"По воле судьбы" - читать интересную книгу автора (Блэйк Стефани)

Глава 2

Король Дэвид и сопровождающие его лица – Генри Пирс, губернатор Доминис, Джон Йе, Андрия Каллаган и другие высокопоставленные чиновники – 14 ноября 1874 года поднялись на борт американского крейсера «Бениция», который взял курс на Сан-Франциско. Оттуда они предполагали отправиться поездом в Вашингтон.

– Он действительно не теряет времени, – заметил Джон Йе Андрии, когда они стояли на корме и смотрели, как исчезает за горизонтом Оаху.

– Джон, ты веришь, что он сможет достичь своей цели? – спросила Андрия. – У него масса сумасбродных идей… Мировое признание, например. – Она улыбнулась. – Ты знаешь, какая у него сейчас самая главная забота?

– Еще бы! – кивнул Джон. – Стать первым в мире монархом, объехавшим вокруг земного шара. Ничего себе желание!

– Боюсь, что царствование для него может превратиться в забаву и развлечение.

– Возможно, ты и права, – вздохнул Джон. – Любой, кто окажется достаточно сообразительным, чтобы лишний раз склониться к ногам короля и сказать ему, какой он замечательный, может получить выгодную должность. Знаешь, умение окружить себя знающими и преданными людьми – важнейшее качество любого правителя. Но когда таких людей слишком много, в государстве наступает хаос.

– Я помню, как благодетель моей матери во французской дипломатической миссии в Кантоне часто говаривал, что в Китае слишком много военачальников и слишком мало воинов.

– В Америке есть очень похожая поговорка, и ее частенько повторяет Калеб Каллаган: «Слишком много индейских вождей, и слишком мало индейцев». Ну что ж, надо признать, что путешествие нашего царя Давида в Новый Свет чревато множеством самых неожиданных и интересных возможностей. Время покажет… Может быть, спустимся и выпьем по чашке чаю?

– С удовольствием.

Андрия взяла Джона под руку, и они направились к трапу, который вел вниз, в кают-компанию.

За чаем с бисквитами, к которым был подан изумительный джем, Андрия неожиданно спросила:

– Джон, а отчего ты так и не женился? До нас регулярно доходили слухи об особах женского пола, которые пытались прибрать тебя к рукам, но без особого успеха.

– Ну, это не совсем так. Я встречаюсь со многими симпатичными дамами, мы гуляем, ужинаем, беседуем, и… – Он смущенно рассмеялся. – Ты что, пытаешься узнать о моих любовных похождениях на Гавайях?

Андрия покраснела:

– Прости меня, конечно, нет. Просто для меня загадка, почему такой красивый, преуспевающий и обаятельный мужчина предпочитает оставаться холостяком.

– Разнообразие придает вкус жизни, – слегка пожал плечами Джон и с удовольствием откусил кусок бисквита.

– Для меня это не так, – тихо проговорила Андрия, и глаза ее на миг затуманились.

– Ты подумала о Люке? – догадался Джон.

– Это полнейшая глупость.

– Мне кажется, тебе надо связаться с ним и узнать, как себя чувствует Лейлани.

– Я не смогу этого сделать, Джон, – в отчаянии сказала девушка.

– Почему? Интерес, в основе которого лежит искреннее сочувствие, не изменит ни судьбы Люка, ни судьбы Лейлани.

Андрия немного задумалась и ответила:

– Здесь есть одно «но», Джон. – Она пристально посмотрела ему в глаза. – В моем случае интерес вызван не только искренним сочувствием. Продолжать?

Он отрицательно покачал головой и отвел глаза.

– Я понимаю. И более чем хорошо. Вот поэтому ты и не вышла замуж за Дэвида Калакауа. И ни за кого из тех, кто добивался твоей руки.

– Похоже, Джон, эта черта у нас общая.

– Какая черта? – осторожно поинтересовался тот.

– Мы то и дело срываемся с крючков, которые для нас приготовлены.

