"Бывший любовник" - читать интересную книгу автора (Сойер Мерил)

ГЛАВА 16

– Что там, детка? – испуганно спросила тетя Тео.

– Код «розовый» – это значит…

У Алисы не хватило мужества договорить.

– Ну, что это значит?

– Это значит, что в больнице пропал ребенок, – обреченно произнесла Алиса.

– Что ты говоришь!

– По этому сигналу закрывают все выходы. Никто не может выйти без разрешения охраны.

Алиса задумалась и добавила:

– Если бы код использовался в то время, когда пропал Патрик, трагедию можно было бы предотвратить. Во многих других штатах эта система безопасности тогда уже была внедрена, только Луизиана отставала. Ее внедрили через несколько месяцев после похищения Патрика.

– Раз прошло столько времени, никакие коды уже не могли помочь Патрику.

– Ты права, конечно.

Алиса попыталась представить себе, что бы она чувствовала, если бы пропал ее собственный ребенок. У нее, наверное, сердце бы разорвалось. Она горячо сочувствовала матери, у которой украли младенца.

Послышался стук в дверь, и она сразу же распахнулась. На пороге появились охранник и молодой полицейский, за ними стояла растерянная медсестра.

– В больнице чрезвычайное происшествие, – сказал полицейский. – Из родильного отделения пропал ребенок. Это этажом ниже.

– Какой ужас! – сказала Теодора.

Алиса едва нашла в себе силы кивнуть. Во время разговора медсестра заглянула под кровать, а охранник обследовал ванную комнату. Алиса тщетно пыталась убедить себя, что ей нечего бояться.

– Вы не видели ничего подозрительного? – спросил полицейский.

– Нет. Я уже несколько часов не выходила из палаты, – ответила Алиса.

– Я должен записать вашу фамилию.

Алиса ответила, надеясь, что он слишком молод и не помнит историю похищения Патрика, но по его лицу поняла, что ее надежда была напрасно д.

– Алиса Росси, – повторил полицейский. – Почему-то ваша фамилия кажется мне знакомой.

Алиса попыталась улыбнуться и пожала плечами. Но тут вперед выступила рыжая медсестра. Она дежурилa в отделении две последние ночи.

– Равель недавно показывала ее в новостях.

– Правда? И что там было?

Ясно. Полицейский знал, кто такая Равель, но не видел трансляцию с приема Макса Уильямса. Алисе было очень неуютно под его изучающим взглядом, но она не отводила глаз.

– Она была замешана в похищении ребенка, – припомнила медсестра. – Когда-то давно. Спроси у нее.

Сестра протиснулась к двери и вышла.

– Это правда? – сурово спросил полицейский, глядя на Алису так, словно ожидал обнаружить у нее под юбкой украденного ребенка.

– Да. Это случилось много лет назад. – У Алисы сдавило горло, и звук выходил какой-то неживой. – У моей кузины пропал ребенок. Но я здесь ни при чем.

– Я помню это дело, – перебил ее пузатый охранник. – Ребенка так и не нашли.

Он передвинулся и закрыл собой проем двери, словно ожидая, что Алиса бросится к ней и убежит.

– Полиция решила, что ребенка украли, чтобы продать на усыновление, – вмешалась Теодора.

Полицейский какое-то время внимательно изучал носки своих ботинок. Затем принял решение:

– Оставайтесь в палате. Не выходите отсюда. Я обязан доложить…

Снова ожили больничные динамики:

– Отмена кода «розовый»! Ложная тревога! Отмена кода «розовый»!

Алиса повернулась спиной к мужчинам и подошла к тете.

– Похоже, они нашли ребенка, – сказала Теодора.

– Теперь я могу уйти? – спросила Алиса, не поворачиваясь.

– Конечно, – ответил полицейский. – Извините за беспокойство.

Как только дверь за мужчинами захлопнулась, Алиса бросилась в кресло и закрыла лицо руками.

– Я думала, что меня снова обвинят в похищении, – глухо сказала она.

– Я бы этого не допустила, – успокоила ее Теодора.

– Спасибо. Какое счастье, что у меня есть ты.

Хотя тетя Тео улыбалась, в глазах ее стояли слезы.

– Я не могла бы любить тебя больше, даже если бы ты была моей родной дочерью, поверь.

– Я тоже тебя люблю. И то, что ты мне рассказала сегодня, ничего не изменит в наших отношениях. Хотя, честно говоря, меня это потрясло. Мне противно, что моим отцом оказался такой трус и ничтожество, как Гордон Лекруа.

