"Мой благородный рыцарь" - читать интересную книгу автора (Бридинг Синтия)

Глава 3 Леди Элен

– Иди сюда, дитя мое. Сядь со мной и поешь.

Дейдре, застывшая в оцепенении, подошла к Элен, которая зябко куталась в плед.

– Вам холодно? Хотите, я закрою окно?

Элен отрицательно покачала головой:

– Ангус не одобрит этого.

– Это ваша комната, миледи. Если вы пожелаете, я закрою окно.

После некоторых колебаний Элен слабо улыбнулась и кивнула.

– Ты совсем не боишься лорда?

Дейдре закрыла окно и уселась в кресло напротив Элен, с благодарностью взяв протянутую ей плошку с кашей. И только когда кусочек масленой лепешки растаял во рту, ответила:

– Почему я должна бояться вашего мужа, миледи? Разве он обижает вас?

Синие глаза Элен широко раскрылись.

– О нет. Я сказала правду. Нет, он никогда не обижал меня. – Она грустно помолчала. – Он вообще не дотрагивался до меня. – Она вымученно рассмеялась, но ее смех казался каким-то пустым. – Это потому, что я такая хрупкая… и сил у меня немного.

Дейдре посмотрела на еду: Элен не дотронулась до завтрака. Она с виноватым видом положила на блюдо вторую лепешку, намазанную вареньем.

– Может, вам следует побольше кушать, миледи?

– Дитя мое, меня тошнит при виде еды. – Элен пригубила вино. – И вина мне не хочется, но Ангус настаивает, чтобы я пила его каждое утро.

Кто-то постучал в дверь, и Элен в страхе бросила взгляд на закрытое окно. Дейдре положила на стол деревянную ложку. Неужели Ангус вернулся, чтобы проверить… Это нелепо!

Она обернулась, но хмурая гримаса тут же слетела с ее лица при виде Гилеада.

– Доброе утро, мама. Как ты себя чувствуешь? – Он наклонился, целуя Элен в щеку, и уселся между ней и Дейдре. Его взгляд упал на пустую плошку. – Ты ела?

У Дейдре от стыда загорелись уши. На подносе стояла только одна плошка. Неужели он решит, что она отняла еду у его матери? Почувствовав, как кровь прилила к щекам, Дейдре опустила голову, чтобы волосы закрыли ей лицо. А ведь так оно и есть. Она так проголодалась и даже не заметила, что у Элен нет ложки. Хорошая из нее получится служанка! Если кастелянша узнает об этом, ей и впрямь придется чистить горшки и сковородки.

Рассердился ли Гилеад? Она отважилась украдкой взглянуть на него и поймала его ответный взгляд. Этим утром он, как и его отец, был одет в кожаную безрукавку на голое тело, волосы были стянуты кожаным ремешком. Интересно, мужчины в этой семье имеют хоть малейшее представление о том, какое впечатление они производят на женщин? Скорее всего, они знают об этом. Темные волоски на бронзовой груди исчезали под поясом, дразня ее воображение. Много ли волос на его теле? Однажды Дейдре видела раненого солдата в расстегнутой рубахе, но Клотильда быстро утащила ее подальше. Возможно, и у Гилеада аккуратная полоска завитков спускается ниже пояса? Дейдре заставила себя не смотреть туда. Но это не слишком помогло, потому что смотреть на его выпуклые твердые бицепсы было не менее мучительно. «Почему у меня внутри все дрожит при виде обнаженной мужской руки?» – подумала Дейдре.

Она не отрывала глаз от этих сильных рук и длинных пальцев, выбивавших дробь по столу, и вспоминала, какими теплыми были его объятия вчера ночью И. снова что-то запульсировало в самом низу ее живота.

– Я не голодна, сын мой, – ответила Элен, оторвав Дейдре от ее грез. – Но я подозреваю, что Уна не дала этой бедной девочке завтрака.

