"Коп ушел" - читать интересную книгу автора (Спиллейн Микки)

Глава 13

Дождь вроде бы кончился, но подул свежий ветер, перемешивая в ночном небе темные клубящиеся тучи. Резкие вспышки молний вспарывали темноту, и Элен Скенлон видела их отражение в глазах Берка. Последний час он витал где-то так далеко, что совсем не замечал ее.

«Точно как отец», — подумала она.

Когда Билл Лонг оторвался от телефона, на котором висел минут пятьдесят, он выдвинул стул, устало плюхнулся на него и протянул Берку листок бумаги. На листке значилось единственное имя и больше ничего.

— Знаешь его? — осведомился Лонг.

— Да, знаю, бывший уполномоченный шериф. Ушел в полную отставку после ранения. А что?

— В него стреляли еще раз и теперь он ушел навеки. Похоже, кто-то пытался схватить его, но не ожидал отпора. Он уложил двух нападавших и, вероятно, ранил третьего, которому удалось уйти. — Лонг замолчал, несколько секунд всматривался в Джила, потом добавил: — В кармане у него была твоя карточка.

Берк не выразил никаких эмоций.

— Я был начальником охраны. Парень обратился ко мне насчет работы. Я дал ему карточку и объяснил, куда идти.

— Джил...

— Что?

— Дерьмо, и больше ничего, вот что! Зачем его ухлопали? Ты можешь это объяснить?

Берк с серьезным видом посмотрел на друга.

— Наверное, нет.

— Нашли его жилье. В шкафу у него оказались три необычных «автоматика», заряженные и упакованные, словно предназначенные для отправки.

— Насколько я знаю, он по-прежнему носит звезду шерифа. А по законам его штата это оружие вполне может принадлежать ему. Проверь это.

— Пожалуй, проверю.

Лонг хотел сказать что-то еще, но в этот момент подошел официант.

— Вас к телефону, капитан.

— Спасибо за все, еще увидимся, — попрощался Лонг.

Как только он ушел, Элен вынула руку из ладони Джила.

— Ты не сказал Биллу о своей причастности к этому. Что это значит, Джил?

— Да? — буркнул он, глядя ей в глаза.

Элен показала свою ладонь и он увидел, что его пальцы оставили на ней белые пятна в тот момент, когда Лонг протянул ему листок.

— Ты сразу же так отреагировал. Мне было немного больно. Это удивило меня. Я полагала, что ты неспособен на эмоции, когда дело касается работы. — Он был моим большим другом, но я не сказал этого Биллу. Потеря такого парня и вызвала эмоции.

— Вряд ли ты полностью запудрил ему мозги.

— Я и не пытался.

— А ты не думаешь, что сотрудничество...

— Плевать мне на сотрудничество! Когда работаешь в комитете, все там думают одинаково, а я остаюсь собой. — Неожиданно он увидел Билла Лонга и умолк. — Что случилось?

Рослый коп оперся о стул, руки его дрожали. Ненависть и дикая злость исказили его лицо так, что он не мог произнести ни слова. Затем он сделал два глубоких вдоха и немного успокоился.

— Мы упустили Шатси. Мы перекрыли весь район, все оцепили, собирались взять этого сумасшедшего недоноска, а его там не оказалось. Мы нашли только труп с перерезанным горлом и вырезанным пупком. Черт побери! Эти маньяки так дьявольски хитры, что...

— Чей труп?

— Марти Стеклера, парня, который живет поблизости. Работает в Бруклине. Ни приводов, ничего. Вероятно, он просто зашел туда и нарвался на Шатси.

— Есть мастерская Стеклера, Билл. Он держит ее на паях. С кем?

— Говорят, у него двоюродный брат.

— Мак... не то Ферро, не то Верро.

— Точно, Ферро. Откуда ты знаешь?

— Это мой старый район, Билл.

— Думаешь, Шатси прибрал и этого Ферро?

— Думаю — наоборот, Ферро прибрал Шатси.

— Но как они ускользнули?

— Ты забыл, где родился, дружище. Эти старые дома, как крысиные норы. В них есть такие входы и выходы, что трудно за всеми уследить.

— Может, ты знаешь, куда они направились?

— Может, и знаю.

— Берк!

Джил изогнул губы в тонкой усмешке.

— Стеклер работал на старом складе в Бруклине, принадлежащем ранее старинной семье Статто. Это установлено давно, но склад по-прежнему пригоден для преступных делишек. — Полагаешь, что Шатси...

— Они сошлись, но Стеклер промахнулся, а Шатси нет. Его ошибкой было резать труп в этот момент. Тут-то его, наверное, и оглушил Ферро, а потом забрал с собой.

— Черт побери! Зачем? Почему бы его не пристрелить или прирезать на месте?

— Они захотели побеседовать с ним. Они не желают рисковать.

