"Жара в Архангельске" - читать интересную книгу автора (Оливия Стилл)13Подмоченная репутация Салтыкова была уже давно известна всему Архангельску. "Президент Агтустуда" был знаменит не только своими достижениями в организации различных проектов, но и также своими неумеренными похождениями по бабам, грандиозными пьянками и скандалами. Он жил на широкую ногу и не знал меры ни в чём – если уж трахался, то со всеми, если напивался, то в говно. Злые языки поговаривали за его спиной, что он, похоже, поставил себе цель – перетрахать весь форум, точнее, всех девушек с форума. Всех – за исключением, разумеется, Оливы, но некоторые не сомневались и в том, что вскоре он доберётся и до неё, и тогда уж салтыковская коллекция станет полной. И то верно – почти вся женская половина форума перебывала у него в постели. Кроме Ириски и Дикой Кошки, за ним тянулся ещё длинный "послужной" список имён девушек, известных на этом форуме. Поговаривали, что Салтыков клеился даже к Мими, несмотря на то, что он смеялся над её "заячьими зубами" за её спиной; только вот Мими оказалась далеко не дурочкой, и не повелась на его ухаживания, вежливо дав понять, что тут ему нечего ловить. Между тем местное радиовещание "Сарафан-FM" достигло даже ушей Оливы. Весь Архангельск обсуждал свежую новость: грандиозный скандал, устроенный Салтыковым на Дне Стройфака в клубе "Отрыв". …Маша Целикова, студентка ИЭФиБ, на форуме просто Мими, а в музыкальных кругах – DJ MaryMi, играла какой-то свой r'n'b сэт. Играла так себе – в этом деле она ещё была новичок. После неё должен был выступать Dj Raider – приятель Салтыкова. Райдер стоял у ди-джейской рубки и невольно наблюдал за тем, как Маша играет. Ему нравилось в ней всё – лицо, одежда, характер, манера держать себя – эту девушку Райдер выделил среди других уже давно. "И как в ней всё просто, мило, – думал он, глядя на неё, – Вроде бы обычная девчонка, но в то же время совершенно не такая как многие – умная, целеустремлённая, держится с достоинством. Она знает себе цену – а это самое главное…" От этих размышлений его неприятно оторвала какая-то возня неподалёку и пьяные крики, доносящиеся даже сквозь ритм музыки. Что это там, какая-то драка, подумал он и подошёл поближе. То, что он там увидел, заставило его на мгновение забыть о Мими: Салтыков, пьяный в говно, с красной физиономией, пытался пролезть на сцену, а двое организаторов его не пускали. – Да ты кто такой?! – пьяно орал Салтыков, наступая на Хижного, – Я здесь организатор! Я!!! – Я – последняя буква в алфавите, понял? – отвечал тот, – Давай не шуми, а то я прикажу тебя вывести. – Пусти, сволочь!!! – Салтыков громко выругался длинным непечатным ругательством. Хижный позвал охрану. Двое вышибал скрутили Салтыкова и потащили к выходу. Он упирался что есть силы, вырываясь и громко матерясь, привлекая к себе внимание публики, пока охранники не выперли его вон из клуба… – Даа, ты вчера явно перебрал, – сказал ему потом Паха Мочалыч, забежавший к Салтыкову на следующий день. – Я не перебрал. Я убился!!! – на Салтыкова с похмелья было жалко смотреть, – Водка плюс швепс – это зло! – Да ты там всего намешал… Говорят, ты Хижного там чуть не отпиздил. За что хоть? – Да бля, Паха, спроси чё полегче. Думаешь, я помню?! – Ну ты отжёг вчера конечно, что там говорить… – Да и не говори. Пиздец, как мне стыдно теперь… Впервые я так убился… – Ну, положим, не впервые, – усмехнулся Мочалыч, – А знаешь, кого я там вчера видел? – Кого? – Сумятину! – Су… Сумятину?! Павля, ты ничего не путаешь?! Ты… ты это серьёзно?! – Абсолютно. Салтыков вытаращился на приятеля, словно увидел перед собой марсианина. В ту же секунду лицо его исказила жуткая гримаса – брови "домиком" поползли наверх, рот покривился, рожа стала красной как помидор. Он схватил себя за волосы, рванул, ударился башкой об стол. – Ааааааааааа, бля!!! Павля, сцуко, гандон, какого хуя ты меня не предупредил вчера?! Пааааавля!!! Твою ж мать, а?! Ёбаный в рот!!! Павля, бля!!! Я тебя, гондона лысого, на халяву провёл, а ты даже нихуя не предупредил!!!!! – Эй, да ты не нервничай. Ну видела, и что такого? Всё равно же весь Архангельск об этом