Да благословит Бог эту женщину! Дейдре сразу почувствовала к ней необъяснимую симпатию. Она поспешно поставила на поднос пустую плошку и недоеденную лепешку и встала:

– Я отнесу это на кухню.

– Подождите.

Не успела Дейдре опомниться, как Гилеад наклонился к ней и слегка коснулся пальцем уголка ее губ. И они словно распухли – такой жар исходил от его руки. Что он делает?

– Варенье, – спокойно объяснил Гилеад, лизнул палец и усмехнулся. – Не возражаете, если я закончу?

Дейдре старалась держать себя в руках. Плохо уже то, что она не умеет аккуратно есть. Но это прикосновение… Неужели ее губы и сейчас перепачканы? И он будет поцелуями снимать с них варенье? При мысли об этом сотни бабочек беспомощно забили крылышками в ее животе.

– Вы можете остаться, если хотите, – продолжал Гилеад, потянувшись к недоеденной лепешке. – Я навещаю мать каждое утро.

Он собирается каждое утро приходить сюда в таком виде – полуодетым? Вряд ли она вынесет это. Но пропустить такое зрелище тоже невозможно.

– Сегодня утром вы будете заниматься стрельбой из лука? – поинтересовалась Элен.

– Да, ты же знаешь, отец любит состязаться с Туриусом.

Печаль затуманила тонкие черты лица Элен.

– Я слышала, они приехали вчера. Жаль, что я так плохо себя чувствую и не смогла поприветствовать их как подобает.

Гилеад потрепал ее по руке:

– Король-все понимает. Не беспокойся.

Дейдре показалось, что Гилеад хотел сказать что-то еще, но он умолк. Кто этот король? И почему в голосе Элен вопреки ее словам не звучит сожаления о том, что она не встретила гостей?

Дверь отворилась, и в спальню, хихикая, вошли Шейла и Джанет. Они застыли как вкопанные, увидев, что Дейдре и Гилеад сидят рядышком за столом. Джанет злобно прищурилась. Дейдре отлично поняла, что это значит.

Делая вид, что не замечает. Дейдре, Джанет прошествовала к столу с похотливой улыбочкой. Святая Дева Мария, неужели это одна из наложниц Гилеада? Может быть, та самая, с которой он собирался встретиться вчера? Шейла, не скрываясь, флиртует с Ангусом. Значит, лэрд и его сын делят сестер между собой? В душе Дейдре проснулась зеленоглазая кошка ревности и зашипела, выгнув спину.

– Я унесу поднос, – сказала Джанет и склонилась над столом. Ее пышные полуоткрытые груди оказались всего в нескольких дюймах от лица Гилеада.

Потом она сделала вид, что поскользнулась, и упала прямо на Гилеада. Дейдре хотела бы сейчас оказаться на ее месте. За всю свою жизнь она не видала такой плохой актрисы, даже на тех жалких спектаклях, которые при дворе Хильдеберта назывались «развлечениями».

Ангус прав. Женщины действительно падают на Гилеада. В буквальном смысле слова. Сам Гилеад отреагировал на это спокойно. Он придержал Джанет за плечи, поставил ее на ноги и с вежливой улыбкой отдал поднос.

– Уна ждет. Скажи ей, что моя мать… – Он умолк, и его темно-синие глаза встретились с глазами Дейдре. – Скажи, что госпожа получила удовольствие от завтрака. Очень большое.

Без всякой на то причины волна радости захлестнула Дейдре. Он сделал ей комплимент, выручил ее. И на него ятю не подействовали чары Джанет.

Гилеад привстал.

– Я ухожу, не буду мешать тебе принимать ванну.

– Подожди! – остановила его Элен. – Сегодня вечером будет праздник? В их чесгь?

– Да, так велел отец, – нерешительно ответил Гилеад.

Элен вздохнула и гордо подняла голову.

– Скажи ему, что я приду. И сяду с ним рядом как подобает.

Гилеад кивнул, и Дейдре удивилась: почему у него такой несчастный вид? Он взял мать за руку.

