"Крадущие свет" - читать интересную книгу автора (Гибсон Гэри)

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Со своего места Корсо видел, что Арбенз и Гарднер о чем-то тихо разговаривают, стоя в дверном проеме зала заседаний. Раньше он часто заходил сюда и не раз наблюдал их жаркие дискуссии.

И всегда, стоило Корсо занять свое место, чтобы сделать ежедневный отчет по реликту, их голоса переходили на шепот, прерываемый внезапными паузами, сопровождающимися мимолетными взглядами в его сторону. Если бы он не так желал им обоим смерти, все бы выглядело достаточно комично.

Но в этот раз их не слишком беспокоило, что Корсо все слышит.

Буквально несколько часов назад из Редстоуна пришла новость, что Агирре, город Фриголда на побережье полуострова Маунт-Мор, взят учиданянскими войсками после длительной осады.

Почти в то же самое время разрушительное зондирование практически уничтожило орбитальный фрегат «Роркуал Мару». Вслед за этими печальными известиями появились неизбежные, совершенно безосновательные слухи о переговорах с Консорциумом по поводу его вмешательства в конфликт на стороне Фриголда. Корсо скептически относился к этой идее. В конце концов причин для вмешательства в конфликт у Консорциума не было, а Фриголд не мог выложить такую карту, как, например, Бенвилл.

Корсо стал даже подумывать, что, возможно, Арбенз не так уж не прав, считая реликт единственной надеждой Фриголда на выживание. То, что главная надежда на спасение связана именно с сенатором, было, по его мнению, самой большой трагедией.

После сдачи Агирре врагу сенатора мучили сомнения. Он никак не мог решить, следует ли продолжать полет к Нова-Арктис или необходимо вернуться на изыскательском корабле в Редстоун. В этом случае вся ответственность за операцию должна была лечь на Киерана Манселла. Такая постановка вопроса выводила из себя Гарднера.

— Это совершенно неприемлемая идея, — бушевал он. — Вашему отказу от нашей операции просто не может быть оправдания!

— Дэвид…

— Я не собираюсь оставаться здесь с Киераном и его отвратительным братом, — бушевал тот. — Я вообще не могу понять, зачем они здесь?

— Они здесь, потому что я им доверяю, — так же горячо отвечал Арбенз.

Гарднер недоверчиво расхохотался.

— Посмотрите мне в глаза, сенатор, неужели вы в самом деле хотите, чтобы Киеран и Удо принимали решения в отношении реликта? Они, конечно, отличные говорящие сторожевые собаки, но вы ведь собираетесь возложить на них огромную ответственность. Я правильно вас понял?

Арбенз открыл рот, чтобы ответить, но потом задумался. Аргументы Гарднера, видимо, заронили сомнения. Он сердито покачал головой и занял место за столом напротив Корсо, больше не сказав ни слова.

— Он слишком непредсказуем, чтобы возлагать на него ответственность за жизненно важные решения, — добавил, усаживаясь, Гарднер и, явно волнуясь, привел главный довод: — Возвращение к жизни реликта и победа в вашей войне — это одно и то же, сенатор. Вы принесете гораздо больше пользы Фриголду здесь, чем в Редстоуне.

Мнения Корсо никто не спрашивал. Он активировал голографический дисплей и вывел на него изображение пункта назначения. Планеты и газовые гиганты парили в воздухе над столом, переплетенные между собой нанесенными яркими линиями траекторий.

Последним к собравшимся, как всегда, присоединился Киеран.

— Базовый лагерь на Теоне докладывает, что случаев активности новых систем на борту реликта не наблюдалось, — проинформировал их он. — Мы беспокоились, что он передал сигнал бедствия после нашего первого посещения, но, похоже, то был обыкновенный сбой в мониторинговых системах.

— Отлично. — Гарднер довольно потер руки. — Нам совершенно не нужно, чтобы какая-нибудь информация попала к шоулянам.

Арбенз кивнул Корсо.

— Полагаю, мы преуспели в решении комплексных инженерных задач в отношении компьютерных систем реликта?

— Тех, что доступны на имитаторах, — ответил Корсо. Гарднер наклонился вперед.

— Готово интерфейсное кресло для машинной башки на борту реликта?

