"Колесники" - читать интересную книгу автора (Стюарт Йэн, Коэн Джек)Глава 18 База на Европе, 2222Пруденс вывела космолет на низкую орбиту вокруг Европы, и теперь она, Мозес и команда ВидиВи работали с базы на Европе – маленькое, но существенное дополнение к СРЮП. Это был союз, рожденный обстоятельствами и общим врагом. С тех пор как Мозес начал связываться с чужаком, Пруценс понимала, что они с Чарльзом обязаны прийти к какому-го соглашению. Она ожидала ряд формальных встреч, неловких столкновений, вымученных улыбок и сверхвежливых дискуссий, когда они на цыпочках будут ходить по краю вулкана взаимных обвинений, доводов и контрдоводов. Потом сэр Чарльз разрушил свою карьеру по глобальному ВидиВи. Что затеял этот ублюдок? Пруденс ничего не понимала. Его игра была слишком тонкой; Пру не могла сообразить, какую пользу он надеется извлечь из того, что публично обнажил душу – или то, что у него вместо души. Признание Чарльза скорее смущало, чем вызывало сочувствие, оно показало его уязвимым, в то время как население Земли нуждалось в уверенности и силе… Возможно, он не вынес напряжения и полностью потерял выдержку. Работа, которую он взвалил на себя, была адова… Черт побери, да ведь она пытается оправдать его! Глупо. Сэр Чарльз мастак на грязные трюки; наверняка очередной фокус должен придать грязи новый оттенок. Сейчас в его загроможденном офисе, впервые за столько лет лицом к лицу, Пруденс чувствовала себя не в своей тарелке. Она пыталась убедить себя, что это только деловая встреча и сосредоточиться надо исключительно на общей задаче. Ничего личного… Совершенно неожиданно Чарльз промолвил: – Перечислите их. На мгновение Пру пришла в замешательство. – Перечислить что? – Поступки, которыми я испортил вам жизнь. И вашей семье. Пруденс безрадостно усмехнулась. – Так и быть. Если настаиваете. Сначала вы украли мои археологические открытия и использовали их, чтобы создать себе репутацию. Потом попробовали дискредитировать мое открытие колесников. Попутно упрятали мою сестру в тюрьму; в то время когда Черити сидела за решеткой, у нее пропал ребенок. В течение многих лет мы считали, что Мозес мертв; потом выяснилось, что он был похищен, и все его детство превратилось в сплошной кошмар. А еще вы лгали и изворачивались, возложив на алтарь собственного «я» жертву в виде сотен перспективных карьер. И вдруг – невероятно! – вы устраиваете показную встречу с общественностью, где выводите меня героиней. Что за чудовищный план вы разработали на сей раз? – Это было не внезапно, – возразил сэр Чарльз, – однако соглашаюсь, что невероятно. Несмотря ни на что, я безжалостно поведал своим монологом всю правду. И теперь нуждаюсь в вашей помощи, чтобы привести в порядок то, что я создал. Надеюсь, вы сумеете помочь, потому что, если не сумеете, тогда всему, что мы любим, придет конец. Нет никакого чудовищного плана, Пруденс. Нет никакого скрытого смысла. Я устал, я очень устал. И напуган. Но вы дали мне новую надежду. – Его голос дрогнул. – Если мы сможем наладить отношения, это облегчит совместную работу, хотя бы на короткое время, пока есть такая необходимость. Пруденс вздохнула и налегла на край стола, страхуясь при низкой гравитации Европы одетой в липучку ногой. – Понимаю. Только не просите меня, чтобы я пришла в восторг. – Я не прошу ни о чем, за исключением нескольких минут вашего внимания. Я хочу объяснить. – Пруденс промолчала, и сэр Чарльз счел это знаком согласия. – СРЮП созданы по одной причине, одной-единственной: отклонить комету от Земли. Похитив зонд, вы за несколько часов добились больше, чем экспедиция за все время пребывания здесь. Сначала я обиделся. Вы пошли на смехотворный риск – и победили. Вам улыбнулась удача – как в Гизе. Я потратил годы, вырабатывая лучшие стратегии, избегая искушения коротких путей, которые мне навязывали и которые, как правило, вели к неудаче, ругаясь, сражаясь и подгоняя себя до тех пор, пока не наступило окончательное истощение. Вы же прибыли ниоткуда, склонные только к личной выгоде, сделали одно сумасшедшее, безответственное погружение в облака – и выплыли, благоухая розами. Часть из перечисленного была правдой. – Начинала я из личных побуждений, – призналась Пруденс. – Но когда поняла, что дело спасения Земли идет вкривь и вкось, решила отложить свои дела и помочь вам. – Да, я только объясняю, как это выглядело с моей точки зрения. Знаете, каков был ваш шанс на успех? Пруденс пожала плечами. – Догадываюсь. Сэр Чарльз простер руки. – Я тоже так думал – вначале, пока не стал размышлять. Чужаки были внизу, все время были. Любой, кто посмотрел бы туда, мог их найти. Любой. Я мог сделать это давно, но даже не пытался. Удача? Не больше, чем был удачлив Колумб, когда собрался найти новый путь в Японию[15], а закончил открытием Севмерики. Вот так. А вы удачу ухватили за хвост. Ваш шанс на успех равнялся одной сотой процента. То же самое было в Гизе… Мне жаль, что я не понял этого тогда. Теперь мы должны рассмотреть новую возможность. Мы обязаны найти способ сотрудничать. Пруденс не могла решить, искренен ли он, почувствовала нарастающий гнев и попыталась его подавить. – Там, в Гизе, вы казались мне вспыльчивой, умной и нетерпеливой, неоправданно быстро делающей