узнает… – Ыыыыыыыыыы!!! – Салтыков готов был убиться об стену, – Ебать бля!!! Оооо, как башка болит… Сцуко… – Выпей йаду! – Павля достал откуда-то початую бутылку водки. – Ыыыы. Ну давай, что ли… – Ладно, не втыкай, – сказал Мочалыч после первого стопаря, – Чё, первый раз что ли такое с тобой? Всё равно ведь, я тебя знаю – уже к вечеру тебе перестанет быть стыдно. Для тебя же это в порядке вещей! – Дак чё, мне то похуй, – Салтыков уже забыл, как пять минут назад рвал на себе волосы и готов был убиться апстену, – Стыдно – это когда лежишь в луже и хуй наружу. А так-то чё… Ну перепил… – Ну, даже если в следующий раз ты надерёшься до того, что будешь лежать в луже с хуем наружу, вряд ли это будет такой уж большой сенсацией, – усмехнулся Павля, закусывая шпротами, – Как сказал один умный человек – Цицерон, по-моему – Стыд и честь как платье: чем больше потрёпаны, тем беспечнее к ним относишься. – Павля, другой умный человек сказал на это: Если ты мужик, и у тебя есть стыд и честь – ты наверное пидарас, – парировал Салтыков. Парни посмотрели друг на друга и разразились дружным гоготом. – Нууу, это ты загнул конечно… – Гык-гык, а что не так разве? – Всё так. – Ну! Я о чём и говорю… …Вечером этого же дня Салтыков получил смс от Оливы. Недели две назад Салтыков нашёл в интернете её ЖЖ, и нежданно-негаданно написал ей, чтобы спросить позволения кинуть парочку её статей оттуда на сайт агтустуд. Олива позволила. Между тем, слово за слово, они разговорились, и переписка их затянулась заполночь. За целый год, с тех пор как они прекратили переписываться, утекло очень много воды. Салтыков рассказал Оливе и про то, как он сошёлся с Ириской, а потом с Дикой Кошкой, описал и турбазу "Илес", и свою болезнь, рассказал как проходили у них летом в Кандалакше военные сборы. Олива же, в свою очередь, рассказала про то, как приезжала летом в Архангельск, и про то, как сошлась там с 42ntellerом, и как влюбилась в него… Теперь Олива и Салтыков снова начали переписываться почти каждый день, возобновив общение, угасшее было год назад. Ни он, ни она не ждали от этой переписки чего-то сверхъестественного: они общались друг с другом как добрые старые знакомые. Сердце Оливы было полностью занято Даниилом, а Салтыков был просто интересен ей как собеседник. Вот и сегодня, помирившись с Даниилом, который, едва не потеряв Оливу, стал к ней особенно нежен и внимателен, она не забыла всё же перед сном черкнуть Салтыкову смску: "Привет! Ну как ты, после вчерашнего, живой? Чё за погром ты там учинил-то вчера?" "Твою ж мать-то, а?! Даже этой там всё уже известно, – с досадой подумал Салтыков, – Даа… Сарафанное радио поставлено у нас на широкую ногу…" "Да блин, Олива, мне неприятно об этом говорить, – писал он ей в ответ, – Я ещё на крыльце чуть с охраной не подрался, но артдиректор клуба в итоге нас разнял. Пиздец, как мне стыдно потом было – на своей же вечерине чуть не отпиздила охрана! Водка + швепс – это зло!" "Да брось ты, – шутливо ответила Олива, – Я вон постоянно в такие ситуации попадаю – и ничего! Кстати, знаешь, я помирилась с 42". "Помирились? Ну, поздравляю. Очень рад за вас". "Спасибо. Я тоже очень рада, очень! Кстати, ты знаешь – я тут на Новый год собираюсь приехать, навестить ваш славный город. Так что… может, пересечёмся?" "Ну, дык, не вопрос! Приезжай – встретимся, погудим". "Нет уж, спасибо конечно за предложение, но "гудеть" с тобой как-то стремновато, – подумала про себя Олива, – Ты вон и так "погудел" вчера на вечерине… Нет, всё-таки, как ни крути, а Даниил намного лучше… За что я его и люблю". И она вновь и вновь вспоминала свой последний разговор с Даниилом, после того как они помирились… – Могу я попросить тебя впредь выполнять одну мою странную просьбу? – Какую? – спросила Олива. – В следующий раз, как подумаешь обо мне плохо, руку правую на сердце положи, а то больно. – Хорошо, – отвечала она. – Могу объяснить… – Объясни. – Перед тем как увидел твою запись, у меня где то в 15 часов начало очень сильно сердце болеть, когда о тебе вспомнил. – Давай не будем это вспоминать… Это очень больно… – Ок. Мне жаль, что так произошло. – Считай, что этого не было. – Этого и не было. |
|
|