"Затерянные миры. Аверуан" - читать интересную книгу автора (Смит Кларк Эштон)

Глава 6. СКЛЕПЫ ИЛУРНИ

Через некоторое время Гаспар очнулся. Он обнаружил себя лежащим в мерзкой зловонной луже, одежда на нем промокла насквозь, и грязная вода колыхалась в каком-то дюйме от его рта. Тишину подземелья нарушал лишь монотонный звук падающих капель. Пошатываясь, он поднялся на ноги и, к своей великой радости, обнаружил, что все кости у него целы. Потом он попытался рассмотреть свою темницу.

Холодные капли падали с потолка ему за шиворот, ноги скользили по полу, покрытому гнилью. Стоило сделать пару шагов, как в темноте раздалось сердитое шипение, и щиколотки юноши коснулось холодное тело змеи.

Вскоре он подошел к грубо сложенной каменной стене и, касаясь ее кончиками пальцев, попытался определить размеры своей темницы. Она оказалась почти круглой, и узник не мог даже приблизительно представить себе ее величину. Блуждая вдоль стен, он обнаружил груду камней, возвышавшуюся из воды, и смог устроиться в относительной сухости, вспугнув с насиженного места множество рассерженных рептилий. Возможно, эти создания были безобидными, но прикосновение к их скользкой чешуе вызывало у него дрожь.

Сидя на куче камней, Гаспар размышлял о своем положении. Он проник в тайну Илурни, раскрыл чудовищные намерения Натери, но сейчас, замурованный в подвале, словно погребенный заживо, не мог даже предупредить мир о нависшей угрозе.

Полупустая котомка с провизией осталась у него за спиной, и его чрезвычайно обрадовало, что тюремщики не удосужились отобрать у него кинжал. Грызя в темноте черствую хлебную корку и осторожно поглаживая клинок, юноша отчаянно пытался придумать какой-нибудь выход.

Время, казалось, замерло на месте, лишь нескончаемая капель нарушала глубокое безмолвие. Возможно, то был голос скрытых родников, в незапамятные времена снабжавших замок водой. Но и этот монотонный звук вскоре стал казаться измученному пленнику издевательским смехом. Наконец, утомленный до предела юноша погрузился в тяжелый сон.

Проснувшись, он не мог определить, какое время суток было наверху, ибо в подземелье царила все та же вечная тьма, не нарушаемая ни единым лучом света.

Проснулся Гаспар от холода. Пока он спал, в затхлом воздухе подземелья родился слабый сквознячок, и это заставило узника воспрянуть духом. Возможно, где-то была щель или вентиляционный колодец, через которую проходил воздух, и не исключено, что через нее можно выбраться из темницы.

Встав на ноги, Гаспар начал пробираться в том направлении, откуда тянуло сквозняком. Он споткнулся обо что-то, хрустнувшее под его ногами, и едва удержался от падения в глубокую вонючую лужу. Прежде чем он смог исследовать неожиданное препятствие, наверху послышался знакомый скрежет, и сквозь открывшийся люк упали дрожащие красноватые отсветы. Подняв голову, Гаспар увидел футах в двенадцати над своей головой отверстие, в которое просунулась рука с горящим факелом. Тюремщик спустил на веревке маленькую корзинку, в которой была буханка хлеба и бутылка вина.

Гаспар забрал хлеб и вино, и корзинку подняли обратно, но прежде чем факел был убран, а каменная крышка водружена на место, несчастный успел разглядеть свою темницу. Его заточили в каменный колодец, поперечником примерно в пятнадцать футов. Помеха, о которую он споткнулся, оказалась человеческим скелетом. Кости скелета казались темными и хрупкими, а одежда расползлась в клочья, изъеденная плесенью.

По стенам тихо сочились струйки воды, казалось, медленно крошился и гнил сам камень, из которого они были сложены. На противоположной стороне, у самого дна, юноша увидел брешь, которую ожидал увидеть: узкое отверстие, немногим больше лисьей норы. Его сердце оборвалось при виде этой картины, ибо даже если лужа на полу глубже, чем казалась, дыра слишком мала, чтобы в нее пролезть. Окончательно пав духом, он снова вернулся на кучу камней. Подземелье вновь погрузилось во тьму.

Хлеб и вино все еще были у него руках, и внезапно пленник почувствовал, что у него сосет под ложечкой, и машинально сунул в рот кусок хлеба, потом еще и еще. Еда придала ему сил, а дрянное кислое вино помогло немного согреться.

Осушив бутылку, Гаспар пробрался к низкой, похожей на нору, дыре. Струящийся из нее поток воздуха усилился, и узник счел это хорошим предзнаменованием. Вытащив кинжал, он начал ковырять полуразрушенную, осыпающуюся стену, пытаясь увеличить отверстие. Ему пришлось встать на колени в омерзительную слизь, и змеи ползали вокруг, иногда задевая его холодными кольцами. По-видимому, именно сквозь эту дыру они проникали в темницу и покидали ее.

Сначала камень легко крошился под острием кинжала, и Гаспар, воодушевленный забрезжившей надеждой, позабыл ужас своего положения. Он не думал ни о толщине стены, ни о том, что находится за ней, но был уверен, что помещения за стеной как-то сообщаются с внешним миром.

Долгие томительные часы орудовал он кинжалом, кроша податливую стену и выгребая мусор. Через некоторое время он смог пробраться в лаз, распластавшись на животе и роя, точно трудолюбивый крот. Дюйм за дюймом беглец полз вперед.

Наконец, к его великому облегчению, рука, вооруженная кинжалом, провалилась в пустоту. Гаспар руками разгреб каменный завал, преграждавший ему выход, и выполз из дыры, с облегчением выпрямившись во весь рост.

