"Он любит Люси" - читать интересную книгу автора (Донован Сьюзен)Глава 2 ЯнварьЗапись в дневнике 1 января – Люсинда, детка, передай, пожалуйста, хлеб. Люси подала матери еще теплый ирландский хлеб и постаралась не впустить божественный аромат в свои ноздри, не то он проникнет в ее первобытный мозг, и тогда она уткнется лицом в корзинку и зарычит, как изголодавшийся бродячий пес, с жадностью отрывая клыками гигантские куски от батона. – Ты ешь, как птичка. – Ее отец уже в пятый раз высказал это замечание с тех пор, как они сели за стол. – Ни картошки, ни хлеба. Ты не заболела? – Ох, ты уже всех достал, Билл. Оставь ее в покое. Ты же знаешь, что она на диете. Люси с завистью смотрела, как мать густо намазала маслом толстый ломоть хлеба и откусила от него здоровенный кусок. Люси взяла свой стакан воды со льдом и скромно отпила, оглядывая новогодний стол. Интересно, почему она решила, что может пережить еще один визит в эту страну Еды, если Рождество обернулось для нее такой катастрофой? Она так и не призналась Тео насчет орехового пирога, съеденного 26 декабря, и это предательство грызло ее душу. Люси пообещала, что все попадающее в ее рот будет занесено в дневник, но не прошло и месяца с начала новой жизни, а она уже нарушила обещание. А ведь завтра предстоит первое взвешивание! В прямом эфире на телевидении! У нее нет другого выхода, как признаться. Не может же она сказать, будто забыла о съеденной половине пирога! – Что за диета на этот раз, дорогая? «Та, при которой ты украдкой съедаешь половину пирога с орехами». – Это не диета, мама. Люси называет это проектом фитнеса и питания, – дала пояснение старшая сестра Люси, Мери-Фрэн, которая как раз засовывала что-то вроде пюре из зеленой фасоли в открытый рот своего младшего отпрыска. Люси наблюдала, как ее племянник выплюнул большую часть пюре и забарабанил кулачками по столику своего высокого кресла. Она тоже так могла бы. Если она не получит кусок ирландского хлеба в следующие пять секунд, то тоже забарабанит по столу кулаками. Каким-то образом она продержалась целый месяц, питаясь только цельными зернами, свежими овощами и фруктами и кусочками постного мяса. Что это за пытка, черт возьми? Ничего жареного. Ничего сладкого. Ничего, покрытого глазурью. Ничего даже отдаленно напоминающего пирожное. Люси почувствовала, что ей не выдержать этот обед, она обязательно сорвется. – Не нужна ей никакая диета. Она и так красивая. – Отец погладил Люси по руке. – Поешь картошки, дорогая. Тебе не улыбнется удача в этом году, если ты этого не сделаешь. – Откуда ты все это берешь, папа? – Мери-Фрэн вытерла зеленое пятно с личика Холдена, одновременно пытаясь сунуть что-нибудь себе в рот. Неудивительно, решила Люси, что Фрэнни худая. У нее никогда не бывает свободной минуты, чтобы поесть. Может, секрет, как оставаться худой, заключается в том, чтобы родить троих детей за пять лет? Взгляд Люси остановился на матери. «Забудь». – И сколько фунтов ты уже сбросила, Люс? Всегда можно ожидать, что Дэн примет участие в охоте. Наверное, младшие братья для этого и существуют. Мать ахнула: – Дэнни! Бестактно об этом спрашивать! Очень надеюсь, что ты не ведешь себя так со своими пациентами! – И она через стол сочувственно улыбнулась Люси. – А правда, сколько ты сбросила, дорогая? Люси испытала тяжелый приступ дежа-вю и посмотрела на часы. Вряд ли удастся сделать вид, будто ей срочно нужно на работу, вскочить в машину и через сорок пять минут оказаться в Майами. Даже Стивен Шеррод, самый плохой в мире босс, умудрился избежать непредвиденных случайностей в первый день Нового года. – Дэн, мама, папа, Фрэнни! Я не знаю, на сколько я похудела. По-моему, я