Людмила СВЕШНИКОВАСЛУХИ ВО ВСЕЛЕННОЙ

Новый председатель колхоза «Светлый путь», что имеется в селе Медведка, сразу же ретиво принялся за искоренение пьянки. Перво-наперво были строго предупреждены самогонщики, а затем ликвидирован винный отдел в местном универсальном магазине. Пром- и продтовары размещались в просторной пятистенке, всем заведовала и торговала Нюся. Закрытие винного отдела она пережила тяжело. Несколько дней ходила с заплаканными глазами и скандалила в сельсовете, требуя снижения плана. Значимый тёмный привесок к товарообороту давали бутылки «бормотухи», разные портвейны и, конечно, водка. Жители Медведки забегали за хмельным больше по праздникам и по случаю приезда родни из дальних мест. Основными же потребителями считались буровики. Который год бурили они в тайге, километров за двадцать от деревни, и в любую погоду навещали Нюсю. Несколько раз даже, к восторгу деревенских ребятишек, прилетали на вертолёте. Товар всегда забирали оптом, сдачи не брали.

Переживала Нюся не только за план. После закрытия универсама поллитровка сразу превращалась в дефицит. За дефицит безропотно платили выше прейскуранта.

Новый председатель колхоза попытался утешить Нюсю:

— Откроем книжный отдел, народ будет культурно развлекаться.

— Как же! — разозлилась Нюся. — Какой дурак заместо бутылки книжонкой успокоится?! Стишками мужики, чё ли, сыты будут?!

Но председатель колхоза, мужик настырный, несколько раз самолично мотался в район, и в конце концов в Медведку прибыли тяжёлые упаковки с книгами, а на довесок — два плаката. На первом толстощёкий ребёночек поглощал томатный сок под надписью: «Пейте натуральные соки — это полезно!» На втором «зелёный змий» зажимал в пасти алкоголика, мелкого, как таракан.

Должно быть, художник не был коротко знаком со «змием» или же являлся он ему именно в таком обличии — на плакате красовалась легендарная Несси. Доисторическая рептилия ядовито-зелёного цвета, с добрыми собачьими глазами никого не устрашала.

Нюся поразвесила плакаты, расставила на бывших винных полках книжки, которые поглазастей, и стала поджидать покупателей.

Деревенский магазин всегда выполняет для пожилого населения и роль клуба. Здесь можно узнать, кто с кем поругался, чья коза совершила потраву на чужом огороде и кто получил письмецо от сынка или дочки, удравших подальше от деревенского захолустья.

Любил захаживать в универсам и дед Емельянов. Впрочем, прошло более пяти лет, как знали на деревне эту фамилию. Если приезжий человек спрашивал Емельяновых, жители Медведки не сразу брали в толк, о ком речь. Если же приезжий разыскивал Чемпионовых, сразу указывали на пятую с краю избенку. Приобрёл дед уличную фамилию из-за импортной одежды. Старший внучек Емельяновых завоевал звание чемпиона на какой-то заграничной олимпиаде и, утомившись от славы, прибыл в Медведку на отдых. Долго он не загостился, должно быть, заскучав по своим олимпиадам, а может, отвык от деревенского житья. Уезжая же, отказал любимому деду заграничную трёхцветную куртку на многих замочках-«молниях», всю в железных заклёпках и картинках, а также красно-белые кроссовки и модные штаны джинсы. Дед немедленно обрядился в заграничную одёжку. Под кроссовки, чтобы приходились по ноге, пришлось намотать двое портянок, а модные джинсы подвернуть в несколько раз. Внучек вымахал под два метра. Бабка христом-богом просила его не выходить в таком виде на улицу, не позориться на старости лет. Дед на это заявил: «Ничё, дура, не понимать!» — и взялся разгуливать в чемпионской одежде зимой и летом, благо трёхцветная куртка приходилась впору и на телогрейку.

Жители Медведки посмеялись, потешились, и прочно прилипло к деду прозвище Чемпионов. Он же, не обижаясь, философски рассудил, что зазорного в этом ничего нет и нисколько не хуже, чем прозываться Насосом, как, к примеру, Нюся за выкачивание с покупателей деньжат сверх прейскуранта, или же Коровьим Боталом, как соседка Таисия за неустанный и зловредный язык.