— Да-а... — протянул Лонг. — Ты едешь?

— Не сейчас, Билл.

— Послушай, но Ледерер...

— Плевать на это дерьмо! Сколько раз повторять тебе это?

— А куда ты собираешься?

— Домой, я промок. После этого, по всей вероятности, наведу кое-какие справки для оправдания своего нахождения в рядах блюстителей законности и борцов с преступностью.

Лонг долго и печально смотрел на друга.

— Знаешь, я отказался от отдыха, чтобы помочь. Могу лишь сказать: ну и черт с ним!

Берк подождал его ухода, оставил на столике счет и последовал за Лонгом.

Несколько минут, пока не поймал такси, он прятался под полотняным навесом. Наконец, они сели в такси, и он назвал водителю свой адрес.

Ни он, ни Элен не проронили ни слова, пока не вошли в квартиру. Джил переодевался в сухое, а Элен от нечего делать, включила магнитофонную приставку к телефону. Странный голос, явно старческий, произнес отдельные несвязные слова, затем назвал несколько чисел и под конец захихикал.

Она перемотала пленку назад и включила снова.

— Это код, — пояснил Берк.

— Важное сообщение?

— Возможно. Может, это то, на что я потратил уйму времени.

— Ты ничего не расскажешь мне об этом?

— Нет. — Он кончил переодеваться и повернулся к Элен. — Обижаешься?

Она слегка пожала плечами.

— Так же поступал и мой отец. Он не хотел, чтобы мать волновалась. Куда ты собираешься?

— Собираюсь кое-кого попугать, моя сладкая. Это касается только меня. А ты останешься здесь до моего возвращения.

— Но...

Он подошел к ней, его пальцы нежно коснулись ее ладоней.

— Мы дошли до этого, Элен, и пусть это длится, насколько нас хватит. У меня паршивая работа и лучше ее делать одному.

— Джил... Джил... — Она улыбалась, но в глазах блестели слезы. — Я люблю тебя, Джил. Будь осторожен. Ради меня...

— Я живучий, как черт.

— У тебя страшные и отвратительные враги.

— Ими нужно уметь управлять, — проронил он, нагнулся, поцеловал ее влажные губы и одновременно погладил волосы. — Я быстро.

Резкий телефонный звонок прервал их затянувшееся прощание. Он взял трубку и услышал голос Лонга.

— Берк... давай быстро сюда. Патрульная машина будет ждать тебя внизу.

— Вы взяли Шатси?

— Лучше, чем Шатси, вояка. Лети сюда, пока нет Ледерера. Сможешь кое-что узнать. Никто из его парней не знает этого гнусного местечка.

— Старый коп может сказать ему.

— Да, но здесь уже новый, что мне и надо было сделать. Давай, шевелись, старая черепаха.

— Шевелюсь, — он положил трубку и схватил плащ. — Запугивание на время откладывается.

— Мне все равно ждать?

— Если ты будешь ждать, я быстрее закончу дела.

— Буду...

Странное дело, он мог засунуть в дыру палец на всю длину, но совершенно не было больно. Лишь по краям раны создалось необычное ощущение, будто иголочками покалывало, а в глубине не чувствовалось ничего, и Шатси радовался этому.

Он кашлянул и на миг прислонился к стене дома. Он по-прежнему ощущал его в кулаке и еще раз взглянул — похоже на простой кусок жира. Он нахмурился, пытаясь вспомнить, что же произошло со вторым, но так и не вспомнил.

Ну и дураки же жирный Кейс и второй парень. Они, наверное, думали, что с ним уже покончено. Он помнил неожиданный удар по голове, когда возился в комнате с тем типом, что бросился на него с дубинкой. Хотя он и потерял сознание, но, очнувшись, оказался хитрее их. Он пришел в себя на полу автомобиля, и Мак тут же хотел прикончить его, но Кейс не позволил. Дважды этот недоносок вгонял ему в ногу нож, чтобы посмотреть, не очнулся ли он, но Шатси даже не дернулся, а когда Мак возобновил перебранку с Кейсом, Шатси выхватил из-за голенища пружинный нож. Когда машина въехала в проход между домами, он сразу же чуть не отсек Маку голову, потом вонзил нож в грудь Кейса. Но эта тварь оказалась такой толстой, что пришлось повторить удар еще трижды, прежде чем Кейс упал. Обезображенные останки Мака тряслись на ухабах, голова вертелась на недорезанной шее, склоняясь к плечам и не доставая их. Кровища хлестала так, будто кто-то выжимал кровавую губку, но маленький пистолетик в его руке все же выстрелил в Шатси, и он ощутил удар справа чуть повыше пояса.

Когда он проводил ритуальную операцию над двумя телами, рана почти не беспокоила его. Теперь он будет действовать по своему плану. Он направится в местечко на западе. Глухой полустанок и крошечный поселок, о котором никто не знает.