упоминала на Рождество, что мой тренер будет взвешивать меня всего один раз в месяц, и завтра как раз ровно месяц. А сейчас важны не столько цифры, сколько необходимость улучшить мое физическое состояние. – Значит, пока твой вес не изменился? Люси бросила на Дэна возмущенный взгляд, который она приберегала специально для своего младшего брата. – Ты будешь первым, кто об этом узнает. Как только меня взвесят, я попрошу их издать подробный бюллетень. К несчастью, ты все еще живешь в Питсбурге, иначе мог бы просто посмотреть шоу «Проснись, Майами!», как все остальные. – А я считаю, ты великолепно выглядишь, – сказала Мери-Фрэн, вытаскивая извивающегося Холдена из высокого стула. Люси смотрела, как она потащила его на кухню и, держа малыша над кухонной раковиной, стала стирать пюре из фасоли с его волос и одежды влажным полотенцем. Потом крикнула: – Только не пытайся сбросить слишком много слишком быстро, Люси! Это опасно! – Я делаю все, чтобы этого не допустить. – Дэн рассмеялся. – Тебе следовало бы распустить волосы, дорогая, – посоветовала мать. – Ты выглядишь гораздо лучше, когда они распущены. А твой тренер похож на кинозвезду. Вот. Возьми кусочек грудинки. Люси решила, что, может быть, ей все-таки удастся сослаться на срочный вызов на работу. – Спасибо, мама. Пожалуй, я ограничусь говядиной. – Правильно ли я понял? – Отец предложил Люси кусочек хлеба, от которого ей удалось отказаться. – Вы с этим парнем разделите сто тысяч, если у вас все получится? Люси вздохнула, вспомнив, что она обсуждала все детали с отцом не один раз. – Нет. Каждый из нас получит по тысяче долларов за каждый фунт, который я сброшу, в пределах сотни. – И за все платит твой сумасшедший босс? Это была его идея? – Это была моя идея – воспользоваться повальным увлечением реалити-шоу и построить кампанию на успехе одного человека. Я только не предполагала, что этим человеком буду я. Вот это уже была идея моего безумного босса, и наш клиент, «Палм-клуб», согласился вложить деньги. Дэн прочистил горло. – Люси, а ты не боишься, что кто-нибудь узнает, что ты… ну, знаешь… та самая девушка, которая провалила футбольную программу колледжа «Питт стейт»? Знаменитая неудачница? – Дэниел Мерфи Каннингем! – Мать в сердцах бросила вилку на тарелку. – Как ты мог? Ты же знаешь, мы договорились никогда не говорить об инциденте на Кубке Тако в присутствии Люси! – Что он на этот раз выдал? – крикнула Мери-Фрэн, заглушая шум льющейся из крана воды. – Да это не так уж и важно. – Люси беспокоил тот же вопрос, поэтому она не могла винить Дэна. – Я бы никогда не ввязалась в эту историю у себя дома, но ведь все случилось десять лет назад в Питсбурге. Возможно, здесь событие даже не попало в сводку новостей. Дэн сочувственно взглянул на нее. – Я просто хотел убедиться, что ты это продумала. – Сначала я сказала Стивену, что не стану в этом участвовать, но он поманил меня деньгами, и я увидела шанс удрать из «Шеррод энд Томе» и создать собственную компанию. Слишком заманчиво, чтобы не воспользоваться. Брат нахмурился: – Но что будет, если ты провалишь дело? – Дэн! – Мери-Фрэн вернулась к столу и сунула Холдена на руки брату. – Она не провалит дело! Люси способна сделать что угодно, если уж решила. Именно этот момент Холден выбрал, чтобы вонзить свои острые ноготки в щеку Дэна. – Ой! – Я думаю, все мы хотим спросить, готова ли ты к тому, чтобы так выставить себя на всеобщее обозрение? – Мать Люси протянула руку через стол и погладила пальцы дочери. – Это очень трудно, Люси. Я не хочу снова видеть, как мою милую девочку обижают или унижают. – Спасибо, мам. Ты права. Но сейчас уже слишком поздно. «Палм-клуб» платит нашему агентству большие