"50х50" - читать интересную книгу автора (Гаррисон Гарри)

Спасательная операция Rescue Operation (1964)

Это рассказ о реальном событии, произошедшем в реальном месте. Все персонажи, за исключением одного, реальны, и со всеми я встречался на самом деле. Я ходил по тому острову и купался в том море. И именно тогда созрела идея этого рассказа.

Югославия, вероятно, наиболее примитивная страна Европы. Дикая, заброшенная, предмет многовековых военных споров, населенная всевозможными группами людей и нациями, вечно раздираемая на людской памяти сепаратизмом. Когда немцы захватили ее во время Второй мировой войны, в горы ушли вооруженные партизаны. И принялись сражаться друг с другом, лишь потом обратив оружие против общего врага. Вначале той же войны в стране (если не считать городов) имелось всего четырнадцать миль дорог с твердым покрытием.

Во времена маршала Тито все начало стремительно меняться. Теперь страну пересекают широкие шоссе, по которым в страну едут туристы с твердой валютой. Югославия прочно вошла в двадцатый век.

Мне довелось стать одним из первых послевоенных путешественников, добравшихся до весьма отдаленных уголков страны, и мне подвернулась хорошая возможность наблюдать жизнь такой, какой она текла здесь столетиями. Сами понимаете, восхитительной ее не назовешь. Зато теперь в стране есть Институт ядерных исследований.

Югославия — микрокосм, отражающий весь мир. И под горячими лучами ее солнца я внезапно увидел, как можно расширить ее границы на всю планету, добавив лишь знакомое всем любителям фантастики устройство.

— Тяни! Тяни! Да не останавливайся ты!.. — крикнул Драгомир, хватаясь за смоленые сети.

Рядом с ним в душной темноте Прибыслав Поляшек, напрягая все силы, выбирал мокрый невод. Сеть была невидима в черной воде; захваченный ею голубой огонек поднимался все ближе и ближе к поверхности моря.

— Боже мой, он выскальзывает из сети… — в отчаянии простонал Прибыслав и схватился рукой за шероховатый планшир их небольшой лодки.

На мгновение он успел увидеть голубую лампочку на шлеме, прозрачное забрало и тело в скафандре — затем оно выскользнуло из сети и скрылось в темноте. Ему лишь удалось рассмотреть цилиндры на спине, перед тем как оно исчезло.

— Ты заметил? — произнес он. — Перед тем как выскользнуть из сети, он махнул рукой.

— Ну не знаю, может, у него просто шевельнулась рука и задела сеть. Или он еще жив?

Драгомир перегнулся за борт, его лицо почти касалось стеклянной поверхности моря, но ничего рассмотреть ему не удалось.

— Думаю, он жив.

Рыбаки сели на банки, глядя друг на друга в резком свете шипящего ацетиленового фонаря на носу. Между этими двумя мужчинами не было ничего общего — и все-таки они очень походили друг на друга: оба в испачканных мешковатых шароварах и выцветших хлопчатобумажных рубашках. Их руки покрывали глубокие шрамы и мозоли от многолетнего труда, а мысли были неторопливыми и размеренными, соответствуя числу прожитых лет и ритму местной жизни.

— Мы не сможем вытащить его неводом, — заметил наконец Драгомир, который, как всегда, заговорил первым.

— Значит, нам понадобится помощь, — рассудил Прибыслав. — Мы поставили буй и сумеем снова найти это место.

— Да, помощь нам понадобится, — согласился Драгомир. Он разжал большие сильные руки и наклонился через борт, чтобы втащить в лодку всю сеть. Ныряльщик, который живет в доме вдовы Кореч, знает, как поступить. Его фамилия Кукович; Петар говорит, он доктор наук из университета в Любляне.

Друзья вставили весла в уключины, и тяжелая лодка медленно заскользила по гладкой поверхности Адриатического моря. Еще до того как они достигли берега, небо посветлело, а когда рыбаки привязали носовой линь к ржавому рыму в стенке причала деревни Брбинчи, солнце уже встало над горизонтом.

Джозе Кукович смотрел на поднимающийся солнечный шар. Было раннее утро, однако становилось жарко. Он зевнул и потянулся. Вдова, шаркая, подошла к нему, пробормотала: «Доброе утро» — и поставила на каменные перила крыльца поднос с утренним кофе. Кукович отодвинул поднос, сел рядом на перила и вылил содержимое маленького кофейника с длинной ручкой в чашку. Густой кофе по-турецки окончательно разбудит его, несмотря на такой ранний час. Сидя на перилах, он взглянул на немощеную пыльную улицу, ведущую к порту.

Деревня уже просыпалась. Две женщины, несущие воду в медных кувшинах на головах, остановились поболтать. Крестьяне везли на рынок продукты — корзины с капустой и картофелем, подносы помидоров были прикреплены к спинам маленьких осликов. Один из них пронзительно закричал — резкий неприятный звук разорвал тишину утра и отразился эхом от стен выбеленных солнцем домов. Жарко.

