"Тьма на ладони" - читать интересную книгу автора (Фудзивара Иори)9Ближе к станции голова перестала кружиться. Перед тем как войти в метро, я остановился и вытер нос салфетками, которые дала мне в дорогу Охара. Я поднял голову. В сторону Адзабу несся поток машин. Сегодня утром, когда я гулял здесь, улица была пуста. От дома Исидзаки до «Розовых холмов» – всего несколько минут ходу. Даже для такого старика, как он. Что и говорить, место для съемки было просчитано идеально. Можно, конечно, опять сходить туда, раз уж я здесь, в Хироо. А вдруг снова впустую? Я достал из кармана блокнот и мобильник. Киэ Саэки по-прежнему не было дома. Не дослушав автоответчик, я отключился и вдруг подумал. А ведь у этого консьержа тоже есть телефон! Я позвонил в справочную, узнал нужный номер и набрал его. – Алло! «Розовые холмы Гайэн-Ниси» к вашим услугам! – услышал я уже знакомый учтивый голос. Теперь он казался мне призраком из далекого прошлого. – Господин консьерж? Это Хориэ, который утром вас беспокоил… Голос в трубке тут же утратил половину своей учтивости. – А! Господин Масаюки Хориэ из «Напитков Тайкэй»? – Ого! – поразился я. – Даже имя помните? У вас отличная память. – Что делать, такая работа. Чем могу?.. – Я все же хотел бы поговорить с госпожой Саэки. Она еще не вернулась? – Не могу знать. Я же дал вам ее телефон. – Да, но сколько я ни звоню, все на автоответчик попадаю. Может, она уже домой заходила? Видите ли, нам срочно нужна модель… Как бы еще с ней связаться? – Вообще-то она звонила сюда разок… – Он слегка напрягся. Наверное, размышлял, не слишком ли много болтает. – Вот как? Вам звонила? Из города? – Ну… В общем… – И часто у вас жильцы звонят консьержу? Он выдержал осторожную паузу, чтобы скрыть недовольство. – Бывает… Госпожа Саэки иногда уточняет, не приходил ли кто. Такое нередко случается. Опасаясь, что он опять начнет про «интим», я решил сменить тему: – Вы сообщили ей обо мне? – Да, как вы и просили. – Ну хорошо. Благодарю вас. Я отключился и, заглянув в блокнот, набрал номер Киэ Саэки. Снова автоответчик. Не в силах слушать его в сотый раз, я оставил-таки сообщение. – Простите за неожиданный звонок. Меня зовут Масаюки Хориэ, я из компании «Напитки Тайкэй». У меня к вам небольшое дело. Никак не могу до вас дозвониться – если нетрудно, свяжитесь со мной по следующему номеру… – Я продиктовал номер, выключил трубку и спустился под землю. Перед самым турникетом мне на глаза попалась карта метро. Посмотрев на нее, я решил изменить свои планы. Вместо того, чтобы отправиться домой на Готанду, я доехал до Эбису, пересел на линию Хибия и поехал назад в Роппонги. В баре «Бруно», как и позапрошлой ночью, было полно иностранцев. По залу сновало сразу несколько официанток, а из динамиков выплескивалось «San Francisco» Скотта Маккензи. На экранах по бокам от стойки бежала реклама фильма Дэвида Финчера. Сочетание, прямо скажем, не лучше сасими с маслом. Как и в прошлый раз, Нами-тян со стрижкой «very short» стояла за стойкой в платье с люрексом и тоненькой палочкой взбалтывала что-то в стакане. Неподалеку громоздилась фигура Майка Тайсона. Я подошел. Узнав меня, она первой подала голос: – О! Так ты сегодня не один? Я удивился. Но тут из-за моей спины донесся ответ: – Точно. Сегодня он с охраной. Я обернулся. Мари Охара в черном костюмчике стояла за мной и лучезарно улыбалась. В том же наряде, что на поминках. В первую секунду я растерялся. Потом разозлился: – А ты как здесь