деньги за эту кампанию, и я уже в ней участвую: ежемесячное участие в шоу «Проснись, Майами!», еженедельная колонка в «Женщине Майами», самая массированная рекламная кампания, которую я когда-либо проводила. У меня нет другого выхода, как только добиться успеха. – Это очень большое напряжение для тебя, Люс. – Мери-Фрэн выглядела обеспокоенной. – Ох уж эти телевизионные реалити-шоу! – Отец положил себе еще картошки. – В твою жизнь бесцеремонно вмешиваются, переделывают машину, квартиру, брак, даже лицо. – Он потянулся за капустой. – Пожалуй, единственное, что еще не практикует телевидение, – это ритуальные человеческие жертвоприношения и совокупление в прямом эфире. Мать Люси закатила глаза. Мери-Фрэн недовольно поджала губы. А Дэн сказал: – У вас, наверное, еще нет прямой спутниковой трансляции. Мужчины, забрав с собой умытого Холдена, ушли в гостиную смотреть футбол, а женщины остались убирать со стола. Так как сестра приехала из Атланты всего с одним ребенком, Люси надеялась, что у них будет время поболтать. Но у Фрэнни был такой вид, словно сон ей нужнее, чем разговор по душам. – Как дела у Кита? В ответ на вопрос Люси Мери-Фрэн вздохнула. – Как обычно. Кит обещал, что после повышения он будет проводить меньше времени в поездках, но пока я этого не вижу. Люси поставила судки с оставшейся едой в холодильник. Ее встревожила безысходность в голосе сестры. – Он ведь говорил, что это временно, правда? – Мери-Фрэн подняла глаза от раковины. – Я больше в это не верю. – Если хочешь знать мое мнение, ты выглядишь так, словно вот-вот рухнешь. – Мать обняла Мери-Фрэн и предложила Люси отвести ее в комнату для гостей на отдых. – Десерт будет немного позже. – Мать подмигнула Люси. – Пирог с орехами пекан. Твой любимый. Люси сидела на краю кровати для гостей и смотрела, как Мери-Фрэн стаскивает джинсы четвертого размера и забирается под плед ручной работы. Она пыталась вспомнить, каково это – иметь четвертый размер и занимать так мало места на двуспальной кровати, однако она плохо помнила себя во втором классе. – Расскажи мне о своей тренерше, Люс. – Мери-Фрэн глубоко вздохнула и натянула плед до подбородка. Ее лицо было бледным. – Она похожа на тяжелоатлета? Или это одна из инструкторов по аэробике для команды поддержки спортсменов? Люси слегка улыбнулась, догадавшись, что Фрэн еще не видела ее фотографий с Тео, развешанных на всех остановках в городе. Она также осознала, что ее никто пока не просил описать Тео. Прошло уже четыре недели, и это означало, что она выдержала двадцать один час тренировок. Каждое утро по будням Тео в своем тренерском наряде встречал ее у дверей на рассвете, никогда ни на минуту не опаздывая, всегда в хорошем настроении. Он придерживался принципов инь-ян во всем – от спортивного питания до физиологии упражнений. Он был терпелив, но каждый день подталкивал ее немного выше, заставлял выполнять немного больше. В качестве бонуса он оставался самым сексуальным мужчиной, который Люси когда-либо встречался. – Мой тренер – мужчина, и он очень хорошо справляется со своей работой, – ответила Люси. Фрэн подозрительно покосилась на нее: – К тому же привлекательный, да? – Господи, помилуй, я бы умерла, если бы это было не так. – Фрэнни рассмеялась: – Звучит многообещающе. – Люси тоже засмеялась. – Конечно, никто не запретит девушке мечтать, но он совсем не из моей команды. И, кроме того, мне кажется, он встречается с половиной женского населения репродуктивного возраста на Саут-Бич. – Гм… Когда ты в последний раз ходила на свидание? – Люси вздохнула, ей было очень неприятно сказать правду. – Помнишь «Октоберфест» два года назад? Очень хороший шницель и очень плохой