— В общем, да. Правда, я еще проверяю кое-что. Но мы не можем быть уверены, что все в порядке, пока не усадим в него Малу. Проблема заключается в том, что большая часть имитатора, с которым я работал, сконструирована на основе догадок. Но пока мы туда не доберемся, это все, что имеется в наличии.

— Ты же понимаешь, — заметил Гарднер, — что ошибок быть не должно.

— Послушайте, мы уже знаем, что, когда дело доходит до собственной защиты, реликт использует очень сложные меры безопасности, — ответил Корсо. — Две исследовательские команды, которые вы туда посылали, исчезли без следа еще до того, как вам удалось взять под контроль хотя бы часть реликта. Конечно, когда мы попытаемся активировать реальный интерфейс, откроется гораздо больше скрытых до сих пор тайн, но и последствия абсолютно непредсказуемы. Тем не менее я совершенно уверен: все, что мне удалось собрать, будет работать. Но факт остается фактом: после того как Мала окажется на месте и мы все подключим, о том, что произойдет дальше, можно только догадываться. Корсо очень тщательно подбирал слова.

— Сенатор, если позволите, могу я задать вопрос? Арбенз кивнул.

— Допустим, нам удастся с помощью реликта достичь своей цели… что будет дальше? Каковы дальнейшие планы, кроме победы над учиданянами? Будем ли мы хранить эти технологии в тайне или поделимся ими с Консорциумом?

Арбенз усмехнулся.

— Ты не имеешь права задавать такие вопросы, — вмешался Киеран. — Твоя работа заключается в…

Арбенз жестом приказал Киерану замолчать и повернулся к Корсо.

— Представь себе прекрасное будущее Фриголда, когда мы сможем добраться до любого места в галактике. Мы сможем завоевать целые миры, создать огромные армии, чтобы поддерживать наше расселение. Я не вижу причин, почему мы должны подчиняться шоулянам. Вся галактика будет у наших ног. Подумай, власть человека распространится по всему Млечному Пути. Прекрасное будущее для всех, если только у нас хватит мужества добыть этот приз.

Корсо выдавил из себя одобрительную улыбку, но на душе было тяжело. Из-за таких вот взглядов Фриголд и оказался загнанным в самый изолированный угол человеческого пространства, по этой же причине они сейчас проиграли войну. Корсо понимал, что у него не хватит мужества сказать, что если, проведав о находке, их не уничтожит Консорциум, то эту работу выполнят шоуляне.

— Я именно так и думал, — солгал он. Киеран поменял тему разговора.

— Нам необходимо поговорить о машинной башке. Меня беспокоит, что у нее такой контроль над «Гиперионом». И я чувствую себя очень некомфортно, когда представляю, что она будет контролировать хотя бы небольшую часть реликта.

— Ты очень мнительный, Киеран.

— Сенатор, — продолжил Манселл, — вы случайно не находились рядом с портом Габриэль во время произошедшего там инцидента?

Арбенз удивленно посмотрел на Киерана. Ему явно не нравились вопросы помощника. — Нет.

— А я был. Эти твари убивали всех, с кем вступали в контакт. Более того, они рвали их на части. Они заполнили улицы города трупами женщин и детей. Они вырезали учиданянский символ единства на телах младенцев, а потом опять вкладывали их в руки мертвых родителей.

— И что ты предлагаешь? — спросил сенатор, поморщившись. — Говори быстрее.

— Я не уверен, что Оортхаус не найдет доступ ко всем секретным штучкам Корсо. Мы можем недооценивать то, на что способны люди с имплантатами.

— Участвовавшие в резне не отвечали за свои поступки, Киеран, — заметил Гарднер. — Виноваты ошибки в технологиях, а не люди, пользовавшиеся имплантатами.

— Их объявили вне закона, потому что они однозначно слишком восприимчивы к внешнему контролю, — продолжал настаивать на своем Киеран. — У нас нет гарантий, что эта женщина не троянский конь, находящийся под контролем наших врагов!

— Киеран, — повысил голос Арбенз, — нравится нам это или нет, мы в ней нуждаемся, и выбирать не приходится. Все наши научные советники согласились, что нам необходима именно машинная башка, чтобы контролировать реликт. Не вижу смысла обсуждать все за и против.

Собственный дед Корсо, Силас, работал в университете порта Габриэль, когда случилась трагедия. Корабль Консорциума приземлился на площади Героев. Впоследствии им пришлось идентифицировать его по анализу ДНК. Силас был не единственным знакомым Корсо, погибшим во время того ужасного происшествия. Большинство фриголдеров знали кого-то или были связаны родством с ранеными и убитыми в тот день.

