"Пиратика-II. Возвращение на Остров Попугаев" - читать интересную книгу автора (Ли Танит)

* * *

Она на него сердилась. Артия не испытывала такой злости на мужа с прошлого года, со времен путешествия на Остров. Потом он ее спас, они поженились, любили друг друга — им казалось, счастью не будет конца. Но оказалось, что Феликс, несмотря на все его слова, совсем ее не понимает. А она — да, она тоже не понимает его. Он хочет оставаться на суше, а ей нужен весь мир. И что тут поделаешь?

В гневе Артия думала: «Легко ему было сочувствовать, делать вид, будто он понимает, как я скучаю по морю, и разделяет мои чувства. Легко, пока я сидела на суше и не могла ничего изменить. Но как только мне выпала возможность вернуться к прежней жизни — Феликсу это не понравилось».

Всю дорогу они молчали. Даже когда остались в своей комнате в таверне у Семнадцати Дубов. Он широко распахнул окно, выходившее в сад, окутанный ночным сумраком, и заявил:

— Вот бы это нарисовать.

А она ответила:

— Тогда оставайся и рисуй.

Они лежали, разделенные несколькими футами кровати и десятью милями взаимной обиды. Наутро она сказала:

— Пойду позавтракаю.

И он ответил:

— А я поищу Глэда Катберта.

И всё. Вот такие разговоры. Пятнадцать слов. Пятнадцать слов под Семнадцатью Дубами.

«Надо было сказать еще пару слов, — с горечью подумала она. — Дотянули бы хоть до семнадцати».

И что она могла добавить? «Милый мой»? «Ненавижу тебя»? «Прости меня»?

Они с каменными лицами поднялись по мраморной лестнице Адмиралтейства, оставив во флигеле Катберта с Планкветтом, и отправились, как было велено, к Землевладельцу Снаргейлу.

Его кабинет украшали картины, изображавшие корабли, модели современных судов и их части — штурвал, флаг, канат, завязанный морским узлом.

Навстречу гостям поднялся Снаргейл в белом парике.

Рядом с этим человеком Артия всегда чувствовала себя неловко, несмотря на его благородство по отношению к ней и несомненную симпатию к Феликсу. Высокий парик говорил о властности, не терпящей возражений. Землевладелец напоминал Артии ненавистного отца.

— Как хорошо, что вы пришли, — сказал Снаргейл, заключив Феликса в объятия и пожав руку Артии. — В такую погоду… «Таймс» называет ее «Синеиндейским летом». К тому же в городе полным-полно…

— Пиратов, — холодным голосом закончил за него Феликс.

Снаргейл улыбнулся.

— Живите, Феликс, и дайте жить другим. Это временное помешательство. Оно пройдет.

— Вы размякли, сэр, я помню времена, когда вам была ненавистна сама мысль о пиратах.

Снаргейл поднял брови. А про себя решил: «Ага, видно, они из-за этого ссорились. Что ж, я не очень-то удивлен».

— Настоящих пиратов я до сих пор ненавижу. Но нам обоим, и вам, и мне, известно, что далеко не все из них порочны. А наши ландонцы просто устроили маскарад. К тому же город взбудоражен из-за войны. В людях жила надежда, что франкоспанцы поведут себя по-другому. Но, конечно, двадцать лет успеха нашей Революции поставили монархию Бурбонов под угрозу. Их народ, как раньше ангелийцы, до сих пор угнетен несправедливой властью, и в стране ширится число противников франкоспанского короля. А его величество мечтает проучить нас, чтобы мы не смели вдохновлять франкоспанцев на революцию. И, естественно, мы должны позаботиться о том, чтобы королевский план не увенчался успехом.

— Если вы так считаете, сэр, — сказал Феликс.

— А вы так не считаете, мой мальчик?

Феликс бросил на Снаргейла унылый взгляд.

— Простите меня, но любая война несет разрушения, несчастья и смерть. Я предпочитаю другие средства решения проблем.

— И что же ты предложил бы, Феликс? — ледяным тоном спросила Артия. — Мы сдадимся и станем еще одной завоеванной страной, как Спания? Ни за что.

Снаргейл сказал:

— Рад, что Артия согласна со мной. Это позволяет мне перейти ближе к делу. Ваша команда уже здесь — в полном составе, за исключением мистера Вумса и мистера Честного, но их мы еще разыщем.

— Выкладывайте, — нетерпеливо сказала Артия.

Феликс покосился на нее. До чего же она хороша! Смелая, уверенная, готовая к бою. От нее словно исходит сияние.

Снаргейл кивнул.

— В письме я не раскрыл своих истинных целей, но вы, видимо, и так о них догадались. Вы были пираткой, Артия Стреллби, причем весьма изобретательной и хитроумной. Вы грабили и захватывали любые корабли, какие вам понравятся. Естественно, ваша деятельность являлась противозаконной. Она чуть не привела вас на виселицу, и только ваша безупречная репутация и тот факт, что вы, будучи капитаном, не совершили ни одного убийства, вкупе с чрезвычайным мужеством и здравомыслием вашего мужа, спасли вам жизнь и способствовали помилованию.

Артия нахмурилась. В эту минуту ей совсем не хотелось слышать о добродетелях своего мужа. Но Снаргейл продолжал:

— Теперь Ангелия, в свою очередь, обращается с просьбой к вам, Артия. Республика просит вас опять стать пиратом. Но на сей раз действовать в рамках закона, под официальным званием капера. Вы получите корабль с полной командой. Однако вы должны будете искать только одну добычу. Франкоспанские суда. — Снаргейл помолчал. На ее лице, отстраненном и настороженном, ничего нельзя было прочитать. Удивительная девушка! — Множество капитанов уже приняли подобное предложение. Но предприятие это рискованное, опасное, и вам понадобятся весь ваш ум и везение. И даже при самом удачном стечении обстоятельств вы все-таки можете погибнуть в истерзанных войной морях. Эта игра даже опаснее, чем та, которую вы вели раньше. Подумайте над моими словами. Сегодня вечером устроим тихий ужин в тесном кругу — с вами и вашей первой командой. На досуге обсудите с ними мое предложение. До полуночи вы должны либо принять его, либо отказаться.

Первым заговорил Феликс. Он хрипло спросил:

— А если она откажется?

— Мы просто забудем об этом разговоре.

И Снаргейл увидел, как Феликс отвернулся. В его синих глазах застыли слезы ярости. Все знали, хотя никто не произнес этого вслух, что Артия скорее превратится в лебедя, чем откажется.