парень? – Ты имеешь в виду того программиста, с которым тебя познакомил Кит? – Ага. – Того, который сказал, что у тебя бедра, созданные для деторождения? – Именно его. – Боже мой, Люси. И с тех пор ты ни с кем не встречалась? – Я думаю, тот вечер излечил меня от желания ходить на свидания. Мери-Фрэн похлопала Люси по руке и улыбнулась. – Нам с тобой следует бывать в обществе. Встречаться с людьми. Я все равно скоро сбегу из Атланты. Как насчет того, чтобы поселиться вместе? Мы сможем каждые выходные устраивать вечеринки. Будет очень весело. Люси отодвинулась и уставилась на сестру. – О чем это ты? – Ох, дьявол, Люси. – Голос Мери-Фрэн звучал тихо и печально. – Его никогда нет дома, действительно никогда. Хорошо, если удается хотя бы два раза в месяц поужинать всей семьей. – Господи! – Знаешь, с меня хватит. Бывают дни, когда я так устаю, что буквально валюсь с ног. – Ох, Фрэнни. А Кит знает, как он нужен тебе дома? – Мери-Фрэн усмехнулась: – Этот человек все знает. Уж поверь мне. – Она помолчала. – Я думаю, у него интрижка. – Что? – Люси выпрямилась. – Я его убью! – Фрэн зевнула. – Может, я просто все придумала, но когда Кит не в отъезде, он не может дождаться повода, чтобы ускользнуть из дома. А дома все время такой хаос, что я его даже не виню. Просто спрашиваю себя, не бегает ли он к другой, у которой блузка не испачкана детскими соплями. – Ох, Фрэн. – Люси погладила коротко остриженные волосы сестры. – Поговори с Китом. Вызови его на откровенность. Мери-Фрэн прижалась к сестре и покачала головой: – Лучше я перееду к тебе и буду наслаждаться жизнью одинокой девушки в Майами. Люси фыркнула. – Да, день за днем один только секс, тусовки в клубах и секс, секс, секс. Мери-Фрэн сонным взглядом посмотрела на Люси. – Может, это и к лучшему. Ведь именно из-за секса я оказалась в таком ужасном положении. – Ничего ужасного. – Люси поцеловала сестру в щеку и снова отметила, что недаром все называют Мери-Фрэн миниатюрной копией ее самой. Сестра на два года старше, на пять дюймов ниже и бог знает на сколько фунтов легче, но у нее тот же цвет волос и глаз. И нежно-розовый цвет лица. Ее миниатюрная миловидность теперь не так огорчала Люси, как прежде, и сейчас у Люси просто сердце разрывалось, когда она видела сестру такой опустошенной. – Но знаешь, – вздохнула она, – у меня всего одна комната, и мы в конце концов прикончим друг друга, сражаясь за место в ванной. Мери-Фрэн на это никак не среагировала, потому что уже уснула. Тео занял свое место за столом для совещаний, кивнул Тайсону, сидящему справа, и улыбнулся Лоле, занявшей место слева. Совещания сотрудников «Палм-клуба» всегда проходили болезненно, но сегодняшнее обещало быть особенно мучительным, потому что они собирались обсуждать проект Люси Каннингем, а Лола Дипаоло с самого начала относилась к нему с высокомерным презрением. Их босс, Района Кортес, попотчевала собравшихся итогами на конец года и прикрепила тренеров к нескольким новым клиентам, потом сделала приглашающий жест Тео: – Быстренько доложи нам, как обстоят дела с твоими пятнадцатью минутами славы. Он ощутил злой обжигающий взгляд сильно подведенных тушью глаз Лолы еще до того, как она произнесла: – Пятнадцать минут, которые растянутся на весь безумный год. Тео рассмеялся вместе со всеми остальными тренерами в комнате, включая и его лучшего друга Тайсона Уильямса, бывшего защитника команды Флоридского университета. Мальчишеское лицо Тайсона сегодня выглядело весьма помятым. «Интересно, – подумал Тео, – какой из любимых клубов Тайсона не дал ему как следует выспаться?» – Пока все идет замечательно. По будням каждое утро мы приходим сюда в пять часов, так что неплохо, если при