"Дорогое аббатство" - читать интересную книгу автора (Биссон Терри)

+10 000

Но никуда они не вернулись. То есть не сразу.

Они летели дальше.

Дальше по спирали Времени - так казалось им в тот "момент времени", хотя, как им еще предстояло узнать, Путешествие во Времени возможно лишь один раз в самом Конце Времени, когда ничего впереди вас не ждет. Только там можно вернуться назад по временной петле, ибо Конец Времени один-единственный.

Но тогда они еще ничего об этом не знали. "Тогда" - как странно теперь звучит это слово. "Теперь"…

И вот они летели вперед сквозь Время. Морской запах маленькой смерти исчез, хотя "футбольная травма" в колене все еще напоминала о себе. Огни мигали, превращались в настоящие полосы света: то холодные, то горячие. Ли сжимал руку Коула все крепче и крепче; наконец планер замедлил ход и остановился, остановился в крайнем переднем положении. Неожиданно стало тепло, почти жарко. Вокруг все было белым, как будто в тумане; но вот туман начал исчезать - они оказались в рощице небольших деревьев с серебристой полосатой корой.

Играла музыка. Коул огляделся; их окружали люди, большей частью молодые, в черно-белых одеждах. Все аплодировали. Ли тоже аплодировал; казалось, самому себе. Они с Коулом переглянулись, расхохотались, встали и поклонились. Остальные ответили дружным радостным смехом и провели их к столу под деревом, где смеющийся официант уже разливал вино в бокалы.

Все говорили по-французски. Коул с трудом понимал этот язык, пока одна из женщин не положила ему на правое плечо небольшой кусок толстой ткани.

- Pardonnez-moi [Извините (фр.).], - сказала она. - Вы не возражаете?

Ткань прилипла к его плечу, она была тяжелой, но не жесткой, похожей на прорезиненный фартук, который одевают пациенту, когда делают рентген.

- Нормально, - ответил он.

- Прекрасно, - сказал Ли; он только что получил такую же ткань. - Это какой-то мгновенный переводчик, так? А вы все еще разговариваете на французском?

- Да, да, - ответил кто-то из окружающих.

У-у-ух!

- Эй, Ли, ты на каком языке разговариваешь: на английском или на французском? - спросил Коул.

- Ни на том ни на другом, - ответил Ли. - На мандаринском диалекте. А теперь на кантонском [Диалекты китайского языка.]. А теперь вообще по-русски…

- О'кей, о'кей, - ответил Коул. - Я понял. - Потрясающе. Голос Ли звучал немного неестественно, как будто он разговаривал с ним по междугороднему телефону; но, слава богу, никакого техасского акцента.

Они оказались в Париже. Старики, кто бы там они ни были, доставили их в небольшой парк в Марэ, в год 12679 по гонконгскому летосчислению (год 15242 от Рождества Христова). Окружали их студенты-историки, которые собирались раз в году, чтобы изучать и обсуждать проблемы Современного мира (так они называли древний мир, наш мир), а сегодня еще и для того, чтобы встретиться с представителями этого мира.

- Старики предупредили нас, что вы прибудете сегодня, 23 июня, и пробудете с нами всего несколько часов. Собралось много народу, все хотели посмотреть на материализацию. И правда, получилось здорово.

- Ни секунды не сомневаюсь! - вскричал Ли.

- Но мы попросили их не вмешиваться, чтобы самим иметь возможность побеседовать с вами. Хотите еще вина? Это хорошее эльзасское вино. - Все это Ли и Коулу объясняла белая женщина примерно сорока лет, в короткой черной юбке и белой с полосками блузке. У нее были длинные, худощавые и, по мнению Коула, красивые ноги. Они сидели за столиком на улице под платаном, вместе с женщиной было еще трое друзей. Двое мужчин, один из них негр (кожа у него была намного темнее, чем у Коула), и молодая женщина - на вид ей было не больше лет, чем Хелен. Коулу совсем не понравилась натянутая, вежливая улыбка этой женщины.

Коула гораздо больше интересовало то, что не было известно модернистам (так называли себя эти люди), чем то, что им было известно. Они знали, кто такие Моцарт, Эллингтон, Лист, но никогда в жизни не слышали живого оркестра. Они понимали, что такое капитализм, но совершенно не представляли себе это с практической точки зрения.

- Вы можете жить где захотите? - спросили они, а когда Ли ответил отрицательно, а Коул положительно, все рассмеялись и снова наполнили бокалы. Очень хорошим эльзасским вином.

Стоило Ли разговориться, и остановить его было уже невозможно. Да модернисты и не пытались. Они с радостью слушали все о нашей прегонконгской эре (они считали, что длилась она с 1500 по 2500 год нашей эры, то есть от Рождества Христова). Они задавали много вопросов о Китае и США, о "ядерной войне, которая так и не разразилась" (Коул был несказанно рад услышать это!) и так далее. Ли отвечал на все вопросы.