– Не волнуйся. Я сяду рядом с Форморией. – Он поцеловал ее в лоб и обернулся к Дейдре: – Вечером будьте рядом с мамой, помогайте ей.

– С радостью, если миледи пожелает этого.

На мгновение. Дейдре показалось, что на лице Гилеада появилось то же выражение, что и у его отца – властного превосходства. Потом он коротко кивнул и вышел.

Дейдре нахмурилась. Кто такая Формория?

Остаток утра прошел в хлопотах. Слуги таскали сосуды с горячей водой в спальню Элен, где за ширмой стояла ванна – большая деревянная бадья. Шейла бросила в воду сухие лепестки роз, а Уна принесла кусок благовонного мыла, которое особенно нравилось госпоже.

– Новый запах! – сказала Элен, понюхав его.

– Свечник выдавил сала больше, чем нужно для свечей на сегодняшний вечер, и я подумала, что от такого мыла ваша кожа станет еще мягче. – На угрюмом лице Уны появилось довольное выражение. Потом она сурово взглянула на Дейдре и Джанет: – Это только для госпожи.

Конечно, служанкам положено мыться щелоком. Дейдре решила спрятать кусочек душистого мыла, которое ей принесла Анна.

Приняв ванну и переодевшись, Элен отпустила их.

– Я останусь в комнате и займусь вышиванием часок-другой, – сказала она, опустившись в кресло, стоявшее у окна.

– Наша госпожа – лучшая вышивальщица на островах, – гордо сообщила Анна, когда они вышли из спальни. – Ты увидишь сегодня вечером, в каком она будет платье.

«А что надену я?» – подумала Дейдре. Она расправила свое простенькое, без всяких украшений платьице. Ну ничего, это не самая большая из всех ее бед. Вечером надо внимательно слушать разговоры гостей: вдруг что-то удастся узнать о судьбе ее эскорта.

Пока выдалось свободное время, Дейдре решила отправиться на кухню. Во-первых, там ей теперь придется завтракать, а во-вторых, неплохо бы познакомиться со слугами. Она надеялась, что повариха окажется полюбезнее Уны, но ошиблась.

– Убирайся! У меня нет времени на разговоры! – закричала пожилая женщина, швырнув передник в одну из кухарок.

– Я только хотела познакомиться… – робко начала Дейдре, стоя в дверях. Она так старалась быть любезной.

– Ха! – рявкнула повариха так, что ее двойной подбородок затрясся, и ловко ухватила за шиворот мальчишку-поваренка, который пытался пробраться мимо нее. – Поди-ка посмотри, успели ли сбить масло и сливки. А ты, – обратилась она к Дейдре, видимо, удивленная, что непрошеная гостья еще стоит здесь, – если ты не хочешь запачкать свое хорошенькое платье, держись подальше от моей кухни. Нам нужно подготовиться к празднику. Лорд Ангус будет недоволен, если мы не угодим королю, а в особенности его жене.

Опять эта Формория. Кто она?

Заметив, что повариха взяла в руки огромный зловещего вида тесак, Дейдре решила, что пора уходить. Кто знает, какие намерения у этой женщины? Выйдя на улицу через черный ход, она услышала крики и свист. Во дворе стояла группа людей, среди них были Гилеад. Все они смотрели на состязания в стрельбе из лука. Тут Дейдре не оплошала бы! Мать настаивала на том, чтобы жрицы, охраняющие камень, умели защищаться. Если какой-то нечестивец не окажет должного уважения Великой богине, то его приведет в чувство оружие.

Нилл тоже стоял в толпе и был явно удивлен, увидев Дейдре, потом подмигнул ей и ухмыльнулся. Она вздернула подбородок и отвернулась, от всей души надеясь, что он расценит это как оскорбление.

Между тем Ангус прицелился, натянул тетиву и выстрелил. Вес замерли. Стрела попала прямо в яблочко, и толпа разразилась восторженными криками. Ангус усмехнулся и уступил место следующему стрелку.