– Крючки? Значит, ты держишь нас за рыбешек? – засмеялся Джон. – Вот это да! Теперь понятно, отчего мне удалось остаться холостяком. Все эти дамочки просто-напросто пользуются не той наживкой. Не забыла? Тондлон – это ведь репа, а не рыба. Так что им надо всего лишь как следует порыться в земле. Так испокон веков клубни выкапывают.

Андрия пришла в восторг.

– Тондлон. И не припомню, когда в последний раз так тебя называла. Большая Репа! – улыбнулась она.

Джон молча смотрел на девушку и мысленно вел разговор с самим собой:

«По-настоящему, Андрия, общее у нас только одно – ты не вышла замуж, потому что любишь Люка Каллагана, а я не связал свою судьбу ни с одной женщиной, потому что безнадежно люблю тебя. Я полюбил тебя сразу, с первого взгляда, когда мы встретились в саду мормонской миссии. У моей любви нет будущего, потому что я с самого начала понял, что вы с Люком созданы друг для друга и ни один из вас не обратит взор ни на кого другого. Я предвижу, нет, просто убежден, что в один прекрасный день вы снова будете вместе и испытаете истинное счастье здесь и в вечности, там, на небесах».

Восторженный прием, которого в Соединенных Штатах удостоился король Калакауа, казалось, подтвердил его непоколебимую веру в свое великое предназначение. Приглашения от каждого более или менее крупного города сыпались на короля и его свиту как из рога изобилия. Власти Нью-Йорка взяли на себя все расходы по недельному пребыванию короля и его окружения в городе. В Вашингтон короля пригласили на две недели. О его визите писали все значительные газеты Америки.

– Наш король, прямо как сказочный дудочник из Гамелина, – пошутил Джон Йе, когда они с Андрией, стоя поодаль, слушали очередное выступление Дэвида перед толпой репортеров, без зазрения совести хлеставших дармовое французское шампанское.

Вершиной этого триумфального визита стало пребывание короля в столице, где он был принят членами кабинета министров, сенаторами, членами палаты представителей, судьями Верховного суда, вице-президентом и самим президентом Соединенных Штатов Америки Улиссом Грантом. Несмотря на личную популярность короля, большинство членов конгресса возражали против заключения двустороннего договора, который в будущем неизбежно привел бы к присоединению Гавайев к Америке на законных основаниях.

В середине декабря в конгрессе был устроен грандиозный прием в честь короля и его свиты. Среди приглашенных можно было увидеть практически всех известных лиц. По пышности этот вечер нисколько не уступал балу в день инаугурации президента. Мужчины ослепляли белоснежными галстуками и фраками. Дамы в своих нарядах были похожи на райских птиц. В танцевальном зале в глазах рябило от бесконечного кружения этого многоцветья.

На Андрии было приталенное темно-синее шелковое платье, усыпанное мелкими серебристыми блестками. Высоко поднятые волосы убраны в тонкой работы золотую сеточку и скреплены золотыми же гребнями, инкрустированными крупными жемчужинами.

По мере того как продолжался прием, перспективы заключения двустороннего договора становились все более далекими. Джон Йе считал, что все дело в государственном секретаре Гамильтоне Фише, основном противнике этого союза.

Андрия думала иначе:

– Сегодня есть только один человек, чье мнение стоит принимать в расчет, – президент Грант. Если удастся убедить его, то все остальные сразу закроют рот на замок.

– И как же ты собираешься получить поддержку президента? – поинтересовался Джон.

– Не знаю, – призналась она, – но какой-нибудь способ должен найтись.

– Давай-ка сменим тему. К нам направляется мистер Фиш.

Государственный секретарь был худощавым человеком с военной выправкой и гордым орлиным профилем. Он остановился рядом и приветствовал Андрию коротким кивком.

– Мисс Каллаган, мистер Йе. Не скучаете?

– Замечательный вечер, – улыбнулась в ответ Андрия. – Но две вещи меня расстроили.

– Поделитесь с нами, – слегка приподнял брови государственный секретарь. – Вы не должны уезжать разочарованной. Мы постараемся исправить положение. Итак, каковы ваши пожелания?