Деревня Брбинчи находилась в середине глухого края, настоящий медвежий угол, отгороженный от остального мира морем и голыми высохшими холмами. Казалось, деревня спала на протяжении веков, постепенно умирая. Здесь не было ничего привлекательного — если не считать моря.

Под зеркальной голубой поверхностью моря таился иной мир, неотразимо привлекавший к себе Джозе. Прохладные тенистые равнины, глубокие долины здесь скрывалось больше жизни, чем на выжженных солнцем берегах, окружавших залив. А сколько интересного: накануне ему удалось найти римскую галеру, наполовину занесенную морским песком. Правда, это произошло уже в конце дня, и было слишком поздно для того, чтобы внимательно обследовать ее. Он спустится к ней сегодня — первый человек за последние две тысячи лет. Один Бог знает, что находится внутри галеры. Рядом с ней Джозе заметил осколки разбитых амфор — не исключено, что внутри находятся и целые.

С удовольствием глотая обжигающий кофе, он следил за небольшой лодкой, причалившей к пирсу. «Интересно, куда спешат эти два рыбака?» — подумал он. Они почти бежали, а ведь здесь никто не бегает летом. Рыбаки направились по улице в его сторону. Остановившись у крыльца, старший обратился к Джозе:

— Доктор, можно подняться к вам? У нас срочное дело.

— Да, конечно. Заходите. — Кукович был немало удивлен. Уж не принимают ли его за врача?

Драгомир поднялся по ступенькам и замешкался, не зная, с чего начать. Потом указал в сторону моря:

— Он упал прошлой ночью. Мы видели его своими глазами — это спутник, вне всякого сомнения.

— Путник?

Джозе Кукович наморщил лоб. Ему показалось, что он не правильно понял старого рыбака. Когда местные жители волновались и говорили очень быстро, ученому было трудно разобраться в их диалекте. Для такой маленькой страны, как Югославия, в ней было слишком много языков и наречий.

— Нет, не путник, а спутник, один из русских космических кораблей.

— Или американский, — в первый раз открыл рот Прибыслав, но на его, слова не обратили внимания.

Джозе улыбнулся и помешал ложкой густую кофейную массу.

— А вы уверены, что не метеорит? В это время года наблюдается обильный метеоритный поток.

— Спутник, — упрямо настаивал Драгомир. — Сам корабль упал далеко от нас в Ядранском море и исчез под водой, мы видели. А космонавт опустился совсем рядом с нами и пошел на дно…

— Что вы сказали? — изумленно воскликнул Джозе и вскочил. Медный поднос со звоном упал на каменную поверхность крыльца, дребезжа покатался кругами и замер. — В нем был человек — и ему удалось спастись?

Оба рыбака кивнули, и Драгомир продолжил свой рассказ:

— Когда спутник пролетал над нами, от него отделился огонек, опустившийся недалеко от нас. Мы не видели, что это такое, и стали грести изо всех сил по направлению к огоньку. Он погружался в воду, но мы успели закинуть сеть и поймали его…

— Вам удалось спасти космонавта?

— Нет, но когда мы подтянули сеть к самой поверхности, то увидели, что он одет в тяжелый скафандр, а в шлеме впереди окошко — как у водолазов. Кроме того, на спине у него было что-то похожее на баллоны, с которыми вы ныряете.

— Он успел махнуть нам рукой, — добавил Прибыслав.

— Мы не успели его рассмотреть. К вам мы пришли за помощью.

Наступила тишина, и Джозе понял, что он — единственный человек, способный оказать эту помощь, и что теперь ответственность за спасение космонавта лежит на нем. С чего начать? У космонавта могут быть кислородные баллоны — Кукович не имел представления, что предусмотрено при спуске космонавтов на воду. Если в баллонах действительно кислород, он еще жив.

Джозе расхаживал по крыльцу и размышлял. Он был невысоким коренастым мужчиной, одетым в шорты цвета хаки и сандалии. Его нельзя было назвать привлекательным: нос слишком велик, и зубы выступали вперед, — но от него исходило ощущение силы и власти. Внезапно Джозе остановился и ткнул пальцем в сторону Прибыслава.

— Нужно поднять его на поверхность. Вы можете найти это место?

— Да, мы поставили там буй.

— Отлично. Нам может понадобиться врач. В деревне врача нет, но, может быть, есть в Осоре?

— Доктор Братош, правда, он совсем старый…

— Пока не умер, он нам понадобится. Есть в деревне кто-нибудь, умеющий управлять автомобилем?

Рыбаки подняли глаза к небу и задумались. Джозе с трудом сдерживал нетерпение.

