"Богиня на кухне" - читать интересную книгу автора (Кинселла Софи)22Я проснулась и увидела над собой мрачный, в трещинах потолок. Взгляд задержался на паутине в углу, спустился по стене до кривобокого книжного стеллажа, битком набитого книгами, кассетами, письмами, рождественскими украшениями; на одной из полок лежало нижнее белье. Я жила среди По полу были раскиданы вещи. Я походила между ними, разыскивая халат. Надела его, направилась на кухню. Совсем забыла, насколько неуютная, Уже девять пятнадцать. Кеттерман давно в офисе. Предпринимает необходимые шаги, как он сам вчера выразился. Я ждала, что вот-вот вернется вчерашняя паника… но она не возвращалась. Я была на удивление спокойна. Теперь от меня ничто не зависит, я сделала все что могла. Он выслушал меня. Действительно выслушал, задавал уточняющие вопросы, даже угостил чаем. Я провела у него больше часа. Он не сказал, к каким выводам пришел и что намерен делать. Не сказал, верит мне или нет. Но что-то убедило меня – верит. Чайник закипел в тот самый миг, когда в дверь позвонили. Я помедлила, потом запахнула халат и вышла в коридор. В дверной «глазок» я увидела миссис Фарли с грудой пакетов в руках. Ну конечно. Кто еще мог явиться в такую рань? Я открыла дверь. – Здравствуйте, миссис Фарли. – Саманта, я так и подумала, что это вы! – воскликнула она. – Где же вы пропадали? Я не знала, куда звонить, где искать… – Уезжала, – с улыбкой ответила я. – Извините, что не предупредила. Мне самой даже собраться не дали. – Понятно. – Взгляд миссис Фарли так и шнырял по сторонам, цеплялся то за мои волосы, то за лицо, потом перескакивал на коридор, словно искал какие-то подсказки. – Спасибо, что забирали почту, – поблагодарила я и протянула руки. – Давайте. – Ну да, ну да! – Она вручила мне несколько пакетов и картонную коробку. На ее лице было написано живое любопытство. – Ох уж эти современные девушки! Так и норовят за границу удрать… – Я была не за границей. – Я сложила почту на столик. – Еще раз спасибо. – Не за что, голубушка! Я-то знаю, каково приходится, когда у человека… в семье неприятности! Перебираем варианты, значит. – У меня в семье все в порядке, – вежливо сказала я. – Конечно! – Она прокашлялась. – Ладно, голубушка, главное, что вы вернулись. А уж откуда – это неважно… – Миссис Фарли, – спросила я намеренно строго, – вы хотите узнать, где я была? Соседка отпрянула. – Да что вы, что вы! Упаси Боже! Я бы никогда… Ой, мне пора… – Спасибо за почту! – крикнула я, прежде чем она захлопнула свою дверь. И тут зазвонил телефон. Я подняла трубку, мельком прикинув, сколько народу набирало мой домашний номер за минувшие недели. Автоответчик был забит сообщениями, однако, прослушав первые три, все от мамы, причем каждое более негодующее, чем предыдущее, я решила дальше не разбираться. – Алло? – Саманта, это Джон Кеттерман. – А! – Я поежилась. Ничего не могу с собой поделать. – Доброе утро. – Пожалуйста, никуда сегодня не пропадайте. Вполне возможно, с вами захотят поговорить. – Кто? Кеттерман помолчал, потом сообщил, кратко и сухо: – Дознаватели. Господи. Господи! Мне словно заехали в солнечное сплетение. Почему-то захотелось разрыдаться, но я кое-как с собой справилась. – Вы что-нибудь выяснили? – На данный момент не могу ничего сказать. – Кеттерман остается Кеттерманом в любых обстоятельствах. – Вы гарантируете свое присутствие? – Разумеется! Мне придется куда-то подъехать? – Да, к нам в офис, – ответил он. Ни намека на иронию в голосе. Я чуть не расхохоталась. Подъехать в офис, из которого меня вчера публично выкинули?! В офис, в котором мне совсем недавно запретили появляться?! – Я вам перезвоню, – прибавил Кеттерман. – Не выходите из дома без телефона. Возможно, нам