– Мне хотелось бы пройти тур вальса с вами или с президентом Грантом, – заявила Андрия, кокетливо склонив набок головку.

Государственный секретарь в волнении поправил узел галстука.

– О, такая красавица, как вы, вряд ли горит желанием вальсировать с двумя известными ворчунами, как я и господин президент! Весь вечер вас осаждают поклонники.

Андрия смущенно опустила ресницы.

– Мне больше по душе зрелые и достойные джентльмены. Боже мой, да это «Голубой Дунай», мой любимый вальс Штрауса! – И она протянула руку своему собеседнику.

– Ну хорошо, с Божьей помощью давайте попытаемся, мисс шалунья!

Он взял ее правую руку и положил себе на плечо, а левой рукой твердо обнял стан девушки. Они закружились в вальсе.

– Моя супруга говорит, что у меня две левые ноги, – предупредил Фиш, старательно держась на расстоянии от партнерши. – Так что вы сильно рискуете, ввязавшись в эту авантюру.

– Вы недооцениваете свои способности, мистер Фиш. Вы удивительно легко танцуете.

Поболтав минуту-другую, Андрия как бы между прочим поинтересовалась:

– А как вы относитесь к добрососедским отношениям, мистер Фиш?

Он изумленно воззрился на нее:

– Полагаю, большинство присутствующих здесь дам не ведают, что сие означает.

– Вы удивитесь, когда узнаете, сколько дам не только знают, что это означает, но и неплохо разбираются в политике.

– Тогда вам должны быть хорошо известны те причины, по которым проживающие на Гавайях американские граждане возражают против заключения договора.

– Конечно, я о них знаю. Они ошибочно считают, что если мы заключим договор, то присоединение к Соединенным Штатам отложится на неопределенное время.

– Верно. С другой стороны, плантаторы, занимающиеся выращиванием сахарного тростника и риса, стоят на том, что договор как раз ускорит присоединение. Другая группа граждан опасается, что условия договора будут составлены под диктовку калифорнийских сахарозаводчиков вроде Клауса Спрекельса, потому что ввоз высокосортного сахара в страну имеет определенные ограничения. Другими словами, будьте прокляты, если сделаете, и будьте прокляты, если не сделаете. Это более чем щекотливая тема, мисс Каллаган. Что-то вроде печеной картошки: всякий хочет ухватить, да слишком горячо, вот и перебрасывают друг другу, ожидая, когда картофелина остынет, и тогда ее можно будет преспокойно отложить в сторону до лучших дней.

Не прерывая танца, он направил Андрию в дальний конец зала, где президент Грант разговаривал с королем Дэвидом и другими членами гавайской делегации.

– Господин президент, эта молодая леди только что высказала самую неожиданную просьбу. Ей хочется повальсировать с вами.

Грант бросил на своего государственного секретаря притворно сердитый взгляд:

– Что вы нашли неожиданного в этой просьбе, Гэм? Просто юная леди обладает отменным вкусом и исключительной красотой. Почту за честь, мисс Каллаган.

Улисс Грант казался более грузным, чем был на самом деле. Его массивная львиная голова и впечатляющая манера держать себя невольно возвышали президента над всеми присутствующими.

Президент вынул изо рта недокуренную толстую сигару и передал ее вместе со стаканом виски стоявшему рядом помощнику. Потом с достоинством поклонился Андрии и повел ее на середину зала. С первых же тактов выяснилось, что у него прекрасное чувство ритма и что он очень внимательный и достойный партнер.

– Вы танцуете, как генерал! – пошутила Андрия.

– Что вы хотите этим сказать, мисс?

– Властность, решительность и бесстрашие в каждом движении.

Грант рассмеялся и подмигнул:

– Храбрость порой лежит на дне бутылки. Я как-то говорил об этом Линкольну. А когда члены его кабинета пожаловались, что я слишком много пью, вы знаете, что сказал им Линкольн? «Узнайте, какой сорт виски он пьет, и отправьте по паре бочонков всем моим генералам».

Андрия с пониманием засмеялась:

– Вам надо рассказать эту историю королю Калакауа.