К открытию книжной торговли дед Чемпионов прибежал первым, а следом набился полный магазин баб, желающих поглядеть на культурный товар. В первую очередь были раскуплены книжки о лекарственных травах и по вязанию.

Жадным взглядом дед впивался в обложки нарядных книг, но смекнул, что можно обойтись без затрат.

Ежедневно, как на работу, зачастил он в универсам, а чтобы подмазаться к Нюсе, на первых порах раздобыл для неё мощного кота-крысолова — Нюся очень боялась, как бы крысы-мыши, пренебрегавшие раньше полками со спиртным, теперь не пристрастились к переплётам книжек. Котом Нюся осталась довольна и в благодарность разрешала деду Чемпионову полистать книжки. В дополнение к коту он ещё притаскивал ежедневно из сараюшки за универсамом вязанки дров, протапливал печку, а когда она нагревалась, цеплял на нос очки и брался за чтение.

Со временем оказалось, Нюся зазря переживала из-за ликвидации винного отдела. В первый же приезд буровики недолго посокрушались отсутствием спиртного, но быстро развеселились перед плакатом с Несси, закусывающей алкоголиком, и закупили сразу много книжек, в том числе незнакомого Нюсе поэта. Денежки выложили сполна, сдачи не потребовали, а поразмыслив, попросили ещё десяток книжек того же поэта. Нюся быстро смекнула что к чему, дополнительно поэта из-под прилавка не достала, тяжело повздыхала, пообещав требуемое раздобыть в следующий раз, но… Буровики сразу поняли это «но», дали задаток.

Бабка ежедневно ругалась на чём свет стоит из-за заброшенного дедом Чемпионовым хозяйства, но он из универсама не вылазил. Особенно же заинтересовала его научная фантастика, рассказы о пришельцах из космоса. Одна такая книжка просто потрясла. Рассказывалось в ней о вредных и подлых инопланетянах, похожих не то на пауков, не то не поймёшь на что. Они разорили дочиста одну зарубежную страну и такого там натворили, что волосы дыбом вставали — питались, гады, человеческой кровью. Погибли же от простого гриппа, не имея понятия о чае с малиной и аспирине. Дед Чемпионов очень переживал за население зарубежной страны и радовался, что, слава богу, агрессивные пришельцы перемёрли. Страшную эту историю он подробно пересказал Нюсе и выразил надежду, что не все космические жители злыдни, а должны быть и сознательные.

Зима прошла для деда в приобщении к литературе около Нюсиного прилавка. Наступила весенняя оттепель и перекрыла все пути-дороги к деревне. В такое слякотное время даже почта в Медведку не ходила, председатель держал связь с районом только по телефону, а о мировых событиях узнавалось по радио. Буровики в универсам тоже не наведывались — может, вертолёт у них сломался, а может, не все книжки прочитали.

В эту слякотную пору универсам посещали одни местные жители, и дед Чемпионов околачивался от открытия до закрытия. Он окончательно пристрастился к научной фантастике и вычитал в другой книжке о вполне порядочных пришельцах, явившихся с дружеским визитом. Эти во всём были схожи с людьми, но имели по две головы и зелёный цвет кожи. Разговаривали же они на непонятном языке, а хитрый прибор сразу переводил на русский.

По ночам теперь дед взял привычку долго глядеть на небо, гадая, где там проживают двухголовые. Он твёрдо верил: когда-никогда, а должны они прибыть, мечтал первым заметить космический корабль и сразу оповестить всю деревню.

Ничего такого пока не случалось, но однажды, ближе к полуночи, дед приметил в тайге, далеко от Медведки, зарево. Стояло оно неподвижно, не походило на пожар, отсвечивая синим, как горящий самогон. Дед страшно разволновался и побежал к председателю колхоза домой. Однако сразу предположение об инопланетном корабле не высказал, а начал издалека:

— Вроде как пожар в тайге-то!