— По-моему, есть, — произнес наконец Драгомир. — Петар был когда-то в партизанах…

— Совершенно верно, — подтвердил Прибыслав. — Он все время рассказывает о том, как они крали у немцев грузовики и как он сидел за рулем…

— Ну что ж, пусть один из вас отправится к этому Петару и передаст ему ключи от моей машины. Это немецкий автомобиль, так что он должен справиться. Передайте ему: пусть везет врача — и как можно быстрее.

Драгомир взял ключи из протянутой руки Куковича и тут же передал их Прибыславу, который быстро сбежал с крыльца.

— А теперь постараемся поднять со дна этого космонавта, — сказал Джозе, схватил снаряжение для плавания под водой и стремительными шагами направился к лодке.

Спасатели взялись за весла и, делая гребки, поплыли к бую Было заметно, что основную часть работы выполняет Драгомир.

— Какова глубина в том месте? — спросил Джозе. Он уже обливался потом, и солнечные лучи жгли его голую спину.

— Пролив Кварнерич становится глубже в направлении острова Раб, но мы ловили рыбу недалеко от Тристеника, а там гораздо мельче. Думаю, не больше четырех саженей. Смотрите, мы уже рядом с буем.

— Четыре сажени — это семь метров. Пожалуй, найти его будет нетрудно.

Джозе встал на колени и просунул руки в лямки баллонов. Проверил действие клапанов, потуже затянул ремни и, перед тем как вставить в рот загубник, повернулся к рыбаку:

— Удерживайте лодку у буя — я буду пользоваться ею в качестве ориентира. Если мне понадобится линь или какая-нибудь другая помощь, я всплыву прямо над космонавтом и вы подплывете ко мне.

Он включил подачу кислорода и опустился в воду. Прохлада приятно обняла его разгоряченное тело. Энергично двигая ногами, он плыл ко дну, опускаясь вдоль троса, ведущего к якорю буя, — и сразу увидел космонавта, распростертого на белом песке.

Несмотря на растущее волнение, Джозе заставил себя двигаться осторожно. По мере приближения к лежавшему на дне человеку Джозе различал все больше деталей. На скафандре не было никаких опознавательных знаков, он мог принадлежать в равной степени как американскому, так и русскому космонавту. Скафандр казался жестким, сделанным из металла или армированного пластика и был окрашен в зеленый цвет. На шлеме было одно плоское забрало.

Зная, что расстояния и размеры предметов под водой искажаются, Джозе опустился на песок рядом с распростертой фигурой и лишь в это мгновение понял; что длина скафандра меньше четырех футов. Он открыл рот от изумления и едва не захлебнулся.

Затем он заглянул в стекло шлема и понял, что существо, заключенное в скафандр, не является человеком.

Джозе закашлялся, выпустив изо рта струю воздушных пузырьков, сразу устремившихся к поверхности, — он сдерживал дыхание и не замечал этого. Медленно двигая ногами, ученый плавал над лежавшей на дне фигурой, стараясь сохранять положение, и смотрел на лицо в шлеме.

Оно было неподвижным, словно сделанным из воска, зеленого воска, с шероховатой кожей и большим тонкогубым ртом. Выпуклые глазные яблоки были закрыты веками. Черты лица в общем напоминали человеческие, но у людей никогда не было такого цвета лица, равно как и гребня, начинавшего расти над закрытыми глазами и исчезавшего из поля зрения Джозе на макушке. Ученый смотрел на скафандр, сделанный из какого-то неизвестного материала, и на компактный аппарат регенерации атмосферы, необходимой для дыхания космонавта, расположенный на груди инопланетянина. Но чем дышит пришелец? Джозе перевел взгляд на лицо инопланетянина и увидел, что тот открыл глаза и следит за ним.

Ученого охватил страх, он рванулся к поверхности, как испуганная рыба, и тут же рассердился на себя и вернулся. Инопланетянин слабым движением поднял и бессильно уронил руку. Джозе посмотрел через прозрачное забрало шлема — глаза снова закрылись. Пришелец был жив, но не мог двигаться, может быть, пострадал при приземлении и испытывал мучительную боль. То, что космический корабль инопланетянина свалился в море, говорило о том, что он был неисправен. Протянув руки, Джозе осторожно поднял маленькое тело инопланетянина с морского дна, пытаясь не обращать внимания на чувство отвращения, охватившее его, когда холодный материал скафандра коснулся голых рук. «Это всего лишь металл или пластик, — подумал Джозе, — нужно сохранять самообладание исследователя». Когда он выпрямился, глаза пришельца все еще оставались закрытыми, и, ученый поплыл к поверхности, держа неподвижное, почти невесомое тело.

— Ну-ка ты, мужик, помоги мне! — крикнул он, выплюнув изо рта загубник и энергично работая ногами, чтобы вновь не погрузиться. Однако Драгомир лишь испуганно покачал головой и отодвинулся на самый нос лодки, увидев, что поднял со дна ученый.

— Это пришелец из другого мира! Он не причинит тебе зла! — снова крикнул Джозе, но рыбак отодвинулся еще дальше.

