"Чужие. Научно-фантастический роман" - читать интересную книгу автора (Фостер Алан Дин)

Глава 8

У стены, полностью сливаясь с ней, лежал чужой. Медленно и бесшумно выбирался он из своего укрытия. Дым от горящих коконов и заключенных в них человеческих тел сводил видимость к нулю.

Что-то заставило Хадсона бросить взгляд на биодетектор. Его пульс стал похож на пулеметную очередь.

— Движение! — истошно заорал он. — Я засек движение!

— Где? — резко спросил Эйпон.

— Не вижу! Здесь слишком темно, слишком много тел!

В голосе сержанта появились жесткие нотки:

— Не говори так, Хадсон. Скажи, где это?

Специалист по компьютерам лихорадочно обрабатывал данные детектора. В таком хаосе это было не просто:

— Черт! Мне кажется, они и впереди и позади нас!

В самоходе Горман прильнул к мониторам:

— Мы здесь ничего не видим, Эйпон. Что происходит?

Рипли знала, что происходит. Рипли знала, что произойдет. Она чувствовала то, чего они не видели: это было похоже на бесшумную волну, набегающую на темный песок на ночном пляже. К ней вернулся голос:

— Горман, отзови свою команду. Немедленно забери их оттуда.

Лейтенант смерил ее раздраженным взглядом:

— Не надо мне приказывать, леди. Я знаю, что делаю.

— Возможно. Но ты не знаешь, что уже сделано.

Внизу, на уровне С, оживали стены и потолки. Биомеханические пальцы выпускали когти, способные разорвать металл. Липкие челюсти приходили в движение, тихо возвещая о пробуждении их обладателей. Дым и жаркое марево скрывали эти перемещения, но десантники чуяли опасность затылком.

Эйпон поймал себя на том, что постоянно оборачивается назад.

— Внимание, ребята! — гаркнул он. — Включить инфракрасные!

На экранах тепловизоров материализовались кошмарные силуэты. Они надвигались в призрачной мгле. В помещении воцарилась замогильная тишина. Ее нарушил хриплый голос Хадсона:

— Множество сигналов. Отовсюду. Приближаются. Со всех сторон.

У Дитрих не выдержали нервы, она повернулась, чтобы бежать. Но из клубов дыма перед ней возникло что-то высокое и длиннорукое. В тот же миг стальные тиски намертво сжали ее грудь. Она закричала и инстинктивно нажал на спуск огнемета. Вихрь пламени поглотил стоящего рядом Фроста, превратив его в двуногий факел. Его истошный вопль раздался в каждом шлемофоне.

Эйпон метался в черно-багровой круговерти: он ничего не видел, но слишком хорошо слышал. Жара сделала свое дело: инфракрасные тепловизоры, предназначенные для работы в обычных температурах, сейчас были неспособны что-либо обнаружить.

В самоходе Горман увидел, как померкло изображение на мониторе Фроста. В ту же секунду функциональные кривые организма десантника превратились в прямые линии. Из-за огня, дыма и смрада на других мониторах почти ничего не было видно.

В этом ошеломляющем хаосе Васкез и Дрейк сумели найти друг друга. Высокий Дрейк был похож на неандертальца, он лишь кивнул, увидев, что она вставляет в пулемет припрятанный магазин.

— Постреляем, — коротко бросила она.

Став спиной друг к другу, они открыли огонь. Яркие вспышки прорезали клубящийся мрак; словно сварщики вспарывали обшивку космолета. В скученном пространстве грохот двух пулеметов был оглушающим.

Перекрывая стрельбу, в их шлемофонах раздался голос Гормана:

— Кто стрелял? Я приказал не применять огнестрельное оружие!

Однако Васкез его не слышала: они сразу сбросила шлем, и сейчас все ее внимание было сосредоточено на телеприцеле. Руки, ноги, глаза, все тело стали как бы продолжением оружия, Васкез и пулемет двигались как сиамские близнецы. Грохот, вспышки, дым, крики — все это смешалось, превращая уровень С в уменьшенную копию Армагеддона. Васкез ликовала: даже небеса не смогли бы сделать лучше!

