заметил Туакер. Перселл потер свой малиновый нос и сказал: – Послушай, даже если высший свет больше не будет приглашать нас на разные сборища, это не значит, что мы не можем взять дело в свои руки. У меня нюх, как у собаки, парень, и я чую, что в усадьбе Тиллингемов скоро будет праздник. Мы разобьем лагерь в ближайшей деревне. Если я правильно помню, в «Веселой черепахе» подают неплохую выпивку. – Как я уже говорил, – протянул Сирил, лорд Нортгемптон, – мои сестры и я в восторге от ваших приключений на Востоке, капитан Кинкейд. – Сирил промокнул слюну, собравшуюся на нижней губе, батистовым платочком и издал, тихий смешок. – Возможно, у вас найдется история, которую вы могли бы рассказать, не пугая двух английских дам? Брендан, сидевший на изысканном лакированном стуле в японском салоне Нортгемптона, с восхищением смотрел на потного пэра. Никогда в жизни ему еще не приходилось слышать столько покашливаний, фырканий и кряхтений. Иногда ему даже казалось, что чем выше человек стоит на социальной лестнице, тем сложнее ему сформировать хотя бы одно связное предложение без разбрызгивания слюны и подсвистывания. – Уверен, – ответил Брендан, – что ваши сестры не найдут ничего интересного в моих рассказах. Брендан улыбнулся, взглянув в сторону светловолосой мисс Эмили Нортгемптон. Она скромно потупила глаза и проговорила голосом легким, как весенний дождь: – Прошу вас, капитан, возьмите еще лимонада. – Эмили сделала движение, чтобы наполнить бокал Брендана, но брат остановил ее: – Взрослому мужчине, сестра, днем нужна капелька бренди. Сирил с трудом встал из кресла и неровным шагом подошел к шкафчику с напитками. – На два пальца, я думаю... кх-м. Пройдясь по салону, Сирил начал задыхаться. Он передал Брендану бокал и плюхнулся в свое кресло. – За счастливый конец, – сказал он, слабой рукой подняв стакан. Аманда и Эмили подняли свои бокалы с лимонадом, присоединяясь к тосту. – За счастливый конец, – согласился Брендан, думая, какой именно смысл этим словам придавали в доме Нортгемптонов. Скорее всего они были связаны с большими суммами денег. Брендан медленно перевел взгляд с одной сестры на другую. Они действительно были чудом природы. Такие одинаковые, такие хорошенькие, такие элегантные и такие... холодные. Одна была обручена, другая же, мисс Эмили, нет. Было очевидно, что она уже присматривала себе будущего супруга. Не менее двух часов назад Брендан чувствовал, что все законы физики временно прекратили свое существование, все его представления об идеале женщины изменились в объятиях мисс Перселл. Генриетты. Но она отвергла его. И что самое смешное, ради мужчины, которого никогда не видела. И если мисс Эмили была холодная и фальшивая, то какое это имело значение? Бывают жены и много хуже. – Капитан Кинкейд. – Мисс Эмили улыбнулась и захлопала своими золотистыми ресницами. – Вы будете на бале у Мастерсонов завтра вечером? – Не уверен. – Но вы должны пойти, капитан, – встряла в разговор Аманда. – Там будет весь высший свет. – Боюсь, что к этой толпе я не принадлежу, поскольку у меня нет приглашения, – ответил Брендан. – В конце концов, я всего-навсего бедный военный. Сирил фыркнул, словно «бедный» было неприличным словом. – Ну это уж вряд ли, приятель. Уверен, что то, что у вас нет приглашения, всего лишь досадная ошибка. Мне, кх-м, довелось слышать кое-что о ваших достижениях. Брендан напрягся. – Моих достижениях? – Нуда, конечно. Поговаривают, вы сколотили себе состояньице в Индии. Очень умный человек. Хорошо скроенный, ветеран многих сражений. И вы спасли жизнь этому майору – как бишь его имя? – А-а, это. – Брендан расслабился. – Боже, Эмили! Ты только взгляни на часы! – Аманда в притворном ужасе уставилась на позолоченные часы в стиле рококо, стоящие на камине. – Мама рассердится, если мы немедленно не придем к ней. Мисс Эмили изобразила на лице тревогу. – Прошу вас простить нас, капитан Кинкейд. Мама очень расстроится, если... – Увидимся завтра, – удаляясь, бросила через плечо Аманда. Честное слово, эти девушки – превосходный образчик женского коварства. Брендан в изумлении покачал головой. Им было не больше девятнадцати, но они уже обладали хитростью и расчетливостью охотников за крупной дичью. Брендан улыбнулся и сказал: – Ну, Нортгемптон, пожалуй, я тоже пойду. – Не так быстро, Кинкейд. Садитесь. – Сирил кивком головы указал на стул, и его несколько подбородков качнулись, как желе. – Видите ли, Кинкейд, я отвечаю за этих очаровательных существ с тех пор, как папа, кх-м, покинул бренную землю. – В самом деле. И вы прекрасно справляетесь со своими обязанностями. Мисс Аманда составила себе хорошую партию с Торпом, не правда ли? – Да, конечно. И сейчас все мое внимание сосредоточено на том, чтобы устроить судьбу ее сестры. – Понимаю. – У Эмили есть все задатки идеальной жены. Разумеется, вы понимаете это, капитан? – Ей нужен очень богатый муж, который смог бы обеспечить ей тот образ жизни, к которому она привыкла. – У нее будет содержание, вполне достаточное для удовлетворения ее собственных нужд, могу вас в этом заверить. Ей нужен муж, у которого есть доступ в высшие круги общества, который понимает ее стремления. – Эмили, несомненно, удастся найти такого, Нортгемптон. Мужчины начинают исходить слюной, стоит ей только пойти в комнату. – Э... проблема в том, капитан, что ни один из этих мужчин не привлекает ее более утонченные чувства. – Сирил пpомокнул платком лоб. Брендан неуютно поежился в кресле. И тут лорд Нортгемптон почувствовал, что вот-вот спугнет свою жертву. – Давайте продолжим этот разговор позже. Возможно, завтра вечером, у Мастерсонов? Выходя из салона, Брендан заметил фарфоровое личико Эмили, выглядывающее из приоткрытой двери. – Эй, капитан, сюда, – позвала она и поманила Брендана рукой. Он оглянулся вокруг. Что, если сейчас появится ее ужасная мама? Или дворецкий? Что тогда? Эмили снова поманила Брендана. Его начало одолевать любопытство, и, отбросив осторожность, он проскользнул в дверь. – Это крайне неприлично, не правда ли, мисс Эмили? – Я видела книгу. – Эмили похлопала ресницами и выжидающе посмотрела на Брендана. – Простите? – Книгу о т... тарник... тантрис... вы знаете... – Брендан разозлился. Что это еще за шутка? – Тантризм? – Да, эта. – А почему вы считаете, что меня может заинтересовать эта, скажем так, довольно рискованная тема? – Эта старомодная девица сказала, что вы все об этом знаете. – А кто же эта «старомодная девица»? – Мисс Эмили недовольно поморщилась: – Мисс Перселл, разумеется. Брендан рассмеялся. Мисс Перселл можно было назвать как угодно. Книжным червем, например, или упрямицей. Но старомодной она точно не была. – Знаете, она самая очаровательная старомодная девица, которую мне только доводилось встречать, – заметил Брендан. – Она читала эту книгу в дамской комнате в театре, и она показала ее нам – моей сестре, мне и нашим подругам. – Мисс Перселл показала вам книгу о тантризме? – Брендан улыбнулся. Ему трудно было представить проницательную мисс Перселл рядом с сестрами Нортгемптон и их свитой. – Ну, скажем так – нам удалось ее разглядеть, – добавила мисс Эмили и нервно облизнула губы. Лицо Брендана расплылось в улыбке. – И теперь вы боитесь или надеетесь, что я могу заставить свою жену заниматься чем-то подобным? – Скорее надеюсь... По крайней мере этой маленькой мерзавке хватило совести покраснеть, подумал Брендан. – Но теперь вам лучше уйти, сэр. Мы встретимся завтра вечером на балу? – Возможно. Когда огромные двери дома Нортгемптонов закрылись за ним, Брендан издал вздох облегчения. Эта ужасная мисс Эмили Нортгемптон была официальной кандидатурой номер два на пост графини Керри. Он ее вовремя нашел. Встреча с леди Темпл была назначена на завтра, на три часа. Пейшенс держала в руках приглашение так, как будто это была грязная тряпка. Она не могла понять, с чего это Тиллингемам взбрело в голову пригласить ее, мужа и сына на выходные. Возможно, это было связано с разведением животных, подумала она и содрогнулась при одной мысли об этом. Даутрайт уже много раз беседовал с лордом