"Роза пустыни" - читать интересную книгу автора (Симмонс Сюзанна)Глава 6– С меня на сегодня больше чем достаточно этих роз! – объявила Амелия Уинтерз. – Да, дорогая. – И я никак не могу ехать верхом на этих проклятых грязных тварях, – добавила она с кислой миной, сильно испортившей ее обычно миловидное личико. Полковник вздохнул. Его жена разозлилась, что случалось довольно редко. По крайней мере на людях. В уединении их каюты на борту «Звезды Египта» ему часто приходилось выслушивать ее претензии. Но теперь за Амелию ему было как-то неловко. – Ты меня слышал, Хилберт? – Да, дорогая. Понизив голос, она ядовито прошипела: – Я просто не сяду верхом на ишака! – Да, дорогая. – Он сдержал улыбку, чтобы не разозлить ее еще больше, и добавил: – Насколько я знаю, воспитанные люди предпочитают пользоваться словом «осел». – Мне нет дела до того, что предпочитают воспитанные люди! – огрызнулась она, хотя, конечно же, ей было до этого дело. – От этих чертовых тварей воняет. – Я что-то не чувствую, – проворчал он. Полковник был убежден, что вони от ослов гораздо меньше, чем от верблюдов. – Я извинюсь перед всеми, – объявила ему она. – Пусть они едут дальше без нас. Полковник нахмурил лоб и начал похлопывать тростью с серебряным набалдашником по голенищу сапога. Он всегда так делал, когда нервничал. – Тебе не кажется, что было бы неразумно позволять леди Элизабет ехать одной? – Но она же не будет одна, Хилберт! Ее будут сопровождать Колетт, Али и лорд Джонатан. – Если ты уверена, что все будет в порядке, дорогая… – Уверена, – решительно заявила она. – Ну, тогда как желаешь. Когда остальные путешественники присоединились к ним во дворе дома леди Шарлотты, Амелия достала из ридикюля надушенный платочек и прижала его к губам, потом слегка обтерла лицо. – Сегодня утро особенно жаркое, не правда ли, леди Элизабет? Полковник усомнился, чтобы Элизабет с ней согласилась. Элизабет Гест казалась свежей, словно тенистый лог в Шотландии. – Должна признаться, что мне оно показалось довольно приятным, миссис Уинтерз. – Тем не менее девушка выказала должную озабоченность самочувствием своей дуэньи. – Вы немного бледны. Вам нехорошо? Амелия чуть покачнулась. – В Египте такое яркое солнце! Иногда мне становится дурно. – Вы хотели бы вернуться на корабль? – спросила леди Элизабет. Полковник Уинтерз заметил, что она изо всех сил старается скрыть разочарование. Не успела Амелия ответить, как леди Шарлотта вмешалась в разговор. – Глупости! – объявила она. – Если миссис Уинтерз плохо себя чувствует, ей гораздо лучше остаться здесь, у меня. Вы можете отправиться смотреть пирамиды без нее. – Она обратилась к Амелии: – Я ожидаю на ленч довольно занимательное общество. Приедут одни джентльмены: венгерский граф, какой-то малопоместный принц и пара послов. Откровенно говоря, было бы очень кстати, если бы за столом оказалась веселая, интересная и красивая молодая женщина. Возможно, немного полежав, вы почувствуете себя лучше и порадуете нас своим присутствием. – Тут она повернулась к полковнику: – И конечно же, вы, полковник Уинтерз. – Буду счастлив, леди Шарлотта, – сказал он, склоняя свою благообразную голову. Потом, кашлянув, он добавил, бросив быстрый взгляд на Амелию: – Конечно, если ты согласна на это, дорогая. Обмахиваясь платочком, жена слабо проговорила: – Если я сейчас прилягу в прохладной затемненной комнате, то, возможно, смогу присоединиться к вам за ленчем. – Значит, все решено, – объявила леди Шарлотта. Энергичным взмахом руки она направила Элизабет и остальных к ожидавшим их осликам. – Желаю прекрасно провести время. Когда вы вернетесь ближе к вечеру, мы будем вас ждать здесь. – Дамы… С этими словами полковник предложил руку крошечной хозяйке дома, а потом другую – бледной красавице, стоявшей рядом с ним. Он повел обеих женщин к дому посередине оазиса, предоставив остальным