"Прогулка богов" - читать интересную книгу автора (Судзуки Кодзи)9На следующий день, в субботу, Сиро встал раньше Миюки. Будильник у изголовья показывал полвосьмого. Поскольку он планировал завтрак на полдевятого, времени еще оставалось достаточно. На соседнем футоне мирно посапывали Миюки и Ами. Положив руку под голову, Сиро старался припомнить события прошлой ночи. Ему они казались сном. Подползавшая к нему Миюки представлялась ему лисой, а звук мерного посапывания спящей Ами напоминал убегающего запыхавшегося зайца. Лиса и зайчонок. Получалась забавная картина. После того как видение пропало, Сиро усмехнулся. Он встал с футона и открыл окно. Тотчас его взору предстал храм Хорайдзи. Поскольку накануне они прибыли в гостиницу довольно поздно, он не успел как следует осмотреть окрестности. Ночью слышалось журчание реки, но только теперь он смог оценить окружающий пейзаж. Гостиница находилась в верховьях реки Урэнгава. Из рекламной брошюры следовало, что принадлежащий школе Сингон храм Хорайдзи был основан «жоло 1300 лет назад и теперь являлся известным буддийским центром. Этот храм стал местом обитания «буддийских монахов» – буппосо, так называют красивых птиц с красными клювами и ногами, кричащих «буппосо». Сиро сразу вспомнил последнюю часть прочитанных им накануне гранок. Там Тэрутака Кагэя-ма, сидящий на вершине горы Хорайдзисан, описывал тени воронов, кружащихся в небе над ее вершиной. Сиро сразу понял, что это были никакие не вороны, а «буддийские монахи». Видимо, тогда Тэ-рутака не знал о существовании таких птиц и ошибочно принял их за воронов. Ему захотелось при первом же удобном случае попробовать подняться на вершину Хорайдзисан, чтобы услышать, как кричат эти «буддийские монахи». Однако он вспомнил о том, что с ним хочет поговорить старший преподаватель Симидзу. Поэтому Сиро нужно было непременно в тот же день возвращаться в Токио. В следующий раз он сможет снова приехать сюда не один, подумал Сиро, глядя на спящую Мию-ки, и нежно прикоснулся к ее плечу, чтобы разбудить, поскольку пришло время завтрака. В понедельник Сиро появился в школе и поинтересовался у старшего преподавателя Симидзу, как идут дела. – Все в порядке, Сиро-сан. Никаких особых проблем, —уверенно ответил Симидзу. Это был человек с точеными чертами лица. Про таких говорят: увидишь раз – никогда не забудешь. Симидзу сказал, что Сиро может в любой день уехать в Хорайдзисан, поскольку все рабочие вопросы он берет на себя. Симидзу не только сам преподавал, но и занимался разными административными делами по обеспечению работой преподавателей-почасовиков, которыми были временно подрабатывающие студенты. Таким образом, на нем лежали две функции. Иногда он принимал вступительные экзамены и тестировал поступающих на работу В будущем он, наверное, планировал стать директором новой школы. Последнее обстоятельство немного тревожило Сиро. Симидзу умел работать и обладал высоким чувством ответственности, что делало его очень популярным среди учеников. Если он откроет новое учебное заведение, то больше половины учеников, вероятно, перейдут к нему. Все очень боялись, что он уйдет из этой школы. По правде говоря, Сиро никогда не мечтал стоять на кафедре. Он чувствовал себя усталым по жизни, и для преподавания у него недостаточно энергии, так что он вряд ли смог бы заинтересовать учеников. В это время он искал другие средства на жизнь. Цель жизни туманно маячила перед ним. – Все в порядке. Можете на меня положиться, – решительно сказал Симидзу. – В целом набор учащихся проходит нормально. А как обстоит дело с распространением рекламы и с перепиской с желающими? Приближалось время зимних занятий, и типография напечатала рекламные листки. Сиро с Симидзу должны были в последний раз проверить качество печати. – Очень хорошо. Эти листовки сгодятся, – сказал Симидзу, ставя на них не глядя большую печать. Цвет был бледноват, но поскольку Симидзу дал добро, значит, сойдут. – В первую неделю следующего месяца быстренько их расклею. – Хорошо. Я на вас полагаюсь, – сказал Сиро, на что Симидзу ответил улыбкой. Сколько раз