выводы. Открылись старые раны… – Чарльз, не думаю, что мы должны это обсуждать. – К сожалению, должны. Вы говорите, что я украл у вас открытие. Виноват. Только имейте в виду: я не планировал кражу. Во всем, что последовало дальше… да, моя вина. Но когда вы в гневе выскочили из палатки, я остался – и был единственным, кто предстал перед СМИ. Я тоже жертва в каком-то смысле. Я пытался найти вас, однако… – Жертва? Вы жертва? Вы получили все, а я ничего! Мое сердце до сих пор кровоточит! – Ее голос становился все громче; она почувствовала, что вот-вот сорвется на крик. Сэр Чарльз поник, принимая обвинения. Внезапно он сменил тему разговора: – Пруденс, ваша жизнь сложилась счастливо? Что-то в его тоне заставило ее ответить прямо: – Она была трудной, Чарльз, можно сказать, проклятой. Но… если вы спрашиваете о счастье, то да. У меня были свобода, друзья, ожидание – и исполнение. – Мне жаль, что я не могу сказать то же самое о себе. Думаете, у вас осталось бы все это, занимай вы академический пост? Это ее разозлило. – Чертов лицемер! Решили, что один честный поступок оправдывает жизнь, полную лжи?! Да это все равно, что влепить пощечину и заявить после, что цвет лица только улучшился! – Извини, я имел в виду… – начал Чарльз. Ну почему все обсуждения с Пруденс заканчиваются таким образом?!. Пруденс не слушала. Она ударила кулаком по столу и заорала. Сила удара освободила ее ногу. Слабая связь липучек на обуви и на полу с треском разрушилась, и космистка взмыла вверх, все еще продолжая ругаться. Внезапная потеря достоинства – невыносимая для опытного космического волка – заставила женщину замолчать. Молчание дало ей время, чтобы осознать, что она делает. Перевернувшись вверх ногами и все еще медленно вращаясь, Пру начала хихикать. Чарльз схватил ее за руки и притянул спиной к полу. К тому времени, когда Пруденс снова обрела устойчивость, оба хохотали от души. – Извини. Я никогда не научусь сдерживать свой темперамент. Пру успокоилась, внезапно представив себя заседающей в разных комитетах, рассматривающей заявки на исследования, обдумывающей возможные последствия того, что какому-то старперу из маститых не понравился ее отзыв… Это было бы катастрофой, и, в конце концов, ей наверняка надоело бы. Чарльз отреагировал на перемену в ее настроении вопросом: – Как на тебя действует пространство? Что ты ощущаешь в течение этих месяцев? – Оно заставляет меня чувствовать себя маленькой… похожей на необходимый винтик в гигантской машине жизни. Подобно микробу и Господу Богу одновременно. – У меня такие же чувства. Прежде чем мы оставили Землю, я был слишком занят, чтобы по-настоящему думать. Но после того, как я понаблюдал за нашим родным домом и увидел лишь сжимание бело-голубого диска до крошечного яркого пятнышка света, на меня накатило чувство ужасного одиночества. Планета выглядела такой хрупкой… У меня возникло желание защитить ее. Я взглянул на прежнюю жизнь по-новому. Все мои планы и желания показались ничтожными. Я смотрел, как исчезает пятнышко света, и содрогался до глубины души. Награды, деньги, высокое положение – ничего мне не надо, без этого только лучше. Вот что сделало со мной пространство. Оно кардинально изменило мой взгляд на собственную персону. Я скрывал произошедшие со мной изменения глубоко внутри, пока не установилась связь с чужаком. Больше я не мог их прятать. Прекрасная попытка. – Люди не меняются, – сказала Пруденс. – По крайней мере, не меняются до конца. Глубоко внутри, Чарли Дэнсмур, ты все тот же самодовольный ублюдок, которого я знала в Гизе. Даже если ты изменился, все вернется на круги своя. Чарльз покачал головой. – Человек, которого ты знала в Гизе, был молодым ученым-идеалистом – человеком унылым, лишенным воображения, но приличным. Он попал в такое положение, которым не мог управлять, и это изменило его не в лучшую сторону. Так что ты не права. Или права, и во мне глубоко внутри сидит прежний Чарли Дэнсмур. Наверное, я сейчас восстанавливаю то, что считал утерянным навсегда. Пруденс долго и внимательно смотрела на него. – Возможно. Не проси меня принимать все сразу. Я буду судить тебя по поступкам, а не по словам. Думаю, мы сможем поработать вместе достаточно долго, так что поживем-увидим. Однако хочу, чтобы ты четко запомнил одно, Чарли: если еще раз попытаешься напакостить мне или моей семье, я убью тебя. Чарльз усмехнулся. – Я рад, что мы заканчиваем дискуссию на такой оптимистичной ноте. Шли дни, дни однообразные, что было почти удобно. Трудно поверить, но сэр Чарльз действительно изменился. Спрашивая совета, он, казалось, выслушивал его и, что совсем уж удивительно, иногда следовал ему. Он ставил задачу и предоставлял подчиненным решать ее самостоятельно, он не всегда придерживался безопасной точки зрения и периодически демонстрировал проблески воображения. Время от времени он даже улыбался, и улыбка эта была весела и беззаботна – ох как нелегко она давалась, когда до прихода кометы-убийцы восемь месяцев… Мозес всегда с трудом общался с другими людьми, даже со своей матерью; и вдруг – о небо! – совершенно необъяснимо оказалось, что этот человек ему понравился: их часто видели вместе, разговаривающих шепотом, улыбающихся. Пруденс спрашивала себя, не взял ли сэр Чарльз на