знакомиться с достопримечательностями дальше. «Чертовски способная актриса эта Амелия, – думал полковник. – Но как она красива!» Конечно, временами в ней чувствовался определенный недостаток воспитания. Но не стоило удивляться. Ведь Амелия поднялась с самого дна лондонского общества. Мать полковника часто говорила: «Можно вытащить уличную девчонку из помойки, но нельзя вытащить помойку из уличной девчонки». Амелия предпочитала думать, что она аристократична, потому что говорит на самом правильном английском – может быть, даже более правильном, чем его речь. Безусловно, ее отличали скромные манеры и красивая внешность. Но в этой милой с виду женщине пряталась уличная кошка – и у нее были острые коготки. Элизабет никогда раньше не ездила верхом на ослике. Она решила, что это немного похоже на езду верхом на пони, и ударила пятками в бока своему животному. Ослик был очень маленький, и, сидя на нем, девушка чувствовала себя настоящей великаншей. – У моего скакуна есть имя? – спросила она у проводника-египтянина Али. Хотя, конечно, смешно называть жилистое низкорослое животное скакуном. Так можно было бы сказать об одной из ирландских чистокровных лошадей, которые стояли в конюшне Стенхоуп-Холла. – Да, миледи. Вашего зовут Зизиния, – с достоинством сообщил Али. Его ослик шагал рядом с ее «скакуном». – У английского лорда – Калаун, а у вашей служанки – Уили, что на нашем языке означает «простофиля». – А как зовут вашего ослика? – поинтересовалась она, наслаждаясь неспешной прогулкой по тенистой аллее. – Мое животное зовется Тарбуш, потому что его рыжеватая шкура похожа на цвет традиционной шапочки с кисточкой, которую носят мужчины моего племени, – объяснил Али. Элизабет вдохнула терпкий воздух и сказала: – Климат пустыни мне нравится. Когда я уезжала из Англии, там было холодно, дождливо и ужасно гадко. Али нахмурился: – Мне трудно представить себе страну, где все расположено близко и где есть зелень, много зелени. Элизабет решила, что это подходящее описание Англии с точки зрения египтянина, живущего в стране, где все огромное и коричневое. Он добавил: – Я видел на картинках, как выглядит ваша страна. Но этого, конечно, мало, чтобы представить, какая она на самом деле. – Да, конечно, – согласилась Элизабет. Ведь именно так было у нее в отношении Египта. Никакие картины и рисунки не могли передать величия этой страны. Ее можно было оценить, только увидев. Она дернула поводья, чтобы Зизиния прибавила шагу. На лице она ощутила влагу – значит, Нил находится сразу за поворотом дороги. Так и оказалось: она повернула и увидела изгибы реки, по обе стороны которой тянулась широкая полоса плодородной земли. Вскоре они уже ехали вдоль реки, направляясь к цели своего путешествия. Элизабет оглянулась. За темно-синей рекой, позади них, высилась цитадель Каира, построенная в двенадцатом веке султаном Саладином и увенчанная минаретами мечети Мухаммеда Али. Река была усеяна белыми парусами фелюг – небольших парусных кораблей, с древних времен перевозивших по Нилу пассажиров и грузы. Ближе к ним крестьянин погонял волов. Огромные животные тащили примитивный деревянный плуг, взрыхляя плодородную почву, перемешанную с илом, который оставил разливающийся время от времени Нил. Две закутанные с ног до головы женщины медленно шли вдоль дороги, мерно покачивая бедрами под широкими одеяниями. На голове каждая несла глиняный кувшин. Вдали был виден оазис с пальмами – там группа людей (возможно, семья) собирала финики. Египет прошлого и настоящего – он был одним и тем же. С довольным вздохом Элизабет подняла голову и стала смотреть на естественный полог, созданный деревьями. Она наслаждалась их тенью. – Эта дорога напомнила мне аллею лаймовых деревьев, которая ведет к моему дому, – сообщила она Али. – Свой дом вы называете Стенхоуп-Холл? – спросил он. Элизабет была несколько