Ученый громко выругался и с трудом поднял инопланетянина в лодку, затем вскарабкался сам. Несмотря на то что он был гораздо меньше и слабее Драгомира, с помощью угроз ему удалось заставить рыбака сесть за весла — но и тут рыбак выбрал самую дальнюю от кормы пару уключин, хотя грести здесь было намного труднее.

Джозе снял акваланг, бросил баллоны на дно лодки и внимательно посмотрел на быстро высыхающий материал, из которого был сделан скафандр инопланетянина. Его охватило любопытство исследователя, и ученый забыл о своем страхе перед неизвестным. По профессии Кукович был атомным физиком, но у него хватало знаний в области химии и механики, чтобы понять, что светло-зеленый скафандр изготовлен из материала, совершенно неизвестного на Земле. Судя по всему, он был прочен и тверд, как сталь, и в то же время эластичен и легко сгибался в суставах — Джозе убедился в этом, подняв и опустив безжизненную руку инопланетянина. Он окинул взглядом крошечную фигурку пришельца: посреди его тела, там, где у человека поясница, находилось жесткое утолщение, с которого свисал объемистый мешок, похожий на большой шотландский спорран. Весь скафандр казался цельным, без соединений — тут взгляд Джозе упал на правую ногу инопланетянина. Боже мой! Она была искалечена, словно ее сжали гигантскими плоскогубцами. Возможно, поэтому инопланетянин и не приходил в сознание. Может быть, он страдает от болевого шока?

Глаза пришельца снова открылись, и Джозе внезапно с ужасом понял, что шлем наполнен водой. Она, по-видимому, просочилась внутрь, и инопланетянин задыхается, захлебывается в этой воде. Ученый в панике схватился руками за шлем, пытаясь открутить и снять его. Огромные глаза гостя из космоса безучастно следили за его движениями.

Джозе взял себя в руки. Прежде всего надо обдумать свои действия, решил он. Инопланетянин лежит спокойно, с открытыми глазами, из носа или рта не выходят пузырьки воздуха. Дышит ли он? Вода просочилась внутрь шлема — или всегда была там? Да и вода ли это? Кто знает, чем дышит инопланетянин метаном, хлором, двуокисью серы, а может быть, водой? Жидкость действительно находилась внутри скафандра и не просачивалась наружу. Существо внутри скафандра не подавало никаких признаков беспокойства.

Джозе поднял голову и увидел, что лодка, влекомая могучими гребками перепуганного Драгомира, уже достигла берега, где собралась толпа.

Лодка едва не перевернулась, когда рыбак в панике выскочил, при этом оттолкнув ее от берега. Джозе увидел, что берег удаляется, взял со дна лодки швартовочный трос и свернул его в кольцо.

— Эй, вы! — крикнул он. — Ловите трос и привяжите его к рыму!

Никто на берегу не шелохнулся. Люди стояли, глядя на фигурку в зеленом скафандре, распростертую на дне лодки. В толпе раздался шепот — словно ветер пронесся через сосновый бор, шевеля ветки. Женщины прижимали руки к груди и крестились.

— Ну, ловите! — снова крикнул Джозе, стиснув зубы и стараясь не давать воли гневу.

Он швырнул» трос на берег, и толпа отпрянула от него; только один мальчишка схватил трос и медленно продел его через ржавое кольцо. Его руки дрожали, голова склонилась набок, изо рта капали слюни. Он был слабоумным и не понимал, что происходит; мальчик всего лишь исполнил приказ.

— Помогите мне вынести его на берег, — произнес Джозе и тут же понял, что его просьба бесполезна.

Крестьяне отступили назад — темная толпа с одинаковыми, широко открытыми глазами, женщины, похожие на огромных кукол, в длинных широких юбках, черных чулках и высоких фетровых ботинках. Никто не придет на помощь, решил Джозе, и все придется делать самому. С трудом сохраняя равновесие в неустойчивой лодке, он поднял инопланетянина и осторожно опустил его на грубые камни портовой стенки. Толпа отпрянула еще дальше. Несколько женщин застонали и бросились бежать; среди мужчин послышался ропот. Джозе не обратил на это никакого внимания.

Ему не только не помогут, понял он, но могут даже помешать. Самое безопасное место — его комната в доме вдовы Кореч; там его вряд ли решатся беспокоить. Джозе наклонился, поднял легкое тело инопланетянина, и в этот момент сквозь толпу кто-то протолкнулся.

— Дайте посмотреть — что это? Святая дева Мария, злой дух!

Старый священник с ужасом смотрел на инопланетянина в руках ученого и пятился назад, держась за распятие обеими руками.

— Ну что это за предрассудки, суеверия какие-то! — огрызнулся Джозе. — Это не дьявол, а пришелец из дальних миров, разумное существо. А теперь прочь с дороги!