Изображения кораблей, падающих на порт Габриэль подобно ангелам смерти, месяцами прокручивались во всех выпусках новостей.

Между двумя мужчинами воцарилось сердитое молчание, пока Киеран в конце концов не заговорил первым.

— Простите, сенатор. Я вовсе не хотел усомниться в вашем авторитете.

— Прощаю. Но и по поводу того, что ты сказал, мы подумаем.

— Вот и хорошо, — сказал Гарднер в установившейся тишине. — Кстати, я кое-что выяснил по поводу того, что произошло в баре могов.

Арбенз застонал.

— Дэвид, мы закончили разговор на эту тему.

— Я провел свое собственное расследование, сенатор. Мне удалось узнать, что за человек напал на Удо.

Арбенз недоверчиво посмотрел на него.

— Я провел много времени, пытаясь выяснить что-нибудь о нем, но никто из людей генерала не смог мне помочь.

— У меня собственные источники, — ответил ему Гарднер. — Его зовут Хью Мосс, он служил Александру Бурдэйну.

Корсо опустил глаза.

Киеран и Арбенз переглянулись.

— Как вам удалось это узнать? — спросил сенатор, поворачиваясь к Гарднеру.

Тот слабо улыбнулся.

— У меня возникли кое-какие подозрения, а мои друзья из законодателей Консорциума помогли мне. Дело в том, что у генерала очень выгодные, длительные отношения с Бурдэйном, основанные на торговле и генном разведении могов, так что стоит ли удивляться, что он не захотел говорить ничего компрометирующего одного из своих лучших клиентов.

— Но зачем было Бурдэйну посылать кого-то, чтобы нас остановить? — спросил Киеран, ухватившись за край стола обеими руками. — Или вы хотите сказать, что ему известно о реликте?

Гарднер покачал головой.

— Вы ищете неверные ответы. Давайте вернемся к недавним событиям. Во-первых, новый мир Бурдэйна взорвался в результате террористического акта. Потом возникает Мала Оортхаус в поисках работы, которая поможет ей скрыться из Солнечной системы.

Арбенза его слова не убедили.

— Но ведь это вы, Дэвид, нанимали ее. Почему же вы тогда все это не проверили?

— Я проверил, — коротко ответил Гарднер. — Но у нас было мало времени, если помните, да и машинную башку не так просто сейчас найти. Все, что я о ней узнал, сообщил мне Джозеф Марадос. Так вышло, что его убили как раз перед нашим отлетом из Меса-Верде.

Корсо слушал все это, пребывая в безмолвном шоке. Киеран вдруг наклонился вперед, сделав в воздухе определенный жест рукой, и изображение, установленное Корсо, исчезло. На его месте возникла сводка новостей, регулярно поставляемая с помощью транспондеров.

Киеран посмотрел на Гарднера и покачал головой.

— Сенатор, я постоянно просматриваю новости Редстоуна и всей Солнечной системы, но мне не попадались сообщения о подобном инциденте. Такая новость не могла пройти мимо моего внимания.

— Новости могут быть фальсифицированы, — заметил Гарднер. — Марадос участвовал во множестве финансовых операций как на черном рынке, так и вне него. И когда умирает такая личность, особенно если это насильственная смерть, слухи обязательно просачиваются. Если вы не забыли, я сказал, что у меня есть свои источники информации помимо официальных каналов. Суть в том, что человек Бурдэйна появился, чтобы убить Малу Оортхаус. Арбенза поразили слова Гарднера.

— Но зачем Бурдэйн послал кого-то… Вы хотите сказать, что она может быть ответственна за то, что случилось на Бурдэйн-Роке?

— Почему бы и нет? Нет, мы, конечно, не можем быть уверены на все сто процентов. — Улыбка Гарднера была такой же тусклой, как и его голос. — Но вы сами произнесли эти слова — пока мы в ней нуждаемся. Нравится нам это или нет.

На границе с системой Нова-Арктис изыскательский корабль на несколько минут вынырнул из транслюминального пространства. Времени оказалось достаточно, чтобы «Гиперион» подняли из дока на мерцающей платформе, созданной из энергетических полей и искусственной гравитации, и выпустили на волю через один из множества специальных люков.