озадачена тем, что ему известно название их поместья. – Ну… да. Молодой человек объяснил: – Ваш отец, лорд Стенхоуп, часто рассказывал мне об этом месте. – Он устремил взгляд вдаль. – Мне хотелось бы увидеть Англию и этот великолепный дом, который носит имя Стенхоупов. – Возможно, вы когда-нибудь поедете на мою родину, – вежливо предположила она. Элизабет вдруг залюбовалась благородным профилем Али. Он напомнил ей царственных фараонов, которые когда-то правили этой «желтой страной». – Возможно, когда-нибудь я поеду в Англию, – мечтательно произнес Али и тут же вернулся к своей роли проводника. Указывая на густую зеленую растительность над их головами, он сообщил: – Эти прекрасные деревья посадил Измаил-паша, чтобы дорога к древним памятникам была тенистой и доставляла удовольствие всем, кто пожелает совершить к ним паломничество. Солнце в нашей стране бывает очень жестоким, госпожа, и тень высоко ценится. – Безусловно, – сказала она, зная, что иногда тень решает вопрос жизни и смерти. Али выпрямился в седле и проговорил интригующе: – Пока мы едем, я расскажу вам историю – древнюю историю о странном, непостижимом звере, которого называют сфинксом. Элизабет заинтересованно посмотрела на проводника. Али начал рассказ: – Повернувшись лицом к восходящему солнцу, огромный лев с головой человека присел у подножия древних гробниц, этих таинственных каменных гор, которые указывают на сами небеса. – У пирамид? – У пирамид, – подтвердил он. – Говорят, что черты сфинкса – это черты короля Хафре, который правил много тысяч лет тому назад. Но моя история – о молодом принце, который однажды ехал по пустыне и остановился отдохнуть в тени могучего зверя. Элизабет хорошо знала эту легенду, но хотела услышать ее из уст местного жителя, да еще такого красивого интересного собеседника. Али увлеченно рассказывал: – Принц, устав от жары и солнца, решил поспать между гигантскими каменными лапами человека-льва. Заснув, он увидел сон, будто сфинкс заговорил с ним, пообещав трон Египта, если только он отгребет тот песок, который собрался вокруг зверя за долгие столетия. – И когда принц проснулся… – Он велел отгрести песок. И наступил день, когда принц действительно стал Тутмосом Четвертым, правителем Верхнего и Нижнего Египта, объединившим две страны, великим фараоном Египта. Это было, конечно, много веков тому назад. – Много веков тому назад, – эхом откликнулась Элизабет. – Конечно, тридцать три века назад, – сказал Али. – И в те времена сфинкс уже был древним. Внезапно они возникли на горизонте, у начала бескрайних желто-коричневых песков Ливийской пустыни, величественно, немыслимо возносясь к пустому небу, – великие пирамиды и их древний страж! Элизабет не могла больше говорить, она не смела даже дышать. Ей вспомнились слова лорда Джонатана, которые он произнес утром, когда они ехали в экипаже: «Считаю долгом предупредить вас, леди Элизабет, что никакие рассказы и иллюстрации не могут подготовить человека к первой встрече с пирамидами Гизы – последним, что осталось от семи чудес древнего мира». Он сказал правду. Элизабет считала, что готова к этой минуте, что не будет потрясена величием этих древних каменных гробниц, устремленных в небо. Усыпальниц, построенных из тысяч, нет, миллионов огромных известняковых блоков. Она ошибалась. – Mon Dieu! C'est magnifique! C'est merveilleux![1] – прошептала Колетт, ослик которой затрусил рядом с Зизинией. Лорд Джонатан тоже подъехал ближе. Он вдохновенно прочитал из сонета Шелли: Однако Элизабет испытывала не зависть. Ее переполняли изумление, благоговение и радость. Такая радость, какой она еще никогда не испытывала. Девушка сморгнула с глаз слезы. Сердце ее отчаянно колотилось. Невольно она крикнула своему ослику: – Быстрее, Зизиния! Теперь – быстрее! Ей не терпелось увидеть вблизи великие пирамиды и охраняющего их сфинкса. |
||
|