- Это было похоже на взрыв, - объяснял он. - И с технической, и с культурной точки зрения. И удивительно, и ужасно одновременно. Это…

Длинные, подробные ответы. Коул теперь думал, что ему гораздо больше нравился прежний Ли со своими краткими ответами в ковбойском стиле. Кроме того, он и сам готов был задать несколько вопросов Ли, например: кто такие Старики; что сталось с основной целью их миссии, касающейся "Дорогого Аббатства"; но самое главное, как же им вернуться в свое время?

Странно, но он не спешил задавать эти вопросы. Он чувствовал себя необыкновенно расслабленным, словно оцепеневшим.

Возможно, с ним происходило нечто подобное перелету на обычном реактивном самолете в другой часовой пояс. Они сидели в саду ресторана, люди приходили и уходили, кое-кто пристально смотрел в их сторону, но Коула это нисколько не трогало. Вино действительно было "очень хорошим", сыр - острым, хлеб - пышным и вкусным. Интересно, как давно он не ел?

Он огляделся, но часов нигде не было. Кейт протянула руку с наручными часами. Аналоговые, дата на французском языке: 11:00, Juin 23, Juedi [23 июня, четверг (фр.).]. Коул спросил, путешествуют ли местные жители во времени; Кейт казалась шокированной. Такого не может быть. Это просто невозможно.

- А как же мы?

- Вы аномалия, - ответил мужчина-негр. - В любом невозможном случае существует своя аномалия. - Все рассмеялись, хотя Коулу слова негра были не совсем понятны.

- Вы специальный проект Стариков, - проговорила молодая женщина, Коулу так и не удалось запомнить ее имя. Она сидела рядом с Ли и с восхищением взирала на него. Ей нравилась даже жуткая куртка-сафари. Им всем нравился Ли; они подливали ему вина, отрезали сыр, ловили каждое его слово.

Коула все это раздражало. Наверное, ему не удалось этого скрыть, потому что Кейт потянула его за рукав и прошептала:

- Пойдем пройдемся вдвоем.

Париж выглядел таким, каким помнил его Коул (по фотографиям и одному короткому визиту вместе с Хелен, - не с нынешней, а с предыдущей), разве что машин стало меньше. Те, что были, остались такими же небольшими, как и прежде, и так же противно гудели.

Париж, в котором он теперь очутился, с одной стороны, был живым городом, но с другой - собственной копией. Он постоянно перестраивался, но в основном по старым планам восемнадцатого-двадцатого веков эры Рождества Христова. На улицах встречалось много народу, большинство из них показались Коулу туристами. Они никуда не спешили, просто спокойно прогуливались.

Примерно четвертая часть людей на улице были африканцами, некоторые, так же как и Коул, лишь наполовину. Продавцы в магазинах и магазинчиках вели себя вежливо, но особого интереса не выказывали. Ничего особенного они и не продавали. Один-два вида сигарет; один или два сорта жевательной резинки. Все газеты умещались на одной странице, но стоило нажать на квадрат в верхней его части, как текст менялся. В них все, казалось, может меняться: и язык, и текст, и шрифт. Коул встретил лишь два знакомых ему языка: французский и китайский; английского не было и в помине. Кейт купила Коулу книгу в мягкой обложке, которая увеличилась вдвое, как только Коул открыл ее. Книга заинтересовала его из-за фотографии автора, напечатанной на задней обложке. Заплатила Кейт за книгу самым необычным путем - она дважды мигнула в маленькое зеркальце продавца.

Многие, как и Коул, ходили с переводчиком на плече. Большинство мужчин были одеты в мешковатые брюки и длинные рубахи, но кое-кто ходил в брюках-хаки и спортивных куртках, некоторые даже в спортивных костюмах. Коул заметил, как двое мужчин мочились прямо на улице, в специальные отверстия в асфальте. Видимо, так было принято.

- Я подумала, вам интересно будет взглянуть на ваш мир, - промолвила Кейт. - Я посмотрю презентацию вашего друга потом на видео.

- Мой мир?

- Мир, который вы сотворили, - пояснила она. - Вы наши предки, мы здесь благодаря вам.