встрече вы ее немного подбодрите. Ей важна сейчас любая поддержка. – А что будет важным для тебя в конце этого года? Новое резюме? Тео подождал, пока стихнет смех, вызванный этим замечанием одного из тренеров. – Мы с мисс Каннингем выполним задуманное, – пообещал он. – Жаль, что здесь не было камер в тот день, когда она подавилась карамелькой, – со смехом сказала Лола. – Да, документальный фильм о том, как поступать в подобных случаях, не был бы лишним, – прибавил Тайсон. Вмешалась Района: – О нас уже было много публикаций в прессе в связи с этим проектом. Возможно, к некоторым из вас обратятся журналисты и попросят прокомментировать события ближайших месяцев. Я бы хотела, чтобы, прежде чем давать интервью, вы обсудили все со мной. – Она улыбнулась Тео. – Эта кампания пока обходится нам в копеечку, но, надеюсь, в будущем мы получим большую прибыль. Лола нахмурилась и покачала головой. – У тебя когда-нибудь клиент сбрасывал сто фунтов за год? Будь реалистом, Тео! – Нет, не сбрасывал. Это была правда. Но он никогда и не затевал ничего столь амбициозного, с таким раскладом по времени и так публично. Конечно, он работал с тучными пациентами, когда был студентом-медиком, и помог нескольким клиентам кардинально изменить свою жизнь, но в последнее время его клиентками в «Палм-клубе» одна за другой становились женщины с почти идеальной внешностью. Откровенно говоря, это уже начинало ему надоедать. – Помните мою клиентку, которая сбросила шестьдесят фунтов? – Лолу ничуть не смутило то, что никто не помнил такой клиентки. – Так вот, я слышала, что она бросила мужа ради китайца-посыльного. Тео, как и обычно, не понял, что Лола хотела этим сказать. Тайсон повернулся к Тео: – Похоже, она всерьез взялась за дело. Вы занимаетесь шесть дней в неделю? Да, Люси всерьез взялась за дело, и, хотя взвешивания проводились нечасто, Тео видел в ней перемены. Она лучше двигалась во время занятий аэробикой. Ее руки стали более сильными. Люси явно сбросила вес. Она хорошо выполняла план питания и вела ежедневный дневник, ставила себе ближайшие цели и советовалась с ним. Тео пересмотрел груду материалов по кардиотренировкам и тонусу мышц для женщин, а также поинтересовался новейшими стратегиями мотивировки. Привлек на помощь мозги пары друзей, работающих в области спортивной медицины. Он даже записал несколько эпизодов «Доктора Фила». – Мы занимаемся пять дней подряд, затем один день облегченный и один день отдыха. Люси может связаться со мной в любое время суток. – О-о-о! Мечта любой девушки, – проворковала Лола. Склонив голову к плечу, Тайсон смотрел на Тео широко раскрытыми черными глазами. – Но сотня фунтов, приятель. Я все-таки рад, что это досталось тебе, а не мне. Рамона закрыла совещание, отправила тренеров в зал, но остановила Тео у двери: – Есть минутка? Он прислонился к краю стола и скрестил руки на груди. – Конечно. Рамона улыбнулась ему. – Знаешь, ты лучший из моих тренеров и единственный, кому я полностью могу доверять. Я, чтобы ты знал, ценю твою работу. Он кивнул: – Спасибо. – Послушай, Тео. Я понимаю, что ты достоин большего, чем «Палм-клуб». Я знала это еще три года назад, когда брала тебя на работу. – Теплые карие глаза Районы прищурились в улыбке. – Ты прекрасно справишься с Люси и с интересом к вам журналистов. И я знаю, что, когда все закончится и ты получишь свои деньги, ты уйдешь отсюда, чтобы закончить медицинский колледж. Я угадала? Тео рассмеялся, сбрасывая напряжение. Работать у Рамоны ему было так легко, что он иногда ловил себя на том, что думает о ней как о друге, а не о начальнице. Но по натуре она была хваткой, деловой женщиной. Поманив его этой наградой в сто тысяч