"Фракс и монахи-воины" - читать интересную книгу автора (Скотт Мартин)

ГЛАВА 8

Мой рассказ о встрече с Трезием произвел на Макри неизгладимое впечатление.

- Для тебя, Фракс, - сказала она, - ситуация просто идеальная. Такого расследования у тебя ещё не бывало. Наконец-то тебя наняли отыскать то, что ты уже нашел. Пари держу, ты будешь тянуть ещё несколько недель, чтобы содрать с него побольше.

- Ах как смешно! Эти колледжевские лекции сильно развили твои таланты по части сарказма. Я ничего не сказал ему о статуе только потому, что дело ещё не закончено. Гросекса-то я не освободил. А статуя - вещественное доказательство.

Еще больше Макри поразилась, когда я продемонстрировал ей огромную статую внутри небольшого кошеля.

- Мне страшно нравится это магическое пространство, - заявила она. - Оно такое багровое… А влезть мы туда можем?

- Ни в коем случае! Проникновение в магическое пространство очень опасно. Мой старый учитель категорически запрещал это делать.

- Ты и вправду думаешь, что Иксиал Ясновидец убил Дрантаакса? - спросила она после того, как я посвятил её в подробности беседы с Трезием.

- Создается впечатление, что за убийством стоит он, и это меня вполне устраивает. Доказав его вину, я вытащу Гросекса из тюрьмы и утру нос префекту Толию. Однако это не объясняет, каким образом статуя оказалась в кошельке. Как она попала в руки того бандита? Если те типы, что хотели меня прикончить, работали на Иксиала, тогда почему они не отдали статую ему?

- Может, им просто не терпелось на тебя напасть?

- Возможно, я как раз тот мужчина, один вид которого возбуждает желание немедленно на него напасть, но это все равно не проливает свет на то, каким образом статуя оказалась у них.

- Не исключено, что это всего лишь случайное совпадение, - предположила Макри. - Они могли украсть кошель со статуей или купить его в какой-нибудь таверне. Ведь тот, кто взял его у Талия Зеленоглазого, мог и не знать, что там лежит.

Вполне возможно, подумал я. Конечно, весьма подозрительное совпадение, однако нельзя исключать и того, что мой старый враг, ограбив Талия, направился в округ Двенадцати морей, чтобы на некоторое время залечь там на дно. Впрочем, эти рассуждения не казались мне убедительными. Боюсь, Сулания сильно заблуждается, полагая, что её папеньку угрохали из-за долга за наркотики. Главным мотивом убийства, скорее всего, было желание овладеть кошелем. Если кошель нужен был только для того, чтобы незаметно вынести статую из мастерской, то человеку, который за этим стоял, неведомо чувство жалости.

- Я имею дело с очень жестоким убийцей, Макри. Представь себе: этот человек решился на двойное убийство. И не обычное двойное убийство: погибли маг и лучший скульптор города. Да, кстати, тебе известно, что Талий был убит стрелой из арбалета?

- А я думала, его отравили слуги.

- Легенда, придуманная властями. Он занимался сбытом “дива”. Не исключено, что снабжал наркотиком принца Фризен-Акана прямо во дворце. Консул Калий не хочет, чтобы скандальная история снова выплыла на поверхность. Прошло всего лишь два месяца с тех пор, когда прискорбный порок принца едва не стал известен народу. Ты не забыла ту безжалостную убийцу, которая питала горячую страсть к арбалету?

- Ясно, не забыла. Ее зовут Сарина Беспощадная.

Да, Сарина Беспощадная… Много лет назад, когда её главным оружием был громкий голос, а на серьезные дела не хватало силенок, я выгнал её из города. Недавно она появилась в Турае в новом и смертельно опасном обличье. Прежде чем вернуться, Сарина четыре года обучалась боевому искусству у монахов-воинов. Я напомнил Макри о связи Сарины с монахами, и она согласилась с моим предположением о том, что, возможно, мы снова имеем дело с Беспощадной.

- Со времени вашей последней встречи ты тысячу раз твердил, что мечтаешь снова её повидать.

- Мне не нравится тон, которым ты произнесла слова “вашей последней встречи”. Что ты хочешь этим сказать?

- Разве она тебя не побила?

- Побила? Меня? Извини, но это не так. Я позволил ей уйти только потому, что был по горло занят. Спасал город от полного разрушения. Если она объявится в наших краях, я обрушусь на нее, как скверное заклятие. Более того, отпустив её, я поступил очень мудро. Это позволит мне получить новое вознаграждение, когда я её снова заарканю. Ни одной коротко стриженной, размахивающей арбалетом убийце дважды от меня не скрыться.