потребуется еще несколько часов. – Хорошо, – согласилась я. Набрала полную грудь воздуха. – Я понимаю, вы не можете вдаваться в подробности, но… Скажите мне хотя бы, была я права или нет. Он молчал. В трубке слабо потрескивало. Я затаила дыхание. – Не во всем, – сказал наконец Кеттерман. Я ощутила прилив горькой радости. Если «не во всем» – значит, в чем-то я все-таки права! Он отключился. Я положила трубку и посмотрела на свое отражение в зеркале. Щеки раскраснелись, глаза светятся. Я права! И они это признали! Меня словно осенило: мне предложат вернуться. И признают партнером. Господи! Я задохнулась от восторга – а в глубине души нарастал непонятный страх. Ладно, не будем торопить события. Я прошла в кухню, принялась расхаживать от стены к стене, не в силах усидеть на месте. Чем бы мне заняться в ближайшие несколько часов, чтобы убить время? Я налила в чашку кипяток, опустила в него чайный пакетик, посмотрела на него, пошевелила ложкой. И поняла, что я сделаю. Мне потребовалось двадцать минут, чтобы купить все необходимое. Масло, яйца, мука, ваниль, сахарная глазурь. Формы для выпечки. Миксер. Весы. Я и понятия не имела, сколь скудно оборудована моя кухня. И как только я ухитрялась на ней готовить? А я и не готовила. Фартука в доме не нашлось, так что я обернула вокруг талии старую блузку. Миски для взбивания тоже не было – совсем забыла купить, так что пришлось воспользоваться пластиковым тазиком из ароматерапийного набора. Час спустя я уже любовалась собственноручно испеченным тортом. Три ванильных коржа с прослойками из сливочного крема, сверху лимонное глясе и сахарные розочки. Я понаслаждалась зрелищем. Это был мой пятый торт, и впервые я отважилась сделать не два коржа, а три. Наконец я сбросила старую блузку, убедилась, что мобильник лежит в кармане, взяла торт и вышла из квартиры. Миссис Фарли немало удивилась моему появлению. – Здрасьте! – воскликнула я. – Я вам кое-что принесла. В знак благодарности. – Ой! – Она изумленно разглядывала торт. – Саманта! Это же очень дорого! – Я его не покупала, – скромно сказала я. – Сама испекла. Миссис Фарли чуть не хватил удар. – – Угу. – Я улыбнулась. – Позвольте я налью вам кофе? Она еще не пришла в себя от потрясения, поэтому я протиснулась мимо нее в квартиру. К своему стыду я осознала, что ни разу не заходила к миссис Фарли в гости. За три года нашего знакомства я ни разу не преступала ее порог. Чисто, уютно, полным-полно всяких безделушек старинного вида, на кофейном столике чаша с розовыми лепестками… – Да вы садитесь! Я принесу все, что нужно. – Миссис Фарли, озадаченно качая головой, послушно опустилась в глубокое кресло. – Пожалуйста, только ничего не разбейте, – тихо попросила она. – Я не собираюсь ничего бить! Вам молока принести? А мускатного ореха? Через десять минут я вышла из кухни с двумя чашками кофе и тортом. – Вот. – Я вручила миссис Фарли кусочек торта. – Попробуйте. Она взяла тарелку и уставилась на мое творение. – Вы сами его испекли, – проговорила она. – Да! Она поднесла кусочек ко рту. Потом ее рука дрогнула. Похоже, она занервничала. – Все в порядке! – Я откусила от своего. – Видите? Я умею готовить. Честное слово! Очень осторожно миссис Фарли попробовала мой торт. Прожевав, она изумленно воззрилась на меня. – Как вкусно! Такой легкий! Вы правда сами его пекли? – Я взбила белки отдельно, – сообщила я. – Поэтому торт и получился таким легким. Если хотите, могу дать рецепт. Вот ваш кофе. – Я протянула ей чашку. – Ничего, что я воспользовалась вашим миксером, чтобы взбить молоко? Он работает нормально, надо только температуру подобрать. Миссис Фарли смотрела на меня так, словно я изъяснялась на неведомом ей языке. – Саманта, – сказала