Дейдре с интересом разглядывала его. Наверное, это и есть король Туриус. Он был почти такой же высокий, как Ангус, но более худощавый и жилистый. Он был одет в шерстяные штаны, сапоги из мягкой кожи и простую белую тунику, подпоясанную на талии. Только пурпурный плащ с искусной вышивкой указывал на то, что он король. Светло-каштановые волосы падали ему на плечи, карие глаза смотрели твердо. Выражение его лица было решительным, только мускул на щеке задергался, когда он начал целиться. Может быть, не такой уж он искусный стрелок?

Но Дейдре ошиблась. Его стрела легла рядом со стрелой Ангуса. Толпа вновь разразилась криками и тут же смолкла, словно по команде.

– Ничья. Что будем делать? – спросил Туриус.

– Выберем своих заместителей, – предложил Ангус. – Вместо меня будет Гилеад. А как насчет Формории?

Формория? Эта таинственная королева стреляет из лука? Дейдре огляделась: в толпе стояли только две женщины, и обе совеем не походили на королев.

Туриус покачал головой.

– Ее жеребец захромал по дороге. Она, конечно, сейчас возится с ним на конюшне. Ты же ее знаешь.

– Ага. – На лице Ангуса появилась странная улыбка. – Лошадь, безусловно, наслаждается ее обществом.

– Кого вы хотите поставить вместо себя, лорд Туриус? – кашлянув, спросил Гилеад.

Король окинул взглядом своих воинов. Он явно колебался. «Неужели Гилеад такой хороший стрелок?» – подумала Дейдре. И тут же в ее головке созрел план: а что, если проверить это? Она шагнула вперед.

– Милорд, позвольте сказать пару слов.

– А ты что тут делаешь? – резко спросил Ангус, словно только что ее заметил. – Ты должна быть с моей женой.

Дейдре одарила его сияющей улыбкой. Она не хотела упустить возможность показать Ниллу, что с ней ему не справиться.

– Леди Элен отпустила меня ненадолго. – Она повернулась к Туриусу: – Возможно, я сумею помочь вам, сэр. Вы разрешите мне стрелять вместо вас?

Гилеад был так ошеломлен, что чуть не уронил стрелу.

– Вы не понимаете. Это не просто тренировка. На кон поставлены золотые монеты.

Она взглянула на Гилеада, стараясь не утонуть в этих синих глазах.

– Я знаю, но почему вы думаете, что я не умею стрелять? – Дейдре улыбнулась Туриусу. – Ведь королева стреляет… и, очевидно, хорошо, если лорд Ангус собирался поставить ее против господина Гилеада.

Туриус задумчиво смотрел на Дейдре, словно пытался прочитать ее мысли. У нее появилось странное ощущение, что он оценивает ее, но не как женщину, а как воина. И от этого желание участвовать в соревновании только усилилось.

– Нет, – недовольным тоном произнес Ангус. – Незачем выставлять Туриуса на посмешище. Ты такая малышка и вряд ли сумеешь натянуть тетиву.

Дейдре расправила плечи. Десять лет она терпела насмешки кузена по поводу своего маленького роста. Ничего, они еще узнают, на что способна «малышка»!

Туриус взмахнул рукой, останавливая Ангуса, и улыбнулся Дейдре.

– Вы, леди, действительно можете выставить меня в смешном свете, но что-то подсказывает мне, что надо рискнуть. Мои инстинкты редко меня обманывают. Как вас зовут?

– Дейдре. – Она заметила, что Гилеад отвернулся и у него странно затряслись плечи. Неужели он смеется над ней?

– Я ставлю вместо себя Дейдре, – спокойно сказал Туриус, не обращая ни на кого внимания.

– Значит, ты проиграешь. – Ангус пожал плечами и насмешливо предложил Дейдре: – Может, тебе принести детский лук?