уже произносил Сиро эти слова! Они уже начали ему надоедать. «Я должен в своей работе полагаться на Симидзу, за десять лет после окончания университета он умудрился стать старшим преподавателем частной школы», – подумал Сиро, сидя за служебным столом и глядя на аллею деревьев. Его работа оказалась намного приятней, чем он предполагал, ему не приходилось волноваться о хлебе насущном. Как оказалось, его трудовая жизнь была значительно лучше, чем у многих его сверстников. Правда, в последнее время Сиро уже не стоял на кафедре и не видел лиц учеников. Он пытался понять, не перестала ли ему нравиться его работа? Во всяком случае, он получал за нее деньги, хотя при этом испытывал чувство неудовлетворения. Может, прибегнуть к религии? Он опять обратился мыслями к секте «Тэнти Ко-ронкай»: «Я не знаю, кто я такой и куда направляюсь. Не из-за чувства ли беспокойства люди и бегут к „новым религиям»? Некоторые именно так объясняют, почему сейчас наблюдается религиозный бум». «Чувство беспокойства определяется социальным климатом, а он, в свою очередь, определяется в основном диктуемыми политикой социальными нормами, но при этом современные молодые люди оказываются жертвами собственного недовольства и чувства отчуждения, не желают участвовать в политической жизни или содействовать ее изменению», – в газетной колонке отбрасывались всякие сомнения. Эти рассуждения не удивили Сиро. Он подумал, что автор статьи, видимо, относился к поколению, которое вело «общую борьбу». Это объяснялось не недовольством, политической неподготовленностью или личными несчастьями. Сиро, который не слигяком много читал и мало задумывался над такими проблемами, часто задавался вопросом: почему они такие несчастные, i ю нужного ответа найти не мог. Было очевидно, что ответ не в политической системе. Он не знал, как обстояли дела в прошлом, а уж тем более сейчас. Короче говоря, ему требовалось свободное время. Такие мысли крутились у него в голове. Он решил имеете с Миюки добраться до окрестностей Хорайд-зисан и заняться поисками исчезнувшего Мацуока. Ради этого Сиро был готов пойти на все. Присутствие Миюки делало путешествие еще более захватывающим. Сиро достал найденные им на территории храма секты «Тэнти Коронкаи» гранки. На титульном листе значилось название, над ним стояла печать типографии «Фудзи», а ниже – номер телефона. Он решил позвонить. На вопрос о местонахождении ему сразу же ответили, что главное отделение издательства «Отэ» находится в квартале Сим-баси в Токио и при нем имеется книжный магазин «Кей Сёбо». Сиро уже собирался сразу отзвониться туда, но нзглянул на часы. Время близилось к десяти утра. Он слышал, что в издательстве редакторы часто приходят на работу поздно. Возможно, если позвонить прямо сейчас, там никого не окажется, но все же набрал номер. И вдруг на удивление быстро, всего после двух гудков, ему ответил бодрый мужской голос. – Слушаю, редакторский отдел издательства «Кей Сёбо». – Я хотел бы удостовериться в том, что именно в вашем издательстве выходила книга под названием «Новые современные боги». – Да, ее действительно выпустило наше издательство, – голос мужчины звучал необычайно любезно. – Мне казалось, что в нее включена статья о секте «Тэнти Коронкай», и мне хотелось бы поговорить с ее редактором… – Что? – Тон голоса поменялся на унылый. Не зная, что происходит на другом конце провода, Сиро пребывал в недоумении. – Подождите немного, я позову кого-нибудь из редакторов. Ждать пришлось довольно долго. Прошло уже несколько минут, а Сиро все продолжал держать трубку, плотно прижав к уху. – Извините, на меня переключили телефон, – послышался пожилой мрачный голос. – Вы редактировали рукопись о «Тэнти Коронкай»? – напрямик спросил его Сиро. – Да, – односложно ответил мужчина и замолчал. Зачем нужно молчать так долго? Казалось, что он либо уронил телефонную трубку, либо убежал со своего места. – Я слушаю… – ждал ответа Сиро. – Извините, вы меня слышите? – Да, но… – Это странно, но главу о «Тэнти Коронкай» сняли. .. – По его тону было ясно, что мужчина расстроен. Возможно, он немного