"Коготь динозавра" - читать интересную книгу автора (Коржиков Виталий Титович)

ЗАЧЕМ ГОВОРИТЬ ГЛУПОСТИ?

Это было прекрасно. Самолет летел навстречу весёлому ветру, синему небу, голубым облакам. В креслах сидели ребята с красными галстуками и пели по-монгольски песню об этом веселом ветре. Экспедиция подпевала им по-русски. И, помогая ребятам на своём авиационном языке, весело гудел мотор.

Пионерский сбор, настоящий сбор в небе! Людмила Ивановна отбивала такт острым носком туфли и поглядывала то на Церендоржа: «просто волшебник», то на Василия Григорьевича, который явно чувствовал себя капитаном. Самолёт вибрировал как палуба. На груди у старого моряка уголком синели полоски тельняшки, и смотрел он в иллюминатор так, будто ждал, что вот-вот впереди засинеет и покатится навстречу море.

Он смотрел на бегущие по трассе грузовики, на буровые вышки, вглядывался, не осталось ли где среди жарких песков троп Пржевальского и Козлова, и всё же чувство моря его не покидало…

Но вот пионерские песни стихли, и самолёт затянул протяжную, монгольскую. Про барханы, про пески, про верблюжьи стада и овечьи отары. И про то, как спокойно могут спать пассажиры у него на борту.

Людмила Ивановна, почесав переносицу, уронила голову на плечо. Волшебник Церендорж кивнул в дрёме раз, другой, виновато улыбнулся и плюхнулся подбородком внутрь пиджака.

Вика ножичком сложилась в кресле и прислушивалась, как всё удаляются и удаляются звуки горна. Коля смотрел в окно, думал и не думал. Мысли его висели в воздухе неподвижно и не хотели шевелиться. Но всё, что делалось внизу, под крылом самолёта, он видел до последней травинки и показывал ребятам.

Сначала ровно зеленели поля. Потом они заколыхались сопками, и среди сопок стали вспыхивать алые островки тюльпанов. А рядом, то сливаясь друг с другом, то друг от друга отрываясь, забелели облаками отары. Словно вышитые на скатёрке.

Но вдруг скатерть пожелтела. Будто по ней прошлись раскалённым утюгом. Она побурела, покоробилась. И всё выше и выше, гребень за гребнем, полезли вверх горячие песчаные волны. Они раскалялись на солнце, сухой жар поднимался до неба, и самолёт начинал покачиваться в его стеклянных струях.

Иногда внизу извивались старые караванные тропы, и Коля показывал их Светке и Генке.

Но вдруг Светка, приподнявшись, сказала:

— Смотрите, опять гори!

— Арарат! — усмехнулся Генка.

Светка обиженно отвернулась.

— Зачем Арарат? — сказала она. — Что я, дурочка, что ли? Всё думаю, один Арарат на земле, да?

Она летела и чувствовала, какая большая земля! Как много вокруг прекрасных рек, гор, городов! И всё это теперь словно умещалось в ней, будто она стала большой-большой. А её родная Армения сделалась маленькой и уютно светилась где-то в сердце. И летела она как ласточка из песни. Светке было очень хорошо в этом мире. Зачем говорить глупости?! Что, один Арарат на земле?

Она хотела сказать об этом Генке, но увидела, что он наконец спокойно спит. Светка повернулась было к Василию Григорьевичу, но, подумав, что он тоже спит, вздохнула: «А всё-таки где сейчас Арарат?» — и тут же сама уснула.