"Генерал" - читать интересную книгу автора (Аббасзаде Гусейн)

3

Но в трибунал Рахманов не попал. Едва старшина увел его, комиссар полка Филатов сказал:

— Ази Ахадович! Рахманов, действительно, совершил тяжкий поступок, достойный серьезного наказания, и он должен быть наказан. Но твое решение передать дело в трибунал представляется мне жестоким.

— А мне не представляется. То, что сделал Рахманов, вполне заслуживает трибунала.

— Это слишком тяжелое наказание. Я возражаю против такого решения. Почему? Потому, что считаю: на Рахманова можно воздействовать иными путями.

— Как политический руководитель, ты лучше других знаешь, что плохой пример заразителен. Если мы не накажем Рахманова, завтра еще какой-либо слабовольный, надеясь на безнаказанность, совершит что-либо похуже. Моральное настроение личного состава является очень важным условием победы. Об этом надо думать, товарищ комиссар!

— Совершенно верно… Но ведь и разумная снисходительность иногда служит укреплению морального состояния. Можно передать дело Рахманова в трибунал, и урок будет. А можно и не передавая извлечь, урок…

— Что же ты предлагаешь?

— Поручи это дело мне, я разберусь, потом доложу.

— Хорошо, но только наказание за тяжкий проступок должно последовать!

Зазвонил телефон. Асланов поднял трубку, но, так и не поговорив с абонентом, резко положил, ее на рычаг.

— Успокойся, Ази Ахадович, зачем нервничать?

— А как не нервничать? — Ази Асланов отодвинул от себя телефонный аппарат. — О чем люди думают, и о чем думает этот прохвост!

— Мы же условились: с этим вопросом я разберусь.

— Боюсь, что главного ты, Михаил Александрович, все-таки не уловил… Самоволка, пьянство — явления позорные, исключительные. Но почему на все это Рахманов решился? Ведь он не дурак, он знал, что делает и что может за это получить, он все продумал, а потом уж отправился в село. Он рассчитывал именно на меня.

— На тебя?

— Да. Он уверен был, что я все ему прощу, ведь я земляк!

— Если он на это понадеялся, то совершил большую ошибку!

— Когда я встречаюсь с такими проходимцами, все во мне кипит! Там, на передовой, мои земляки-азербайджанцы гибнут в борьбе с врагами, а здесь какой-то негодяй напивается в расчете на снисхождение. Понял теперь, в чем суть его поведения? И такого не наказать?

— Ну, успокойся, Ази, разберемся в этом деле.