Макри зажгла палочку фазиса, затянулась и передала мне. Я, в свою очередь, плеснул в стакан кли и вручил напиток Макри. Сделав глоток, она поперхнулась, а из её глаз полились слезы.

- Зачем ты пьешь эту гадость? - спросила она. - Когда в лагере гладиаторов нас пытались поить этой отравой, мы поднимали бунт.

- Я пью кли самого высокого качества. Еще стаканчик?

- Пожалуй.

С улицы послышался шум. Какой-то бригадир каменщиков вступил в спор с архитектором. До меня уже доходили слухи о том, что мастера жаловались своим гильдиям, будто им поставляют материалы низкого качества. Надо сказать, это меня нисколько не удивляет. Для восстановления города наш король отвалил изрядную сумму, но после того, как преторы, префекты, чиновники и Братство отстегнут себе причитающиеся бабки, на приличный мрамор и хороший кирпич денег не остается.

- Знаешь, Макри, мне кажется, что от этого дела очень сильно разит. По словам Трезия Преподобного, статуя имеет исключительное значение как для Облачного, так и для Звездного храма. Молодые монахи считают, что от настоятеля монастыря, не имеющего изваяния святого Кватиния, толку не больше, чем от евнуха в борделе. Но я в это не верю. Если это так, то почему Трезий не подумал о скульптуре перед тем, как уйти и основать собственный храм?

- Но он же сказал тебе, что заказал статую у Дрантаакса, а Иксиал убил скульптора, чтобы тот не сумел выполнить заказ. И кроме того, украл готовое изваяние.

Об этом я совсем забыл. Но даже после слов Макри мои сомнения не исчезли окончательно.

- Возможно, что это действительно так. Но Трезий Преподобный явно соврал, сказав, что других монахов в городе не встречал. Разве не может быть так, что он хочет заполучить статую для своего храма и использует меня лишь для того, чтобы я её нашел? Преступники не раз пытались прибегать к моим услугам в своих целях. Если Трезий преследует незаконные цели, в моей практике это будет уже десятый случай.

- Это расплата за то, что ты здорово умеешь разыскивать пропажи. Но, поскольку статуя уже у тебя, я бы на твоем месте не беспокоилась. Только не позволяй Трезию её у тебя украсть. Что ты делаешь для Гросекса? Я слышала, что суд над ним начнется через два дня.

Эти слова заставили меня нахмуриться. Мне снова стало жарко, и я вдруг ощутил, насколько сух воздух. Просто дышать нечем! И так каждое лето. Стоит вам подумать, что жарче уже быть не может, как жара усиливается. Пара обессилевших сталов опустилась на мое окно. Жара проняла их настолько, что лететь они были не в состоянии. Я одарил пернатых недовольным взглядом. Терпеть не могу этих птичек!

- Я рассчитывал на то, что Астрат сможет обнаружить ауру убийцы после того, как я найду статую. Но теперь, когда статуя побывала в магическом пространстве, из этого ничего не выйдет. И мне снова придется вернуться к поискам свидетелей. Тоскливое занятие! Необходимо поговорить с женой Дрантаакса. Ее показаний вкупе со словами Трезия может оказаться достаточно, чтобы бросить тень на Иксиала Ясновидца. - Удивительно то, что Калия до сей поры нигде не возникала. В нашем городе спрятаться очень трудно. Исключение составляют лишь те, кто привык умело заметать следы. Не думаю, что супруга скульптора входит в их число. Из родственников у неё здесь только брат, друзей практически нет. Где, спрашивается, она может найти убежище? Жизнь в пансионах стоит немалых денег. Да и в любом случае Служба общественной охраны не могла обойти их своим вниманием. - Я должен с ней поговорить. Возможно, она знает, кто убийца, но боится об этом сообщить.

- Если она знала убийцу, тот наверняка постарался убрать и её, - высказала предположение Макри.

Мне оставалось только согласиться с такой возможностью. Но изображение в курии говорило о том, что она скорее всего жива и обитает на какой-то белой вилле. В Тамлине таких вилл великое множество.

Тот, кто прикончил Дрантаакса, должен был держать наготове магический кошель, чтобы погрузить туда статую. Из этого, в свою очередь, следовало, что Талий был убит первым. В голове у меня все закружилось. Причина тому одна - у вашего покорного слуги дурная привычка вести слишком много сложных дел сразу.