себя роль доброго папаши, и пыталась подавить гнетущее чувство, что Мозеса ждет еще одно предательство. Мозес был в своей стихии. Ему предоставили просторное помещение, превосходные плоскопленочные экраны на каждой стене и неограниченный доступ к чужаку. Оба быстро освоили общий язык – своего рода межпланетный воляпюк[16]. Мозеса обеспечили группой поддержки, и некоторые члены группы пробовали изучать язык чужака, но связь покоилась во многом на шестом чувстве понимания животных, и юноша сомневался, что они смогут далеко продвинуться. Вопрос об отклонении кометы Мозес поднимал часто, и иногда казалось, что собеседник подошел близко к пониманию его важности, однако окончательно постичь суть проблемы дижабль так и не мог. Полудержатель наслаждался секретными свиданиями с вне-юпером, но все больше и больше чувствовал свою вину, ибо имелось доказательство, что вера парителей-в-небе была истинной! Благоговение перед Душой Жизни существовало! Даже на крошечном, богатом кислородом Голубом Яде, достаточно горячем, чтобы растопить лед, есть жизнь! Конечно, жизнь бедная и примитивная, породившая недоразвитую форму, не имеющую никаких способностей к бюрмотанию, неспособную к вертикальному перемещению, обладающую всего двумя глазами, одним ртом и жалкими четырьмя жгутами щупалец, жестких и шарнирных, а не извилистых и гибких. Причем только два из их четырех жгутов проявляли хоть какую-то ловкость. Настраивая свое зрительное кольцо на неуклюжее, уродливое маленькое чужеродное существо (он назвал его Один Гомо Здесь), Полудержатель уже знал: общение с ним нельзя держать в тайне. Содействию нужно заявить: существование вне-юперов (Благоговение, дижаблю до сих пор не верилось, что их родина – столь ядовитый мир!) подобно взрыву политической бомбы. Однако Полудержатель хранил тайну, не желая терять то, что недавно получил. Он убеждал себя, что все еще слишком слаб для рискованного путешествия к сообществу парителей-в-небе, что глупо предавать огласке новые знания, не удостоверившись предварительно в их истинности… Дюжина отговорок, и ни одной убедительной. Он понимал: что-то нужно предпринять, причем скоро. Возможно, чувство вины начало затрагивать его ментальные способности, потому что дижабль сумел извлечь массу беспрецедентных нюансов из хаотичного обмена информацией – назвать это «разговором» было бы преувеличением. Этим утром, однако, он внезапно понял, что нуждается не просто в информации, а в сверхинформации, социокультурные параметры которой должны сидеть в подсознании чужака. Полудержа-тель начал размышлять о том, как можно жить во враждебных пустошах Голубого Яда, если всегда присутствует постоянный риск случайного погружения в океаны расплавленного льда. Тогда Один Гомо Здесь рассказал ему о дожде – ливнях жгучей жидкой воды из самой атмосферы – и обо всем, что соответствует подобному явлению. Удивительным существам в такой среде было фактически комфортно!.. Впрочем, естественно, ведь они там развились. Им, наверное, кажется враждебным прохладный водородно-гелиевый воздух Второго Дома. Полудержатель почувствовал себя чрезвычайно глупо из-за того, что не пришел к пониманию этого ранее. Один Гомо Здесь и его вид не жили в океанах расплавленного льда постоянно, однако они могли пережить временное в них погружение, даже наслаждаясь этим в течение короткого времени. Хотя если погрузить их больше чем на несколько миллидней, то забавные субъекты вскоре прекратят функционировать – Он узнал, что у внеюперов тоже есть города, но не понимал до сегодняшнего утра, как их города могут быть мертвыми и неподвижными конструкциями. Оказывается, города не в состоянии выбирать новые пути полета, чтобы избежать ударов стихии. Они не способны, вопреки преобладающим потокам атмосферы, перестроиться в другие слои. Если Снежная Бомбардировка поразит Голубой Яд, судьба его обитателей будет определяться роковым стечением обстоятельств. Наконец Полудержатель ухватил суть неоднократных попыток внеюпера поднять проблему бомбардировок. Они были далеко не случайными. Несуразное существо считало, что снежная глыба летит сейчас к его родной планете. Или субъект ошибался, что весьма вероятно, поскольку он уже сделал множество неверных допущений, или был прав. Если так, то вывод один: колесницы на внутренних лунах снова воспользовались мощью Машин Отклонения. Яркий Полудержатель стоял слишком низко в иерархии парителей-в-небе, чтобы получать информацию о подобных акциях, но Содействие наверняка в курсе. И они знают, что нужно делать. Чувство вины оставило его, и дижабль ощутил прилив сил. Тайна внеюперов должна быть раскрыта руководству. Иного выбора нет. – Бог мой, – выдохнул Мозес, – он понял! Думаю, он все понял! Шесть Месяцев до Судного Дня. Люди на Земле стали по-настоящему сходить с ума. Полудержатель почувствовал, будто из него откачали воздух (метафорически). Содействие уже знало! Даже Старейшины знали! Но знание без власти бесполезно. А властью связи владеет он. Ему понятно, что обитатели Голубого Яда страшатся неизбежной Снежной Бомбардировки. Интересно, понимает ли Содействие?.. Да. Машины Отклонения сделали необходимую корректировку несколько лет назад. Траектория снежной глыбы давно стала свершившимся фактом. За