Рипли метнулась к другому экрану. Камеру Вержбовски разрушилась, на его биомониторе — прямые линии. Она сжала кулаки, ногти впились в ладони — ей нравился Вержбовски. Что она здесь делает, черт возьми? Почему она не осталась дома? Бедная, без лицензии, но в безопасности, окруженная обычными людьми, в обществе Джонси и здравого смысла. Почему она добровольно сунулась в этот кошмар? Альтруизм? Или подозрения об истинной причине потери связи между Землей и Ачероном? Или ей хотелось вернуть этот вшивый летний сертификат?

Невообразимый гул и бешеные крики долетали сюда из глубин преобразовательной станции. Система связи передавала в равной степени голоса разума и вопли безумия. Рипли узнала голос Хадсона, перекрывавший все остальные:

— Выбираемся отсюда!

Послышался испуганный крик Хикса:

— Да не в этот туннель, в другой!

— Ты уверен? — крикнул Кроув. Его картинка металась как сумасшедшая, будто он уклонялся от невидимых ударов. На его мониторе были видны лишь очертания дыма, тумана, биомеханических силуэтов. — Смотри! Сзади! Двигайся, ну!

Рука Гормана медлила. Он должен был решиться не просто на действие — нажать на кнопку, а на нечто большее. Рипли видела это по посеревшему лицу лейтенанта.

— Дайте приказ отходить! — закричала Рипли. — Сейчас же!

— Молчи. — Он судорожно глотал воздух, согнувшись над пультом управления. Все было настолько невероятно, так отличалось от его плана. Слишком быстро все изменилось, чтобы обдумать. Слишком быстро. — Только молчи!

Какой-то металлический скрежет был последним звуком, донесшимся от Кроува, затем его экран погас. Горман все еще пытался овладеть собой, хотя контроль над ситуацией он уже потерял.

— Эйпон, залить все огнем, — приказал он, — потом по взводам назад, в самоход. Все.

Ответ сержанта потонул в грохоте пулеметов и шипении огнеметов:

— Повторите! После огня что?..

— Я сказал… — Горман повторил приказ.

Он не думал о том, слышали ли его там, на уровне С. Мужчины и женщины метались в крошечном аду и прислушиваться им было некогда.

Один только Эйпон не снял свой шлемофон, пытаясь уловить смысл только что полученного приказа: голос Гормана исказился до неузнаваемости. Их шлемофоны были предназначены для операций в любых условиях, даже под водой, но здесь происходило такое, чего конструкторы не могли не то что учесть, а просто вообразить себе.

Кто-то закричал позади сержанта. Эйпон тут же забыл о Гормане, сорвал с головы шлем, чтобы легче было двигаться.

— Дитрих? Кроув? Ответьте! Вержбовски, где ты?

Почуяв какое-то движение слева, сержант повернулся, и огонь его залпа ослепил Хадсона. У специалиста по компьютерам был дикий взгляд: он едва узнал сержанта. От его недавней бравады не осталось и следа. Он был напуган и плохо соображал:

— Мы пропали! Мы здесь и подохнем!

Эйпон всучил ему магазин для винтовки. Затравленно озираясь по сторонам, Хадсон быстро зарядил оружие.

— Ну как, лучше? — крикнул Эйпон.

— Да, лучше, — специалист по компьютерам вертел в руках плазмовинтовку. — Лучше! Забудем о реакторе…

Почувствовав за спиной движение, он развернулся и выстрелил. Отдача причинила ему боль, но и вернула уверенность в себе.

Справа от них, окружая себя кольцом непрерывного огня, Васкез сокрушала все нечеловеческое, что оказывалось от нее на расстоянии метра, будто то мертвое или живое, сооружение чужих или часть оборудования станции. Казалось, она уже не владела собой. Эйпон знал ее лучше: если Васкез не владеет собой, значит, она мертва.

Хикс подбежал к ней. Слегка повернувшись, она выпустила длинную очередь. Капрал пригнулся, пули прошили то место, где только что находилась его голова, и отбросили к стене кошмарную тварь, биомеханические лапы которой были всего в сантиметре от шеи капрала.

В самоходе изображение на мониторе Эйпона бешено запрыгало и исчезло. Горман впился глазами в экран, будто его взгляд мог воскресить человека, чья камера только что передавала сигналы.