- Только не спрашивай ещё и о дельфинах, у меня не было ни секунды свободного времени, чтобы о них подумать. И держи Куэн от меня подальше. Братство землю роет, разыскивая её. Остается надеяться лишь на то, что Астрат сумеет усилить действие заклинания Временного замешательства, и мы сможем её спрятать. Через пару дней, когда пыль слегка осядет, попробуем вывезти её из города.

Оказывается, Макри слышала, что Гильдия содержателей постоялых дворов и гостиниц уже направила жалобу во дворец, обвиняя Службу общественной охраны в том, что та не прилагает усилий в поисках убийцы хозяина таверны.

- Гильдия требует, чтобы Обитель справедливости выделила для розыска самого искусного мага, - добавила Макри.

- Здорово! И где же об этом говорили?

- В Ассоциации благородных дам. Среди нас есть одна достойная женщина, она работает стряпухой в Обители справедливости.

Заслышав эту новость, я невольно застонал. У Гильдии содержателей постоялых дворов и гостиниц не очень высокий социальный статус, но зато огромные связи. И это не должно вызывать удивления. Даже у преторов и сенаторов иногда возникает желание выпить на стороне. Кроме того, у Гильдии много совместных дел как с Братством, так и с Сообществом друзей, и ссориться с ней вредно для здоровья. Если Служба общественной охраны возьмется за дело как следует, меня ждут весьма серьезные неприятности.

И ещё остаются монахи. И Сарина Беспощадная. Перед лицом таких проблем менее значительная личность, чем я, может просто сломаться.

С этой мыслью я спустился в таверну к Танроз, чтобы подкрепиться тушеным мясом и выпить немного пива. Прежде чем пуститься на поиски жены Дрантаакса, следовало запастись энергией.

Макри в тот вечер не работала и решила попрактиковаться в ораторском искусстве для своего курса риторики. Все её прежние потуги на этом поприще производили в “Секире мщения” большой переполох. То же самое произошло и сейчас. Лишенные всякого чувства жалости люди, такие, как я, например, прямо заявили, что, если её рев и был хорош на гладиаторской арене, то для произнесения спичей в высоком стиле он совершенно не годится. На насмешки Макри внимания не обратила, однако согласилась отложить практику и пойти со мной, заявив, что в последнее время ей не хватает физической нагрузки. Схватка с бандой монахов-воинов ради спасения моей жизни послужила бы, по её словам, прекрасным упражнением.

Я закрепил на поясе меч и сунул кинжал в небольшие спрятанные на спине ножны. Макри прихватила оба своих меча, более или менее успешно припрятав их под плащом, и сунула за голенища пару длиннющих ножей. Без своей боевой секиры она, как всегда, ощущала некоторый дискомфорт, но большой топор в её руках мог выглядеть несколько вызывающе на улицах города. Каких-либо законов, запрещающих женщине появляться с боевой секирой, в Турае нет, но явление это, согласитесь, довольно редкое. Вид полностью вооруженной Макри - гибкой, сильной, решительной, ощетинившейся клинками - почему-то вызывает сильное беспокойство у встречных патрулей. Ее часто останавливают и задают всякие вопросы, что причиняет нам большие неудобства, когда мы ведем расследование. Кроме того, нас не пускают в приличные питейные заведения.

Когда мы, избегая открытых канализационных люков и стараясь не наступать на тухлые рыбные головы, вышли на улицу Совершенства, Макри все ещё не переставала ворчать.

- Никогда ж не знаешь, когда тебе может потребоваться секира, - бубнила она. - Однажды, когда я была гладиатором и сражалась с четырьмя орками, один мой меч сломался сразу, а второй застрял между ребрами в грудной клетке противника. Двух оставшихся мне пришлось убивать ножами. И в тот момент, когда я приканчивала последнего, клинок сломался. Как по-твоему? Что это было? Простое невезение или как? Скорее всего это было колдовство. Поскольку к тому времени я уже была абсолютным чемпионом, некоторые вожди орков завидовали моему успеху и были страшно недовольны тем, что я убиваю их гладиаторов. Поэтому, в тот самый момент, когда я осталась без оружия, они выпустили против меня невероятной величины тролля, вооруженного девятифутовым копьем и дубиной размером в рост человека. Этот пример должен тебя убедить.

- Убедить в чем?

- В том, что никогда нельзя оставаться без боевой секиры.