Кукович двинулся вперед, и толпа расступилась. Он старался идти как можно быстрее, в то же время не создавая впечатления, что спешит. Толпа осталась позади. За спиной ученого слышался звук быстрых шагов; он оглянулся. Его догонял священник, отец Перч. Грязная сутана развевалась, и он задыхался от непривычной спешки.

— Скажите мне, доктор Кукович, что вы собираетесь делать с этим существом? Что это? Скажите…

— Я уже объяснил вам, святой отец. Это — инопланетянин. Два местных рыбака нынче ночью видели, как в море опустился космический корабль. Этот… инопланетянин прилетел на нем, а корабль утонул. — Джозе старался говорить как можно спокойнее. Население деревни может причинить ему массу неприятностей, но если священник окажется на его стороне, их можно избежать. — Это — существо из другого мира, святой отец, оно дышит в воде. Оно получило повреждения во время катастрофы, и наш долг помочь ему.

Отец Перч бежал рядом с Джозе, поспешно семеня и глядя на инопланетянина с очевидным отвращением.

— Не богоугодное это дело, — бормотал он. — Это нечистый, злой дух…

— Неужели вы не можете понять, что это не демон и не дьявол? Церковь признает возможность существования разумных существ на других планетах иезуиты даже настаивают на этом, — почему бы и вам не согласиться с такой точкой зрения? Даже папа римский считает, что на отдаленных планетах есть жизнь.

— Вот как? Неужели? — Старый священник недоуменно моргнул красными веками.

Джозе прошел мимо него и поднялся по ступенькам в дом вдовы Кореч. Хозяйки нигде не было видно. Он прошел в свою комнату и осторожно опустил инопланетянина, все еще не приходящего в сознание, на кровать. Священник неуверенно топтался на пороге, перебирая четки дрожащими пальцами. Положив инопланетянина на кровать, Джозе выпрямился и посмотрел на него с такой же неуверенностью, как и священник. Что делать дальше? Гость из космоса ранен, может быть, даже умирает. Он должен спасти инопланетянина, что-то предпринять.

Внезапно издалека донесся звук мотора. В душной комнате словно повеяло свежим воздухом, и Кукович с облегчением вздохнул. Он узнал свой автомобиль, который должен был привезти доктора. Машина остановилась у крыльца, хлопнули дверцы, но шагов не было слышно. Джозе замер, напряженно прислушиваясь. Врач разговаривает с жителями деревни, которые рассказывают ему о происшедшем, понял он. Прошла минута, показавшаяся ему вечностью. Джозе пошел к выходу, но остановился перед священником, все еще стоящим на пороге. «Чего они не идут, черт их побери?» — подумал Джозе. Окно его комнаты выходило во двор, и он не видел улицу перед домом. Затем наружная дверь открылась, а он услышал шепот вдовы: «Проходите сюда, доктор, прямо по коридору».

Вошли двое мужчин, покрытых пылью после поездки. Один из них был явно врачом — невысокий полный мужчина, лысая голова покрыта капельками пота. В руке он держал потрепанный черный саквояж. Рядом с ним был другой мужчина с загорелым и обветренным лицом, одетый как рыбак-Джозе понял, что это и есть Петар, бывший партизан.

Петар первый подошел к кровати; врач остановился посреди комнаты, сжимая черный саквояж и нервно оглядываясь до сторонам.

— Что это такое? — спросил Петар, затем наклонился, упершись руками в колени, и заглянул в прозрачное забрало шлема. — Безобразное существо, это уж точно.

— Я не знаю, кто это. Единственное, что нам известно, — это существо прилетело с какой-то другой планеты. А теперь отойдите — пусть на него посмотрит врач.

Джозе сделал приглашающий жест, и врач неохотно шагнул вперед.

— Вы, должно быть, доктор Братош? Меня зовут Джозе Кукович, я профессор атомной физики из Люблянского университета.

Джозе решил, что некоторый престиж не повредит ему, может быть, удастся заручиться поддержкой врача, пусть и против его желания.

— Здравствуйте. Для меня большая честь встретить профессора из университета. Но я не понимаю, что от меня требуется?

Когда врач говорил, его голова тряслась, и Джозе понял, что он очень стар, ему далеко за восемьдесят. «Да, — подумал ученый, — придется проявить терпение».

— Этот инопланетянин — кем бы он ни был — пострадал во время посадки и не приходит в себя. Нужно сделать все, что в наших силах, чтобы спасти его.

— Но что я могу? Это существо заключено в металлический скафандр наполненный водой, по-видимому. Я врач, медицина — моя профессия, но я не лечу животных и таких вот существ.

— И я тоже не специалист в этой области — на Земле вообще нет ни единого специалиста по инопланетянам. Но нужно постараться, сделать все возможное. Мы должны снять с него скафандр и выяснить, как ему помочь.

— Но это невозможно! Внутри находится жидкость, она тут же вытечет.