Тиллингемом, сравнивая разведение призовых свиней и рысаков-чемпионов. Как же ей не хотелось ехать! Быть запертой в Брайтвуд-Холле с флиртующими повесами и помешанными на лошадях пэрами – совсем не то, что она предпочитала в качестве отдыха. И кроме того, на этих вечеринках еда была повсюду: завтрак в постель, второй завтрак а-ля фуршет, роскошные обеды, лакомства после обеда, а затем ужин. Это поставит крест на диете Хорри и Даутрайта. Тем не менее приглашение придется принять. Пейшенс сокрушенно вздохнула. Она знала, поскольку специально выяснила это у мисс Тиллингем, что Брендан тоже будет там. И пока не окончится игра, куда бы ни шел Брендан, Пейшенс будет следовать за ним. – А вот и ты! Я повсюду ищу тебя с тех самых пор, как ты вернулся из Индии. Следовало знать, что ты будешь прятаться в Бринксе. Брендану не надо было даже поднимать голову от газеты, отобранной у Уэсли, чтобы узнать человека, произнесшего эти слова. Он знал этот голос так же хорошо, как свой собственный. Широко улыбнувшись, Брендан отшвырнул газету в сторону, вскочил на ноги и крепко обнял неуклюжего майора Фредерика Бонневиля. – А ты, как я посмотрю, располнел от роскошной жизни в Стамбуле, – заметил Брендан. – Тебя теперь не обхватишь. – Да, такое иногда случается после долгого общения с кальянами и гаремами. Друзья засмеялись и уселись в кожаные кресла. Брендан внимательно разглядывал Фредерика, которого не видел уже несколько лет. Фредди всегда был крупным мужчиной, сильным и смелым, но сейчас уже обрюзг, ссутулился. Щеки побледнели и обвисли. Но несмотря на это, он производил впечатление преуспевающего человека. Его черные волосы были напомажены и отливали синевой, усы нафабрены. – Где же ты пропадал, Фредди? – спросил Брендан. – Ты же не можешь уже быть в увольнении. Посмотрим. Два, нет, три года назад тебя отослали присматривать за турками. – Отпуск по состоянию здоровья. Подцепил лихорадку. Скрывался у своего дяди в Шотландии несколько месяцев. – Ах да, верно. Помню, я слышал что-то о том, что ты на островах. Но как ты подцепил лихорадку в Стамбуле? Это ведь даже не тропики. – И тем не менее у меня это получилось. Хотя кое-кто утверждал, что я подцепил болезнь еще в Индии, но она просто затаилась, пока я не расслабился. – И как, удалось Шотландии исцелить тебя? – Еще бы! Правда, ей помогали несколько ящиков джина, вода с хинином и милашка с рыжими волосами. – Полные чувственные губы Фредди вытянулись в улыбке. – А сейчас я жду приказа вернуться на Восток. – И когда это будет? – Довольно скоро, – ответил Фредди со вздохом. – Хм, возможно, пришло время сложить свои полномочия? – Фредди опять вздохнул: – По правде говоря, я уже подумывал об этом. Но поскольку семейное состояние в данный момент не приносит почти никакого дохода, думаю, мне придется остаться в армии. Жены дороги, знаешь ли. Кроме того, я не могу устоять перед романтикой шпионской работы. Брендан кивнул. – Ты мастер, Фредди. Не хотелось, чтобы ты растратил свой талант, болтаясь по Лондону с какой-нибудь девчушкой, повисшей у тебя на руке. Тут нет ни опасностей, ни приключений. Брендан сделал знак Гордону подать еще виски. – Расскажи мне, что ты делал в Турции. Он уселся поудобнее, чтобы выслушать рассказ друга. – Большей частью классифицировал. – Да ладно, расскажи хоть что-нибудь. – Большую часть времени я провел в Центральной Азии. Узбеки – это дикое племя. Они не успеют и взглянуть на тебя, как тут же с живого снимут кожу. Но их женщины! Боже, что за красавицы. Брендан усмехнулся. Фредди всегда был известным знатоком женских прелестей. – Уверен, что твой блуждающий взгляд внушал любовь каждому узбекскому царьку, что попадался тебе на пути, – заметил он хитро. – Они бы убили меня, если бы я позволил себе в их присутствии хотя бы посмотреть на одну из женщин. Нет, в том мире пришельцу следует научиться игнорировать присутствие женщин, если он хочет выжить. – Фредерик посмотрел на друга с неподдельным интересом. – Но ты, что ты делал с тех пор, как я уехал из Индии? Не