долларов, Рамона знала, что он клюнет, и знала даже – почему. – Да, если меня примут обратно. – Тебя примут. Тео переступил с ноги на ногу. – Мне нравится то, чем я здесь занимаюсь, Рамона. – И твоим клиентам нравится. – Она широко улыбнулась и похлопала его по плечу. – Когда агентство обратилось к нам с этой идеей, я сразу поняла, что это должен быть ты. Я только попрошу тебя – не слишком сурово отказывай Люси Каннингем, когда она в тебя влюбится. Тео привык к подобным шуткам. У него была незаслуженная репутация плейбоя, и никто, кроме Тайсона, не знал, что он редко ходит на свидания. Воспитание Бадди, работа в двух местах, тренировки к Специальной олимпиаде и усердная подготовка к вступительному экзамену не оставляли времени на женщин. К тому же Тео опасался: вдруг снова попадется такая, которая разобьет его сердце. Правда, он надеялся на перемены, но ему казалось, что это произойдет еще не скоро. – А год – это очень долгий срок для одинокой женщины, если она проводит его в тесной близости с тобой, – добавила Рамона. Тео пожал плечами и решил подыграть ей: – Ничего не могу поделать с тем, что я убийственно красив и идеален во всех отношениях. Рамона рассмеялась, направилась к двери, потом снова повернулась к нему. – Для твоих клиенток ты именно такой и есть. – Тео попытался перебить ее, но она остановила его: – Ты знаешь, что список женщин, ожидающих очереди к тебе, вытянулся на целую милю? И заметил, что из сорока нынешних твоих клиентов только один мужчина и он тоже влюблен в тебя. – Я заметил. – Люси – это наш шанс. Весь мир будет следить, как под твоим руководством она превратится из дурнушки в принцессу, и мы станем самым крутым фитнес-центром в штате, даже более крутым, чем спортзал Голдстейна, а ты знаешь, как давно мне хочется закопать этого грязного ублюдка. – Знаю. – Твое дело – сохранять мотивацию Люси Каннингем и не позволить ей сойти с дистанции. Подпусти ее к себе как можно ближе, но пусть ваши отношения останутся деловыми. Я знаю, что ты умеешь ходить по этой грани. Тео нахмурился, глядя на начальницу. – Она не совсем в моем вкусе, Района. – Та покачала головой и рассмеялась. – Но ты в ее вкусе, Тео. Ты во вкусе всех женщин. – Тео закрыл глаза и вздохнул. – Я способен справиться с Люси Каннингем. – Но Рамона уже закрыла за собой дверь. – Можешь открыть глаза. Люси открыла. И цифра на весах показалась ей неправдоподобно низкой. Она подняла взгляд на телекамеры в студии и ахнула: – Я сбросила двадцать два фунта? Она моргала в свете прожекторов под аплодисменты аудитории шоу «Проснись, Майами!». Тео протянул ей руку, помог спуститься с весов и проводил назад к ряду кожаных кресел на помосте. Люси чувствовала, как камеры поворачиваются вслед за ней, и слышала приветственный свист и крики толпы. – Поздравляем, Люси, – произнес один из ведущих, Джон Уивер, аплодировавший вместе со всеми. Она чувствовала себя немного смущенной, сидя здесь в плотно облегающих розовых тренировочных брюках и футболке, под направленными на нее взглядами. Но по крайней мере это была новая футболка. Красивого зеленовато-желтого цвета, который, как сказали визажисты, хорошо оттенял цвет ее лица. – Вы теперь по-другому чувствуете себя, Люси? Расскажите нам, что вы ощущаете? – Каролина Буэндиа задала вопрос, после которого аплодисменты стихли, и Люси смущенно сглотнула. Она бросила взгляд на Тео, который ободряюще подмигнул ей. Люси постучала по микрофончику, пристегнутому к ее футболке, приподняла плечо, чтобы рот оказался ближе к нему, и ответила: – Чувствую, что меня стало меньше. Тео закончил обмерять Люси во второй раз за это утро, потом повел ее из комнаты для тренеров «Палм-клуба» в