утратил хладнокровие? – Сняли? – Э-э… Но почему это вас интересует?.. Скажите, в чем дело? – растягивая слова, спросил мужчина. – Дело в том, что сейчас у меня находятся в руках гранки этой статьи. – Гранки? –Да. – Извините, вы ее последователь? – Нет, я неверующий. Услышав это, мужчина несколько подобрел и спросил: – Что это за гранки? – Я нашел их и хотел бы с вами побеседовать. – Побеседовать? А в чем дело? Не утаивая обстоятельств исчезновения друга, Сиро все рассказал, кратко объяснив, что этому предшествовало: как он оказался в окрестностях Хама-мацу и там, в подвале молельного зала «Тэнти Корон-кай», странным образом обнаружил эти гранки. – Вот оно что… Сиро показалось, что собеседник проявляет интерес к его сообщению. – Поэтому мне захотелось побеседовать с человеком, написавшим эту рукопись. Я подумал, не связана ли она как-то с исчезновением моего друга. – Любопытно… – Вы автор рукописи? – Нет, не я. – Не вы? А кто же тогда? Какой-то свободный журналист? – Не-ет… Фразы становились отрывистыми, очевидно, собеседник пребывал в смятении. – Мне хотелось бы встретиться с вами и поговорить поподробнее. Ситуация вдруг резко изменилась. – Я не возражаю, но… – Где вы сейчас? – На Син-Маруко. – Как насчет встречи после обеда? Наконец Сиро назначил мужчине время встречи. Вечер их обоих устраивал, поскольку совещание Сиро с Симидзу должно было состояться днем. Поэтому они договорились встретиться в чайном домике перед станцией «Симбаси» в шесть часов. – Если я опоздаю, тогда книжный магазинчик издательства «Иидзима». Сиро положил трубку. На протянутой ему визитной карточке не было указано никакой должности, только надпись: «Магазин издательства К., Тадацу Иидзима». Сиро тоже протянул ему свою визитную карточку: «Генеральный директор акционерного общества и учебного заведения „Бун-бун"». Иидзима внимательно посмотрел на карточку и удивленно воскликнул: – «Бун-бун!» – он приподнял визитку и сравнил фотографию с оригиналом. Одетый в простые джинсы и майку, мужчина напоминал заурядного служащего с правильными чертами лица. На вид ему можно было дать лет тридцать пять, но почему-то в нем ощущался холостяцкий запах. Вечером в районе было полным-полно возвращающихся с работы служащих. Группами по три-пять человек они разбредались по идзакая*, поэтому в чайных домиках было пусто. В маленьком заведении, помимо Сиро и Иидзима, оказалась всего одна парочка. Наконец мужчина спросил о происхождении названия «Бун-бун». – Когда занятия у детей слишком затягивались, они начинали гудеть «гун-гун», а некоторым слышалось «бун-бун». Такое непринужденное объяснение обычно служило началом беседы. Особенно при первой встрече оно часто вызывало непринужденную улыбку и способствовало гладкому как по маслу разговору. Однако с Иидзима этот примитивный прием не сработал. Он опустил визитку на стол, отпил глоток воды и спросил: – Может, кофе? – Нет, воду со льдом, – ответил Сиро. Иидзима слегка приподнял руку и произнес: – Принесите два льда! На некоторое время улыбка исчезла с его лица, мужчина так сильно нахмурил брови, что они сошлись на переносице, и он то ли выжидающе, то ли с сомнением посмотрел на Сиро. – Мураками-сан, вы принесли эти гранки? – Нет. Вначале он раздумывал, не взять ли их с собой, но потом решил оставить дома, предположив, что они вряд ли потребуются. – Вот оно что… – Иидзима стал рыться в сумке. – Вот посмотрите этот образец. Сиро взял книгу и просмотрел оглавление. Все шесть глав были о разных «новых религиях», которым и была посвящена книга. Он решил поочередно просмотреть все пояснения к ним, однако «Тэн-ти Коронкай» среди них не было. На первой странице гранок стояли цифры 91, но когда он нашел эту страницу, то обнаружил, что ее занимает не имеющая никакого отношения к секте фотография горного отшельника – ямабуси. В гранках текст шел в два столбца, а здесь – в один. Из-за того, что убрали одну главу, книга не стала тоньше, потому что два столбца заменили одним. – Действительно, главы о «Тэнти Коронкай» в этой книге нет. – Это потому, что на меня оказали давление. Я вынужден