– Ты похожа на свою мать. Ты унаследовала не только ее красоту, но и ум и талант.

– Надеюсь, я не такая равнодушная, как Гордон. Я хотела бы, чтобы те, кого я люблю, знали об этом.

– Ты всегда была очень нежной и заботливой. Ты будешь прекрасной женой и матерью, детка. Не волнуйся.

Теодора прикрыла глаза, и Алиса поняла, что тетя очень устала.

– Поезжай домой и выспись, а я тоже засну, – сказала Теодора.

Алиса поцеловала тетю в щеку.

– Ты не успеешь проснуться, а я уже буду здесь.

В коридоре она заметила группу полицейских. Выход был с другой стороны, и Алиса постаралась идти спокойно, не привлекая внимания.

Почему она так испугалась? Они же нашли пропавшeгo ребенка. Слава богу, он не повторит судьбу несчастного Патрика Дюваля. Но Алиса снова почувствовала себя такой же беззащитной и уязвимой, как много лет газад.

Интересно, как Феб перенесла потерю ребенка? Алиса была уверена, что ее сестра сама замешана в этом юхищении. Что-то странное было во всем этом деле, хотя, возможно, Феб и ни при чем.

Теперь, узнав, что Феб ее сестра, а не кузина, Алиса фониклась к ней большим сочувствием. Может быть, Феб с самого начала знала обо всем и ревновала к ней отца? Чувствовала в Алисе соперницу?

Может быть, стоит поговорить с ней об этом? Погруженная в свои мысли, Алиса пересекла пустой солл и вышла на улицу. Прохладный кондиционированный воздух сменился жарким и влажным. Или лучше поговорить с отцом? Это серьезный вопрос. Ей захотелось встретиться с Гордоном лицом к лицу и высказать ему все. Но к чему это приведет? Если бы он хотел с ней общаться, у него было достаточно возможностей. А не притвориться ли, что она по-прежнему ничего не знает?

Во всяком случае, так будет легче для нее. Алиса убеждала себя, что совсем не расстроена, это отчасти было правдой. Уже давно Лекруа потеряли свою власть над ней. Какое счастье, что она не знала правду, когда жила у них. Алиса и так была несчастна, потеряв родителей. Если бы она узнала, что Гордон – ее отец, его равнодушие стало бы для нее катастрофой, и бог знает, какие комплексы выросли бы на этой почве. Алиса была в растерянности, она не знала, что должна слать, что чувствовать. Может быть, ей просто нужно поспать, как говорится, ночь приносит добрые советы.

Хорошо бы поговорить об этом с кем-нибудь. Впрочем, зачем себя обманывать, – поговорить хорошо бы с Джейком.

Он-то ее поймет. Ведь он также был отвергнут своим отцом. Хотя Макс в конце концов решил наладить отношения с сыном. Вряд ли можно ожидать того же от Гордона. Казалось, он не привязан ни к кому из своей семьи. Он исправно сопровождал жену на светские мероприятия, но на этом семейные обязанности заканчивались.

– Алиса, – послышался из темноты мужской голос.

– Джейк, это ты? – обрадовалась она.

– Нет, это не Джейк.

Из тени вышел Клай Дюваль.

Нервы Алисы были на пределе, меньше всего ей хотелось сейчас предаваться воспоминаниям о былой любви и объяснять ретивому поклоннику, что все осталось в прошлом.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Клай. – Ты выглядишь измученной.

Страшная мысль пришла ей в голову. Клай был в больнице, когда украли его сына, и сегодня, когда здесь пропал ребенок, он снова оказался рядом. Может быть, это дело его рук?

Алиса отошла от своей машины на несколько шагов, встав в круге света от фонаря, чтобы видеть лицо Клая.

– Скажи мне правду. Ты знаешь, что случилось с твоим сыном?

– Понятия не имею, – ответил Клай. – Ни малейшего понятия. Я тысячу раз спрашивал себя, как все это могло произойти, но уверен только в одном: ты в этом не виновата.

Если он лгал, он заслуживал «Оскара». Всего было в меру: интереса, сожаления, сочувствия к ней.

– Но почему ты спрашиваешь?

Клай шагнул к ней и положил ей руку на плечо.

– Сегодня здесь снова была тревога. Потерялся ребенок. Но они его быстро нашли.