– Вы пытаетесь унизить меня, милорд? – спросила Дейдре, старательно подражая его высокомерному тону.

Ангус удивленно заморгал, потом ухмыльнулся.

– Нет, детка. Это сделает Гилеад.

Гилеад, явно испытывая неловкость, повел ее выбирать лук.

– Вы уверены, что поступаете правильно?

Дейдре, ничего не ответив, наклонилась и взяла в руки лук, сделанный из ясеня. Он был немного короче остальных.

– Хороший выбор, – прошептал Гилеад, который встал так близко, что она почувствовала на своей щеке его теплое дыхание. – Это лук Формории. Позвольте помочь вам.

Дейдре не хотела оборачиваться. Стоит один раз взглянуть на Гилеада, и силы оставят ее. Ей нужно сосредоточиться, но не на нем. Может быть, Гилеад делает это нарочно, чтобы ослабить ее решимость? Дейдре тихонько выругалась. Она должна выиграть во что бы то ни стало.

– В этом нет необходимости, – сказала она, прилаживая тетиву. – Мне нужно почувствовать его.

Дейдре слегка отодвинулась от Гилеада: еще немного, и она растечется лужицей возле его ног. «Я должна выиграть. Должна показать Ниллу, что способна сопротивляться ему и буду сопротивляться всегда». Она вспомнила, как Туриус внимательно изучал ее и в конце концов доверился ей. Дейдре вдруг захотелось выиграть именно для него. Наверное, он и в своих воинах возбуждает такую же преданность.

Она тщательно выбрала стрелу. Расстояние до мишени было небольшим – около сотни ярдов. Значит, нужна стрела потолще.

– Я готова.

– После вас, – вежливо сказал Гилеад.

Дейдре приготовилась стрелять, но потом передумала и опустила лук.

– Я хочу, чтобы вы были первым.

– Почему? – озадаченно спросил Гилеад.

– Потому что никто… никто не должен думать, что вы нарочно уступили мне первенство, сделав неверный выстрел.

– Мой отец поставил на меня деньги. – Уголки его греховно-чувственного рта приподнялись. – Я намерен попасть в яблочко.

– В таком случае стреляйте.

Гилеад ухмыльнулся и занял позицию, широко расставив ноги. Пряди волос, выбившиеся из хвостика, упали на лицо. У Дейдре пальцы зудели – так ей хотелось поправить их. Мускулы его правой руки напряглись, стрела взвилась вверх, описала дугу и устремилась вниз, словно орел на добычу. Гилеад, как и обещал, попал в яблочко.

Толпа взревела. Краем глаза Дейдре заметила смеющегося Ангуса. Туриус сохранял спокойствие, он кивнул Дейдре и улыбнулся.

Дейдре глубоко вздохнула, поправила оперение стрелы, чтобы оно стояло прямо, и прицелилась. В отличие от Гилеада она полагалась не на интуицию, а на расчет. «Натягивай тетиву… легко и не торопясь… прижми к правому уху…»

Левая рука затекла: лук был слишком тяжелый. Проклятие! Дейдре стиснула зубы. «Если королева Формория справляется с таким луком, значит, и я смогу. Еще немножко…» Она всегда чувствовала то мгновение, когда нужно было делать выстрел. Сейчас!

Дейдре выпустила стрелу, провожая глазами ее полет – прямой и точный. Стрела, казалось, висела в воздухе целую вечность и наконец вонзилась в мишень, сбив стрелу Гилеада.

Ошеломленные зрители молчали. Гилеад отвесил низкий поклон и поцеловал руку Дейдре.

– Отличная работа. Где вы научились этому?

Or прикосновения ею губ по телу Дейдре растеклось тепло, колени ослабели.

– Вы не сердитесь на меня? – спросила она, чтобы уйти от ответа.

– Нет, вы выиграли честно. Идемте, я отведу вас к отцу.

– Вряд ли ему нравится проигрывать женщине – будь это я или королева Формория.