отдавая себе в этом отчета, Брендан начал почесывать затылок и шею. Шрам больше не болел, кроме как в очень холодную погоду, но воспоминания о нахождении на грани жизни и смерти все еще преследовало его. – Как и ты, – пробормотал он. – Большей частью классифицировал. Была пара инцидентов с горными племенами, ну еще, может быть, схватка с тигром. – Брендан пожал плечами и улыбнулся. – Не более того. – Всегда одно и то же, а, Брендан? – Фредди рассмеялся. – Попадаешь в труднейшие ситуации, сам не понимая как. Брендан сделал вид, что внимательно рассматривает узор на ковре, лежавшем у его ног. Старый друг хорошо его знал. Он думал о золотой статуе, банковском хранилище. Игре. И в самом деле трудно. Фредди задумчиво покрутил ус. – Но почему же ты в Лондоне? Я-то думал, что ты никогда не уедешь из Индии, разве что тебя поманит в какое-нибудь более экзотическое царство. Брендан скорбно вздохнул: – У меня умер брат. Но я скоро вернусь на службу. Если только... – Если только что? – Фредди понимающе улыбнулся. – Я слышал, ты пользуешься популярностью среди молодых дам в обществе. Не подумываешь ли ты о женитьбе? – О Боже, нет! – Брендана передернуло. Почему он сказал это с такой яростью? – Просто спросил. Принесли виски, и разговор оживился. – Ты давно уже в Лондоне, Фредди? – Приехал только вчера утром. Живу у своей сестры. У нее муж и дети. Может быть, ты ее знаешь, Катерина Берри. Брендан покачал головой: – Не имел удовольствия. – Она мало выезжает, с тех пор как родились мальчики. Но у нее все еще есть связи. Она даже выхлопотала мне приглашение за город на какую-то вечеринку. – К Тиллингемам? – Да. Ты там будешь? – Придется, – пробормотал Брендан, допивая свой бокал. ФРАНЧЕСКА Сочинение миссис Неттл ГЛАВА СЕДЬМАЯ Генриетта рассердилась на себя и вычеркнула три последних слова. Вне всякого сомнения, именно капитан Кинкейд вдохновил ее на создание образа принца Бретона. Отрицать это невозможно. Но справедливо ли делать принца красивым дураком только потому, что она рассердилась на Брендана? Генриетта коснулась рукой тех мест на шее, которые Брендан целовал в карете. Казалось, кожа еще хранила следы от этих поцелуев. Внизу живота стало горячо и влажно при одном воспоминании о них. Но Генриетта не могла позволить своему чувству к Брендану затмить ее любовь к Феликсу. Ее глаза наполнились слезами. Бедный Феликс. Калека и талант. Как жестока судьба! Утерев слезы, Генриетта обмакнула перо в чернила и вновь склонилась над столом. Генриетта фыркнула. Заклятия? А почему бы и нет? Ведь у нее уже есть волшебное зеркало. Возможно, издатель журнала «Барклиз ледиз мэгэзин» согласится опубликовать детскую волшебную сказку. Заперев в шкаф свой манускрипт, Генриетта подсела к ночному столику и стала заплетать волосы в косы на ночь. Руки ее двигались медленно, она задумчиво разглядывала свое отражение в зеркале. Румянец на щеках, появившийся с тех самых пор, как она сбежала в Лондон, не исчезал, отчего веснушки были почти не заметны. Глаза ярко сияли, как будто она ожидала чего-то необыкновенного. Генриетта связала конец косы лентой, а затем нанесла на лицо немного крема от веснушек, на применении которого настаивала мама. Генриетта нахмурилась и наклонилась ближе к зеркалу. Так и есть – между бровей залегла маленькая складка беспокойства. Честно говоря, неудивительно. Она закрыла баночку с кремом. Помимо всего прочего – папы, Туакера, этой статуи, ее растущей любви к Феликсу, странной связи с капитаном Кинкейдом (которую следовало решительно прервать, поскольку все и так уже зашло слишком далеко) – теперь ей на голову свалилось еще и это... Сегодня, открыв хранилище в банке, она обнаружила, что лишь несколько маминых украшений остались на своих местах в кожаных футлярах. Наверное, решила Генриетта, мама недавно была в банке. Но насколько ей известно, существовал лишь один ключ от ящика. Да и зачем маме забирать свои лучшие ожерелья, браслеты и кольца? Она никогда не выходила в свет, никогда не наряжалась. Зачем ей украшения? |
||
|