— Я же велел им возвращаться, — неуверенно произнес лейтенант. — Должно быть, они не слышали приказа…

Рипли повернулась к нему, увидела растерянное, пожелтевшее лицо.

— Они отрезаны! — крикнула она. — СДЕЛАЙ что-нибудь!

Горман поднял на нее глаза. Его губы двигались, но слов не было слышно. Он медленно покачал головой. Нет, ждать от него нечего. Сейчас лейтенант был ни на что не способен.

Она посмотрела на Берка. Тот так пристально рассматривал пустую стену, словно видел на ней все, что творится на уровне С.

Десантников могло спасти только одно — немедленная помощь. Ни Горман, ни Берк не были в состоянии оказать ее. Оставался один человек, которого так любит Джонси. Будь кот здесь сейчас, вместо Рипли, она знала, что бы он сделал: развернул самоход, помчался к модулю, забрался на него, поднялся на «Сулако», и, взяв курс на Землю, погрузился в гиперсон. А что? Никто из Колониальной Администрации не рискнул бы обсуждать ее рапорт. Не нужна ей и поддержка пребывающего в шоке Гормана или не менее оторопевшего Берка. Ей хватило бы записей с самохода: они содержали все, что передавали камеры десантников, а этого было вполне достаточно, чтобы повергнуть в глубокий шок заносчивых и недоверчивых представителей Компании.

"Уходи, возвращайся домой, убирайся! — кричал ей внутренний голос. — Ты получила то, за чем приехала. Колонии больше нет, все мертвы, а оставшиеся в живых обречены на мучения, которые хуже самой смерти. Возвращайся на землю и прилетай сюда с армией, а не со взводом. С тяжелыми вооружением. Пусть они сокрушат здесь все, но уже без тебя".

Лишь одно удерживало ее от этого шага. Уехать сейчас означало обречь на ужасную мучительную смерть в лапах биомеханических тварей еще живых: Васкез, Хадсона и Хикса. Если они не умрут сразу, то станут такими же коконами, которых только что сжигали сами. Она не могла бы так поступить и потом жить спокойно. Всякий раз, опустив голову на подушку, она слышала бы их крики и видела бы их лица. Если она улетит, кошмар будет преследовать ее всю оставшуюся жизнь. Это было бы невыносимо.

Ее ужасало то, что ей предстояло сделать, но злость, закипавшая в ней, злость на беспомощного Гормана и на Компанию, пославшую неопытного офицера с одиннадцатью солдатами в такую переделку, вернула ей уверенность в себе. Единственная оставшаяся в живых из всех колонии Хедли смотрела на нее с надеждой.

— Головастик, сядь на место и пристегни ремни.

— Ты собираешься за остальными, да?

Она села в водительское кресло:

— Я должна. Там внизу живые люди, и им нужна помощь. Ты меня понимаешь, да?

Девочка кивнула. Она все понимала. Когда Рипли пристегнулась к креслу водителя, девочка отбежала и села на свое место.

Рипли включила панель управления. Теплые огоньки ожили. Она рассматривала светящиеся клавиши и кнопки и благодарила судьбу за то, что ей привелось поработать в Портсайде. Там она научилась управлять всеми видами погрузчиков и других машин. Послышался гул набирающего обороты мотора, самоход вздрогнул, готовясь к движению.

Шума мотора было достаточно, чтобы Горман пришел в себя. Он повернулся в своем кресле и закричал:

— Рипли, что ты делаешь?

Не обращая на него внимания, она развернула самоход и направила его к входу на станцию.

Из комплекса валил дым. Огромные бронированные колеса слегка задели металлические двери. Самоход вкатился в здание и стал опускаться по уклону вниз, повторяя маршрут десантников. Вероятно, спуск был сделан специально для тяжелых грузовиков. Колонисты строили надежно: полотно пути не реагировало на многотонную тяжесть машины.

Рипли срывала злость на ни в чем не повинных клавишах управления.

Мгла и туман: вот и все, что показывал внешний экран. Она включила автонавигатор, чтобы они не налетели на стены или оборудование станции. Лазеры измеряли расстояние между машиной и препятствием, передавая данные в центральный компьютер самохода. Рипли увеличила скорость, зная, что компьютер не допустит столкновения.