- Остается надеяться лишь на то, что в конце улицы Совершенства нам не встретится гигантский тролль. Ну и что же случилось потом? Ты придушила тролля голыми руками?

- Нет. Тролли слишком сильные. Я задним сальто запрыгнула в ложу владыки орков. Главный телохранитель встал между мною и своим хозяином, я отняла у него меч, заколола его и спрыгнула вниз на арену. Увидев все это, тролль впал в замешательство, и мне удалось изрубить его на куски. Однако владыка орков сильно осерчал на меня за то, что я убила его главного телохранителя, и все его остальные телохранители - числом восемь - принялись прыгать вниз на арену. Обрати внимание, что телохранители носили кольчуги. Я была на краю гибели, оказавшись с одним мечом против восьми оркских воинов. Но после того, как я пару из них уложила, мне стало легче, так как я вооружилась вторым мечом. Двумя мечами я перебила их всех. Посмотрел бы ты в этот момент на зрителей! Они просто с ума посходили! Они приветствовали меня стоя. Таких оваций не слышал ни один гладиатор.

Я краем глаза покосился на Макри. Когда девица примерно год назад появилась в Турайе, она была просто не способна на ложь. Но за последний год она многому успела научиться, и, главным образом, - у меня.

- Неужели все то, что ты мне рассказала, - правда? Или ты практикуешься для семинара по риторике?

- Конечно, правда. Почему ты спрашиваешь? Неужели ты думаешь, что я не смогу победить тринадцать орков и одного тролля? Теперь, когда ты это сказал, думаю, что из рассказа действительно может получиться отличная речь на экзамене по риторике.

- На какую общую тему вам предложено выступать?

- “Как жить дружно в мире насилия”.

- Желаю удачи.

- Удача мне просто необходима. На последнем экзамене по риторике я выглядела довольно скверно.

Мы сели в ландус и поехали через город. На улицах было жарко, как в оркской преисподней. Несмотря на приближение вечера, прохладнее не становилось. Вначале мы заглянули в маленькую ободранную комнатушку, где обитал Гросекс. У меня сложилось впечатление, что во всем доме о нем никто ничего толком не знает. Соседи встречали его очень редко и считали, что никаких родственников у парня в городе нет. Они также выразили надежду, что Гросекса повесят. Ведь, в конце концов, он убил нашего самого лучшего и самого знаменитого скульптора.

Проведенный мной в комнате обыск не дал никаких результатов. Ничего интересного. Всего лишь жалкая ободранная комната подмастерья, который не мог позволить себе ничего лучшего. Полы ничем не устланы, на стенах свечная копоть. Откуда-то сверху до меня доносились вопли разбушевавшегося ребенка и визг разъяренной мамаши. Такое жилище кого хочешь доведет до исступления.

- Пошли отсюда. Эта комната нагоняет на меня тоску, - сказал я.

Бедный Гросекс! Ни друзей, ни родственников. Одинокая жизнь в убогой комнатушке. И единственной его радостью в этом мире была супруга Дрантаакса.

Мы двинулись дальше на север на свидание с Лисутаридой Властительницей Небес. Лисутарида - очень могущественная волшебница и не связана ни с какими правительственными организациями. Она имеет огромные доходы от каких-то независимых источников, и у неё нет необходимости трудиться в Обители справедливости или во дворце. Точно так же, как и нет никакой нужды заниматься составлением гороскопов или изготовлением амулетов для граждан нашего города. К этому надо добавить, что Лисутарида постоянно курит фазис-сырец через кальян и, поэтому, целые дни пребывает под крутым кайфом.

Несколько месяцев назад я сумел ей помочь, и теперь, возможно, она согласится отплатить мне тем же. Хотя, по правде говоря, я не очень на это надеялся.

Макри была настроена более оптимистично. Она встречала Лисутариду на собраниях Ассоциации благородных дам, и та вела себя вполне по-дружески в отличие от многих других дам и девиц аристократического происхождения. Оказывается, даже феминистки из Ассоциации благородных дам не лишены предрассудков в отношении тех своих соратниц, в чьих жилах течет кровь орков.

Наш ландус остановился на узкой улочке - путь преградила здоровенная телега, груженная овощами. Кучер принялся выкрикивать обычные в таком случае оскорбления, но его усилия ни к чему не привели. Возница с телеги куда-то исчез, и груз овощей стоял на дороге неколебимо, как скала. Мы огляделись по сторонам, а кучер ландуса попытался произвести хитрый маневр. Развернуть запряженных в экипаж лошадей на узкой улице, как вы понимаете, довольно сложно. Посмотрев назад, мы увидели пятерых монахов в красных балахонах, которые вот таким простым маневром загнали нас в угол. Стоявший впереди похожий на мальчишку невысокий монашек дружески помахал нам рукой. Мы с Макри вылезли из ландуса и подошли к монахам.