Коул спросил ее, как они путешествуют. Те, кому нужно быстро добраться из Европы в Азию или Америку, могут сделать это за два-три часа, ответила Кейт, но большая часть торговли и коммерции идет по морю. Люди работают по четыре-шесть часов в день и имеют полугодовой отпуск. Вокруг Парижа, по словам Кейт, расположено множество маленьких ферм, хотя большая часть Европы не заселена. Они прошли вниз по набережной Сены в сторону Эйфелевой башни (каждые 1200 лет, по контракту, ее заменяли новой). Коул боялся слишком удаляться от садика-ресторана в Марэ, где "приземлился" их планер. Он уже смирился с мыслью, что теперь они не просто наблюдают будущее, но еще и прогуливаются по нему. Он верил, что Ли не улетит отсюда без него (и полагал, что у Кейт должно быть что-то типа мобильного телефона или другого средства связи - на случай, если курсор у Ли снова замигает). И все же он слегка нервничал…

Кафе и кинотеатры Парижа были странным образом похожи на кафе и кинотеатры нашего времени. Коул узнал, что сделано это специально. В других городах другие развлечения. Лондон, к примеру, город клубов и театров, а Мексико-сити - центр керамики и автогонок.

Они остановились у видеокиоска, и Кейт показала ему карты Северной Америки и Африки - там тоже были огромные незаселенные пространства. Промышленность в основном занималась переработкой вторсырья; добыча нефти и минералов из земли считалась противозаконной.

Коул не знал, как принято себя вести в их будущем. Может ли он спросить о том времени в прошлом, которое для него являлось будущим и о котором он, следовательно, не имел представления? Он решил рискнуть.

- Имела ли место в Современную эпоху большая катастрофа? Катастрофа, спровоцированная человеком и приведшая к хаосу?

- Вся Современная эпоха - это одна большая катастрофа, - ответила Кейт. - И всему виной сам человек, не так ли? Но вот мы выжили.

Коул решил идти напрямик.

- Вы когда-либо слышали что-нибудь о… событии… стратегии… под названием "Дорогое Аббатство"?

Она посмотрела на него непонимающе, и он даже не был уверен, как переводчик перевел эту фразу на французский, тем более его не слишком удачные попытки объяснить, что он имеет в виду. Может, Кейт считает, что "Дорогое Аббатство" - это монастырь, как гора Сан-Мишель? Что сталось за эту тысячу лет с французским языком?

- Извините, - сказала Кейт. - Многие наши исследования далеко не исчерпывающи. В прошлом году мы обследовали один золотой рудник. Я знаю, что вы любили золото.

- Лично я - нет, - ответил Коул (и вспомнил кольцо, о котором так мечтала Хелен; та Хелен). - Но, конечно, в эпоху, которую вы называете Современной, золото было в чести.

- Мне тот золотой прииск показался даже красивым, что-то в нем было притягательное, хотя и мрачное. Многие ратовали за то, чтобы давным-давно закрыть все прииски, но я рада, что кое-какие оставили. Они похожи на шрамы, татуировки - показывают след, который оставило человечество на лице земли. Своего рода любовь. Воспоминание о временах, когда наши взаимоотношения с матерью-землей были гораздо более близкими.

- И более разрушительными, - вставил Коул.

- Материнство всегда наносит определенный вред матери, - ответила она. - В наше время тяжелые металлы, как железо или никель, которые нельзя получить путем переработки отходов и вторсырья, добывают на астероидах.

- Значит, в космос вы все-таки летаете?

- С определенными целями. Конечно, люди побывали уже на всех планетах и даже в некоторых соседних системах. На Марсе, Венере и Луне есть научно-исследовательские станции, там постоянно живут люди. Но большую часть работ по добыче ископаемых и доставке их на Землю делают роботы.

По словам Кейт, еще одна научная станция была расположена на планете Титан, а совсем недавно люди отправились на планету одной из "близких" звезд, чтобы основать там постоянную колонию. Но интерес к космическим исследованиям был невелик - в связи с тем, что жизнь в космосе оказалась большой редкостью, а многоклеточная жизнь - тем более.

- Значит, никаких прямых контактов, - заметил Коул. - А мы так об этом мечтали. Главный смысл космических исследований заключался именно в этом; было написано так много научно-фантастических романов - и все на одну тему. Люди мечтали встретить себе подобных.

- Ну, это, наверное, нам удалось, - ответила Кейт. - Только не в космосе, а здесь. И это оказалась она. АРД.

Ард?

- АРД - так сама себя называет Земля. После Шестого Вымирания и эпохи Восстановления была разработана сеть контроля и наблюдения, которая объединила все экологические, геологические и климатические системы Земли. Это было сделано с той целью, чтобы никогда больше не допустить уничтожения биологических видов, не говоря уже о самой планете.

- Это мне известно, - сказал Коул. - "Охрана Земли".

- Сеть была самоконтролирующей и самодостаточной. А несколько тысяч лет тому назад мы обнаружили, что она обладает собственным разумом. После того как сеть уже проработала почти полтысячелетия, АРД вышла на контакт с несколькими правительственными органами (социальным, политическим, экономическим - все они работали во взаимодействии, все были выборными). Тогда человечество впервые столкнулось с посторонним разумным существом.

- Которое мы сами и создали, - добавил Коул.