спортзал. – Ну что? – Те измерения, которые я провел в телестудии, были точными. – Тео недоверчиво покачал головой. – Но ведь это хорошо! – Слишком хорошо. Я не хочу, чтобы ты теряла вес так быстро. Она остановилась. – Ты что, спятил? Они подошли к беговой дорожке. Тео ввел десятиминутную программу разогрева, и Люси вскочила на дорожку. – Я ожидал, что ты будешь худеть. Это нормально. Но ты потеряла целых двадцать два фунта веса и восемь дюймов объема, а это слишком много для одного месяца. Мне нужно, чтобы ты теряла не больше двух фунтов в неделю. Люси не растерялась: – Значит, я могу есть больше? – Мечтать не вредно. – Тео игриво дернул за полотенце у нее на шее, потом что-то записал в своем блокноте. – Некоторое время я буду взвешивать и измерять тебя раз в неделю, чтобы при необходимости внести изменения. Но это только для меня. Не хочу, чтобы ты слишком привыкала к цифрам. Он поднял глаза, поймал ее взгляд и улыбнулся. – Сухой остаток – ты продвигаешься замечательно, Люси. Я горжусь тобой. Как отпраздновала Новый год? Люси попыталась осознать все, что Тео только что сказал. Она добилась успехов. Она добилась слишком больших успехов! Может, ей все-таки не стоит рассказывать ему об ореховом пироге? Очевидно, это ей не повредило. Может быть, вся эта борьба за снижение веса будет пустяком? Ради всего святого, почему она не попробовала заняться этим раньше? – Новый год прошел потрясающе. Всю ночь веселилась в компании прекрасных людей. Тео улыбнулся, и от его улыбки у нее странным образом затрепетало в животе. – Да, я тоже провел его с семьей. Меньше осложнений. – У нас явно разные семьи. Тео еще несколько секунд удерживал улыбку на лице, затем протянул руку к ее запястью и нащупал пульс. Люси уже привыкла к прикосновениям Тео, но все равно каждый раз ее нервная система словно подвергалась удару током. Она понимала, что так ему никогда не удастся точно измерить ее пульс. Ей хотелось попросить его вычесть из полученного значения хотя бы десять ударов. Закончив считать пульс, он нежно погладил ее по руке и вернулся к своим записям. – Как ты справлялась с планом питания в последние дни? – Хорошо. Мой дневник у меня в сумке. Она смотрела, как Тео нагнулся, отодвинул бутылку с водой и, покопавшись в ее вещах, вынул дневник. Она готова была умереть со стыда. Осталось ли еще хоть что-нибудь, недоступное взгляду этого мужчины? Он знает ее вес до последней унции, процент жира в ее теле – слава Богу, меньше девяноста восьми процентов, – а также коэффициент массы ее тела, скорость биения сердца в покое, основной уровень метаболизма и уровень холестерина. Он знает, о какой еде она мечтает и когда именно мечтает. После всего этого вряд ли на него сильно подействуют ее белые старушечьи панталоны. Люси вздохнула, наблюдая, как Тео листает ее дневник Сейчас он узнает еще и об ореховом пироге. Потому что она в конце концов написала признание. Ох, черт! Тео неопределенно хмыкнул и взглянул на нее, его маленькая золотая сережка блеснула в свете потолочных ламп кардиостудии. Несколько секунд он смотрел ей в глаза, мягко и задумчиво улыбаясь. – Это огромное нарушение, Каннингем. – Послушай. Я прекрасно понимаю, что ореховый пирог не входит в мой план питания. Тео молча положил дневник назад в сумку, потом прислонился к тренажеру, высокий и спокойный, и посмотрел на нее. – Я знаю, что мне полагается держаться подальше от рафинированного сахара и белой муки. Он кивнул. Невозмутимость Тео задевала Люси. Почему он просто не отведет душу и не накричит на нее? – И когда я потом подсчитала, кукурузный сироп и корочка пирога дают как раз тысячу калорий, как сахар и мука. – Наверное. – Ты мне ничего не скажешь? – Ты