Шатси кашлянул и уселся прямо на тротуар. Он слышал полицейские сирены, но они ничего не значили для него. Нащупав рану в боку, он опять засунул в нее палец. Ливень хлестал, как из ведра, и Шатси охватил озноб. Он запрокинул голову. Над ним склонились три каких-то лица, но постепенно расплылись в неясные овалы. Шатси завалился на землю.

Четырех машин с полицейскими и ливня оказалось достаточно, чтобы сдержать любопытство прохожих. К тому же, это был нежилой район и лишь несколько человек захотели узнать, что произошло, но так как ничего интересного не было видно, они направились своей дорогой. Единственный человек, знавший о разнообразной деятельности склада, позвонил и побеспокоил начальство.

Джил Берк отошел от двух трупов, накрытых клеенкой, и ждал, когда их заберет машина из морга. Служащий морга в униформе покачал головой. До сегодняшнего дня он полагал, что повидал в своей жизни все.

— А с этим что? — спросил его Джил.

— Мертв. Мертвее не бывает. Немного пожил, но шансов у него не было. Убийца сделал ему в животе солидное месиво. Знаете, что у него было в руках?

— Знаю.

— Сукин сын! Что он собирался с этим сделать?

— Думаю, вы пришьете все на свои места. Скажу вам по секрету покойный обожал жареные пупки.

— Прекрасно! Просто великолепно!

Джил услышал за спиной шаги капитана Лонга и напряженный, злой голос Ледерера. Он обернулся, чтобы в который раз спокойно взглянуть им в глаза. Прежде чем Ледерер разразился проклятиями, Джил спросил его:

— Что вы думаете по этому поводу?

— Это не для общественности, — уклонился от ответа помощник прокурора.

Берк ухмыльнулся. Два журналиста уже разговаривали с людьми, выехавшими на следствие. Добились, правда, немногого.

— А куда вы собираетесь девать мистера Кейса?

У Ледерера перехватило дыхание.

— Мистер Кейс весьма видный общественный деятель, — злобно прошипел он. — В машине у него оказался радиоприемник, и когда сообщили о проделках Шатси, он поднялся, как по тревоге.

— Неплохо, — согласился Берк.

— Его машину видели невдалеке от того дома. Когда беглецу потребовалась машина, он принял решение.

Берк закурил сигарету и расхохотался.

— Мистер Ледерер, какой дурак клюнет на это?

— Джил...

— А ты, капитан, не клюнешь на это, верно?

— Нет, но мы думаем, что кто-нибудь да клюнет.

— Ричард Кейс был брешью в нашей службе безопасности, — сурово заявил Берк. — Во сколько нам обойдется раскрытие его связей с мафией?

— Возможно, не так уж и дорого, — произнес Лонг. — А может, лучше спустить это дело на тормозах?

— Дерьмо! Сейчас разваливается вся их структура, а ты хочешь работать, не снимая лайковых перчаток?

— Послушай, Джил, что бы мы ни собирались делать, ты, дружище, не нервничай.

— Ладно, не буду. Но что теперь? У нас хватает данных, чтобы потревожить их вождей. Что будем делать?

— Позиции у нас прочные. Мы пойдем домой, выпьем, и пусть все великие умы соберутся и вынесут официальное решение, издадут приказы и все, что от них еще требуется, и попытаются не поднимать волны.

Берк взглянул на друга.

Капитан чувствовал, как по спине катятся холодные струйки. И это был не дождь. В такие редкие моменты особенно сильных сомнений Билл Лонг вспоминал о заметках в газете, выпускаемой где-то в Южной Америке, и его мозг анализировал подробности последних месяцев. Наконец, в его глазах появилась суровость.

— Выполняйте, что я приказал, Джил.

Когда Германец получил сообщение, он послал двух своих наименее ценных болванов привезти грузовик. Он был не настолько глуп, чтобы не видеть в этом ловушки врага. Когда они все же доставили грузовик в заранее обусловленное место, Германец взглянул на него и сказал трем своим лейтенантам:

— Как вам нравятся шутки Моу Пила? Этот сукин сын, не понимаю, каким образом, очистил весь склад.

— Интересно, почему он нам не позвонил?

— А зачем? Его задачей было достать все и переправить.

— Моу должен был приехать сам. Он должен сопровождать такой ценный груз.

— Дурак! Моу больше, чем простой солдат. Он двигатель.

Но лейтенант не мог оставить это просто так. Все обязано быть белым или черным, без примеси серого, иначе ему становилось не по себе и руки начинали что-то искать.

— Не нравится мне это, Герман, — заявил он.

— Что не нравится?

— Каким образом к нам попал сначала тот грузовик?

— Смотри, у него же барахлит движок!

— Ты веришь, что это грузовик от Моу?