очутилась? – Следом за вами пришла. Подумайте сами, шеф! Вы же едва на ногах стоите. Вот я и подумала, не дай бог, случится чего… Не успел я заговорить, как из носа опять потекло. Я снова утерся салфеткой. Что говорить, не лучшее время для споров. Как ни старался, я не сумел скрыть раздражения. – Что же, от самого Хироо меня выслеживала? – А как же! Вот уж не думала, что это так просто – за кем-то шпионить. Хотя, конечно, смотря за кем… – Послушай, Охара. Я, конечно, восхищаюсь твоими способностями. Но, может, тебе лучше наняться в сыскное агентство? – Пожалуй. Я ведь даже подслушала, как вы подругу по телефону вызванивали… Я сдался. Стоит ли заводить подчиненных способней себя – тот еще философский вопрос. Ничего не сказав, я опустился на табурет у стойки. Охара с победным видом тут же пристроилась рядом. – Ты, часом, не из родительского комитета? – спросила меня Нами-тян и покосилась на Охару. – Хотя этот папаша и сам как ребенок. За ним глаз да глаз нужен… – Это уж точно! – ответила Охара так непринужденно, словно была в этом баре уже сотню раз. – У него жуткий насморк. – Ну еще бы. На его месте и слон бы простудился. – В каком смысле? – А это пускай он сам тебе расскажет. Охара с любопытством глянула на меня, но я молчал как могила. Майк Тайсон, заметив нас из своего угла, поднялся, зашел за стойку и поравнялся со мной. Сейчас опять начнет хватать меня за руки, подумал я. Ну и хобби у парня, черт бы его побрал… – Что пить будем? – спросила Нами-тян без особой любезности. – Саке, – сказал я. – Ого, – удивилась Охара. – Здесь подают саке? Ну ладно, тогда и мне тоже. А у вас тут уютно. Стильный дизайн! – У вас тоже чудесный костюмчик, – отозвалась Нами-тян. – Спасибо. Вообще-то я с поминок… Я окинул взглядом фигурку Охары и впервые заметил на ее шее жемчужные бусы. Одетая так же, как на поминках, теперь она выглядела совсем по-другому. Словно в одной и той же мелодии поменяли минор на мажор. – Ты что, и на работу в таком виде пришла? – Вот еще! – усмехнулась она, покачав головой. – Этот костюм я в раздевалке держала. На работу в таком выходить не положено. Все девчонки перед поминками домой съездили. Ну а я сразу переоделась… Я пожевал губами. Когда я работал менеджером, у меня тоже в раздевалке всегда висел запасной костюм. Но, перейдя в генеральный офис, я забыл об этой привычке. И вот уже два года хожу везде в одном и том же. – Не знаю, что у вас там случилось, – сказала мне Нами-тян. – Но сегодня постарайся не напиваться, о'кей? Начнешь бузить, как позавчера, – в этом баре тебе больше не будет уютно. – А что здесь было позавчера? – Ах да! Ты же у нас ничего не помнишь… – Она кивнула на Майка Тайсона рядом с собой. – Забыл, как на малыша набросился? – Я что, подрался с Майком Тайсоном? – Ну, до драки, положим, не дошло… – улыбнулся негр. Обычной, спокойной улыбкой, в которой недоставало одного зуба. – Зови меня просто Майк. Нами-тян посмотрела на его шоколадную физиономию и снова обратилась ко мне: – А ты, я смотрю, к малышу неровно дышишь… – Мальчики меня не интересуют, – буркнул я. – Я, по-моему, уже говорил. – Это я хорошо запомнил, – усмехнулся он. – Хотя после того, что ты здесь вытворял, я бы тоже не стал за тобой ухлестывать. – Ладно, Майк. Может, хоть ты мне расскажешь, что же я вытворял? – Ну как же. Бегал по всему бару. Визжал как недорезанный. – Визжал? Но зачем? Он пожал плечами: – Откуда мне знать? Я тебя за локоть схватил, помнишь? А ты в ответ мою руку