она наконец, – где вы были последние недели? – Я? Скажем так, неблизко. – Мой взгляд задержался на щетке и на флаконе чистящего средства. Видно, я оторвала миссис Фарли от уборки. – На вашем месте я бы не пользовалась этим средством. Есть препараты получше. Старушка отставила кофе и подалась вперед. – Саманта, вы, часом, ни в какую религиозную секту не вступили? – озабоченно осведомилась она. – Ну что вы! – Я рассмеялась. – Просто я… занималась другими делами. Еще кофе? Я сходила на кухню, снова взбила молоко. Когда я вернулась в гостиную, миссис Фарли доедала второй кусок торта. – Очень вкусный, – проговорила она с набитым ртом. – Спасибо, Саманта. – Не за что. – Я потупилась. – Это вам спасибо, что за мной приглядывали. Миссис Фарли дожевала торт, поставила чашку на стол и повернулась ко мне, по-птичьи склонив голову набок. – Голубушка, я не знаю, где вы были и чем занимались, да и знать не хочу. Но вы изменились. – Да, я перекрасила волосы… Миссис Фарли покачала головой. – Я привыкла видеть вас приходящей поздно и уходящей рано, вечно куда-то торопящейся и такой утомленной. Такой беспокойной. Привыкла к тому, что вы выглядите… как тень. Как высохший лист. Снаружи вроде человек, а внутри пустота. – Но теперь вы просто расцвели! Вы выглядите здоровее, увереннее, счастливее… – Она отпила кофе и вновь подалась вперед. – Чем бы вы ни занимались, милая, вам это пошла исключительно на пользу. – О… Спасибо. – Я смущенно улыбнулась. – Знаете, я и чувствую себя иначе. Пожалуй, я наконец-то расслабилась. – Я пригубила кофе, откинулась на спинку кресла, переваривая услышанное. – Больше вижу, больше замечаю… – А что телефон звонит, не замечаете, – мягко укорила миссис Фарли, указывая на мой карман. И правда. Я достала аппарат. – Извините, надо ответить. Я откинула флип, и в динамике прозвучал голос Кеттермана. – Саманта, мы вас ждем. Я провела в офисе три часа, общалась по очереди с представителем Юридического общества, с двумя старшими партнерами и с каким-то типом из «Третьего Юнион-банка». К обеду я совсем выдохлась. Сколько можно повторять одно и то же и смотреть на одинаково каменные физиономии?! От офисных ламп разболелась голова. Я забыла, насколько в помещениях «Картер Спинк» душно и сухо. Понять, что происходит, мне не удалось. Юристы – чертовски скрытная публика. Я узнала только, что кто-то ездил к Арнольду домой. Ну и ладно. Пускай никто мне этого не говорит, но я-то знаю, что была права. Что сумела реабилитироваться. После очередной беседы мне принесли тарелку сэндвичей, бутылку минеральной воды и булочку. Я встала, потянулась и подошла к окну. Чувствуешь себя заключенным, честное слово. В дверь постучали, и вошел Кеттерман. – Еще не все? – спросила я. – Уже несколько часов прошло. – Возможно, мы опять захотим с вами побеседовать. – Он указал на сэндвичи. – Подкрепитесь. Я больше не могла оставаться в этом помещении. Надо хотя бы ноги размять. – С вашего разрешения я пойду прогуляюсь. – Я выскочила из комнаты прежде, чем он успел возразить. Едва я вошла в дамскую комнату, все женщины, которые там находились, умолкли и повернулись ко мне. Я шмыгнула в кабинку; мне было слышно, как они перешептываются. Стоило выйти, как в меня буквально вонзился десяток любопытных взглядов. Ни одна ни ушла! – Значит, вы вернулись, Саманта? – спросила Люси (мы с ней сталкивались по работе). – Не совсем. – Я подошла к раковине, пустила воду, чувствуя спиной их взгляды. – Вы так изменились, – проговорила другая девушка. – Ваши руки загорели, – заметила Люси. – У них такой – Э… Нет. – Я загадочно улыбнулась. – Но спасибо, приятно слышать. А у вас как дела? – Неплохо. – Люси кивнула в подтверждение своих слов. – Работы много. На