четыре сотни юпитерианских дней снежная глыба минует границу внутренних лун, сильно отклонившись от седьмой, а затем от шестой, и будет падать к Солнцу, пока на бесплодном земном шаре не завершится ее путь. Все было верно, за исключением того, что земной шар оказался далеко не бесплоден. Он был родным для бесчисленных форм внеюперской квазижизни. Отвергатель/Полудержатель рассмотрел вопрос тщательно и пришел к заключению: лучшая стратегия состоит в том, чтобы атаковать сразу в двух направлениях. На всякий случай обитатели Голубого Яда должны связаться со Старейшинами, чтобы уговорить их перенаправить снежную глыбу куда-нибудь в другое место. Однако Отвергатель/Полудержатель прекрасно знал, что величина временного интервала, на которую ориентируются Старейшины, намного больше, чем время, оставшееся для решения. Поэтому единственный способ – открыть второй фронт. – Полудержатель, мы пытаемся установить связь с колесником с тех пор, как он объявился на базе! Один Гомо Здесь появился рассерженным, он то и дело забывал замедлять свои движения, так что картинка плясала на экране и заставляла болеть ближние глаза. Полудержатель четко помнил решения, какие он и Отвергатель приняли в результате совместного бюрмотания, и старался их выполнить – даже при том, что больше не помнил, каким образом они пришли к таким решениям. – Гомо, в чем проблема? Достаточно лишь пробюрмо… – А-а-а… – Прошу прощения, действительно проблема может возникнуть. Исходная установка: люди не способны к бюрмо-танию. – Правильно. – Даже подросток знает, как отторгнуть симбипьюта и связаться с ним. Таким образом, можно определять смысл сообщения в собственном уме! – Полудержатель, мы не похожи на вас. Мы не способны выращивать машины в своих телах; мы должны их мастерить. И мы их мастерим. У нас есть машины, которые могут транслировать скварковые волновые пакеты в сигналы, которые мы в состоянии слышать или видеть. Замешательство Полудержателя было очевидным. – Тогда нет никакой проблемы. Используйте машины, которые вы ложно исторгаете. – Не поможет! Мы все еще не в силах ничего понять – должно быть, вследствие неверного перевода. Теорема Мура гласит, что любой максимально эффективный метод раскодирования сигналов статистически неотличим от излучения абсолютно черного тела. Классический спектр абсолютно черного тела был получен с помощью статистической механики, которая предполагает, что динамические ансамбли распределяют себя беспорядочно в фазовом пространстве. Вывод: несмотря на внешний вид сигналов, излучение Юпитера не случайно; оно несет в себе загадочное наполнение. Однако они так ловко закодированы, что никакое статистическое испытание не могло выявить структуру. А без структуры криптоаналитики и ксеносемантики «Жаворонка» не могли выявить смысл послания. Мозес пытался объяснить это Полудержателю, и сперва у него возникло чувство, что успеха не дождаться. Черт побери, да он и сам едва это понимает!.. Но мучительно медленно, постепенно юпитерианин начал постигать. Дижабль настолько привык к связи через колесники, что у него никогда не возникало мыслей по поводу того, как он оперирует командами кодирования/расшифровки. Теперь, когда характер проблемы прояснился, Полудержатель был уверен, что Содействие найдет какое-нибудь решение. Он и так сказал и завершил сеанс связи. Выключив уникомп, Мозес побродил по Операционному Центру. Юпитерианский колесник все еще пребывал в неподвижности, окруженный низким заграждающим барьером. Окна обработки сигналов уникомпа все время показывали пустые серые области. Юноша вгляделся в колесное устройство – не совсем живое, не совсем машину. Наверняка через его мозг пропущено невероятное количество информации о Юпитере. И столь же невероятное количество информации о людях идет обратным путем, к Юпитеру. И у юпитериан неприятностей с пониманием не предвидится. Любопытно, что они делают со всем этим. Есть ли у колесников что-то вроде зрения? Для чего тогда ему нужны фары? Если для зрения, то в этот момент юпитерианин смотрит непосредственно на него… Ничего, ему и похуже приходилось. Мозес подвинул лицо прямо к фарам и подмигнул. Пускай истолковывают… Его грезы наяву нарушил нарастающий гвалт в Операционном Центре. Окна обработки сигналов больше не были пустыми и серыми, они отображали движущиеся картинки сверхъестественных размытых цветов. Подкомиссия по Нарушению Границ Обитателями Голубого Яда зашла в тупик. Как обычно. Трудность было легко понять: не имелось никаких прецедентов. Даже симбипьюты, обладающие долговременной памятью, понятия не имели, как действовать. Подкомиссии приходилось составлять собственные протоколы, и это привело ее членов в отчаянное волнение, ибо грозило войти в противоречие с законными процедурами. Пока Подкомиссия предприняла лишь один шаг: разрешила перепрограммирование информпьютера в поселении пришельцев на шестой луне таким образом, чтобы он перевел свои сообщения в формат незашифрованных двумерных мультипликаций. Впоследствии Подкомиссии даже не верилось, что она согласилась на такую неэффективную работу; впрочем, она и не давала согласия – просто память о таком решении подсунул коллективному сознанию один из протокольных симбипьютов. Этот специфический