- Чего вы хотите? - спросил я.

- Статую святого Кватиния, - спокойно заявил монашек. Я обратил внимание на то, что, несмотря на жару, он, в отличие от остальных граждан города, совершенно не потеет.

- Какое отношение статуя имеет ко мне?

- Нам известно, что она у вас.

Я начал закипать. Кто он такой, чтобы силой останавливать мой ландус? Да ещё в тот момент, когда я веду расследование! Одним словом, я послал его к дьяволу. Однако монашек моему совету не последовал. Вместо того, чтобы немедленно удалиться, он по-прежнему стоял передо мной. Его безмятежный вид окончательно вывел меня из терпения, и я попытался отодвинуть его в сторону, однако каким-то непостижимым образом ему удалось уклониться от моего толчка. Мне, как вы понимаете, ничего не оставалось, кроме как нанести сильнейший удар в эту возмутительно спокойную рожу.

Монашек от удара ушел и, в свою очередь, нанес удар, но не по мне, а по деревянной планке в задней части ландуса. К моему изумлению, толстая доска от его удара сломалась с такой силой, что во все стороны брызнули щепки.

- Где статуя? - спросил монашек.

Я попытался выхватить меч, но, прежде, чем клинок успел показаться из ножен, он нанес мне удар, и я полетел спиной на ландус. Второй удар пришелся под ребра, и я рухнул на землю, хватая широко открытым ртом воздух.

Решив, что подобное поведение является достаточно вызывающим, Макри выхватила свои мечи. Монахи, в свою очередь, извлекли откуда-то странной формы кинжалы с широкими гардами. Этими гардами они без труда отражали яростные атаки Макри. Да, они парировали все её удары и выпады! Такого мне видеть ещё не доводилось. Передвигались они молниеносно, и Макри очень быстро оказалась в окружении врагов. Ей удалось слегка порезать плечо одному из монахов, но другой сразил её точным ударом ноги в голову. Удар наносился сзади, и уклониться от него Макри никак не могла. Через долю секунды она снова оказалась на ногах. Пнув сапогом одного из нападавших, она отскочила к стене ближайшего дома, чтобы оградить себя от нападения со спины. Оба клинка вращались в её руках со страшной скоростью, образуя непроницаемую преграду из сверкающей стали.

Я с трудом поднялся с земли и с мечом в руке встал рядом с Макри, но так, чтобы ей не мешать. Бок о бок с ней я готов биться с пятью противниками хоть целый день, но сейчас у меня просто не было времени, да и жара стояла невыносимая, поэтому я метнул в них Снотворное заклинание. Все пять красных балахонов в тот же миг оказались на земле.

Макри одарила меня свирепым взглядом (она полагает, что магия - оружие, недостойное настоящего бойца), но протестовать не стала. Девица выглядела несколько изумленной: никто и никогда ещё не отправлял её на землю ударом ноги.

Кучер ландуса был изумлен гораздо сильнее. Он мог лишь повизгивать, сидя на высоких козлах.

Я спросил его, не может ли он отвести в сторону телегу с овощами. Кучер охотно согласился и, спрыгнув с козел, взялся за вожжи впряженной в телегу лошади. Я же тем временем принялся обыскивать монахов, но ничего не нашел. В их балахонах даже карманов не оказалось. Единственной их собственностью были пять странных кинжалов. Макри кинжалы конфисковала, дабы пополнить ими свою коллекцию оружия.

Путь освободился. До того момента, как монахи придут в себя, оставалось не более пяти минут, а, учитывая высокие физические кондиции наших противников, может быть, и того меньше. Ландус помчался по кишащим пешеходами улицам с максимально возможной для таких условий скоростью.

Макри аж потемнела от злости.

- Ты разозлилась из-за того, что я их усыпил?

- Нет. Я сердита на себя за то, что недооценила монахов. Не могу поверить, что позволила кому-то нанести удар сзади.

И Макри погрузилась в мрачное молчание, так и не произнеся ни слова весь остаток пути.

- Не огорчайся, - утешал я её. - Не сомневаюсь, что скоро ты с ними встретишься опять. У тебя ещё будет возможность врезать им ногой по голове.