прошлой неделе записали дополнительно к оплате шестьдесят шесть часов. Две ночные смены. А у меня три, – сообщила другая. Тон был небрежный, но я видела, что она гордится собой. А под глазами вон какие тени. Я что, тоже так выглядела? Бледной, замученной, напряженной? – Здорово! – похвалила я, вытирая мокрые руки. – Ладно, я пойду. Увидимся. Я вышла из дамской комнаты и направилась в комнату, где оставила Кеттермана, погруженная в мысли. Тут меня окликнули. – Саманта! Боже мой, это ты! – Гай?! – Я вскинула голову. Он спешил ко мне по коридору, стройный, загорелый, улыбка даже ослепительнее обычного. Я никак не ожидала его увидеть. Пожалуй, наша встреча слегка выбила меня из колеи. – Какая ты! – Он схватил меня за плечи, вгляделся в лицо. – Выглядишь фантастически! – Я думала, ты в Гонконге. – Прилетел сегодня утром. Меня уже ввели в курс дела. Черт побери, Саманта, в это невозможно поверить. – Он понизил голос. – Только ты и могла его раскусить. Чтобы Арнольд… Кто угодно, но не он. Все шокированы. Ну, те, кто знает. – Гай перешел почти на шепот. – Расследование еще продолжается. – Я понятия не имею, что там происходит, – пожаловалась я. – Мне никто и слова не сказал. – Скажут, – уверил Гай. Он сунул руку в карман, достал наладонник, сощурился. – Все только о тебе и говорят. Я знал с самого начала. – Он поднял голову. – Знал, что ты не ошибалась. Я не поверила своим ушам. Да как он смеет? – Разве? – ядовито переспросила я, когда ко мне вернулся дар речи. – Видно, меня память подводит. Помнится, кто-то говорил, что я совершила ошибку. И назвал меня безответственной. Застарелая обида обожгла сердце. Я отвернулась. – Я говорил, что другие считают, что ты совершила ошибку. – Гай перестал набирать текст на своем «Блэкберри», нахмурился. – Брось, Саманта. Я поддерживал тебя. Был на твоей стороне. Спроси любого! Ну да. И потому отказал мне, когда я просилась немного у него пожить. Вслух я этого говорить не стала. Было и прошло. Замнем для ясности. – Ладно, проехали. Мы пошли по коридору. Гай не отрывался от наладонника. Да он как наркоман, подумалось мне, ни на секунду расстаться с этой штукой не может. – Куда ты все-таки пропала? – Он наконец соизволил убрать «Блэкберри». – И чем все это время занималась? Ты ведь не официантка, правда? – Правда. – Меня позабавило выражение его лица. – Я нашла себе работу. – Я знал, что ты не сломаешься. – Он удовлетворенно кивнул. – У кого? – Э… – Я замялась. – Ты их не знаешь. – Но хоть в той же области? По тому же профилю? Вот пристал. Мне вдруг воочию представилось, как я расхаживаю по дому Гейгеров в своем форменном платье, как навожу порядок в ванной Триш. – Ну… не совсем. – Мне удалось подавить смешок. Гай, похоже, удивился. – Ты по-прежнему занимаешься банковским правом, верно? Только не говори, что сменила род деятельности. – Он внезапно подобрался. – Ты ведь не подалась в торговое право, а? – Нет, не подалась. Знаешь, мне пора. – Я взялась за ручку двери. – Увидимся. Я съела сэндвичи. Выпила минеральную воду. Полчаса меня никто не беспокоил. Возникло даже ощущение, будто меня поместили в карантин из-за какой-то жуткой болезни. Могли бы журналов, что ли, дать. Благодаря Триш с ее бесконечными запасами «Heat» и «Hello» я пристрастилась к изучению светских сплетен. Наконец в дверь постучали, и появился Кеттерман. – Саманта, позвольте пригласить вас в зал заседаний совета директоров. Ого! Ни фига себе! Следом за Кеттерманом я вышла в коридор. Встречные провожали нас сосредоточенными взглядами, за моей спиной слышались шепотки. Кеттерман распахнул тяжелые створки дверей, и я вступила в зал заседаний. Нас поджидали партнеры компании – примерно половина от общего числа, насколько я