— Да, конечно, поэтому нужно принять меры предосторожности. Постараемся определить состав жидкости, затем наполнить ею ванну в соседней комнате. Я внимательно осмотрел скафандр, и у меня создалось впечатление, что шлем не составляет с ним единое целое, а просто закреплен на скафандре. Если мы ослабим крепления, то сможем взять образец жидкости.

В течение нескольких драгоценных секунд доктор Братош размышлял, беззвучно шевеля губами.

— Да, можно попробовать, но во что мы соберем жидкость? Все это так необычно и странно.

— Черт побери, какая разница, во что собрать жидкость? — огрызнулся Джозе, чувствуя, что спокойствие покидает его. Он повернулся к Петару, стоявшему рядом и молча курившему сигарету:

— Помогите нам. Найдите что-нибудь на кухне — суповую тарелку, наконец.

Петар кивнул и вышел из комнаты. Из кухни донеслись еле слышные возражения вдовы, но Петар тут же вернулся, держа в руках ее лучшую кастрюлю.

— Отлично, — произнес Джозе, наклонился и приподнял голову инопланетянина, — теперь подсуньте кастрюлю под шлем.

Установив кастрюлю, он повернул одну из защелок; та открылась — и только. В месте соединения появилась тоненькая щелка, но она осталась сухой. Однако, когда Джозе повернул второе крепление, внезапно хлынул поток прозрачной жидкости под давлением, и, пока он пытался закрыть защелку, кастрюля наполнилась до половины. Джозе снова приподнял голову инопланетянина, и Петар уже без подсказки достал из-под нее кастрюлю и поставил на стол у окна.

— Жидкость горячая, — заметил он. Джозе коснулся рукой стороны кастрюли.

— Теплая, но не горячая. Градусов сорок — сорок пять. Это из теплого океана на горячей планете.

— Но… вы полагаете, что это вода? — нерешительно спросил доктор Братош.

— Думаю, что вода, — но разве не вам предстоит дать заключение? Это пресная вода или соленая?

— Я не химик… как можно высказывать свое мнение… это очень сложно.

Петар засмеялся и взял с тумбочки стакан Джозе.

— Выяснить нетрудно, — оказал он и зачерпнул полстакана жидкости из кастрюли, поднял его перед глазами, понюхал, сделал глоток и наморщил лоб.

— На вкус — самая обыкновенная морская вода, но с каким-то привкусом, горьким. Джозе взял стакан из его руки.

— Но это опасно! — воскликнул врач.

Джозе не обратил на его протест никакого внимания. Да, соленая вода, теплая соленая вода с горьковатым привкусом. — Похоже, в ней больше йода, чем обычно. Вы не могли бы установить уровень содержания йода в этой воде, доктор?

— В таких условиях… нет, все это слишком сложно. В лаборатории с соответствующим оборудованием… — Он замолчал, открыл черный саквояж и заглянул внутрь. — Нет, только в лаборатории.

— У нас нет лаборатории и никакой посторонней помощи, доктор. Придется удовлетвориться тем, что у нас есть, — обычной морской водой.

— Я возьму ведро и наполню ванну, — предложил Петар.

— Хорошо. Но пока не наливайте — принесите воду в кухню, сначала нагреем ее и затем выльем в ванну.

— Понятно. — Петар прошел мимо застывшего в дверях священника и сбежал по ступенькам. Джозе посмотрел на отца Перча и вспомнил о деревенских жителях.

— Не уходите, доктор, — сказал он. — Этот инопланетянин теперь ваш пациент, и мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь, кроме вас, подходил к нему. Садитесь рядом с кроватью.

— Да, конечно, вы совершенно правы, — с облегчением произнес доктор Братош, придвинул стул и сел.

Огонь, на котором готовили завтрак, все еще ярко пылал в большой печи, и Джозе подбросил туда охапку сучьев. Затем снял висевшее на стене медное корыто для стирки и со звоном опустил его на плиту. Позади него приоткрылась дверь, за которой располагалась спальня вдовы, но, когда Джозе обернулся, она снова захлопнулась. Появился Петар с ведром воды и вылил ее в корыто.

— Что делают жители? — спросил Джозе.

— Толкутся возле дома и шушукаются. Они не будут мешать нам. Если у вас есть опасения, профессор, я могу съездить в Осор и привезти полицейских или позвонить куда-нибудь.

— Нет, спасибо. Об этом мне нужно было подумать раньше. Сейчас вы нужны мне здесь. Вы — единственный, не страдающий от старческого слабоумия или полного невежества.

— Пойду принесу еще воды, — улыбнулся Петар. Ванна была маленькой, а корыто — большим. Когда нагретую воду вылили в ванну, она наполнилась больше чем наполовину — вполне достаточно, чтобы целиком покрыть водой маленького инопланетянина. В ванне был сток, но отсутствовали краны: обычно ее наполняли из шланга, надетого на кухонный кран. Джозе поднял инопланетянина, словно ребенка, и поднес к ванне. Глаза пришельца снова открылись, он следил за каждым движением ученого, но не протестовал. Джозе осторожно опустил инопланетянина в ванну, быстро выпрямился и глубоко вздохнул.