его ела со взбитыми сливками? – Нет. – Я тоже не люблю такой пирог со взбитыми сливками. Внезапная смена скорости дорожки заставила Люси споткнуться. Ей с трудом удалось сохранить темп. Ее легкие заработали в полную силу. – Вот как? – крикнула она, тяжело дыша. – Это все, что ты можешь мне сказать по поводу пирога? Тео пожал плечами: – Это же не конец света, правда? – Конечно, нет. – Люси попыталась нахмуриться, но мышцы лица не повиновались ей. Сегодня она чувствовала себя удивительно теплой и расслабленной, ее тело раскачивалось в такт равномерному постукиванию ног по широкой резиновой ленте. Она ощущала, как кровь течет по сосудам. Люси чувствовала себя гордой и счастливой – ведь ей стало на целых двадцать два фунта легче. – Мы впряглись в это надолго. Ты сделала ошибку, но не позволила ей выбить тебя из колеи. Вот что важно. Она благодарно улыбнулась ему. – Но если это повторится, мне придется дать тебе пинка. И закончим наш маленький спор о пироге. – Тео продолжал что-то писать, небрежно скрестив ноги в щиколотках. Люси вздохнула. Конечно, Тео не виноват в том, что от него распространяются волны красивого парня, та уверенность на уровне хромосом, которая заставляет всех женщин в радиусе мили встрепенуться, втянуть живот и улыбнуться, стараясь привлечь его взгляд. Кроме нее, естественно. Понятно, что такие женщины, как Люси, автоматически дисквалифицируются в подобных играх с мужчинами типа Тео. Однажды у нее хватило глупости поверить, что она может стать исключением из правил, и посмотрите, куда это ее привело. Так что с нее достаточно. Люси внимательно посмотрела на Тео, который весь состоял из мышц и золотистой кожи, и поняла, что в действительности он для нее подарок судьбы. Между ними никогда не может быть никаких сексуальных отношений, и это позволяет ей быть с ним самой собой – краснолицей потной неудачницей. Люси уже пыхтела, пот капал с нее. Она посмотрела на цифры на пульте управления тренажера и нахмурилась. – Эй! – окликнула она Тео. – Я думала… что мы… придерживаемся скорости три и две десятых мили в час… максимальный… угол подъема… – три! – Подумай еще раз. – Тео не отрывал глаз от блокнота. – Но… Он поднял наконец взгляд и широко улыбнулся. – Я не хочу, чтобы тебе стало скучно, Люси. Продолжай говорить со мной. Это всего лишь для разогрева, и было бы хорошо, если бы ты могла разговаривать. – Я могу разговаривать. – Солнце только начало выглядывать из воды. Это вызвало у Люси улыбку. Весь этот эксперимент вызывал у нее улыбку – она просыпалась и видела, как восходит солнце. Двигалась, потела, дышала, принимала вызов. Она чувствовала себя живой. Повернувшись, Люси увидела, что Тео ее рассматривает. – Спасибо, Тео, – сказала она, чувствуя, что расплывается в улыбке. – За что? За историю с пирогом? Не благодари меня – просто больше так не делай. Она рассмеялась. – Не за это. Тео слегка покачал головой. – Тогда за что? – Зато, что ты все воспринимаешь спокойно. За то, что хорошо делаешь свое дело. Мне повезло, что мне дали тебя в качестве тренера. Тео пожал плечами: – Это просто моя работа. Правильно. Люси снова повернулась к окнам и мысленно посмеялась над собой за то, что ей льстит его внимание, ее ждет огромное вознаграждение, если он сможет заставить ее сбросить весь этот вес, и не исключено, что она добьется этого задолго до того, как закончится год. Его обаяние – всего лишь профессиональная учтивость. Его улыбка – капитализм в действии Она готова поклясться, что эти синие, как васильки, глаза так же сияют для всех платных клиенток. Конечно, ведь это его работа. Она для него – просто работа. Ничего больше. Люси приказала себе не забывать об этом. |
||
|