вывернул. Честно скажу, ты первый, кому из моих пальцев вырваться удалось. Хотя ты, конечно, не силой взял, а реакцией… – Так, а потом что? – Сорвал с себя галстук, бросил на пол. Подбежал к ударнику – и хвать барабанную палочку. – Палочку? – Ага. Да как завизжишь на весь зал: «Ки-я!» и прочие ужасы. Таким страшным голосом, как ворона на помойке… Интересно, тебя часто так вырубает? – Вокруг все сразу утихли, – добавила Нами-тян, и передо мной откуда ни возьмись появился стакан с саке. – А ты застыл как деревянный, глаза выпучил. А наш малыш возьми да и засмейся. – Нет, ну правда, – улыбнулся Майк. – Ты так смешно визжал! Я даже обалдел слегка. Но потом посмотрел на тебя и не выдержал… И тут ты словно очнулся. Будто сам удивился, какого черта стоишь посреди зала в такой странной позе… Я еще подумал – ты, случаем, кэндо[27] не занимаешься? Охара смотрела на меня с нарастающим интересом. Я поднял стакан и отпил чуть ли не половину. – С чего ты решил? – А ты барабанную палочку так схватил, словно меч в руки взял. И только потом просек, что клинок короткий. Стоишь, голова набекрень, и сам себе удивляешься… Ей-богу, я чуть не помер со смеху. – А дальше? – А дальше ты палочку отшвырнул, заплатил по счету и вышел. Вот и все. – А на улице свалился на обочину и пьяный заснул под дождем, – подытожила Нами-тян. – Ага-а! – протянула Охара. – Так вот откуда ваша простуда! Я молча уставился на саке перед носом. Прозрачная жидкость подрагивала в стакане. В ней отражались черная стойка бара и тусклые лампы. Казалось, она втягивала в себя весь свет заведения, цветом напоминая небо. То самое небо, в которое я смотрел вчера утром, лежа на тротуаре. Я вспомнил слова Какисимы: жизнь взаймы… Может, таким образом я пытаюсь из нее выскочить? А может, я просто выскочил из собственных рамок? Не знаю… Я задумался, но голос Охары вызвал меня из забытья. – Что с вами, шеф? Вдруг замолчали как рыба. Совсем на вас не похоже. Не отрывая взгляда от стакана, я ответил: – Я абсолютно нормален. – То есть? – С температурой тридцать восемь кто угодно умолкнет. – Ну, тогда вам лучше пойти домой. Вы же собирались пропустить только стаканчик… – Эй, – услышал я голос Майка. – А ты вообще кто? Охара представилась. – А это мой начальник, – добавила она. – Вон как! – усмехнулся он. – Стало быть, Мари-тян? Смотри, этот дядя тебе совсем не пара. У такой красавицы – и такой буйный шеф. Вы друг другу совсем не подходите… – Спасибо. Я тоже так думаю. – Одинокая? – Ну что вы… У меня муж есть. – А лет тебе сколько? – Столько же, сколько твоей сестре. – Ха! – воскликнул он. – Смотри-ка – сразу поняла, что мы брат и сестра. Такие остроглазые нечасто попадаются… – Но у вас же столько похожего! Я посмотрел на парочку за стойкой внимательнее. Один родитель у них явно был разный. Но теперь я тоже заметил, насколько они похожи. А в прошлый раз даже в голову не пришло… Что ни говори, по наблюдательности Охара явно круче меня. Нами-тян рассмеялась вслед за братцем – звонко и непринужденно. Что ж, подумал я, в наши дни таких братьев-сестер можно встретить все чаще. Но это еще не повод приставать к ним с вопросами о личной жизни. Охара, впрочем, тоже ничего не прибавила. Одним глотком я осушил стакан. Даже не спрашивая, Нами-тян забрала его и снова наполнила до краев. – Небось тот же вопрос пришел задавать? – спросила она. Я сделал глоток и вспомнил, как читал некролог в газете. И как раздумал ехать домой у турникета метро. Ни на