— Гляди сам! Я отсюда вижу железки. Я узнаю снаряжение, понял? Давай проверь, и если все в порядке, отгони его назад к отелю. Когда ты появишься, мы распечатаем грузовик.

— Конечно, Герм, но куда делся Моу?

— Может, он добывает еще партию оружия? Черт его знает! Все равно он вернется рано или поздно.

Через двадцать минут грузовик свернул в проход. Его тянул за собой старый четырехдверный «седан». Когда дорога пошла под уклон, их бамперы нежно звякнули и, наконец, машины замерли позади старенького отеля, где сейчас размещался штаб быстрорастущей армии Германа. Переезд штаба из старого места произошел тихо, быстро и незаметно. А в этот самый момент шестеро налетчиков Папы Менеса наступали на дом, где недавно располагался штаб Германца. Они так и не поняли, что оружие людей, находившихся в доме, принадлежало полиции, которая проверяла опустевшее здание и при начале стрельбы вызвала по радио подкрепление.

Через десять минут отряд Папы Менеса был полностью уничтожен.

Затем был уничтожен целый квартал города. Солдаты Германа-Германца вынесли из грузовика лишь четыре ящика, радуясь новым смертоносным игрушкам, думая о власти, захваченной с помощью стали и пороха.

Когда же подняли роковой ящик, столб пламени и дым, вырвавшиеся с ужасным грохотом, разрушили весь квартал. Безумная сила расшвыряла горящие балки по соседним кварталам, где сразу начались пожары. В какую-то микросекунду армия Германца перестала существовать.

Через полминуты новость об уничтожении отряда Менеса была передана в эфир, а спустя еще пять минут шатающийся и задыхающийся сторонник Германца заявил, что все потеряно, потому что Папа уничтожил их всех.

В Чикаго должно было через час собраться правление. Все уже знали, что произошло в Майами, и молча осуждали Папу Менеса за то, что он ставит под угрозу всю организацию своими глупыми выходками.

В эти минуты каждая гражданская организация, каждое правительственное учреждение готовились повести массированное наступление на подпольную империю, сидевшую у всех в печенках. Один лишь взрыв искреннего общественного негодования, и их настоящее и будущее, их семьи — все перестанет существовать.

Утешало только одно. В Майами был Папа Менес, это его операция и нести за нее ответственность должен он. Если отдать Папу легавым, публика будет довольна, а они смогут вернуться к своему грязному бизнесу.

Так как это решение было далеко не остроумным, они еще раз проявили недостаток оригинальности, ведя длинные дискуссии и нацеливая своих агентов по работе с общественностью на то, что все внимание должно быть сфокусировано на Папе Менесе, а они должны оставаться в тени.

Так или иначе, это была весьма гармоничная встреча с обильной выпивкой и пожиманием рук. Но, так или иначе, это было глупое сборище, потому что они недооценивали человека, который позволил им занять места в правлении.

Когда Папа Менес услышал о катастрофе в Майами, он немедленно позвонил Джою Грифу, который сидел напротив и немного ниже совещательной комнаты, где собралось правление. Он держал перед собой точно установленную, тщательно выверенную базуку.

При третьем звонке Джой снял трубку. Он знал, кто ему звонит, потому что ни у кого другого не было этого номера.

— Да, босс? — сказал он.

— Они встретились сегодня, Джой?

— Да, большая встреча. Сегодня собрались все.

— Ты готов?

Джой Гриф почувствовал волну неописуемого восторга. Такого в его жизни еще не бывало. Как будто попал в кипящее масло, но оно не обжигает. Хорошо, так хорошо, как не бывает даже с бабой!

Он не хотел, чтобы босс отменил приказ, заметив его волнение, поэтому попытался говорить тем же спокойным голосом:

— Абсолютно, босс. Когда?

— Ты хорошо видишь их оттуда?

— Не очень. Они сидят. Наверное, разговаривают.

— Когда они встанут за выпивкой, вот тогда...

— Будет сделано, босс.

— Удачи тебе, Джой. Не зря же тебя берегли.

— Я понимаю, босс.

Он услышал длинные гудки и положил трубку. Внизу ждет машина. В горах для него сняли домик. Деньги приготовили. Никто не сможет выследить его. С довольной улыбкой он поправил на руках резиновые перчатки, зарядил базуку ракетой, специально сконструированной для этого единственного выстрела и уселся, наблюдая за окном комнаты, где собралось правление. Выбрав подходящий момент, Джой Гриф нажал на спуск, и через мгновение вал огня ревел в комнате, где рвались шариковые бомбы, и адский взрыв уничтожил главарей преступного Синдиката.

Папа Менес был вполне доволен собой. Реконструкция империи на деле не столь уж сложная задача, и на этот раз он построит все так, как захочет сам. Он усмехнулся, чувствуя легкую дрожь в теле, и кровь быстрее заиграла в его жилах.