— Сначала снимем шлем, затем попытаемся выяснить, как открыть скафандр.

Он наклонился и медленно, одно за другим, повернул крепления шлема. Джозе приоткрыл щель между шлемом и скафандром, готовый закрыть ее при малейшей опасности. В шлем стала вливаться морская вода и смешиваться с находившейся там жидкостью — однако инопланетянин не выражал беспокойства. Спустя минуту Джозе осторожно снял шлем, придерживая одной рукой голову инопланетянина, чтобы она не ударилась о ванну.

Как только шлем сняли, гребень на голове пришельца выпрямился наподобие петушиного вдоль всей длины. От шлема к блестящему кусочку металла, прикрепленного с одной стороны к голове инопланетянина, тянулся провод. Там была какая-то впадина, и Джозе осторожно выдернул металлический контакт, по-видимому, что-то вроде наушника. Инопланетянин открывал и закрывал рот, внутри которого виднелись желтые костяные выступы. Послышалось низкое гудение.

Петар прижал ухо к наружной части металлической трубки.

— Это существо что-то говорит, я отчетливо слышу.

— Дайте мне ваш стетоскоп, доктор, — сказал Джозе, но врач не шевельнулся, и тогда он сам достал его из черного саквояжа. Действительно, когда ученый прижал стетоскоп к металлу, он услышал то усиливающееся, то замирающее гудение, — по-видимому, какая-то речь.

— Пока мы не можем понять, что он говорит, — произнес Джозе, возвращая стетоскоп врачу; тот автоматически взял его. — Надо попытаться снять с него скафандр.

На поверхности скафандра не было видно никаких швов или креплений. Джозе пробежал пальцами по гладкой поверхности, но ничего не обнаружил. Инопланетянин понял, должно быть, его намерения, потому что с трудом поднял дрожащую руку и коснулся герметического металлического кольца у воротника. Скафандр плавно открылся на груди; шов раздваивался и проходил по каждой из ног. Из обнажившейся раненой ноги внезапно хлынул поток синей жидкости.

Джозе успел заметить странное зеленое тело и тут же повернулся к врачу:

— Доктор, быстро беритесь за свой саквояж. Пришелец ранен, эта жидкость, по-видимому, его кровь — нужно остановить кровотечение.

— Но я бессилен, — произнес доктор Братош, не двигаясь с места. — Своими лекарствами и антисептическими препаратами я могу погубить его — ведь нам ничего не известно о химическом строении его тела.

— Тогда не применяйте эти препараты. У него травма ноги, постарайтесь наложить повязку, перебинтовать рану.

— Да-да, конечно.

— Старый врач наконец-то сообразил, что может осуществить знакомые операции. Он извлек из саквояжа бинты, стерильную марлю, клейкий пластырь и ножницы.

Джозе опустил руки в теплую и теперь уже мутную воду и заставил себя коснуться горячей зеленой ноги инопланетянина. Ощущение было непривычным — но не ужасным. Он поднял ногу из воды, и все увидели огромную рану, из которой сочилась густая синяя жидкость. Петар отвернулся, однако врач привычными движениями наложил на рану подушечку из марли и обмотал ее бинтом. Кровотечение как будто прекратилось. Инопланетянин шарил в снятом с него космическом скафандре, и от его движений раненая нога поворачивалась в руках Джозе. Ученый посмотрел вниз и увидел, что пришелец достал что-то из большой сумки. Его губы снова начали шевелиться, и Джозе расслышал негромкое жужжание голоса.

— Что это? Что вы хотите? — спросил Джозе. Инопланетянин обеими руками прижимал к груди какой-то предмет, похожий на книгу. Да, это могла быть книга; впрочем, с таким же успехом это могло быть что-то другое.

Но предмет был покрыт каким-то блестящим материалом с темными знаками; с края было видно, что он состоит из множества страниц, скрепленных вместе. Наверное, это все-таки книга. Нога инопланетянина дергалась в руках Джозе, его рот широко открылся, словно в крике.

— Если мы опустим ногу в ванну, повязка промокнет, — сказал врач.

— А вы не могли бы обмотать ее пластырем, сделать повязку водонепроницаемой?

— Да, конечно, — мне понадобится много пластыря, он лежит в саквояже.

Пока они разговаривали, пришелец начал раскачиваться взад и вперед, выплескивая воду из ванны. Наконец ему удалось вырвать раненую ногу из рук Джозе. Сжимая книгу в одной тонкой руке с множеством пальцев, другой инопланетянин начал срывать повязку с только что перебинтованной ноги.

— Остановите его, он навредит себе, это ужасно, — пробормотал врач, отпрянув от ванны.