– Уже рассказал. У вашего короля отменное чувство юмора. Подозреваю, что в душе он немного повеса.

– Тут вы правы. Я только предпочла бы называть его любителем приключений, а не повесой. Поверьте, в действительности он отнюдь не легкомысленный. Король такой же ответственный и добросовестный правитель, как и вы.

– Да, я соглашусь с этим. Мне по душе, что он сам отправился в такую непростую и долгую поездку, хотя вполне мог отправить вместо себя кого-нибудь из своих подданных.

– Договор слишком важен для короля Калакауа, чтобы доверить решение этого вопроса третьему лицу.

– Да, я знаю. – Лицо президента посерьезнело. – Мне хотелось бы обнадежить его чуть больше, но следует смотреть на вещи реалистически. Понимаете, слишком уж много противоречий.

– Печеная картофелина. Господин Фиш мне все растолковал.

– И что вы по этому поводу думаете, мисс Каллаган?

– Ну… Давайте отложим в сторону очевидные экономические выгоды, которые может принести этот договор Гавайям. Посмотрим, какие выгоды получат Соединенные Штаты.

– Не сочтите меня высокомерным, мисс Каллаган, но Соединенные Штаты – экономически независимая страна.

– Я не имею в виду экономику, господин президент. Я подумала об укреплении безопасности вашей страны путем обретения господства на Тихом океане.

– Продолжайте, это любопытно.

– Я уверена, что король Калакауа не говорил с вами на эту тему, потому что это было бы непорядочно по отношению к премьер-министру Новой Зеландии.

– А при чем здесь премьер Австралии?

– Новой Зеландии… но он выступает и как представитель Австралии. В силу этого он соблюдает интересы Британского королевства. Австралийский премьер-министр не только предоставил Гавайям существенный заем, чтобы сбалансировать наш бюджет, но и гарантировал, что поставки гавайского сахара в Австралию, Новую Зеландию, Канаду и другие британские владения не будут облагаться пошлиной. Вы понимаете, что это означает?

– Полагаю, да. Очень скоро Гавайи превратятся в придаток Британского королевства. Вы хотите сказать, что Соединенные Штаты рискуют, отказываясь от подписания договора с Гавайями?

– Не думаю, что вам совершенно безразлично, кому достанутся Гавайи – Британии или Франции.

Грант задумался.

– Наша короткая беседа оказалась весьма полезной, мисс Каллаган. Может быть, мы продолжим разговор за чем-нибудь освежающим?

– Это большая честь для меня, – поблагодарила Андрия и лукаво поинтересовалась: – Вы так и не сказали мне, какой сорт виски предпочитаете?

Президент засмеялся и шутливо погрозил пальцем:

– Вы многого хотите, дорогая! Это государственная тайна.

– Надо напомнить королю Калакауа, чтобы он прислал вам ящик нашего знаменитого околохао.

– Звучит весьма интригующе.

Грант взял Андрию под локоть и повел из танцевального зала в буфетную.

– Что вы предпочитаете, мисс Каллаган?

– Мне очень нравится розовое шампанское. Напоминает удивительно вкусное гавайское ягодное вино.

– Шампанское для леди, а мне виски, приятель, – распорядился Грант и поднял вверх три растопыренных пальца: – Тройное.

Заказ был выполнен молниеносно, и президент предложил тост:

– За мир и согласие между двумя великими странами.

– И за свободную торговлю между Гавайями и Соединенными Штатами, – добавила Андрия.

Президент Грант засмеялся:

– Подумываете всерьез заняться политикой, сударыня?

– Я уже ею занимаюсь, господин президент, – с честным лицом ответила Андрия.

Он пытливо посмотрел на молодую женщину:

– Верно. Во время танца вы весьма умело проводили свою линию, я оценил это по достоинству. – Он взял ее руку и поцеловал ладонь. – Ваш король весьма удачлив, если у него есть такой друг и советчик, как вы, красивая, умная и очаровательная женщина. А теперь я вынужден вас покинуть. Меня высматривает миссис Грант, и в глазах у нее горит боевой огонь.

Когда президент Грант ушел, на соседний с Андрией стул опустился Джон Йе.