протокольный симбипьют был тесно связан с колесником-мятежником, тайно подвластным Содействию. К удивлению Подкомиссии, положительный результат последовал незамедлительно: пришельцы перестали бесцельно блуждать по своему архитектурно бессмысленному логовищу на шестой луне и начали разумно реагировать на передачи юпитериан. Как ни странно, наладившийся контакт быстро выявил главное препятствие на пути к гармоничному сотрудничеству. Тайное совещание представителей Старейшин открыл, конечно же, не кто иной, как Почтенные Бормотания Беспрестанного Увиливания, и напомнил групповому разуму о подноготной рассматриваемого вопроса. Затем приступили к прениям. Импульсивный Оратор знал прекрасно, что представлял собой Звезда раньше, и нашел его реплику пафосной: Оратор запоздало понял свою тактическую ошибку: никакой уважающий себя Старейшина не потребует расформирования комитета, если этого можно избежать. Бормотания все равно с ним не согласился: Третий член Подкомиссии, Убежденный Сторонник Неуместных Замечаний, вышел на первый план бюрмотаний ансамбля разума: Бормотания вынужден был объяснить, что это не так, ибо сопутствующие обстоятельства теперь совершенно иные. Сторонник не желал уступать: разве задним числом не установлено, что в отдаленном прошлом на проклятом Голубом Яде также имелись формы жизни? Оратор указал, что, согласно недавно обнаруженным симбипьютным блокам памяти, наиболее эффектные формы жизни, населяющие этот мир приблизительно пять с половиной миллионов лет назад по юпитерианскому летосчислению, были неразумны и в любом случае уничтожены при столкновении. Аргументы «за» и «против» ходили по кругу в течение нескольких дней, и вопрос все еще не сдвинулся с места, когда Оратор вдруг заявил, что снежная глыба приблизилась и проблему необходимо решить без дальнейшей задержки. Что вызвало немедленное обвинение от Бормотаний: Оратору пришлось согласиться, что в словах Бормотаний есть резон. Пруденс должна была признать: ксеносемантики «Жаворонка» свое дело знали туго. Как только юпитериане прекратили зашифровывать сигналы, прогресс наступил удивительно быстро. В течение месяца банки семиотических[17] данных усвоили язык юпитериан – с творческим осмыслением человеческих терминов для непереводимого юпитерианского жаргона, – и количество доступных сведений, как новых, так и записанных ранее, росло с каждым часом. Ранние сигналы давали неисчислимые примеры образа жизни дижаблей, их социальной структуры, истории, технологического мастерства и философского взгляда на жизнь. Они же определяли статус колесников: не машин в нормальном смысле, но и не полностью живых существ, а в результате возник любопытный механоорганический симбиоз. Если у колесников и просматривается наследственность, то их гены поддерживаются дижаблями, а не самими колесниками. Стало ясно, почему юпитериане переместили свои луны: для того чтобы слегка перенаправить комету, а не использовать гравитационные репульсорные лучи для перевода ее на другую траекторию. Гравитационное отталкивание работало по принципу изменения знака гравитонов, и для этого требовался большой запас этих элементарных частиц тяготения. Однако в сообщениях сквозило много путаницы, масса бесполезных деталей маскировала элементы чрезвычайной важности. Некоторые из них были просты как грабли, другие – полностью непостижимы. Подобное ожидалось, и сложные семантические фильтры отсеивали всякую чушь. Упрощенное уравнение для стохастической транспортировки спор наногаметической концентрации плотности поперек интрогалактических пустот получается из Тринадцатикратного Принципа Муравьиной Желёзки с помощью элементарного, но утомительного приложения. В квазипростом примечании Умирающего Мховереска это представлено следующим образом: amp;r[c:c:cj/// – $ – {ооспора}х + %%, где $ – многофазный параметр на медленном коллекторе ///. Сведем все интрафреймы к полуканонической форме и Ц опустим все, чем можно пренебречь; тогда формула приобретает следующий вид: (3, 822 страницы юпитерианской алгебры), из чего легко вывести, что уровень (скорость) переноса адекватен для панспермии на временной шкале земных суток. Мудрый ремесленник устранит проблемы. Мнения ненадежны, включая и данное. Кто управляет модальными коммуникациями, тот управляет Первым Домом. Можно подвести магнитный тор к лифт-газу, но нельзя заставить их соединиться. Казнь ритуальной откачки традиционно применялась за самые страшные преступления: расовую измену, множественный геноцид, убийство звезды… Однако наступили трудные времена, и поддержание гражданского порядка имеет первостепенную важность, поскольку мы начинаем предписанный Исход в Неизвестное… Посему Тайное совещание Старейшин постановило, что этот вид казни должен быть распространен и на преступления, которые в обычных обстоятельствах кажутся менее отвратительными, но в новых обстоятельствах фактически являются даже более антиобщественными. В список необходимо включить уничтожение одиночного симбипьюта, неправомочное бюрмотание, отслаивание в публичных местах в светлое время суток… (Далее следует перечисление пятнадцати тысяч других нарушений) (Не исключено, что отрывок утратил что-то в процессе перевода) Утверждение Высказывателя, что все классы, в конечном счете, сходятся в прошлом времени, при первом слушании кажется невероятным, допускающим существование разъединенных макропустот в фенотипическом пространстве. Доказательство в его пользу, однако, выглядит неопровержимым. Например, сегодняшние МГД-показатели межгалактических стад блуждающих магнитоторов отличаются от таковых у плазмоидо-одомашненных магнитных торов меньше, чем на три процента. Отчеты Тайного совещания дижаблей Гранула песка # 1 – 24 аспекта следующим образом: треугольников 18, пятиугольников 4, шестиугольников 2; примеси распределяются следующим образом: железо 0. 