что я особенно не надеялся. Просто было досадно, что так и не встретил Дзюнко Кагами на поминках. – Ты права, – кивнул я. – Никак название вашего билдинга из головы не выходит. Вот и решил кое-что уточнить. – Что именно? – Когда вы открылись? – Два года назад. А до нас это помещение три года подряд пустовало. – Значит, ты все-таки наводила справки? – Немного, – сказала она. – Сегодня звонили риелторы. Вот я у них заодно и спросила. Они заведуют этим зданием только последние три года. Что было раньше – не знают. И кто такая Дзюнко Кагами, им тоже неизвестно. – А что за риелторы? Посредники для контракта? – Ну да. «Недвижимость Нисии». – А хозяин кто? – Фирма «Ёсинага», – ответил Майк, вклиниваясь в разговор. – Владеет чуть ли не десятком зданий в этом районе. Сплошные бары да рестораны… – Значит, ваш контракт об аренде подписывал их представитель? Если это крупная фирма – кто-нибудь не меньше начальника отдела, так? – Так, – кивнул он. – Их президент, Норио Сугино. Небось хочешь их адрес и телефон? – Хочу. Экий ты проницательный. – Забота о клиенте – основа торговли… – Пожалуй, ты прав. Хотя из твоих уст это звучит немного странно. – Смотри-ка, папаша, – засмеялась Нами-тян. – Наш малыш к тебе неравнодушен! – Ну вот еще, – буркнул я. – С какой это стати? Теперь уже засмеялся Майк: – Может, потому, что ты у нас слишком романтичный для своих лет? – Раньше ты другое говорил. – Ну что ж! Видать, настроение поменялось. Пока он доставал из кармана блокнот, Охара спросила меня: – А кто такая Дзюнко Кагами? – Моя мать… У Охары вытянулась физиономия. Поглядев на нее, Майк хохотнул, а потом зачитал мне адрес и телефон конторы в Минато-ку. Я записал их себе в блокнот. – Только учти, – добавил он, – этот их Сугино – натуральный бык! – В каком смысле? – Да я с ним встречался недавно. Вообще-то у нас срок аренды только наполовину истек. Но времена меняются, цены падают… В общем, я наплевал на посредников, пошел прямо к нему и потребовал снизить арендную плату. – Хм-м… – протянул я. – Ну и как, получилось? – Надеюсь, скоро получится, – решительно кивнул он. – Эта «Ёсинага» – цирк, а не контора! Здоровенными билдингами владеют, а в простых расчетах ни одна собака разобраться не может. Я уже и сам за них все рассчитал, на компьютере подбил, изложил как можно понятнее. Бесполезно! Только щеки надули и повторяют: дайте время подумать, мы вам позвоним. И опять все свалили на фирму-посредника. Сегодня их риелторы из «Нисии» уже звонили. Ну, я отобрал у сестры трубку и залепил: дескать, не хотите цены сбрасывать – мы немедленно закрываемся и съезжаем отсюда ко всем чертям. Погодите, кричат, мы не можем решать такие вопросы без домовладельца. Но других желающих сюда въехать за такие бабки они в жизни не найдут! Так что скоро эта «Ёсинага» сломается, я уверен. А в будущем – так и вообще разорится. Слишком у них с математикой все запущено. А может, и вообще с головой. – Погоди-погоди! – вклинился я в его болтовню. – А что ты за них рассчитал-то? – Ну, взял первоначальную стоимость помещения, разделил на срок ее амортизации до сих пор, добавил процент с учетом налогов и прибыли риелтора – и получил оптимальную арендную плату… – И как же ты считал? – Это здание построено восемь лет назад. То есть когда цены были на самом пике, верно? Берем официальные цены в этом районе на тот период. Площадь здания – сто восемьдесят квадратных метров. Умножаем на четыре этажа и подвал. Получаем, что по официальным ценам на тот период это здание стоило примерно одиннадцать миллиардов.