Горман уставился на экран, на котором мелькали стены и пролеты:

— Что ты делаешь?

— А ты как думаешь, что я делаю? — Она даже не повернулась к нему, сосредоточив внимание на пульте управления.

Он взял ее за плечо:

— Поверни назад! Это приказ!

— Ты не можешь приказывать мне, Горман. Не забывай, что я гражданское лицо.

— Это военная экспедиция под командование военных. Как офицер, возглавляющий ее, приказываю повернуть самоход!

Рипли усмехнулась, не отрываясь от экрана:

— Не мешай мне. Я занята.

Горман попытался вытащить ее из водительского кресла. Берк помешал ему, обхватил сзади и силой усадил на место. Рипли мысленно поблагодарила представителя Компании.

Наконец они достигли уровня С. Огромные колеса заскрежетали, когда она направила самоход в странный туннель, освещая путь прожекторами и лазером навигационного прибора. Мотор свирепо ревел, они продвигались вперед, сметая на пути трубы и воздухопроводы, оборудование станции и мусор, натасканный сюда этими тварями. Рипли нажала несколько кнопок, прежде чем ей удалось зажечь дополнительные прожекторы и фары. Она включила сирену.

Снаружи самоход выглядел странно: с него лохмотьями свисала резиноподобная субстанция, броня была облеплена всяческим хламом. Персональные мониторы находились в салоне, на центральном пульте, но Рипли не сомневалась, что десантники еще живы: она видела вспышки огнемета прямо по курсу.

Свет проникал сквозь прозрачную резиновую стену и было видно, как от разрывных пуль разлетались коконы.

Рипли нажал на акселератор. Самоход прошел сквозь стену, как пуля сквозь тесто. Она затормозила и развернулась. Мощный прожектор выхватил из темноты еще одну стену, в другой секции.

Из дыма вынырнул Хикс. Он отстреливался одной рукой, а другой поддерживал хромавшего Хадсона. Адреналин, крепкие мышцы и силы воли — вот что придавало им силы. Рипли обернулась и крикнула в салон:

— Берк, они тут!

Представитель Компании тут же бросился к двери:

— Я иду! Держитесь!

Он основательно сбил пальцы, пока открыл необычный бронированный засов. Вслед за Хиксом и Хадсоном из дыма появились оба пулеметчика. Они отступали спина к спине, не переставая стрелять. Рипли заметила, что магазин Дрейка пуст, но он по инерции продолжает нажимать на гашетку. Наконец, Дрейк тоже понял это. У него за спиной был еще один огнемет. Он сорвал его, снял с предохранителя. Злобное шипение напалма вступило в дуэт с гортанным рокотом еще работающего пулемета Васкез.

Добравшись до самохода, Хикс помог подняться Хадсону, затем бросил внутрь свою плазмовинтовку и наконец запрыгнул сам. Васкез все еще стреляла, когда капрал подхватил ее под руки и потянул вверх. Она оглянулась на Дрейка и тут же изменила направление огня. Вспышка осветила тело чужого: оскалившись, он тянулся к пулеметчику. Пули Васкез разорвали панцирь чужого, яркие горящие клочья разлетелись во все стороны. Лицо и грудь Дрейка окатило фантаном брызг. Он зашатался, от его тела повали дым: кислота быстро разъедала мышцы и кости. Васкез и Хикс едва успели отскочить от огненной волны. Через открытый люк пламя проникло внутрь и подожгло обшивку стены. Когда Дрейк упал, Хикс потянул люк на себя и стал закрывать его, но ему мешала Васкез.

— Дрейк! — кричала она, пытаясь выскочить из машины. — Он там!

Хиксу стоило больших усилий удержать ее:

— С ним все кончено, Васкез. С ним все кончено.

Но она продолжала вырываться, бессмысленно повторяя:

— Нет, он не… нет, он не…

Хикс оглянулся на остальных:

— Заберите ее отсюда. Мне надо закрыть люк.

Хадсон кивнул. Вместе с Берком они оттащили пулеметчицу от люка. Хикс крикнул Рипли:

— Поехали! Надо поскорей убираться отсюда!