могла судить. Кеттерман молча прикрыл дверь. Я посмотрела на Гая; он ухмыльнулся в ответ, но этим и ограничился. Я что-то должна сказать? Или нет, сейчас не моя очередь? Кеттерман занял место среди партнеров и повернулся ко мне. – Саманта, как вам известно, ведется… расследование недавних событий. О результатах говорить пока преждевременно. – Он сделал паузу; я заметила, как другие партнеры обменялись взглядами. – Тем не менее мы готовы признать, что с вами поступили несправедливо. Что? Я растерялась. Он это – Извините? – Я притворилась, что не поняла, чтобы услышать эти слова еще раз. – С вами поступили несправедливо, – повторил Кеттерман и нахмурился. Ему явно не доставляла удовольствия эта часть разговора. Так и подмывало захихикать. – Простите, что сделали? – Поступили! – рявкнул Кеттерман. – Несправедливо! – А-а! – протянула я с вежливой улыбкой. – Спасибо. Я вам очень признательна. В голову вдруг пришла мысль, что в качестве компенсации они предложат мне какой-нибудь бонус. Денежную сумму. Или отпуск. – И потому, – Кеттерман помедлил, – мы хотели бы предложить вам место полного равноправного партнера. При согласии решение вступает в силу немедленно. Я так обалдела, что едва не села на пол посреди зала. Полный равноправный партнер? Я раскрыла рот, но слова не шли с языка. Ноги стали ватными. Я беспомощно огляделась, напоминая сама себе рыбу на крючке. В юридической компании не существует более высокого статуса. Это самое престижное место. Я о таком и мечтать не смела. – Добро пожаловать домой, Саманта, – сказал Грег Паркер. – Добро пожаловать, – подхватили другие. Дэвид Эллдридж тепло улыбнулся. Гай показал мне большой палец. Принесите шампанское. – Кеттерман кивнул Гаю, и тот распахнул дверь. В следующий миг в зале появились официанты из столовой для партнеров; они несли подносы с бокалами. Один бокал тут же вручили мне. Как-то слишком быстро все происходит. Надо что-нибудь сказать. – Э… Прошу прощения. Я ведь не сказала, что принимаю предложение. Публика замерла, словно видеокассету поставили на паузу. – Извините? – Кеттерман обернулся ко мне с выражением крайнего недоверия на лице. Господи! Я так и знала, что они болезненно это воспримут. – Дело в том… – Я запнулась, пригубила шампанского, раздумывая, как бы высказаться потактичнее. Я думала об этом весь день, снова и снова. Быть партнером «Картер Спинк» – этим я грезила всю свою сознательную жизнь. Недостижимая высота. Желанная награда. Счастье. Вот только как быть со всем остальным? Со всеми теми маленькими радостями, о существовании которых я и не подозревала несколько недель назад? Со свежим воздухом? Со свободными вечерами? С выходными в моем полном распоряжении? С посиделками в пабе после рабочего дня, с сидром, с дружеской болтовней, с блаженным бездельем, с жизнью, лишенной постоянных забот и тревог? Даже статус полного равноправного партнера не имеет в сравнении с этим никакого значения. Я изменилась. Миссис фарли права – я расцвела. Перестала быть тенью. И чего ради мне снова ею становиться? Я прокашлялась, оглядела зал. – Для меня ваше щедрое предложение – высочайшая честь, – сказала я искренне. – Я бесконечно вам признательна. Однако… я вернулась не для того, чтобы возобновить работу в компании. Я всего лишь хотела восстановить свое доброе имя. Доказать, что я не совершала ошибок. – Я не удержалась и покосилась на Гая. – Дело в том, что, покинув «Картер Спинк», я… нашла себе новую работу. Она мне очень нравится. Поэтому позвольте мне отказаться. Ошеломленное молчание было мне ответом. – Большое спасибо, – прибавила я вежливо. – За все… и за шампанское. – Она серьезно ? – спросил кто-то в задних рядах. Кеттерман и Эллдридж мрачно