Спросонья председатель не сразу понял в чём дело, а поняв, принялся названивать в лесничество.

Лесничество ответило: загораний не наблюдается, в такое время, когда кругом сырость и снег в тайге ещё в полметра лежит, загораний не бывает.

Председатель всё же вышел за дедом на крыльцо, повертел во все стороны головой — ничего не увидел. Зарево исчезло, как и не было.

И тогда дед Чемпионов выложил последний козырь:

— Ежели не пожар, то не иначе неопознанный объект приземлился, а после фары погасил…

— А ну, дыхни! — строго сказал председатель. — И где это сумел ночью нахлебаться?!

Дед оскорбился и ушёл не попрощавшись.

На обратной дороге на небо он уже не смотрел, старательно обходил лужи, но, добравшись до своей избы, глянул в сторону исчезнувшего зарева. Оно опять было на месте, отсвечивало на тучах, яркое и неподвижное.

О ночном происшествии решил помалкивать, боясь насмешек, но не удержался и поведал Нюсе. Она внимания не обратила, не высказала интереса — старательно пересчитывала кирзовые сапоги, банки с застарелыми рыбными консервами и пузырьки выдохнувшегося одеколона.

На другую ночь дед пододел под трёхцветную куртку полушубочек и устроил наблюдательный пункт на чердаке.

Ближе к полуночи опять встал вдалеке синий столб синего пламени. Дед скатился с чердака и разбудил бабку:

— Гляди, гляди в окошко, неопознанный объект приземлился!

Бабка глянула и заворчала:

— Ополоумел от книжек-то! Объекты мерещатся, када бурильщики свои вышки на друго место переволокли…

Про себя дед тоже так решил: у буровиков имеются разные прожектора, но ради гонора немного поругал бабку за невежество.

К утру сильно потеплело, деревенская улица совсем расквасилась и появились на ней бочажки-промоины. Деду Чемпионову пришлось по-заячьи прыгать с кочки на кочку, добираясь к Нюсе. Перед универсамом растеклось целое озеро. По озеру плавали комки грязного недотаявшего снега и прошлогодние жёлтые окурки. Дед притащил из сараюшки дрова и старый ящик, намереваясь устроить из него мостки, чтобы Нюсины покупатели без риска добирались к дверям универсама. Только было он нащепал лучины для растопки, как дверь распахнулась и через порог шагнули двое. Дед глянул на них и от удивления застыл на месте. Нюся же, занимаясь накладными на товар, головы не подняла, сурово заявила:

— Открываю через час.

Эти двое во всём походили на людей — одна голова, две руки, две ноги, — но, с другой стороны, не очень походили. Снежной белизны лица вроде бы слегка светились, а туловища от шеи до пяток обтягивала чёрная блестящая кожа, как у сома, если его только-только вытащили из воды. Особенно же чудными были у них глаза-щёлки с разрезом от самой переносицы до ушей. Эти, обтянутые «соминой кожей» казались как бы голыми, а по бёдрам затянуты широкими кушаками со множеством разноцветных пуговок.

Незнакомцы прижали ладони чёрных рук к левой стороне груди и шагнули было к деду Чемпионову — он быстро спрятался за печку. Тогда они уставились своими щёлками-глазами на Нюсю. Та поспешно достала из-под прилавка дефицит — подарочный том А. С. Пушкина, тяжёлый, как кирпич, в золотых завитушках на переплёте, достала и молча отдала этим людям — не людям. Они же ухватили нарядную книгу, ещё разок прижали ладони к груди и как по команде повернулись и ушагали из универсама. Дверь за ними сама по себе захлопнулась, дед вылез из-за печки, и тут Нюся закричала:

— Двенадцать пятьдесят кто будет платить?!

— А зачем задарма отдала? — удивился дед. — Они ниче у тебя и не просили.

— Оглох?! Как ничё, когда Пушкина потребовали!

— Попритчилось тебе, Нюська. Думаю, уж не пришельцы ли? Ишь, голяком разгуливают! Ну, мы их враз перехватим, далеко не могли уйти.