— Едем! — Рипли быстро развернула машину и направила ее в туннель. Кошмар остался позади. Хадсон повалился на кучу снаряжения. Чертыхаясь, он разбрасывал ящики, чтобы устроиться поудобней, не обращая внимания на маркировку "ОСТОРОЖНО! ВЗРЫВЧАТКА."

Хикс бросился назад к люку, нажал на кнопки дверной панели. Люк был уже почти закрыт, когда два острых когтя мертвой хваткой вцепились в его крышку.

Головастик закричала: огромный саблезубый бабай был совсем близко и на этот раз ей некуда было бежать.

На помощь Хиксу кинулись Берк и Васкез. Однако несмотря на их объединенные усилия, люк стал медленно открываться. Замки и задвижки угрожающе заскрипели. Хикс заорал на все еще оцепеневшего Гормана:

— Помоги!

Лейтенант услышал. И отреагировал тем, что подался назад, мотая головой и дико вращая глазами. Хикс выругался. Продолжая придерживать плечом открывающуюся створку, он свободной рукой расстегнул футляр, выхватил двустволку двенадцатого калибра и повернулся к люку. Щель заметно увеличилась. Чужой уже разомкнул челюсти, обнажив острые клыки и огромную зловонную глотку. Хикс сунул спаренные стволы между челюстями чудовища и нажал курок. Выстрел древнего ружья оглушительным эхом отдался в бронированном самоходе, а клыкастый череп подался назад, расплескивая кислоту. Брызги тут же зашипели, разъедая поверхность люка и настил. Хикс и Васкез отпрянули в стороны, но несколько капель попало на руку Хадсону. Над шипящими пятнами поднялся дымок. Специалист по компьютерам заорал и плюхнулся в кресло.

Хикс и Берк навалились на люк и закрыли его.

Как улетающая комета самоход взлетел по склону и шлепнулся в густую сеть воздухопроводов. Рипли постаралась как можно скорее освободить колеса от металлической преграды. Наконец они снова двинулись. Рипли врубила скорость. Самоход задевал на поворотах стены, высекая из них снопы искр. За ее спиной слышались вопли: в салоне начался пожар. В ход пошли огнетушители. Головастик сидела в стороне и молча смотрела, как взрослые в панике мечутся по проходу. Она дышала тяжело, но ровно. Все, что происходило сейчас, не было для нее в новинку. Она уже прошла через это.

Что-то со скрежетом опустилось на крышу. Горман шарахнулся в левый угол от прохода, где находился боковой люк. Прижавшись к нему, он шарил дрожащими пальцами, за что бы можно было ухватиться, пока не нащупал какой-то выступ. Обезумевший от страха лейтенант вцепился в него, не сообразив, что это была электронная панель люка. Он почувствовал, что совершил оплошность, лишь когда крышка стал отходить в сторону. Лейтенант попятился, но его уже затягивало в люк. Что-то резкое и обжигающее обвило его ногу, вонзились в плечо. Он закричал.

Хикс бросился в салон к аварийному креслу, нажал несколько кнопок. Вращаясь, кресло стало подниматься вместе с капралом. Яркие сигнальные огни, извещающие об аварийной ситуации, навряд ли добавили веселья на борту осажденного самохода, тем удивительнее было увидеть улыбку, которая сияла на лице бравого капрала.

В то же мгновение над крышей самохода поднялась небольшая орудийная башня и, развернувшись, застыла. Схватившая Гормана тварь обернулась но новый звук и тут же раздался выстрел. Бронебойные пули сбросили чужого с крыши раньше, чем он успел разбрызгать свою убийственную слюну.

Берк втянул внутрь бессознательное тело лейтенанта, а Васкез спешно закрывала боковой люк.

Охваченный огнем и дымом самоход мчался вверх по склону. Пальцы Рипли летали по клавиатуре, уводя машину все дольше от уровня С. Из-под колес взлетали осколки оборудования, мебели, чего-то еще словно клочья волн, рассекаемых быстроходным катером.

Все в порядке, уже все в порядке, твердила она. Через минуту-две они выберутся за пределы станции, если, конечно, если, конечно…

Прямо перед ее лицом из разбившегося ветрового стекла появилась лапа чужого, а следом — блестящие липкие челюсти. Рипли вскинула руки, чтобы защитить лицо, и откинулась назад.

