"Сказки" - читать интересную книгу автора (Писахов Степан Григорьевич)СвадьбаВ городу нас дожидались. Невеста – соборна колокольня – вся в пыли, как в кисейном платье, голова золочена – блестит кокошником. Мучной лабаз – сват – в удовольствии от невестиного наряду: – Ах, сколь разнарядно! И пыль-то стародавня. Ежели эту пыль да в нос пустишь – всяк зачихат. Это слово сватово на издевку похоже: невеста – перестарок, не перву сотню стоит да на постройки заглядыватся. Сам сват – мучной лабаз – подскочил, пыль пустил тучей. Городски гости расфуфырены, каменны домы с флигелями пришли, носы кверху задрали. Важны гости расчихались, мы в ту пору их, городских, порастолкали, наперед выстали – и как раз впору. Пришел жених – пожарна каланча, весь обшоркан, шшикатурка обвалилась, покраска слиняла, флагами обвесился, грехи припрятал. Наверху пожарной ходит, как перо на шляпе. Пришли и гости жениховы – фонарны столбы, непогашенными лампами коптят, думают блеском-светом удивить. Да куды тут фонариному свету супротив бела дня, а фонарям сухопарым супротив нашей дородности. Тут тако вышло, что, свадьба чуть не расстроилась ведь. Большой колокол проспал: дело свадебно, он все дни пил да раскачивался, – глаза не вовсе открыл, а так вполпросыпа похмельным голосом рявкнул: – По-чем треска? – По-чем треска? Малы колокола ночь не спали, тоже гуляли всю ночь, – цену трески не вызнали и наобум затараторили: – Две ко-пей-ки с по-ло-ви-ной! – Две ко-пей-ки с по-ло-ви-ной! На рынке у Никольской церквы колоколишки – робята-озорники – цену трески знали, они и рванули: – Врешь, врешь – полторы! – Врешь, врешь – полторы! Большой колокол языком болтнул, о край размахнулся: – Пусть молчат! – Не кричат! – Их убрать! – Их убрать! Хорошо ишшо, други соборны колокола остроглазы были, наши приносы-подарки давно высмотрели и завыпевали: – К нам! К нам! – С пивом к нам! – К нам! К нам! – С брагой к нам! – К нам! К нам! – С водкой к нам! – К нам! К нам! – С чаркой к нам! – К нам! К нам! Невеста – соборна колокольня – ограду, как подол, за собой поташшила. Жених – пожарна каланча – фонарями обставился да кой-кому из гостей фонари наставил. И пошли жених и невеста круг собору. Что тут началось-повелось! Кто «Во лузях» поет, кто «Ах вы, сени, мои сени». Колокола пляс вызванивают. Все поют вперегонки и без оглядки и без удержу. Время пришло полному дню быть, городскому народу жить пора. А домы-то все пьяным-пьяны, от круженья на месте свои места позабыли и кто на какой улице стоит – не знают. Тут пошла кутерьма, улицы с задворками переплелись! Жители из домов вышли, кто по делам, кто по бездельям, и не знают, как иттить. Тудою, сюдою али этойдую? Мы, уемски, домой весело шли. По дороге кто вдоль, кто поперек останавливались, дух переводили да отдыхали. В ту пору ни конному, ни пешему пути не было. Я на овине выехал, на овине и в Уйму приехал. Дом мой уж на месте стоит. Баня в свое гнездо за огородом ткнулась – спит пьяным спаньем, окошки прикрыла, как глаза зажмурила. Я в избу заглянул, узнать – как жона, заприметила ли, что в городу с домом была? Жона-то моя, пока в дому мимо лавок в красном ряду кружила, – себе обнов накупила, в новы обновы вырядилась, перед зеркальцем поворачивается – на себя любуется. И я засмотрелся, залюбовался и говорю: – Сколь хороша ты, жонушка, – как из орешка ядрышко! Жона мне в ответ сказала: – Вот этому твоему сказу, муженек, я верю. |
||
|