Дед Чемпионов резво выскочил из универсама, Нюся за ним.

Улица просматривалась в обе стороны и была пуста. За порогом стояло спокойное озерцо, по нему плавал мусор. Дед хотел было перекреститься, но вспомнил, что наукой доказано отсутствие бога.

— На вертолёте прилетали! — предположил он.

— Слыхать было бы, — заплакала Нюся. — Ревизор вот-вот заявится, свои теперь вкладывать, да?!

И она побежала вдоль улицы, разбрызгивая лужи и заглядывая во все переулки. А дед Чемпионов укрепился в подозрении — пришельцы! Кто ещё в распутицу доберётся в Медведку голышом и без болотных сапог. Он так и сказал вернувшейся и промокшей Нюсе. Она же и слушать не стала, в сердцах набросилась на него, вытурила из универсама, а от расстройства дверь заперла и вывесила объявление: «Закрыто на учёт».

Дед Чемпионов тоже расстроился и побрёл домой, ругая инопланетян последними словами. От волнения он неосторожно провалился в грязь по щиколотку и эту неприятность приписал тем же коварным пришельцам. Негодование своё дома попробовал излить бабке, но она только заругалась и погнала чистить в хлеву навоз.

Солнышко без устали грело целый день, сделалось совсем тепло. Вечером дед Чемпионов сидел на завалинке, всё размышляя о случившемся в универсаме. Смеркалось, к завалинке подошла Нюся. Она успела поостыть, села рядом и спросила:

— В сельсовет, что ли, пожаловаться или в Копытово к участковому дозвониться?

— А чё расскажешь-то? Сама в руки отдала, подарила вроде. Эх, хороша книжка была!

— И то правда, чё расскажешь, — вздохнула Нюся.

Так они и сидели вдвоём, и совсем уже стемнело, в избах засветились окна, и тут где-то рядом тихо зажужжало, будто пчелиный рой прилетел. Не успели они поразмыслить, что бы это могло быть, а перед ними на талом снежке появился человек не человек, один из тех в «соминой коже», что бесплатно забрал в универсаме дефицит. Он обратил к Нюсе с дедом своё чудное светящееся лицо, прижал вежливо ладони к груди и заговорил, как из репродуктора, металлическим голосом:

— Во Вселенной появился слух: лучший поэт находится на вашей планете. Цель экспедиции — проверка слуха. Компьютер подтвердил: Пушкин — лучший поэт Вселенной. Мы сняли копию. Прошу простить беспокойство… Прошу простить беспокойство…

Он покрутил своей бледной головой, дёрнул за пуговку на кушаке, и из ничего, из пустоты, вылетел тяжёлый, как кирпич, том в золотых завитушках на переплёте и прямиком шлёпнулся на колени к Нюсе. Она вцепилась в него и быстро залистала, проверяя, все ли картинки целы.

Человек не человек, прижимая руки к груди, отступил в темноту и как испарился. Опять где-то рядом прожужжало и смолкло. Нюся набросилась на деда:

— Твои дружки из бурильщиков, старый чёрт?!

— Ты чё? Инопланетный пришелец же! Не поняла сразу?

— Ишь ты, пришелец! — не поверила Нюся. — Ежели пришелец, откуда твою избу знает?

Этого дед Чемпионов объяснить не мог, Нюся на прощанье изругала его и ушла с дефицитной книгой.

Две недели не допускала она деда в универсам, но весна стояла промозглая, с холодными ветрами, печку она топить отвыкла и в конце концов пошла на мировую.

О событиях этих, не удержавшись, Нюся рассказала всем в Медведке. Народ долго потешался над дедом Чемпионовым, который вроде бы принял нахальных буровиков за инопланетян. В результате дед получил новую «уличную фамилию» — Пришельцев. Он опять же, не обижаясь, философски рассудил: это куда лучше, чем прозываться Насосом или Коровьим Боталом.

Если кто из приезжих в Медведку людей спрашивает, где живёт Емельянов, односельчане не сразу берут в толк, о ком речь. Если же спрашивают Пришельцевых, сразу указывают на пятую с края порядка избу.

1990