переглянулись. – Саманта, – произнес Кеттерман, выступая вперед, – я вполне допускаю, что вы могли найти другую работу. Но вы же выросли в «Картер Спинк». Здесь вы стали профессионалом. Вы принадлежите этой компании. – Если проблемах в деньгах, – присоединился Эллдридж, – думаю, мы сможем удовлетворить ваши запросы. – Он посмотрел на Гая. – В какую фирму она перешла? – Назовите ваше место работы, – деловито предложил Кеттерман. – Я переговорю со старшими партнерами, с директором по персоналу – словом, с тем, кто принимает решения подобного рода. Мы все уладим. Какой номер телефона? – Он достал свой наладонник. Я крепко стиснула зубы, чтобы не расхохотаться. – Там нет директора по персоналу, – объяснила я, кое-как совладав с собой. – И старших партнеров нет. – Нет старших партнеров? – Кеттерман досадливо покачал головой. – Как такое возможно? – Я не говорила, что работаю юристом. С тем же успехом я могла заявить, что мир – плоский. В жизни не видела столько вытянувшихся от изумления лиц. – Вы не… не юристом? – выговорил наконец Эллдридж. – Но кем же вы тогда работаете? Я надеялась, что до этого не дойдет. С другой стороны, зачем от них скрывать? – Я работаю экономкой, – сказала я с улыбкой. – Экономкой? – переспросил Эллдридж, пристально глядя на меня. – Это что, новомодное словечко? Очередное жаргонное обозначение специалиста по улаживанию конфликтов? Я вечно путаюсь в этом сленге. – Вы занимаетесь согласованиями экономических показателей? – уточнил Кеттерман. – Это вы хотите сказать? – Нет, не это, – терпеливо объяснила я. – Я экономка. Застилаю кровати. Готовлю еду. Веду домашнее хозяйство. Секунд шестьдесят никто не шевелился. Эх, надо было камеру с собой захватить. Эти лица… – Вы действительно… экономка? – переспросил потрясенный Эллдридж. – Угу. – Я демонстративно посмотрела на часы. – Я довольна и счастлива, чего и вам желаю. Вообще-то мне пора возвращаться. – Я повернулась к Кеттерману. – Отдельное спасибо, что выслушали меня. Вы единственный согласились. – Вы отказываетесь от нашего предложения? – недоверчиво проговорил Оливер Суон. – Да, я отказываюсь от вашего предложения. – Я пожала плечами. – Извините. Всего хорошего. Я вышла из зала на негнущихся ногах. В душе бушевали эмоции. Я отказалась! Отказалась от статуса партнера «Картер Спинк». Страшно даже представить, что скажет по этому поводу моя мама. Вспомнив о маме, я истерически захихикала. Лифта ждать не хотелось – буря чувств не давала стоять на месте. Я вышла на лестницу и, цокая каблуками, устремилась по ступенькам вниз. – Саманта! – окликнул меня сверху Гай. Ну что еще? С какой стати он за мной увязался? – Я ухожу! – крикнула я. – Оставь меня в покое! – Но ты не можешь уйти! Я слышала, как он бежит по лестнице, и потому сама запрыгала сразу через две ступеньки, держась за поручни, чтобы случайно не потерять равновесие. Я уже все сказала, добавить мне нечего. А он упорный. Догоняет… – Саманта, это безумие! – Нет, не безумие! – Я не позволю тебе спустить карьеру в унитаз! – возмутился он. – Из-за глупой прихоти!.. Я остановилась, обернулась, чуть не упала. – И вовсе не из-за прихоти! – с негодованием воскликнула я. – Я понимаю, ты злишься на нас. – Гай спустился ко мне, тяжело дыша. – Тебе наверняка доставило удовольствие отказаться. И ты наверняка нарочно всех шокировала, выдав себя за экономку…. – Я сказала чистую правду! А от предложения отказалась не ради того, чтобы отыграться. Я отказалась потому, что не хочу здесь работать. – Саманта, ты же мечтала о партнерстве! – Гай схватил меня за руку. – Вспомни, сколько лет ты угробила, чтобы этого добиться! И что теперь? Такими предложениями не бросаются. Это дар богов! – А что, если он мне больше не