На щеке Гилеада дернулся мускул.

– Все будет в порядке.

Дейдре не была в этом уверена. Темные глаза Ангуса пробуравили ее насквозь. Возможно, она зашла слишком далеко в стараниях показать Ниллу свое превосходство. Что, если Ангус начнет расспрашивать о ее происхождении? Она выпрямилась и гордо вскинула подбородок.

– Жаль, что моей жены здесь нет, – сказал Туриус, когда они подошли поближе. – Она тоже любит выигрывать. – Он улыбнулся и протянул Дейдре мешочек с золотыми монетами. – Это по праву принадлежит вам.

– Нет, милорд. Я стреляла вместо вас. Это ваши деньги.

– Мне они не нужны, и Ангусу тоже. Мы ведь соревнуемся ради удовольствия. – Он передал мешочек Гилеаду. – Ты моложе меня и наверняка сумеешь убедить юную леди принять это. Идем, Ангус, у меня горло пересохло от жажды.

– Нилл, пошли с нами. Надо поговорить, – сказал Ангус, внимательно окинув взглядом Дейдре и Гилеада.

Нилл не отрывал глаз от Дейдре, но она сделала вид, что не замечает его.

– Туриус прав, – сказал Гилеад, когда толпа разошлась, и вложил мешочек в ладонь Дейдре, сжав ее обеими руками. – Монеты вам понадобятся. Ведь вас ограбили.

Дейдре старалась унять дрожь. Трудно рассуждать логически, когда от его прикосновения начинает гореть кожа и… другие части тела. Ей страстно хотелось обнять его и забыть обо всем, почувствовать себя в безопасности. В безопасности от Нилла. Под защитой Гилеада. И он, казалось, был искренне рад, что она победила.

Но что, если он узнает правду? И можно ли сказать ему правду?

Элен обрадовалась, когда Дейдре рассказала ей о своей победе за обедом. Она велела ей отдохнуть, а потом помочь одеться к ужину. При упоминании о вечернем празднике лицо Элен вновь стало озабоченным. Дейдре недоумевала почему.

Ближе к вечеру Анна принесла Дейдре нарядное платье, и она решила воспользоваться случаем и расспросить о таинственной королеве Формории.

– Сегодня я видела короля, но не нашла его жены. Я хотела поблагодарить, ее за то, что воспользовалась ее луком. Прекрасное оружие.

– Да, у королевы Формории все самое лучшее. Я слышала, что она так же отлично сражается на мечах.

Дейдре удивленно подняла брови. Она пыталась упражняться с мечом, но он оказался слишком тяжел для нее.

– Она сражается?!

– Да, хотя королю, по-моему, это не очень нравится. Дейдре заморгала. Какой же мужчина захочет, чтобы его жена участвовала в битвах? Неужели рыцари перевелись? Сама Дейдре если и собиралась сражаться, то только с Ниллом.

– Кто же обучал ее?

– Наверное, отец, – пожав плечами, ответила Анна. – Она дочь лорда Габрана. Сына у него не было, и он научил королеву воинскому искусству. Она королева-воительница, как Боудикка.

Боудикка, воинственная королева, которая в первом веке после Рождества Христова подняла восстание против римлян. Интересно. И неудивительно, что леди Элен чувствует себя оскорбленной. Она такая хрупкая, женственная, у нее не может быть ничего общего с грубой, мужеподобной женщиной, которая наверняка разговаривает тем же языком, что и солдаты. Элен – утонченная дама, Дейдре сразу поняла это, а ей придется за ужином терпеть столь неприятное общество.

Гилеад просил ее присмотреть за матерью. Теперь все понятно: он хотел, чтобы Дейдре защищала ее. И она сделает это. Надо посадить Форморию рядом с Ангусом, все-таки он хозяин. Пусть говорит с ним о битвах и кровопролитиях. Тогда леди Элен сможет расслабиться.

Дейдре улыбнулась, думая о том, как обрадуется Гилеад.