Однажды так уже было. На челноке «Нарцисс» в безопасном кресле пилота она подпустила чужого поближе, а затем выдула его в открытый шлюз. Но здесь нет шлюза, на ней нет скафандра, в голову ничего не приходило и не было времени думать…

Рипли дотянулась до тормозов. Издав дикий скрежет, огромные колеса остановились на высокой скорости. Ее бросило вперед, слюнявые челюсти щелкнули совсем рядом, но привязные ремни удержали ее в кресле. Однако никакие усилия не могли спасти чужого от могучей силы инерции, которая и швырнула его вперед. Как только свалился вниз, Рипли нажала педаль газа. Самоход даже не подбросило, когда он переехал биомеханическое тело, проутюжив его своей огромной массой. Кислота забрызгала колеса, но быстрое движение стерло ее, прежде чем она успела причинить вред.

Впереди темнота, притягивающая темнота. Это была темноте свободы: поверхность Ачерона. Еще секунда. Все.

Самоход вырвался из недр станции и, не разбирая дороги, напрямик помчался к взлетно-посадочной полосе.

Рипли прислушалась: вместо обычного сильного гула машина издавала лязгающие, хлюпающие звуки. Горела смазка, самоход работал на пределе. Она склонилась над панелью управления, пытаясь исправить положение. Однако у нее ничего не получалось.

Подошел Хикс. Его сильные пальцы легли на ее побелевший от напряжения кулак, в котором была зажата ручка акселератора, и деликатно ослабили захват.

— Все в порядке, — сказал он, — они все остались там. Мне кажется, им не нравится свежий воздух. А ты давай полегче. Эта рухлядь не поедет быстрее, как бы ты ни старалась.

Рипли сбавила скорость. Лязг лишь усилился. Она остановила самоход и прислушалась. Затем взглянула на Хикса.

— Не спрашивай меня. Я десантник, а не механик. — Он помолчал, прислушиваясь. — Похоже, что-то случилось. Эта всего лишь груда металла. Если честно, я удивлен, что дно этой колымаги не осталось где-нибудь на уровне В. Это не очень прочная штука.

Откуда-то из салона послышался голоса Берка:

— Не очень прочная. Но ведь никто не думал, что мы столкнемся с этими тварями. Никогда.

Тем временем Хикс отрегулировал камеру внешнего обзора. Снаружи самоход выглядел ужасно: весь корпус в дымящихся кислотных пятнах. Считалось, что он неуязвим. Сейчас это была действительно груда металла.

Отстегнув ремни, Рипли покинула кресло водителя. И тут увидела, что место, где сидела девочка, пустует.

— Головастик! Где Головастик? — заволновалась она.

Что-то схватило ее за щиколотку, она чуть не подпрыгнула: это была Головастик. Она пряталась в узкой щели между водительским креслом и бронированном башней. Девочка не дрожала от испуга, но было видно, что она настороже. Несомненно, ей пришлось перенести куда более страшное потрясение, когда эти твари расправлялись с колонией.

Смотрела ли она на экран центрального пульта, когда десантники обнаружили стену из коконов? Видела ли она лицо женщины, шептавшей в агонии страшные слова? А вдруг эта была…?

Нет. Если бы это была мать Головастика, девочка находилась бы сейчас в ступоре либо билась бы в истерике.

— Ты в порядке? — спросила Рипли, подумав, что иногда необходимо задавать бессмысленные вопросы. Кроме того, ей хотелось, ей нужно было услышать ответ девочки.

Головастик сжала руку в кулачок, отогнув большой палец. Значит, в порядке.

— Я должна посмотреть, как дела у остальных, — сказала ей Рипли. — Ты посидишь?

На этот раз в ответ она увидала кивок, неуверенную улыбку. Рипли не пыталась заставить ее говорить. Девочку спасло то, что она хранила молчание, когда всех вокруг нее убивали.

Рипли сдержала слезы. Она может позволить себе расслабиться только тогда, когда они будут в безопасности, — на борту «Сулако». Рипли проглотила комок, подступивший к горлу:

— Хорошо? Я скоро вернусь. Если тебе станет скучно здесь сидеть, можешь прийти к нам в салон. Ладно?