[28] Но с тех пор его реальная стоимость чуть не в пять раз упала. А дерут они за него только на двадцать–тридцать процентов меньше! Вот я и пытаюсь им доказать, сколько этот подвал должен стоить сегодня, чтобы его вообще кто-нибудь снимать захотел. А они заладили как попугаи: средний уровень цен сейчас такой-то, бла-бла-бла… Своей головой подумать, что происходит, совсем не хотят! – Так ты что же, босс этого заведения? – За босса у нас сестренка. Я – так, на подхвате… – А лет тебе сколько? – Восемнадцать. – М-да. Похоже, ты не только клиентов за локти хватать научился. – Ну, в общем, да… Отец мне всегда говорил: пока люди шевелятся, между ними всегда будут денежные отношения. Ну, и научил меня кой-чему. Времена сейчас такие: не научишься Системой вертеть – она тебя сожрет с потрохами. Что хорошо, что плохо – рассуждать уже не приходится. Я неправ? – Может, и прав… Так что же, твой отец – экономист? – Да нет. Когда-то в Беркли защитил кандидатскую по экономике, но потом ушел в чистый бизнес. Сейчас портфолио-менеджер. Проталкивает в рекламные агентства восходящих звезд шоу-бизнеса… – Диссертацию, говоришь? Считай, без пяти минут профессор! Уж покруче магистра по деловому администрированию… – Это верно. Только он решил, что быть ученым – слишком глупо. И еще в Лос-Анджелесе открыл свою инвестиционную компанию. Громадные фонды поднял. Вечно у него журналисты толпятся – то из «Уолл-стрит Джорнал», то из «Файненшл Таймс». Преуспевающий афроамериканец, куда деваться! Журналюги на таких падкие. В общем, вот такой человек. Сейчас я с ним, правда, только е-мейлами перебрасываюсь иногда… Немного подумав, я спросил: – Значит, в открытие этого бара тоже отец вложился? Он склонил голову набок: – Ну, можно и так сказать. – Слушай, Майк, – вставила Охара, – а как твое полное имя? – Майк Яманэ Вильямс. – Надо запомнить. Того и гляди, в журнал «Форбс» попадешь. В список самых богатых людей мира. – Будем стараться! – А кстати, – вмешался я, – этот Сугино из корпорации «Ёсинага»… Почему ты его быком назвал? – Ну, он так выглядит… Здоровенный и взгляд как у быка. Кажется, так у вас раньше якудзу называли? Такой мафиози из комиксов. Того и гляди, кому-нибудь шею свернет. – Так, может, он и правда якудза? – Если и так, то скорее бывший. В японской недвижимости таких пруд пруди. Хотя бог его знает… А ты что, пойдешь с ним встречаться? – Не знаю еще. Но за телефончик спасибо. Он улыбнулся, как ребенок. Я подумал, что в этом парнишке, помимо мозгов экономиста и мышц боксера, скрывается еще немало талантов. Во всяком случае, интуиции ему точно не занимать. – Шеф, – сказала Охара, – а чего вас это здание так заинтересовало? И зачем вам общаться с каким-то якудзой? Ничего не понимаю… – Ну я же тебе объяснял: век живи… Она открыла рот для ответа. Но тут овал ее губ расплылся, и перед глазами у меня потемнело. Я встал с табурета. – Ну ладно… Теперь мне пора. На этом я потерял равновесие. Тонкие руки, мелькнув перед глазами, подхватили меня под локоть. Маленькие и на удивление сильные руки. А еще через пару секунд эти руки хлестали меня по щекам. Совсем недавно Какисима проделывал со мной то же самое. Ну и денек! Каждый так и норовит залепить мне пощечину. – Господи… Да он весь горит! Голос Охары звучал точно с другой планеты. Меня опять усадили на табурет. Я просидел так довольно долго. Замечательный финал для похода в