Джозе поднял с пола обрывок повязки.

— Идиот! Какой невероятный дурак! — закричал он в приступе ярости. — Эти компрессы, которые вы наложили на рану, пропитаны сульфаниламидом!

— Но я всегда пользуюсь ими. Это самые лучшие компрессы, сделанные в Америке, они предупреждают заражение и инфекцию.

Джозе оттолкнул его, опустил обе руки в воду, чтобы снять повязку, но инопланетянин вырвался и поднялся над водой, открыв рот в молчаливом ужасном вопле. Его глаза были широко открыты — и тут изо рта хлынула струя воды. Послышался хрип, струя превратилась в тонкую струйку, затем в капли, и когда воздух коснулся наконец голосовых связок инопланетянина, раздался ужасный крик боли. Этот крик эхом отразился от стен и потолка, выразив сверхчеловеческую агонию пришельца из далеких миров. Широко раскинув руки, инопланетянин упал в воду вниз лицом. Тело лежало неподвижно, и Джозе, даже не осматривая его, понял, что астронавт мертв.

Его рука, свисавшая из ванны, по-прежнему сжимала книгу. Медленно, один за другим, пальцы разжались, и, пока Джозе смотрел на инопланетянина, будучи не в силах пошевелиться, книга упала на поя.

— Помогите мне, — послышался голос Петара. Джозе обернулся и увидел, что врач лежит на полу и рядом на коленях стоит Петар. — Он потерял сознание… может быть, это сердечный приступ. Что нам делать?

Забыв о своем гневе, Джозе наклонился к врачу. Тот дышал, казалось, нормально, его лицо сохраняло естественный цвет, — по-видимому, это был всего лишь обморок. Его веки дрогнули. Подошел священник и через плечо Куковича посмотрел належавшего врача.

Доктор Братош открыл глаза, взглянул на склонившиеся над ним лица.

— Извините меня… — с трудом пробормотал врач и снова закрыл глаза, словно был не в силах смотреть на окружавших его людей.

Джозе выпрямился и почувствовал, что весь дрожит. Священник исчез. Неужели все кончилось? Может быть, им все равно не удалось бы спасти инопланетянина, но так или иначе можно было бы действовать лучше.

Увидев на полу мокрое пятно, Джозе сообразил, что книга исчезла.

— Отец Перч! — яростно завопил он.

Священник забрал книгу, эту бесценную вещь, доставленную с другой планеты Джозе выбежал в коридор и увидел священника, выходящего из кухни У него в руках ничего не было Охваченный внезапной догадкой, ученый бросился на кухню, оттолкнув отца Перча. Наклонившись, Джозе открыл дверцу печи.

Там, среди пылающих дров, лежала книга. От нее поднимался пар Да, конечно, это книга, на ее страницах виднелись странные знаки, рисунки и чертежи. Джозе повернулся, чтобы схватить кочергу, и в это мгновение позади него в печи полыхнуло пламя, выбросившее в кухню раскаленный белый язык Огонь едва не коснулся Джозе, но ученый не думал об этом Горящие угли были разбросаны по полу, а внутри печи догорали остатки драгоценной книги. Вещество, из которого она была сделана, оказалось горючим, и, едва книга высохла, она тут же воспламенилась.

— Все это от лукавого, — послышался голос священника, стоящего в кухонных дверях. — Злой дух, порождение дьявола. Нас предупреждали об этом, подобные события уже случались раньше, и поэтому правоверные христиане должны бороться со злом…

Петар вошел на кухню, протиснувшись мимо священника. Он смахнул горячие угли с обожженной кожи Джозе, помог ему встать и усадил на стул. Ученый не чувствовал ожогов — его охватила какая-то невероятная усталость.

— Ну почему здесь? — тихо спросил Джозе. — В таком огромном мире он совершил посадку именно тут. Несколько градусов к западу — и пришелец опустился бы рядом с Триестом, где находятся научные центры и отлично оборудованные больницы, опытные врачи, хирурги; А если бы продолжал полет по тому же курсу — увидел бы огни и приземлился в Риеке. Там можно было бы что-то сделать. Но почему именно здесь? — Ученый вскочил и потряс сжатым кулаком, словно угрожая кому-то. — Здесь, в этом медвежьем углу, среди людей, полных суеверий и религиозных предрассудков! В каком мире мы живем, если всего в сотне миль от деревни, населенной слабоумными и примитивными жителями, находится ускоритель элементарных частиц? Этот инопланетянин пролетел бесчисленные миллионы — может быть, миллиарды — миль и совершил посадку совсем рядом с цивилизацией… совсем рядом… Но почему, почему?

Почему?

Джозе опустился на стул, чувствуя себя совсем старым и бесконечно усталым. Сколько можно было бы узнать из сожженной книги…

Он вздохнул, и вздох был таким глубоким, что все его тело задрожало, словно охваченное ужасной лихорадкой.