000345, алюминий 0. 014673, кадмий 0. 000022, магний 0. 009756… Гранула песка # 2 – 20 аспектов следующим образом: треугольников 15, пятиугольников 3, шестиугольников 2; примеси следующим образом: железо 0. 000111, алюминий 0. 075643, кадмий 0. 000008, магний 0. 003522… Гранула песка # 3 – 28 аспектов следующим образом: треугольников 16, пятиугольников 9, шестиугольников 3; примеси следующим образом: железо 0. 009255, алюминий 0. 000001, кадмий 0. 006666, магний 0. 000600… Гранула песка # 4 – 937 аспектов следующим образом: треугольников 588, пятиугольников 317, шестиугольников 8, семиугольников 0, восьмиугольников 22, девятиугольников 0, десятиугольников 2; примеси следующим образом: железо 0. 000345, алюминий 0. 014673, кадмий 0. 000022, магний 0. 009756… Гранула песка # 417, 738 – 5, 416 аспектов следующим образом: треугольников 4, 483, пятиугольников 888, шестиугольников 45, примеси следующим образом: железо 0. 000543, алюминий 0. 037641, кадмий 0. 010005, магний 0. 000081… (28, 366, 741 дальнейших описаний) В прежние годы часто происходило смешивание между аборигенами Второго Дома и прибывшими особями из Первого Дома. Сие есть подтверждение универсальности и уникальности нашей молекулярной генетики – по крайней мере, на двух разных мирах развились одни и те же репродуктивные процессы. Это не может быть случайностью. Магнитоторный Шептатель… Мифопоэтическая история приручения магнитотора, от противоречивых родовых методов предплазмоидов до современного и очаровательно спорного использования врожденного скопления тропов. Сцена, в которой одиночный плазмоид нарушает дух целого стада диких магнитоторов, передана с блестящей омерзительностью. Даже для самого устойчивого рассудка будет [пьюм?] с [симплэзи?] в возможном замкнутом выражении [... непонятно...] К удивлению сэра Чарльза, он почувствовал себя лучше, разрушив собственную карьеру, вернув почетные награды и подав в отставку. Пруденс все еще не доверяла ему, и это только естественно. Дэнсмур все еще пытался объяснить самому себе, почему он так сделал. Конечно, изменение точки зрения – один из побуждающих факторов; отсюда, с Европы, земная политика выглядела смехотворной и мелкой. Другим фактором были угрызения совести, они глодали его много лет, но он всегда был слишком занят, чтобы обратить на них внимание. О да… Третим фактором стал бесконечно утомительный двухлетний полет к Юпитеру, когда ему пришлось оставаться наедине со своими мыслями. Путешествие сильно изменило Чарльза, придав мудрости. Не стоит вспоминать – провались все к черту – о том, что наглость Пруденс преуспела там, где его осторожные приготовления потерпели фиаско. Старый Чарльз посчитал бы это везением, но новый Чарльз понимал, что настоящие новаторы куют удачу собственными руками. Пруденс сразу нашла уязвимое место, а он лишь топтался вокруг да около. Так же, как была права относительно Сфинкса. Не вина его, а слабость, что он бесстыдно эксплуатировал приверженность СМИ к простым историям вместо сложной правды. Он надеялся, что Пруденс однажды простит его… но настаивать на этом сейчас просто глупо. Нет смысла выяснять отношения, когда комета-убийца мчится к вашей планете со скоростью пять сотен тысяч миль в час. И все же на душе было легко, потому что, наконец, удалось вступить в контакт с юпитерианами. Похоже, люди получили доступ к большей части юпитерианских архивов, и первоочередной задачей стало передать материал на Землю прежде, чем он переполнит банки данных экспедиции. Оптимизм по поводу перенаправления кометы неоднократно подпитывался юпитерианскими партнерами, утверждающими, что вопрос обсуждается на самых высоких уровнях правительства дижаблей. Глава СРЮП был убежден: Старейшины сделают все, чтобы предотвратить катастрофу. В конце концов, оставалось еще больше шести недель, прежде чем комета промчится мимо внутренних лун газового гиганта. Хотя юпитериане и казались несколько медлительными. Так что большая удача, что Мозес Одинго поддерживал дружбу с удивительно странной (но мощной!) подрывной группировкой. Если не договоримся с официальными властями Юпитера, то возможна альтернатива… Дэнсмур взглянул на окошечко новостей своего уникомпа, и в его душе сгустился мрак. Не похоже, что многие земляне настроены оптимистично. Несколько влиятельных комментаторов фактически поливали его грязью – бездарный Дэнсмур! – что доказывало их невыразимую глупость, так как он-то как раз на Европе в безопасности. Если бы эти глупцы правильно оценивали ситуацию, то поняли бы: они вскоре погибнут, а он останется на коне. Бездарен или нет, он был единственной надеждой, какая у них