был заменить текст из двух колонок на текст в одну колонку, благодаря чему мне удалось добиться издания книги. – Что за давление? – На меня оказали давление из фирмы, связанной с производством пластинок, и я немного перепугался. Вероятно, среди верующих числилась одна из их звезд. – Такое часто бывает? – Нет, редко, Мураками-сан. Вы, вероятно, читали эти гранки? И каково ваше впечатление? – Иидзима постарался побыстрее замять разговор о фирме грамзаписи. – Хотя я никогда не был под бомбежкой, та сцена произвела на меня жуткое впечатление. Иидзима прищурился. – Хотя все было написано от третьего лица, в последний момент я заменил его на первое. Мне показалось, что это происходит не с Тэрутака Кагэяма, а со мной. – Ого! И вам это не показалось странным? – Разумеется, но как-то так получилось. – Например, там, помните, описывалась железнодорожная катастрофа? – Да, – утвердительно кивнул Сиро, эта сцена тоже произвела на него глубокое впечатление. – Это… было на самом деле. Описание этой катастрофы имеется в дневнике Тэрутака Кагэяма под датой 21 октября 1949 года. Я проверял по газетам. – Вам это не кажется странным? Ведь двое других, ехавших на том легком грузовичке, скончались на месте. – Если бы такого описания не оставил сам Тэрутака Кагэяма, автор не стал бы об этом упоминать. У Сиро в этом не было ни малейшего сомнения. – Но как такое произошло? – спросил Сиро, и тут Иидзима широко открыл глаза и подался вперед: – Почему вы не верите? Ведь вы об этом ничего не знаете! Замысел этой книги родился полгода назад. А Тэрутака Кагэяма умер ровно за год до того. – Значит, его уже нет в живых? Сиро смирился с этой мыслью. Его познания о сектах были очень скудными. Особенно о мелких «новых религиях» он знал совсем мало и не обратил бы никакого внимания на сообщение о смерти основателя одной из них. Ведь когда он обнаружил в подвале молельного зала «Тэнти Коронкай» бронзовую статую, то ничуть не удивился, что она изображает наставника секты. После смерти он стал богом, и тогда изготовили бронзовую статую. Будь он еще жив, ее бы не было. И тут Сиро вспомнил, что было написано в гранках. – Вы использовали какие-то материалы, автором которых являлся Тэрутака Кагэяма? – Нет, их не существует. – Нет? Он ничего не написал? – Написал. «Крик с небес», но, сколько я ни искал, в нем нет ни малейшего упоминания ни о железнодорожной катастрофе, ни о воздушных налетах, ни о пребывании на горе Хорайдзисан. – Возможно, автор получил информацию от его приближенных? – Это совершенно невозможно. Прежде всего потому, что этот человек замыслил рукопись, не прибегая к помощи «Тэнти Коронкай». Однако, если поискать, вероятно, найдется парочка готовых к сотрудничеству. Сиро вдруг почувствовал себя одураченным. Он не понимал, зачем ведет эту беседу. Неужели после смерти основателя не осталось никаких материалов, никаких единомышленников; на чем же тогда основывался в своих записях автор? Не имея никаких конкретных доказательств, он подумал, не следует ли ему услышать обо всем непосредственно от автора? – А что рассказывал тот человек? – Какой человек? – Тот, который написал эту рукопись. Иидзима посмотрел куда-то за спину Сиро: вероятно, что-то там увидел. Сиро невольно тоже осмотрел чайный домик. На грязной стене был наклеен портрет какого-то артиста с его автографом. Иидзима замер, уставившись в одну точку. Сиро почему-то стало не по себе. – Что случилось, Иидзима-сан? Сиро прикоснулся к руке глубоко задумавшегося Иидзима и легонько потряс его. – А… ничего не случилось, – сказал Иидзима и покачал головой, давая тем самым знак, чтобы Сиро не волновался. – Нет, нам неизвестно, чем руководствовался человек, написавший этот текст, и, вероятно, мы этого никогда теперь не узнаем. – Неизвестно, чем занимался?.. Иидзима не сводил глаз с книги. – Да… Хотя я даже подавал заявление в розыск. – Когда примерно исчез автор этих гранок? – В конце сентября. Нет, в среднюю декаду. Что могло произойти? Сиро, инстинктивно подавшийся вперед, снова откинулся на спинку дивана. Постепенно он начал понимать, почему Иидзима