– А, вот почему я не мог войти. У входа дежурили полицейские. Я думал, что приехала какая-то шишка.

Клай больно сжал ее плечо.

– Эй, ты что, решила, что я имею к этому какое-то отношение?

– Я очень устала. Не знаю, что и думать, – честно угветила Алиса.

Клай обнял ее за талию.

– Давай я отвезу тебя домой, – сочувственно пред-южил он.

Алиса хотела сказать, чтобы Клай оставил ее в покое, ю он уже вел ее к своему роскошному «Мазератти». Ладно, пожалуй, это удобный случай задать ему пару вопросов.

Низкий, ярко-красный, как пожарная машина, автомобиль оказался не слишком комфортабельным для гакой высокой женщины, как Алиса, – ее голова почти упиралась в крышу.

Клай медленно ехал по пустынным улицам. Его плечо касалось ее плеча. Когда-то этого было достаточно, чтобы Алиса почувствовала себя счастливой. Но это время давно прошло. Что ж, Клай, такой умный, красивый, образованный, богатый, всегда будет нравиться женщинам.

– Клай, что Феб говорила тебе обо мне?

– Давай выпьем кофе и поговорим.

Алиса хотела отказаться и потребовать, чтобы он немедленно отвез ее домой, но передумала. Пусть Клай ответит на ее вопросы, тогда ей не придется встречаться ни с кем из семьи Лекруа.

Они ехали по Французскому кварталу, но Алиса слишком устала, чтобы любоваться архитектурой. Клай остановился у одного из самых роскошных клубов города – «Чек-Пойнт Чарли». Паренек-парковщик бросился к машине, но Клай – олицетворение джентльмена-южанина – вышел первым и открыл дверь Алисе. Самодовольная улыбка на его лице заставила ее засомневаться: правильно ли она поступила, приехав с ним сюда.

В клубе их тут же проводили за уютный столик, подальше от оркестра. Несмотря на середину недели и поздний час, зал был полон. Непохоже, чтобы здесь можно было спокойно поговорить.

– Зачем мы приехали в этот клуб? В городе полно более тихих мест, в которых можно выпить кофе.

– Ну, сейчас большинство уже закрыто, к тому же мы были недалеко от «Чек-Пойнт Чарли». И вообще, это лучший клуб в городе.

– Клай…

– Добрый вечер, я Минди Джо, – перебила ее белокурая официантка в красных кожаных шортах и таком же топике. – Что будете заказывать?

Они попросили два капуччино, затем Клай спросил:

– Так что ты говорила?

Алиса вдруг подумала, а что, если Феб не знала, что у них один отец? Тогда глупо обсуждать это с Клаем. Или все-таки попробовать?

– Это касается Феб. Я хотела спросить…

– Знал ли я, что она нимфоманка?

– Ты серьезно?

Алиса не могла поверить тому, что услышала. Конечно, Феб всегда любила флирт и интересовалась мужчинами, но неужели…

– Да. Абсолютно серьезно. Феб просто неспособна устоять перед мужчиной. Особенно ее привлекают солидные мужчины, намного ее старше, как ее отец.

Как ее отец? Неужели Феб всю жизнь страдала от равнодушия Гордона? И ищет ему замену – стремится завоевать любовь и внимание пожилых мужчин. Классический синдром отвергнутого ребенка.

– И ты считаешь, что один из них был отцом Патрика?

– Возможно. Она тайком встречалась с Буббой Петтибоном.

– С мэром?

– Он тогда еще был членом совета, и к тому же женат. Но были и другие. Спроси Уайта, он подтвердит, что это правда.

– Но ведь Феб сходила по тебе с ума. Все это знали.

– Ну да, – согласился Клай с легким самодовольством. – Мы встречались еще в старших классах школы, но она позволяла себе левые заходы и крутила со взрослыми мужиками. Не хочу тебе врать – я спал с Феб. И этот ребенок мог быть моим.

Боль в его голосе поразила Алису. Похоже, он говорил искренне.

Появилась официантка с чашками. Над каждой горкой стояли взбитые сливки, посыпанные шоколадом.

– Послушай, Алиса, пусть это останется между нами: я развожусь с Феб.

Но ведь Клай уже говорил это в прошлую встречу, он что, забыл? Алиса принялась за свой капуччино.

– Кстати, Феб говорила тебе что-нибудь о моих родителях? – спросила она через некоторое время.