осталась. Другие слишком хорошо понимали все это, но восторга не испытывали. Похоже, Ульрих-Бенгтсен защищал дух СРЮП, утаивая наиболее неприятные моменты; одно дело – подхлестывать и торопить, и совсем другое – полностью деморализовать. И все равно, новости с Земли представляли собой малоаппетитное чтиво. Беспорядки и грабежи в сотнях крупнейших городов. Постоянные вспышки бессмысленного насилия, главным образом, у людей, чей рассудок колебался на грани безумия. Шесть сотен убитых и две тысячи раненых, когда общее моление, организованное Церковью Евангелической Морали, уступило место массовой истерии раскаленной толпы. Двестидюймовый оптический телескоп в горах близ Рио-бамбы был сожжен до основания чернью – по принципу «если нельзя увидеть прибытие кометы, то она не существует». Группа, называющая себя джараманитами, придерживалась совершенно иных взглядов: комета – космический корабль, который прилетит, чтобы забрать для загробной жизни истинно верующих. Сэр Чарльз не мог подавить подлую мыслишку, что они правы, вот только неверующие последуют вслед за верующими. Войска пришлось вывести на улицы в Аалвинсфонтэйне, Аали-на-Ниле, Аахене, Абадане, Абердине, Абилене, Абиско, Аделаиде – пришлось бы долго перечислять, чтобы дойти до Якутска. Южное Мали вышло из Сахарского Сельскохозяйственного Объединения и претендовало на запас продовольствия, которое произвело. Президенту Соединенных Штатов Элайн Белл пытались объявить импичмент за разрешение преподавать дарвинизм в одиннадцати штатах – это, мол, возмутило Господа и вызвало сошествие кометы, как на верующих, так и на неверующих. (У Чарльза возникло ощущение, что верующие ничего не будут иметь против кометы, если она поразит только неверующих.) Группа энтузиастов в Австралии захватила большую гору Улуру и предложила пробить туннели с обеих сторон, чтобы создать противокомет-ный островок священной безопасности; Политические Деятели Коренного Населения потребовали от властей Канберры явиться для обсуждения подковерных интриг в гостиничный комплекс, где группа в настоящее время устроила свою штаб-квартиру. Неогайанцы в Финляндии воткнули миллионы медных трубок в землю, веря, что таким способом предотвратят катастрофу, ибо следовало провести сеанс иглоукалывания планеты, которое, как предполагалось, обезболит глобальную экосистему и спасет от повреждений при столкновении. Российский священник случайно сгорел при попытке изгнать телепатических призраков, захвативших, по его мнению, Солнечную систему. Перепившие экотеррористы для развлечения сровняли с землей собачий питомник рядом с Пензой. Число обратившихся в гностицизм невероятно возросло по не очень ясной причине. Фондовые биржи свернули деятельность по всему миру. Прошел слух, что каждую неделю умирает миллион свободных китайцев. Интересно, что из перечисленного произошло бы, если бы не было никакой кометы… Так или иначе, через несколько минут предстоит следующий раунд переговоров с верховными бюрократами Юпитера, и, если немного повезет, появятся какие-то положительные сдвиги. Для съемки фильма о переговорах прибыли Бейли, Джонас и Кэшью. Чарльз хотел, чтобы его триумф был зарегистрирован для потомства – нельзя же измениться Через час после переговоров Дэнсмур дал интервью. Да, он определенно полагает, что СРЮП наконец-то добились результата. Как всегда, должностные лица Юпитера очень вежливы и чрезвычайно внимательны. Да, они полностью понимают, как обитатели Голубого Яда чувствуют себя при мысли о неизбежном разрушении их родной планеты. Да, в принципе они не видят препятствий для инструктирования колесников, чтобы передвинуть Внутренние Луны снова и заменять траекторию кометы на более приемлемую. Тогда почему нет никаких подвижек? О, подвижки есть, достигнут огромный прогресс!.. Так почему же в таком случае Третья Подкомиссия по Гармонизации Представительских Стандартов до сих пор не готова сообщить о результатах своей деятельности Социометрической Рабочей Группе по Созданию Новых Соглашений? Видите ли, это сложная проблема. Прохождение решения через иерархическую сеть бюрмотических подкомиссий является крайне сложной процедурой – особенно когда ключевые фигуры могут впадать в любое время в спячку и не появляться сотни тысяч лет. Только дотошное ведение записей в состоянии гарантировать, что заменяющие их члены правильно информированы. Делается все возможное, и лично он уверен, что скоро последует приемлемый результат. А вот Бейли не был настолько уверен. Для него это звучало так: не волнуйтесь, мы работаем. И не зовите нас, мы сами вас позовем. Но когда он высказал свои сомнения вслух, сэр Чарльз почему-то не согласился. Он по-прежнему был убежден, что спасение не за горами. И тут ввалился Холберстэм. – Извините, Чарльз, надеюсь, не помешал?.. Среди передач с Юпитера найдены чрезвычайно любопытные сведения. Полагаю, я должен сообщить вам немедленно! Сэр Чарльз предпочел бы, чтоб его не отвлекали, но так как он строил из себя все более и более доступную фигуру и прислушивался к советам, то он едва ли мог возмутиться. Команду ВидиВи попросили выйти. – Хорошо, Уолли. Выкладывайте. – Чарльз, вы знаете, что юпитериане живут необычайно долго? Их ранние записи датируются миллиардами