заинтересовал его рассказ. Мапуока исчез в конце августа. Следовательно, время их исчезновения примерно совпадало. У него появились подозрения, нет ли какой-то связи между исчезновением Мапуока и исчезновением автора рукописи. Иидзима считал, что между ними существует какая-то связь; несомненно, поэтому он и захотел встретиться с Сиро. – Значит, Иидзима-сан, вы тоже пытаетесь отыскать этого человека? Иидзима утвердительно кивнул и поднял голому. Его взгляд излучал силу духа. – Да, разумеется, – решительно сказал он, видимо считая, что в глазах человека, оказавшегося it такой же ситуации, он должен проявить решительность. – Это же близкие нам люди. Они сидели друг против друга не более тридцати минут, но Сиро показалось, что за это время морщины на лице Иидзима стали более глубокими. Он показался ему старше, чем при первом взгляде. Пожалуй, ему было уже за сорок. – Это написала моя жена. Вначале Сиро не вполне понял смысл сказанного. Ему показалось странным, что он безо всякой связи вдруг заговорил о своей жене. – Ваша супруга? – Моя жена в деловых кругах была довольно известным репортером. Сиро даже не скрывал, насколько его удивило, что автором текста является женщина. У него создалось твердое убеждение, что автором был мужчина, поскольку стиль был типично мужским. Жена, оставившая маленького ребенка и исчезнувшая в неизвестном направлении… Сиро сочувствовал сидящему напротив удрученному Иидзима, но одновременно понимал, что в голове у него начинает вырисовываться более ясная картина. Почти одновременно исчезли три человека: Мацуока, телезвезда Акико Кано и журналистка Эйко Иидзима. Если удастся отыскать, что их объединяло, он неизбежно получит в руки ключ. День, когда Мацуока вышел из дома, был точно известен. Это было воскресенье 27 августа. Если верить словам Миюки, все было очевидно: просмотрев перед ужином передачу с участием Акико Кано, он о чем-то вспомнил и выскочил из дома. После этого он несколько раз звонил, а потом окончательно исчез. Акико Кано, проведя в тот вечер последнюю передачу в прямом эфире, тоже исчезла. – А когда пропала ваша супруга? – спросил Сиро, чтобы нарушить молчание. Его не устраивал ответ «середина или конец сентября», ему нужна была более точная дата. – Попробую припомнить… – сдавленным голосом вымолвил Иидзима и начал рассказывать об обстоятельствах исчезновения его жены: – Двадцать восьмого августа жена сказала, что уезжает собирать материал для статьи. Изредка она звони-i i домой. Заботу о ребенке она поручила моей матери, которая живет вместе с нами. Я был с голо-пой погружен в работу, поэтому перекидывался с матерью только парой фраз. Иидзима прервал рассказ. Его невидящий взгляд блуждал в пустоте. Он так и не дал ответа На вопрос Сиро относительно точной даты исчезновения его жены… – Дело в том, что точно я не знаю. Она намере-н;шась вернуться где-то в августе, но в сентябре, когда я закончил работу над рукописью и принялся за гранки, связь с ней прервалась… Поскольку она исчезла во время поездки для сбора информации, точную дату исчезновения он назвать не мог. – Вот оно что! А вы не помните дату последнего звонка? Иидзима достал из сумки записную книжку и, просмотрев исписанный мелкими иероглифами листочек бумаги, задумался. – Точно, это случилось ночью двадцать шестого сентября. – Откуда она тогда звонила? – Из Нагоя. Сказала, что находится в бизнес-отеле. Поскольку Мацуока и Акико Кано пропали 27 августа, то исчезновение Эйко Иидзима ровно через месяц несколько нарушало картину. Между ними должна была быть какая-то связующая нить. Почему все трое исчезли почти одновременно? – А где вы обнаружили гранки, которые долж-i гы были быть у моей жены? – спросил Иидзима. – К северу от Хамамацу имеется городок под названием Идайра, где находится молельный зал секты «Тэнти Коронкай». – Значит, моя жена из Нагоя решила отправиться туда? – Видимо, так. Очевидно, имеющихся в Нагоя материалов о деятельности «Тэнти Коронкай» было достаточно для того, чтобы она решила посетить этот молельный зал. Вероятно, потом у нее возникли какие-то сложности, и