нужен? – Прошло всего несколько недель! Разве это срок, чтобы все – Да, вполне. Гай потряс головой. – Так ты в самом деле работаешь экономкой? Серьезно? – Серьезно, – подтвердила я с вызовом. – Тебя что-то смущает? – Ради всего святого… – он сдержался. – Послушай, Саманта, давай поднимемся наверх. Все спокойно обсудим. Там как раз подошел отдел человеческих ресурсов. Ты потеряла работу… с тобой дурно обошлись… не удивительно, что ты утратила ориентиры. Они предлагают посоветоваться. – Да не собираюсь я с ними советоваться! – Я развернулась на каблуках и устремилась вниз. – Что, если я не желаю больше быть юристом, значит, я рехнулась? Я достигла подножия лестницы и выскочила в фойе. Гай мчался за мной по пятам. Хилари Грант, начальница отдела по связям с общественностью, сидела на одном из кожаных диванов, беседуя с незнакомой мне женщиной в красном костюме. Наше появление изрядно их удивило. – Саманта, нельзя так поступать! – крикнул мне в спину Гай. – Ты – один из самых талантливых юристов, которых я знаю! Я не допущу, чтобы ты отказалась от партнерства ради того, чтобы… возиться с чужим бельем! – А если мне это нравится? – Я остановилась, повернулась к нему. – Гай, я наконец-то узнала, что такое настоящая жизнь! Я не хочу работать по выходным, не хочу все время находиться в цейтноте. Не хочу! Он меня не слушал. Не желал понимать. – То есть ты готова пожертвовать партнерством «Картер Спинк», чтобы и дальше чистить чужие туалеты? – Его лицо побагровело от злости. – Да! – выкрикнула я. – Да, готова! – Кто это? – с интересом спросила женщина в красном костюме. – Саманта, ты совершаешь величайшую ошибку в своей жизни! – возопил Гай, когда я добралась до дверей. – Если ты сейчас уйдешь… Я не стала дожидаться окончания фразы. Выскользнула из дверей. Спустилась по ступеням. И ушла. Быть может, я и вправду совершила величайшую ошибку в своей жизни. Сидя в поезде, который нес меня обратно в Глостершир, и потягивая вино для успокоения нервов, я продолжала размышлять над словами Гая. Еще совсем недавно меня при этой мысли с головой накрыла бы волна паники. Но не теперь. Хотелось не биться в истерике лбом о стекло, а смеяться, смеяться, смеяться. Бедный Гай и не догадывается… Из всего, что произошло со мной в последнее время, я твердо усвоила одно: не существует такой штуки, как величайшая ошибка в жизни. Невозможно разрушить жизнь. Потому что, как выяснилось, жизнь – материя весьма упругая. Приехав в Лоуэр-Эбери, я прямиком со станции направилась в паб. Натаниель стоял за стойкой, в рубашке, которой я у него не видела, и разговаривал с Эамонном. Несколько секунд я наблюдала за ним от двери. Эти сильные руки, эта посадка головы, эта морщинка на лбу, когда он хмурится… Сразу понятно, что он не согласен со словами Эамонна. Но – ждет, пока тот выскажется, не перебивает собеседника. Может, я зря на себя клевещу? Может, я таки обладаю способностями к телепатии? Словно уловив мои мысли, Натаниель повернулся. Его лицо мгновенно просветлело. Он улыбнулся, однако в этой улыбке чувствовалось напряжение. Последние дни, похоже, дались ему нелегко. Неужели он решил, что я не вернусь? Оттуда, где играли в дартс, донесся гул одобрения. Один из игроков обернулся и заметил меня. – Саманта! – крикнул он. – Наконец-то! Без тебя нам каюк! – Иду, иду! – отозвалась я через плечо, подходя к стойке. – Привет. – Это уже Натаниелю. – Шикарная рубашка. – Привет, – сказал он совершенно обыденным тоном. – Удачно съездила? – Вполне. – Я кивнула. Натаниель поднял перекладину, пропуская меня за стойку, вгляделся в мое лицо. – Ну… все кончено? – Ага. – Я обвила его руками, прижалась крепко-крепко. – Все кончено. В тот момент я действительно так думала. |
||
|