Распрямив затекшие члены, он начал осторожно продвигаться вперед. Сейчас он находился в узком коридоре или туннеле и, вытянув руки, мог коснуться его противоположных стен. Пол постепенно понижался, а вода стала доходить ему сначала до колен, потом — до пояса. Возможно, это был подземный ход, выводивший за стены замка, и его обвалившаяся крыша преградила сток подземным водам.

Гаспар с испугом подумал о том, не променял ли он камеру, которую делил со скелетом, на еще худшую участь. Окружавшую его тьму по-прежнему не нарушал ни единый отблеск света, а струя воздуха несла с собой ощутимый запах плесени.

Время от времени касаясь стены туннеля, пол которого продолжал понижаться, юноша нащупал поворот направо. Это походило на вход в перпендикулярную галерею, чей затопленный пол был, по крайней мере, ровным и не углублялся в отвратительную стоячую воду. Бредя по ней наощупь, Гаспар споткнулся о первую ступеньку ведущей наверх лестницы и вскоре очутился на сухой каменной плите.

Ступеньки, узкие, разбитые, искрошенные временем, нескончаемой спиралью вились в погруженных во мрак недрах Илурни. Воздух здесь оказался душным и спертым, точно в могиле, — очевидно, воздушный поток, выведший Гаспара из камеры, веял не отсюда. Беглец не знал, куда его приведет лестница, но настойчиво карабкался вверх, лишь изредка останавливаясь, чтобы отдышаться, и со стоном втягивая легкими затхлый воздух.

Наконец он уловил загадочный приглушенный звук, казалось, где-то над его головой рушатся огромные каменные глыбы. Этот звук показался беглецу невыразимо грозным; он мерно сотрясал стены вокруг Гаспара и зловещей дрожью отдавался в ступенях, по которым тот шагал.

Теперь беглец поднимался с удвоенной осторожностью, то и дело останавливаясь, чтобы прислушаться. Повторяющийся грохот стал еще более пугающим, казалось, теперь он раздается над самой головой, и юноша замер, не решаясь продолжить свой путь. Неожиданно звук исчез, сменившись напряженной звенящей тишиной.

Мучимый зловещими предположениями, Гаспар наконец осмелился продолжить подъем И снова в глухой тишине раздался звук: неясное пение множества голосов, в чьей мрачной песне постепенно прорезались ноты злобного торжества. Еще прежде, чем юноша расслышал слова, его заставил содрогнуться могучий ритм, затихавший и вновь ускорявшийся, словно биение какого-то гигантского сердца.

Лестница повернула в сотый раз, и глаза беглеца ослепило сияние, лившееся откуда-то сверху. Зловещий хор встретил его мощным разливом, в котором он узнал могущественное заклинание, используемое лишь для самых пагубных целей. Сделав последние шаги, он понял, что действо происходило в развалинах главного здания замка.

Лестница привела Гаспара в дальний угол огромного зала, откуда можно было разглядеть немыслимое творение Натери. Разрушенный зал был окутан таинственной дымкой, в которой лунный свет мешался с красноватыми отблесками пламени.

На мгновение Гаспар поразился потокам лунного света, заливавшим развалины. Затем он увидел, что внутренняя стена, огибающая дворик, почти целиком снесена. Именно падение огромных глыб, из которых она была построена, оказалось тем пугающим звуком, который он слышал, поднимаясь по лестнице. Кровь застыла у юноши в жилах, когда бывший ученик колдуна понял, с какой целью разрушена стена.

Вероятно, с момента его пленения прошел день и часть ночи, ибо луна снова стояла высоко в небе. Огромные чаны больше не испускали странного искрящегося света. Роскошное ложе, на котором Гаспар видел умирающего карлика, скрыл от взгляда дым жаровен и кадильниц. Десять учеников колдуна, одетые в черные и алые одежды, совершали какой-то ужасный обряд, сопровождая его зловещим размеренным речитативом.

Онемев от страха, Гаспар смотрел на колосса, неподвижно лежавшего на полу. Это дьявольское творение теперь ничуть не напоминало скелет, его руки бугрились могучими мышцами, бока напоминали несокрушимые стены, а каждый из кулаков был размером с мельничный жернов. Но лицо, повернутое в профиль, оказалось лицом Натери, чья мощь теперь тысячекратно увеличилась.

Огромная грудь медленно вздымалась и опадала, и, когда торжественное пение на мгновение стихло, Гаспар различил звук могучего дыхания. Глаза великана еще были закрыты, но веки порой вздрагивали, точно огромные занавеси, колеблемые ветерком. Откинутая рука беспокойно подергивалась на каменном полу.

Юношу объял невыносимый ужас, но даже он не смог бы заставить Гаспара вернуться в омерзительный подвал, из которого он бежал. Дрожа, он выбрался из угла, стараясь не покидать полосу густой тени, отбрасываемую стеной замка. Сквозь густые клубы пара он разглядел ложе, на котором покоилось сморщенное тело Натери. Казалось, карлик умер или впал в предсмертное забытье. Хор голосов, поющих заклинание, ликующе зазвенел, пары заклубились, словно обвивающие волшебника змеиные кольца, и вся картина вновь скрылась из глаз.

Гаспар чувствовал, что все вокруг пронизано торжествующим злом. Переселение души, пробужденной святотатственным обрядом к новой жизни, вот-вот должно было свершиться. Лежащий на полу великан шевельнулся, точно ворочаясь в полудреме.

Вскоре огромная туша, поднявшись, заслонила от Гаспара поющих колдунов, и тогда юноша бросился бежать. Никем не замеченный и не преследуемый, он достиг двора, потом, не оглядываясь, понесся по крутому каменистому склону, торопясь скорее покинуть Илурни.