– Похоже, ты произвела на президента Гранта неизгладимое впечатление.

– И я думаю, что произвела на него впечатление, особенно когда он понял острую необходимость провести через конгресс договор о добрососедских отношениях между Соединенными Штатами и Гавайями.

– Андрия Каллаган, вы выдающаяся женщина!

К ним подошел мальчик-слуга.

– Простите, сэр, вы мистер Йе?

– Да, это я.

– С вами хочет поговорить господин министр Пирс, сэр.

– Где он?

– Прошу вас следовать за мной, сэр.

– Я пойду с тобой, – поднялась со своего места Андрия.

Они пошли за мальчуганом через танцевальный зал и потом по коридору, пока не оказались в небольшом, уютном и тихом кабинете. В камине весело трещал огонь. Возле него стоял Генри Пирс и грел озябшие руки. Услышав шаги, он с улыбкой обернулся.

– Входите, входите, мистер Йе! Очень хорошо, что и вы пришли, мисс Каллаган. То, о чем я буду говорить, во многом касается и вас.

Он провел их к письменному столу и взял в руки длинную ленту телеграфной депеши.

– Это ответ на мой запрос о местонахождении мистера Люка Каллагана.

Андрия непроизвольно схватилась за грудь. Сердце готово было выскочить из груди. О Господи Боже мой!

– Так вы его нашли? – нетерпеливо спросил Джон.

– Полагаю, да. Я получил эту депешу из Швейцарии, от нашего посла в Берне. В ней удостоверяется, что мистер Люк Каллаган и его семья в настоящее время проживают в Вундербаде, небольшом курортном городке во Французских Альпах. Это место признано во всем мире как один из лучших курортов с минеральными водами. Минеральные источники, по общему мнению, могут творить чудеса, излечиваются даже безнадежно больные, от которых отказалась медицина.

– Его жена Лейлани больна туберкулезом, – коротко сказала Андрия. – А там есть что-нибудь о… – договорить она не смогла. У нее не было никакого права спрашивать, жива ли Лейлани.

Мужчины выжидающе посмотрели на нее.

– Вы что-то хотели сказать? – спросил Пирс.

– Нет-нет, ничего! Это самая желанная новость, мистер Пирс. У нас обоих прямо камень с души свалился, когда мы узнали, что у Люка и его семьи все хорошо.

– Хочу уточнить… Говоря о его семье, я имел в виду дочерей. Вы сказали, что его жена больна туберкулезом. С глубоким сожалением вынужден поправить вас – была больна. Бедная миссис Каллаган скончалась в ноябре.

Джон Йе увидел, как кровь отхлынула от лица Андрии и она покачнулась. Он подошел и сжал ее руку:

– Спокойно. Может быть, присядешь?

– Спасибо. Если не возражаете, я и вправду присяду.

Джон провел ее к креслу, а Пирс выскочил за дверь и тут же вернулся, неся узкий бокал с бренди.

– Выпейте, мисс Каллаган! Простите, что принес вам такие печальные новости. Мы все скорбим о миссис Каллаган. Насколько я слышал, она была прекрасной женщиной.

– Замечательной женщиной.

Андрию трясло так, что ей пришлось взять предложенный бокал обеими руками, чтобы не расплескать. Маленькими глотками она пила бренди, пока не выпила все. В это время Джон и американский министр говорили о приеме в честь короля Калакауа.

– Вы мне напомнили – я должен переговорить с президентом Грантом и мистером Фишем о неотложных делах. Прошу меня извинить, я вас ненадолго покину.

Оставшись одни, Андрия и Джон какое-то время молчали.

– И что ты по этому поводу думаешь? – наконец нарушил молчание Джон.

– А что я должна думать, Джон?

Он ответил без малейших колебаний:

– По-моему, здесь все предельно ясно. Андрия, ты должна поехать к нему. Сейчас ты ему нужна, как никогда, просто необходима! Ему нужна твоя любовь.

– А мне нужна его любовь, – едва слышно проговорила Андрия. – Великий Боже! Как же я его люблю!