Эйко Иидзима решила оставить гранки в этом храме. Она решила спрятать их в подвале среди хранящихся там христианских статуй. Несомненно, Мацуока извлек часть рукописи из руки одной из статуй. Стоявший на столе кофе совершенно остыл. Он глотнул невкусного напитка и отставил его в сторону. Вместо этого он сделал заказ подошедшей к ним официантке, и Сиро с Иидзима одновременно припали к стаканам с водой. Иидзима держал в руке стакан с водой и некоторое время молчал. Вдруг на лице у него появилась самоуничижительная ухмылка, и он приблизил лицо к Сиро. – Вам известно такое понятие, как «стихийный автор» или «автор по озарению»? Сиро где-то такое уже слышал. Однако, возможно, то, что он видел и слышал, имело совсем иной смысл, чем тот, который сейчас вкладывал в эти слова Иидзима? Понятие «стихийный автор» обычно обозначает загадочное явление, когда у человека, не имеющего прежде соответствующих знаний или опыта, вдруг, словно по озарению, рождается произведение, музыка или картина. – Кое-что об этом я знаю. – Кивнув в знак согласия, Сиро ждал, что Иидзима продолжит развивать эту тему. – Но вряд ли это то самое… – Нет, я прекрасно понимаю, что вы не верите, не принимаете меня всерьез. Но как иначе можно это объяснить? Вероятно, Иидзима хотел этим сказать, что, по его мнению, Тэрутака Кагэяма вселился в тело его жены и направлял ее руку. Сиро попытался вспомнить, что пришлось ему прочитать в одной книге об автоматическом письме. У одной женщины почти не было систематического музыкального образования. Тем не менее, повинясь какому-то импульсу и помимо своей воли, она стремительно перебирала пальцами по клавишам. В нее вселился дух какого-то знаменитого композитора, и, пользуясь ее руками, он исполнил это произведение. Разве можно было бы объяснить это как-то иначе? Не произошло ли нечто похожее и с Эйко Иидзима? – А ваша супруга что-то говорила об этом? – Прежде она говорила, что нет возможности проверить, каким был этот человек на самом деле. По правде, она сама мне сообщила, что писала по озарению. – В процессе записи первой половины жизни Тэрутака Кагэяма в нее переселялась его душа? Сиро не собирался насмехаться, но в его словах прозвучали шутливые нотки. Однако Иидзима не уловил иронии и ответил с совершенно серьезным лицом: – Именно так. – Невероятно. – Да. Я же, напротив, именно поэтому не мог отвергнуть эту рукопись, поскольку она оказьшала на меня странное воздействие. Дело в том, что в других главах об основателях «новых религий» первая половина его жизни была совершенно обычной, только текст, написанный моей женой, был совершенно иным. Мне было жалко его выбрасывать. Однако под чьим-то непонятным давлением извне Иидзима не смог оставить главу про «Тэнти Ко-ронкай». Сиро очень волновало, откуда исходило это давление. Считается, что основатель секты «Тэнти Корон-кай» Тэрутака Кагэяма умер год назад. Однако бьшо очень странно, что гранки изобилуют информацией, которая могла быть известна только Тэрутака. Вдруг Сиро стремительно приблизил вплотную лицо к Иидзима. – А этот Тэрутака Кагэяма действительно умер? Когда Иидзима ошеломленно посмотрел на Сиро, на его лице появилось выражение сострадания. – Вы что, сомневаетесь? По-моему, это вполне естественно. Разве нет? – Когда точно он умер? – Как раз в такое же время год назад. – А точную дату вы не помните? – Когда я вернусь на работу, то поищу, думаю, что у меня это где-то записано. – Правда? Если вы не против, я мог бы позднее к вам заехать. – Не стоит. Я пришлю вам факс. – Я был бы вам очень признателен. Сиро почему-то захотелось скорее узнать дату и причину смерти Тэрутака Кагэяма. Если он будет знать точную дату смерти, он сможет изучить газетные подшивки и выяснить, как все было. Сиро и Иидзима договорились постоянно поддерживать связь и разошлись. Проводив взглядом удаляющегося Иидзима, Сиро в одиночестве направился в идзакая. На улице было полно баров с доступными ценами, а между ними мерцали неоновыми огнями модные заведения. Решив проверить, сколько у него при себе наличных, Сиро вдруг вспомнил о Миюки. |
|
|