лет. Ну, конечно, знаете. Так вот, некоторые из их отчетов, кажется, Чарльз не мог понять, куда клонит его заместитель. – Нам неизвестно на самом деле, сколь стар их народ, Уолли. – Согласен. Но они же не могут быть старше Вселенной! Некоторые из их записей относятся к событиям, произошедшим сорок миллиардов лет назад. А возраст Вселенной только пятнадцать миллиардов! – Может быть, ошибка перевода? – Ничего подобного. Случай не единичный. Во всех записях четко говорится, что нынешняя экология Юпитера представляет собой смесь организмов, которые существовали здесь изначально, и тех, кто прибыл позднее. Хуже всего, аборигены и вновь прибывшие имеют по существу одну и ту же генетику и могут межвидово размножаться. Сэр Чарльз не был биологом, но понимал, что это нонсенс. – Не существует единого стандарта на молекулярную базу для жизни! Вспомните нашу ДНК и сравните ее со сверхъестественной генетикой чужаков! – Согласен. Конечно, юпитерианская наука настолько отлична от нашей, что, скорее всего переводчики извратили смысл. Однако есть и третья аномалия, Чарльз, и ее намного тяжелее объяснить. Почему чужаки колонизировали Юпитер? – Понятия не имею. Подобного вопроса на брифингах мне не задавали. – Небольшая подсказка, до которой они снизошли, намекает на кометные диверсии. В Первом Доме они обычно отправляли входящие кометы на свое солнце, но здесь подобная идея вызывает у них ужас. Они утверждают, что это нанесет слишком серьезный урон, и сдастся, что они получили жестокий урок. Именно он вынудил их оставить свою систему и колонизировать нашу. Вроде бы ясно – пока не начнешь проверять. Астрофизики задумались, могут ли какие-то элементы комет медленно отравлять ядерные реакции звезд. Мы знаем, что падение газовых гигантов, богатых литием, способно «отравить» звезду. Возникает следующий сценарий: чужаки беспечно загрязняли свое светило, полагая, что оно настолько велико, что можно продолжать гадить до бесконечности. На звездной помойке скапливается мусор, но никто не обращает внимания до тех пор, пока система не переходит внезапно некий критический порог и возникает большой бенц: изменения в выходящем потоке излучения, постоянные солнечные протуберанцы, возможно, даже образование Новой. – Похоже, как мы сбрасывали мусор в океан, – кивнул Чарльз. – Мы тоже думали, что это можно делать бесконечно. Но ведь вспышки Новой не было? Иначе у дижаблей не хватило бы времени, чтобы подготовиться к Исходу. – Точно. Тем не менее, все выглядело более или менее достоверно, пока я не заставил астрофизиков промоделировать всевозможные сценарии. В сравнении с газовым гигантом комета что пылинка. Если только планетная система Первого Дома не состояла из сплошной массы комет, дижабли могли уничтожать их в своей звезде до бесконечности – океан не загрязнишь, вывалив в него мусорное ведро. – Тогда почему они здесь? Что заставило их уйти? – Я и сам не перестаю задавать этот вопрос, Чарльз. И пришел к выводу, что они лгут. Не думаю, что их что-то вытеснило. Они прибыли сюда добровольно. И, сделав так, они начали бомбардировать Солнечную систему астероидами и кометами. Это напоминает вторжение, а не Исход. Дэнсмур кивнул. Возможно, существовало менее зловещее объяснение, но… зачем чужакам лгать? Неужели их сигналы предназначены для того, чтобы вводить в заблуждение? И если так… Как можно доверять заверениям юпитериан, что они пытаются перенаправить комету? На расстоянии пятидесяти ярдов от них на краю постели сидела Пруденс и просматривала записи чужаков. В отличие от Чарльза у нее не было особых причин не доверять словам Старейшин. Она не доверяла лишь их действиям. Старейшины настолько погрязли в собственном бюрократизме, что мечтали лишь об одном: чтобы ничего не случалось. Может, Чарльз и переменился, но не сильно; в душе он по-прежнему оставался бюрократом, заинтересованным больше в том, чтобы не совершить ошибки, чем решить проблему. Время таяло с бешеной скоростью. Комета теперь ясно была видна невооруженным глазом. В тусклом солнечном свете с «Тиглас-Пильсера» даже в маломощный телескоп можно было разглядеть нарушительницу спокойствия в виде неправильной глыбы, вся – густые тени и яркие пятна. Никакого хвоста – температура еще не поднялась, так как дело происходило далеко от Солнца. Но она начинала выглядеть пушистой, поскольку более летучие компоненты стали ее покидать. Глава СРЮП мог вести переговоры со Старейшинами до тех пор, пока рак на горе свистнет, а отдачи все равно не будет. События на Земле приобретали все более ужасный характер, целая планета катилась к чертовой матери. Чарльз пытается заверять людей в положительном повороте событий. Если ты в опасности или сомнении, бегай по кругу, громко и пронзительно вопя – таким образом можно случайно сделать что-то полезное. А сидеть с блаженной улыбкой и ждать, что тебя спасут… уж точно рецепт для ничтожеств. Именно это разрушило их отношения в Гизе. Настало время применить резервную стратегию. Не будь Чарли таким ура-оптимистом, она бы давно стала действовать. Но он был настолько уверен, что вот-вот наступит прорыв… Пруденс прочесала базу в поисках Мозеса. Она собиралась серьезно потолковать с Ярким Полудержателем Фиолетовой Пены и нуждалась в переводчике. |
||
|