- И да, и нет. В каком-то смысле АРД наше дитя, но она же и наша мать. Если верить ей, она вела осознанное существование с самого начала Времен, мы же только подтолкнули ее к контакту и снабдили ее соответствующими средствами связи. Но любая сознательная сущность считает, что существовала всегда. Тогда возникло много споров. Многие люди вспомнили о религии, потом о войне, ведь оба понятия тесно связаны. Но и радости было много. Ведь жизнь во Вселенной может быть очень одинокой.

- Да, - промолвил Коул; они как раз поднялись на Монмартр. Внизу перед ними расстилался весь Париж, он не выглядел ни старым, ни новым - вечный город. - И на что похожа эта АРД?

- Мы не так много о ней знаем, - ответила Кейт. - Она вышла на контакт с нами, но никогда не проявляла особого интереса к нам самим. Она общалась лишь с определенными группами или организациями, но не с отдельными людьми. Она и сейчас следит за всеми системами, поддерживает их правильное функционирование и говорит, что всегда это делала, с самого момента зарождения жизни на Земле и даже раньше - только никогда не говорила об этом. Так утверждает она. Кое-что она изменила. Она сообщила нам, например, что на планете имеются закрытые для людей места; люди не должны появляться там. Мы это понимаем. Но она почти никогда не разговаривает с нами, а мы с ней.

Они спустились с холма и вернулись в ресторан. Ли вместе с тремя модернистами все так же сидел под деревом и пил абсент. Кейт и Коул заказали бутылку бордо.

Коул хотел задать Ли несколько вопросов, ведь теперь с помощью переводчиков они могли легко общаться. Но Ли все еще распространялся об ужасах Шестого Вымирания. Коул был поражен красноречием Ли, хотя все это было ему давно известно. И потому он занялся тем, что открывал и закрывал свою новую книгу, а она то увеличивалась в размере, то снова уменьшалась.

- Честер Хаймз, - прошептал один из мужчин, белый. - Очень популярный автор. В ваше время его тоже знали?

- Даже не слышали, - ответил Коул.

- Этот наш визит к вам так неожидан, - произнес Ли. - Мы думали, что к этому времени вся Земля превратится в пепел. Или в кучу мусора.

- Теперь мы живем намного проще, - сказала Кейт. - И в городах, и в деревнях запросы людей стали скромнее. Совсем не обязательно, чтобы все постоянно росло и увеличивалось.

- Ерунда! - бросил африканец. - Все уже устали от того, что для поездки в Париж или в Лагос нужно получать специальные разрешения. Я хочу ездить, когда и куда хочу.

- Жди пятидесяти, - ответил молодая женщина, которую звали Мишель. Она же и объяснила, что в жизни каждого человека существует два периода - от восемнадцати до двадцати лет и от пятидесяти до пятидесяти пяти, - когда они могут свободно путешествовать по планете (естественно, кроме тех мест, на которые наложила запрет сама АРД); в это время люди могут не работать. Самой Мишель было двадцать четыре года.

- А дети? - спросил Ли.

- Никаких ограничений относительно числа детей, - ответила Кейт. - Хотя смертность устанавливается с учетом ограничения населения планеты.

- И каковы эти ограничения? - снова спросил Ли.

- Примерно шесть-семь миллиардов. Этот предел установила АРД. Она не сообщила нам конкретную формулу, но таковая имеется; она же указывает, сколько детей следует отменить. Если человек доживает до пятнадцати лет, значит, он может рассчитывать дожить и до семидесяти пяти или восьмидесяти, - если, конечно, ничего непредвиденного не случится.

- Что вы имеете в виду под словом "отменить"? - спросил Коул.

- Вам вряд ли это понравится, - ответила Мишель; она смотрела в бокал с абсентом, словно это был магический кристалл. Потом подняла глаза, рассмеялась, откинула волосы назад и заказала еще по бокалу fee vert [Зеленого зелья (фр.).].

Коул обрадовался, когда Ли прикрыл ладонью свой бокал.

- Наш курсор замигал, - промолвил Ли. - Боюсь, что настал момент прощаться. - Он вышел из-за стола, за ним и Коул. Они расцеловались со всеми в обе щеки. Последней была Кейт.

- Куда мы направляемся? - шепотом спросил Коул.

- Вперед, - ответил Ли. - Эти Старики отправляют нас еще дальше вперед.

- А как насчет "Дорогого Аббатства", формулы, которую мы разыскиваем?

- Очевидно, именно так и надо, - сказал Ли. - Может быть, именно это и приготовили для нас Старики.

Модернисты махали им на прощание. Так показалось Коулу. Но выяснилось, что на самом деле они хотят взять назад свои переводчики.

Пришлось бросить их, Мишель поймала оба.

Неожиданно Коул вспомнил, что оставил на столе под платаном книгу Хаймза. Но Ли уже нажал кнопку "ВОЗВРАТ", и вот снова запищали мыши…