бар, рассеянно думал я. Наверное, возраст. До сих пор я еще ни разу не простужался настолько, чтобы пальцем не пошевелить. Постепенно очертания предметов вокруг стали резче. Я снова поднялся, но Охара была тут как тут. – Я провожу вас! С такой температурой вы сами не доберетесь… – Да уж, так будет лучше, – подал голос Майк. – А то наш дядя вбил себе в голову, что ни годы, ни болезни его никогда не догонят. – А разве именно таких людей не называют романтиками? – не удержался я. – Таких людей называют «фонтан, который никак не заткнется», – добавила Нами-тян, выписывая счет. – Хотя, надо признать, у тебя есть одна хорошая черта. – Это какая же? – Ну, ты же сам в прошлый раз сказал: каждая каракатица по-своему пятится. Я смотрю, у тебя это жизненный принцип. – Ты ужасно любезна. Я махнул им рукой и вышел за дверь. В коридоре подвального этажа было тихо. Я поглядел на часы. Одиннадцать с мелочью. Куда позже, чем я рассчитывал. – Послушай, – повернулся я к Охаре, – ты, кажется, на Асагая живешь? Поезда еще ходят. Нечего на такси разъезжать, пора экономить. Фонд социальной помощи у нашего профсоюза уже на нуле. – Спасибо, что предупредили. Только я все равно вас провожу! – Женщина! Перестань ко мне приставать. – Ох, да нужны вы мне больно! Довезу и у дома высажу. Оставлять вас одного на улице сейчас просто опасно! – Я в порядке. Лягу, высплюсь, а утром все пройдет. – Да вы и до постели не доберетесь! – Ну тогда на такси поеду. Скажу водителю номер квартиры, а он меня и до дверей донесет, если что… Что поделаешь – придется посорить деньгами в последний раз. – Вот и хорошо. Я тогда поймаю машину и посажу вас. – Я протестую! Слишком ужасная картина. – Вы о чем? – Молодая девушка грузит в машину шефа-каракатицу. Что люди подумают? – Да то же, что всегда. Просто вы, как обычно, ни черта не помните. Скорей уж наоборот – это мне надо стыдиться такого начальника. – Ладно, – вздохнул я. – Делай как хочешь. Мы поднялись по лестнице. Подъезд «Кагами-билдинга» выходил в переулок. Прохожих почти не было. В какой-то полусотне метров отсюда сверкал неон, и по большим улицам разгуливали толпы людей. А здесь – тишина, как в могиле. Я вгляделся в конец переулка и вспомнил: – Эй, Охара! – Что такое? – Своего шефа-каракатицу тебе осталось терпеть всего пару недель. Она склонила голову набок и улыбнулась: – Ага, шеф. Если вы так говорите, значит, что-то задумали. Сейчас какую-нибудь гадость попросите. – Мозги у тебя что надо. Не зря ты метишь в президенты большой компании. Боюсь, эта сказка вполне может стать былью… – Да-да, вы мне уже посоветовали наняться в сыскное агентство. Кончайте лицемерить и выкладывайте, что вам нужно. – Ступай обратно в бар. – Это еще почему? – Нипочему. Посиди там хотя бы полчаса и поболтай с этой парочкой о чем угодно. Что бы здесь ни происходило – носа на улицу не высовывай. И ни в коем случае в полицию не звони. – Да о чем вы? Ничего не понимаю! Я опять огляделся и посмотрел на нее. Времени почти не оставалось. – Ступай обратно! – сухо приказал я. Вздрогнув от моего голоса, она помолчала, потом спросила: – Только одно объясните. – Что? – Почему нельзя звать полицию? Во что вы хотите ввязаться? – Об этом не спрашивай. – Тогда я не двинусь с места! Я отвел глаза. – Я увольняюсь по собственному желанию, – медленно сказал я. – И не хотел бы закончить карьеру за решеткой. Охара не отрываясь смотрела на меня еще секунд пять. Потом отвернулась и молча спустилась в бар. |
||
|