– О твоих родителях? – удивленно переспросил Клай. Когда Алиса кивнула, он добавил: – Ты хочешь сказать, о твоем отце?

«Он знает, – решила Алиса. – Интересно, когда он узнал об этом?»

– Да, об отце.

– Она говорила мне, что ты дочь Гордона. Феб считала, что ты не знаешь об этом. Она очень смеялась.

– Я узнала об этом сегодня. А Феб давно знала, да?

– На похоронах твоих родителей Гордон разговаривал с Теодорой Канали. Поскольку она была твоей ближайшей родственницей, все думали, что она тебя заберет. – Клай глотнул капуччино. – Когда Гордон приехал домой, он во всем признался Хетти.

– Наверняка она устроила ему жуткий скандал.

– Это точно. Но Гордон настоял на своем: он хотел, чтобы ты жила с ними. Они так орали друг на друга, что Феб и Уайт все слышали. Они узнали, что ты им сестра по отцу. Но Хетти заставила всех держать это в секрете.

– Она не хотела краснеть перед своими знакомыми.

– Вот именно. Как известно, для Хетти это главное. Она держала тебя на заднем плане. – Клай покачал головой. – Я даже думал, что у тебя не в порядке с головой, потому что тебя никогда не допускали на семейные праздники и приемы. Я тебе уже говорил: многие думали, что ты отстаешь в развитии.

– Я знаю. Даже в моей школе, в которую ходили дети совсем другого круга, и то об этом говорили.

Алиса пыталась за внешним спокойствием скрыть боль, которую ей причиняли эти воспоминания. Слава богу, все это осталось далеко в прошлом.

– Клай, почему же ты не сказал мне о Гордоне? Мы же были так близки… Ты должен был рассказать мне об этом.

Клай наклонился и накрыл ее руку своей ладонью.

– Я слишком любил тебя и не хотел огорчать. Лекруа так относились к тебе, что я решил: если ты узнаешь Правду, тебе будет очень больно.

Алиса убрала руку. Действительно, если бы она тогда узнала, что Гордон ее отец, это было бы ужасно. Но сейчас она уже не та, она стала сильней, сейчас она выдержит.

– Клай, как ты думаешь, мне нужно поговорить с Феб?

– О чем?

По скептическому выражению его лица Алиса уже поняла, что Клай думает об этом, но она все-таки повторила:

– О том, что мы наполовину сестры.

– Феб никогда не будет относиться к тебе как к сестре. Ты ничего не сможешь сделать, чтобы изменить это, поверь.

– Необязательно, чтобы она любила меня, я просто думаю, что нам нужно поговорить.

Лицо Клая стало серьезным.

– Посмотри на это с точки зрения Феб. Хетти всегда тыкала ей в нос твои хорошие отметки. Когда ты поступила в Тулейн, а Феб туда не взяли, у Хетти был настоящий припадок.

– Я ничего не знала об этом. Феб всегда говорила, что выбрала Старый Мис, потому что оттуда вышли почти все королевы Марди Гра.

Алиса задумчиво уставилась на последний островок оливок, плавающий в ее кофе.

– Я тоже всегда огорчалась из-за того, что она была красивее и у нее были платья, кавалеры, компания и все остальное.

– Ты такая же красивая, как она, – нежно успокоил Клай. – И, что гораздо важнее, ты умная и талантливая. Высшее достижение Феб, когда она стала королевой карнавала, давно позади, ты же продолжаешь расти и развиваться. Я горжусь тобой.

Интересно, а Гордон гордился ею? Он знал о ее отличных отметках и поздравил, когда ее приняли в лучший колледж штата, но Алиса расценивала его комплименты как обычную вежливость джентльмена-южанина.

– Ты не хочешь знать, почему я жил с Феб все эти годы? – спросил Клай.

– Нет. Это для меня неважно.

– Видишь ли, наша семейная фирма, «Дюваль Энтерпрайзис», переживала трудные времена. Это началось в тот же год, когда мы поженились, и трастовый фонд Феб спас положение.

В этот момент оркестр замолчал, и в зале наступила тишина.

– Мне лучше пойти домой, – сказал Алиса. Она не имела ни малейшего желания обсуждать с Клаем его семейную жизнь.

Он наклонился и взял ее за руку:

– Дай мне еще один шанс. Я все еще люблю тебя.

Алиса отняла руку:

– Я уже сказала тебе: между нами все кончено. Не надо разводиться с Феб из-за меня.