Улыбка стала шире, кивок уверенней. Но девочка не сдвинулась с места. Она доверяла своему инстинкту больше, чем любому взрослому. Рипли не была исключением. Эксперт поняла это, повернулась и направилась в салон.

Первым она увидела Хадсона. Он сидел согнувшись и осматривал свою руку. Хорошо, что было еще что осматривать: значит, кислота его едва задела. Он снова и снова прокручивал в памяти последние двадцать минут своей жизни и никак не мог поверить, что видел все это. Она услышала, как он говорит сам с собой:

— Не верю. Ничего не было. Ничего не было, ребята.

Берк хотел взглянуть на руку специалиста по компьютерам, скорее из любопытства, чем из сочувствия. Тот отмахнулся:

— Я в норме. Оставь меня в покое.

Берк облизнул губы. Ему не терпелось посмотреть, но не хотелось выглядеть назойливым:

— Лучше показать кому-нибудь. Мы не знаем, как эта дрянь действует. А вдруг это токсично?

— Да? А если это действительно так, ты мигом слетаешь в аптеку и принесешь противоядие, да? Дитрих наш врач. — Он поправил себя глухим голосом: — Была нашим врачом. Вонючие твари!

Хикс считал пульс у неподвижного Гормана. Рипли подошла к нему:

— Ну что?

— Пульс слабый, но ровный. Дыхание редкое. Он жив. Если бы я ничего не знал, то сказал бы, что он спит. Но это не сон. Думаю, он парализован.

Откуда-то появилась Васкез. Оттолкнув их, она схватила бессознательного лейтенанта за воротник. Она была слишком взбешена, чтобы кричать, она шипела:

— Лучше б ты сдох! — Она держала его одной рукой, а другой хлестала по щекам. — Проснись, хлюпик! Очнись! Не то я убью тебя, отправлю на помойку, как мешок с дерьмом!

Хикс перехватил ее руку и освободил лейтенанта. Его тяжелый взгляд уперся в лицо пулеметчицы, голос звучал тихо, но жестко:

— Оставь его. Оставь. Отойди сейчас же.

Их взгляды встретились. Васкез все еще держала лейтенанта. В ее голове билась назойливая мысль: она была десантником, значит, должна подчиниться уставу. Эйпон погиб, и капрал стал теперь ее непосредственным начальником.

— Не трогай меня, — процедила она, разжимая пальцы.

Голова лейтенанта со стуком ударилась о стенку. Васкез отошла. Рипли не сомневалась: не вмешивайся капрал, она стерла бы лейтенанта в порошок.

Рипли наклонилась к лейтенанту, расстегнула китель: на плече у него было большое багровое пятно.

— Похоже, его прокололи или что-то в этом роде. Интересно. Я не знала, что они умеют и это.

— Эй!

Взволнованный окрик заставил всех обернуться к блоку центрального управления. Там находился Хадсон. Он пристально вглядывался в биомониторы:

— Послушайте! Кроув и Дитрих не умерли. — Он с трудом перевел дыхание. — Они, должно быть, как Горман. Их показатели еле видны, но они не умерли… — Его голос дрогнул. — Если они не погибли и были в том же состоянии, как Горман, значит…

Было видно, что специалист по компьютерам на грани истерики. Впрочем, все они были на грани истерики, а может быть, и безумия.

Рипли знала, что означают эти слабые сигналы биомониторов. Она попыталась объяснить, но смотреть Хадсону в глаза она не могла. Это было выше ее сил.

— Ты не сможешь им помочь.

— Но… но если они еще живы…

— Забудь. Они уже в коконе, как и все остальные. Как колонисты, которых ты нашел замурованными в стене. Ты ничего не сможешь сделать. Никто не сможет. Ничего не изменишь. Радуйся, что ты здесь, а не там, вместе с ними. Если бы Дитрих была здесь, она бы знала, что ничем не сумеет тебе помочь.

Хадсон сник, словно стал меньше ростом:

— Этого не может быть.

Рипли отвернулась и встретилась со взглядом Васкез. Рипли могла бы сказать: "Я же вам говорила", но это было бы слишком жестоко. Достаточно было одного взгляда. Пулеметчица первой отвела глаза.