Фрегат тут же начал торможение, чтобы отстать от изыскательского корабля шоулян, почти пропавшего из вида, так как он включил ускорение, готовясь к скачку в транслюминальное пространство.

Дакота погрузилась в паутину данных в самом сердце мостика, наблюдая, как вокруг изыскательского корабля в момент его возвращения назад в транслюминальное измерение деформируется пространство. Она узнала наконец их пункт назначения — Нова-Арктис. Эта система имела только номер в каталоге, пока фриголдеры не дали ей имя.

У нее возникло много вопросов для размышлений, порождавших еще больше вопросов.

Прежде всего, кто убил Северна?

Он явно пережил стычку с Моссом. В противном случае она узнала бы об этом немедленно. Еще несколько дней назад его сигнал был слабым, потому что Северн находился в нескольких километрах от нее в центре Эссеншена, но теперь он исчез.

В это невозможно было поверить. Они встречались с ним всего пару раз за несколько лет, прошедших после инцидента в порту Габриэль, но известие о его смерти наполнило сердце горечью, несмотря на его предательство.

Крис мертв!

Сначала она думала, что он умер от ран, нанесенных Моссом во время драки. Но потом ей удалось с помощью «Пири Рейса» проникнуть в местную медицинскую базу данных и узнать правду. Северна убили неизвестные преступники уже после того, как он вышел из больницы.

Кем бы ни были убийцы, они отличались особой жестокостью.

Вполне возможно, что за этим стоял Арбенз или Мосс оказался не единственным агентом Бурдэйна, посланным на борт изыскательского судна. Северн вел опасную жизнь, и у него хватало врагов в городе, все еще разделенном последствиями гражданской войны. Виноватым в его смерти может быть кто угодно.

У нее появилось ощущение, что вся эта вереница смертей тянется к ней. Сначала разрушение Бурдэйн-Рока, потом Джозеф Марадос, а теперь Северн. Достаточно, чтобы сделать человека параноиком.

Сначала она вспомнила слова Корсо о том, что кто-то мог проникнуть на «Гиперион» без их ведома. Тогда ей эта идея показалась глупой. На фрегате существовало несколько мест, куда она не могла проникнуть ни с помощью «госта», ни с помощью систем «Пири».

Еще несколько частей «Гипериона» оставались для нее невидимыми, потому что Арбенз сохранял личный контроль над наиболее важными системами. Возможно ли, чтобы кто-то нашел способ пробраться на борт корабля? Кто-то еще хитрее и коварнее Мосса? Незваный гость, сумевший уничтожить или изменить бортовые записи и теперь выжидающий удобный момент, чтобы убить ее во сне?

Для пользы дела корабль имел слишком много потайных мест. Чувства Дакоты были напряжены до предела, когда она передвигалась по полутемным коридорам и шахтам. Она проверяла и перепроверяла базы данных систем безопасности, включая собственные незаконные изменения. Конечно, несмотря на ее усилия, существовали любопытные упущения и сбои, которые легко было пропустить, если бы она не искала что-то не совсем обычное.

Отбрасывать возможность, что кто-то получил доступ к системам безопасности без ее ведома, тоже было нельзя. Дакота вздрогнула от этой мысли.

Но нет, это невозможно. Только другая машинная башка могла обладать таким уровнем знаний.

Она часто вспоминала разговор с Корсо о том, что он находится на борту корабля только по принуждению. Молодой человек открылся ей совсем с другой стороны. Он был не таким, как остальные.

Несмотря на симпатию к Корсо, она избегала его после возвращения из Эссеншена, опасаясь очередного предательства. В конце концов он ей ничем не обязан и клятв верности не давал.

Хотя во время допросов Корсо солгал насчет того, что произошло в баре Северна. В тех нескольких случаях, когда их пути пересекались, Дакота замечала, что он смотрит на нее с интересом, считая, что она занята своими делами и не обращает на него внимания.

Прошло очень много времени с тех пор, как она с удовольствием думала об интимной близости с другим человеческим существом. То были долгие годы одиночества, когда она не могла доверять никому. Жизнь, полная предательств, не позволяла уступить физическому желанию или кратковременной страсти. Дакота взяла себя в руки и старалась избегать Корсо, время от времени посещая свой корабль, чтобы снять напряжение, но в сердце и мыслях у нее царил хаос.